Текст книги "Проклятые судьбы (ЛП)"

Автор книги: Каролайн Пекхам

Соавторы: Сюзанна Валенти
сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 50 страниц)

Я послал ей сообщение с ухмылкой, фантазируя о том, что именно я собираюсь сделать с ней позже, как раз в тот момент, когда мой выпускной класс начал заполняться, разрывая мой пузырь.

Лэнс:

Встретимся сегодня вечером в архиве библиотеки. 10 вечера.

– Почему вы так улыбаетесь, сэр? – спросила меня Шабнам Хоссейни, хихикая со своими подругами.

– Убирайся из моего гребаного класса! – рявкнул я, указывая на дверь, и у нее отвисла челюсть, прежде чем она поспешила подчиниться. – У кого-нибудь еще есть какие-нибудь бессмысленные вопросы, которые они хотели бы озвучить? Нет? Хорошо. А теперь сядьте, блядь, на место!

Ах, сегодня хороший день.

Я оставил дверь библиотеки незапертой для Голубка, а сам направился в затемненные задние проходы и незадолго до десяти часов открыл потайной люк, ведущий в архив. Я давно хотел показать ей это место, но библиотекарша часто приходила сюда до рассвета, как будто у нее не было никакой жизни. Что, честно говоря, так ибыло. Однако сегодня вечером я точно знал, что она уехала на вечер навестить своего больного брата в Лапели. Зачет.

Студентам разрешалось спускаться сюда, но большинство из них либо не знали об этом, либо не спрашивали у библиотекаря пропуск, необходимый им для доступа. Это было простое заклинание, которое гарантировало, что любой, кто спустится сюда, будет учтен. Потому что, если хотя бы один из этих свитков или томов будет поврежден или пропадет, это будет стоить школе тысячи аур, и, несмотря на это, каждое драгоценное писание здесь было незаменимым. Я рассеял указанное заклинание, открывая люк с ухмылкой на губах.

Адреналин струился по моим венам, когда я спускался по ступенькам, ведущими под библиотеку, используя огненный кристалл, разжигая старинные канделябры вдоль стен, когда двигался через каменные арки, путь из которых привел меня к центру комнаты. Там, между четырьмя арками, находилось круглое пространство с мозаичным полом, а над ним – куполообразный потолок. Сотни лет назад здесь была нарисована замысловатая фреска с прекрасным изображением Шара в центре, сияющего, как солнце, и невероятной сценой вокруг него, изображающей каждый Орден, который существует и когда-либо существовал. Я убрал из-под него парты, где часто проводил время за учебой, и оставил пол чистым. Затем принялся раскладывать стопку одеял, прежде чем расставить по краю одеяла баночки с вечным пламенем, которые Дариус подарил мне несколько лет назад.

Когда я закончил, то провел большим пальцем по щетине на щеке, разглядывая обстановку и задаваясь вопросом, была ли это глупая идея. Толчок в груди подсказал мне, что Голубок только что прошла через заклинание обнаружения, которое я оставил у двери библиотеки, и мое сердце бешено заколотилось. Если бы я сказал себе в прошлом году, что буду стоять здесь, раскладывая одеяла и вечное пламя для студентки, я бы расхохотался до упаду. Но Голубок не была обычной студенткой. И я давным-давно смирился с этим безумием. Я перестал спрашивать себя, что произойдет в долгосрочной перспективе. И жил каждым мгновением. Я знал, что становлюсь все более безрассудным. Но видеть ее на занятиях и не иметь возможности прикоснуться к ней, поцеловать эти губы, которые были мягкими, как грех, доводило меня до грани безумия. Я был человеком, сбитым с толку. И единственное, что я знал наверняка, так это то, что никогда не захочу вернуть себе здравый рассудок.

Послышался звук приближающихся шагов, и я обернулся, обнаружив Голубка, идущую ко мне в бледно-зеленом облегающем платье, которое было завязано на талии и облегало ее фигуру, заставляя мои глаза жадно скользить по ней. Ее губы были окрашены в темно-красный цвет, а волосы растрепались от ветра.

– Иди сюда, – прорычал я, мое терпение было исчерпано несколько часов назад. Мне нужно было держать ее в своих объятиях, нужно было прикасаться к ней, вдыхать ее запах, пробовать ее на вкус. Я хотел забыть все «нет», которые жили за этими стенами, и погрузиться в единственное «да», которое было нами. То, на что мы решились. Бросая вызов закону.

Она робко улыбнулась мне, приближаясь, и в моей груди раздался рык. Мне нравилось заставлять ее стесняться. Мне нравилось, как краснеют ее щеки, как трепещет ее дыхание. Как расширялись ее зрачки и как она зажимала нижнюю губу между зубов, словно ей нужно было что-то прикусить, лишь бы держаться от меня подальше. Но сегодня вечером она не собиралась находиться от меня дальше, чем на дюйм.

Мы останемся здесь на пару часов, а потом в перерывах между патрулированиями я отведу ее в комнату. С тех пор как угроза со стороны Нимф возросла, по периметру всегда ходили учителя. Но я точно знал, кто был на дежурстве, и где они будут.

– Будь здесь, – сказал я, сглатывая твердый ком в горле, прежде чем пройти мимо нее и поспешить обратно к люку. Я потянул его вниз, запирая нас, и, используя свою магию воздуха, перемещая коврик обратно поверх него через щели по обе стороны люка. Затем я направился обратно к Голубку с колотящимся сердцем, чувствуя себя подростком, впервые влюбившимся. У меня никогда не было той всепоглощающей первой любви, о которой все говорили в школьные годы. Я думал, что это не для меня. Но я догадался, что звезды решили заставить меня ждать еще немного. И теперь у меня было это, я полон решимости, чтобы эта любовь была моей единственной и неповторимой. Моей последней и вечной.

Когда я приблизился, то заметил, что у нее на плече висела большая сумка.

– Ты принесла свои школьные учебники, чтобы учиться, как хорошая девочка? – поддразнил я, и игривая усмешка тронула ее губы.

– Нет, сэр. Я принесла подарок для лучшего учителя, которого я знаю, – промурлыкала она соблазнительным голосом, от которого мой член затвердел.

– Подарок? – спросил я, поднимая руку, чтобы проследить изгиб ее подбородка большим пальцем.

Все в ее красоте было хрупким, казалось, что она может сломаться. Может быть, именно поэтому я и Наследники так глупо недооценили ее с сестрой, когда они впервые приехали сюда. И, возможно, это была одна из причин, по которой она заставляла мое сердце биться быстрее. Она казалась маленькой и хрупкой, идеальная радость охотника. Но осознание того, что в ее венах течет водоворот силы, заводило еще больше. Плюс ее остроумие, упорство, интеллект, неиссякаемый оптимизм. Всего этого было достаточно, чтобы возбудить во мне страсть к ней по отдельности, но вместе? Ну, может быть, она всегда была для меня неизбежным результатом.

В последнее время ее оптимизм подвергался серьезным испытаниям, но он никогда ее не подводил. Мы часто обсуждали ее сестру и то, что Дариус был Несчастлив. Я провел здесь много времени в поисках ответов об отмене их проклятия, но не нашел ни единого намека на возможность того, что это может быть. И все же Голубок ни разу в этом не усомнилась. Она была непоколебимо полна решимости найти ответ. И я жаждал этого в ней. Это давало мне надежду для них.

Голубок сняла сумку с плеча, нервно улыбаясь, расстегнула ее и достала длинную деревянную шкатулку, на которой было вырезано созвездие Ориона.

Она протянула её мне, и я был удивлен весом, когда взял шкатулку, поспешив под одну из арок, чтобы положить её на стол и открыть.

– Габриэль помог мне сделать это. Я почерпнула идею в одной книге о Фениксах, которую ты мне дал, – объяснила она, и любопытство пронзило меня, когда я убрал серебряную защелку и открыл ее.

Внутри лежал черный шелк, я осторожно отодвинул его в сторону, и у меня перехватило дыхание, когда посмотрел на самый красивый меч, который я когда-либо видел. Металл сверкал, как бриллианты, а на рукояти были выгравированы два потрясающих крыла, обернутых вместе вокруг одного сердца. Я достал его, и энергия заструилась по моим конечностям.

Я повернулся к Голубку с широкой мальчишеской улыбкой и взмахнул клинком в воздухе между нами. Мое дыхание снова сбилось, когда весь меч вспыхнул красным и синим огнем, а само лезвие замерцало, как будто превратилось в расплавленное серебро.

– Черт возьми, – выдохнул я, а она рассмеялась.

– Тебе это нравится? – спросила она, как будто существовала реальная возможность, что мне это может не понравиться. Это было невероятно. Чертовски невероятно. – Он неразрушим, – объяснила она, подходя ближе. – Он был выкован огнем Феникса. Тебе просто нужно провести большим пальцем между крыльями, чтобы потушить пламя.

Я сделал, как она сказала, и огонь погас, но лезвие, казалось, все еще мерцало. Сила этого оружия была огромной, я чувствовал, как она звенит у меня в костях.

– Это великолепно, – выдохнул я. – Спасибо. Хотя я понятия не имею, что я сделал, чтобы заслужить это

– Ты сделал тысячу вещей, чтобы заслужить это, Лэнс. Ты делаешь меня такой счастливой, научил снова меня доверять, ты помог мне стать настоящей фейри.

Мое сердце бешено заколотилось при этих словах. Они заставили меня сиять, как чертового Пегаса на радужной высоте.

Я положил меч обратно в коробку, ужасно радуясь, как ребенок, думая о том, чтобы использовать его в следующем забеге на Нимф.

Я повернулся к Голубку и указал на кучу одеял с ухмылкой на лице.

– Сядись.

Рядом с двумя бокалами стояла бутылка шампанского, и я поднял ее, откупорив пробку, и заставив ее подпрыгнуть от удивления, когда она снимала туфли и опускалась в центр одеял.

Она уставилась на меня с ухмылкой, выглядя как самое съедобное существо, которое я когда-либо видел. Я опрокинул в рот порцию шампанского, а она смотрела на меня с нескрываемым вожделением.

– Сними платье, – приказал я, и ее глаза расширились. Я ждал весь день, чтобы заполучить ее, и теперь, когда она подарила мне гребаный меч, я собирался сказать ей спасибо самым лучшим способом, который я знаю.

Она развязала завязки на маленьком облегающем платье, которое было на ней, ее взгляд был прикован к моему. Она прижала голые пальцы ног к одеялу, а я наблюдал за ней, пил шампанское и глотал шипящие пузырьки на языке.

Когда платье распахнулось по обе стороны от нее, я увидел темно-синее нижнее белье, которое она носила, кружева открывали мне вид на ее соски через лифчик. Мой член уперся в ширинку, когда я сбросил туфли и ступил на одеяло, глядя на нее подо мной, когда она сняла платье и отбросила его в сторону.

Я не мог не получить удовольствие от положения власти, которое давало мне стояние над ней. Таким я был создан. Вампир. Фейри. Человек. Я хотел подчинить ее своей воле и заставить восхвалять мое имя, как сами звезды. Я хотел, чтобы она отреклась от своей веры в каждого из них на небе и назвала меня своим единственным богом. Но Голубок не была набожной малышкой, которая преклонила колени перед моим алтарем. Она была богиней сама по себе. И как бы сильно я ни давил на нее, она всегда давила в ответ.

– Ложись, – приказал я, и она заколебалась, бросив на меня взгляд, который говорил, что она не совсем одобряет мой властный тон. Она хотела бороться со мной, я видел этот инстинкт в ее глазах. Но если бы она не подыгрывала мне, тогда мне пришлось бы быть тверже.

– Почему бы тебе не спуститься сюда? – настаивала она, игнорируя мое требование и опускаясь передо мной на колени. Ее темно-синие волосы рассыпались вокруг нее, мерцая в свете огней, горящих в канделябрах вокруг нас. Она была почти совершенно неотразима для меня, когда смотрела вверх и хлопала своими длинными ресницами. Но сегодня вечером мы собирались играть на моих условиях. Я не собирался поддаваться на уговоры.

Я опустил бутылку между нами и поднес ее к ее губам.

– Делай, как я говорю, или будешь наказана. – Я вылил шампанское ей в рот, и оно пролилось по ее подбородку на грудь, когда она проглотила то небольшое количество, которое ей досталось.

Ее горло дрогнуло, и в ее взгляде появилось озорство. Всегда бунтарка.

Она потянулась к моему поясу, и я позволил ей провести ладонью по моей твердой длине. Я был для нее тверд, как сталь. Так было с той секунды, как она приехала. Ни одна девушка никогда не доводила меня до такого исступления. Мне нужно было только учуять ее запах на ветру, и я был готов, черт возьми, наброситься.

Я поймал ее запястье с мрачной ухмылкой, затем поднес его к губам и погрузил свои клыки в ее вены, будучи грубее, чем обычно, так что она слегка пискнула от удивления. Ее кровь была наркотиком, который я принимал добровольно. Он пронесся сквозь меня, как электрический шторм, поднимая каждый волосок на моем теле, когда я потерялся в ее вкусе. Когда я выдернул клыки, то провел большим пальцем по ране, чтобы залечить ее, прежде чем отпустить, любуясь видом ее приоткрытых губ и желанием в ее глазах. Желание, которое я собирался удовлетворять столько раз, пока она не сможет вспомнить свое собственное имя, не говоря уже о моем.

Я присел перед ней на корточки, делая еще один большой глоток шампанского.

– А теперь ложись, Голубок.

На этот раз она легла охотно, откинувшись на мягкую кровать, которую я приготовил, ее грудь вздымалась. Я наслаждался видом ее распростертой передо мной груди, мое собственное дыхание совпадало с ее бурным дыханием. Я был рабом этого тела, этой девушки. Я хотел обладать каждой ее частью, вторгнуться в нее и осадить каждый уголок ее существа.

Я использовал свою магию воды, охлаждая бутылку, в результате чего на стекле образовались кристаллики льда. Затем я провел краем по ее боку, следуя изгибу ее бедра, когда она вздрогнула и задрожала.

– Спокойно, – прорычал я. – Или я тебя накажу.

Она бросила на меня взгляд, который говорил, что она не совсем против этой идеи, и я мрачно усмехнулся. Когда я добрался до ее лифчика, я покатал бутылку между выпуклостями ее грудей, затем наклонил ее и плеснул на нее изрядную порцию шампанского. Она ахнула, поднимаясь на дыбы, но удар моей магии воздуха заставил ее снова опуститься.

Я поставил бутылку рядом с нами, придвинулся к ней и оседлал ее бедра, наклонился, проводя языком между ее ложбинками и слизывая алкоголь, пока она стонала мое имя. Ее рука сжалась в кулак в моих волосах, и я схватил ее, отбросив назад на одеяло, когда поднял голову, чтобы зарычать на нее в знак предупреждения.

– Не прикасайся ко мне, пока я не скажу.

Она кивнула, в ее глазах плясали искорки азарта от этой игры, а мои губы тронула усмешка.

– Открой рот, – скомандовал я, и она послушалась, когда я поднес бутылку к ее губам, налил немного внутрь, а затем наклонился вперед, чтобы поглотить ее языком. Она застонала, целуя меня, и я зарычал, потеряв контроль над собой: ее аромат, смешанный с шампанским, опьянял меня. Эта девушка погубит меня. Но я был слишком далеко, чтобы заботиться об этом. Я позволял ей разрушать меня кирпичик за кирпичиком, потому что если мне придется пасть, я буду более чем счастлив, если это произойдет от ее рук.

Я прижался бедрами к ее животу, чтобы она почувствовала, как сильно я хочу ее, и ее пальцы вцепились в мой пояс, а ее язык встретил мой отчаянными движениями.

Я отстранился, схватив обе ее руки со злым взглядом.

– Ищешь неприятностей, красавица?

Она покраснела, и я пожалел, что не могу удержать этот румянец. Я бы нарисовал это на своих стенах и носил на своей чертовой коже. Она была слишком божественным созданием, и я был совершенно очарован ею, когда она так смотрела на меня.

Она облизнула губы, без сомнения, пробуя на вкус остатки меня и шампанского на своем языке.

– Вы собираетесь наказать меня, профессор? – сладко спросила она, и, черт возьми, я чуть не сошел с ума. Мне нужно было быть внутри нее, чувствовать ее жар, ее ноющую плоть, когда она обвивалась вокруг меня. Я чувствовал, как дюйм за дюймом поддаюсь этому порыву.

Я кивнул со зловещей улыбкой, снимая с нее свой вес и переворачивая под себя, заставляя её испуганно ахнуть от силы, которую использовал. Я вжал колени в одеяло по обе стороны от нее и дернул её бедра вверх, откидываясь назад, поднося идеальную круглую попку к своим губам и погружая зубы в ее плоть. Она вскрикнула, когда я пометил ее своими клыками, а затем поймал в кулак ее волосы, когда навис над ней. Синий цвет блестел вокруг моих пальцев и выглядел так чертовски хорошо в моей руке. Я приблизил рот к ее уху, втирая свой ноющий член в ее задницу, пока она тяжело дышала, произнося мое имя.

– Хорошие девочки получают вознаграждение, – промурлыкал я. – Ты будешь хорошо себя вести?

Она кивнула.

– Скажи это, – прорычал я.

– Я буду вести себя хорошо.

– Тогда оставайся там, где ты есть. – Я двинулся к ней, пока она оставалась на четвереньках, ее спина покрылась мурашками, когда я сел на пятки и провел пальцами по ее безупречной коже. Я расстегнул лифчик, и она сняла его, дрожа, а я провел пальцами между ее лопаток.

Я засунул пальцы в ее трусики, и она выругалась, когда я стянул их вниз, натягивая их на лодыжки и заставляя ее пальцы ног поджаться, когда она обнажилась передо мной.

Я похлопал ее по заднице, выпустив волну исцеляющей магии над следом от укуса, и ее бедра начали раскачиваться с настойчивостью. Мне потребовалось все, что у меня было, чтобы не расстегнуть ширинку и не вонзиться в нее. Но я хотел не торопиться, заставить ее вытерпеть каждую унцию удовольствия, которое я мог дать, прежде чем возьму что-нибудь для себя.

– Ты мокрая для меня, Голубок? – Спросил я.

– Посмотри сам, – сказала она с придыханием, и я рассмеялся. Всегда болтлива. Даже когда была в моей власти.

Я сильно хлопнул рукой по ее заднице, и она ахнула от удивления, прежде чем я потер покрасневшую отметину, успокаивая ее.

– Ответь мне, – настаивал я, и смог представить отсюда, как она покраснела.

– Да, – прошептала она, и я скользнул рукой между ее ног, со стоном ощущая свидетельство ее возбуждения.

Черт, она так готова для меня.

Я положил одну руку на основание ее позвоночника, затем без предупреждения толкнул в нее два пальца, заставив ее спину выгнуться, когда она вскрикнула. Я вводил их медленно, получая удовольствие от ее стонов и мольбы о большем. Я выстроил неумолимо медленный ритм, которого было достаточно, чтобы свести ее с ума, но никогда не будет достаточно, чтобы подтолкнуть ее к краю. Она не собиралась туда идти, пока я не скажу.

– Лэнс, пожалуйста, – выдохнула она, и уголки моих губ приподнялись.

Я высвободил руку и внезапно схватил ее за бедра, перевернув ее на спину и схватив бутылку шампанского. Я вылил ледяную жидкость ей между ног, и ее бедра дернулись, когда она издала тревожный крик. Я прижал одну ладонь к ее животу, чтобы удержать ее неподвижно, опустив рот между ее бедер и лакая шампанское, пока она ругалась, как матрос.

Я наслаждался ею, покусывая и посасывая, облизывая и пожирая, пока она не оказалась на грани забвения. Я подразнил ее клитор зубами, затем использовал кончик языка, чтобы успокоить боль и подтолкнуть ее ближе к блаженству. Ее бедра сжались вокруг меня, и мое имя срывалось с ее губ снова и снова, эхом разносясь по комнате и клеймя это место нашим навсегда.

Я безжалостно наслаждался ею, притягивая ее все ближе и ближе, прежде чем замедлил свой язык и заставил ее умолять, умолять и ещё раз умолять. Это была высшая форма власти, и я сходил от этого с ума.

– Пожалуйста, боже, пожалуйста, – плакала она, но она не собиралась кончать вот так. Я хотел развалиться на части вместе с ней, и так отчаянно нуждался в ней, что знал, что продержусь примерно столько же, сколько она в данный момент.

Я придвинулся к ней, и она вцепилась в мою рубашку, ее глаза были дикими от желания. Я позволил ей стянуть её через голову, теряя всякий контроль, когда она скользнула руками между нами, расстегивая мои штаны судорожными пальцами и беря мой твердый член в свою руку.

– Блядь, Голубок, – выдохнул я, когда она провела большим пальцем по головке моего члена, и, клянусь, я собирался кончить в любую секунду.

Она направила меня между своих ног, приподняв бедра в отчаянном предложении, и я овладел ею сильным толчком, который заставил ее закричать. Я поймал ее запястья, держа их над ее головой, и врезался в нее со скоростью своего Ордена. Она распадалась на части, сжимаясь вокруг меня, и я был так же близок, тяжело дыша, когда вел нас обоих к нирване.

Ее губы неуклюже прижались к моим, и ее вкус отправил меня через край в тот же момент, что и ее. Она вцепилась мне в спину, впиваясь ногтями в мою кожу, когда я изливался в нее и стонал проклятия, когда удовольствие охватило меня. Взрыв экстаза произошел во всем моем теле. В голове полыхнуло, а ее тело стало продолжением моего, когда наша магия столкнулась, смешалась и соединилась, заставив еще одну волну чистого наслаждения пронестись через меня. Я не чувствовал, что нахожусь на том же уровне, что и две секунды назад, я был потерян для нее. Моя прекрасная синеволосая воительница.

Мой лоб прижался к ее лбу, и сладкий аромат ее тела вернул меня к реальности. Я уставился в бесконечную глубину ее темно-зеленых глаз и поцеловал уголок ее рта, пытаясь отдышаться.

С ней все в моей жизни стало ярче. Все было вкусно, сладко и идеально. Я не знал, что такого сделал для того, чтобы звезды подарили мне эту девушку. Я никогда не смог бы предложить им достаточно, чтобы заслужить это счастье. И я не собирался растрачивать его впустую. Знаю, что у меня есть. И я буду защищать ее до последнего вздоха. И даже тогда я все равно буду бороться, чтобы сохранить ее в безопасности за завесой. Чего бы это ни стоило. Всегда.

Дарси

После ночи с Орионом у меня кружилась голова, а тело ослабело от такого сильного удовольствия, что я едва могла ходить прямо. Он отнес меня обратно в мою комнату незадолго до восхода солнца. Измученной, разбитой, цельной.

Я проспала несколько часов, а когда проснулась, все еще улыбалась. Я не думала, что когда-нибудь избавлюсь от этой улыбки. Да и не хотела этого делать.

Я подползла к краю кровати и запустила руку в свою сумку на полу, ища свой атлас и удивляясь, как, черт возьми, я проснулась раньше будильника, учитывая, как мало спала. Но почему-то не чувствовала усталости, я чувствовала прилив энергии. Кайф от долбаной жизни. Орион был как выброс адреналина, который заставил мое сердце петь, а разум плавать от бесконечного счастья. Мне не хотелось расставаться с ним прошлой ночью, но я знала, что он не сможет так хорошо выспаться в моей маленькой кровати, а возвращаться в Пояс Астероидов так близко к рассвету слишком рискованно. Мы немного поспали в архиве, но у нас был неутолимый аппетит друг к другу, который никак не утихал.

Я фыркнула, высунув голову из-за края кровати, пытаясь заглянуть в свою сумку в поисках атласа. На самом деле я не припоминала, чтобы видела его со вчерашнего ужина, и вздохнула, когда поняла, что его нет. Видимо, я оставила его в Сфере.

Встав с кровати, я направилась в душ и вскоре была готова к предстоящему дню в своей униформе. Я использовала удобное маленькое заклинание тщеславия, которому научила меня София, скрывая мешки под глазами, прежде чем выйти за дверь с сумкой через плечо.

К тому времени, как я добралась до Сферы, начала сказываться усталость, и я широко зевнула, направляясь к Ослам за нашим обычным столом. Тори уже была там, и я опустился рядом с ней, еще раз зевнув, когда она подняла бровь, глядя на меня. Я одарила ее взглядом связи близнецов, давшим ей ответ, и она фыркнула от смеха, когда я стащила рогалик с горы, которую Джеральдина выложила для нас, пряча усмешку.

– Какие подлые поступки ты совершила прошлой ночью, Дарси Вега? – спросила Джеральдина, заговорщически наклоняясь. – Это не похоже на тебя – опоздать на наш утренний пир.

Румянец залил мои щеки, и я пожала плечами, не в состоянии дать какой-либо честный ответ.

– Треска на кукурузном поле! У вас есть молодой джентльмен, который украл вашу привязанность? – взволнованно спросила она, и София с Диего тоже посмотрели на меня с живым интересом.

– Я, э-э… – Я заправила прядь волос за ухо. – Ну, возможно, есть кое-кто.

– Скажи же! – потребовала Джеральдина, хлопнув ладонью по столу и заставив кучу рогаликов скатиться с горы.

– Я не могу, – сказала я, прикусив губу. – Это секрет. – В этот момент мой взгляд зацепился за Ориона в дальнем конце комнаты, сидящего за столом с Нова и Вошером. Он редко приходил на завтрак, но сейчас поймал мой взгляд, и ухмылка заплясала на его губах, прежде чем он снова отвел взгляд. Губы, которые прошлой ночью были по всему моему телу. Рот, который заставлял меня кричать сотни раз.

Я прочистила горло, откусывая кусочек рогалика, чтобы попытаться отвлечься от того, как хорошо он выглядел сегодня в накрахмаленной белой рубашке и темно-синем галстуке.

– Я унесу вашу тайну в могилу и за ее пределы, миледи, – поклялась Джеральдина, поставив крест на своем сердце.

Я виновато улыбнулась, жалея, что не могу быть честной с ней. Я знаю, что она сохранит тайну, просто она такая чертовски преданная, и не посмеет никому и слова сказать. Но это не то, во что я могу впутать своих друзей. Достаточно плохо, что знает Тори, хотя я рада этому. Так приятно наконец-то поговорить с кем-то.

– Я знаю, – сказала я, собираясь придумать какое-нибудь объяснение, когда Джеральдина ахнула, как будто ей в рот залетела оса, и судорожно указывала на дверь позади меня.

Я в замешательстве обернулась, и мое сердце упало, когда я увидела группу из четырех агентов ФБР, шагающих в Сферу в своих черных комбинезонах с мощным магическим оружием, пристегнутым к бедрам, включая пистолет и что-то похожее на электрошокер.

– Что они здесь делают? – пробормотала Тори, когда возбужденная болтовня заполнила комнату.

– Нападение Нимф? – Догадалась я, обменявшись с ней обеспокоенным взглядом, когда они направились к директору Нова.

Она вскочила со своего места, казалось, так же встревоженная их появлением, как и все остальные. Но они не обратили на нее внимания, двое из них схватили Ориона за руки и выдернули его из кресла. Какого хрена??

– Профессор Лэнс Орион, настоящим вы задержаны Судом Солярии за связь со студенткой, которая является не кем иным, как принцессой Солярии.

Шум разнесся по комнате, и глаза обратились ко мне и Тори, но я не могла видеть ничего, кроме размытого пятна, когда мой мир закружился, и все стало пугающе неустойчивым. Мое сердце сжалось, в острых, как бритва, тисках, пока я пыталась отдышаться. Этого не может быть, должно быть, произошла какая-то ошибка.

– О, мои звезды, неужели сексуальная зависимость Тори Вега не знает границ? – пискнула Милдред, и Тори схватила меня за руку под столом, когда глаза повернулись к ней. Черт, нет, нет, нет.

Каждое нервное окончание в моем теле кричало. Паника пронеслась по моему телу, как вспышка огня.

Я должна остановить это.

Я должна объяснить.

Но как?

Что я могу сделать?

Думай, Дарси, блядь, думай!

Нова с тревогой посмотрела на Ориона, и один из агентов швырнул перед ней какое-то уведомление.

– Подождите, просто подождите гребаную секунду. – Орион высвободил руки, развернувшись лицом к агентам с напряженными плечами. – Какие у вас есть доказательства? – потребовал он, и я встала, зная, что мне нужно что-то сделать.

Я чувствовала на себе взгляды отовсюду, когда шепот пробирался в мои уши.

– Что она делает? Конечно, Дарси Вега не стала бы трахаться с учителем?

– Зачем профессору Ориону трахаться с Вега?

– Может быть, она делала минет за хорошие оценки.

Тори потянула меня за руку, пытаясь заставить сесть, но я не могла. Я оцепенела. Моему разуму потребовалось мгновение, чтобы осознать происходящее, когда страх охватил меня мёртвой хваткой.

– Лэнс, что происходит? – спросила Нова, выглядя встревоженно. Она переводила взгляд с Ориона на меня и Тори широко раскрытыми глазами, выглядя так, словно отчаянно пытаясь понять, кого из нас имели в виду агенты.

– Час назад в бюро был отправлен видеофайл, показывающий, как вы открыто вступаете в интимные отношения со студенткой, – объяснил один из агентов-мужчин, прежде чем снова схватить Ориона за руку.

Бляяяяядь.

Моя голова кричала. Мои легкие кричали. Все во мне кричало, кроме моего голоса. Я молча стояла, поражённая этой новостью. Кто-то, какая-то сволочь записала нас вместе. Но кто? И как? Я подумала о своем пропавшем атласе, и все начало складываться воедино. Сообщение от Ориона… библиотека… архивы. Кто-то знал. Кто-то нас подставил.

– Болтающие бандикуты! – воскликнула Джеральдина, но я не могла смотреть ни на нее, ни на другие лица, направленные в мою сторону.

Дариус вскочил со своего места в мгновение ока, направляясь к агентам ФБР с видом солдата, идущего в бой.

– В чем конкретно заключаются обвинения?

– При всем уважении, это не ваша забота, – сказал агент-мужчина, на мгновение склонив голову, прежде чем снова повернуться к Ориону.

– Это моя забота, если я сделаю это своей заботой. Ты знаешь, кто я?! – проревел он.

– Конечно, мистер Акрукс. Мужчина снова опустил голову. – Но таков закон. Мне поставлена задача, которую необходимо выполнить.

Дариус зарычал, выхватывая свой атлас из кармана и яростно выстукивая что-то на нем, бормоча себе под нос.

Мой взгляд был прикован к Ориону и только к Ориону. Страх пронзил меня, разрывая хрупкое чувство безопасности, которое мы создали вместе. Ложь, которую мы говорили себе, что такого никогда не случится. Но теперь это произошло, и я не могу думать. Я не могу дышать.

Орион побледнел как призрак, и я увидела смирение на его лице, когда агенты говорили с ним тихим тоном, который я не смогла расслышать. Он не хотел встречаться со мной взглядом, и я не могла вынести этого ни секунды дольше.

Я отошла от своего стола и направилась к агентам, когда люди столпились в Сфере, их атласы были направлены на меня отовсюду, снимая все это. Несколько человек даже забрались на столы, чтобы получше рассмотреть происходящее.

– Отпустите его, – потребовала я, и ближайший агент посмотрела на меня через плечо с серьезным выражением лица.

– Отойдите, мадам, вам будет назначена дата суда в течение двадцати четырех часов. Вы скажете свое слово тогда и только тогда.

– Это смешно, – прошипел Дариус, его глаза все еще были прикованы к своему атласу, когда он печатал сообщение за сообщением своему контакту.

– Дата суда? – Я ахнула, ужас охватил мои органы, когда полный ужаса взгляд Нова скользнул между мной и Орионом, до нее дошло, что это происходит на самом деле.

– Должно быть, произошла какая-то ошибка, – попытался Вошер, делая шаг вперед, но женщина-агент схватилась за электрошокер на поясе.

– Отойдите, сэр, – прорычала она, и страх подстегнул мои движения, когда двое мужчин начали тащить Ориона к выходу.

– Нет– подождите! – плакала я, паника закралась в меня и обосновываясь внутри. Я не могу отпустить его. Я не могу позволить им забрать его. – Остановитесь и послушайте меня!