Текст книги "Проклятые судьбы (ЛП)"

Автор книги: Каролайн Пекхам

Соавторы: Сюзанна Валенти
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 50 страниц)

– Выбери свою настоящую семью, – донесся до меня из темноты голос Грейвбоуна. – Ты не Пегас.

– Я не Пегас, – выдохнул я, когда боль утихла, а мои мысли перепутались, на мгновение заставив меня усомниться в себе. – Я не один из них.

Тори

Я всегда ненавидела рано вставать, но в последнее время сон просто не казался таким уж расслабляющим. На самом деле, лежать в своей постели, когда вокруг меня клубятся тени, а мое разбитое сердце истекает кровью на хрустящих белых простынях, стало довольно невыносимо. Что побудило меня начать новую рутину. Ту, с которой я на самом деле была согласная. После ночи, проведенной ворочаясь с боку на бок и борясь с тенями (или погружаясь в них на некоторое время, что случалось чаще всего в эти дни) я встала с кровати, надевала кроссовки и просто бежала.

В этом была прекрасная простота. И что-то в том, что я выходила на холодный, свежий утренний воздух и видела просыпающуюся академию, помогало мне сосредоточиться.

Поэтому, когда я сбежала трусцой вниз по лестнице в Доме Игнис и толкнула дверь, глубоко вдохнув зимний воздух, то позволила ему с улыбкой отогнать тени из уголков моего сознания. Было шесть утра – время, с которым я никогда раньше не была знакома, но которое мне начинало нравиться. По крайней мере, немного.

Я начала делать быструю растяжку и вздрогнула, когда внезапно заметила Дариуса, прислонившегося к стене сбоку от двери. На нем были спортивные штаны и тонкая толстовка с капюшоном с обрезанными рукавами, его мускулистые руки притянули мой взгляд на долгое мгновение, пока его темные глаза тоже скользили по мне.

Он ничего не сказал, и я тоже. Но когда я поднялась по тропинке для пробежки, он тоже побежал.

Я выбрала своий обычный маршрут через Территорию Огня, огибая Водную по главной тропинке, а его шаги оставались позади меня, когда он следовал за мной. Не слишком близко. Недостаточно, чтобы разозлить звезды. И было достаточно других людей, которые занимались спортом, или направлялись в библиотеку, или разминались со своими Орденами, так что мы были не совсем одни. Но что-то в том, что он следовал за мной, заставляло мое сердце биться сильнее совсем по другой причине, нежели бег.

Я ускорила шаг, когда мой маршрут пролегал через каменные бассейны, которые образовывали Мерцающие источники, мои щеки слегка покраснели, когда я вспомнила, какой горячей была страсть между нами, оказавшись здесь вместе. Может быть, мне следовало тогда понять, что то, что я чувствовала к нему, было чем-то большим, чем просто вожделение и ненависть, переплетающиеся воедино. Но даже если бы тогда я поняла это, то, предполагаю, что ничего между нами не изменилось. Хотя виноватая часть меня задавалась вопросом, все ли было бы по-другому, если бы я не оттолкнула его от себя. Если бы я не солгала и не сказала ему, что это ничего для меня не значило…

Я продолжила свой бег по всему кампусу и вокруг него, проходя через каждую Территорию, в то время как шаги Дариуса преследовали меня всю дорогу. Мою кожу покалывало, кровь кипела, и я не могла не задаться вопросом, о чем он думал, хотя я вообще не оборачивалась, чтобы посмотреть на него.

Наконец я побежала по тропинке через Лес Стенаний обратно к Сфере, а в ушах у меня звучала «Physical» Дуа Липы, а пульс колотился в такт пьянящей мелодии. Стая Гарпий кружила над огромным золотым куполом, пополняя свою магию с восходом солнца, и я не могла удержаться от желания полетать самой.

Я увеличила скорость, побежав прямо к дверям огромного здания, и подалась вперед, положив руки на колени, чтобы перевести дыхание.

Когда я подняла глаза, то обнаружила там Дариуса, его капюшон был снят, а татуировки слабо блестели на его скользкой от пота коже, и намек на улыбку играл вокруг его рта. Возможно, я чертовски сильно разогналась, а может, и нет, так что ему пришлось потрудиться, чтобы не отставать от меня. И он дышал, по крайней мере, так же тяжело, как и я, так что это было уже кое-что.

Дверь распахнулась, и в нее ворвалось стадо Пегасов, хихикая о том, что они собираются полетать в облаках. Дариус поймал ее прежде, чем она успела захлопнуться, и придержал для меня, чтобы я смогла войти первой. Я робко улыбнулась ему, прежде чем проскользнуть внутрь и взять себе немного тостов и тарелку с фруктами на завтрак.

Я направилась к столику в углу, чтобы оставить еду, прежде чем вернуться за кофе, но Дариус появился снова, прежде чем я успела сделать шаг.

Мое сердце подпрыгнуло, когда он поставил дымящуюся кружку кофе на мой стол, стоя достаточно близко, чтобы я могла уловить смесь дыма, кедра и пота на его коже. На мгновение я перенеслась в тронный зал, где его руки были на мне, а мои губы прижаты к его губам, но к тому времени, как я прогнала желание, он исчез.

Я в замешательстве наблюдала, как он взял кофе и буррито на завтрак, а затем направился прямо из Сферы, больше не оглядываясь.

Я выдохнула, когда возбужденная энергия, танцевавшая по моей плоти, наконец, начала успокаиваться, и использовала магию воды, чтобы смыть пот со своей кожи, прежде чем откинуться на спинку стула, чтобы поесть.

Ну, это было… странно.

Я была так погружена в мысли о необычных Драконах, что не заметила приближения Калеба, пока он не опустился на стул напротив меня.

– Доброе утро, милая, – сказал он с легкой улыбкой, закинув руку на спинку стула, доминируя в моем пространстве. Но не в угрожающем смысле, скорее его аура была настолько велика, что он ничего не мог с этим поделать. Все Наследники были такими чаще всего, и я обнаружила, что в эти дни меня не так сильно это беспокоило.

– Значит, ты сейчас со мной разговариваешь? – спросила я небрежно, но внутри у меня все съежилось.

Я откусила кусочек тоста, чтобы отвлечься от обуревавших меня противоречивых чувств.

– Ммм, ну, я никогда с тобой не разговаривал. Я просто пытался быть внимательным к чувствам Дариуса, – сказал он, наклоняясь вперед, чтобы украсть кусочек моего тоста, и я нахмурилась на него. Я имею в виду, серьезно, не вставай между девушкой и ее завтраком. – Но потом он сказал мне кое-что прошлой ночью, что заставило меня передумать.

– О, да? – спросила я.

– Да… он, эм, намекнул окольным путем, что согласен на то, чтобы мы двое переспали. То есть он не винит в этом ни нас, ни даже звезды.

– И что ты об этом думаешь? – спросила я, когда мурашки пробежали по моей шее сзади.

Дариус сказал, что я должна продолжать встречаться с Калебом, если это заставит меня чувствовать себя счастливой, если это действительно было так. Но это не так. Мне нравился Калеб, и он был чертовски хорош в постели, но после того, как мы были вместе той ночью, все, о чем я могла думать, был Дариус. И хотя мы двое не были вместе, никогда не будем вместе, я чувствовала себя виноватой за то, что снова упала в объятия Калеба.

– Ну, если быть до конца честным, я думаю, что это мешок дерьма. Дариус ненавидел нас вместе с самого первого раза, когда мы переспали. И я думаю, что просто не уделял достаточно внимания, чтоб понять, когда это вышло за рамки какого-то глупого соперничества или ревности из-за того, что я трахнул самую горячую девушку в кампусе раньше, чем он. Его и в лучшие времена нелегко читать… В любом случае, я отклоняюсь от темы.

– И к чему ты клонишь? – спросила я, доедая ломтик тоста и беря тарелку с фруктами.

– Что я облажался. Мы облажались. Ты никогда не была предназначена для меня, милая. – Он одарил меня одной из своих обаятельных улыбок, но напряженность вокруг его глаз говорила о том, что он не так расслаблен, как утверждает.

Я вздохнула, проглотив клубнику, прежде чем ответить.

– Нет. Вместо этого я была предназначена для человека, который мучил и старался уничтожить меня. Судьбе, похоже, просто нравится гадить на меня.

– Я не говорю, что сожалею об этом, – медленно произнес Калеб. – По крайней мере, не большую часть. Ты и я, мы просто подходим друг другу, нам весело, и мы много смеемся вместе, ты горячая штучка, я еще горячее…

Я фыркнула от смеха, закатив на него глаза.

– Есть ли в этом какой-то смысл? – Я спросил.

– Я просто хотел прояснить ситуацию. – Он невинно пожал плечами. – Ты поверишь, если я скажу, что скучаю по тебе?

– Я никуда не уходила, – указала я.

Глаза Калеба долго скользили по моими, пока он рассматривал темные круги в них.

– Я думаю, что нет.

– Мне действительно жаль, – выпалила я, чувствуя, что он снова собирается уйти. – Я знаю, что сказала это той ночью, но … Я была в таком темном месте после того, как нас с Дариусом отметили Несчастными. И ты мне тоже нравишься, Калеб, нам действительно весело, и, если честно, я всегда использовала секс, чтобы убежать от самых дерьмовых вещей в моей жизни. Это не оправдывает этого, и клянусь, что сделала это не нарочно. Думаю, я просто отделила тебя от других Наследников в своей голове на некоторое время, потому что ты не полный и абсолютный придурок…

– Спасибо? – Калеб поднял бровь, глядя на меня, но я продолжила, прежде чем он смог остановить меня.

– Я имею ввиду… это было не намеренно. Чтобы поставить тебя в такое положение с твоим другом. Я тонула, когда ты написал мне сообщение. Мне просто нужно было что-то, что помогло бы похоронить боль от этого и…

– Не волнуйся об этом, милая, – сказал Калеб со вздохом. – Ты была в дерьмовом месте, и тебе нужен был кто-то, кто оттащил бы тебя от края пропасти. Кроме того, вы с Дариусом так и не смогли начать отношения, не так ли? Гребаным звездам есть за что отвечать. Я знаю, что в Элизианских Парах много загадочного, но некоторые люди могут годами знать друг друга, прежде чем их позовут под звезды. Заставлять вас двоих отвечать судьбе после нескольких месяцев, наполненных довольно впечатляющими причинами для того, чтобы ты сказала «нет», было жестоко.

– Может быть, звезды всегда хотели, чтобы так произошло. – Я пожала плечами, как будто это не сжигало меня изнутри, а Калеб поднялся на ноги, протянув руку, чтобы обхватить мою челюсть и заставить меня посмотреть на него.

– Да? Что ж, тогда звезды могут пойти нахуй, – яростно сказал он, его темно-синие глаза горели. – Они могут наделить тебя кольцами на глазах, но они не могут заставить тебя быть несчастной.

– Разве нет?

– Нет. Так что сделай глубокий вдох и смирись с этим, милая. Потому что девушка, которая вернулась, замахиваясь на нас после того, как чуть не утонула в том бассейне, никому не позволяет указывать ей, что делать. Даже судьба.

– Итак, чего ты от меня ждешь? Смотреть на звезды и кричать «Идите нахуй», одновременно бросаясь на них и сжигая все дерьмо дотла? – пошутила я, хотя моя кровь закипела при мысли об этом, потому что это было именно то, что я хотела сделать. Я никогда не была из тех девушек, которые позволяют кому-то указывать мне, что делать. Я никогда не была из тех, кто склоняется перед судьбой или чем-то в этом роде. Я сама создавала свою судьбу. И у меня не было никакого желания провести остаток своей жизни, тоскуя по Дариусу Акруксу.

– Да. Это именно то, чего я ожидаю. – Калеб одарил меня настоящей улыбкой, и я не могла не ответить ему тем же. Я должна была признать, что для меня это звучало чертовски хорошо.

Я парила в облаках над морем за академией, ветер поднимал горящие угли с моих крыльев, пока я прокладывала путь по небу, пытаясь поймать Габриэля. Дарси сократила свой полет, чтобы украсть несколько часов с неким Профессором Кардинальной магии, и я была просто рада, что теперь, когда Сет отступил, ей стало легче это делать.

В общем, Наследники на самом деле вели себя… не совсем хорошо, но, безусловно, менее отвратительно. И я не была уверена, нравится ли это мне. То есть, конечно, я не хотела, чтобы они были гнусными засранцами все время, но я также не хотела, чтобы они прекратили ими быть только потому, что я должна была стать судьбой Дариуса или что-то в этом роде. Я хотела, чтобы они остановились, потому что они сами больше не хотели быть мудаками. Или лучше сказать, потому что они больше не были мудаками.

– Я видел видение, в котором ты спрашивала меня о той карте таро, которую нашла Дарси, – крикнул Габриэль, поворачиваясь ко мне и одаривая меня самодовольной ухмылкой, которую он приберегал всякий раз, когда использовал одно из своих видений, чтобы предсказать будущее.

– Это возможно, – согласилась я, перекрикивая ветер и глядя на воду далеко под нами.

– Ну, у меня может быть ответ для тебя, если ты спросишь, – поддразнил он.

Я закатила на него глаза и повернулась обратно к кампусу.

– Тогда как насчет этого – мы мчимся обратно к Башне Нептуна, и если ты доберешься туда первым, то спрошу. Но если доберусь туда первой я, ты дащь мне краткое описание того, как будет проходить этот разговор, не заставляя меня прыгать через обручи?

– Плохой выбор, Тор, Гарпии намного быстрее Фениксов, – насмехался Габриэль, и я не пропустила то, как он только что решил начать называть меня прозвищем Дарси для меня, но мне это тоже понравилось.

– Только лишь, – усмехнулся я. – Кроме того… Мне не нужно беспокоиться об этом ветре.

– Какого ветра?

Я подняла руку и выпустила в него стену воздуха достаточно сильно, чтобы он кувыркнулся сквозь облака, и его смех преследовал меня, пока я отстреливалась, летя в сторону кампуса так быстро, как только могла.

Мои пылающие крылья яростно замахали, и мгновение спустя огонь Феникса ожил по всему моему телу. Мне пришлось бороться, чтобы не дать ему сжечь мою одежду, и я немного сбросила скорость, сосредоточившись.

Габриэль выкрикнул что-то, что прозвучало как грязная игра, за мгновение до того, как на меня обрушился поток воды. Он с шипением исчез из-за жара моего пламени, и меня окутал пар, который на мгновение ослепил меня, когда смех Габриэля пронесся мимо.

Я приказала воздуху вокруг меня очиститься от пара и сильнее забила крыльями, пускаясь в погоню, башня маячила впереди нас, пока мы мчались через кампус.

Габриэль был прав в том, что Гарпии быстрее… всего лишь. Но это не означало, что я собиралась сдаваться. Когда он нырнул к крыше Башни, я вложила всю свою силу в свою магию воздуха, создав под ним мощный восходящий поток и снова отправив его катапультой в облака.

Его проклятия встретили мой смех, когда я взлетела на крышу, легко приземлившись, прежде чем упасть и сесть на красноватую черепицу, свесив ноги с края.

Я убрала пламя со своей кожи, но оставила крылья свободными, ожидая его прибытия.

Габриэль нырнул из облаков со скоростью кометы, прежде чем приземлиться рядом со мной и спрыгнуть вниз с раздраженным вздохом.

– Для принцессы, ты грязно сражаешься, – проворчал он.

– Я почти уверена, что быть принцессой в Солярии требует этого, – отметила я.

– Возможно, ты права.

– Это то, что нужно, чтобы быть Фейри, верно? Ты должен быть безжалостным, решительным, жестоким, бессердечным…

– Не всегда, – ответил он тихим голосом.

– Довольно-таки часто.

Мы сидели в тишине, пока правда об этом давила нам на плечи, а рука Габриэля прижималась к моей. В нем было что-то такое, что просто успокаивало меня. У меня и в лучшие времена были серьезные проблемы с доверием, и я действительно никогда легко не заводила друзей. На самом деле, большую часть времени мне приходилось предполагать, что люди действительно хотели общаться со мной только как с продолжением Дарси, если только они чего-то не хотели от меня. Но с Габриэлем все было по-другому. Я почувствовала с ним подлинную связь, которая не имела ничего общего ни с чем из этого, а имела отношение только к нам двоим.

Он игриво толкнул меня локтем, и я толкнула его в ответ. Во второй раз, когда он сделал это, он толкнул меня так сильно, что я упала с крыши.

Я закричала, когда начала падать, и его рука схватила мою, когда я схватилась за край крыши и взмахнула крыльями, карабкаясь обратно наверх.

– Придурок, – выдохнула я, когда снова села рядом с ним с колотящимся сердцем, и он рассмеялся.

– Я не люблю проигрывать, – сказал он, пожав плечами, как будто это позволяло ему столкнуть меня с крыши.

– Придурок, – пробормотала я, но я тоже ухмыльнулась.

Он был из тех друзей, которые выдержали бы мое дерьмо, ощетинились бы в ответ на мою суковатую физиономию, обругали бы меня за мое собственное дерьмо, столкнули бы меня с крыши, когда я обманула его, и повернулись спиной к жестокому, горькому концу. Скачи или умри. Короче говоря, лучший друг, какой только был на свете. Что, учитывая то короткое время, что я его знаю, казалось безумием, но я просто знаю, что это так.

Я вспомнила урок, на котором мы изучали о «звездных узах», и задалась вопросом, был ли он моим Союзником Туманности. Такого друга звезды выбрали специально для меня, потому что он был мне нужен. Хотя звезды были в моем списке дерьма, так что я не собиралась благодарить их, даже если это было правдой. Но у меня было искушение спросить, чувствует ли он это тоже, или я просто веду себя как странный маленький сталкер, претендующий на роль его лучшего друга.

– Да, я тоже так считаю, – сказал он со своей понимающей ухмылкой.

– Перестань отвечать на вопросы, которые я еще не задавала. Это странно. – Хотя мне это вроде как понравилось.

– Пффф. Какой смысл тратить время на ожидание твоего вопроса, когда я уже знаю, что ты собираешься спросить? Кроме того, если я действительно твой Союзник Туманности, то тебе это должно действительно нравиться, потому что я делаю это постоянно, черт возьми, и если бы это раздражало тебя до чертиков, ты бы меня не выносила. – Я закатила глаза, но не стала этого отрицать. – Кроме того, это не первое мое родео. У меня больше, чем несколько Союзников Туманности, так что я знаю, как распознать признаки. Я, ты и Дарси – как маленькая команда мечты, которая только и ждет своего часа. Лучшие друзья на всю жизнь.

Я не пропустила его насмешливый тон, но мне все равно понравилось.

– Что ж, пришло время звездам хоть раз подарить мне что-то хорошее, – сказала я. – Вместо того, чтобы просто ебать меня все чертово время.

Тишина повисла между нами, пока мы болтали ногами над пропастью в десять этажей, и Габриэль вздохнул.

– Я обязан рассказать тебе о новой карте таро, которую нашла Дарси, но сейчас я не могу предложить тебе никаких подробностей. Единственное, что я смог понять по звездам, это то, что она связана с чем-то неизмеримо важным, но они отказались дать мне что-то большее, чем это. Поэтому вместо этого я собираюсь сказать тебе кое-что, что не понравится. И ты собираешься закатить истерику и убежать, а потом разозлиться на меня еще больше, потому что я предсказал это, и ты сказала, что не будешь закатывать истерику, но ты все равно это сделала.

– Что? – спросила я, нахмурившись. Я была в очень хорошем настроении. Это был прекрасный день, я добилась прогресса в изучении Таро и Зелий, и я освоила продвинутое заклинание сокрытия, над которым Орион заставил нас работать больше недели. Чирлидерши моей команды выглядело чертовски убийственно на тренировке, и за сегодня я дулась на Дариуса всего раз пять. Черт, я даже не прикоснулась к теням за весь день. Я была прекрасна, как нектарин, и не видела никаких признаков того, что это изменится. – Я не собираюсь устраивать истерику, Габриэль. Черт, я даже не знаю, как это делать. Я спокойна, как никто другой.

– Это полная чушь, и мы оба это знаем. В любом случае, я не собираюсь извиняться, потому что тебе нужно это услышать. Я видел это. К тому же я уеду домой на выходные после того, как ты сорвешься, и ты будешь нехотя извиняться передо мной в понедельник утром на уроке Таро… Ой, да что там, ты все еще будешь в ярости и весь день будешь делать мне хмурое лицо. Есть несколько факторов, которые определят, сколько времени тебе понадобится, чтобы понять, что я был прав. Это просто зависит от того, насколько ты упряма и с твоим послужным списком…

– Перестань быть загадочным и просто скажи мне прямо, – потребовала я.

– Отлично. Но не бей меня… На самом деле… – Габриэль сместился, пока между нами не осталось около метра пространства, и я подняла на него бровь. – Ты попытаешься ударить меня, и если кто-нибудь увидит нас, у тебя будут проблемы с Нова за нападение на учителя. Я не могу тратить силы и на то, чтобы избавиться от этой головной боли. Кстати, отличный хук справа.

– Габриэль, просто выкладывай, – потребовала я.

– Хорошо. – Он вздохнул, смерив меня мрачным взглядом, который сильно отличался от нашего беззаботного общения. – Ты только что заявила, что звезды тебя наебали, но ты действительно в это веришь? – спросил он, пригвоздив меня взглядом. В его глазах было что-то такое знакомое, что-то, что притягивало меня и заставляло хотеть доверять ему. Заставил меня чувствовать себя в безопасности.

– Конечно, я в это верю. Они выбрали для меня Элизианскую Пару, которая никогда не показывала мне ничего, кроме жестокости и насилия. Они даже не дали мне возможности выбрать его, – прорычала я, моя горечь из-за этого резко возросла.

– Так ты считаешь, что в этом виноваты звезды и сам Дариус. Но сама ты не виновата? – спросил он. И он был прав, мне захотелось ударить его.

Я прижала язык к щеке, когда оторвала свой взгляд от него и посмотрела на кампус.

– Что я должна была сделать по-другому? Просто переобуться и принять все то дерьмо, через которое он заставил меня пройти? Позволить ему унижать себя, делать жертвой, издеваться надо мной, сжигать мою одежду, лгать обо мне прессе, объединяться со своими друзьями, чтобы причинить боль моей сестре, сделать меня несчастной, назвать меня всякими жестокими словами и попытаться утопить, а потом сказать себе: «У него были свои причины, так что неважно, я просто позволю ему завладеть мной?» – Мои слова были горячими и обжигали язык. Мой гнев, разочарование, ярость, досада – все это собралось в одну темную яму в центре меня, где должно было быть мое сердце, и выплескивалось при малейшей провокации.

– Я не думаю, что ты должна спускать его с крючка за все это. Но я думаю, что тебе тоже нужно взять на себя ответственность за свою роль в происходящем. Дариус – продукт этого мира, этих людей, которые его окружают, монстра, который его создал. Как ты думаешь, как бы ты справилась с таким отцом, как Лайонел Акрукс? Как ты думаешь, кем бы ты была, если бы Дикий Король не умер и не создал тебя по своему образу и подобию?

– И как я должна на это ответить? – зарычала я. – Но не похоже, чтобы нам с Дарси было легко. Нас перебрасывали с места на место, нигде не хотели видеть, постоянно отсылали прочь. У нас не было никого, кто воспитывал бы нас с какой-либо последовательностью, но мы не выросли полными стервами. Во всяком случае, она точно не выросла.

– Я знаю, что на твоей душе остались шрамы от твоей жизни до Солярии. Они сформировали тебя так же, как Лайонел сформировал Дариуса. Но, несмотря на то, что Лайонел приложил все усилия, чтобы создать Дариуса по своему образу и подобию, он все еще сопротивляется своему отцу. Он все еще пытается защитить своего брата, чего бы это ни стоило. И во всем, что он делал с тобой, каким бы хреновым это ни было, он действовал с верой в то, что так будет лучше для Солярии. Спроси любого, кто был жив во времена правления Дикого Короля, и он скажет тебе, в каком ужасном месте жило наше королевство, пока нами управляли правила безумца. Кроме того, Дариус годами готовился бросить вызов своему отцу и силой занять его место в Совете Целестиалов. Он хочет сделать это, чтобы он и другие Наследники могли добиться еще большего прогресса в этом королевстве. Вот почему он так упорно боролся, чтобы помешать тебе отобрать все у него. Это не оправдывает его ошибок, но объясняет их.

– И это не меняет того, что он сделал со мной, – упрямо прорычала я. – Ты же знаешь, он так и не извинился. Ни разу. Только когда стало слишком поздно, и мы стояли под звездами, и нас спрашивали, хотим ли мы быть связанными на всю жизнь. Затем внезапно его охватило сожаление. Но откуда мне знать, было ли это сожаление о том, что он сделал со мной, или это было сожаление о том, что он сделал со своей парой?

– Ты одно и то же.

– Нет, это не так. Поэтому я сказала «нет». Потому что у меня может быть тысяча собственных недостатков. Временами я могу быть упрямой, эгоистичной и неумолимой. Я могу быть резкой, жестокой и ущербной, но у меня достаточно самоуважения, чтобы знать, что я стою большего, чем какие-то запоздалые извинения, выпаленные, когда не было другого выбора, кроме как сделать это.

– Ты права… Но помнишь ту ночь, когда я попросил тебя достать звездную пыль для наших уроков полета у Дариуса? Я же говорил тебе, что он согласиться, если ты попросишь и уйдешь до полуночи.

– Ну и? – пробормотала я.

– Ты помнишь, я предупреждал тебя, что есть два пути, по которым может пойти ваш разговор, в зависимости от вас двоих и от того, какой выбор вы сделаете? – настаивал он.

– Смутно.

– И ты прислушалась к этому предупреждению? Когда ты пошла к нему, пыталась ли ты остановить ваш разговор, чтобы он не пошел по темному пути?

– Насколько я помню, он вел себя как полный придурок с того момента, как я вошла в его комнату.

– Я почти уверен, что он пытался поговорить с тобой разумно, – возразил Габриэль.

– Ты просто случайно подслушиваешь личные разговоры всех своих друзей или это особое удовольствие, которое ты приберег для меня? – спросила я, прищурив глаза.

– У меня есть свои видения по какой-то причине, и единственная причина, по которой я следил, заключалась в том, что я знал, что это могло стать поворотным моментом для тебя, так или иначе. Это было важно. – Габриэль пожал плечами, как будто у него не было никаких сомнений по поводу его подлых, шпионских видений, и я прищурилась на него.

– Так ты знал, что мы будем Элизианской Парой? – спросила я, мое сердце бешено колотилось при мысли об этом. Если бы он знал и не предупредил меня, я бы свернула ему гребаную шею и вырвала все его перья, прежде чем поджечь их, пока он плакал из-за этого.

– Нет. Конечно нет. Никто не может предсказать такие звездные связи, небеса скрывают это от нас. Поверь мне, я знаю – я потратил много времени, пытаясь предсказать их давным-давно.

– Почему ты тогда так интересовался нами? – потребовала я.

– Звезды предложили мне достаточно, чтобы понять, что ваши отношения с Дариусом были важны. Не только для тебя, но и для всей Солярии. Это все еще так, даже сейчас. Вам обоим суждено править этим королевством, и, так или иначе, однажды вам придется это понять.

– Ну и что? Ты хочешь сказать, что если бы я тоже была благоразумной, поговорила с Дариусом вместо того, чтобы сходить с ума от мысли, что он снова причинит мне боль, тогда все могло бы обернуться по-другому? – Я усмехнулась. – Из-за одного разговора?

– Войны начинались и за меньшее. Судьба – непостоянный и темпераментный зверь.

Я нахмурилась, вспоминая ту ночь. Дариус сказал мне, что я ему небезразлична, но мне не хотелось в это верить. Казалось, он был так близок к тому, чтобы извиниться за все, слова будто застряли у него в горле, и на долгое мгновение я действительно поверила, что он собирается их произнести. Но он этого не сделал. И я не стала ждать, пока он наберется смелости сказать их.

– Мы сражались, – сказала я, горькие слезы жгли мне глаза. – Он снова оскорбил меня, и я просто потеряла с ним связь. Он хотел, чтобы я признала, что мои чувства к нему изменились, что в ночь Лунного затмения, когда мы чуть не поцеловались, это означало нечто большее.

– Но ты захлопнула дверь у него перед носом и сказала, что ничего не изменилось, – грустно сказал Габриэль, словно осознание того, что я сделала это, причинило ему боль. – И ты сказала ему, что все еще ненавидишь его.

– Ну, что, блядь, еще я должна была сказать? – огрызнулась я. – Ты хочешь сказать, что я должна была просто открыться ему, показать свое сердце и позволить истекать кровью ради него? Сделать себя уязвимой перед ним после всего, через что он заставил меня пройти, когда он даже не мог сказать, что сожалеет обо всем этом?

Габриэль вздохнул, как будто мои слова причинили ему боль, и печально покачал головой.

– Вы оба могли бы сделать там другой выбор. Если бы он извинился, если бы ты была честна… вы были бы вместе в ту ночь. Это изменило бы так много вещей.

Я усмехнулась, потому что не верила в это. Или, может быть, я просто не хотела этого делать. Может быть, я была слишком упряма, но какое это имело значение сейчас?

Габриэль колебался, прежде чем продолжить, казалось, видя, как кипит моя кровь и ярость подпитывает меня.

– После того, как вы были вместе в Мерцающих источниках, ты сказала ему, что для тебя это не имеет значения, ты придала этому мало значения, сказав ему, что это ничего не меняет.

Я стиснула зубы. Тогда я понимала, почему сказала это. Дариус смотрел на меня так, что я не могла подобрать названия, и была в ужасе от того, что он собирался снова сказать или сделать что-то жестокое. И я не могла этого вынести. В тот момент я была слишком уязвима, слишком открыта, отчаянно хотела, чтобы это ничего не значило и значило все сразу, что я заговорила первой ядовитыми словами и ложью, выставленными передо мной в качестве щита, пытаясь защитить себя.

– Я предполагала, что это ничего для него не значит. Будто я просто какое-то завоевание, – пробормотала я.

– Он влюблялся в тебя, а ты вырвала его сердце, – тихо сказал Габриэль. – В этом мире нет большей боли, чем эта. Поверь мне. Я знаю. Я пережил это.

– Так что, теперь я должна чувствовать себя виноватой? – потребовала я. – Ответственной? После всего? За все это? Он никогда не говорил мне этого. Никогда не говорил мне…

– Он сказал тебе. Ты просто не хотела этого слышать, – прервал ее Габриэль.

– Я не хочу это слушать, – отрезала я, поднимаясь на ноги, когда слезы угрожали пролиться. – Я не обязана это слышать.

– Ты должна, – прорычал Габриэль, тоже вставая. – Потому что должна признать, что ты тоже виновата в этом. Вы оба провалили испытания, назначенные вам звездами…

– Я не…

– В тронном зале, когда ты была с ним там, он сказал тебе, так же ясно, как я говорю тебе сейчас, что он хочет тебя, сказал, что хочет признать тебя своей, сказал, что хочет от тебя всего, что ты…

– У тебя есть видения о моей гребаной сексуальной жизни? – огрызнулась я.

– Дело не в сексе, – сказал он с гримасой, как будто мысль о том, что я и Дариус будем заниматься этим, ужаснула его. Так и должно было быть, потому что мысль о том, что он может как подсматривать, так и подглядывать, была настолько отвратительной, что меня стошнило бы. – Я этого не вижу. Я вижу то, что имеет значение, то, что вы говорите и чувствуете, и я знаю, как сильно вы оба заботитесь…