Текст книги "Проклятые судьбы (ЛП)"

Автор книги: Каролайн Пекхам

Соавторы: Сюзанна Валенти
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 50 страниц)

– Хватит! – закричала я, когда слезы, наконец, прорвались сквозь мою защиту и потекли по моим щекам. – Этого достаточно. Мне все равно, чья это была вина или сколько у нас было шансов не оказаться здесь. Мы здесь. На этом все и закончилось. Так что к черту судьбу. К черту звезды. К черту предопределение. К черту Дариуса Акрукса. И пошел ты.

Я спрыгнула с крыши, прежде чем он успел ответить, выставив за собой жесткий воздушный щит, чтобы убедиться, что он не сможет последовать за мной, когда я сильно взмахнула крыльями и взлетела через кампус. Я не знала, куда лечу, я просто знала, что мне нужно убраться к черту подальше от Габриэля Нокса, моего так называемого лучшего друга.

Разве недостаточно было того, что мне пришлось жить с этим дерьмом всю оставшуюся жизнь? Неужели мне действительно нужно было переворачивать все это снова и снова? Разве он не мог просто оставить меня обвинять Дариуса во всем этом и, по крайней мере, утешаться моей собственной невиновностью? Мне не нужно было, чтобы он сваливал вину и на меня тоже. И мне действительно не нужно было думать, что он, возможно, просто чертовски прав.

Ах! Чертов Гарпия– экстрасенс.

Волна магии прокатилась по моей коже, и я вздрогнула, когда поняла, что только что пролетела прямо сквозь магический барьер, окружавший кампус.

Я знала, что должна развернуться и отправиться обратно, но, проносясь над зелеными холмами за академией, я не могла заставить себя сделать это. Мне просто нужно было немного пространства в голове, чтобы подумать.

Возможно, я и не хотела слушать обвинения Габриэля, но они все равно заползали мне в голову. И несмотря на раздраженный голосок в глубине моей головы, кричащий, что у меня были все основания не доверять словам Дариуса, когда он выражал мне свои чувства. Что я снова и снова училась никогда не доверять никому, кроме меня и моей сестры – особенно симпатичному подонку, полного красивых обещаний и жестоких намерений – я начинала сомневаться.

Я давным-давно научилась относиться к действиям серьезнее, чем к словам, и действия Дариуса всегда доказывали, что я права, ненавидя его. Разве не так?

Воспоминания о пробуждении в его объятиях просочились сквозь мой гнев, и то, что я почувствовала, заставило меня прикусить губу. Если и было какое-то время, когда я острее всего ощущаласвязь между нами, то именно тогда. В тихие моменты, когда мы не пытались быть кем-то, ничего не говорили, даже ничего толком не делали, когда мы были просто самими собой. Например, когда мы делились силой или танцевали, когда поднимались на трамплин для прыжков в воду после вечеринки в честь Хэллоуина или играли в снегу на Рождество…

В этих воспоминаниях была боль, но была и печальная красота.

Слезы снова полились, и мои мокрые щеки обжигал прохладный ветер, пока я летела.

Подо мной открылась поросшая травой вершина холма, и я, сложив крылья, нырнул к ней.

Я легко приземлилась, убрав крылья, оглядев зеленое пространство с заходящим солнцем вдалеке. Я не могла вспомнить, когда в последний раз была так одинока. Здесь было так спокойно.

Я глубоко вздохнула и опустилась на траву. Было холодно, а земля была влажной, но потребовалась всего лишь небольшая вспышка магии огня, чтобы избавиться от обеих проблем, и я перевела взгляд на оранжевые и розовые тона, которые окрашивали небо, вспоминая все с самого начала. Как я впервые увидела Дариуса Акрукса и попыталась понять, где все пошло не так, и сколько в этом было моей вины.

– Роксания? – раздался женский голос позади меня, и я испуганно вскрикнула, вскочив на ноги и создав вокруг себя воздушный щит за мгновение до того, как в моих ладонях вспыхнул огонь.

Мои глаза расширились, когда я узнала Каталину Акрукс, мать Дариуса, с ее идеально уложенными темными волосами и идеально приподнятыми сиськами, в дизайнерском платье и убийственных каблуках, которые утопали во влажной земле. Хотя, когда мой взгляд упал на них, она щелкнула пальцами, и грязь под ней затвердела чтобы она лучше держалась на ногах.

– Какого хрена вам нужно? – зарычала я, оставаясь на месте, несмотря на то, что мне хотелось убежать. Может быть, ее психопат-муж прячется где-то за деревьями? Они планировали снова схватить меня? Я украдкой огляделаь, не заметив никаких признаков его, прежде чем снова перевести взгляд на нее. – И откуда, черт возьми, вы взялись?

– Мне удалось подкупить нескольких сотрудников, чтобы они предупредили меня, если ты покинешь территорию кампуса, – призналась она смущенно. – И я довольно искусна в следящих заклинаниях. Я была на пути к вступлению в ФБР до того, как был заключен мой брак с Лайонелом и… – Она внезапно замолчала, на мгновение показалось, что она задыхается, а потом просто покачала головой, как ни в чем не бывало.

– Почему? – потребовала я.

Я не знала чертовски много о магических способностях Каталины, но я не сомневалась, что она была сильной. В конце концов, Лайонел женился бы только на лучшей кандидатке для того, чтобы произвести на свет своих наследников. И хотя я была уверена, что красота помогла ее делу, не сомневалась, что под всеми этими слоями дерьма скрывается нечто большее.

– Мне нужно знать, если… – она снова резко остановилась, ее ноздри раздувались, как будто она боролась с чем-то.

– Что? – Я прищурилась, глядя на нее, когда ее взгляд встретился с моим, и она тяжело сглотнула.

– Почему? – спросила она в конце концов, и мне не нужно было, чтобы она спрашивала больше, чтобы понять, что она имела в виду.

Я медленно выдохнула, когда посмотрела ей в глаза и увидела там боль, настоящую боль за ее сына и за то, через что он проходил. Я догадалась, что в ее фарфоровом совершенстве действительно где-то прячется сердце, и это заставило мое нутро сжаться так, как я не чувствовала уже очень давно. Но было трудно не почувствовать укол ревности и тоски при мысли о том, что у меня есть родитель, которому не все равно. Когда я росла, я готова была променял на него все, что угодно.

– Ты замужем за чудовищем. Неужели ты не можешь представить себе причину, по которой я могу не желать себе такой судьбы? – Я зарычала, боль от моего решения остро давила на меня после того, как Габриэль ткнул в мои раны.

– Дариус не его отец, – выдохнула она.

Часть меня хотела согласиться с ней, а часть – нет. Черт, я так переживала из-за Дариуса, что уже не знала, что должна чувствовать по отношению к нему. Это звезды наказывают меня и заставляют тосковать по нему, или я уже была так привязана к нему до того, как сказала «нет», но просто была слишком упряма, чтобы признаться себе в этом?

– Неужели Лайонел… – Она поджала губы– затем начала снова. – Он предупредил тебя или сказал тебе что-то о Дариусе, что заставило тебя почувствовать, что ты должна сказать «нет»?

У меня отвисла челюсть от ответа на этот вопрос. Да, Лайонел действительно сказал мне держаться подальше от его сына. На самом деле, он использовал свое Темное Принуждение, чтобы заставить меня разбить сердце Дариуса, и воспоминание об этом съедало меня изнутри. Потому что я не хотела признавать тот факт, что, несмотря на то, как мои силы Феникса защитили меня от тех оков, которые он пытался наложить на меня, я все равно в конечном итоге сделала именно так, как он приказал. И мысль о том, чтобы играть в его планы, просто вызывала у меня желание плюнуть от ярости. Но собиралась ли я обсуждать это с его женой, которая только что приехала сюда, чтобы пристать ко мне у черта на куличках? Не очень.

– Не приходи и не загоняй меня в угол вот так снова, или ты узнаешь, насколько хорошо твоя защита выдерживает огонь Феникса, – предупредила я. Мои крылья вырвались из спины во вспышке красного и синего пламени, которое осветило вершину холма так ярко, что на мгновение я была почти ослеплена им.

Я расправила крылья, готовясь взлететь, но Каталина двигалась намного быстрее, чем я ожидала. Деревянное копье пробило дыру в моем щите тщательно выверенной атакой, и она просунула сквозь нее руку, схватив меня за запястье и закричав, чтобы я подождала.

Мое сердце подпрыгнуло, и мое пламя Феникса вырвалось наружу, чтобы защитить меня, вырвавшись из моей кожи в том месте, где она держала меня, и врезавшись в ее тело.

Каталина вскрикнула, ее темные глаза широко раскрылись, когда мое пламя столкнулось с ее, но вместо того, чтобы обжечь ее кожу, оно проникло под нее, и мое сердце заколотилось, так как я внезапно был одарена связью с той самой магией, которая текла по ее венам.

Наши глаза встретились в шоке, когда мои дары Ордена запульсировали под ее плотью, пылая, преследуя, танцуя под ее кожей, как будто пламя охотилось за чем-то, и мне оставалось только наблюдать за ними.

Внезапно пламя встретилось со стеной тьмы, которая стояла перед ними, как бесконечное море пустоты, преграждая им путь дальше. В этом было что-то настолько чуждое, настолько неправильное, что мои инстинкты подталкивали меня немедленно уничтожить его.

Мое пламя Феникса взревело, прорвавшись сквозь стену в сознании Каталины, и она закричала, когда тьма внутри нее была поглощена. В тот момент, когда мой огонь уничтожил стену, он помчался дальше, вскоре найдя еще одну и еще, когда хватка Каталины на моей руке усилилась.

Слеза скатилась по ее щеке, затем еще одна, когда пламя моего Феникса проникло под ее кожу и выжгло все темное и порочное, что там таилось.

Когда все исчезло, пламя вернулось ко мне, и я осталась задыхаться, дрожа от усталости, а мои крылья обвисли на спине.

– Что это было? – застонала я, остатки моего воздушного щита разлетелись вдребезги, когда я рухнула на колени от навалившейся на меня усталости.

– Ты… Я свободна, – выдохнула Каталина, отпуская меня и отступая назад, ее руки прижались к груди, а на полных губах появилась лучезарная улыбка.

– Свободен от чего?

– Темное принуждение, которое Лайонел наложил на меням… Каждая команда, которой он когда-либо связывал меня, просто… исчезла. – Ее глаза блестели от эмоций, и она внезапно упала на колени, рыдая, пытаясь привыкнуть к тому, что только что произошло.

– Он заставлял тебя что-то делать? – спросила я в замешательстве.

Подозрительная часть меня все еще хотела остерегаться ее, но было трудно отрицать грубые эмоции, исходящие от нее сейчас, или стены тьмы, которые я разрушила в ее сознании.

– Он долгое время держал меня в плену своих чар, – всхлипывала она. – Он украл у меня любовь моих детей. Он сделал меня холодной и хрупкой с ними… он забрал их… он… – Каталина внезапно посмотрела на меня, ее темные глаза, которые были так похожи на глаза Дариуса, пригвоздили меня к земле и держали в заложниках. – Он не должен узнать об этом. Обещай мне, что никому не расскажешь.

– Я не буду этого делать, – сказала я, качая головой, когда ее глаза загорелись решимостью.

– Позволь мне вернуться к моему сыну, Роксания. Мне нужно вернуться к Ксавьеру, чтобы придумать способ освободить его от этого места. Если Лайонел не узнает, что потерял надо мной контроль, тогда я, возможно, смогу вытащить его оттуда.

– Что он делает с Ксавье? – спросила я, мое сердце бешено колотилось от отчаянного взгляда в ее глазах.

– У Ксавье есть постыдная тайна, – испуганно прошептала она.

– Я знаю о том, что он Пегас, – прорычала я. – И я вообще не вижу в этом ничего постыдного.

Губы Каталины приоткрылись, как будто она этого не ожидала, но она достаточно быстро справилась с этим.

– Лайонел что-то задумал. Я не знаю, что именно, но это связано с Ксавьером и его Орденом, я боюсь того, на что он пойдет, чтобы сохранить этот секрет в тайне.

– Ты думаешь, он собирается навредить ему? – спросила я, мое нутро тревожно сжалось. Лайонел уже превратил жизнь своих сыновей в ад, так что если она так боялась, то, возможно, она боялась, что он сделает больше, чем просто причинит ему боль, и мысль об этом заставляла мое сердце колотиться. Ксавье занял место в моем сердце, я ненавидела мысль о том, что он будет заперт в этом доме с этим монстром, и если его жизни грозила реальная опасность, то я хотела сделать все, что в моих силах, чтобы помочь ему.

– Лайонел не может вынести позора из-за Ордена Ксавьера. Он пока довольствуется тем, что прячет его, но это не может продолжаться вечно. В один прекрасный день люди начнут задавать вопросы о том, почему он бросил среднюю школу. Или почему он не будет посещать Зодиак в следующем году и… Я боюсь, что он планирует убить его. – сдавленное рыдание вырвалось у нее. – Мне удалось установить для него некоторую защиту, но Лайонел неустанно работает над тем, чтобы отменить ее. Как только он поймет, как свести на нет то, что я сделала, я не знаю, сколько времени у Ксавьера останется. Лайонел никогда не допустит, чтобы стало известно о его истинном Ордене. Я должна найти способ вытащить его из этого дома и спрятать. Пожалуйста, поклянись мне, что ты никому не расскажешь, что освободила меня от его Темного Принуждения.

Каталина протянула мне руку, и я знала, что она хочет, чтобы я поклялась в этом звездам. Но я не собиралась просто соглашаться на это, не получив от нее чего-то большего.

– При одном условии, – прорычала я. – Я не расскажу об этом ни одной живой душе, если ты пообещаешь держать меня в курсе всего, что Лайонел делает с Кларой. Все, что может подвергнуть опасности меня и мою сестру. Если он планирует напасть на нас, мне нужно знать. Если он что-то делает с тенями, тогда скажи мне и об этом тоже.

– Да. Я расскажу тебе все, клянусь, – яростно прорычала она, и единственное, что я могла видеть в ее темных глазах, была чистая, необузданная решимость защитить своего ребенка. И от такой преданности я не мог отказаться.

Я хлопнула своей ладонью по ее ладони, и между нами раздался хлопок магии.

– И я клянусь никому не говорить об этом в ответ.

– Дай мне свой номер Атласа, и я отправлю тебе сообщение, когда смогу, – настаивала она, протягивая мне свой собственный Атлас, чтобы я могла ввести его. – Я должна вернуться в поместье, пока меня не хватились.

– Я и Дарси становимся сильнее с каждым днем, – сказала я, когда мы обе готовились расстаться. – Однажды мы придем за Лайонелом и покажем ему, кто именно самый могущественный фейри в Солярии. – Тени пронзили мою кожу при этих словах, и глаза Каталины на мгновение засияли надеждой.

– Твой выбор с Дариусом был твоим собственным, не так ли? – выдохнула она печальным голосом. – Темное Принуждение Лайонела не смогло укорениться в тебе, не так ли?

– Мой собственный, – согласилась я, и в моем голосе прозвучали грубые нотки.

Она разочарованно вздохнула, отступая назад и вытаскивая из кармана мешочек со звездной пылью.

– Я бы хотела, чтобы он сделал достаточно, чтобы завоевать твою любовь, Роксания.

Она подбросила звездную пыль над головой и исчезла прежде, чем я успела ответить.

Я проглотила тугой ком в горле и широко расправила крылья, прежде чем взлететь, прокладывая путь по небу к академии, задаваясь вопросом, действительно ли все изменилось так глубоко, как мне казалось.

Макс

Маргарита Хелебор: Нетрудно представить, почему @Дариус Акрукс сказал "нет" шлюхе из трущоб, но я буду более чем счастлива помочь ему двигаться дальше.

Тайлер Корбин: Дариус давным-давно бросил твою мохнатку, но почему бы не продолжить ездить на поезде отчаяния, и посмотреть, где ты сойдешь? Мне просто интересно, сколько времени пройдет, пока он не вынесет судебный запрет против твоей отчаянной задницы. #ТориВегаексуальнеетебя #отчаявшаясявдраконьемчлене #наследникувсеравно #отжестокостиутебяпоявляютсяморщины #яслышалчтотыбоишьсямантикоры

Маргарита Хелебор: Все знают, что у нас с Дариусом была единственная настоящая любовь, которую он когда-либо испытывал #яотступилавсторонупропускаяегоневесту #кактолькоунегопоявятсянаследникимысновабудемвместе

Тайлер Корбин: Кого ты обманываешь @Маргарет Хелебор? Тебя накачали и бросили, и я слышал, что ты была дерьмом в мешке #поражатьиуничтожать #наследующийденьсожалеет #янадеюсьчтоДариуспрошелпроверкунаИППП #ТориВеганамнооооогосексуальнеетебя #тыотстойвпостели #яслышалчтоонзевнулвпостели

Дариус Акрукс: @Маргурит Хелебор, я бы не стал трахать тебя снова, даже если бы ты была последней фейри в Солярии, и мой член отвалился бы, если бы я этого не сделал. Не говори ерунды о моей Паре. Еще одно слово, и я уничтожу тебя #испытайменясука

Я удивленно поднял глаза, когда Дариус швырнул свой Атлас на стол и насмешливо посмотрел через весь класс Кардинальной Магии на Маргарет, которая выглядела так, будто вот-вот разрыдается – да, она действительно разрыдалась. Дариус буквально никогда не комментировал сообщения в Фейбуке. Никогда. Ей, вероятно, лучше всего было бы бежать, а также устроить нам шоу с водопроводом, потому что я готов был поспорить, что он был в секунде от того, чтобы поджарить ее задницу по-драконьи.

Маргарет, казалось, тоже это поняла, поскольку Дариус продолжал пристально смотреть на нее, лед растекался по столу из-под его ладоней. Она вскочила и бросилась к двери, но, пройдя половину пути через класс, врезалась в невидимую преграду, с треском упала на землю и закричала, когда у нее сломался нос.

– Двадцать очков от Игниса, – лениво сказал Орион со своего места, не отрываясь от своего Атласа. – За попытку покинуть мой класс без разрешения. И еще десять за то, что ты не заметила мой щит до того, как столкнулась с ним лицом к лицу. Будет еще десять, если вы испачкаете мой пол кровью, мисс Хелебор.

Маргарет вскочила, вытирая лицо сквозь рыдания, прежде чем побежать обратно к своему стулу, где продолжала плакать, уткнувшись в ладони. Орион накинул на нее заглушающий пузырь, так что никому из нас не пришлось слушать, и ухмылка тронула уголки моих губ. Этот засранец мог быть свирепым, когда хотел, и мне это вроде как нравилось. Предполагая, что он не нацеливал эту жестокость на меня.

– Итак, Дариус, понравился ли Тори ее подарок? – небрежно спросил Калеб, и я замер.

Вокруг нас был установлен заглушающий пузырь, чтобы наши разговоры, как обычно, оставались конфиденциальными, но все равно это был смелый шаг – спросить его об этом в классе, полном учеников. Я догадался, что он думал, что со всеми этими свидетелями он в безопасности, если Дариус захочет убивать.

Я имею в виду, да, мы все отчаянно хотели узнать, как был принят супербайк ограниченной серии с единственной в своем роде покраской с тех пор, как мы увидели его припаркованным на нашей стоянке, но никто из нас не осмелился задать этот вопрос. Очевидно, у Кэла сегодня было желание умереть. Или, может быть, он просто думал, что сможет обогнать Дариуса с его вампирской скоростью, если тот попытается поджарить его Драконьим Огнем.

– Это был не подарок, – проворчал Дариус. – У нас было пари, и она выиграла. Я просто расплачивался.

Оплата не требовала специальной покраски с инкрустированным бриллиантами созвездием Близнецов над двигателем, но черт возьми, если я собирался указывать на это. Его трастовый фонд наверняка серьезно пострадал из-за этой красоты.

– Итак, как ей понравился ее выигрыш? – надавил Кэл, и я пнул его под столом, бросив на него хмурый взгляд, пытаясь прочитать его эмоции, но на этот раз он блокировал меня. Кривая маленькая улыбка играла на его губах, так что я должен был думать, что он что-то задумал.

Дариус вздохнул, и в этом звуке была тяжесть мира. Мне было больно. Искренне. Как будто я чувствовал, как его боль пронзает мою душу. Он был так несчастен, как будто тонул, и я просто не мог придумать ничего, что мог бы сделать, чтобы вытащить его обратно на поверхность.

– Она еще не приходила посмотреть на него. Я наложил на него заклинание обнаружения, чтобы почувствовать ее магию, когда она это сделает, но … Думаю, я должен просто радоваться, что она не сунула ключ обратно мне в лицо.

Сет печально заскулил, запустив руку в свои длинные волосы. Орион поручил нам отработать лицевые иллюзии, и я уделял этому немного внимания, в основном сосредоточившись на моем друге.

– Ну, ты же знаешь, что ей это понравится, – сказал Калеб, пожимая плечами. – Почему бы тебе просто не попросить ее пойти посмотреть это вместе с тобой?

Наступила тяжелая тишина, и на мгновение я был почти уверен, что Дариус взбесится и сожжет свой стол, но вместо этого он просто хмуро посмотрел на Калеба и ответил на его вопрос.

– Потому что, если мы наедине, звезды вызывают грозы и землетрясения, и Грифоны падают с чертового неба между нами, и черт знает что еще, чтобы разлучить нас, придурок.

– Да… но как именно это работает? – спросил Сет, решив по какой-то неизвестной причине вмешаться. – Потому что ты бегаешь с ней каждый день, и тебе это сходит с рук.

– Я не бегаю с ней. Я бегу за ней, и по какой-то причине она еще не послала меня на хуй. Кажется, что я могу вот так находиться в нескольких метрах от нее, когда вокруг всего несколько человек, пока мы по-настоящему не общаемся. Я думаю, звезды видят в этом то, что я тоскую по ней, и довольствуются тем, что позволяют мне мучить себя.

– Значит, есть лазейки? – спросил я, не в силах остановиться. Кроме того, это был первый раз, когда он сказал нам больше двух слов о своей ситуации с Тори Вега с тех пор, как это произошло, и мне было чертовски любопытно узнать обо всем.

– Наверное, – ответил Дариус, пожав плечами.

– Например, как ты можешь разговаривать с ней, когда вокруг другие люди, как ты это делаешь в классе? – спросил Кэл, постукивая пальцем по губам, как будто пытался что-то понять.

– Да. Пока там есть еще один человек, я могу приблизиться к ней, поговорить с ней… но если я прикоснусь к ней, снова начнутся грозы и прочее дерьмо. – Дариус вернулся к своей работе, закончив разговор.

Я почесал щетину на подбородке, гадая, какого хрена звезды придумали для него такую жестокую судьбу. Возможно, в нем было много темного, но у него был дерьмовый отец и трудная жизнь. Элизианская Пара могла бы стать ответом на все, чего ему не хватало – любовь, привязанность, преданность, но отказать ему в ней было намного хуже, чем вообще никогда не предлагать этого. И я знал, что у них двоих был выбор в этом, но шансы были серьезно против них с момента их рождения. Наследники Целестиалов не вступали в брак с членами королевской семьи. Никогда такого не было. Никогда такого не будет. Нет, если только они не хотели уступить свое место в Совете брату или сестре. Но Дариус слишком усердно работал, чтобы занять свое место, и Ксавье не хотел этого. Кроме того, теперь, когда он превратился в Пегаса, не было никаких шансов, что Лайонел позволит ему подняться.

Калеб обменялся со мной взглядом, который говорил, что он что-то замышляет, и позволил щупальцу хитрости проскользнуть сквозь его защиту, просто чтобы подразнить меня.

Дверь распахнулась, и я поднял глаза, когда Орион зарычал на то, что его прервали, мое сердце замерло, когда я увидел, кто пришел.

Директор Нова вошла в комнату с вежливой улыбкой на лице, а за ней следовала девушка. Не просто какая-то девушка. Милдред, блядь, Канопус. Троюродная сестра и невеста Дариуса.

Она была сложена в полный рост мужчины-Дракона, ее широкое, мускулистое тело, черт возьми, почти соперничало с моим собственным. У нее была львиная грива вьющихся каштановых волос, которые торчали во все стороны, а на макушке был приколот бант в горошек. Ее нижняя челюсть выступала дальше верхней, что делало ее немного похожей на ши тцу, а на верхней губе был слой тонких волос, которые я мог видеть даже со своего места в задней части класса.

– О, черт, – выдохнул я, когда Дариус пугающе замер.

Он сказал, что его отец заставлял его проводить время с Милдред по выходным, ходить на ужины и позволять папарацци специально ловить их, что-то в этом роде, но он явно не знал, что она тоже приедет сюда.

Глаза Милдред странно блуждали, как будто она никак не могла решить, на чем сосредоточиться, хотя в тот момент им довольно легко удалось удержать свое положение на Дариусе, когда она заметила его.

– Снукумс! – воскликнула она, когда Нова начала объяснять, что к нам в класс присоединился новый ученик.

– К черту это. Как будто моя жизнь недостаточно отстойна, он должен вонзить гребаный кинжал мне в спину, отправив ее сюда? – Дариус зарычал, и ярости, которая исходила от него, было достаточно, чтобы заставить мою собственную кровь закипеть.

Она побежала через комнату, широко раскинув руки, как будто думала, что он вскочит и обнимет ее. Там уже было больше, чем несколько придурков, снимающих его реакцию, и если он поприветствует ее не столь восторженно, то весь план Лайонела изобразить их как эту великую историю любви, бросающую вызов всем шансам, провалится в тартарары. И это могло только навредить Дариусу.

Прежде чем я успел придумать, как ему помочь, Милдред внезапно споткнулась и рухнула на пол. Я мельком увидел зеленую лозу, обвившуюся вокруг ее ноги, когда она сильно ударилась о землю, ее подбородок ударился о половицы так, что нижняя челюсть врезалась в волосатую верхнюю губу. Намек на самодовольное удовлетворение затрепетал в моих чувствах от Сета, когда он щелкнул пальцами, чтобы уничтожить магию земли, которую он сотворил, прежде чем спрятать свою улыбку под рукой, когда он ахнул, как будто был шокирован тем, что только что произошло.

– Канопус! – рявкнул Орион, когда она вскарабкалась на ноги. – Твой стол находится в передней части класса, где я могу следить за тобой и видеть, можешь ли ты идти в ногу с другими учениками здесь или нет. Ты можешь поприветствовать своего жениха в свое свободное время!

Милдред начала протестовать, но он щелкнул пальцами, подхватил ее порывом ветра и швырнул на пустую парту в передней части класса.

– Спасибо, – пробормотал Дариус, его взгляд скользил между Сетом и Орионом в передней части класса.

– Я подумала, что ты мог бы быть Связным мисс Канопус, Лэнс? – спросила его Нова, направляясь к его столу, полностью игнорируя то, как Милдред только что вошла в комнату.

Остальные ученики начали возбужденно перешептываться, их глаза перебегали с Дариуса на Милдред и обратно. Мой Атлас начал пиликать от уведомлений, поскольку более половины из них загрузили новости о нашем новом ученике в Фейбук, и мне стало интересно, сидит ли Тори Вега где-нибудь в классе, читая об этом, и чувствует себя так же дерьмово, как парень, которому она отказала.

На мгновение я действительно понадеялся, что так оно и есть. Я надеялся, что она была там с сжимающимся сердцем и слезами, жгущими глаза, в качестве платы за то дерьмо, которым она проклинала их двоих. Но потом я вспомнил, как ее эмоции отражали эмоции Дариуса всякий раз, когда я улавливал их дуновение, и обнаружил, что даже не могу испытывать враждебность к ней, как раньше. Ей тоже было больно из-за этого. И каким бы хреновым ни было все это, как бы мне ни хотелось, чтобы она сделала другой выбор, я мог понять, почему она сказала «нет». Тем более, что она выросла не здесь. Концепция судьбы, Элизианских Пар и проклятий была все еще настолько новой для нее, что я сомневался, что она даже полностью понимала, на что обрекает их своим отказом. Но теперь она явно расплачивалась за это.

Мы работали в тишине до конца урока, и за пять минут до того, как прозвенел звонок, Орион попросил Дариуса пойти и отправить сообщение профессору Вошеру в Лагуну Водных Элементалей. Очевидно, это было фиктивное задание, призванное помочь ему сбежать от Милдред, так как шансов вернуться сюда до окончания урока не было, а после обеда, когда у нас будет следующий урок, сбежать будет некуда.

Дариус ушел, не сказав ни слова, отправив нам сообщение в групповом чате, в котором говорилось, что он собирается полетать во время обеда и увидится с нами позже. Я сделал мысленную пометку взять в Таро несколько порций, чтобы он мог поесть, и начал собирать свои вещи, когда все начали расходиться.

– Альтаир, Ригель и Капелла, мне нужно поговорить, если вы не против подождать, – позвал Орион. – И Канопус, нам нужно разобраться с распределением твоего Дома, пока ты тоже не ушла.

Милдред выпятила свою широкую грудь, когда подошла к столу Ориона, и я не мог не смотреть на ее забавную походку, когда она приближалась к нему. Дариус сказал нам несколько недель назад, что он был почти уверен, что она ввела себе Фэроиды, повышающие производительность, чтобы помочь ей набрать вес. Ей не нравилось быть меньше, чем самцы Драконов, и она считала, что наращивание мышц (и сопутствующие волосы на теле) делают ее присутствие более властным, что, по ее мнению, подходило для ее роли будущей жены Наследника.

В течение многих лет мы втроем подтрунивали над Дариусом по поводу его помолвки с этой странной девушкой, и все это казалось какой-то дурацкой шуткой, которой на самом деле никогда не суждено было сбыться. Но теперь, когда Лайонел все больше и больше сближал их, перенес дату их свадьбы и продолжал заставлять прессу писать о них статьи, это уже было не совсем смешно.

– Я так понимаю, ты владеешь магией Огня и Земли, – сказал Орион, когда Милдред подошла и встала перед его столом, а мы трое отступили назад.

– Да, – ответила она, гордо выпрямляя спину.

– Тогда мне придется настоять, чтобы ты выбрала Дом Терра. Мы не разрешаем студентам заниматься сексом, пока вы находитесь на нашем попечении, и, зная, что вы состоите в отношениях с мистером Акруксом, я не могу со всем здравым смыслом позволить вам подвергнуться искушению.

Я прикусил язык от этого заявления. Да, я был почти уверен, что где-то в студенческом путеводителе есть правило «никакого секса», но ученики в этой школе трахались, как кролики, в каждом шкафу, углу и на лесной поляне при каждом удобном случае, и он это знал. Учителя никогда не применяли это правило и явно знали, что мы его не придерживаемся, предлагая уроки сексуального воспитания вместо задержаний. Но поскольку Милдред была новенькой, она поймет это, только когда окажется в Доме Терра, но уже не сможет изменить решение. Это был извращенный вид гениальности.

– Но дядя Лайонел сказал, что он снимет мне комнату прямо по соседству с моим снукам и…

– Абсолютно нет. Это было бы неуместно. Как бы я объяснил ему незапланированную беременность? Нет. Сегодня вечером после занятий вы отправитесь в Дом Терра, и мистер Альтаир выделит вам комнату.

Милдред надулась, когда Кэл отсалютовал ей средним пальцем, и она в отчаянии потопала из комнаты.

– Теперь я ненавижу тебя чуть меньше, – промурлыкал Сет, ухмыляясь Ориону, и мудак даже ухмыльнулся в ответ.

– Я думаю, что в этой конкретной ситуации, это хорошая идея для нас четверых работать вместе, чтобы помочь защитить Дариуса от Милдред и всего, что, черт возьми, Лайонел решит бросить в него. Вы согласны? – спросил Орион.