Текст книги "Собрание сочинений. Том 11"
Автор книги: Карл Генрих Маркс
Соавторы: Фридрих Энгельс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 33 (всего у книги 62 страниц)
К. МАРКС
ИЗ ПАРЛАМЕНТА: ПРЕДЛОЖЕНИЯ РОБАКА И БУЛВЕРА
Лондон, 11 июля. Предложение Робака выразить порицание всем членам прежнего коалиционного кабинета предполагается обсудить, как известно, в следующий вторник. В то время, как в Бирмингеме, Шеффилде, Ньюкасле и в других местах организуются многочисленные митинги для поддержки его предложения и одновременно во всех уголках Лондона открыто собираются подписи под петициями по этому вопросу, члены парламента бегут в Париж, в Неаполь, в свои поместья, чтобы уйти от голосования. Стремясь остановить это бегство, всячески поддерживаемое Пальмерстоном, Робак потребовал вчера полномочий на проведение в следующий вторник в палате общин «Call». «Call» является старой парламентской процедурой, преданной забвению со времени дебатов об эмансипации католиков. Она состоит в том, что при открытии заседания перечисляются имена всех членов парламента. Неявившиеся подлежат аресту парламентским приставом, должны публично извиниться перед собравшимся парламентом, и на. них накладывается определенный денежный штраф. Однако палата общин большинством в 133 голоса против 108 отказала Робаку в применении принудительной меры «Call». Нет ничего более характерного для английского парламента и являющихся его рупором печатных органов, чем отношение к предложению Робака. Предложение исходит не от члена «официальной» оппозиции – ив этом видят его первый порок. Оно направлено не только против членов нынешнего кабинета, но и против членов прошлого кабинета. Поэтому оно не является чисто партийным маневром. Это предложение объявляет, что грехи прежнего министерства еще не искупаются созданием нового министерства. Оно является предпосылкой предложения о привлечении к ответственности, и в этом усматривается второй большой норок предложения. Официальная оппозиция желает вести парламентскую борьбу, разумеется, лишь «в рамках смены министров». Она далека от того, чтобы вести борьбу по вопросу об ответственности министров. Клика Outs [оппозиции. Ред.] не менее ревниво заботится о сохранении министерского всемогущества, чем клика Ins [правительственная. Ред.]. Искусство парламентской борьбы как раз в том и заключается, чтобы в рукопашной схватке ударить не по должности, а лишь по человеку, который в данный момент ее занимает, и притом ударить так, чтобы он был в состоянии подняться в качестве кандидата в министры сразу же после того, как он пал в качестве министра. Олигархия увековечивает себя не при помощи постоянного сохранения власти в одних и тех же руках, но тем, что она попеременно выпускает власть из одной руки, чтобы подхватить ее тут же другой. Поэтому тори так же недовольны предложением Робака, как и виги.
Что касается печати, то решающим здесь является позиция «Times». Какая газета громче всех ратовала за учреждение комиссии Робака, пока эту комиссию можно было использовать, чтобы, с одной стороны, вызвать смену министров, а с другой – дать выход общественным страстям? Но с того момента, как Робак пошел дальше и, опираясь на результаты работы своей комиссии, стал угрожать порицанием со стороны парламента всем членам коалиционного кабинета, какая газета хранит более упорное молчание, чем «Times»? Предложения Робака для нее не существует, вчерашнее происшествие в парламенте по поводу «Call» ее не касается, о митингах в Бирмингеме, Шеффилде и т. д. нет ни слова на ее столбцах. Сам Робак, разумеется, не Брут; с одной стороны, он видел, как скупо виги платили за его долголетнюю службу, с другой – за ним стоят его избиратели. Он является представителем округа со значительным количеством избирателей, которым он должен платить популярностью, поскольку не может платить наличными. Наконец, роль современного Варвика, парламентского «делателя королей» не могла не быть по душе честолюбивому, но до сих пор едва ли преуспевающему адвокату. Тори как оппозиция не могут, разумеется, вести борьбу против предложения Робака таким же способом, как и виги. Они стараются поэтому его опередить. В атом секрет предложения Булвера о вынесении вотума недоверия министерству на основании удивительных разоблачений лорда Джона Рассела о Венской конференции. Предложение Булвера вращается целиком «в рамках смены министров». Оно вырывает судьбу министерства из рук Робака. Если его предложение пройдет, это будет означать, что тори свергли вигов, а раз тори овладеют министерством, то их обычное «великодушие» не позволит им воспользоваться своей победой и поддерживать дальше Робака. Но хитрость тори дает одновременно возможность и Пальмерстону прибегнуть к старым парламентским приемам. Отставка Рассела – добровольная или вынужденная – парирует предложение Булвера, как Булвер парировал предложение Робака. Отставка Рассела неминуемо привела бы к падению кабинета Пальмерстона, если бы она произошла не в самом конце сессии. Теперь же, наоборот, она может продлить существование его кабинета. Если это будет так, значит ни один английский министр до Пальмерстона не использовал так ловко и так удачно ропот народа для того, чтобы навязать себя парламентским партиям, а мелкие парламентские интересы, фракции и формальности для того, чтобы навязать себя народу. Он похож на того заколдованного старца, которого Синдбад-мореход никак не мог скинуть, после того как однажды позволил ему взобраться к себе на плечи.
Написано К. Марксом 11 июля. 1855 г.
Напечатано в «Neue Oder-Zeitung» № 323, 14 июля 1855 г.
Печатается по тексту газеты
Перевод с немецкого
К. МАРКС
ИЗ ПАРЛАМЕНТА: ПРЕДЛОЖЕНИЕ БУЛВЕРА, ИРЛАНДСКИЙ ВОПРОС
Лондон, 13 июля. Людям, не посвященным в тайны юриспруденции, трудно понять, каким образом в самых простых судебных процессах неожиданно встают правовые вопросы, которые возникают не из существа данного судебного дела, а из предписаний и формул судопроизводства. Умение оперировать этими правовыми формулами делает человека адвокатом, как умение отправлять церковные обряды делает человека брамином. Как в процессе развития религии, так и в процессе развития права форма превращается в содержание. Но ту роль, которую в судах играет судопроизводство, в законодательных органах играют порядок дня и регламент. История аграрного законодательства показывает, что старые римские олигархи, творцы крючкотворства в судебном процессе, первые применили крючкотворство в законодательной процедуре. Но и в том и в другом отношении Англия их превзошла. Технические трудности при постановке того или иного предложении в порядок дня, различные метаморфозы, которые приходится претерпевать биллю, чтобы стать законом; правила, позволяющие противнику предложения не впускать его в парламент, а противнику билля не выпускать его из парламента, – все это образует неисчерпаемый арсенал парламентского крючкотворства, кляуз и тактических приемов. Все же до Пальмерстона ни один английский министр не сумел придать палате общин в такой полной мере вид, тон и характер Court of Chancery[202]202
Court of Chancery (канцлерский суд) – один из высших судов Англии, после судебной реформы 1873 г. отделение Высокого суда. В компетенцию этого суда, возглавлявшегося лордом-канцлером, входили дела, касающиеся наследства, договорных обязательств, акционерных обществ и т. д. Канцлерский суд был известен своим крючкотворством и волокитой при разборе дел.
[Закрыть]. Где бессильна дипломатия, он прибегает к крючкотворству. В его руках дебаты по поводу неприятного для него предложения превращаются каждый раз в предварительные дебаты относительно того, на какой день следует назначить настоящие дебаты, когда обсудить данное предложение. Так было с предложением Милнера Гибсона, так было с предложением Лейарда, то же происходит теперь с предложением Булвера. При перегруженном порядке дня в конце сессии Булвер мог выбрать для внесения своего предложения лишь такой день, когда палата заседает в качестве Committee of Supply[203]203
Committee, of Supply (комитет по ассигнованиям) – в соответствии с процедурой, принятой в английской парламентской практике, при обсуждении ряда важных вопросов, касающихся покрытия государственных расходов, палата общин объявляет себя заседающей в качестве комитета по ассигнованиям короне. Это является одним из случаев пленарного заседания палаты в качестве комитета (см. примечание [195]195
В соответствии с процедурой, принятой в английском парламенте, палата общин при обсуждении некоторых важных вопросов объявляет себя заседающей в полном составе в качестве комитета (Committee of the whole House); обязанности председательствующего (Chairman of Committees) на таких заседаниях исполняет одно из состоящих в списке председателей лиц, которое специально назначается спикером палаты общин для проведения данного заседания.
[Закрыть]).
[Закрыть], то есть когда министерство предъявляет палате общин требования о денежных ассигнованиях. Обычно для этой цели предназначается пятница. Впрочем, естественно, от министерства зависит, когда потребовать денег от палаты общин и, следовательно, оно решает, когда палата должна заседать в качестве Committee of Supply. Пальмерстон сразу заявил Булверу, что он эту пятницу не займет под Supply – таково техническое выражение, – а посвятит ее обсуждению билля о торговых компаниях с ограниченной ответственностью. Пусть Булвер сам подыскивает «свой день». Ввиду этого Дизраэли в прошлый вторник официально заявил, что в ближайший четверг (вчера) он обратится к палате с требованием об устранении этого крючкотворства. Пальмерстон его опередил. Во время вчерашнего заседания он поднялся и под общий смех палаты заявил, что он, разумеется, не ставил себе целью отложить дебаты по поводу предложения Булвера о вотуме недоверия и путем технических препятствий помешать достопочтенной палате вынести свой приговор. Но дополнительные документы относительно Венской конференции, несмотря на все усилия, нельзя представить на рассмотрение членов палаты раньше завтрашнего дня, а как могли члены палаты вынести приговор, не познакомившись с относящимися к делу документами? Он готов предоставить понедельник для обсуждения предложения Булвера. Дизраэли подчеркнул, что «дополнительные документы» совершенно не связаны с предложением Булвера. Билль о торговых компаниях с ограниченной ответственностью в своем роде очень важный билль. Но нация желает прежде всего знать следующее:
«Несет ли кабинет в целом ответственность за свои действия, или и здесь действует принцип ограниченной ответственности? Она желает прежде всего знать условия, на которых компаньоны фирмы с Даунинг-стрит вели свои дела?»
Булвер заявил, что он согласен перенести дебаты на понедельник. Рассел, в свою очередь, тщетно пытался использовать этот инцидент, чтобы ослабить и извратить смысл сделанного им в прошлую пятницу заявления. Однако, как убедительно доказывает сегодняшний номер «Times», это второе исправленное издание последовало слишком поздно. Газета уже в течение
многих дней пускает в ход все свое искусство, чтобы спасти кабинет Пальмерстона за счет Рассела, и в этом ее стойко поддерживает бесхитростная «Morning Advertiser», доверие которой к Пальмерстону полностью восстанавливается всякий раз, когда парламент угрожает лишить его своего доверия. Между тем Пальмерстон выиграл несколько дней для нового маневра. Как ловко он использует каждый такой день, показывает ирландский row [Скандал. Ред.], разыгравшийся вчера в палате общин.
Как известно, уже в течение двух лет проводятся через парламент три билля, которые должны урегулировать отношения между ирландскими земельными собственниками и арендаторами. Один из этих биллей устанавливает размер компенсации, которую может требовать арендатор за произведенные им на земле улучшения, в случае если земельный собственник отказывается возобновить с ним договор. До сих пор улучшения, которые производили ирландские арендаторы (арендаторы почти все временные – сроком на один год), приводили лишь к тому, что давали возможность земельным собственникам по истечении срока аренды повышать арендную плату. Арендатор, таким образом, либо терял ферму, если он отказывался возобновлять контракт на невыгодных условиях, а вместе с ней и свой капитал, затраченный на улучшения, либо вынужден был платить лендлорду проценты, сверх первоначальной ренты, за улучшения, произведенные им с помощью своего капитала. Поддержка вышеупомянутых биллей явилась одним из условий, обеспечивших коалиционному министерству голоса ирландской бригады. Поэтому в 1854 г. эти билли прошли через палату общин, но в палате лордов при негласном содействии министров они были вначале отложены до следующей сессии (1855 г.), а затем так изменены, что утратили всякий смысл, и в таком искаженном виде возвращены в палату общин. Здесь в прошлый четверг был принесен в жертву на алтарь земельной собственности главный пункт билля о компенсации, и ирландцы, к своему удивлению, обнаружили, что перевес их противникам дали отчасти голоса министерства, отчасти голоса лиц, непосредственно связанных с министерством. Яростный выпад serjeant [serjeant at law – королевского юриста. Ред.] Ши против Пальмерстона грозил вылиться в riot [бунт. Ред.] со стороны «ирландского квартала» парламента, последствия которого как раз в данный момент были опасны. Пальмерстон прибег поэтому к посредничеству Садлера, бывшего члена коалиционного кабинета и маклера ирландской бригады, и устроил так, что третьего дня его посетила депутация из 18 ирландских парламентариев и обратилась к нему с запросом, не использует ли он свое влияние, чтобы добиться отмены решения парламента и при повторном голосовании провести через палату главный пункт. Пальмерстон, разумеется, объявил себя готовым на все, лишь бы заполучить ирландские голоса на случай вотума недоверия. Преждевременное разоблачение этой интриги в палате общин дало повод к одной из тех скандальных сцен, которые характеризуют упадок олигархического парламента. Ирландцы имеют свыше 105 голосов. Между тем выяснилось, что большинство их не давало делегации восемнадцати никаких полномочий. Вообще Пальмерстон уже не может использовать ирландцев в период министерских кризисов в такой мере, как во времена О'Коннела. С распадом всех старых парламентских фракций «ирландский квартал» парламента также раскололся, распался на части. Во всяком случае, этот инцидент показывает, как Пальмерстон использует выигранное им время для обработки различных клик. Одновременно с этим он ждет хотя бы какого-нибудь благоприятного известия с театра военных действий, какого-нибудь маленького события, которое он мог бы использовать, если не с военной, то с парламентской точки зрения. Подводный телеграф вырвал из рук генералов руководство войной и подчинил его дилетантским астрологическим причудам Бонапарта, равно как и парламентско-дипломатическим интригам. Отсюда необъяснимый и невиданный до сих пор характер второй крымской кампании.
Написано К. Марксом 13 июля 1855 г.
Напечатано в «Neue Oder-Zeitung» № 325, 16 июля 1855 г.
Печатается по тексту газеты
Перевод с немецкого
К. МАРКС И Ф. ЭНГЕЛЬС
ОТСТАВКА РАССЕЛА. – СОБЫТИЯ В КРЫМУ[204]204
Вторая часть данной статьи, касающаяся событий в Крыму, представляет собой вариант статьи Энгельса «Огромная ошибка, допущенная в Крыму» («The great Crimean blunder»), опубликованной в «New-York Daily Tribune» 27 июля 1855 г. в качестве передовой. При публикации статьи в «Neue Oder-Zeitung» Маркс опустил некоторые подробности.
[Закрыть]
Лондон, 14 июля. В нашей предпоследней корреспонденции [См. настоящий том, стр. 373. Ред.] мы говорили об отставке лорда Джона Рассела, вынужденной или добровольной, как о fait accompli [совершившемся факте. Ред.]. Она последовала вчера после обеда, и надо сказать, что это – синтетическая отставка: добровольная и вынужденная одновременно. Дело в том, что Пальмерстон довел самую жадную до постов часть вигов под предводительством Бувери до бунта на коленях. Они заявили, что вынуждены будут голосовать за предложение Булвера, если Рассел не подаст в отставку. Этому бесполезно было противиться. Не довольствуясь таким подвигом, вероломная вигская чернь стала собирать в кулуарах палаты общин подписи под петицией Пальмерстону, прося его убедить королеву принять уже поданное Расселом прошение об отставке. Эти низкие приемы могут доставить Расселу, во всяком случае, одно удовлетворение: он создал партию по своему подобию.
Отставка человека, который, по словам Уркарта, «обычно держит руки за спиной, чтобы обеспечить себе моральную опору», едва ли оказала бы какое-нибудь влияние на существование кабинета, если бы большинство палаты общин не хваталось жадно за каждый предлог, позволяющий ей отсрочить день роспуска. А роспуск палаты неизбежен в случае принятия предложения Булвера. Если Пальмерстон останется, несмотря на вотум недоверия, он должен будет распустить палату; если его преемником будет Дерби, он должен будет сделать то же самое. Но палата едва ли склонна приносить себя в жертву на алтарь отечества.
Сэр Джордж Грей учредил комиссию для расследования полицейских жестокостей. Она состоит из судей Лондона, Ливерпуля и Манчестера, и ее заседания начнутся в ближайший вторник.
Если в торговле время – деньги, то на войне время – это победа. Упустить благоприятный момент, не использовать случая бросить на врага превосходящие силы, – значит совершить самую большую ошибку, возможную на войне. Эта ошибка становится вдвое опаснее, если ее совершают не при обороне, когда последствия небрежности могут быть снова исправлены, а при наступлении, при вторжении на территорию противника, когда подобное упущение может повлечь за собой гибель всей армии. Это все общие места, которые любой прапорщик считает избитой истиной. Тем не менее ни против одного правила стратегии или тактики не грешат так часто, и похоже на то, что генерал Пелисье, этот человек стремительных действий, этот «Маршал вперед» крымской армии, призван служить наглядным примером обычного пренебрежения этими общеизвестными положениями.
Путь в Севастополь лежит через Инкерман к Северной стороне крепости. Пелисье и его штаб знают это лучше, чем кто-либо другой. Но чтобы захватить Северную сторону, армия союзников должна развернуть полевые действия, пустив в ход свои главные силы, разбить русских, окружить Северную сторону и выделить отряд, который держал бы на расстоянии русскую полевую армию. Подходящий момент для этого был тогда, когда прибыли сардинский корпус и турки под командованием Омер-паши. Союзники были в то время значительно сильнее русских. Но ничего подобного они не сделали. Были предприняты экспедиции в Керчь и в Азовское море и ряд попыток штурмовать Севастополь. Полевые операции сводились лишь к рекогносцировкам и расширению территории лагеря вплоть до входа в Байдарскую долину. Теперь, наконец, выясняется, что явилось якобы причиной этой бездеятельности: не хватает транспортных средств, и поэтому союзники после пятнадцатимесячной кампании по-прежнему прикованы к морю, Камышу и Балаклаве! Это поистине удивительно. Крым не пустынный остров где-нибудь у Южного полюса. Он является областью, в которой источники продовольствия, возможно, и иссякли, но которая способна и впредь доставлять большое количество фуража, рабочего скота и повозок, если только обладать умением и смелостью взять их. Нерешительные и медленные передвижения взад и вперед в пределах нескольких английских миль вокруг Черной не являются, конечно, средством для того, чтобы их достать. Но если даже совсем не принимать в расчет верблюдов, лошадей и арб, имеющихся в Крыму, то на европейском и азиатском побережьях Черного моря имеются с избытком транспортные средства, которые можно доставить на пароходах в течение двух дней. Почему же они не реквизируются для нужд союзников? Ведь русские на практике преподали им хороший урок, как надо действовать. 3-й, 4-й и 5-й армейские корпуса наряду с различными резервными дивизиями были доставлены русскими в Крым в такое время, когда союзники отчаялись в возможности доставлять провиант из Балаклавы в траншеи. Войска частично перевозились через степи на повозках, и недостаток в продовольствии у них, по-видимому, ощущался очень сильно. Ведь местность у Перекопа в радиусе 200 верст очень слабо населена. Однако были привлечены путем реквизиции ресурсы более отдаленных губерний, а ведь русским гораздо труднее доставлять повозки в Крым из Екатеринослава, Полтавы, Харькова и др., чем союзникам получать транспортные средства из Румелии и Анатолии. Во всяком случае, возможность завоевания Крыма вплоть до Симферополя была упущена под предлогом недостатка в транспортных средствах. Теперь положение изменилось. Русские сформировали для Крыма резервную армию в районе между Одессой и Херсоном. Силу этой армии мы можем определить только по тем войскам, которые взяты из Западной армии; они состоят из 2-го армейского корпуса в полном составе и двух дивизий гренадер. Общая численность этой армии составляет 5 дивизий пехоты (82 батальона), 1 дивизию кавалерии (32 эскадрона) и 80 орудий. К этому следует прибавить пехотные и кавалерийские резервы. Таким образом, если исключить потери, понесенные во время перехода, то численность армии, сосредоточенной между Одессой и Перекопом и предназначенной для Крыма, можно определить приблизительно в 70000—80000 человек. Ее головные колонны в настоящее время, возможно, уже прошли Перекоп, и к концу июля дадут себя знать союзникам.
Что же смогут противопоставить этим подкреплениям союзники? Их ряды снова поредеют от холеры и лихорадки не меньше, чем от различных попыток штурма. Британские подкрепления прибывают медленно – фактически отплывает очень мало полков. 13000 человек, об отправке которых мы не так давно сообщали, оказались министерским блефом. Французское же правительство заявляет, что оно не намерено посылать свежие дивизии, а направит лишь подразделения из запасных частей для возмещения потерь, понесенных на театре военных действий. Если эти пополнения прибудут своевременно, их едва будет достаточно, чтобы довести численность армии союзников до той, которую она имела в июне, то есть до 200000 человек, включая турок и сардинцев. Скорее всего численность армии не превысит 180000 человек, а русские в начале августа выставят против союзников армию по меньшей мере в 200000 человек, которая занимает при этом хорошие позиции, распоряжается местностью в своем тылу и владеет Южной стороной Севастополя в качестве плацдарма. Если союзная армия при этих условиях будет снова оттеснена на узкое плато за рекой Черной, то заполненное таким огромным количеством людей это плато неизбежно превратится в кладбище.
Все же время для начала кампании не потеряно. Самый подходящий момент, правда, упущен, но несмотря на это, смелое продвижение вперед даже и теперь могло бы обеспечить армии союзников более обширное пространство для действий. Однако союзники, видимо, не собираются использовать эту возможность.
В оправдание Пелисье следует, пожалуй, добавить, что общественное мнение, как в Лондоне, так и в Париже, ищет и находит причину всей misere [неудачи. Ред.] второй крымской кампании во вмешательстве Луи Бонапарта, этого генерала издалека.
Написано К. Марксом и Ф. Энгельсом 14 июля 1855 г.
Напечатано в «Neue Oder-Zeitung» № 327, 17 июля 1855 г. и в газете «New-York Daily Tribune» № 4452, 27 июля 1855 г. в качестве передовой
Печатается по тексту «Neue Oder-Zeitung», сверенному с текстом газеты «New-York Daily Tribune»
Перевод с немецкого
