Текст книги "Москва парадная. Тайны и предания Запретного города"

Автор книги: Ирина Сергиевская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 48 страниц)

«Дыша духами и туманами»

В освободившемся особняке Берга поместился БЮРОБИН – Бюро обслуживания иностранцев. В начале 1924-го года на банкете, устроенном редакцией «Накануне» в честь возвращения из эмиграции группы литераторов во главе с А.Толстым в пышном особняке в Денежном переулке, М. А. Булгаков познакомился со своей второй супругой 26-летней Любовью Евгеньевной Белосельской-Белозерской, ехидно прозванной Ильфом и Петровым «княгиней Белорусско-Балтийской», одной из возможных прототипов булгаковской Маргариты.

«Дыша духами и туманами», она приехала из-за рубежа, куда занесла ее гражданская война вместе с мужем – писателем Василевским, и сразу после возвращения в угоду новой власти затеявшим серию «Вожди и деятели революции», в том числе о Якове Блюмкине и Дзержинском.

Любовь Евгеньевна вспоминала об этой встрече: «Передо мной стоял человек лет 30–32, волосы светлые, гладко причесанные на косой пробор. Глаза голубые, черты лица неправильные, ноздри глубоко вырезаны; когда говорит, морщит лоб. Но лицо в общем привлекательное, лицо больших возможностей. Это значит – способное выражать самые разнообразные чувства. Я долго мучилась, прежде чем сообразила, на кого же все-таки походил Михаил Булгаков. И вдруг меня осенило – на Шаляпина!» Глухая черная толстовка без пояса выглядела, по мнению Белозерской, слегка комичной, как и лакированные ботинки с ярко-желтым верхом, которые она тут же, мило смеясь, окрестила «цыплячьими». В общем, он тоже ей очень понравился.

Ради Любови Белозерской Булгаков разрушил брак с Татьяной Лаппа

В своих воспоминаниях писатель Юрий Слезкин рассказывал об этом сближении: «… Василевская приглядывалась ко всем мужчинам, которые могли бы помочь строить ее будущее. С мужем она была не в ладах. Наклевывался роман у нее с Потехиным Юрием Михайловичем (ранее вернувшимся из эмиграции) – не вышло, было и со мною сказано несколько теплых слов… Булгаков подвернулся кстати. Через месяц-два все узнали, что Миша бросил Татьяну Николаевну и сошелся с Любовью Евгеньевной».

Люба, несостоявшаяся балерина, была красива и талантлива. Она писала рассказы и обожала конный спорт. «Баба бойкая и расторопная», как не без удовольствия констатирует Булгаков. Он потерял голову, бросил свою первую жену Тасю, с которой они прожили вместе 11 нелегких лет! Но перед расставанием сказал, что Бог его за это накажет.

Они стали жить вместе. В дневниковой записи в ночь на 28 декабря 1924 г. Булгаков весьма откровенно отозвался о Любе: «Подавляет меня чувственно моя жена. Это и хорошо, и отчаянно, и сладко, и, в то же время, безнадежно сложно: я как раз сейчас хворый, а она для меня… Как заноза сидит… что чертова баба завязила меня; как пушку в болоте, важный вопрос. Но один, без нее, уже не мыслюсь. Видно привык». Тут же он признался: «Это ужасно глупо при моих замыслах, но, кажется, я в нее влюблен. Одна мысль интересует меня. При всяком ли она приспособилась бы так же уютно, или это избирательно для меня?»

Именно ее устные рассказы послужили материалом для пьесы «Бег». Ей были посвящены роман «Белая гвардия», повесть «Собачье сердце» и пьеса «Кабала святош». Она же, по ее воспоминаниям, подсказала ввести в будущий роман «Мастер и Маргарита» образ главной героини, чтобы несколько сократить перевес мужских персонажей в романе.

Маленькая Италия

После установления дипломатических отношений между Италией и Советским Союзом особняк Берга был передан в 1924 г. дипломатической миссии Италии. Первым послом Италии в РСФСР был назначен граф Гаэтано Манцони, который вместе с супругой и другими членами дипломатического корпуса сумел создать на улице Веснина (ныне Денежный переулок) своего рода «итальянский островок».

Своей интеллектуальной атмосферой, дружеской обстановкой он притягивал многочисленных гостей, среди которых были видные политические и культурные деятели – Г. Чичерин, М. Калинин, М. Литвинов, В. Мейерхольд. Посольство стало центром культурной жизни Москвы. К концу тридцатых годов необычайная полоса культурной московской дипломатии завершилась, и наступил период «железного занавеса». Итальянцы то и дело недосчитывались своих советских друзей. Отношения между посольством и советскими организациями все больше приобретали формально-протокольный характер.

Когда началась Вторая мировая война, СССР и Италия, как противоборствующие стороны, отозвали своих послов. Советские интересы в Риме представляла Швеция, итальянские в Москве – Япония, в Посольство которой были переданы имущество сотрудников, мебель и ключи от здания. Когда в апреле 1944 года по приказу маршала Бадольо в Москву прибыл в качестве посла Пьетро Куарони, японцы, не признавшие правительство Бадольо, отказались вернуть ключи и Посольство Италии вынужденно размещалось в отеле «Савой».

Только 1 декабря 1949 г. Итальянское посольство смогло вернуться в особняк Берга, в котором находится и в настоящее время. История современного итальянского государства насчитывает не так много – всего полтора века. В 1860 г. Италия приобрела статус независимого государства, а после Второй мировой войны, она стала демократической республикой.

5 мая 1948 года Итальянская Республика обрела свой герб. Дизайн национального герба был выбран путем публичного конкурса, условием которого было запрещение использования политических символов. Творческий процесс его создания продолжался почти два года. В двух объявленных конкурсах приняло участие около 500 человек, победителем стал Паоло Паскетто.

Стилизованное изображение герба содержит белую пятиконечную звезду, наложенную на зубчатое колесо с пятью спицами, стоящее между оливковой ветвью слева и дубовой справа. Зеленые ветви связаны вместе красной лентой с надписью «Итальянская Республика». Пятиконечная звезда – древний символ Италии, означающий защиту нации. Она всегда ассоциировалась с образом этой страны, которую, как считается, озаряет своим лучистым сиянием. Такой она просуществовала на большом гербе объединенного королевства вплоть до 1890 года. Стальное зубчатое колесо является символом труда и отражает первую статью Конституционного закона, в которой сказано: «Италия – демократическая республика, основанная на труде». Оливковая ветвь означает мир, внутренний и внешний. Ветвь дуба говорит о силе и достоинстве итальянского народа.

С наступлением периода «холодной войны» отношения итальянских дипломатов с советскими властями стали все более «протокольными», и только в середины пятидесятых годов вновь устанавливается атмосфера, сравнимая с той, которая царила в двадцатых годах.

В посольстве происходили и неожиданные «дипломатические инциденты». Так, во время визита в Москву президента Италии Джованни Гронки в 1960 году в бывшем особняке Берга побывал Н.С. Хрущев, который в финале своей бурной приветственной речи предложил главе итальянского государства… вступить в коммунистическую партию. В ответ Гронки объяснил Хрущеву причины, по которым он предпочел бы, чтобы Первый секретарь вступил в христианско-демократическую партию. После чего, по словам очевидцев, последовала колоритная «словесная перепалка».

Сегодня интерьер дворца выглядит преображенным. Старинные потемневшие полотна были заменены картинами современной живописи: немецким, итальянским, русским авангардом.

Старинный дворец и его интерьеры как и прежде сверкают былым великолепием. По словам очевидцев, на приеме в итальянском посольстве, можно потерять рассудок от роскоши, которая открывается взору «всяк туда входящего».

А еще, как всякое уважающее себя старинное здание, особняк Берга имеет свое привидение. Среди обслуживающего персонала бытует легенда, что однажды вахтер, обходя ночью залы, якобы увидел перед собой белесую тень в белом, которая, проплывая мимо, на чистом немецком языке вежливо сказала ему «danke».

После убийства посла Мирбаха и восстановления дипломатических отношений Германская империя не захотела вновь разместить свое посольство в «особняке Берга». С 1922 по 1941 год канцелярия посольства располагалась по адресу Леонтьевский пер., 10, в здании, которое с 1949 по 1984 год занимало посольство ГДР.

Резиденция германских послов – от графа Броккдорффа-Рантцау до графа Шуленбурга – находилась в доме по адресу Чистый пер., 5, где сейчас располагается резиденция Святейшего Патриарха.

Шпионские тайны

«Мертвый сезон»

ОСОБНЯК И. В. МОРОЗОВА – БЫВШЕЕ ПОСОЛЬСТВО ГЕРМАНИИ, НЫНЕ – ОФИС ВАО «ИНТУРИСТ»

Леонтьевский пер., 10. Архитектор А. С. Каминский, 1896, 1905 – интерьеры, арх. Ф. О. Шехтель

Особняк И. В. Морозова – бывшее посольство Германии

Парадный фасад особняка

Миссия невыполнима?

Изысканное нарядное здание с игривыми лепными ангелочками, дергающими за пышные усы грозного сатира, в котором сегодня находится офис ВАО «Интурист», было построено в 1884 г. А. С. Каминским, одним из наиболее известных мастеров поздней эклектики. После окончания с золотой медалью Императорской академии

художеств его командировали в числе лучших учеников за границу для продолжения образования, где он познакомился с Павлом Михайловичем Третьяковым. Каминский был блестящим акварелистом, и известный коллекционер купил у него рисунок «Улица в Витербо» и акварель «Капелла в церкви св. Марии дела Минерва» (обе работы находятся в Третьяковской галерее). Вернувшись в Москву, Александр стал часто бывать в доме Третьякова в Лаврушинском переулке, где и влюбился в одну из его сестер – Софью. О тайной их помолвке знали немногие. Возможно, дворянина Каминского смущала мысль, что могут подумать, будто он хочет жениться на деньгах. В письме брату Софья Третьякова признается: «… Быть может, милый Паша, ты найдешь безрассудным с моей стороны выходить замуж за человека, не имеющего ничего. Но я остаюсь при моем убеждении, что лучше жить с маленькими средствами и большой привязанностью, чем наоборот». В ноябре 1862 года Александр и Софья обвенчались.

С этого времени архитектор выполняет заказы своих богатых родственников. Одним из первых его проектов был особняк на Пречистенке для С. Третьякова, затем он удачно перестроил дом для зятя Третьяковых – Д. Коншина. Эти заказы принесли А.С. Каминскому известность, и он становится ведущим архитектором Московского купеческого общества. Среди его заказчиков – Потемкины, Боткины, Лопатины, Морозовы, Охотниковы. Он был автором первого здания Третьяковской галереи, Третьяковского проезда, Преображенского собора Николо-Угрешского монастыря и десятков частных и общественных зданий в Москве.

Но судьбе было угодно испытать Александра Каминского на прочность. Его карьера оборвалась в 1888 г., когда неожиданно обрушился один из домов на Кузнецком мосту, возводимых его фирмой. Несмотря на то, что архитектор в это время занимался строительством собора под Москвой, и работами на Кузнецком мосту фактически руководил один из его помощников – инженер Попов, А.С. Каминский был признан виновным, приговорен к «церковному покаянию и к шести неделям ареста. В начале 1893 года его уволили из архитекторов Московского купеческого общества, даже не поблагодарив за 25-летний вклад в благоустройство города. Архитектор, так и не сумевший вновь войти в строительную элиту, умер в 1897 году.

В 1895 г. особняк в Леоньевском переулке приобретает потомственный почетный гражданин, богатый купец старообрядец Иван Викулович Морозов. При нем Никольская мануфактура приобрела особую славу. За высокое качество выпускаемой продукции «Товарищество Викулы Морозова сыновей» было награждено правом пользоваться изображением Государственного герба, «Гран-при» – за Всемирную выставку в Париже в 1900 г. Как вспоминал конкурент Морозова Павел Рябушинский, «Морозовский товар можно было брать с закрытыми глазами: самые подозрительные и недоверчивые восточные люди к этому привыкли».

Для своих рабочих И.В.Морозов построил в Никольском новые казармы, больницу, училище и два стадиона, считавшиеся лучшими футбольными полями в России. При стадионе была создана из рабочих Викуловской мануфактуры футбольная команда, Клуб-спорт «Морозовцы», неоднократно становившаяся чемпионом империи. К слову, содержавшаяся на средства Ивана Викуловича команда 4 года подряд становилась чемпионом МФЛ и одновременно обладателем кубка господина РФ. Фульда. «Морозовцев» называли «грозой Москвы», а Орехово-Зуево – кузницей футбола.

При новом владельце в особняке были сделаны новые роскошные интерьеры по проекту великого Ф. О. Шехтеля. Переделка дома была начата в связи со свадьбой Ивана Викуловича и Варвары Александровны Вороновой, артистки балета Императорского Большого театра, правнучки того самого помещика Рюмина, от которого много лет назад Морозовы откупились на волю. Таким образом, соединились потомки бывших крепостных и бывших помещиков.

Сказочный хозяин особняка

В 1922 году в доме И. В. Морозова разместилось германское посольство и сразу же попало под пристальное наблюдение советских спецслужб. Вот что рассказал генерал-лейтенант госбезопасности B.C. Рясной. (Стиль и орфография документа полностью сохранены.) «… Главным объектом внимания нашего отделения были посольства Германии и Словакии, их дипломатический и технический персонал, квартиры дипломатов и сотрудников, не имеющих рангов. Немецкое посольство располагалось на улице Станиславского (ныне снова Леонтьевский переулок), словацкая миссия – на Малой Никитской, 18 (ныне там – посольство Лаоса). Штат германского посольства достигал двухсот человек. У одного только военного атташе генерал-майора Эриха Кестринга было около двадцати сотрудников. Мы точно знали, что шпионажем занимались почти все. Нам также было известно, что представителем немецких спецслужб был советник посольства, глава его консульского отдела Герхард фон Вальтер.

У него была любовница со странным именем Пуся – красивая, высокая, стройная блондинка лет тридцати. По должности – технический сотрудник аппарата военного атташе Кестринга. Вдвоем, фон Вальтер и Пуся, вертели всем персоналом посольства, кроме, разумеется, трех-четырех самых высокопоставленных дипломатов. К слову сказать, Пуся откровенно заглядывалась на всех попадавшихся ей по дороге мужиков, была, грубо говоря, «слаба на передок». Это позволяло, как мы надеялись, найти к ней какие-то подходы. В обслуге посольства мы имели свою агентуру, но собираемая ею информация большой ценности не представляла, так, крохи…»

Не знал тогда B.C. Рясной, что его «соседи» – Разведывательное управление Генерального штаба Красной Армии – имели среди персонала германского посольства своего человека. Им был заместитель заведующего отделом торговой политики советника Густава Хильгера – Герхард Кегель. Подпольщик, член Компартии Германии с 1931 года, соратник знаменитой ныне советской разведчицы Ильзы Штебе, впоследствии казненной гитлеровцами, Кегель регулярно встречался со своим советским куратором из военной разведки и передавал тому доступную ему по службе информацию.

И. Риббентроп на пресс-конференции сообщает о начале войны против СССР

Посол рейха в СССР граф Фридрих Вернер фон дер Шуленбург с руководящими работниками посольства. Москва, 1939 г.

Именно отсюда, от морозовского особняка в ночь на 22 июня 1941 г. спешно сорвался черный «Мерседес» и направился в Кремль. В «Мерседесе» находился посол германского рейха граф Шулленбург, получивший незадолго до этого секретную шифровку от Риббентропа, и мчался он к народному комиссару иностранных дел СССР Вячеславу Молотову, чтобы немедленно открыть ящик Пандоры – объявить о начале войны.

По словам историка и публициста Роя Медведева, Шуленбург появился в кабинете наркома иностранных дел Молотова в Кремле около 6 часов утра. Германский посол заявил, что ему поручено передать Советскому правительству ноту следующего содержания: «Ввиду нетерпимой далее угрозы, создавшейся для германской восточной границы вследствие массированной концентрации и подготовки всех вооруженных сил Красной Армии, Германское правительство считает себя вынужденным немедленно принять военные контрмеры». Молотов не сразу понял, о чем идет речь, и спросил: «Что означает эта нота?» Шуленбург ответил, что, по его мнению, это начало войны. В момент, когда посол делал это заявление, бомбы уже рвались над советскими городами, убивая тысячи людей. Шуленбург был также явно расстроен и подавлен выпавшей на его долю миссией, давая понять своему собеседнику, что считает действия своего правительства неоправданными и неожиданными.

Вернувшись в кабинет Сталина, Молотов принес всем дурную весть: «Германское правительство объявило нам войну». По свидетельству Жукова, Сталин молча опустился на стул и закрыл глаза. Наступила долгая тягостная пауза. Ее нарушил Жуков, предлагая немедленно обрушиться на противника всеми имеющимися в приграничных округах силами. Выслушав предложения военных, Сталин ответил своим полководцам, рвавшимся, как ему казалось, побряцать оружием, что это преждевременно, что Красной Армии следует «не поддаваться на провокации». Может быть, все еще уладится мирным путем. Впереди было 1418 дней и ночей битвы с фашизмом, самой страшной в истории.

Официальное заявление о войне сделал, как известно, в 12 часов дня В.М. Молотов «по поручению Советского правительства и его главы товарища Сталина». Именно в этом заявлении начавшаяся война была впервые названа «отечественной». Все запомнили навсегда последние слова речи Молотова: «Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами». По словам генерала Рясного, когда началась война, ему и его сотрудникам было поручено занять здания посольства и произвести в них тщательный обыск. Они нашли много чего, в том числе и настоящий склад оружия.

Главный голос страны Советов

После начала войны в 1941 году в особняке И.В.Морозова разместилось Совинформбюро, где составлялись сводки боев и побед в Великой Отечественной войне. Этими сообщениями начинался и заканчивался каждый день миллионов советских граждан с 24 июня 1941 года и до 9 мая 45-го. Бюро составляло сводки для радио, газет и журналов о положении на фронтах, работе тыла, о партизанском движении во время Великой Отечественной войны. В 1944 году в составе Совинформбюро было организовано специальное бюро, занимавшееся пропагандой на зарубежные страны. Чтобы переиграть мастера дезинформации Геббельса, была необходима не менее изощренная стратегия. Через Совинформбюро СССР убеждал союзников. Среди авторов были Алексей Толстой, Михаил Шолохов, Александр Фадеев, Борис Полевой, Константин Симонов и многие другие писатели. Один из корреспондентов Совинформбюро, писатель Евгений Петров, погиб на фронте, находясь в командировке.

Москвичи на Никольской слушают объявление по радио о начале войны

Сводки Информбюро, принимавшиеся каждое утро, зачитывались перед строем. Они вызывали прилив новых сил у бойцов, стремившихся поскорее вступить в бой. Имя главного диктора, читавшего сводки – Юрия Левитана, было известно всей стране и стало историей. В июне 41-го именно Левитан зачитал по радио сообщение о начале войны и потом на протяжении всех четырех лет сообщал стране о ситуации на фронтах. Его голос стал голосом победителей. Маршал Рокоссовский как-то сказал, что голос Левитана был равносилен целой дивизии. А Гитлер считал его врагом рейха № 1. И пригрозил, когда возьмет Москву, первым повесить диктора Левитана, а потом уже всех остальных…

Судьба Юрия Левитана удивительна и одновременно проста. После окончания 9-го класса в 1931 году юный Юрий Левитан поехал в Москву сдавать экзамены в Государственный институт кино. Для института он оказался молод, но возвращаться в родной Владимир не захотел. Юноше повезло, на глаза попалось объявление о конкурсном наборе дикторов для радио. Юрий решил рискнуть. И его приняли стажером. Вскоре ему стали поручать зачитывать небольшие сообщения, но только в ночное время, когда слушателей немного.

Однажды, как обычно ночью Юрий зачитывал по радио статью из «Правды», и молодого диктора с красивым голосом услышал Сталин, традиционно работавший по ночам. Голос Левитана вождю понравился. Последовал звонок в Радиокомитет СССР и указание поручить диктору, который только что зачитывал статью из «Правды», прочитать по радио доклад, который прозвучит на открывающемся XVII съезде партии. Удивительно, но пятичасовой доклад был зачитан Левитаном без единой ошибки или оговорки. Так Юрий Левитан стал главным диктором советского радио.

Еще в начале войны у министра пропаганды Геббельса родилась идея, что именно Левитан должен зачитать по радио сообщение о победе в войне с Советским Союзом. Последовало поручение – организовать захват диктора, за голову которого была обещана огромная сумма – 250 тысяч марок. Война вскоре приняла затяжной характер, и о скорой победе пришлось забыть, но «приз» за Левитана отменен не был, только теперь диктора предстояло не захватить, а уничтожить.

Специальная группа СС готовилась к заброске в Москву, чтобы его ликвидировать. Для того чтобы обезопасить главный голос СССР, Левитану выделили охрану, а по городу распускали ложные слухи о его внешности, благо в лицо Юрия Борисовича знали немногие. К счастью, все попытки выполнить приказ фюрера – от покушения до бомбежки Радиокомитета – оказались безуспешными.

Гитлер считал Левитана врагом рейха № 1

Естественно, что сообщение о победе предстояло зачитать Левитану. Вот как он сам вспоминал об этом волнующем событии: «9 мая 1945 года мне выпало счастье прочесть акт о безоговорочной капитуляции Германии. А вечером нас с председателем Радиокомитета Алексеем Александровичем Лузиным вызвали в Кремль и вручили текст Приказа Верховного Главнокомандующего о Победе над фашистской Германией. Прочесть его надлежало через 35 минут.

Радиостудия, откуда велись такие передачи, находилась недалеко от Кремля, за зданием ГУМа. Чтобы попасть туда, предстояло пересечь Красную площадь. Но перед нами – море людское. С помощью милиции и солдат взяли с боем метров пять, а дальше – ну никак. Товарищи, кричу, пропустите, мы по делу!

А нам отвечают: «Какие там дела! Сейчас по радио Левитан приказ о победе передаст, салют будет. Стойте, как все, слушайте и смотрите!»

Ничего себе совет… Но как быть? Если пробьемся дальше, в такое плотное окружение попадем, что не выберемся. И тут нас осенило: в Кремле ведь тоже есть радиостанция, нужно читать оттуда! Бежим назад, объясняем ситуацию коменданту, и тот дает команду охране не останавливать двух бегущих по кремлевским коридорам людей. Вот и радиостанция. Срываем с пакета сургучные печати, раскрываем текст. На часах 21 час. 55 минут. «Говорит Москва. Фашистская Германия разгромлена…».

Всего Юрий Левитан провел около 60 тысяч передач.

О своей популярности Юрий Борисович говорил со свойственным ему юмором.

«Я как-то спросил у него: «Юра, тебе твоя популярность не мешает?» – вспоминал актер Борис Сичкин. «Очень мешает, – ответил Левитан. – Понимаешь, раньше, когда меня никто не знал, я шел и плевал направо и налево, а сейчас, чтобы плюнуть, надо искать урну».

Начиная с семидесятых годов, Юрий Борисович почти не выходил в прямой эфир. Начальство считало, что голос Левитана ассоциируется у населения с какими-то чрезвычайными событиями. Мол, не читать же диктору, объявлявшему о начале войны или салюте в честь Дня Победы, сводки об итогах уборочной. И Левитан, которому первому среди дикторов присвоили звание народного артиста СССР, стал озвучивать кинохронику, читал закадровые тексты к художественным фильмам.

С 1949 по 1984 год особняк Ивана Морозова занимало посольство ГДР. После установления дипломатических отношений между ФРГ и Советским Союзом в сентябре 1955 года, в качестве канцелярии посольства с 1956 по 1992 год использовался особняк на Большой Грузинской ул., 17, а резиденция посла с 1956 года по сегодняшний день расположена по адресу Поварская ул., 46. В октябре 1992 года канцелярия была переведена в новое здание на улице Мосфильмовской, 56. ГДР, у которой не было собственной резиденции посла, в 1984 году въехала в свое новое здание на Ленинском просп., 95 а, где после объединения Германии располагаются консульско-правовой отдел и Немецкий культурный центр им. Гёте.

Резиденция германских послов в СССР до 1941 года находилась в доме по адресу Чистый пер., 5. А резиденция германского военного атташе – в Хлебном пер., 28.