Текст книги "Москва парадная. Тайны и предания Запретного города"

Автор книги: Ирина Сергиевская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 48 страниц)

Красная Клара и великий кормчий

В 1920 г. Наркомпрос переехал на Сретенку, а здание некоторое время пустовало. В 1921 г. в бывшем особняке Дерожинской поселили делегатов III конгресса Коминтерна. В июне – июле 1921 г. в этом доме неоднократно бывал В. И. Ленин, навещая известную деятельницу международного коммунистического движения, активистку борьбы за права женщин Клару Цеткин, жившую тут вместе с делегатами. Именно ей принадлежит идея отмечать 8 марта Международный женский день. В 41 Клара Цеткин вышла замуж за художника Фридриха Цунделя, который был моложе ее на 18 лет. У ее сына Кости был роман с другой пламенной революционеркой – Розой Люксембург по прозвищу Красная Роза, которая была старше любовника на 15 лет.

С 1920 г. Цеткин постоянно избиралась депутатом рейхстага и призвала к созданию единого пролетарского фронта. После прихода к власти Гитлера левые партии в Германии были запрещены, и Цеткин отправилась в изгнание – в Советский Союз, где 20 июня 1933 г. умерла в знаменитом Архангельском, под Москвой. Урна с ее прахом захоронена в Кремлевской стене.

В конце 1921 г. бывший особняк Дерожинской передают норвежскому представительству. Дипломатического статуса это представительство не имело и ведало лишь торговыми отношениями. После признания Норвегией СССР в 1924 г. норвежская миссия стала посольством и переехала в другой особняк. В 1924 г. дом продолжает числиться в ведении Бюробин (бюро по обслуживанию иностранцев). В документе о закреплении указывалось, что дом использовался как «гостиница для иностранцев». Особняк занимали представительства Узбекской, Туркменской и Таджикской ССР.

В 1925 г. в особняк вселили китайскую дипломатическую миссию, размещавшуюся до того в номерах гостиницы «Савой». Через три года миссия была преобразована в посольство, сохранив за собой особняк Дерожинской. В роскошном доме были устроены канцелярии, а также резиденция посла и советника Китайской Республики. Здесь был во время своего визита в декабре 1949 – феврале 1950 г. Великий Кормчий товарищ Мао Цзэдун, прибывший в Москву, чтобы «лично поздравить тов. Сталина с 70-летним юбилеем». На торжественном заседании 21 декабря Мао занимал в президиуме самое почетное место, и ему первому из иностранных гостей было предоставлено слово.

Сталин и Великий кормчий

Несмотря на оказанные почести и восторженный прием со стороны жителей Москвы, советский лидер был достаточно холоден с Мао Цзэдуном. Слишком хорошо он знал вождя китайской компартии, которого в свое время сравнивал с редиской – «красный снаружи, белый внутри». Сталин долго не принимал высокого гостя и не допускал к нему других членов руководства. Расстроенный Мао в какой-то момент даже заявил, что немедленно уезжает домой. Встречи Сталина и Мао Цзэдуна отличались краткостью и сухостью. Как пишет А. А. Громыко, два лидера не смогли установить между собой необходимый контакт, чувствовалось, что они «не притерлись», им «не хватало сердечности». Сталин по-прежнему не доверял Мао.

По свидетельству специалистов, визит Мао в Москву был омрачен и некоторыми моментами, связанными с культурными различиями. Так, китайских гостей пригласили на балет «Красный мак», в котором, с их точки зрения, Китай и китайцы показывались в извращенном, оскорбительном свете. И все же визит Мао был успешен. 14 февраля 1950 г. СССР и КНР подписали Договор о дружбе, союзе и взаимной помощи.

В этом же году был принят Герб Китайской Народной Республики. Он состоит из изображения Ворот Небесного Спокойствия – входа в Запретный город с площади Тяньаньмэнь в Пекине – в красном кругу. Над изображением Ворот располагаются пять звезд (большая золотая звезда и четыре маленькие), как на государственном флаге КНР. Красный цвет флага символизирует революцию, желтый цвет звезд – свет. Большая звезда олицетворяет Компартию Китая, четыре звезды – рабочих, крестьян, ремесленников, буржуазию. Они вместе взятые символизируют великое сплочение китайского народа в деле построения коммунизма под руководством КПК.

Флаг современного Китая утвержден тогда, же, в октябре 1949 года. Помимо государственного флага в Китае продолжает использоваться флаг Коммунистической партии (КПК), основанной в 1921 году. Флаг КПК очень напоминает старый советский флаг. На его красном полотнище тоже изображены золотые серп и молот. Но в отличие от флага СССР они более крупные и не сопровождаются звездой. Кстати, по одной из версий, именно китайцы первыми в мире начали использовать флаги.

Во имя мира

За более чем тридцатилетнее пребывание китайской дипмиссии в этом здании первоначальные интерьеры претерпели заметные изменения. Холл был разделен перекрытием на два этажа, частично были разобраны камины, демонтированы бра и плафонные светильники, исчезла мебель и некоторые стеновые панели, закрашены или заклеены росписи. В результате этой трансформации некоторые помещения потеряли свой оригинальный вид.

В 1959 году особняк был передан Посольству Австралии. Затем в нем находилась резиденция посла Австралии в России. Интерьер особняка Дерожинской приобрел австралийский национальный колорит. В гостиной появились картины современных австралийских и российских художников, национальные сувениры и вазы со свежими цветами.

Повсюду присутствует Государственный герб Австралийского Союза, являющийся официальным символом страны. Он изображен в виде щита, поддерживаемого с обеих сторон кенгуру и страусом-эму в обрамлении цветущих ветвей эвкалипта. Щит разделен на 6 частей, каждая из которых заключает в себе эмблему соответствующего штата. Штат Южная Австралия представлен птицей-сорокопутом. Западная Австралия – лебедем на взлете. Штат Виктория представлен созвездием Южного Креста с имперской короной, штат Квинсленд – синим Мальтийским крестом. Лев символизирует штат Тасмания, Новый Уэльс представлен крестом с золотой звездой.

Сейчас в доме Дерожинской, который вот уже больше ста лет является украшением Москвы, ведется научная реставрация, а посольство Австралии расположилось в Подколокольном переулке, д. 10А/2, рядом с легендарной Хитровкой.

У искусствоведов есть определение – «шехтелевская Москва». Талантливый и исключительно трудолюбивый архитектор Федор Осипович Шехтель проектировал и строил во многих городах России, однако большинство осуществленных им проектов получила именно Москва. Стоит пройтись по шехтелевской Москве, взглянуть на его шедевры, и тогда любые слова о творчестве Шехтеля покажутся лишними. Лучшими творениями гениального зодчего искусствоведы единогласно признают особняк Степана Рябушинского и роскошный особняк 3. Г. Морозовой.

Дом Принцессы Грезы

ОСОБНЯК 3. Г. МОРОЗОВОЙ – ДОМ ПРИЕМОВ МИД

Спиридоновка, 17.

Архитектор Ф.О. Шехтель, 1893–1898 гг.

«Средневековый замок» на Спиридоновке даже более романтичен и одухотворен, чем его английские собратья

Английская баллада

Этот замечательный и очень необычный для Москвы особняк, с готическими башенками и зубчатыми стенами, знают все главы дипломатических миссий в России как Дом приемов МИД. Он был построен в 1893 году по заказу известного миллионера, крупнейшего текстильного магната Саввы Тимофеевича Морозова для своей любимой жены. Это был поистине царский подарок, по-рыцарски поэтичный и по купечески щедрый.

Исполнение заказа Морозов доверил 33-летнему технику-строителю Ф. О. Шехтелю, в то время уже довольно известному в среде богатого купечества. Однако заказ такого масштаба для Шехтеля был первый. Все, что он строил раньше, не шло ни в какое сравнение с домом текстильного короля, которого острословы называли «некоронованным императором России». Дело в том, что Шехтель, отчисленный с 3-го курса художественного училища за «систематические непосещения», не имел права строить в Москве. Поэтому ему пришлось экстерном сдавать экзамен на право производства строительных работ, и после этого он смог, наконец-то, подписывать свои чертежи собственным именем. Для морозовского дворца Шехтель собственноручно изготовил около 600 чертежей.

Отгороженный от улицы красивой ажурной оградой с коваными воротами, особняк сразу привлек внимание москвичей. Невиданный замок был выдержан в духе английской готики и напоминает постройки Альфреда Уотерхауза, таковым было желание заказчика. Савва Морозов, с блеском окончив Московский университет, несколько лет стажировался в Англии, писал диссертацию в Кембридже и изучал мануфактурное дело в Манчестере, где на него произвели впечатление особняки в неоготическом духе, особенно популярные среди текстильных магнатов этого города. Шехтель в то время был также увлечен романтикой Средневековья, так что вкусы заказчика и архитектора счастливым образом совпали. Готика для них была не просто архитектурным стилем, а сказочным миром грез, уносящим зрителя в мечту, в далекий от будней мир.

Однако у Саввы были и свои непременные условия. Он со свойственной ему напористостью настаивал, что его настоящий дом – Никольская мануфактура. Следовательно, в новом доме он будет только наездами. «Что касается меня, – говорил он, – мне нужен лишь кабинет, без особого комфорта. Ну, может быть, бильярдная для отдыха. А вот Зинушке предстоит здесь жить постоянно, воспитывать детей, принимать друзей. И хотелось бы, чтобы ее постоянно окружала красота». Вероятно поэтому этот дом называют домом Зинаиды Морозовой и даже подчеркивают, что все в особняке отвечало ее вкусам и привычкам, а не предпочтениям ее знаменитого мужа.

Диковинные стражи сказочного замка

В 1898 году на патриархальной Спиридоновке вырос невиданный средневековый замок, поражающий взгляд благородством линий и совершенством пропорций. Он сразу же стал одним из красивейших зданий Москвы и принес его автору заслуженную славу одного из лучших архитекторов России. Особняк соединил уют жилого дома и величие дворца, создал образ романтического замка, напоминающего прославленную старинную резиденцию английских королей Хемптон-корт недалеко от Лондона. Его многогранные башни и башенки, стрельчатые арки окон и дверей, контрфорсы и зубцы – создают «готическое настроение», а таинственные лоджии с арками на средневековых колонках, будто бы предназначены для того, чтобы сюда могла выйти прекрасная дама и вручить платок склоняющемуся перед ней влюбленному рыцарю. По словам очевидцев, «средневековый замок» на Спиридоновке даже более романтичен и одухотворен, чем его английские собратья.

Здание окружено высокой кованой оградой, на которой находятся фантастические и диковинные стражи, зорко следящие за непрошеными гостями. Составить представление об облике таинственного особняка возможно, лишь обойдя его со всех сторон. Только в движении можно увидеть и оценить разнообразие и совершенство готических элементов. В наружном облике здания все является важным и значимым: размеры огромных окон, их стрельчатые очертания, прихотливый и в то же время строгий рисунок готических переплетов, форма арок крылец и даже фигуры химер на карнизе фасада.

По средневековым легендам, химеры – низшие демоны, стерегущие границу небес и ада. Неслучайно их скульптурами снаружи украшены католические храмы и средневековые замки. Это овеществленные грехи мира, которые не могут проникнуть внутрь божьего храма, огражденного благодатью Святого Духа, и строгие стражи, отводящие зло от своих хозяев. Существует легенда, что всякий раз, когда кто-нибудь грешит, на крыше появляется горгулья или химера, умело теряясь среди каменных фигур.

С этого ракурса особняк редко кто видит

Внешняя необычность особняка, отсутствие привычного глазу симметричного парадного фасада – ничто в сравнении с поразительным внутренним убранством. Готические своды, дубовые резные панели, причудливые оконные переплеты, роскошные кабинеты и будуары, столовая из темного дуба, витражи и росписи, изображающие таинственных дев и благородных разбойников, все было ново и сказочно прекрасно. Каждая вещь, каждая деталь этого интерьера являлась подлинным шедевром, выполненным с поистине средневековой кропотливостью.

Какая барышня, читая английские рыцарские баллады, не мечтала, чтобы однажды явился прекрасный рыцарь и увез ее на белом коне в свой зачарованный замок. Однако жить в настоящем средневековом замке было бы не очень уютно и удобно. Неудивительно, что зодчий искал соединение старинной поэтики с современностью. Он отказался от строгой классической планировки. Расположение залов, комнат и лестниц непредсказуемо. План здания полностью подчинен функциональному назначению помещений и созданию максимального комфорта проживания его обитателей.

Аванзал

Дом был превосходен для жилья, половины хозяев и обслуживающие помещения были изолированы друг от друга. На первом этаже размещались жилые комнаты хозяев, детская, столовая; в перпендикулярном корпусе, находились парадные помещения, зал и две гостиные. Оба корпуса объединялись между собой вестибюлем, аванзалом и парадной лестницей. На втором этаже находились приемная, бильярдная, кабинет, гимнастический зал и комнаты гувернеров. Все пространство невиданного дома становится частью художественной игры, превращаясь в зачарованный мир принцессы Грезы. Для отделки таинственного особняка Шехтель пригласил самого мистического художника – Михаила Врубеля.

Парадная лестница

Поднявшись по великолепной лестнице с перилами в виде фантастических хищников, змей и гиен, как бы охраняющих вход во дворец, гости попадали в напоенный светом аванзал, с голубым ковром и дубовыми резными панелями, скамьями, похожими на троны, у синих стен с серебряными геральдическими гербами.

Другая лестница, парадная и роскошная, ведущая наверх, в кабинет Саввы Морозова, украшена уникальной скульптурой Врубеля «Роберт и Бертрам», выполненной в романтическом духе средневековых баллад и изображающей щит рыцаря Роберта, защищающего монахинь от чудовища. Снизу лестницу поддерживают страшные застывшие фигуры демонов, каждый из которых злорадствует в беззвучном смехе.

Скульптурный кронштейн парадной лестницы

В какой-то степени сюжет витража перекликается с оперой Мейербера «Роберт-Дьявол», где злой гений Бертрам борется с благородным по духу рыцарем Робертом. Причем лицо героя, которого пытается погубить князь тьмы, обретает отчего-то портретные черты самого художника. Гости, идущие по лестнице, вольно или невольно обращали взор на скульптуру и непременно останавливались, задумываясь о ее символике. Может быть, Врубелю было известно о неустанной борьбе Саввы с его многочисленными «злыми демонами». Тонкий художник и необыкновенно ранимый человек, Михаил Врубель будто предчувствовал, что жизнь хозяина особняка закончится трагически, как и его собственная.

Витраж парадной лестницы

Стену парадной лестницы Врубель украсил великолепным витражом, завораживающим и заставляющим испытать какой-то особый, священный трепет. На нем перед сказочным замком, утопая в цветах, покрывающих луг, пышно одетые дамы встречают гордого рыцаря, погруженного в глубокое раздумье, в сопровождении кроткого пажа и мужественного оруженосца. Во всем облике рыцаря – какая-то тайна, мечта, загадка. Врубеля по праву называют художником мысли. Не случайно поэты-символисты – А. Блок, В. Брюсов, А. Белый считали художника своим предтечей.

Не все залы были выдержаны в готическом духе – только гигантская столовая с роскошным камином, украшенным рыцарскими фигурами, и Малая гостиная, где главное внимание привлекает не резьба в средневековом духе, а три замечательных врубелевских настенных панно «Утро», «День» и «Вечер», обладающих особой колдовской притягательностью. Приглушенные краски холстов сияют особым внутренним светом, таинственные образы живут своей загадочной жизнью, погружая нас в свои сокровенные тайны.

Большой зал сделан совсем в ином стиле: он «весь белый, в колоннах, весь, как в огне горящий», когда хрусталь люстр и канделябров отражается в мраморе стен и зеркале наборного паркета. Несколько комнат были украшены изысканным золоченым декором в стиле рококо, а камерная спальня хозяйки дома была выполнена из редкой карельской березы. В интерьере дома красота приобретала особый, символический, философский смысл. Она была во всем: в изысканных люстрах, в решетках вестибюля, даже в крючках вешалок в виде стилизованных бычьих головок и создавала настроение сентиментальной мечтательности. Благородство и храбрость рыцарей, верность их возлюбленных, мудрость волшебников безмолвно взывали к обитателям этого таинственного особняка.

По словам Максима Горького, часто посещавшего хозяина дома, в гостиной хозяйки висела васнецовская «Птица Гамаюн», превосходные вышивки Поленовой-Якунчиковой, и все было, как в лучших домах. Роль элегантной дамы и покровительницы искусств, которую взяла на себя Морозова, раздражала «пролетарского писателя», и он с иронией замечал: «В спальне у хозяйки устрашающее количество севрского фарфора, фарфором украшена широкая кровать, из фарфора рамы зеркал, фарфоровые вазы и фигурки на туалетном столике и по стенам, на кронштейнах. Это немного напоминало магазин посуды». Зинаида Григорьевна в долгу не осталась и написала в своем дневнике: «Максима Горького люблю и уважаю, а с Алексеем Максимовичем Пешковым не дружу».

Комнаты же самого Саввы, напротив, были обставлены скупо, будто номера в недорогой гостинице. Савва вообще мало интересовался роскошью, и, бывало, даже на улицу выходил в стоптанных ботинках, что не мешало ему пользоваться репутацией дельного и уважаемого человека. Так рабочий кабинет Морозова, оформленный Ф. Шехтелем в строгом соответствии с полученным им заказом, представлял собой небольшую комнату с книжными шкафами, стоящими вдоль стен, единственным украшением, которого была бронзовая голова Ивана Грозного работы Антокольского. За кабинетом была спальня; обе комнаты, по словам Максима Горького, «своей неуютностью вызывали впечатление жилища холостяка».

Необычный особняк сразу же стал одной из московских достопримечательностей. Таких вычурных, бросающих вызов «родовых замков» купечество себе еще не позволяло. Сам московский градоначальник, великий князь Сергей Александрович, изъявил желание осмотреть его. Вот только Савва, раздраженный чрезмерным интересом к своему дому, в назначенный день дома не появился и «московское чудо» высокому гостю показывал дворецкий. Разразился скандал. Когда Савве передали неудовольствие князя, он даже удивился: ведь Сергей Александрович хотел видеть дом, а не хозяина.

Бал, устроенный в честь новоселья, долго обсуждала вся Москва. Газеты подробно комментировали помпезное открытие нового морозовского особняка, который сразу же окрестили «московским чудом». По словам современников, радушная хозяйка пригласила на торжество весь московский бомонд и принимала гостей с поистине королевским величием.

На следующий день после новоселья Шехтель проснулся по-настоящему знаменитым. Его мастерскую завалили заказами. Ежегодные поездки за границу стали традицией и, главное, он, наконец, получил диплом техника-строителя, дававший право вести строительные работы.

Богатейшие купцы, вкладывая миллионы на постройку своих дворцов, не стесняли модного зодчего в средствах. «Им нравится, надев западноевропейский смокинг, подниматься по широкой лестнице готического вестибюля, скопированного в уменьшенном размере с Виндзорского замка», объяснял он свою неожиданную популярность знакомому архитектору.

В доме другого Морозова, Ивана Викуловича, в Подсосенском переулке, 21 Шехтель создал готический «кабинет Фауста», украшенный врубелевскими панно и скульптурами химер, и деревянного карлика, сидевшего на ступеньке лестницы в библиотеку с раскрытой книгой, в которой было написано по латыни «Жизнь коротка, искусство вечно» – девиз архитектуры Шехтеля.

Увы, принеся славу и деньги своему создателю, особняк на Спиридоновке не принес покоя и счастья его владельцу текстильному королю Савве Тимофеевичу Морозову, о котором до сих пор ходят бесчисленные легенды.

Фамильные легенды

Среди легенд о Морозовых и рассказ о пяти рублях, с которых началось все дело, и ограбление с убийством, и фальшивые деньги, и секрет замечательной краски, изобретенной Морозовыми, и золотая крыша морозовского дома, и многое-многое другое.

Человек-легенда – Савва Морозов

Знаменитая династия Морозовых ведет свою родословную с начала XIX века от предприимчивого крепостного мужика из села Зуево Владимирской губернии Саввы Васильевича Морозова. Как гласило семейное предание, все началось с его удачной женитьбы – за невестой дали целых пять рублей приданого. На эти деньги в селе Зуеве Савва-старший и открыл в 1789 году мастерскую по выпуску шелковых кружев и лент, которые довольно быстро стали популярными среди московских модниц. По семейным преданиям, основатель знаменитой династии начинал с того, что сам носил свой товар за 70 верст пешком в Первопрестольную и продавал с лотка. Да так там прославился, что вскоре уже ему навстречу стали выходить перекупщики, желавшие скупить все разом.

Помогли удачливому крестьянину стать миллионщиком его предпринимательский талант, трудолюбие и император Наполеон. Когда после страшного пожара в 1812 году в Москве сгорели все ткацкие фабрики, Савва открыл на территории родного села Зуева четыре фабрички: прядильную, ткацкую, белильную и красильную и вскоре выкупил себя и свою семью из крепости за фантастическую по тем временам сумму – 17 000 рублей.

По одной из фамильных легенд, ассигнации оказались фальшивыми. Крестьянин так ловко срисовал денежки, что помещик сначала ничего не заметил и только на следующий день разглядел, что на бумажках нет водяных знаков. В полицию он заявлять не стал, не захотел выносить сор из избы, и договорился с Саввой под честное слово, что тот позже непременно расплатится с ним по-настоящему.

Морозовы не стремились особенно разрушить эту легендарную оболочку вокруг себя. Более того, некоторые из них утверждали, что они являются… потомками боярыни Морозовой. Всем было понятно, что это не более, чем легенда, тем не менее, в старообрядческой среде только один слух о таком родстве имел огромное значение.

Как бы то ни было, крепостной мужик заработал денег, выкупил у барина себя и родных, перебрался в Москву, где получил почетное гражданство и приобрел роскошный дом. Дожив до глубокой старости, Савва Васильевич так и не одолел грамоты, однако это не мешало ему отлично вести дела. К старости он владел ткацкой мануфактурой из четырех фабрик. Дети Морозова продолжали дело отца, семейное предприятие росло и расширялось, основывались новые мануфактуры, и семейство Морозовых становилось все более богатым и знаменитым, известным не только в России, но и за рубежом.

Савва Васильевич позаботился устроить потомков даже на том свете: рядом с его могилой на Рогожском кладбище стоит белокаменный старообрядческий крест с надписью, уже потускневшей от времени: «При сем кресте полагается род купца первой гильдии Саввы Васильевича Морозова». Сегодня там лежит четыре поколения Морозовых.

После его смерти владельцем Никольской мануфактуры стал его сын Тимофей. В народе его не любили и слагали о нем особые легенды. Говорили, что крыша его дома выложена золотыми листами. По другой версии, золотым в его доме был нужник. Поговаривали, что он продал душу дьяволу, и теперь его пуля не берет. Говорили, что на фабриках Тимофея Морозова самые строгие порядки и самые большие штрафы. По слухам, он собственноручно замучил 40 человек, которых закопали в подвале заводоуправления. Вероятно поэтому, первая в России крупная стачка произошла именно на фабриках Т.С. Морозова. После стачки хозяин отменил штрафы, уволил ненавистных рабочим мастеров, и… полностью отошел от управления мануфактурой. К управлению фирмой приступил его двадцатипятилетний сын Савва Тимофеевич Морозов. (Савва Второй).

На посту директора Савва проявил себя блестяще, модернизировав производство на английский лад и даже построив диковинную для Москвы турбинную электростанцию. Он упразднил драконовские штрафы, сократил управленческий аппарат и ввел твердые расценки. Очень скоро морозовские изделия вытеснили английские ткани не только в России, но даже в Персии и Китае, что вывело Никольскую мануфактуру на третье место в России.

В народе Савву Тимофеевича не просто любили, а обожали и ласково называли Саввушкой. Для своих рабочих он стал строить теплые бараки, школы, больницы и даже театр. Он создал первое в стране общество трезвости, открыл «сад отдыха», в котором для рабочих по вечерам играл специально нанятый оркестр, а по выходным на летней эстраде выступали приглашенные из столицы артисты, (в том числе и Шаляпин) и в котором рабочим бесплатно раздавали чай и сладости. В народе поговаривали, что Савва часто по вечерам переодевается в крестьянскую рубаху и ходит в таком виде по улицам, а всякого, кто замечен в плохом отношении к рабочему люду, выгоняет без объяснения причин.