Текст книги "Поцелуй или жизнь (СИ)"
Автор книги: Ирина Литвинова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)
4.4
Я полагала, что лорд Себастьян, ну или в крайнем случае Бесноватый, – самый страшный зверь на Зеленом Горбе? Наивная… Как стало понятно на полпути до графского кабинета, в этом террариуме водятся гады и позубастей, и поядовитей, от одного вида которых по непонятным причинам кровь стыла в жилах.
Когда я средь темной ночи в сопровождении Азизама завернула в очередную галерею, наверняка щеголяющую роскошными лепнинами на сводах (жаль, в темноте не видно), я меньше всего ожидала услышать, как мелодично перешептываются где-то недалеко в укромном уголке струны лютни. Кому это захотелось приобщиться к музыке в столь неурочный час? Гонимая любопытством, как на беду разыгравшимся столь не вовремя (впрочем, как и всегда), я замедлила шаг и заглянула в одну из нескольких маленьких ниш, искусно спрятанных архитектором в стенах особняка и идеально подходящих для разного рода тайных дел, как то романтических свиданий или же убийств-"несчастных случаев".
Там прямо на полу сидел, поджав под себя одну ногу, мальчик… Да-да, именно мальчик, ибо его хрупкое сложение и идеально гладкое лицо могло принадлежать только ребенку, едва-едва вошедшему в юношеский возраст. Нежная даже на вид холеная кожа и мягкие локоны цвета спелой пшеницы делали его похожим на сказочного принца, переодевшегося для маскарада в костюм странствующего менестреля. Маленькие ухоженные руки, перебирающие струны, словно не лютню держали, а трепетно ласкали возлюбленную, гладили идеальные формы и творили не просто музыку. Из-под его пальцев вырывалось разливалось настоящее волшебство, будто нотах и аккордах воплотился подлинный глас любви. Мелодия пленяла с первого звука, поэтому то я, позабыв рассказы Жака и свои собственные выводы, замерла перед ним… И пожалела об этом в тот миг, когда юноша поднял на меня лицо.
Бешеные глаза Бесноватого были страшны? Возможно, но не страшнее ажурной зачарованной повязки дивного менестреля… Франсуа, теперь я вспомнила его имя. Его взгляд я ощутила так же отчетливо, как почувствовала бы падение в ледяной океан. Я не видела его глаз, но знала, что они прекрасно видят меня. Кожа холодела от того, что ее ощупывали эти скрытые ажуром глаза, ужас сковал все мое существо, словно я безвольной жертвой застыла перед хищником, загипнотизированная его смертоносной силой. Кажется, Азизам пытался дозваться до меня, но я просто не могла…
Я вдруг почувствовала, как Дар концентрируется где-то глубоко во мне, прорывается наружу, стекает вниз по рукам и зудит на кончиках пальцев. Всесильные Боги… я же Прорицательница, что могло всколыхнуть мою магию?! Ответ я знала, но от этого становилось только хуже: мне до безумия, до кровавых мозолей на ладонях, хотелось сорвать с него повязку. Это была верная смерть, однако Дар настойчиво толкал меня к самому краю. Нет, убить хозяйку он не хотел. Но магия вопела, что мне просто жизненно необходимо увидеть его глаза. Зачем, Боги?! Неужели цвет его радужки важнее того, что это будет последнее, что я увижу в своей жизни, если все же решусь на самый безумный поступок в своей жизни.
Коли страх не гложит сердце,
В омут, графская невеста!
О да, вот уж омут так омут! Хотя, графской невесте, должно быть, было бы все равно, что так, что эдак помирать. Но я то не собираюсь выскочить за графа замуж!
К счастью, мне хватило сил сдержать магию, которая так и толкала меня к "прекрасному" менестрелю, до того момента, пока он не оторвал от меня взгляда. Юноша отложил лютни, сделал пару шагов в нашу сторону… Тут мне отчетливо послышался глухой утробный рык совсем рядом. Я покосилась назад через плечо – на мою защиту ожидаемо встал Азизам, кому еще здесь есть до меня дело? Неожиданно было то, что мужчина щерился, одним взглядом показывая графскому брату: "Остановись, смертник, пока прошу по хорошему. На счет десять нападаю, и учти, девять было только что!" Интересно, а что он чувствует? Он же не Прорицатель? Учуял вторую сущность полночного певца?
Франсуа, не будь дураком, остановился. На его месте я, наверное, уже сотый раз проклинала бы больных на голову гостей, вломившихся в мой дом нежданно негаданно, да еще и скалящихся на хозяев. Но нет, юноша мило улыбнулся, словно целомудренный возлюбленный, которому выпало внезапно увидать предмет своих сладких грез, и с самым дружелюбным видом полез себе в карман. Азизам тут же за моей спиной сформировал ударную волну, сотканную из ветра, – не самое сильное атакующее заклинание, но способное сбить с траектории летящий кинжал, стрелу и встречную атаку средней мощности. Мельком отметив, как быстро мой спутник создал не самое легкое плетение и управился со стихией воздуха, которая, судя по демонической натуре, не была врожденной, я сама на скорую руку связала из витающих вокруг в невероятно большом количестве потоков магии отражающий прозрачный щит. Не самая лучшая идея, учитывая то, что мы находимся в замкнутом пространстве, но, во-первых, сохранность графского особняка – не моя забота, тем более что первыми нападать мы не собираемся, а во-вторых, отражающий у меня выходит крепче, чем поглощающий.
Рука юноши не дрогнула ни на миг. Вот она погружается в карман, долю секунду ухватывает что-то там и вытягивает под свет магических светильников… Боги, лучше бы он выудил отравленный клинок или зажал в кулаке какие-нибудь запрещенные смертоносные чары! А Франсуа без слов, все так же излучая дружелюбие и даже какой-то мальчишеский романтизм, протягивая мне… яблоко!
На этом нервы, итак расшатанные после встречи с кошмаром всея Веридора и его же истории жизни, сдали окончательно. Я схватила за плечо Азизама и рванулась прочь со всех ног, а перед глазами у меня до сих пор стоял кроваво-крсный, крупный, и, без сомнения, сладкий и сочный плод…
Дивное зрелище наблюдал Зеленый Горб: благородная леди чуть ли не в обнимку со слугой несется по особняку, задрав юбку практически до колен и на всю округу отбивая дробь каблуками туфель! Впрочем, то, как оригинально мы поприветствовали брата хозяина, это можно назвать милым недоразумением, бесспорно, экстравагантным, не не стоящим ничьего внимания.
4.5
Свой внеплановый забег по мрачным коридорам Зеленого Горба мы все же решили прекратить минут через пять. До кабинета Его Светлости оставалось всего пара поворотов, не хотелось бы. чтобы он запомнил меня в первую очередь как левую девку, скачущую с задранным подолом по его полночному особняку и отбивающую каблуками ритм не хуже танцовщиц из развеселых ромаловских таборов. Азизам, видимо, тоже считал, что оповещать весь дом о нашем неурочном визите не стоит, поэтому остановились мы одновременно, обменялись понимающими взглядами и хотели было двинуться дальше. но уже подобающим образом. Ну, подобающим ровно в той степени, в какой можно незванным гостям вламываться без приглашения в личные комнаты хозяина посередь ночи.
Вот в том-то и дело, что мы только "хотели было" продолжить путь, но разве мог день первого знакомства с одним из самых таинственных и предположительно проклятых мест чужеземного юга закончиться чинно и спокойно, не преподнеся нам все возможные сомнительные встречи, случайные и не очень?
В предпоследнем коридоре нас настиг голос, уже успевший изрядно потрепать мне нервы и, увы, не сказать, что совсем уж неожиданный.
– Леди Падучая Монашка! – сарказм ядом так и сочился ис уст Бастарда Тьмы, демоны ведают из какого закоулка вынырнувшего недалеко от нас и теперь с непринужденным видом и выражением светского альфонса загораживающего нам проход. – Смею предположить, что ваши умерщвлённые истязаниями и изнурительными постами во имя спасения вашей безгрешной души телеса выбрали неверное направление. Впрочем, блондинистость и фигуристость отнюдь не предполагают еще и смышленность, достаточную для ориентации в незнакомом пространстве. В таком случае спешу уведомить благочестивую леди, что жилые покои вместе со спальнями находятся в противоположном крыле особняка. Если ваша невинность уповает добраться до графского будуара, боюсь, вас ждет разочарование: у него наверняка уже занято. Правда, Его Светлость вполне возможно захочет нескучно провести время с двумя достойными девами, а может и меня позовет присоединиться или брата своего…
– Прикусите язык, Гарет Похабный, – не менее ядовито улыбнулась я Бесноватому. Азизам, конечно, по дороге основательно промыл мне мозги на тему местного этикета, но, сдается мне, с Бастардом Тьмы иначе не сговориться, да и ситуация, мягко скажем, приличиями не регламентированная. – Провожатый у меня уже есть, в ваших услугах я не нуждаюсь, хотя вы, бесспорно, превосходно ориентируетесь и в особняке, и в постели.
– Язвите? Скоро же вы оправились от столь внезапного глубокого обморока, – вернул мне ухмылку бесноватый, да такую, что чистокровные оборотни обзавидовались бы. – Будьте столь любезны, просветите меня относительно одного немаловажного вопроса: что же так повлияло на вас? Мне, конечно, лестно думать, что один мой вид поражает юных смазливеньких леди в самое сердце, что они просто не в силах устоять. Однако мне кажется, что потерей сознания вы обязаны отнюдь не моему неподражаемому мужественному лику.
– Если кажется, осените свой раздражающий контуженный лик крестным знамением, – пропела я, сама чуть не давясь от приторности в голосе. – А сейчас позвольте, я планировала посвятить этот вечер…
– Точнее, эту ночь, – любезно поправили меня.
– Эту замечательную ночь я планировала разделить с другим мужчиной, – проникновенно прошептала я, бочком обходя эту крупногабаритную высоченную мускулистую тушу.
– Я надеюсь, – мне снова мягко заступили дорогу, – в ваших девичьих фантазиях фигурирует не этот юноша, – кивок на Азизама.
– Вы сомневаетесь, что мой телохранитель не справится с задачей глубокой ночью развлекать свою госпожу максимально… плодотворно?
– Мыслишки о плодотворности лучше сразу выкиньте из головы, – неожиданно сухо и серьезно отвечал Гарет. – Озаботьтесь хотя бы такими последствиями, как ваша стройная фигура. А что касается этого мальчишки, я ни минуты не сомневаюсь в его умениях. У него есть все для подобного рода службы: он молод, крепок телом и определенно не лишен псовских замашек. Однако настоятельно советую вам помнить, что, ко всему прочему, он – слуга. А иметь в постельных игрушках, а уж тем паче в любовниках второсортную помесь портовой шлюхи и восточного кобелька-бея уж точно не достойно особы, которая столь упорно выдает себя за благовоспитанную спесивую леди.
Меня так и подмывало спросить его о двух вещах. Во-первых, по какому принципу он делит постельные игрушки и любовников. А во-вторых, как это он на глазок определил родословную Азизама. Ну да ладно, любопытство можно оставить до лучших времен, а вот к графу надо прорываться прямо сейчас.
– Если это вас утешит, – безразлично дернула плечом, мужественно выдерживая пристальный взгляд двух чернющих омутов, таких же беспросветных, как и душа стоящего напротив меня, – то мой слуга только провожает меня до кабинета Его Светлости графа Ла Виконтесс Ле Грант дю Трюмон. Все свое внимание я планировала уделить именно лорду Себастьяну и никому иному.
– В таком случае я украду вашего слугу буквально на пару мгновений, – безапелляционно заявили мне, попутно хватая Азизама за плечо и увлекая в ту сторону, откуда мы только что пришли. – Уверен, как бы прискорбно не обстояли ваши дела с ориентацией на местности, вам не составит труда завернуть за угол и отыскать кабинет графа. Вам даже не придется мучительно вспоминать право и лево: дверь там всего одна.
Я уж хотела было возмутиться, но Азизам едва заметно махнул мне рукой в сторону, собственно, моей цели. Понятно, хочет узнать, что надо от него Бесноватому. Разумно, главное, чтобы во время их задушевного разговора никого не задушило.
Нарочито медленно двигаясь к нужному повороту, я вся превратилась в слух в нажеде услышать хоть обрывки первых фраз.
Начало диалога я услышала полностью, всего лишь шесть слов, произнесенных с непередаваемой интонацией, в которой перемешались и бешенство, и бессилие, и непонимание, и горечь. Всего шесть слов, но они лучше любой пламенной речи ввергли меня в шок и заставили лихорадочно перебирать факты в голове:
– Какого бухого демона ты творишь, Франциск?!!!
4.6
Стоит ли уточнять, что от услышанного все мои мысли заметались в голове, как растревоженный косяк диких уток, бестолково крякая и соревнуясь, ктокого переорет. Однако с моим Даром быстро учишься упорядочивать рой слов в перемешку с эмоциями, поэтому мне удалось взять себя в руки буквально через несколько шагов и более менее структурировать информацию, вычленив из нее абсолютный бред и вычленив здравое зерно.
В первую очередь я отнесла к горячечному воспалению сознания мысль, что Азизам – это и есть Франциск, старший сын сэра Гвейна Благородное сердце. Мы вместе ехали с севера на юг, он ровным счетом ничего не знал о семействе Ла Виконтесс Ле Грант дю Трюмон. Притворялся? Возможно, вот только для кого? Для меня, что ли? Так ведь он расспрашивал Жака еще до моего открытого появления. Кстати, о Жаке… Верный слуга не мог не узнать молодого хозяина, ведь тот, по его словам, вырос у него на глазах. Жак так же много лет прислуживал семье Азизама в Веридоре. Да и возраст не совсем сходился. Нет, я не могла с уверенностью сказать, сколько лет Азизаму, однако Франциску, если бы он вдруг каким-то невероятным образом оказался жив, уже давно перевалило бы за тридцать пять, а посланный Богами спутник все-таки казался моложе… В общем, идея была абсурдна и не имела ни одного шанса оказаться правдой.
А вот то, что Гарет принял Азизама за Франциска наталкивало на определенные мысли. Судя по тому, что я читала о порождениях Мрачного, более взрослые и опытные из них чуяли себе подобных, иногда в самом прямом смысле чуяли. Азизам – демон-полукровка, в этом нет сомнений, как и в сущности Тринадцатого Принца Веридорского. Раз Бастард Тьмы допустил, что мой слуга – пропавший, а скорее всего погибший, бастард графского рода, это значит, что Франциск тоже был сыном Хаоса! А теперь вопрос: каким таким невероятным образом хрупкая южная барышня смогла укокошить демона?! Сопутствующий вопрос: какой же невиданной тварюшкой была невеста?
Вот с такими мыслями я заворачивала за угол, чтобы выйти на финишную прямую к кабинету лорда Себастьяна. Моему взору предстал очередной коридор, ничем, в сущности, не отличающийся от нескольких предыдущих, за исключением двух немаловажных вещей. Во-первых, там действительно находилась одна-единственная, нужная мне дверь. А вот вторая "вещь", а мой взгляд, была скорее лишней.
Прямо у заветной двери замерла с поднятой для стука рукой девушка… Невероятной красоты девушка. Видимо, она собиралась, также как и я, потревожить хозяина Зеленого Горба в этот поздний час, и до сих пор не постучалась только потому, что расслышала мои шаги. Огромные лазурные глаза, которые вполне могли бы принадлежать сказочной фее, прошлись по моей фигуре, скользнули по моему лицу и замерли где-то в районе моего лба или чуть выше. На что это она уставилась?
Озарение пришло спустя мгновение – волосы! Девушка вперилась взглядом в мои золотые локоны, которые я уложила в слегка небрежный, но миловидный пучок. Я не смогла сдержать легкой довольной улыбки. О да, волосы – моя гордость и мое сокровище! Я – златовласка, и мои пряди сверкали на солнце так же ослепительно, как и драгоценный металл. Даже сейчас, в неверном свете магических светильников, казалось, что по ним каплями бежит вниз сама магия. У самой незнакомки между тем тоже были светлые волосы, только, на мой взгляд, несколько странного оттенка – практически снежно-белые! Они тоже были восхитительны, особенно в сочетании с загорелой кожей, темными бровями и выразительными глазами-озерами. Как сказали бы про нее у нас в Северном Пределе, гибкая, как ивовая ветвь, и звонкая, как песня, настолько она была стройна и изящна. Вообще внешность девушки своей странной, непривычной для человека гармонией и неописуемой экзотической прелестью наталкивала на мысли о волшебных добрых существах, славящихся своей утонченной нежной красотой. Не такой, как у страстных демониц, дерзкой и огневой, а как у изящных эльфов… тут меня передернуло от Дара, уже в который раз за этот сумасшедший день всколыхнувшегося в глубине души, а в ушах эхом зазвучал голос Жака: "Да как же такой красавице да не любить. Видит Бог, прекрасна была, аки эльфийская дочь: глаза голубы, локоны, один в один снег первый, белы, фигурой стройна, ликом бела. Что тут говорить, первая красавица всего юга и самая завидная невеста на сто верст окрест"… Не-е-ет… Нет, вот это тоже из разряда непроходимой глупости. Это же невозможно! Такими темпами и Азизам Франциском может оказаться! Но ведь не может же в одном месте твориться одновременно столько абсурда напополам с тайнами, от которых кровь в жилах стынет!
Однако что-то мне подсказывало, что мой Дар не ошибся, а у Золотого Горба еще много чего припасено, чтобы свести меня с ума…
– Доброй ночи, – пропела девушка, разжимая готовый постучаться в дверь кулачок и медленно, с тщательно скрываемой, но все же угадывающейся неохотой опуская руку. – Да преисполнит Единый благочестием ваш дух и вашу плоть в этот полночный час!
О Боги! Южный этикет, чтоб его! Вся суть в том, чтобы почаще вворачивать в разговоре фразочки подлиннее и попоэтичнее, но абсолютно бессмысленные. Любят тут, видите ли, соревноваться в умении языком трепать… то есть, простите, приторные сливки утонченного южного общества, соревноваться в прекраснословии! А во искусно вытесанный камень в мой огород – это она зря. Ладно уж, не зря же Азизам меня всю дорогу натаскивал плеваться сладким ядом под стать местным гадюкам.
– Прекрасная леди озаряет своим целомудрием даже непроглядный мрак в любом уголке этого гостеприимного дома!
Получай, зараза! Благочестия она мне тут желает, своим бы целомудрием возле графских комнат не отсвечивала!
– Мне кажется, нас не представили друг другу, – уже более сухо и без всяких этикетных трелей отвечал эта "эльфийская дочь" в человеческом воплощении.
– Разумеется, ибо я прибыла в поместье графа Ла Виконтесс Ле Грант дю Трюмон только сегодня и, утомившись с дороги, проспала вплоть до позднего вечера. Воспитание не позволяет мне провести ночь под кровом лорда Себастьяна, не спросив его согласия…
– О, я вас уверяю, граф – вежливый человек, он не выгонит даму в ночь из своего дома, – перебила меня прекрасная леди. – Однако, поскольку я пришла первой к Его Светлости, с вашего позволения, я пройду к нему. Сожалею, что вам придется подождать, с Себастьяном никогда не получается… быстро…
Что-то моя интуиция шипит змеей со дна сознания, что после этого визита лорд Себастьян вышвырнет нас еще вернее, чем после рекомендации Бесноватого, и даже непроглядная темень не будет помехой его хваленому гостеприимству. Кстати, о Батарде Тьмы, не будь к ночи помянут… Если мне не изменяет память, он как-то между делом намекнул, что нас двое таких, готовых скрашивать досуг "королю юга". А ну-ка…
– Прекрасная незнакомка, – сахарным голоском откликнулась я, намекая, что у леди, видимо, совсем плохо с этикетом, несмотря на все ее словеса, – конечно же я, леди Шамали, уступлю вам. Раз уж лорд граф Ла Виконтесс Ле Грант дю Трюмон принимает вас исключительно в темное время суток, не мне нарушать порядок, заведенный самим хозяином Зеленого Горба. Знаете, по пути сюда я встретила лорда Гарета и он настойчиво просил меня, если вдруг обнаружу лорда Себастьяна, непременно позвать его, чтобы он мог присоединиться к вашему полночному совместному и, несомненно, приятному и продолжительному времяпрепровождению. И конечно же, я, как благовоспитанная леди, великодушно согласилась оказать лорду Гарету эту небольшую услугу.
Мне показалось, или у ангелка скрипнули зубы? Видимо, не одной мне начальник местной охраны поперек горла.
– Полагаю, будет не совсем уместно, если я заставлю ждать дорогую гостью, – быстро совладав с эмоциями, все так же светски-дружелюбно заявила леди. – Прошу, леди Шамали.
Поворачиваться к ней спиной не хотелось, но, к счастью, красавица не собиралась провожать меня до порога графского кабинета и, проворно обогнув меня, куда-то припустила на максимальной допустимой приличиями скорости. Держу пари, пошла Бесноватого звать, чтобы он в наше общение вмешался!
Хотя первый "бой" был за мной, явление этой недоэльфийки резануло по сердцу дурным предчувствием. Боги, сколько же аспидов, нагоняющих одним своим видом иррациональный страх и странные подозрения.
А ведь я еще не видела главного гада… то есть графа!