Текст книги "Ни богов, ни королей (СИ)"

Автор книги: Илья Карпов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 32 страниц)

– Elthedietanithcoitenaldaen. (Эльфы давно стали нам чужими.) – Нахмурившись ответил Драм.

– Ava et vaeg eraive lainwaith aduir diet? Taunan, ma dhu‘ach glaenis midhir el im. (Но с каких пор вам стали родными люди? Сомневаюсь, что ты для них больший союзник, чем я.)

– Что там? – Спросил Раурлинг. – Не молчи, Драм.

– Пытается запугать. – Уклончиво ответил тот. – Я скажу ему, что мы не боимся их армии.

– Mendait itirloin en am celve, eva? (Они требуют перевода моих слов, не так ли?) – Улыбался эльф. – Avadeanachchincelon, maestecelan. La apanait mi dentalwaith an duir etimon, ava vaeg atalwaith an etheldiar don danat, maeg taenit guirwithe en meg belar tal, ma ancelit an eraive.(Но ты не можешь сказать им, что на самом деле я говорю. Они начнут относиться к тебе с недоверием, хотя какое доверие может быть к этельдиару, который настолько предал идеалы своего народа, что обратился к людям.)

– Im den taenin am brel. Taeniet nin. Aden metach sin glon.(Я не предавал свой народ. Это меня предали. И тебе незачем знать это.)

– Atassinhaldmarduindat? Eig tas diarwaith duin dait? Eraive? Den celo bronwaith. Ai dwach, danach mi nin tenon. Anlautalain duir os Eoressil, maeg mith vis are belat. A man etvalach falis, belalan duir, друг. (Итеперьэтотвойдом? Они теперь твоя семья? Люди? Не говори глупостей. Если угодно, можешь отправиться со мной. Мы отправим тебя в Лунное пристанище, которое скоро тоже станет нашим. А чтобы тебе было легче определиться с выбором, я помогу тебе, друг.) – Последнее слово было произнесено им на энгатском языке. Драма словно ударило молнией, он понимал, что подумают окружающие, услышав это. В один момент он почувствовал изумление и недоверчивые взгляды от окружающих со всех сторон.

– Он что, только что назвал его другом? – Послышался чей-то голос в наступившем изумлённом молчании.

– Драм, как это понимать? – Сурово спросил Раурлинг. – О чём вы говорите?

– Он провоцирует, пытается обмануть вас. – Ответил Драм, стиснув зубы.

– Antan taunwaith da meig ancare.(Вижу сомнение на их лицах.) – Вновь заговорил эльф. – Neina, amnatwaithtacuarendait. (Пожалуй, мои дела здесь окончены.) – Он развернулся и отправился к выходу. Сделав несколько шагов, эльф остановился и оглянулся. – Avanendo, vedachgorcinmithaurennas. (Но помни, тебе всегда есть место у нашего костра.) Мы ждать тебя, бледный брат.

В этот раз эльф обескуражил окружающих, закончив речь целой фразой на ломаном энгатском, хоть и с сильным акцентом. Он развернулся и направился к выходу. Драм стоял, шумно вдыхая воздух и не слыша ничего, кроме собственного сердца и крови, стучащей в висках. В нём клокотала ярость и злоба. Рука сама собой легла на рукояти клинков.

– Cainendhroigos! – Внезапно взвыл он, после чего глаза застлала тёмная пелена. Никто не успел ничего сделать, слишком быстро всё произошло. Мгновение спустя эльфийский посланник лежал лицом на каменном полу. Шея его была взрезана с обеих сторон, а на спине, шипя от ярости, сидел Драм. Руки его сжимали рукояти клинков, что пронзили спину эльфа. Металл вошёл в плоть на половину лезвия, пройдя насквозь. Из-под тела посланника медленно растекалась кровавая лужа.

– Драм. – Осторожно сказал Игнат. – Спокойно. Всё хорошо.

После этих слов напряжённое, словно пружина, тело Драма расслабилось, а сам он, пошатываясь, встал.

– Я… Не хотел. – Начал было он.

– Всё правильно. – Похлопал его по спине Раурлинг. – Ты сделал то, что следует. Признаться, мне и самому не хотелось его отпускать. Он видел лагерь, видел нас, мог посчитать численность наших сил. Ты всё сделал, как надо. К тому же ты избавил господина посла от необходимости возвращаться в такой дождь. – После этой фразы раздался негромкий смех офицеров.

– Он был безоружен. – В глазах Драма застыла злость. – И я убил его в спину, как…

– Не принимай близко. Считай, первая кровь в этой войне твоя. – Улыбнулся Джеррод. – Эти ублюдки ещё пожалеют, что не остались в своих лесах. Караульные, уберите отсюда эту падаль!

Позже, когда большая часть замка погрузилась в сон, Драм ещё сидел у окна, глядя на луну. Впервые за долгое время он не смел произнести ни слова. Ни вслух, ни про себя. Не Селименора направила его руку в этот вечер, а Уларун, эльф чувствовал это всем своим естеством. Тот самый тёмный покровитель этельдиар, от власти которого Драм так стремился сбежать. И теперь ему оставалось лишь смиренно ждать, чтобы среброокая богиня простила ему это.

– Лучше бы тебе отдохнуть как следует. – Послышался заспанный голос Игната. – Лорд Раурлинг сказал, что теперь эльфы точно атакуют утром, а значит, собираться начнём рано.

– Мне не спится. – Сухо ответил Драм.

– Слушай, эти сволочи виновны в смерти Таринора. Надеюсь завтра пожечь их как следует. А эта самодовольная морда получила по заслугам. Даже завидую, что первая кровь именно на твоих руках.

– Таринор погиб в сражении как воин. Он спас жизни всем нам.

– Думаешь, он поступил бы иначе? Да он бы тому эльфу меч в глаз воткнул ещё после первых слов. Ишь, чего придумали, уходите из города. Уж я теперь задницы-то им подпалю! Мы ещё до Акаллантира дойдём!

– Может, ты и прав, Игнат. – Ответил эльф. – Мне и в самом деле лучше отправиться спать.

– Давай, давай, отдыхай. Я во двор по нужде собрался, не потеряться бы. – Засмеялся юноша. – А то они нужник аж возле стены устроили, представляешь? А до неё по грязи топать… В этой крепости будто бы всё далеко друг от друга.

Драм лишь улыбнулся в ответ и встал, потянувшись. Бросив последний взгляд в окно, он увидел, как где-то вдалеке темноту ночного неба рассекла падающая звезда. Она прошла прямо через серебряный лик луны и скрылась за горизонтом. Эльф улыбнулся и отправился к себе, лишь мысленно поблагодарив Селименору за то, что богиня не оставляет заблудших.

– Укрепи мой клинок, Селимэ. – Тихо проговорил Драм, поднимаясь по лестнице.

Глава 4

Дождь всю ночь угрюмо барабанил по крыше и закончился только к утру. Рия то и дело просыпалась от холода, не понимая, как Кавигеры вообще выживают в этом огромном каменном замке, который даже в тёплое время года наверняка невозможно обогреть. Она даже думала попросить Игната развести костёр прямо в комнате или согреть её каким-то иным способом, но справедливо решила, что лучше не утомлять его перед важной битвой. Лорд Раурлинг говорил, что на совете офицеров было решено поставить мага на холме, откуда тот мог бы безопасно колдовать. К тому же его необходимо прикрыть хотя бы небольшим отрядом пехоты, потому как эльфы наверняка будут пытаться добраться до него. Сама же Рия считала, что Игнат стоит половины войска, ведь она видела его в деле и знала, на что он способен. Или она думала так из-за того, что этот рыжий юноша стал много значить для неё в последнее время? Окончательный ответ на это она не могла дать даже себе. Девушка волновалась, и поводов для того хватало: начиная от того же Игната и предстоящего боя, и заканчивая дядей Карлом, заточённым в Пламенном замке. Ей оставалось лишь надеяться, что королю станет легче, и что он выполнит обещание, данное Таринору. С другой стороны, тот мог бы сказать, что раз наёмник мёртв, то и обещание недействительно. В любом случае, сейчас Рия старалась отмести все мысли, даже, что было особенно горько, мысли о дяде, и надеяться, что они переживут следующий день.

Утро разбудило девушку шумом возни и шагов за дверью. Дунгар, несмотря на вечерние возлияния, выглядел бодрым и посоветовал ей не залёживаться, потому как её наверняка уже давно ждут в госпитале. Наскоро умывшись, Рия решила отыскать Игната, прежде чем отправится в назначенное место. Вскоре она обнаружила его, маг разминался и бинтовал руки тканью.

– Волнуешься? – Девушка положила руку ему на плечо.

– Это приятное волнение. – Улыбнувшись, обернулся маг. – Лорд Раурлинг сказал, что эльфы уже выстраивают отряды, наши тоже этим занимаются. А я готовлюсь вот так, чтоб руки не обжигало. Мне нужно выпустить столько огня, сколько смогу, иначе на кой меня с собой брали?

– Конечно, они высоко тебя ценят и обещали защиту, но всё-таки… – Рия поцеловала его в веснушчатую щёку. – Будь осторожен, Игнат. Это единственное, о чём я тебя попрошу.

– И не сомневайся. – Подмигнул маг. – Главное, посох не забыть. Прикипел я к этой палке. К тому же, если припрёт, ей можно эльфа и по хребту огреть, хехе. Да не волнуйся, со мной будет Драм и полтора десятка воинов на прикрытии. Я ведь тоже столбом стоять не буду. Остроухие и подойти-то не смогут, даже если захотят.

– В таком случае, постарайся держать себя в руках. – в карих глазах девушки читалось беспокойство. – Ты ведь знаешь, что может быть, если отпустить вожжи.

– Да, помню, держать дракона в узде. – Усмехнулся юноша. – Я постараюсь.

Обняв на прощание Игната, Рия поспешила во двор. Открыв тяжёлую дверь, девушка оказалась среди шума и пыли, в суматохе носящихся туда-сюда людей. Теперь во дворе не было никого, кто мирно сидел бы у костра. Каждый был чем-то занят этим ранним утром, готовясь к скорому бою. Разглядев вдали у самой стены несколько больших болезненно-желтоватых шатров со знаком Холара, она поспешила туда, стараясь не быть сбитой каким-нибудь оруженосцем.

Рия откинула занавесь, вошла и оказалась в совершенно иной обстановке. Монахини и намного менее многочисленные монахи смирно сидели на скамьях, кто-то тихо молился. Матушка Анета расхаживала, сложив руки на груди, оглядывая мотки чистой шерстяной ткани и бочки с водой. Увидев Рию, она вздохнула и покачала головой.

– Явилась, имперская девочка. Уже хорошо, что не испугалась и не убежала, хотя куда отсюда денешься. В чистое переоденешься или так и будешь в платье расхаживать, как на ярмарке?

– Где господин Гальн? – Рия постаралась пропустить язвительные замечания мимо ушей.

– В соседнем шатре твой костоправ. – Бросила монахиня, отвернувшись. – Вон там.

Рия перешла через ещё одну занавесь и тут же едва не столкнулась с одним из ассистентов Гальна, чуть было не уронившим коробку с хирургическими инструментами. Через несколько столов от неё стоял и сам Эббен Гальн в чёрном фартуке. Он подзывал к себе то одного, то другого ассистента, что-то говорил им и, похлопав по плечу, отпускал.

– Риенна! – Воскликнул пожилой врач, увидев девушку. – Подойди сюда, прошу!

– Прошу прощения, если опоздала, господин Гальн. – Рия старалась быть учтивой.

– Тебе следовало оставить эту вежливость в замке, девочка моя. – Мягко укорил Гальн. – Теперь мы на войне. Пока воины будут сражаться с врагом из плоти и крови, мы здесь будем биться с самой смертью. И не подумай, что это пустое философствование. – Врач нахмурил брови. – Я лишь хочу, чтобы ты поняла: если хочешь отсидеться в замке, ты вольна покинуть нас прямо сейчас. Никто не обвинит тебя, и я не скажу ни слова. Если же вздумаешь сбежать, когда здесь будут звучать крики умирающих и хруст костей, то работу, которую я на тебя возложу, придётся делать кому-то другому. А значит, ты усложнишь нам всё дело. Поэтому подумай и скажи сейчас, готова ли ты к виду и запаху крови и плоти? Готова ли ты выполнять всё, что я скажу и спасать жизни?

– Да, господин Гальн. – Ни секунды не сомневаясь, ответила Рия. – Скажите, что мне делать.

– Хорошо. Пока надень этот фартук. – Он протянул девушке широкий кусок чёрной ткани. – Можешь прямо на платье накинуть, оно у тебя не до земли, не запнёшься. На чёрном крови не видно…

Рия облачилась в фартук, вымыла руки и стала ждать, прохаживаясь возле разложенных инструментов. Иногда она бросала взгляд на господина Гальна. Тот выглядел совершенно спокойным. Если его что-то и волновало или беспокоило в этот момент, то врач старался держать это глубоко в себе. Вдруг Рия поймала себя на мысли, что больше не слышит топот ног, конского ржания и голосов по другую сторону масляной ткани стенок шатра. В наступившей тишине внутри неё впервые за последнее время нарастала паника, холодком прокатившаяся из сердца по всему телу. Она вдруг осознала, что может больше не увидеть ни Игната, ни Драма, ни дядю Дунгара, ни дядю Карла. А что с ней может случиться, если эльфы победят и захватят замок, она и думать не хотела. Нет, трясясь от страха здесь, она точно никому не поможет. Сделав глубокий вдох, она подошла к Гальну и попросила воды. Тот по-отечески улыбнулся в ответ.

– Понимаю, каково тебе. Первый раз я столкнулся с войной много лет назад сразу после окончания Коллегии. – Врач налил воды из большого кувшина и протянул Рие кружку. – Мне не терпелось применить знания на практике, но руки от волнения так и трусило, что аж скальпель выпадал.

– Странный привкус. Вода не могла испортиться в пути? – Девушка поморщилась.

– Нет, это моё средство от излишнего волнения. Я предполагал, что оно тебе понадобится. Признаться, эта тишина перед первыми ранеными – самое страшное.

– Каков же состав?

– Я добавил экстракт из успокаивающих трав, обезболивающий настой и немного вина для вкуса. Получился, конечно, не анхенский глинтвейн, но задачу выполняет, а это главное. Ну как? Полегчало?

– И в самом деле. – Рия ощутила, как пламя паники угасало, и мысли перестали метаться, как пчёлы в потревоженном улье.

– Хорошее средство. Жаль, что в те давние времена его у меня не было. Мне просто дали выпить тамошнего креплёного вина. – Усмехнулся Гальн. – После него, конечно, скальпель в руки мне не доверили, но, по крайней мере, я перестал дрожать как осенний лист. Уверен, если ты приложишь собственные алхимические знания, то сумеешь улучшить этот состав.

– Вы переоцениваете меня. – Смутилась Рия. – Я всего лишь самоучка на подхвате у своего дяди.

– Не думала обратиться к медицине? Твои знания очень бы пригодились. Этой науке сейчас нужна свежая кровь, свежий взгляд. Иначе так и будем ждать божественного вмешательства, пока люди истекают кровью и умирают от гангрены. – Вздохнул врач.

– Меня всегда интересовала связь магического и материального, а о медицине всерьёз никогда и не задумывалась. Слишком много времени уходило на заучивание алхимических символов и реакций. Мечтала пойти в Мерцбург, как мой дядя когда-то, но пришлось покинуть Империю. – Рия вновь вспомнила о дяде Карле. Заметив на себе сочувственный взгляд господина Гальна, она попыталась приободриться. – Но я поразмыслю над вашим предложением. Почему до сих пор так тихо?

– О, девочка моя, ты ещё успеешь вдоволь вкусить кровавых плодов войны. Кажется, об этом было какое-то эльфийское стихотворение… Ну да ладно. Слышишь?

Где-то вдалеке раздался протяжный трубный звук.

– Сигнал к атаке. Начинается. – Негромко проговорил Гальн. – Скоро и мы сыграем свою роль в этой битве. Сначала всегда отправляют копейщиков, но мы их здесь вряд ли увидим. Рыцарей сюда волокут оруженосцы, если, конечно, успевают, а вот раненого пехотинца обычно нести некому. К нам они могут попасть разве что при отступлении, но тогда немногие обратят внимание на лежащих, спасая собственные жизни.

Эббен Гальн замолчал, взгляд его был устремлён в одну точку. Ассистенты также стояли почти неподвижно, облокотившись на столы. Рие снова становилось не по себе, и она попыталась отвлечься, вспомнив о чём-нибудь светлом и радостном. Перед глазами встал большой дом в Эркене, цветущий сад позади него. Раскидистое яблоневое дерево, по которому так любил лазать чёрно-рыжий полосатый кот. Дядя Карл принёс его ещё котёнком, сказав, что это самый настоящий тигр из южных стран, только карликовый. Любопытная маленькая Рия больше всего на свете любила сказки дяди Карла и могла слушать истории о дальних краях, храбрых королях и могущественных волшебниках часами, не обращая внимания на слова родителей, отправлявших её спать.

Когда девушка в последний раз покидала дом, стояла поздняя осень. Яблоня засохла. Рия плакала, глядя в окно на то, как из-под лезвия дворницкого топора вылетают щепки. Родителей не стало спустя неделю. Чума стремительно охватывала город, проникала в каждый дом, собирая урожай человеческих жизней. Человек из лечебницы сказал, что их тела будут сожжены во избежание заражения. Рыдая от собственного бессилия что-то изменить, Рия запомнила этого бледного, облачённого в чёрные одежды жреца Шимаруна, бога смерти и погребения. Его каменное лицо без эмоций она потом часто видела во снах, просыпаясь в холодном поту, раз за разом переживая этот момент.

Девушка опустила взгляд на собственный чёрный фартук. В душе возникло щемящее чувство, а в горле застыл ком. Нет, здесь не место слезам. Она посмотрела на неподвижно стоящего Гальна и разозлилась сама на себя. Подавив нахлынувшие чувства, она сжала кулаки, пообещав себе, что не даст повода считать её изнеженной «имперской девочкой» и сделает всё, что в её силах. Вдруг Рия вздрогнула, отвлекшись от мыслей. Снаружи раздались голоса и шаги и вскоре в шатре появился еле живой от усталости парень с забрызганным кровью лицом, несший на себе человека в доспехах.

– На стол его, живо! – Скомандовал Гальн. – Разрезать ремни!

Вскоре, корчась от боли, на столе уже лежал первый раненый. Рия с помощью оруженосца рассекла кожаные ленты, освободив рыцаря от лишнего железа. Поддоспешник заливала кровь. Попытавшись снять его, девушка услышала стон.

– Здесь я сам. – Хладнокровно прервал её Гальн. Отточенным движением он распорол ткань, и от увиденного Рия вздрогнула. Рассечённая плоть от плеча до середины груди. Врач замер на мгновение и проговорил. – Жить будет. – После чего промыл рану и потребовал у ассистента гномью настойку. В воздухе возник резкий запах спирта, а рыцарь, до того лишь сдержанно стонавший, завопил, как ошпаренный, и выкрикнул совсем не рыцарские слова. Гальн же делал всё быстро, ни один мускул на его лице не дрогнул, а руки будто выполняли совсем будничную работу, не мешкая ни секунды. Рия смотрела, как ассистенты сновали туда-сюда, принося хирургу мотки чистой ткани, иглы, тончайшую шелковую нить. Пару минут спустя всё было сделано, и Гальн отправил раненого в соседний шатёр.

– Дальше о нём позаботятся служители Холара. – Врач вымыл руки, его движения и голос снова стали плавными и неспешными. – Наша работа с ним окончена. Разве только швы разойдутся, но если он не станет вновь рваться в бой, этого не случится. Вижу, ты даже не побледнела. Хороший знак.

Долго без дела сидеть им не пришлось. Прошло не больше пары минут, как они закончили с первым раненым, а в шатре оказался ещё один рыцарь, а потом ещё, и ещё. Рия даже не обращала внимания на цвет накидок, на черты их лица, на вид крови. Для неё происходящее приобрело оттенок нереальности. Конечно, она делала всё, что от неё требовалось, помогала, как могла, но чувствовала при этом некую отстранённость. Запах как в мясной лавке, сосредоточенный Эббен Гальн и серьёзные лица ассистентов. Отсечённая кисть, пронзённая копьём нога, стрела в плече. Опытный хирург промывал, перевязывал и зашивал.

– Прошу, не говорите никому, что сир Даррен поражён сзади. – Слышался умоляющий голос оруженосца, притащившего своего господина с пронзённым стрелой насквозь бедром. – Это посрамит его честь! И молю, осторожнее с его раной. Мечника искуснее него нет во всей Энгате!

– Вон отсюда! – Рявкнул Гальн. – Если хочешь снова увидеть своего господина в добром здравии, прочь из палатки. Будем мешкать – рана загноится и тогда он останется без ноги. Рия, отрежь наконечник. Держи ногу, вытаскиваю стрелу насчёт три.

Раненые всё прибывали. Кто-то из них плакал от боли, кто-то стонал. А один рычал и вырывался, требуя, чтобы его сейчас же вернули на поле боя. Холодок пробежал по телу Рии, когда оруженосец свалил очередного рыцаря на стол. Ниже колен у несчастного не было ног, лишь окровавленные обрывки штанов. Гальн велел влить в рыцаря стакан обезболивающего настоя.

– Это ещё что такое? – Нахмурился Гальн, распарывая штанины. – Что там вообще творится, чёрт бы их побрал? С каких пор эльф способен оторвать человеку ногу?

– Лес. – Сипло ответил принесший рыцаря юноша. – Ходячие деревья. Лес вышел им на помощь, и эльфы тамошние… Я нужен в битве. Прошу, сделайте всё возможное. – С этими словами он покинул шатёр.

– Дело плохо. Штопать раны от мечей одно, но это… – Ровно две секунды Гальн задумчиво глядел на окровавленные культи, но потом встрепенулся. – Спирт и ткань!

Лицо хирурга приобрело обеспокоенное выражение. Видя это, Рия и сама начала волноваться. Тем временем людей с подобными ранами в шатре появлялось всё больше. Многими уже занимались ассистенты почти без участия самого Гальна. Теперь им иногда приходилось брать в руки огромные клещи, чтобы разогнуть металл особенно искорёженных доспехов и высвободить их обладателя. Сам хирург лишь бросал краткие ответы на их вопросы, не отрываясь от зашивания и перевязок. Запах крови в шатре смешался с запахом пота. Хирург отправил очередного несчастного в соседний шатёр, и на его столе тут же оказался очередной рыцарь в том, что когда-то было шлемом, а ныне напоминавшем сплющенную с боку кастрюлю. Гальн нахмурился и попытался аккуратно снять шлем. Тот не поддавался, из-под него лишь струилась кровь.

– Рия, придержи ему голову. Вот так. Кажется, дело плохо… Да, как я и думал. – С трудом освободив рыцаря от шлема, Гальн не стал снимать подшлемник. Вместо этого он прощупал его, после чего обратился к оруженосцу. – Зачем ты притащил его сюда? У него шлем сплющен и череп разможжён. Чёрт тебя дери! Ещё не хватало, чтобы мы отвлекались на мертвецов!

Пухлый оруженосец лишь молча кивнул и направился к выходу.

– Стой! – Крикнул ему вслед хирург. – У тебя самого кровь на пол из рукава течёт. Нечего тебе там больше делать!

Парень даже не обернулся на эти слова и покинул шатёр.

– Разве его не нужно остановить? – Спросила Рия.

– Если человек решил умереть, медицина бессильна. – Процедил сквозь зубы Гальн. – У нас и так дел по горло. Уберите тело!

В шатре появлялись новые и новые раненые и часто те, кто их приносил, тут же уходили прочь, не задерживались ни секунды. Среди несчастных было всё меньше тех, кого можно было спасти. Пронзён копьём в живот. Две стрелы в груди, одна в лёгком другая в сердце. Оторванная по середину бедра нога – бедняга истёк кровью по дороге. Раз за разом Гальн произносил слова «унесите тело!» и с каждым разом его голос становился всё более раздражённым.

– Это уже не битва, – Тихо приговаривал он, глядя на очередную оторванную по самое плечо руку. – Это мясорубка… Рия, воды!

Девушка принесла кувшин, и хирург жадно отхлебнул, после чего бросил очередной наголенник в угол, где за всё время скопилось уже достаточно искорёженного и порубленного железа, снятого с раненых рыцарей.

– Остаётся надеяться, что эльфийским лекарям так же есть, чем заняться, как и нам. – Проговорил Гальн сквозь зубы.

Рия уже не замечала ничего вокруг. Инструменты, доспехи, земля, ставшая липкой от крови, потные лица ассистентов – всё это как бы переставало существовать для неё. Реагировала она только на голос Гальна, требовавшего в очередной раз принести скальпель, щипцы, воды или настой. Сколько прошло времени, она не знала. Когда поток раненых немного уменьшился, и Гальн смог позволить себе сесть, один из ассистентов раздал всем по куску твёрдого хлеба с сыром. Врач уговорил Рию поесть, и после недолгих уговоров она согласилась и почувствовала себя немного легче. Чувство реальности возвращалось.

Вдруг Рия почуяла запах жареного мяса. Вначале она решила, что это злая шутка разума, вызванная голодом, но запах становился всё сильнее.

– Это что ещё за чёрт… – Гальн шумно втянул воздух. – Кто-то посреди боя вздумал зажарить кабана в стенах замка?

Ответ появился спустя несколько секунд. В шатёр внесли рыцаря без шлема с обугленной спиной и сожжёнными волосами. Лицо пехотинца, что нёс его на спине, было тоже обожжено до волдырей.

– Во имя троих! – Взмолился он. – Спасите этого славного сына Церкви!

– На стол его! Кольчугу долой! – Скомандовал Гальн. – Что за чертовщина там происходит?

– Мы посланы Церковью, господин, Храмом Троих в Энгатаре. Патриарх отправил нас. Не отдохнув ни минуты, мы ударили в ряды врага. Святые рыцари разили эльфов…

– Говори короче, чтоб тебя! – Вскрикнул хирург. – Почему вы, церковники, не можете без лишних слов!

– На нас напали нечестивые древесные создания. Они крушили коней, словно собак. А потом всё вокруг поглотило пламя, древесные чудовища запылали, точно факелы! И мы вместе с ними.

– Пламя. – Рия похолодела. – Игнат.

– Я видел, что с холма на нас раз за разом обрушивается огненная буря, и решил спасти хоть кого-нибудь. Не знаю, уцелел ли кто ещё.

– Чёрт бы побрал эту магию. – Процедил сквозь зубы Гальн. – Я слышал, что в наших рядах будет огненный маг, но какого дьявола он жгёт наших же воинов!

– Кольчуга не снимается! – Донёсся голос одного из ассистентов.

– Дай взглянуть. – Сказал Гальн. – Ох, она прилипла к ткани и коже. Попробуем снять – освежуем беднягу заживо. К чёрту! Промойте ожоги водой и отправьте к сёстрам. Мы здесь ничего не сделаем.

Спустя минуту принесли ещё одного обожжённого. Потом ещё. При этом простых раненых стало чуть меньше. Рия чувствовала горечь и непонимание, земля словно уходила из-под ног, всё вокруг стало неправильным, нереальным. Как Игнат мог так поступить? Ему приказали? Или он вновь потерял контроль над собой?

– Либо они побеждают и гонят эльфов к их лагерю, либо у нас просто заканчиваются войска. – Мрачно проговорил хирург. – В любом случае, скоро всё завершится.

После этих слов Рия услышала тяжелые шаги и стоны. Она обернулась и увидела столь необычную для сегодняшнего дня картину, что не смогла вымолвить ни слова. В шатёр вошёл рыцарь в полном доспехе, несший на себе простого воина. Половина лица рыцаря была сожжена до пузырей, как и часть светлых волос, а на груди остались обгорелые остатки церковной накидки с половиной знака Троих. Тяжёлым шагом он подошёл к столу и сбросил на него воина, у которого кроме ожогов была ранена нога. Сам же рыцарь остался стоять, тяжело и хрипло дыша.

– Чего встал? – Обратился к нему Гальн. – Сам еле живой. На стол, живо! Рия, займись им. Доспехи долой, раны промыть!

Ассистенты помогли девушке положить полуживого рыцаря на стол. Она же освобождала его от железа, благодаря богов, что это не кольчуга, а латный доспех. Разрезая поддоспешник, она услышала слабый голос.

– Рия…

Девушка замерла. Голос рыцаря показался ей странно знакомым. Она взглянула на него и обмерла. В наполовину сожжённом лице она узнала Эрниваля из Дорема. Он глядел на неё, приподняв здоровый уголок рта в жутком подобии улыбки.

– Эрниваль. – Судорожно выдохнула Рия. – Ты только держись. Ожоги не такие сильные. Ткань плотная, тело не обожгло…

Через полчаса в шатёр вошёл Джеррод Раурлинг. Оглядев всех, он объявил о победе войск Энгаты и о том, что к Его Величеству вернулся разум и он казнил королеву и патриарха за измену. Вот только радости в его глазах не было, как её не было и в ответном взгляде Гальна. После этого раненые вновь стали прибывать – с поля боя начали выносить тех, кому не посчастливилось иметь собственного оруженосца, но кому повезло не оказаться затоптанным конскими копытами и не истечь кровью. Рия пробыла в госпитале до глубокой ночи вместе со служителями Холара. Она меняла повязки, проверяла швы и выносила горшки. Простолюдины, рыцари, сыновья лордов в рваных накидках своего дома – все они лежали рядом и были равны. Кто-то, когда девушка проходила мимо, хватал её за рукав и плохо слушающимися губами умолял передать последние слова матери, отцу или любимой. Рия слышала десятки имён и в горле стоял ком от осознания, что она просто не в силах запомнить их все. Её душа разрывалась от осознания, что она не в силах помочь им всем, но она дала себе слово, что окажет всю помощь, какую сможет. Вот в очередной раз её схватила чья-то рука. Лысый мужчина, чья грудь была перевязана влажными от крови бинтами. В его голосе что-то булькало, а лицо выражало страдания.

– Сестра… Я Эшербах, Глен Эшербах… Мой отец… – он зашёлся в страшном кашле, хватал ртом воздух, испуская жуткий хрип. – Отец… Он кастелян… В чёрном замке… Скажите ему… И брату… Сестре… Я люблю их… Я…

В глазах Рии застыли слёзы, но она не смела проронить ни одной. На плечо легла рука подошедшего Эббена Гальна. Лицо его было серьёзным и печальным.

– Три стрелы в грудь. – сказал хирург. – Лёгкие залило кровью. Моё искусство здесь бессильно, увы. Тебе нужно отдохнуть, Рия. Ты сегодня сделала немало и заслужила отдыха, как никто другой. Обойди раненых напоследок, смени повязки, если нужно, и ступай в замок.

Но девушка, вопреки словам Гальна, провела в лазарете ещё не меньше часа. И хоть она старалась ухаживать за всеми в равной степени, но больше всего внимания получал светловолосый юноша с обожжённым с правой стороны лицом. Изуродованный и с влажной повязкой, он молча лежал на своей кровати среди стонов и криков. Время от времени появлялись новые голоса – кто-то просыпался и начинал кричать от боли, а порой некоторые крики превращались в затихающие стоны и замолкали навсегда. В тот вечер многие умерли уже после битвы. Рия покинула госпиталь, напоследок сменив Эрнивалю повязку. Она сбросила мокрый от крови чёрный кожаный фартук и направилась к выходу, где её остановила матушка Анета. Женщина молчала несколько секунд, после чего заключила Рию в объятья.

– Храни тебя Холар, дитя. – Сказала монахиня дрожащим голосом.

На пути в замок через двор Рию не слушались ноги. Лагерь стал заметно тише. Смеха почти не было слышно. Если кто-то затягивал пьяным голосом песню, то его тут же прерывали руганью. До Рии доносились обрывки разговоров, слова и фразы вроде «замок теперь не удержать» и «к чёрту такую победу». В свете костров не было видно ни одного радостного лица. В замке её первым делом встретил дядя Дунгар.

– Девочка моя! – Старый гном крепко обнял её. – Великий Дугматор, да у тебя всё платье в крови! Ты совсем из сил выбилась! Я встретил Гальна, он лестно отозвался о тебе. Ну да я и не сомневался в моей племяннице. А ещё тебя Игнат ищет.

– Больше всего сейчас мне хочется добраться до кровати, дядя.

– Да, понимаю. Нам всем нужно отдохнуть. По секрету, – Гном заговорил тише. – Победа эта мало отличается от поражения, эльфы крепко нас потрепали. К ним на помощь могут прийти эти их «лесные братья», а вот если к нам не прибудут свежие силы, крепость придётся сдать. И в этом случае я отдам всё, что угодно, чтобы тебя здесь не оказалось.

– Я видела цену этой победы, дядя. – Мрачно проговорила девушка.

– Не только этой, Рия. – Грустно проговорил Дунгар. – Такую цену война забирает за любую победу, и за любое поражение. Но, увы, это и есть то единственное, что останавливает королей и лордов. Число воинов, в отличие от их амбиций, имеет предел. А если бы на войне можно было обходиться без жертв, то они вели бы их бесконечно. Ладно, мне только волю дай, так до утра не заткнёшь, а тебе поспать надо.