Текст книги "Ни богов, ни королей (СИ)"

Автор книги: Илья Карпов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 32 страниц)

– К слову о простых людях, я слышал, среди магов нет выходцев из благородных домов.

– Ты слышал верно. – кивнул Маркус. – Но это не совсем так. Маги редко рождаются в правящих домах, но если такое и происходят, их либо скрывают от людских глаз, либо отправляют куда подальше.

– Почему же не отдать их в Академию?

– Неблагородно это. Магией издавно занимались представители незнатных родов. И с некоторых пор укоренилось мнение, что все маги простолюдины. Соответственно, человек благородных кровей просто не может быть магом. Наверное, из-за того, что знатные дома женят детей, как правило, на детях таких же знатных домов, в их крови просто неоткуда взяться магии. Их отцы, деды, прадеды и так далее не были магами. Так откуда же появится магический дар? Впрочем, про некоторых знатных людей ходили слухи, будто они занимаются колдовством, но, за редким исключением, они оставались всего лишь слухами.

– И что вы сами об этом думаете?

– Я думаю, что это хорошо. Не хватало ещё нам политических интриг и грызни за власть и наследство среди магов. Взять хотя бы этот трон. Представь, насколько ужаснее стали бы войны, если бы за право сидеть на нём боролись волшебники? – сказал Маркус и в зале вновь воцарилось молчание.

– Наверное, войны остались бы такими же. – заключил Тиберий. – Изменились бы только средства их ведения.

– Возможно, и так. Короли меняются, а войны остаются теми же. – промолвил Маркус и, усмехнувшись, добавил. – Интересно, сколько королевских задниц повидал этот кусок камня? И сколько ещё повидает?

– Этим вопросом задался и я, впервые попав сюда. – со стороны арки, будто из глубин памяти, донёсся голос. Маркус невольно обернулся и глаза его наполнились слезами.

– Игнат… Мальчик мой…

– Ну, здравствуй, Маркус. – улыбнулся рыжий юноша. – Давно не виделись.

Глава 17

При энгатарском дворе вовсю судачили о том, что, дескать, король Эдвальд Одеринг после временной болезни, вызванной покушением, решил возвратить себе славу энергичного и деятельного монарха. Вот только деятельность эта теперь вызывала сомнения. Назначение женщины на место патриарха было делом весьма и весьма необычным, хоть история Энгаты и помнила подобное. И каждый раз по странному стечению обстоятельств женщина-матриарх не продержалась во главе Церкви Троих долго. Геветта Светлоокая, ставленница короля Отгена Второго Эркенвальда случайно сорвалась с моста-перехода между башнями Чёрного замка. Райла Смиренная, бывшая монахиня из Эденхофа, что в Ригене, даже не говорившая по-Энгатски, скончалась от расстройства живота после пира в честь именин младшей дочери королевы-регента Мериссы Эркенвальд. Досадная случайность. Наконец, Симона Безмолвная была убита во время поездки из Энгатара в Нетхендип. Тоже совершенно случайное происшествие.

Стоит ли удивляться, что злые языки втайне желали Агне Пречистой такой же «случайной» гибели. Эдвальду Одерингу было известно о таких слухах, поэтому он не скупился на защиту для матриарха. Повсюду её сопровождали двое королевских гвардейцев, а порой и сам Дейн Кавигер, командующий гвардии. Впрочем, в целом народ принял Агну благосклонно. Её скромность, благожелательный вид и исполненные кротости речи, располагали к себе чернь, а встречавшиеся с ней знатные господа не упускали возможности сделать комплимент её благочестию, на что она неизменно отвечала «Я лишь продолжение воли богов». Но Одерингу было куда важнее, что Агна служила продолжением его собственной воли. А также, не в последнюю очередь, воли того голоса, что молвил в его голове. Голос говорил о силе, об укреплении королевства. О том, что слабые должны стать сильнее или сгинуть. Иногда он был едва слышен, но порой буквально приказывал Его Величеству. В такие моменты он просил снотворного у придворного лекаря, ссылаясь на головную боль, и пытался заснуть.

Эдвальд также озаботился будущим королевского престола. Мередит Русворт не соизволила принести ему сыновей, во всяком случае, живых. Поэтому перед ним было два варианта: либо жениться самому и зачать долгожданного сына-наследника, либо найти подходящую партию для дочери. Королева сватала её за сына ригенского императора Густава Эркенвальда, юного принца Мартена, но Эдвальд не для того свергал ненавистную ригенскую династию, чтобы вновь привести её к власти собственными руками. Поэтому вскоре после смерти Мередит он отправил в Риген письмо, в котором сообщил о разрыве помолвки. Ответ пришёл незамедлительно: император был крайне недоволен. Но королю было почти плевать, Риген далеко. В Ригене эпидемия чумы. В конце концов, их разделяют земли эльфов. Сейчас следовало озаботиться городом и страной.

Король любил Храм Троих. Это величественное сооружение поразило его, ещё когда он мальчишкой впервые увидел его много лет назад. Его отец, лорд Эдвин Одеринг, привёз сына посмотреть столицу. Но даже мрачная громада Чёрного замка не так впечатлила юного Эдвальда как Храм. Светлое высокое здание с огромными цветными витражами, своими шпилями, казалось, достававшее до самого неба, возвышалось над городскими улицами, словно хозяин над слугами. Казалось, будто все здания города пали ниц пред величием Храма Троих, снисходительно взиравшим на них. И, хоть Эдвин Одеринг был удивлён внезапному желанию сына, но всё же позволил ему зайти внутрь. С тех пор король был неравнодушен к этому месту. Торжественная, но скромная атмосфера, монахи, пришедшие издалека паломники и священнослужители – все они были тихи и смиренны. Выросшему среди шума Одерхолда, родового замка Одерингов, ему была непривычна такая тишина. Она очаровывала его. С тех пор, если ему случалось бывать в столице, он ни разу не пренебрёг возможностью зайти в Храм и воздать хвалу Троим у Высокого алтаря. Став королём, он стал бывать там не реже раза в неделю. Разумеется, в тот период, когда его травила собственная жена и епископ Велерен, посещать Храм он не мог, заменяя это ежевечерними исповедями, во время которых он каялся во всех мнимых и реальных прегрешениях, которые порождал его помутневший разум. К счастью, Велерен унёс их с собой в могилу. После выздоровления король наведывался в Храм чаще. Иногда, чтобы посоветоваться с Пречистой Агной, а иногда, чтобы просто преклонить колено у алтаря и подумать о своём. Он часто видел одну и ту же печального вида девушку в серебристом облачении служительницы. Девушка эта то и дело подолгу задерживалась у алтаря, ни с кем не заговаривала, и выражение её лица было неизменно. Король узнал, что зовут её Марта, и что она потеряла близкого друга, тоже служителя Церкви, который ушёл на запад и не вернулся. Однажды король остановил девушку по пути из молельного зала и завёл с ней разговор.

– Он был тебе дорог? – спросил Эдвальд.

– Дороже всех, Ваше величество. – глядя в пол ответила девушка.

– И ты всё ещё ждёшь его?

– Больше, чем цветок ждёт солнца, Ваше величество.

– Все мы что-то теряем в этой жизни, Марта. Но главное, что ты терять не должна – это надежда. Тормир наполняет тело силой, Сильмарет помогает разуму выдержать трудности, Холар даёт душе надежду.

– Но ни один из них не возвращает утраченное, Ваше величество. – в глазах девушки появились слёзы. Король погладил её по голове.

– Мне знакома твоя печаль. Но я сумел отомстить за свою потерю.

– Среди троих нет бога, поощряющего месть, Ваше величество. – девушка подняла взгляд. Король увидел её лицо с редкими веснушками и вспомнил о собственной сестре.

– Ступай с миром, Марта. – Эдвальд улыбнулся и поцеловал её в лоб. – Слёзы редко помогают в беде.

– Но они помогают её пережить, Ваше величество. – сказав это, девушка ушла.

Эдвальд вспомнил, что последний раз позволил себе пустить слезу, когда узнал о смерти своей сестры от рук короля-наместника Альберта Эркенвальда. Тогда-то его сердце ожесточилось. И он решил, что отныне плакать должны лишь те, кто желает его собственных слёз. Бедная Мерайя была отомщена, но месть не могла вернуть её. И даже то, что его дочь звали тем же именем, не могло заполнить пустоту в сердце. Закончив молитвы, король покинул Храм в сопровождении верных ему гвардейцев и нескольких людей в сером.

Создание ордена Серых судей весьма помогло королю. Наделённые обширными полномочиями, они несли правосудие серой стали в каждый уголок города. Городская стража прогнила изнутри, Эдвальду было это известно. Многие стражники были в сговоре с тёмными личностями, закрывали глаза на разбой и убийства на улицах. Теперь Серые судьи, подчинённые напрямую королю и Церкви, которая тоже подчинена королю, оставили многих из городской стражи без работы. Командующий стражей Германн Рорр ещё оставался на своём посту, хотя ему плохо удавалось скрывать недовольство происходящим. Также от этого пострадала и инквизиция. Ранее, хоть она и называлась «королевской», но традиционно была подчинена исключительно Церкви. Теперь же некоторые бывшие инквизиторы подались в Судьи, а прочие просто остались без работы. Всё это, разумеется, порождало недовольство, но король объяснял это тем, что война не позволяет расходы на столько организаций разом.

Вопросами экономики, к слову, короля озадачивал и Явос Таммарен, вернувшийся из лечебницы. Верховный казначей утверждал, что вести полномасштабную войну сейчас неразумно: крестьяне не успеют посеять урожай, а значит, к зиме королевство будет голодать. На что король возразил, что эльфы не станут ждать окончания посевной, а воевать зимой не имеет смысла. К тому же, в крайнем случае, хлеба в закромах вместе с тем, что успеют собрать летом и осенью, должно хватить до следующего лета. Явосу не оставалось ничего, кроме как согласиться. Но он также заметил, что если зерно испортится или урожай будет скуден, страну неминуемо ждёт голод. «Значит, будем молить богов, чтобы этого не произошло, отвечал король. Мы ещё не объявили всеобщий сбор войск, так что у крестьян есть время для своих дел». «Для наших дел, Ваше величество», поправил короля Таммарен и покинул совещательный зал.

Весть из Мейерана о том, что эльфы прекратили наступление, Эдвальд Одеринг воспринял с облегчением. Наконец-то можно заняться внутренними делами и, наконец, разобраться с Рейнаром. Однако вскоре он получил известие из Дракенталя. В нём говорилось, что некая Ида Морнераль захватила власть над Пламенным замком и удерживает под стражей предателя Йоахима Раухеля, виновного в гибели всей семьи Рейнаров. И что госпожа Морнераль взяла под опеку Делвина Рейнара, незаконнорождённого сына лорда Дериана Рейнара, и будет править Дракенталем до его совершеннолетия. Что за чушь! Какой ещё незаконнорождённый сын? Подобная ложь ради получения власти не нова. У этой женщины нет никаких прав на Дракенталь. Король швырнул письмо в камин и подошёл к окну. Свежий воздух всегда помогал ему лучше думать. Братоубийцу Рейнара он, Эдвальд, хотел казнить лично. А перед этим захватить Пламенный замок, который, как и город Дракенталь должен достаться ему по праву силы. Он король Энгаты! И теперь он сам может этим заняться. Вряд ли Дракенталь располагает большой армией. И ещё менее верится в то, что эта Морнераль хоть что-то смыслит в военном искусстве. Она захватила власть грязной ложью. На вероломство следует ответить тем же. Он отправит войско захватить Пламенный замок, но на письмо госпожи Морнераль отвечать не станет.

Грабежи людей Русвортов в Закатном море и на западном побережье волновали его меньше всего, но Таммарен настаивал, что эту проблему нужно вскорости решить, иначе о торговле с торговой республикой Эхлаана, Нералем и Аккантой можно забыть. Что ж, Эдвальд распорядился отправить туда сира Германна Рорра, который всем своим видом показывал недовольство назначением Агны на место главы Церкви. Пускай стареющий командир стражи разомнёт кости на свежем воздухе, а не его место король назначил сира Хассера Гвила, благородного рыцаря, члена королевской гвардии и, самое главное, лояльного слугу короны. А чтобы Гвилу не пришлось увязнуть в управлении городской стражей столицы, стражникам было предложено вступить в ряды Серых судей. Конечно, отправлять Рорра одного было опрометчиво, поэтому с ним поедут сиры Бертрам Ротвальд и Гедеон Эшербах, засидевшиеся при дворе рыцари, которые, кажется, были солидарны с командиром стражи.

Также на днях произошло любопытное дело. Во время утреннего приёма, когда король обычно выслушивал многочисленных просителей с их неиссякаемыми просьбами, в тронный зал буквально ворвался одоспешенный молодой человек в накидке с гербом дома Скайнов. Меч его был в ножнах, так что ощетинившейся алебардами замковой страже король дал знак опустить оружие. Пока очередной торговец распинался о разбойниках на западном тракте, человек стоял смирно, но стоило королю отпустить этого просителя, он вышел вперёд без очереди.

– Ваше величество! – громко сказал он. – Моё имя Артур Роймер. Я рыцарь на службе лорда Вельмора Скайна, лорда Атерунского.

– Какое же дело привело вас сюда, сир Артур Роймер?

– Я пришёл просить королевского правосудия. – продолжал рыцарь. Вид у него был решительный и недовольный. – В деревне Белый ручей, что лежит в подконтрольных лорду Скайну землях, совершено убийство. Убит Джорен Скайн, младший сын Вельмора Скайна.

– И кто же убийца?

Рыцарь промолчал и будто слегка замешкался, но потом набрал воздуха в грудь и продолжил.

– Грегорион Нокс, Инквизитор Церкви Троих.

По тронному залу пробежал гомон. Слуги, просители, придворные перешёптывались изумлёнными голосами. Король нахмурился и спросил.

– Известны ли подробности этого происшествия?

– Инквизитор помешал суду над ведьмой. Называл её невиновной. Обвинял Джорена Скайна в клевете! – последние слова рыцарь произнёс нарочно громко. Король ответил ему после недолгого молчания.

– Передайте лорду Вельмору Скайну, что я соболезную его утрате. Есть ли доказательства вины инквизитора? Возможно ли, чтобы ведьма и в самом деле была невиновна?

Этот вопрос поставил рыцаря в тупик.

– Но… Но ведь инквизитор не имеет права поднимать руку на членов правящих домов…

– Кроме случаев необходимости. – прервал его король. – Хоть инквизиция сейчас упразднена, мы можем попытаться отыскать инквизитора Нокса и подвергнуть его справедливой каре. Но только если он действительно виновен.

– Жители деревни говорят, что инквизитор убил сына лорда Скайна. И позволил ведьме уйти!

– А если Джорен Скайн сам вызвал на себя гнев служителя Церкви? – вдруг заговорила Агна, сидящая подле короля. – Неприязнь благородных домов к Церкви известна и не нова. Как и любых грешников.

– Ваше величество, почему эта женщина вмешивается в наш разговор? – рыцарь покосился на матриарха.

– Эта женщина – матриарх Церкви Троих, Пречистая Агна. – строго ответил король. – Она вольна говорить тогда, когда пожелает. Тем более что дело касается Церкви напрямую.

– В любом случае, лорд Вельмор Скайн требует справедливого суда над инквизитором Ноксом. Либо же… – рыцарь на мгновение замолчал. – Наказание должен понести тот, кто стоит над ним.

– Уж не говоришь ли ты о самой Церкви? – сощурился король. – И с каких это пор королевский вассал вправе требовать что-то от короля? – Эдвальд поднялся с трона, зал затих. – И почему он посылает своего прихвостня вместо того, чтобы отправиться сюда самому?

– Ваше величество, я… – лицо рыцаря сделалось бледным, как мел.

– Не желает ли он, чтобы король нанёс ему визит лично? – Эдвальд медленно спускался по ступеням с трона вниз.

– Я могу передать ему ваш… – рыцарь попятился назад.

– Но только я приду не в одиночку. – король приближался к рыцарю, а тот уже упёрся спиной в нагрудник вставшего сзади со зловещей ухмылкой сира Фолтрейна. – со мной явится пара тысяч желающих посмотреть на того, кто имеет наглость выдвигать своему королю требования!

Его величество оказался вплотную к Артуру Роймеру.

– Или, быть может, – король заговорил тише. – Лорд Скайн ничего не требовал, а это ты имел наглость сказать такое, что может стоить твоему лорду весьма дорого?

Роймер молчал, мелко дрожа всем телом.

– Подумай, мальчик. Оговориться может всякий, не так ли?

– В-в-верно, В-ваше в-вели…

– Так значит, лорд Скайн чист предо мной?

Рыцарь энергично закивал в знак согласия.

– Тогда, быть может, мне стоит казнить тебя за дерзость? Или просто отрезать язык?

Роймер лишь молчал и часто дышал. В тишине послышалось журчание. Фолтрейн отшатнулся от рыцаря, выругавшись и глядя под ноги.

– Что же я вижу? – воскликнул король. – Рыцарь обмочился прямо в тронном зале! Или же ты решил, что здесь грязно и вздумал вымыть полы? – Эдвальд засмеялся, после чего сначала со стороны донеслись негромкие смешки, потом они становились громче и вот уже весь тронный зал хохотал. Тихо смеялся и сам рыцарь, сжавшись и испуганно глядя на короля.

– Ступай к лорду Скайну и передай, что в следующий раз голословных обвинений в адрес Церкви я не потерплю.

Оставшиеся просители, впечатлённые увиденным, старались как можно тщательнее выбирать слова, но король слушал их вполуха. Голос в голове вновь начал вещать о сильных и слабых, корить его за то, что он не казнил этого нахального трусливого мальчишку, каким-то непостижимым образом посвящённого в рыцари. Эдвальд же мысленно отвечал ему, что не стоит лишний раз обострять отношения с домами. Ему и Рейнаров с Русвортами хватает сверх всякой меры. Тогда голос произнёс фразу «Сильному правителю не нужны слабые союзники…». И на этот довод королю возразить было нечего.

Теперь оставалось разобраться с последним делом. Придворный маг Рейквин наконец вернулся с юга и уже который день добивается срочной аудиенции наедине. Эдвальд не любил придворного мага, считая его слишком высокомерным, занудным и беспокойным. Наверняка тот хотел пожаловаться на ужасные дороги в королевстве или жуткое обращением с ним на постоялых дворах. Но выслушать его всё же было необходимо.

– Приветствую, Ваше величество! – лицо Рейквина сразу же потускнело, стоило ему увидеть Матриарха, сидевшую рядом с королём в совещательном зале. – Вероятно, вам не доложили, я просил о встрече наедине.

– Ныне Церковь и Корона – одно целое. А потому пусть вас не смущает присутствие здесь Её святейшества Пречистой Агны. Ей я доверяю как себе, а потому прошу, продолжайте.

Рейквин учтиво склонил голову и заговорил.

– Как вам известно, Ваше Величество, я был в южном пределе по вашему личному поручению. И могу сказать, что лорды юга лояльны короне, как вы и ожидали. Меня тепло приняли и предоставили все необходимые удобства.

В этот момент король, сам того не ожидая, зевнул. На лице эльфа появилась тень возмущения, но выдавали его лишь чуть поджатые губы.

– Вы с такой поспешностью добивались личной аудиенции, что мне не верится, будто вы решили просто поделиться впечатлениями. У меня и Агны немало дел. Прошу, переходите к делу.

– Я бы предложил более не занимать бесценного времени Матриарха, но только если Вашему величеству угодно. – получив на эти слова молчание, эльф продолжил. – Силы Аккалантира взяли под контроль Лунное пристанище и продвинулись вглубь южного предела, подступив к Нетхендипу и Биргинхему. Однако некоторое время спустя им пришлось отступить из южных земель.

– Для меня это не новость, Рейквин. Об этом уже доложил лорд Кавигер из Мейерана. Сокол прилетел на днях.

– Не сомневаюсь в вашей осведомлённости. – невозмутимо продолжил эльф. – Будь у меня крылья, я бы, несомненно, опередил эту весть. Но, к сожалению, этим новости не ограничиваются. Вам известно, что заставило эльфов отступить из Энгаты?

– Полагаю, эта война стала им невыгодна. После победы под Мейераном наши войска ещё некоторое время ловили эльфийских лазутчиков, а наши разведчики видели значительные силы Акаллантира, собирающиеся близ крепости. Но вскоре ушли и они.

– Да будет вам известно, Ваше величество, что эльфы столкнулись с врагом столь страшным, что решение отступать было почти единогласным среди их командования. Армия мёртвых.

Король и матриарх переглянулись. Женщина сложила руки на колени и принялась шептать молитву, а король опёрся на стол.

– Армия мёртвых? – переспросил он. – Я не ослышался, Рейквин?

– Нет, Ваше величество. Я видел их. Эльфам удалось захватить одного мертвеца, которого они увезли в Акаллантир в качестве доказательства. У меня же такой возможности не было. Также, по их словам, мертвецов ведёт могущественный маг.

– Вы разговаривали об этом с нашими врагами? – король нахмурился.

– Близ Нетхендипа, где эльфийская армия впервые их увидела, эльфы провели короткие переговоры с участием лорда Валиуса Глайда и меня. Они показали пленника, единственного, которого удалось взять живым. Хотя понятие «жизнь» вряд ли подходит этому плоду тёмного колдовства и манипуляций с жизненными энергиями. Там командующие эльфов объявили о своём решении отступать к Лунному пристанищу, а лорд Глайд по возвращению в замок написал лорду Мейтону об увиденном. Насколько мне известно, Орен Мейтон заявил, что им по силе справиться и с этим противником. Он выслал отряд на перехват тогда ещё небольшой армии мертвецов. Выжили единицы. Тогда я решил как можно скорее вернуться в Энгатар, дабы предупредить вас о грядущем ужасе.

– Что ж, – сказал король. – Я выслушал вас, Рейквин, и должен сказать, что это любопытная история. Но почему же тогда я слышу её только сейчас? Вы верно подметили, если бы у вас были крылья… Почему бы, столкнувшись с таким врагом, лордам Юга самим не известить меня об этом?

– Возможно, они верили в свои силы. А после – их просто запугали. К тому же мне известно, что эльфы перехватывали всех почтовых птиц, дабы нарушить связь между армиями. Либо же, что ещё ужаснее, эти замки уже пали. А призраки не в силах отправить вам письмо, Ваше величество.

– И всё же это звучит несколько неправдоподобно. Есть ли у вас иные доказательства?

– Письмо от Дериана Рейнара. – эльф протянул конверт.

– Так значит, вы были в Дракентале? – сощурился король, распечатывая письмо. – Не думал, что он по пути к Энгатару.

– Мне пришлось идти подгорным путём гномов, через Могримбар. – невозмутимо ответил эльф. – Ехать через восток я не мог, плыть через Закатное море тоже. Мои запасы подходили к концу. Мне и так несколько раз спасала жизнь ваша печать, которую пришлось предъявлять встречным патрулям. Я сбился со счёта, сколько раз мне пришлось доказывать, что я не шпион Акаллантира, а придворный маг Его Величества… К тому же я должен был предоставить хоть какое-то подкрепление моих слов. Думаю, письма лорда Дракентальского будет достаточно.

– Лорд Дракентальский начал эту войну, Рейквин! – Эдвальд повысил голос. – И его слова теперь значат для меня немного. В любом случае, сейчас Дериан Рейнар мёртв, как и остальные Рейнары. Змеи передушили друг друга или, если угодно, драконы перегрызли друг другу глотки. Власть в Дракентале захвачена некой Идой Морнераль, и с этим вопросом мне ещё предстоит разобраться.

– Но хотя бы мне вы верите, Ваше Величество?

– Поймите правильно, Рейквин. – мягко сказал король. – Я не хочу сомневаться в вашей лояльности, но… Но многое в вашей истории вызывает сомнения. Вы общались с командирами противника, вашими соотечественниками. Вы общались также с Дерианом Рейнаром, вероломным убийцей собственного брата, убийцей мужа несчастной Риены, моей покойной сестры. И теперь приносите весть, не имеющую иных подкреплений, кроме ваших собственных слов. Весть, из-за которой мне придётся направить все силы на юг, из-за которой военные расходы возрастут в разы. А как вам такое развитие событий? Основное войско отправлено в южный край, а эльфы как ни в чём не бывало выходят из Илоренского леса. Спустя неделю они уже будут у стен Энгатара и сожгут всё на своём пути. Даже если наши войска успеют вернуться, армия Акаллантира движется куда быстрее. Часть их переберётся в Северную рощу, к своим лесным союзникам и тогда уже северную половину Энгаты охватит ужас эльфийских набегов. В это время другая часть их войск двинется на Южный край и разорят его, а мы будем заперты в окрестностях Энгатара, не в силах оставить северные земли на поругание врагу! Вы ведь не сильны в военном деле, Рейквин?

– Не силён, Ваше Величество. – с недовольным лицом согласился эльф.

– Так вот знайте, что это – самый благоприятный из вариантов. А о худших я даже думать не желаю! Силы Акаллантира отступают, и страна может перевести дух, сосредоточившись на внутренних врагах. Вы ведь не хотите стать внутренним врагом?

– Ваше величество. – спокойно сказал придворный маг. – Вы говорили об эльфах, как о моих соотечественниках. Да, я был рождён в Акаллантире, однако вскоре мои родители переселились в Риген. Там я попал в магический университет Аркенталя, который, спустя положенный срок, с блеском окончил. Далее я отправился в Энгатар на канцелярскую службу к тогдашнему королю Густаву Второму. Постепенно, пробираясь через переплетения дворцовых интриг, я попал в тронный круг в должности верховного придворного мага, где и пребываю вот уже семьдесят лет. При всём уважении, это произошло ещё в те года, когда отцы многих обитателей замка ещё не родились. Эти семьдесят лет своей жизни я посвятил служению Энгате и её правителю. Моя стихия – воздух. Он учит уклоняться от невзгод и обращать неприятности себе на пользу. Я же стремился обращать их на пользу страны, участвуя во многих битвах, на которые меня призывали. И после каждой такой битвы командиры поднимали бокалы не только за здравие короля, но и за моё. Если бы я когда-нибудь хотел сменить сторону, то уж точно не стал бы сочинять подобную историю, а просто покинул город и страну. Всё, чего я сейчас хочу – это чтобы вы прислушались к словам того, кто всем сердцем предан Энгате. Моим словам.

– В последнюю войну вы воевали за Эркенвальдов. – невозмутимо сказал король. – А после моей победы, присягнули мне на верность.

– Я провёл лишь одну битву в той войне. Битву на реке Эрберин, в самом начале. После этого я понял, что Альберт Эркенвальд помутился рассудком. Он пытался сжечь бывшие покои вашей сестры и едва не устроил пожар, который мне удалось остановить. После этого я покинул Чёрный замок и до конца войны пробыл в Академии.

Король молчал. Агна смотрела на эльфа спокойным изучающим взглядом, а Рейквин в свою очередь взирал на короля с надеждой.

– Слабость. – произнёс он.

– Простите? – не понял эльф.

– Воздух. Вы сказали, что избегаете невзгод и неприятностей. Это слабость.

– Что же тогда, по-вашему, сила?

– Бороться с ними. Сокрушать всё, что встаёт на пути. То, что не убьёт, лишь закалит тело и дух. Но вы сбежали от войны.

– Это любопытная философская тема, Ваше величество. Но каково же ваше решение насчёт армии мертвецов?

– Пока что я не могу поверить вашим словам. Я отправлю своих доверенных людей на юг…

– Они могут не вернуться! – воскликнул эльф, прервав короля.

– Не забывайтесь, Рейквин. – сурово сказал Эдвальд. – Хоть вы и член тронного круга, но это не делает вас равным королю. И уж точно не позволяет перебивать меня.

– Значит, вы не верите мне? – холодно спросил Рейквин.

– Пока что я не могу вам поверить.

– В таком случае, я не желаю быть членом тронного круга, Ваше величество. Какой прок от советника, чьим советам не внемлют. Даже перед ликом самой смерти.

Несколько секунд эльф смотрел Эдвальду прямо в глаза. Король, не отводя взгляда, произнёс.

– Желаете покинуть тронный круг? Ваше право. Я даю вам такую возможность. Но только если вместе с этим вы освободите пост придворного мага. Можете продолжать жить в замке, если пожелаете, но покои придётся освободить.

Эльф уже не пытался скрыть эмоции. На его лице была смесь изумления с возмущением.

– Пусть будет так, Ваше величество. – Рейквин оторвал от груди серебряную брошку в форме звезды, знак верховного мага, и с громким стуком положил её на стол. – Надеюсь, когда вы убедитесь в моих словах, будет не слишком поздно.

Сказав это, эльф быстро покинул совещательный зал, оставив короля и матриарха наедине.

– А что вы думаете, Агна? – спросил король? – Есть ли в его словах истина?

– В любых словах можно найти истину, Ваше величество. Но только если это слова верного вам человека. А в верности эльфа можно усомниться, особенно теперь.

– Теперь нужно найти нового придворного мага. Рейквин так долго занимал эту должность, что, наверное, пережил всех остальных претендентов. А нынешние боевые маги утратили всякие амбиции. Воздух… Воздух неубедителен. Он не может явно показать силу.

– Но огонь может. – заметила Агна.

– Огонь. – повторил Эдвальд. – Вы как всегда правы, Ваше Святейшество. Нам нужен огненный маг. Молодой, горячий и достаточно амбициозный, чтобы им управлять. И, слава богам, у нас такой есть.