Текст книги "Океан Надежд. Весна перемен (СИ)"

Автор книги: Игорь Бер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 35 страниц)

   Только после слов Стерна, Бен почувствовал, что на его лице открылась настоящая забегаловка для кровососов. Пошлепав себя несколько раз по щекам, лбу и шее, он вновь забыл о них, вернувшись мыслями к Линин, в который раз подумав о том, что наверняка бы женился на ней, не будь она "рабыней сломанной розы". Конечно, солдаты могли платить преступницам нравственности за ночи любви, но о женитьбе между солдатом армии и проституткой не могло быть и речи. Его бы тут же выгнали из армии и лишили всех льгот и привилегий. Но и это было не самым страшным – его бы заклеймили позором и печатью сломанного меча, и тогда: прощай карьера и светлое будущее. Нет, он, конечно же, никогда не сделает ей предложения руки и сердца, но он ведь сможет выкупить ее из борделя. Каждая девушка "мамочки" Тэйсти имеет свою цену. Да, эти цены высоки и Линин самая дорогая девушка среди всех ее подопечных, но он обязательно разбогатеет и сможет купить ее. Он сделает ее своей рабыней.

   – Но когда это будет?

   – Что ты сказал? – спросил Райен.

   – Не твое дело, – злобно процедил Бен, хотя большая часть злости он обратил на себя, так как непроизвольно произнес мысли вслух.

   – Бен, а как ты потратишь свои деньги, которые получишь по возвращению в Андор?

   – Не знаю, – не задумываясь, солгал он.

   – А я построю себе небольшой домик и женюсь. Надоела мне армейская жизнь. Хочу детей.

   "Надеюсь, нам удастся вернуться назад живыми" мысленно произнес Бен. "Мертвецам деньги не нужны. И если бы ты, Райен, был хоть немного сообразителен, то понял, почему нам пообещали столь большую награду только за то, чтобы принести письмо для губернатора от старой ведьмы".

   – Ты хотя бы с кем-нибудь встречаешься? – скептично спросил в слух Бен.

   – Пока нет. И если честно, никогда не встречался. Среди моих знакомых дам, нет ни одной, у кого бы не было клейма на плече. – Бену казалось, что Райен читает его мысли, так как он практически повторял его слова, произнесенные им самим в уме, и как в подтверждение, Райен продолжал: – Жениться на одной из них значит – положить конец своей дальнейшей беззаботной жизни и подставить плечо для раскаленной кочерги. Нет, становиться преступником ради шлюхи я не собираюсь. А ты, как я слышал, моногамен.

   – О чем ты? – спросил Бен, с трудом удержавшись на месте и не упав на одну из травянистых кочек, по той причине что посох снова решил полностью погрузиться в болото, не найдя твердой поверхности.

   – Да вот, парни говорят, что сколько раз тебя видели в борделе, ты всегда предпочитаешь общество милашки Линин.

   – Кто это тебе сказал?! – прорычал Бен, резко развернувшись назад, от чего Райен поддался назад.

   – Да я и сам тебя видел пару раз в борделе и могу подтвердить их слова.

   – И какое вам всем дело с кем я сплю?!

   – Никакого. Просто тридцать серебряных монеты за одну ночь слишком большая цена даже для такой красавицы как Линин. Когда я плачу Делишес пять серебряных монет, меня всегда посещает мысли, что я совершаю большую глупость, а потому я с ней и развлекаюсь не чаше чем раз в месяц. А ты платишь в шесть раза больше, да еще бываешь у нее чуть ли не раз в неделю....

   – Еще слово, Стерн, и я превращу тебя в кровавое месиво, и для этого мне не понадобиться меча! – уже крича, накинулся на парня Уиллис.

   – Да я просто...

   – Заткнись!

   Уиллис шагнул в его сторону, от чего Райен поспешил сделать три шага назад. Возможно, он бы сделал и четвертый, но третий оказался роковым. Бен не успел опомниться, как Стерн словно сквозь землю провалился. Бен оставался стоять в оцепенении всего одно короткое мгновение, после чего крик Райена привел его тело в движение. Болото быстро засасывала парня, и теперь на поверхности оставалась лишь голова Райена, да его правая рука.

   – Помоги мне, Бен!!! – орал в ужасе Стерн, глядя на своего старшего товарища дикими глазами.

   – Держись! – прокричал Уиллис, вытянув вперед посох. Он хотел, было подойти поближе, но одна его нога начала погружаться в воду, после чего Бену пришлось отойти обратно назад. Райен попытался ухватиться за протянутый конец палки, но руки только скользили по ней из-за прилипшей грязи.

   – Помоги! Помоги! Помоги! – тараторил он, а голова все больше погружалась в мутную воду.

   – Я делаю все что могу! – прокричал ему Бен в ответ. Он опустился на живот и протянул Райену посох вновь, только теперь другим концом. Стерн тут же ухватился за него мертвой хваткой, в то время как вода уже начала заливать ему глаза и рот.

   Бен принялся тянуть посох на себя, и это принесло свои малые плоды: голова Стерна слегка приподнялась над уровнем болота.

   – Вот так! Держись, парень! Держись крепче!

   – О, Бен. Только не отпускай! – молил Стерн.

   – Не отпущу! – пообещал Бен, чувствуя, как посох уже выскальзывает из его ладоней.

   – Нет! – прокричал Райен, махая палкой в руке, в попытке протянуть ее обратно Бену, но тот не стал за нее хвататься. Зачем? Все уже было кончено. – Нет! Ты должен мне помочь! Бен, пожалуйста, Бен! О, Мир Вечности! Нет, я не хочу умирать! Я не хочу умирлллл...

   В рот Стерна полилась грязная вода, и крики сменились булькающим звуком. Волосы, глаза, нос так же залило водой, и теперь только его правая ладонь оставалась на поверхности. Пальцы судорожно сжались в кулак, между ними проступила грязь, затем пальцы выпрямились. Их била мелкая дрожь до тех пор, пока они тоже не ушли под воду.

   Вдали раздался томный стон. Так звучит болото в тех местах, где есть впадины, из которых выходит воздух. Так говорят, но в эти мгновения Бену казалось, что этот звук больше похож на урчание голодного желудка.

   Из-под воды поднялись несколько пузырей, и все окончательно смолкло. Бен оставался лежать на животе, глядя на то место, где еще недавно была голова Райена Стерна – мальчишки, который не успел разменять и третьего десятка. Он продолжал лежать на брюхе до тех пор, пока его не вернул к реальности скрипучий низкий голос:

   – Чтобы попасть в мои владения, нужна жертва.

   Бен резко обернулся на голос. Перед ним стояла огромная сгорбленная фигура, облаченная в черное одеяние. В руках ведьмы был высокий посох, на который она опиралась. Лицо старухи было скрыто под накидкой, но даже так, Бен смог разглядеть два тусклых красных огонька в том месте, где должны были быть глаза. Он в ужасе попятился назад, шлепая ладонями, стопами и задом по грязевой жиже.

   – Осторожней, смертный. Решил последовать на дно за своим спутником? Очень глупо испытывать страх, преодолев такой путь специально, чтобы встретиться со мной. Разве я не права?

   Бен решил послушаться старуху, учитывая то, что в ее словах была истина. Трудно было взять вверх над своим страхом, но ему пришлось это сделать. Он поднялся на ноги, слегка пошатнувшись, после чего выпрямился во весь рост.

   – Ты можешь говорить или же ты нем как рыба?

   Бен кивнул головой.

   – Тогда, скажи что-нибудь.

   – Что?

   – О, люди! И вы еще мните себя властителями Ближних Миров? Начни с того, как тебя зовут, зачем ко мне пожаловал и кто твои родители?

   Прочистив горло и глубоко выдохнув, Бен заговорил:

   – Меня зовут Бенджамин Гор Уиллис. Я здесь по поручению...

   – Старуха пошутила. – Ведьма повернулась к нему спиной и ступила на поверхность воды. Но, она не провалилась, а продолжила шагать вперед. – Знаю я, зачем ты здесь, кто ты такой и кто твои родители. Иди за мной.

   Бен хотел напомнить ведьме, что он не обладает магическими способностями, и как в следствии, не может ходить по воде, но решил не гневить ведьму, и пошел вслед за ней. Под ногами была тропа, которая казалось тверже любого из мест, по которым он ступал ранее вместе со Стерном.

   Несмотря на годы, сутулость и горб, Диздэйн шагала к огоньку, к которому они с Райеном и шли изначально, быстро и уверено. Бен с трудом поспевал за ней. Ее ноги, скрытые под черной накидкой, шоркали по воде в быстром темпе, а посох постукивал по твердой тропе в едином ритме, и от этого однообразия звуков у Бена начала болеть голова. До самого своего дома, ведьма не проронила ни слова, что ее гостя вполне устраивало. Несмотря на видимое спокойствие, он все же продолжал испытывать страх к ведьме, точно такой же, каким он был и в детстве, у костра, в компании других мальчишек, когда речь заходила о старухе с болот. В то же время он думал над словами ведьмы: "Чтобы попасть в мои владения, нужна жертва". Выходило, смерть Стерна не была случайной и то, что погиб Райен, а не он, было просто не слишком важной деталью четко прорисованного плана. Их послали вдвоем на болото не для безопасности, а для того, чтобы один из них принес себя в жертву, а другой выполнил поручение губернатора.

   Ему стало дурно от этих мыслей. И в тот же момент старуха, шагающая впереди него, что-то весело пробормотала себе под нос. Бен решил, что ведьма прочла его мысли и нашла их вполне забавными.

   Огонек увеличивался в размерах, пока не превратился в большую свечу, стоящую на подоконнике ветхой хижины.

   – Вот мы и пришли, – прохрипела сухим голосом ведьма, спешно поднявшись по трем невысоким ступенькам. Она постучала набалдашником посоха, похожим на череп рогатого зверя, и двери сама по себе открылась.

   – Входи и не забудь закрыть дверь.

   Бен с нерешительностью поднялся по ступенькам, постоял перед входом, осматривая проем, после чего сделал шаг, опустив ногу за порог. Только убедившись, что в доме ведьмы его не подстерегала новая смертельная опасность, Бен закрыл дверь.

   Тусклый свет свечи хранил в доме полумрак. Сама свеча была высокой, хотя она беспрерывно горела уже не меньше часа. На противоположной окну стене висела полка с глиняной утварью. Под полкой был небольшой шкафчик, чьи дверцы были закрыты. Под потолком, нанизанные на нить, висели сушеные травы. Справа от входа был камин, который в данную минуту не горел. Внутри него, на железном пруте, висел огромный чан, скорее всего предназначенный для варки всяких зелий. В центре комнаты стоял круглый стол и три стула. На столе, изливаясь мутноватым сиянием, которое не помогало в освящение пространства, стоял хрустальный шар – обязательный атрибут каждой уважающей себя ведьмы.

   Сама ведьма, изначально подошла к камину и бросила три полена в пепел, пробормотала несколько неразборчивых слов, и те ярко воспламенились. Когда старуха обернулась, Бен увидел ее страшное сморщенное коричневое лица. Радовало только одно – ее глаза больше не горели красным светом.

   – Проходи. Чего стоишь в дверях? И не забудь снять обувь, дабы не наследить.

   Бен только кивнул в ответ и поспешил исполнить желание ведьмы, в быстром темпе стянув с ног грязные сапоги. Пройдя вперед, он сел на стул, что был ближе к окну и подальше от хозяйки дома. Сжав пальцы ног, он подтянул пятки под стул.

   – Ты голоден? – спросила старуха с явным безразличием в голосе, словно давая понять, что ее мало интересует ответ, но не задать данный вопрос она не может, так как хочет показаться гостеприимной.

   – Нет. Я сыт, – солгал Бен, но не сомневался в том, что в этом доме у него кусок в горло не полезет, пусть даже на стол подадут только что приготовленную дичь.

   – Это хорошо, что ты сыт, потому как у меня нет еды для смертных.

   Смеясь, старуха заняла другой стул и придвинула к себе магический шар. Тот засиял еще ярче, и все же его свет по-прежнему не отражался от окружающих его объектов. Костлявая рука с узловатыми пальцами прошлась над его поверхностью. Бледно-голубое сияние, которое заполняло шар, закружилось по спирали.

   Бену стало не по себе. Он заерзал на стуле, разминая плечи и шейные позвонки. В доме ведьмы было прохладно, его влажные ноги окоченели, да еще и от шара повеяло явным холодом.

   Вихрь в шаре начал ослабевать, постепенно сходя на нет, а голубое сияние сменилось на фиолетовое.

   – Смутные времена настали для Молодого Мира, – начала вещать ведьма. Бен взглянул ей в лицо и с ужасом заметил, что бледно-синее сияние шара перешло в ее глаза. – Появилась могущественная Сила, которая до этого находилась в непрерывном поиске. И этот поиск привел Ее в нашу губернию. Сила эта настолько велика, что нет Ей равных в трех Мирах, и те, кто восстанет против нее, будут повержены в один миг. Ей нужно только одно – вернуться в Мир Вечности и снять с Себя проклятие. А для этого Ей нужен Пришелец. Пришелец из иного Мира, ничего общего не имеющий с Ближними Мирами.

   Ведьма убрала руку от шара и тот начал возвращаться к своему прежнему цвету.

   – Ты знаешь, о какой Силе я говорю, Бенджамин Уиллис?

   Он хотел поправить ее, напомнив, что он не обычный ничтожный, а представитель среднего класса, который позволял ему иметь в своем имени одну приставку, но все же решил промолчать. Вместо этого Бен кивнул, но, поняв, что старуха ждет от него слов, он неуверенно произнес:

   – Вы говорите о Четырех Темных?

   – Да, о них. О тех, которых многие смертные считают страшной сказкой. О тех, кому Океан Надежд даровал Силу и наделил Проклятием. Ты готов к встрече с ними?

   Бен не знал, что ответить.

   – Я не знаю.

   – Ты не знаешь, – нервно повторила Диздэйн, давая этим понять, что ответ ей не понравился. – Все вы люди не знаете, чего хотите. Идете на заклание, словно овцы и верите, что в конце пути вас ждет вознаграждение. Желание власти, богатства и низших физиологических потребностей делают из вас глупых слепцов, которые не видят ничего, пока палач не взмахнет своей окровавленной секирой над вашими головами. – Ведьма встала со стула и подошла к окну, взяв с подоконника свечу. Бен следил за ней взглядом, боясь оказаться к ней спиной. Взяв свечу, она подошла к шкафчику. Когда она открыла его дверцу, Бенджамин успел разглядеть его содержимое: несколько свертков бумаги, перья, нож, свечи и три человеческих черепа. Ведьма взяла один из свертков, после чего закрыла дверцу и подошла вновь к столу. Она протянула сверток человеку, и он не заставил себя просить дважды – сжав плотную бумагу в дрожащих пальцах.

   – Передашь это письмо вашему губернатору. Здесь все, что он хотел знать. Если он будет действовать в точности по плану, описанному здесь, то сможет получить все, чего он так жаждет. Надеюсь, когда мне понадобиться его помощь, он предложит мне ее. Хотя, не думаю, что у Милтона есть что-нибудь интересное мне.

   Ведьма подошла к поленице, бросив еще пару дров в камин, затем она вернулась к столу и не ее ужасном лице заиграла широченная улыбка, обнажая ее острые зубы. Она поставила свечу рядом с шаром, но ее пламя не отразилась на его стеклянной поверхности.

   – А вот ты, можешь оказаться для меня полезным.

   Бену стало жутко. Страх был сильнее даже того, который он испытал при первой их встрече. В этот миг он был уверен, что ведьма не отпустит его, а приготовит его себе на ужин или сделает что-то еще хуже.

   – Чем это? – надломленным голосом спросил он. В эти секунды, он просто тонул в своем страхе.

   Глаза Диздэйн снова загорелись красным светом, становясь все ярче и ярче. Два красных кружочка стали расширяться, превращаясь в две огромные сферы. Бен не мог оторвать глаз от этих магических огней, его голова начала кружиться, желудок затянулся узлом и его начало тошнить, в ушах звенело, а все тело онемело разом. Все эти чувства становились сильнее и невыносимее. Его все же вырвало на собственные ноги. Грудь обдало жаром, и он закричал от боли, но глаз так и не смог отвести от красных огней.

   И когда он решил, что все это закончиться для него обязательным сумасшествием, разум его отключился и Бенджамин Гор Уиллис выпал из реальности, уйдя в кроваво-красное безмолвие...***

   Он очнулся мгновенно, или же это был самообман? Он не мог сказать наверняка, но когда Бен начал понимать кто он такой и где находиться, старухи с ним рядом не было.

   Бен огляделся по сторонам, чувствуя, что тело еще не подчиняется ему полностью. Его грудь с трудом приподнялась, воздух насытил легкие кислородом до отказа, после чего туман в его голове начал отступать. Свечи на столе не оказалось – похоже старуха унесла ее с собой. Хотя на столе оставался стоять магический шар. Словно почувствовав его взгляд на себе, шар снова засиял, окрашиваясь в фиолетовый цвет. Бен наблюдал за ним, не отводя глаз, понимая, что изменения цвета не самая главная его способность. Стоило немного подождать и шар наверняка ему покажет нечто новое и необычное.

   Фиолетовая дымка рассеялась, и в шаре появились образы. Бен безотрывно глядел на шар, готовый узреть нечто важное и напрямую связанное с ним. И в этом он оказался прав – шар показал ему Линин. Она была полностью обнажена и прекрасна как никогда. Она улыбалась и манила его к себе, вернее он так решил изначально. Но неожиданно в шаре возник другой образ. Образ мужчины, который тоже был обнажен, и который посмел прикоснуться к ее красивой молодой груди, посмел осыпать ее тело поцелуями, посмел лечь между ее раздвинутых ног и...

   Бен не удержался и вскочил со стула. Словно испугавшись, шар мигом погас, но только лишь на короткое мгновение, чтобы вспыхнуть вновь и показать ему новые образы. Только теперь это был скотный двор в небольшой деревеньке, похожей на сотни других таких же, что прилегали к губернии Андор. Картина стала увеличиваться в размерах, пока на первый план не вышел амбар. Спустя несколько секунд, дверь амбара открылась, и на пороге возник незнакомый ему мужчина. Это не был тот мужчина, что делил постель с Линин, хотя они были примерно одного и того же роста, веса и возраста. Этот мужчина был черноволос, в отличие от предыдущего блондина, и имел на шее две темные точки. Предположительно – это были родинки. Одежда на нем была очень странной, какую Бену еще не доводилось ранее видеть. Затем, картинка устремилась ввысь, на миг показав всю деревню целиком, чтобы мгновение спустя быстро упасть вниз и показать Бену луг, на котором ничего не росло кроме старого дуба, под которым, судя по могилам, покоились два тела. Неподалеку от захоронений стояла высокая горка валежника. Бен нагнулся вперед, чтобы лучше разглядеть надписи на табличках прикрепленных к распятиям...

   Шар начал гаснуть и образы в нем исчезли.

   Как только шар снова стал бледно-синим, дверь ведьминой лачуги отворилась и внутрь вошла хозяйка. В одной руке она сжимала свой посох, а в другой незажженный факел.

   – Тебе пора возвращаться. Вот, возьми, – сказала она, протягивая ему факел.

   Уиллис взял факел, стараясь не прикасаться к ведьме своими пальцами.

   – Что со мной произошло? – с легкой нерешительностью поинтересовался он, выходя на улицу.

   – Ты заснул, – только и ответила ведьма.

   На пороге избы, Бен сунул руку за пазуху, дабы убедиться, что письмо, адресованное губернатору, все еще было при нем. Оно оказалось на месте.

   – Только не свети мне в лицо! – потребовала ведьма, и Бен поспешил исполнить ее требования. Не хотелось ему злить ведьму в конце их разговора.

   – Как мне вернуться назад?

   – Так же, как и пришел, – ответила Диздэйн, развернулась и вошла в дом.

   Бен решил пойти тем же путем, каким он шел за ведьмой, и только осветив путь под ногами, он впервые улыбнулся за весь день. Под слоем болотной воды, как не странно, виднелась тропа выложенная камнем.

3.

   На второй день, с которого начинался его трехдневный отпуск, полученный им за исполненную службу, Бенджамин Уиллис отправился в бордель.

   Госпожа Тэйсти – "мать" всех куртизанок, в прошлом сама делящая кровать с мужчинами за деньги, – как всегда встретила его радушно, как любого постоянного клиента.

   – Рада тебя видеть, красавчик. Я слыхала, ты побывал вчера на болоте ведьмы.

   – Слухами земля полниться, – как всегда кратко ответил Бен.

   – И после ее страшной рожи, ты решил дать своим глазам отдохнуть и поглядеть на истинную красоту в моем обличии? – она засмеялась, как всегда громко, так же, как и говорила, при этом нежно поглаживая его своей рукой по предплечью.

   Бен криво улыбнулся, слегка отведя плечо назад. Ему не нравились эти вечные шутливые намеки, в которых всегда от шутки была только малая часть.

   – Линин свободна? – спросил он.

   – Может, сегодня закажешь ту, которая может научить тебя чему-то новому?

   – Это кого же?

   Тэйсти было уже за шестьдесят, но года не превратили ее в малоподвижную маразматичку, хотя внешне все они с лихвой отразились на ее лице и теле. Она всегда была весела и напориста, а слова "тактичность" и "скромность" явно были ей незнакомы даже в пятнадцать лет, когда на ее плече появилось клеймо сломанной розы, а потому она, не задумываясь, подошла вплотную к Бену и схватить ее за ягодицы.

   – А чем я тебе не по нраву? – Она захохотала, прижав крепче его к своей необъятной груди. Вблизи, Бен смог разглядеть ее широкое лицо, покрытое глубокими морщинами, с которыми она боролось с помощью пудры.

   – В следующий раз, я подумаю над твоим предложением.

   – Ох, мужчины! – она отпустила его и сделала шаг назад. – Ваша ложь настолько откровенна, что в нее может поверить разве что несмышленая девица, родившаяся на ферме. Знаю это, потому что сама была такой. – "Мамочка" Тэйсти снова захохотала, на что Бен позволил себе легкую усмешку.

   Когда он смог, наконец, подняться на второй этаж, проходя мимо других клиентов борделя и их полуголых спутниц, чувство безграничного желания и тяготения к той единственной, ради которой он и посещал это заведение, стало практически невыносимым. Он с трудом сдерживался от бега, идя по коридору, выискивая взглядом четвертую дверь справа.

   Дойдя до нее, он не успел дотронуться до круглой ручки, как открылась противоположная дверь, и в коридоре появился Том Чес Монти – тоже капрал, как и он, и из той же дивизии, что и он сам. Том как раз застегивал пуговицы на штанах, в то время как завязки на шее его сорочки все еще были распущены.

   – О, Бен! Рад тебя видеть. – Он похлопал его по плечу, так и не застегнув последнюю пуговицу на своих брюках. – Решил расслабиться после вчерашнего дня?

   – Как видишь, Том.

   – Да, прекрасно тебя понимаю, – кивнул Монти, почесав небритую щеку. Его выходные подходили к концу, но за какие такие заслуги он их получил, Бен не имел понятия, да и не слишком хотел этого знать. – Так ты ее видел? Ведьму?

   Шлюха, что стояла за спиной Монти, прижалась к его спине и, глядя из-за его плеча, одарила Бена улыбкой. Бену совершенно не хотелось вести с кем-либо в эти минуты беседы. Ведь за дверью его ждала та, с которой он хотел провести как можно больше времени из тех трех дней отпуска, которые были выданы ему указом губернатора.

   – Да, Том, видел.

   Монти застегнул последнюю пуговицу на брюках, не отрывая взгляда от лица Бена, после чего подошел к нему ближе и положил ладонь на плечо Уиллиса.

   – Ну, а какая она, эта ведьма?

   – Отправляйся на болото и сам погляди на нее.

   Монти засмеялся и слегка толкнул в плечо Бена. Со стороны это казалось дружеским жестом, но Бену не понравилось столь фамильярное поведение Монти, с которым он никогда собственно и не дружил.

   – Может, пойдем сегодня вечером в кабак и потратим несколько монет, которых ты заработал вчера?

   – С чего вдруг?

   – Да ладно, Уиллис: они легко пришли и должны легко уйти.

   Последние слова Монти не на шутку разозлили Бена. Резким движением он схватил его за ворот сорочки и оттолкнул его к стенке. Тому удалось с трудом удержаться на ногах, а вот девушка, что стояла за его спиной, оказалась не столь устойчивой.

   – Эй! – воскликнула она недовольно, но ни Бен, ни Том не обратили на ее возмущение ни малейшего внимания.

   – Легко, говоришь?! – воскликнул Уиллис. – А ты знаешь, что эта "легкая" поездка стоила жизни Стерну – парню, который не успел прожить и трети своей жизни?! Я и сам чудом остался в живых, не став обедом для мерзкой старой ведьмы и ей подобных! Я чуть было не утонул в болоте, в то время как ты проверял на прочность кровати в борделе. Даже если я бы нашел заработанные мной деньги, ты – последний кому я бы поставил стакан с элем. Тебе понятно?! – Том ему ничего не ответил, но и не стал отводить от него смущенно взгляд. – Проваливай, – уже более спокойно произнес Бен, положив ладонь на рукоять своего меча.

   Монти перевел взгляд с Бена на его оружие, затем вновь на Бена. Поняв, что ему совсем не нужны неприятности, он молча зашагал прочь в сторону лестницы.

   Бен наблюдал за ним до тех пор, пока тот не ступил на первую ступень, затем оглядел испуганных девиц и настороженных постояльцев, что повыскакивали из своих комнат. Не произнеся больше ни слова, он вошел в комнату Линин.

   Сколько раз он уже входил в эту комнату, она всегда казалась ему чересчур обставленной: большая постель с балдахином, зеркальный потолок, ковер с пушистым ворсом, на котором были разбросаны подушки розового и белого цвета, столы, стоящие по обе стороны от постели, на которых всегда находилось место вазам с живыми цветами (подарки ее частых и постоянных клиентов), трюмо, переполненное косметическими принадлежностями. У трюмо стоял мягкий цилиндрический табурет, на котором сейчас сидела Линин в одних панталонах и пудрила свое и так идеальное прекрасное личико. Среди ее косметики были самые дорогие пудры, самые лучшие духи и самые хорошие крема. Также она имела в комнате ванну, в которой она часто любила лежать в свободные от клиентов часы. Да, Линин была самой высокооплачиваемой девушкой борделя и пользовалась привилегиями, в которых были ограничены другие шлюхи.

   Красавице Линин было всего девятнадцать. Ее кожа была загорелой, что отличало ее от других девушек, и прекрасно сочеталась с ее смоляными волосами, что волнистыми прядями спадали ей на плечи, скрывая клеймо в виде сломанной розы. Ее глубокий взгляд приковывал к себе внимание даже в те мгновения, когда она была полностью обнажена, а ведь такого роскошного тела ему еще не доводилось видеть ни у одной из женщин.

   До Бена доходили слухи, что услугами Линин пользовались даже представители высших классов, но Бен старался не слушать их – не потому что не верил в них, а потому что ему были противны даже мысли о том, что к ней мог кто-то еще прикасаться помимо него.

   Она посмотрела на него через зеркало и на ее губах заиграла улыбка, от чего он испытал легкую боль где-то в животе.

   – О, Бен. Я слышала твой голос за дверью и решила слегка прихорошиться.

   – Ты и так красива, Линин. Тебе это ни к чему.

   – Ты с кем-то повздорил? Я слышала, как ты кричала, но решила не выходить.

   – Ты правильно сделала. – Он отошел от двери. И медленным шагом, направился к ней.

   – Я рада, что ты вернулся, – все так же глядя на него сквозь зеркало, произнесла она. С ее губ не сходила улыбка, от чего она казалась Бену еще прекраснее. – Я так по тебе соскучилась.

   Такова была Линин – она без труда могла заставить поверить кого угодно в искренность своих чувств. С ним у нее больше всего это получалось, так как Бен хотел верить ее словам.

   Он остановился на полпути, не решаясь больше сделать и шага. Он сам себе казался мужчиной, который пришел в дом любимой девушки, полный решимости предложить ей руку и сердце, а, оказавшись перед ней, оробел. Она действовала на него словно алкоголь на пьяницу и сегодня это чувство было как никогда навязчивым. Он бывал в этой комнате не один раз, делил с ней одну постель, владел ее нагим телом и все равно при каждой встрече он не мог ей налюбоваться. Словно перед ним была ценная вещь, которая никогда не будет принадлежать ему.

   "Может, это приворот?", в который раз задался он вопросом и как всегда добавил: "Если она и ведьма, все равно я бы никогда не причинил ей вреда".

   – А как Райен? Он тебе не сильно докучал?

   – Он...погиб.

   Лицо в зеркале нахмурилось и стало печальным, но и теперь она казалось ему самой прекрасной женщиной на свете.

   – Бедный малыш, – произнесла она так, словно Стерн годился ей в сыновья, а не в сверстники, после чего глубоко вздохнула. – Мне его очень жаль. Думаю, девушкам, что знали его близко, будет больно об этом слышать.

   – Да, – согласился с ней Бен, все так же стоя на одном месте. – Он не был уж таким занудным, как мне ранее казалось, – слукавил он, затем его взгляд отвлекся от ее лица, скользнул ниже и остановился на чашеобразной груди с темными сосками. Ее природная смуглая кожа выдавала в ней жительницу южных губерний, но даже у них должны были быть кое-где более темные и более светлые участки кожи, чего у Линин не наблюдалось. Словно она не знала, что такое "одежда" до тех пор, пока не стала работать в борделе.

   Он как-то пытался расспросить ее о прошлом, о тех годах, когда она была еще маленькой девочкой, но Линин всегда в этом случае замыкалась и предлагала сменить тему или же заняться чем-нибудь интересным.

   Ее грудь слегка подрагивала, когда расческа в ее руках ритмично скользила по ее же волосам. Бен не мог оторваться от этого зрелища. Он с трудом сдержал стон вожделения, после чего быстро оказался за спиной девушки, после чего принялся покрывать ее плечи поцелуями. Линин прикрыла глаза, опустив голову на бок, томно задышав. При каждом вздохе ее грудь приподнималась, из-за чего становились видны тонкие ребрышки под гладкой юной кожей.

   Бен сжал в ладонях ее грудь и легкий вскрик Линин прозвучал музыкой в его ушах. Он начал смешаться от ее плеч к талии, а затем и бедрам, оттеснив материю панталон ниже.

   – Ты тоже по мне соскучился, – заметила Линин улыбаясь.

   – Да, – тяжело дыша, выдавил Бен. – Очень!

   Он принялся быстро раздеваться, практически срывая с себя одежду. Несколько пуговиц слетели с его армейского мундира, но он не обратил на это внимание – такое происходило нередко. В таких случаях, Линин всегда вызывалась сама пришить их назад.

   Он крепко схватил ее и перетащил с табурета на мягкий ворс ковра, а она не переставала смеяться. Бен терял над собой контроль, он превратился в зверя, готовый рвать глотку любому, кто собирался покуситься на его личную собственность, какой сейчас была Линин. То, что он увидел в магическом шаре Диздэйн, не покидало его мыслей, и ревность раздирала его, несмотря даже на то, что сейчас Линин была с ним и стонала от его ласк.

   Девушка сплела пальцы на его шеи, глядя на него своими большими черными глазами. Затем ее пальцы приподнялись вверх и зарылись в его волосах. Ладони слегка надавили на его затылок, и Бен понял, чего хотела от него Линин, или же претворялась что хотела. Он припал к ее груди и принялся покрывать ее поцелуями. Тело девушки выгнулось ему навстречу. Он целовал и посасывал ее соски, и в то же время стягивал с себя подштанники. Подвигав ногами, избавляясь от белья, Бен на миг оторвался от ее тела, для того чтобы поглядеть на ее лицо.