Текст книги "Океан Надежд. Весна перемен (СИ)"

Автор книги: Игорь Бер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 35 страниц)

   – Бенджамин Уиллис, – прочел надпись на табличке капитан Уолтер Сет Тур Малвилл. – Этот конь с сегодняшнего дня тоже свободен, а потому можете взять его. Фаундэр очень хороший конь, пусть и немного капризный. – Он повернулся к Кевину и криво улыбнулся – впервые за их встречу. – Думаю, вы с ним найдете общий язык. – Затем капитан подозвал к себе конюха и приказал ему оседлать коней, на которых они остановили выбор.

   Спустя несколько минут кони были оседланы и выпушены из своих стоил. Конюх довел их до выхода из конюшни, после чего протянул уздечки их новым владельцам.

   – Мы благодарим вас за помощь, капитан, – сказал Кевин, поклонившись.

   Малвилл сжал губы и еле заметно кивнул, после чего развернулся и зашагал обратно в сторону главной площади.

   Линин первой вскочила на Грейс. Судя по той легкости и уверенности, с какой она это проделала, сидеть в седле ей было не впервой.

   Затем на Верраса взобрался и Тиф. Несмотря на то, что у него не было одной ноги, он тоже не испытал больших трудностей взобравшись на спину коня.

   А вот Кевин не торопился садиться в седло.

   – Чего ты ждешь, Кевин? – спросила Линин.

   – Только не говори, что ты и на коне ранее никогда не сидел.

   Кевин не стал оправдываться, вместо этого он подошел к Фаундэру и погладил его по загривку. Конь недовольно заржал и отошел от него в сторону.

   – Как и говорил капитан, у этого коня дерзкий нрав, – сказала Линин и весело рассмеялась.

   – Не показывай страха, – посоветовал Тиф. – Покажи, что ты главный.

   – И как это, прикажешь, сделать?

   – Спроси об это себя.

   Кевин вытянул вперед руки, показывая, что он не желает коню зла и, говоря с них спокойным тоном, начал медленно приближаться. Фаундэр вновь зафыркал и замотал головой, но не стал сходить с места, пока Кевин не опустил ладони ему на спину. Конь опустил вниз голову и тяжело задышал, глядя на человека исподлобья.

   – Мне стоит его опасаться или же он предлагает мне оседлать себя? – поинтересовался Кевин.

   – Кто знает? – сказал в ответ Тиф.

   Нолан схватился за луку седла и просунул правую ногу в стремя. Конь оставался стоять на месте неподвижно. Кевин оторвал левую ногу от земли и перекинул ее через спину коня, и в тот же момент Фаундэр решил неторопливо отправиться в путь. Кевин сжал в руках узду и попытался притормозить коня, но тот даже и не подумал подчиняться.

   – У тебя получилось! – воскликнула Линин, пустив ходом Грейс.

   – Знать бы теперь, как им управлять.

   – Не волнуйся, в этом нет ничего сложного.

   – Он не слушает..., – Кевин не договорил, так как Фаундэр повернул голову и укусил его за ногу, от чего Кевин взвыл от боли. – Зачем ты это сделал?

   – Похоже, он хочет показать, что в вашем тандеме именно он хозяин, – усмехнулся Тиф.

   Они направили коней в сторону ворот губернии, около которых их ждали двое стражников. Судя по их лицам, они были явно злы, что их смена совпала с праздничным днем. Они вышли им навстречу, вытянув вперед руки.

   Тиф остановил Верраса, спрыгнул вниз и, прихрамывая, подошел к стражникам, которые вблизи оказались совсем еще юнцами. По мнению Тифа они состояли в рядах губернаторской армии первый год, это подтверждали и их мундиры серого цвета – форма рядовых солдат. Один был ярко-рыжим, с веснушчатым лицом и такими же веснушчатыми руками, имел светлые голубые глаза и кривые зубы. Второй был немного симпатичнее, хотя этого не позволял разглядеть пушок вместо усов и бороды, а также шрам, что тянулся по всей его правой щеке. Тиф мог дать вторую ногу на отсечение, что этим шрамом парень гордился, хотя история его возникновения была совсем не героичной.

   – Здорово, парни! – поприветствовал их Тиф.

   – Куда путь держите, папаша? – спросил рыжий, чем заставил Тифа нахмуриться. В свои сорок пять он совсем не считал себя стариком.

   – У нас есть пропуск. Мы хотим покинуть губернию. – Тиф протянул бумажный сверток, полученный от капитана Малвилла, стражнику и тот, с ленивицей, зажал его меж пальцами.

   – Надо предполагать, что вы хотите получить взамен пропуск для возвращения в Андор? А он стоит денег.

   – Нет, назад мы вряд ли вернемся.

   Стражник недовольно скривил рот, затем бросил на пол пропуск.

   – Понимаешь, отец, этот пропуск уже не имеет законной силы. Со вчерашнего дня появились другие пропуски.

   – Ты ведь даже не посмотрел на него! – возмутился Тиф.

   – А зачем? – у стражника со шрамом на щеке появилась презрительная ухмылка. – Мы и так знаем, что этот пропуск устарел.

   – Чего им надо? – шепотом поинтересовался Кевин у Линин.

   – А чего, по-твоему, они могут хотеть? Денег, конечно.

   – И откуда я могу взять новый? – спросил Тиф, хотя и сам знал ответ.

   – В нашем пропускном пункте, – сказал рыжий, указав на небольшую коморку. – Но, ты его получишь, только в том случае, если у тебя есть достаточно много денег.

   – У меня они есть, можете не беспокоиться. – Тиф улыбнулся им в ответ, и эта улыбка парням совсем не понравилась. – Ну, так что, займемся выгодным обменом?

   Тиф прошел в небольшую комнату с рыжим охранником, скрывшись от глаз Кевина и Линин. Пробыли они в ней совсем недолго, а когда он вышел, то, судя по его сохранившейся на лице улыбке, переговоры прошли успешно.

   – Открывай ворота, – сказал рыжий, после чего встретился с недовольным взглядом своего товарища. – Немедленно!

   Тиф вернулся к коню и запрыгнул в седло. Ворота начали медленно открываться, позволяя разглядеть через расширяющуюся прорезь дорогу, лес и поле.

   – Все отлично, наш пропуск приняли, – сообщил им Тиф.

   – У тебя талант переговорщика, Тиф, – заметил Кевин.

   – Это точно, – с гордостью согласился он.

   – А что ты им дал взамен? – спросила Линин.

   – Ничего, с чем мне было бы жалко расстаться, – уклончиво ответил Тиф, после чего пришпорил Верраса. Кевин и Линин направились за ним следом, в обоюдном желании поскорее покинуть пределы губернии Андор.2.

   – Расскажите мне про "Океан Надежд".

   В небе сияло послеполуденное солнце, ветер шелестел в листве деревьев растущих вдоль дороги, а топот копыт глухо постукивал в пыли после часового галопа. Позади уже с трудом проглядывались стены губернии Андор, и только купол армейского шатра, да пики губернаторского дворца, были все еще различимы, хотя их отделяло больше часа езды верхом. Маленькие домики, не слишком отличающиеся друг от друга, сопровождали их продолжительный период времени, прежде чем им на замену пришли широкие поля, которые исчезали вдали за горизонтом, где небо приобретала розовый и оранжевый окрас, какой бывает во время заката. В Молодом Мире яркость красок небес был обычным делом, вне зависимости от времени суток. В одну из ночей, во время бессонницы, когда он еще жил на ферме Доббсов, Кевин вышел во двор из амбара и с трудом смог оторвать взгляд от сине-зеленых всполохов ночного неба. Он знал термин "северное сияние", но никогда не думал, что сможет стать свидетелем этому явлению, тем более в местном теплом климате. Во время возбужденного пересказа, Фрэд только пожал плечами и ответил: "Эка новость! Для нас это не редкий

фэномэ

н

, Кевин. Уверен, что и этой ночью, ты сможешь его увидеть".

   За полями начинался густой лес темно-синего цвета. Этот лес тянулся за ними от самого Андора, от чего Кевин начал его ассоциировать с их верным спутником. Своим величием и цветом он напоминал океан.

   Вопрос Кевина словно пробудил ото сна Тифа и Линин. Они переглянулись между собой, и вновь Кевин почувствовал себя чужаком, кем, собственно, и был.

   – Разве про Океан Надежд не слыхали в тех местах, откуда ты родом? – спросила Линин, с легко читающимися в голосе нотками удивления.

   – Мне знаком только термин, – честно ответил Кевин.

   – Так откуда ты родом?

   "Почему они просто не могут ответить на мой вопрос?". Возможно, следовало им рассказать всю правду, но он все же еще не был готов полностью открыться. Также он боялся, что правда только добавит вопросов к его персоне, вследствие чего, его собственные вопросы так и останутся без ответа.

   – Из объединения, которое расположено далеко от этих мест.

   – А да, кажется, я знаю его название, – с серьезным лицом произнесла Линин. – Объединение Не Умею Пользоваться Оружием, Ездить Верхом И Понятие Не имею Об Океане Надежд.

   Тиф захохотал, впервые за все время их знакомства, и долго еще не мог остановиться.

   Слова Линин задели Кевина, и он решил больше не задавать вопросов, чтобы не вызвать очередного приступа смеха у кого-либо. Но, похоже, сама Линин почувствовала неловкость из-за своих слов, а потому решилась ответить Кевину, не делая никаких введений:

   – Океан Надежд – это большая часть Мира Вечности. Мир Вечности отличается от других Ближних Миров тем, что там не живут люди, а только плещется безграничный Океан, чья сила настолько велика, что ей нет равных ни в одном из известных нам Миров. Многие утверждают, другие допускают тот факт, что именно Океан Надежд создал Ближние Миры и населил их людьми, животными, магическими тварями и даже травами и деревьями. Скорее всего, это было сделано не нарочно, а только потому, что Мир Вечности не бесконечен, а Океан Надежд продолжает расширяться. Один раз в миллионы, а может миллиарды лет происходит выброс излишней энергии из Мира Вечности, вследствие чего возникает новый Мир. Наш Мир называется Молодым, потому что появился позже первых двух. Бытует мнение, что все Ближние Миры похожи друг на друга как три капли воды, и населены они нашими двойниками, хотя жизненные нити в них сплетаются по-разному, к примеру: в Зрелом Мире мой двойник может быть очень знатной особой, а в Старом – я могу быть матерью пятерых детишек. Другие мнения гласят, что Ближние Миры совсем не похожи друг на друга, и в них совсем нет людей, а только существа, наделенные магическими способностями. Есть люди, которые верят, что Зрелый и Старый Мир – это те же Молодые Миры, только смешенные на несколько лет вперед.

   – К примеру, я сам принадлежу к этой касте людей, – подал голос Тиф. – Только с небольшой поправкой: Молодому Миру никогда не стать Зрелым, а Зрелому – Старым, по истечению определенного срока времени. Для этого требуется только очередной всплеск энергии Океана, а когда это произойдет, мы просто не узнает привычный для нас Мир, возможно, мы сами себя не узнаем. А может, все живое погибнет, чтобы возродиться заново.

   – Считается, что тот, кто попадет в Мир Вечности и загадает желание у Океана Надежд, может рассчитывать на его полное исполнение в независимости от сложности загаданного. Да только попасть в Мир Вечности нереально.

   – Почему?

   – Да потому, что это просто сказка. Легенда. Даже если и существует где-то Мир Вечности, нам к нему никогда не попасть. Единственный Мир, помимо Молодого, который для нас открыт – это Земля Мертвых, куда мы все попадем после нашей смерти, за исключением тех существ, которые наделены магическими способностями. Им суждено повстречаться с Пустошью – она же Великое Безмолвие. Такова цена за долгую жизнь и магические способности.

   Лини замолчала, в то время как голову Кевина заполнили многочисленные мысли.

   "Океан Надежд". Именно так называлась книга, которую они с Кэтти так и не дочитали до конца. Но что это: совпадение или нечто больше? Действительно он попал в книгу или же переместился в тот же Мир, где ранее до него побывал ее автор? А может, после аварии он просто сильно ударился головой и теперь мозг просто играет с ним в игры, и всего этого нет? Что если он сошел с ума от горя утраты и теперь он живет изолированно ото всех в комнате с мягкими стенами, а все это происходит в его воспаленном воображении?

   – Это не легенда. – Спокойный и уверенный голос Тифа вывел его из гнетущего плена теорий возможных вероятностей. – Это правда. А что есть легенда, как не приукрашенная истина? Эту историю передают из уст в уста ни одну сотню тысяч лет, а то и больше. Но, новый виток интереса к этой легенде возник, сравнительно недавно, примерно две сотни лет назад, когда в Молодом Мире появился Пришелец из иных Миров. И этот Человек был особенным, он мог переходить из одного Мира в другой. Ему удалось с помощью своих верных друзей пройти все три Мира и предстать перед Океаном Надежд.

   – Это новое веянье, – сказала Линин, грациозно держась в седле. – В него верят в основном жители губернии и почти никто из селян.

   – Не верят, потому что об этой легенде мало кто слышал, а если и слышал, то без точных деталей, – категорично ответил ей Тиф.

   – Я согласна с тобой, Тиф: селяне о ней мало слышали, а все потому, что у них и так хватает забот, кроме как слушать всякие страшилки на ночь.

   – И почему это страшилки? – возмутился Тиф.

   – Да потому, что им и так страшно жить и думать о том, что завтра по приказу губернатора их могут лишить крова, еды и жизни. Так тут еще и легенда о могущественных колдунах, которые способны испепелить в одно мгновение целое объединение.

   – Ты говоришь о Четырех Темных? – спросил ее Кевин.

   – Так ты о них слышал?

   – Да, мне кое-что о них рассказал фермер, у которого я жил какое-то время.

   – Тебе повезло, что ты попал на ферму к просвещенному селянину, – подметил Тиф. – По преданию, они ждут то время, когда появится новый Пришелец и приведет их обратно к Океану Надежд.

   – И зачем им это нужно?

   – Что-то у них не получилось в первый раз, и теперь они жаждут вернуться назад и все исправить, – ответил Тиф, после чего взял фляжку с холодной водой и сделал два больших глотка. – Они получили то, чего хотели, но потеряли что-то, с чем не рассчитывали расставиться.

   Тиф замолчал, а Линин не продолжила его рассказ, хотя Кевин был уверен в том, что это не конец истории.

   – Это все?!

   – В общих чертах, да.

   – Но ведь должно быть и продолжение у этой легенды! – с неистовством воскликнул Кевин, чем заставил Тифа и Линин вновь переглянуться между собой.

   – Я рассказал тебе все что знаю.

   – Я тоже, – подхватила Линин.

   – А кто может знать больше?

   Тиф притормозил Верраса, затем пристально взглянул на Кевина, словно пытаясь понять: не шутит ли он? Видимо решительность во взгляде Кевина убедила Тифа, и он указал пальцем в сторону леса.

   – В этом лесу живет та, кто способна поведать тебе об этой истории гораздо больше. Ведьма Диздэйн. Но, я не советую тебе отправляться к ней.

   – Мне очень нужно обо всем узнать.

   – И зачем тебе это, Кевин? – спросила Линин, нахмурив тревожно брови.

   – В данный момент я не могу вам ничего объяснить. Но для меня это очень важно.

   – Тогда, ведьма та единственная, кто может тебе помочь, – кивнула головой Линин.

   – Но, я не знаю дороги.

   – Э, нет, – отрицательно покачал головой в ответ старый вояка. – Отправляться туда вдвоем значит – верная смерть для одного из нас. Болота, на котором живет ведьма, нуждается в жертвоприношение. Если умру я, тогда ты сможешь спросить ведьму о чем угодно, если только один из твоих вопросов не разозлит ее. Но, я не для того сбежал из темницы, чтобы погибнуть на болоте. А если умрешь ты, никому легче от этого не станет.

   – Я пойду с тобой, Кевин, – предложила свою кандидатуру Линин. – Если бы не ты, я сейчас висела на виселице, на обозрение ротозеев. Так что, перед тобой я в неоплаченном долгу.

   Кевин никогда бы не согласился на такую жертву со стороны Линин, но Тиф опередил его:

   – Это очень плохая идея. Женщинам на болте не место, если только вашей целью не является желание разозлить ведьму. Тогда вы умрете оба. Ни одна ведьма не потерпит соперницу в своем доме.

   – Я не ведьма! – Линин злобно посмотрела на Тифа. Но на ее испепеляющий взгляд, Тиф никак не отреагировал.

   – Все женщины в чем-то ведьмы. К тому же, напомни нам: по какому обвинению, ты чуть было не угодила на виселицу? – Линин промолчала, а Тиф продолжил: – Если ты пойдешь один, тогда болотные духи не будут столь требовательны, а потому ты сможешь повидаться с Диздэйн. Хотя, на твоем месте я бы не стал искать встреч со старухой. Но ты ведь не последуешь моему совету, как обычно.

   – Ты прав, Тиф. Я пойду один, – сказал Кевин, и развернул Фаундэра в сторону поля, за которым начинался лес. – Думаю, это самый оптимальный вариант.3.

   Тиф, в общих чертах, объяснил ему путь, хотя и признался, что никогда не бывал в гостях у ведьмы, но не единожды слышал истории от тех, кто решился зайти далеко в лесную чащу.

   – Когда дойдешь до мест, через которые коню будет не пробраться, привяжи его к ветке одного из деревьев, – напутствовал его Тиф. – И не забудь нож, что принадлежал бывшему владельцу коня. Он тебе может пригодиться.

   Линин спрыгнула вниз и поспешила в поле, что отделяло лес от тропы. Вернулась она примерно через десять минут, держа в руках некие травы.

   – Держи это. – Линин протянула букетик Кевину. – Диздэйн хоть и ведьма, но, как и все женщины, она наверняка должна любить подарки. Эти травы используются для приготовления зелий, а потому данный жест внимания должен ей понравиться.

   – А говорила, что не ведьма. – Не упустил момент для колкости Тиф. – А в травах толк знаешь. Хотя, это отличная идея. – Тиф перевел взгляд на Кевина, став более серьезным, хотя в его случае, все выражения лица (кроме недавнего приступа смеха) были либо суровыми, либо вдумчиво-суровыми. – Диздэйн не жалует чужаков на своем болоте и, скорее всего, не станет даже разговаривать с тобой, но маленький подарочек настроит ее на нужный лад. Но, ты должен знать, что еще до болота, в лесу ты можешь повстречать неких тварей, которые будут гораздо опаснее ведьмы. А потому, ты должен помнить, что за все время путешествия, ни разу не должен оборачиваться назад, не останавливаться и не бежать на помощь, даже если услышишь крики и мольбу. Ты можешь это мне пообещать?

   – Да, Тиф. Спасибо за совет и за все то, что ты для нас с Линин сделал. Я думаю, что мы с тобой еще увидимся.

   – Не желательно, – ответил Тиф, и прежде чем Кевин задался вопросом: шутить ли его товарищ или нет, Тиф позволил себе кривую улыбку. – Почту за честь выпить с тобой стаканчик рома. К тому же, было бы интересно послушать твою историю о встрече с ведьмой.

   – А еще, хорошо было бы узнать, в какой части Молодого Мира ничего не знают про Океан Надежд, – добавила Линин, затем подскочила и поцеловала Кевина на прощание в губы.

   – Меня ты сможешь найти в одной из таверн ближайшей отсюда губернии. – Тиф развернул Верраса и приготовился продолжить путь в сторону горизонта. – Надеюсь, что уже вечером я будут пьян как старый сапожник.

   Линин села в седло и развернула своего коня вслед за Тифом.

   – До скорой встречи, мой герой. – Сказав это, девушка пустила коня галопом.

   Кевин какое-то время оставался стоять на тропе, глядя им вслед, затем направил Фаундэра в поле, в сторону Ивенского леса.

   Конь мчался вперед, наклонив голову вниз, быстро перебирая ногами. Кевин чувствовал, как работают мышцы коня, пружиня и перекатываясь под вороной кожей.

   – Вперед, Фаундэр! – не удержался от восторженного крика Кевин, наполненный чувством свободы, несясь навстречу ветру. Ароматы весны пьянили и кружили ему голову своей свежестью и разнообразием. Фаундэр мчался без устали и, казалось, что он набирает скорость с каждым шагом, от чего лес становился все ближе и ближе. Все вокруг выглядело столь девственным и прекрасным, каким бывает только в резервациях и национальных парках. Ветер гудел, касаясь его лица и развивая гриву коня. Словно, вся красота мира окружала его в эти минуты, принося с собой радость и блаженство.

   Но когда они были уже совсем близко к Ивенскому лесу, Фаундэр начал сбавлять скорость, затем он перешел на шаг, а прямо перед самым лесом и вовсе встал как вкопанный. Как не старался, Кевин не смог заставит коня сдвинуться с места.

   – Ну же, Фаундэр, вперед! – попытался разубедить животное Нолан, но упрямством Фаундэр был явно не обделен – он лишь фыркал и шевелил ушами. – Что случилось? Может, проголодался?

   На голод это не было похоже – они стояли в чистом поле, покрытом полностью зеленью, но конь на нее даже не обращал внимание.

   – Наверное, хочешь пить, – предположил он, хотя и понимал, что жажда не заставила бы коня просто остановиться на месте. Виной были другие причины.

   Кевину пришлось спрыгнуть на землю. Отпустив узду, он похлопал коня по гриве. Фаундэр молчаливо глядел на него в ответ своими большими черными и грустными глазами. Возможно, думал Нолан, причина нежелания идти дальше могла быть вполне человеческой – Фаундэр скучал по своему прежнему хозяину.

   – Ну, что же, я не стану тебя заставлять идти со мной. Спасибо тебе за помощь.

   Кевин провел ладонью по ложбинке меж глазами коня и пешком направился в сторону леса. Он прошел не больше тридцати шагов, когда почувствовал мягкий толчок в спину. Обернувшись, Нолан увидел идущего за ним Фаундэра, качающего головой. Похоже, конь все же передумал и проявил желание идти с ним дальше. Нолан улыбнулся и вновь погладил коня.

   – Благодарю тебя за то, что изменил свое решение. Без тебя моя дорога была бы длиннее и опасней.

   Сев обратно в седло, Кевин направил Фаундэра по тропинке, что вела вглубь леса.

   Конь шел неспешно, в то время как всадник рассматривал возвышающиеся по сторонам деревья и птиц, что строили гнезда в их кронах. Ему удалось разглядеть несколько знакомых ему птиц, таких как: кукушка, соловей и ястреб; а также не виданных до этого пернатых. Одна из птиц чем-то напоминала сову, только раскраска у нее была позавиднее, чем у павлина. Таких ярких и блестящих цветов ему еще не приводилось видеть в животном мире, разве что по телевизору в документальных фильмах о дикой природе. Также на пути им повстречались несколько зайцев, которые попрятались в кусты, стоило приблизиться к ним ближе, чем на десять шагов. Кристин был голоден, но охота на дичь не представлялась ему возможной, по той причине, что у него не было ни ружья, ни лука, а кидаться в зайцев или птиц ножом выглядело нелепо и малопродуктивно.

   Чем дальше они продвигались, тем сильнее было чувство голода. Кевин выпил последнюю каплю воды из фляжки, чтобы хоть чем-то заполнить пустой желудок, затем покорил себя за расточительство – рано или поздно ему захочется пить, и тогда к одной проблеме прибавиться и другая.

   Спустя какое-то время, Фаундэр остановился около куста с красными ягодами размером с крыжовник и принялся их с удовольствием поглощать. Кевин спустился вниз, решив попробовать лесной деликатес и, с радостью, обнаружил, что они не только сладкие, но и вкусные. Наевшись ягод, он заполнил ими голую фляжку, благо таких кустов, в этом участке леса, было не мало, после чего вернулся в седло.

   Чем дальше они пробирались в лес, тем выше становились деревья. Тропа сужалась, а кусты выглядели менее дружелюбными, вместо ягод встречая их щипами.

   Долгая дорога и одиночество заставили Кевина уйти в воспоминания.

   Ему было двадцать три, когда он стал отцом. Мать Кевина не выказывала это открыто, но всегда давала понять, что она не в восторге от их поспешности завести их собственную семью. По ее мнению, в двадцать три года, мужчина был еще не готов к полноценной самостоятельной семейной жизни. "В первую очередь стоило подумать о карьерном росте и финансовой независимости" твердила она, на что Кевин всегда ее успокаивал и говорил, что он сможет обеспечить дочь, жену и себя. "Ну а если на меня не хватит, тогда буду пахать в ночную смену".

   Отец же, был более просто в этом отношении. Он придерживался мнения, что Кевин сам мог принимать правильные решения и никогда не приставал к сыну с советами, только если сам Кевин не просил его об этом. Именно за это жизненное кредо: "Не лезь с советами к тем, кто в них не нуждается", Кевин и уважал отца, в то время как мать – вечно корила. Но, к сожалению, именно это "кредо" и погубила отца.

   Патрик Нолан самолично никому не давал советов по собственной инициативе и категорично отказывался выслушивать их от других. Когда он впервые попал в больницу с инфарктом, он не стал слушать советов врачей. Ему запретили спиртное и жирную пищу, а также попросили избегать стрессовых ситуаций и переутомления. Все это было им исполнено с точностью да наоборот. Он допоздна оставался на работе, а приходя домой, был часто раздражен из-за своих подчиненных или же злился на тех, кто стоял выше него на должностной лестнице, обвиняя их в некомпетентности и эгоизме. Дома, он сидел перед телевизором со стаканом виски. Мать Кевина никогда не противоречила ему, так как Нолан-старший всегда был вспыльчивым человеком, и все советы он незамедлительно отклонял. Сколько раз она пыталась напомнить ему о словах докторов и всегда запиналась, стоило встретиться с его суровым взглядом.

   Когда Клэр вернулась из роддома, счастливую молодую семью вернул к суровой правде жизни, в которой кроме даров есть и потери, один телефонный звонок.

   Кевин, все еще прибывающий на радостной волне, поднял трубку и бойко воскликнул:

   – Новоиспеченный папа Нолан слушает вас!

   На обратном конце раздались лишь несколько тяжелых всхлипов. Голос матери он узнал не сразу.

   – Алло, Кэв, сынок. – Как отец, так и мать, всегда называли его полным именем, отвергая любые сокращения, а потому такое обращение матери к себе, он воспринял за гораздо больший дурной знак, чем ранние всхлипы на другом конце провода. – Кэв, это...

   – Мама? – С его губ сползла улыбка, а радость сменилась настороженностью. – Мама, что произошло?!

   – Твой отец, Крис...Он умер час назад...Его сердце остановилось...В этот раз окончательно.

   Смерть отца не стала для него полной неожиданностью, и все же это был сильный удар, особенно в такой прекрасный день. Удар, который туманил голову, сушил горло и холодил спину.

   Клэр, с ребенком на руках, подошла к нему сзади и положила руку на плечо.

   – Он был на работе, когда это произошло...Ему стало плохо и кто-то из его коллег вызвал "скорую", но до приезда в больницу он...он скончался... Мне позвонили только спустя десять минут...Я рыдала и не могла остановиться. – Его мать с трудом сдерживала себя от нового порыва. – Они сделали мне укол, который немного успокоил меня, и тогда я тебе позвонила.

   – Я еду, мама. Скоро буду.

   Положив трубку, он принялся одеваться, на ходу все рассказав Клэр. Она хотела поехать с ним, но он настоял, чтобы она осталась дома с дочерью и ждала его возвращения. Затем, он сел в машину и поехал в Фолкстон, штат Северная Каролина.

   Домой он вернулся спустя двое суток, подавленный и усталый. Он вошел в дом, когда был уже поздний вечер. Клэр спала, уложив маленькую Кэтти рядом с собой в постель. Он молча присел на край и долго смотрел на то, как они спят. Два близких и любимых ему человека.

   Смерть отца стала его первой большой потерей с тех пор как в детстве трагически погиб его лучший друг Ленни Бридж.

   Но, как выяснилось со временем, судьба готовила ему испытания гораздо тяжелее, о которых он даже не мог предположить.

   Вскоре, лесные дебри расступились, и он оказался перед горным ручьем, что нес свои воды по каменному настилу вниз. Так как горы от этих мест были далеки, вода в реке была не бурной, но скорее всего могла унести с собой неподвижного человека. Фаундэр остановился и принялся пить из ручья. Кевин решил пока не заполнять водой фляжку, сохранив в ней ягоды. Водой можно было ее заполнить и на обратном пути.

   Лес, что начинался за рекой, разительно отличался от того, что находился теперь за его спиной, сквозь который он брел вместе с Фаундэром не меньше четырех часов. Деревья по ту сторону леса походили на полчища скелетов-исполинов, что вырывались из земли, с высоко вздернутыми вверх или же опущенными и сплетенными между собой, руками-ветками. Зеленый цвет там явно был не в моде этой весной, уступая место серому и темно-коричневому. По ту сторону не росли ни кусты, ни травы, а вся земля была покрыта трещинами.

   Кевин не мог оторвать взгляд от представшей перед ним картины, разительно отличавшейся от той, что сопровождала его все последние часы пути. Страха не было – пока не было – зато был неподдельный интерес. В том лесу было совсем тихо, если только не считать вызывающих мурашек скрипов сухих ветвей. Птицы все еще пели позади него, но, видимо, эта речушка служила для них барьером, через который они не могли, или же не хотели, перелетать.

   Фаундэр вновь было заупрямился, но Кевин не позволил ему свернуть назад.

   – Ты прости, приятель, но дальше наш путь лежит через этот мертвый лес. Обещаю, что никому не дам тебя в обиду.

   Фаундэр фыркнул и замотал головой. Похоже, слова Кевина его мало успокоили, и все же он не хотел подводить своего нового хозяина, а потому неспешно ступил на покрытый белыми камнями берег. Войдя полностью в холодную воду, конь, как и ранее с Уиллисом, попытался быстрее перейти русло руки, но, Кевин так же попытался его сдержать – ему не хотелось, чтобы Фаундэр в спешке подвернул ногу. В середине пути поток воды заставил коня оступиться, из-за чего Кевин с трудом удержался в седле, уйдя в правую сторону, а в его сапог проникла речная вода, полностью залив его водой.

   Как только они перебрались на другой берег, Кевин притормозил Фаундэра, слез с седла и вылил всю вода из сапога. Во второй сапоге тоже просочилась вода, но было ее гораздо меньше, потому как просочилась она лишь через щели грубых швов. Сев обратно на спину коня, он направил его в сторону леса, который был родным братом предыдущего, да только в отличие от того, этот был больным и уродливым. Войдя в мертвый лес, Кевин увидел, что в нем навечно поселилась неестественная тьма. В зеленом лесе тоже был местами полумрак, где лучи солнца с трудом пробивались через густые кроны деревьев. В мертвом лесе, несмотря даже на то, что у этих деревьев не было ни единого листочка, мрак был более густым, и дело было не в плотности сплетенных ветвей – само небо здесь было темным, усеянное звездами.

   Деревья склонялись над ними, словно хотели ему что-то рассказать или просто схватить и закинуть на самую верхушку. Кевину тут же вспомнили толкиеновские Энты. Да только он сильно сомневался, что эти деревья будут не то что добрыми, но хотя бы нейтральными в своем настрое при виде чужаков.

   "Даже если они предложат свою помощь, я наверняка свихнусь от одного вида или голоса ожившего дерева. Надеюсь, что они и в дальнейшем останутся простыми уродливыми деревьями, и только".

   И пока деревья не выдавали в себе признаков одушевленности, Кевина это вполне устраивало. Единственным движением, которые здешние деревья могли себе позволить это движение ветвями не без помощи ветра, а голоса им заменяли скрипы, похожие на звуки старых деревянных половиц.