Текст книги "Семь месяцев (ЛП)"

Автор книги: Хулина Фальк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 31 страниц)

ГЛАВА 20

«Всё может измениться, но сейчас это словно затишье перед бурей» – 13 by LANY

Эмори

Для маленькой свадьбы здесь чертовски большое количество людей, желающих поговорить со мной.

Последний час я провела, разговаривая с кем-то вроде семьи Майлза, знаете ли, с теми, кто любит его меньше, чем я. Если бы София и Лилия не нашли меня и не утащили от Мейв и Лекса, я уверена, что до сих пор стояла там, слушая все «удивительные» вещи, которые они пережили с Брук. Её первые шаги, и все такое. Это все полный бред, потому что свои первые шаги Брук сделала на моем заднем дворе в мой день рождения. Майлз не затыкался об этом всю ночь, говоря, что это Милли вела её или кто-то ещё.

– А потом я подумала, а что, если мы втроём устроим вечер кино. О нет, даже лучше все четверо! – взволнованно говорит Лили, держась за мою и Софию руки.

– Четверо?

В прошлый раз я узнавала, что у Грея нет ни девушки, ни парня. И если она планирует вечер кино с подругами парней, то четвертого человека на картинке нет.

– Да. Бруклин может остаться с нами, так мы сможем дать ребятам время сблизиться, – она почти задыхается. – О, нас может быть даже пятеро! Сан тоже должна прийти!

– Аарону это не понравится, – ухмыляется София.

– Он может отсосать мой член, – говорит Лили, очень драматично закатывая глаза.

– Если он у тебя есть, то я уверена, что Колин будет первым, кто сделает это.

Это то, что означает «иметь друзей»? Потому что если это так, то я не уверена, что мы Сан дружим правильно. Конечно, я знаю о её несуществующей сексуальной жизни, а она знает о моей, но вы никогда не услышите, чтобы кто-то из нас говорил о чём-то, хотя бы отдаленно похожим на это, в присутствии до руги людей.

Кстати, раз уж мы говорим о ней, где, черт возьми, она? Я предполагала, что она будет мой эмоциональной опорой, а не исчезнет, и не оставит меня наедине с моими гостями.

– Почему Аарону не понравится это? – спрашиваю я, надеясь, что это отвлечет меня от странных разговоров о сексе. – Они его лучшие друзья.

– Да, но я уезжаю из Америки в конце февраля, тогда мы будем на большом расстоянии, и он хочет провести со мной как можно больше времени, – она выдавливает очень тонкую улыбку, которая почти достигает её глаз, наполняющиеся слезами. Лили тут же обнимает Софию, снова и снова повторяя слова «не плачь», в результате чего София начинает плакать.

Отлично, я заставила ещё одного из гостей на моей свадьбе плакать. Это, на удивление, не самая приятная вещь, которая произойдёт сегодня.

– Мы ещё увидимся, – говорит мне Лили, волоча Софию внутрь дома.

По крайней мере, у меня сейчас есть минутка для себя. Или нет, потому что мне нужно найти нашего фотографа, и попросить его прислать мне необработанные кадры. Я знаю, что у него есть отличная фотография моего и Майлза обручальных колец, и ещё одна, сделанная сразу после того, как мы сказали «Да». Мне нужно выложить это, поскольку меня заставляют быть активной в социальных сетях, иначе меня выкинут из агентства. Я также могу рассказать своим подписчикам о своей свадьбе и фактически подтвердить это. До сих пор я не опровергала и не подтверждала никаких слухов.

Когда я пытаюсь найти фотографа, спрятавшегося между моей семьёй и друзьями Майлза, меня внезапно охватывает приступ тошноты. Я подношу руку к животу, пытаясь вспомнить, когда я в последний раз ела, или, вернее, что я ела. Этим утром я слишком нервничала, чтобы проглотить хоть что-нибудь, но не то чтобы я сделала это, если бы не нервничала.

Должно быть, я съела половину пончика, потому что вторую половину съела Брук. И… я думаю, это все. Половина пончика за весь день. Конечно, сейчас только три часа дня, но я не сплю с шести утра.

– Ты в порядке? – спрашивает Майлз, подходя ко мне сзади. Он обходит меня, беря одну из моих рук в свою.

Боже, все это невинное дерьмо и публичная привязанность, чертовски раздражает меня. Я прекрасно понимаю, что мы должны вести себя так, будто мы по уши влюблены друг в друга, поэтому я помалкиваю, и не показываю раздражения, но от этого я не чувствую его меньше.

– Просто немного подташнивает, – признаюсь я

– Ты уже поела?

Я киваю, но он тут же поднимает брови.

– Один укус не считается.

– Я бы съела больше, если бы твоя дочь не выпросила у меня оставшуюся часть моего пончика.

– ПОНЧИК! Майлз кричит мне шепотом, его глаза чуть ли не вылезают из орбит. – Ты съела один пончик?

– Вернее, половину. – Это не улучшает ситуацию.

Он отпускает мою руку и вместо этого заключает в них мое лицо. Он приближается, как будто хочет что-то прошептать мне на ухо. Готова поспорить, что со стороны всем кажется, что он льстит мне, но то, что он говорит, далеко не так.

– Прямо сейчас, Эмори, я действительно хотел бы убить тебя.

– Ну, у тебя на это есть целая жизнь. – Его руки скользят вниз, останавливаясь на моей талии.

– Тебе нужна целая жизнь для этого? Я бы сделал эту работу за один день.

– Тебе нужен целый день? – Майлз притягивает мои бедра к своим.

– Обними меня двумя руками.

Я немного отклоняюсь назад, чтобы заглянуть в его глаза.

– Что?

– Просто сделай это, Эм.

Хорошо. Я поднимаю руки вверх, слегка обвивая его шею. Но не настолько, чтобы обнять его достаточно крепко, просто… чтобы обнять.

– Я разговаривал с твоей мамой, – тихо говорит он

– Ты?

Она ещё даже не разговаривала со мной. Даже не сказала простого «Поздравляю» или чего-нибудь в этом роде. Насколько ей известно, её единственная живая дочь только что вышла замуж за человека, который якобы любовь всей её жизни, и она даже не рада за меня.

Я чувствую, как Майлз двигает головой вверх и вниз.

– Она думает, что я проявил неуважение к Милли, женившись на тебе.

– Конечно она так думает.

Мили всегда была любимицей моей матери. Вскоре после смерти Милли, она сказала, что лучше бы я умерла вместо нее. Моя мать сказала, что она скорбела, и это просто вышло из нее импульсивно, она не хотела этого. Но, честно говоря, за каждым словом, сказанным импульсивно, стоит какая-то доля правды.

Если бы наши жизни поменялись местами, если бы я встречалась с Майлзом, родила от него ребенка и вскоре умерла, моя мать была бы так счастлива, узнав, что Милли собирается выйти за него замуж.

Но я не она. Никогда ею не была. И никогда не буду.

– Ты в порядке, Эм? Ты выглядишь…

– Если ты скажешь ужасно, я убью тебя. – Я приложила слишком много усилий, чтобы хорошо выглядеть сегодня, и я не приму ничего, кроме комплиментов.

– Нет, ты прекрасно выглядишь, Эм. Просто ты… немного позеленела.

– Позеленела? – я поворачиваю голову, пытаясь увидеть свое отражение в соседнем окне. Это работает не совсем так, как мне хотелось бы.

– Не буквально, ma colombe.

– На английском?

– Это означает «мой голубь». Я подумал, что я должен дать тебе прозвище.

– Я ненавижу их.

– Хорошо, тогда ma crevette, – он пожимает плечами. – Означает «моя креветка». В любом случае, это подходит тебе гораздо больше

У меня едва хватает времени, чтобы осознать, что происходит, в то время как мои внутренности, кажется… опустошаются. Я сгорбилась и маленькие кусочки еды, которые были у меня внутри, теперь лежат на полу между мной и Майлзом… и на его ботинках.

Я хочу умереть. Прямо в этот момент я думаю, что смерть является отличным выходом.

– О боже, – выдыхаю я. – Майлз, я..

Меня снова тошнит, но я чувствую, как Майлз вместо того, чтобы отойти, собирает мои волосы вместе и держит их. Правда, он отходит в сторону, по крайней мере, немного.

– Мне жаль… – я на грани слез, но я никогда не плачу.

Это так неловко. Я уверена, что все смотрят на нас, смеются надо мной и жалеют Майлза, потому что меня только что вырвало на него. На него. Я блеванула на Майлза.

– Не беспокойся об этом. Буквально вчера Брук сделала тоже самое.

Ох, вау. Теперь я на том же уровне, что и ребенок… отлично. Я рада, что знаю, когда мне нужно блевать, и нахожу туалет раньше, чем меня настигнет рвота, как и все взрослые.

– Грей! – Кричит Майлз и машет ему рукой.

Почему я все ещё стою здесь?

– Ох, дерьмо. Это выглядит ужасно.

Даже когда Грей подходит к нам, я не смею смотреть на него.

– Ты можешь присмотреть за Брук пару минут? И отправить всех домой. Я не думаю, что Эмори чувствует себя хорошо.

– Думаешь? – голос Грея напряжен, будто он пытается подавить смешок. Вероятно, так и есть. – Хорошо, я справлюсь. Иди помоги своей жене прийти в себя.

Никто из его друзей не забудет об этом, не так ли? Как и Сан. Но она не знает, что я вышла за Майлза только для того, чтобы помочь ему, и она, вероятно, не узнает этого.

Я люблю эту девушку, но она не очень хорошо умеет хранить секреты. Не потому что она целуется с кем-то и рассказывает ему об этом, а потому что она небрежно относится к словам. Они просто выскальзывают, как растопленное масло.

– Я приберу это позже, – говорит Майлз, указывая на пол.

– Не беспокойся об этом, – машет Грей рукой. – Я заставлю Колина сделать это. Мы заключили пари, и он проиграл. Теперь он наша горничная на весь день.

Дружба – такое странное понятие, откровенно говоря.

ГЛАВА 21

«Очередной вечер пятницы – и ты пытаешься устроить шоу» – A Little Love On Me by Nail Horan

Майлз

Если бы кто-то сказал мне, что мою жену вырвало на меня в день свадьбы, я бы ни на секунду не поверил. Но, кажется, они были бы правы.

Это нормальное явление, когда мою дочь рвёт на меня, если она заболеет или ей что-то не понравится. Да, вместо того, чтобы выплюнуть еду, как любой нормальный ребенок, она вырывает. Это может пригодится, так, как если бы у меня не было опыта быть во рвоте, я бы, наверное, спрятался сразу после того, как это сделала Эмори.

– Ты должна принять ванну, или что-нибудь ещё. По крайней мере, это поможет тебе успокоиться, – предлагаю я, как только мы заходим в ванную. – И ты должна поесть хоть что-нибудь, Эмори.

Она соглашается, начиная раздеваться. Она вообще видит меня, или я просто как горячий воздух для неё?

– Не мог бы ты заказать пасту или что-нибудь такое?

– Тебе не понравилась пицца, которую ты сегодня заказала?

Эмори поворачивается на краю ванны.

– Мне нравится эта пицца, но я просто хочу пасту. Или что-нибудь лёгкое, как суп.

Она закрывает сток, позволяя воде свободно бегать во время наливания в какую-то пузырьковую ванну.

Она смотрит на флакончик, фыркнув.

– Конечно, кто-бы сомневался, что она будет блестящей.

– Скажу в мою защиту, что это был единственный пузырек с пенной для ванны с принцессой на нем. Если бы я купил без принцессы, Брук бы выбросила его в истерике.

Этот ребенок не примет ванну без пузырьков, и, если флакон будет без тематики принцесс. По её словам, это не ванна с пузырьками.

– Что, черт возьми, ты носишь? – спрашиваю я, глядя на полуголую Эмори.

Она все ещё носит свои трусики, и то, что я почти уверен, даже не бюстгальтер или что-то подобное. Всего два кружочка, которые… Подождите, не берите в голову. Я должен знать.

Она смотрит на себя, а затем снова на меня.

– Чехол для сосков?

– Да, не важно.

Когда ванна почти наполнилась, Эмори снимает трусы и бросает их в корзину, затем немедленно заходит в воду.

Я тяну свою руку к ней, ожидая, пока она положит эти чехлы для сосков, потому что, очевидно, она не станет принимать ванну с ними, верно? После того, как она снимает их, неловко укладывает в мою руку, Эмори быстро скрывает себя под всеми этими пузырьками.

Я разворачиваюсь и помещаю эти нюдовые, липкие шутки на туалетный столик.

– Так, я пойду готовить, – говорю я ей, потому что я не собираюсь заказывать что-то, когда я могу приготовить это.

– Ты не обязан.

– А ты оскорбляешь меня тем, что предпочитаешь заказную еду моей.

– Точно, – она брызгает на меня водой.

Я просто выхожу из ванной.

– ОТПУСТИ ЕЁ!

Я слышу крик Грея. Я. Слышу. Крик. Грея. Какого хрена?

Я выбегаю прямиком на задний двор, без рубашки и в шортах, которые взял не глядя. Мне нужно было снять костюм, из-за ранней ситуации со слабым желудком Эмори. Но моя одежда сейчас не имеет значения, потому что крик Грея означает что случилось что-то очень плохое, а значит, мне нужно бежать.

И слава Богу, что я побежал, потому что то, что вижу в ту же секунду, как выхожу из раздвижной двери, почти заставляет меня потерять каждую унцию самообладания, которое у меня есть.

Мейв держит Брук за руку, и, кажется, достаточно крепко, чтобы моя дочь расплакалась. Она покрыта грязью и пятнами зелёной травы, как будто кто-то протащил её по траве. А может она споткнулась, такое бывает. Но судя по тому, как Мейв держит Брук, я сомневаюсь, что Брук была причиной этих пятен.

– Папочка! – вскрикивает Брук, как только замечает меня.

Сделав шаг вперёд, я слышу звонок в дверь, добавляя ещё один фактор, чтобы потерять терпение примерно через наносекунду. Грей кивает мне, а затем, как я полагаю, направляется внутрь, чтобы проверить дверь. Но его уход оставляет меня наедине с Майлзом, Лексом, Майей и Брук. Просто вид лица Мейв заставляет мой желудок выворачиваться наружу. Очень жаль, что Эмори вырвало на меня, а не на Мейв.

– Отпусти её, Мейв, – говорю я, стараясь делать это спокойно.

Хотя я чувствую все что угодно, но только не внутреннее спокойствие. Гнев внутри меня становится больше с каждым моим шагом, и с каждой секундой что Мейв не отпускает мою дочь.

Когда я стою перед своей когда-то двоюродной сестрой, её рука все ещё крепко обхватывает руку Брук. Но я единственный, кто абьюзит своего ребёнка. Я это понял.

– Ты хоть знаешь, что сделал твой непослушный ребенок?

– Меня не волнует, что она сделала. И что бы это ни было, это не повод для тебя проявлять насилие.

Брук задыхается от громкого, болезненного крика. Она пытается вырваться из хватки Мейв, но очевидно, что она слишком слаба, чтобы добиться какого-либо эффекта.

– Она бросила грязь прямо в…

– Мне всё равно, – повторяю я сквозь стиснутые зубы. Мои руки сжимаются в кулаки; я заставляю себя сделать глубокий вдох вместо того, чтобы выйти из себя. – Отпусти её, Мейв.

Мейв качает головой.

– Этот ребенок должен быть….

– Если ты не отпустишь мою дочь в последующие две секунды, спроси меня, что произойдет.

Лекс тянет Мейв назад, как только она отпускает руку Брук. Она тут же подбегает ко мне, и я поднимаю её, глядя её по волосам, прямо на её лице.

– Elle m'a blessé.^[10]

– Je sais, petit singe.^[11]

– Вы не должны никому угрожать, мистер Кинг, – говорит знакомый голос позади меня.

Этот день не может быть ещё хуже, не так ли?

– Уходите, – говорю я Лексу и Мейв, наблюдая за тем, как Лекс провожает Мейв в дом, и Майя следует его примеру.

Затем мои глаза находят глаза Айрис Декер, и поток воздуха покидает меня.

– Айрис.

Грей, должно быть, ушел, потому что его нет рядом, по крайней мере, сейчас нет.

– Вы устроили вечеринку при ребенке? – спрашивает она меня, не имея приличия даже для приветствия. – Судя по вашему заднему двору, это была неплохая вечеринка.

– Если Вы считаете мою свадьбу вечеринкой, то да.

– О, вы поженились? Сегодня?

– Да. Так что, если вы хотите торт, можете просто взять кусочек, или сколько вам захочется, – отвечаю я, указывая на стол, заполненный едой и пирожными.

Айрис только качает головой.

– Так это Бруклин? – она подходит ближе, глядя прямо на мою дочь. Брук поворачивает голову к Айрис, больше не пряча голову в изгибе моей шеи. – Здравствуй, я Айрис.

Брук качает головой, как и всегда, когда знакомится с новыми людьми. Она просто не очень любит незнакомцев. Господи, её нос все ещё красный, а глаза опухли от слез.

Я просто хочу держать её в своих объятиях до конца её жизни, ограждая её от жестокости этого мира. Но я знаю, что не все в моих силах, к сожалению.

Айрис мягко улыбается и просто продолжает говорить о том, какое красивое платье у Брук и тому подобное, пытаясь разговорить мою дочь. Мне действительно это не нравится. Особенно сейчас. Я полуголый. Буквально. Разве эта женщина не должна предложить мне одеться до того, как она войдёт, чтобы поговорить с моей дочерью без моего разрешения?

Думаю, нет.

– Хотите посмотреть мою новую куклу принцессу? – спрашивает Брук через некоторое время, явно располагаясь к Айрис, что мне нравится ещё меньше.

– С удовольствием.

Айрис смотрит на меня так, словно ждёт, когда я отпущу Брук, но я не хочу этого. Я должен, поэтому и делаю это. Брук немедленно убегает за своей новой куклой.

– Это тот момент, где вы вышвыриваете меня из моего собственного двора, чтобы поговорить с Брук?

Эта женщина хихикает, затем кивает.

– Я бы хотела провести с ней несколько минут. Наедине.

Когда я колеблюсь, она добавляет:

– Я понимаю, что страшно оставлять ребенка с незнакомцем, но это ненадолго, обещаю.

ГЛАВА 22

«Но у мира, вероятно, есть другой план для нас с тобой» – Say by Ruel

Эмори

Мой желудок, кажется, снова собрался воедино, потому что все признаки того, что я хочу вырвать, испарились, без следа о напоминании недавнего случая.

Вскоре после того, как Майлз сбежал из комнаты, я практически выпрыгнула из ванны, чтобы пойти почистить зубы, потому что, думаю, мы все знаем почему. Теперь я снова в теплой воде и могу немного расслабиться. И мне действительно нужно немного времени, чтобы расслабиться.

Сегодня было много всего. Гораздо больше стресса, чем я думала. И определенно, все гораздо депрессивнее. Я думала, что если мне сегодня будет плохо, то только потому, что я теперь официально связана с Майлзом Кингом, как минимум на год, при этом изменив фамилию и все остальное. Я больше не Эмори Скотт, я теперь Эмори Дерозье-Кинг. Да, от этой мысли мне снова хочется блевать.

В любом случае, причина, по которой я сегодня себя плохо чувствую, совершенно другая: мои родители. Как они могли быть такими бессердечными по отношению ко мне? Ни один из них, мне кажется, даже не посмотрел на меня. Это чудо, что они вроде побеспокоились прийти. Мы не разговаривали. Они даже не пожелали мне удачи в моем будущем или что-то в этом роде. Они просто посмотрели на это все и ушли. Я хотела бы знать, почему.

Но у меня нет возможности подумать об этом хорошенько, потому что у меня едва хватает времени даже на то, чтобы прикрыться, когда дверь в ванную распахивается, и Майлз входит внутрь.

– Привет? – восклицаю я.

Он знает, что я здесь, но игнорирует меня. Он просто залетает внутрь и садится прямо перед ванной, спиной к плитке. По крайней мере, он смотрит в сторону, надеюсь.

– Все в порядке?

Он качает головой. Я слышу, как он делает глубокие вдохи, и каждый раз его вдох становится глубже, чем предыдущий.

– Скажи мне что-нибудь, – умоляет он. – Что угодно. Мне все равно, что это, просто скажи что-нибудь.

– Эммм… – соберись, Эмори, ты сможешь. – Мой агент сказал мне, что вышвырнет меня из агентства, если я не размещу фотографии.

– Почему? – спрашивает он.

Его голос напряжен, но не от гнева. Это что-то другое, но я не совсем понимаю, что это.

– Ну, они зарабатывают деньги на мне, верно? А если я ничего не публикую, они не зарабатывают. Ну, это немного сложнее, и я полагаю, что они теряют терпение. Поэтому я подумала, что мне нужно выследить нашего фотографа и попросить его предоставить необработанные кадры того момента, когда мы обменивались кольцами и прочее.

Он вообще слушает? Если нет, мне все равно, приятно выпустить эти мысли наружу.

– Конечно, я собиралась спросить тебя, могу ли я опубликовать их, но я не нашла фотографа, так что, думаю, мне придется вычеркнуть это из списка ближайших постов.

Теперь мне придется дожидаться отредактированных фотографий и только тогда я смогу их загрузить. В конце концов.

– Я не хочу использовать тебя, но ты привлечешь ко мне больше внимания. Люди сходят с ума от контента парочек и семейного контента. На самом деле, со всего, что выглядит идеально.

Однако семейный контент довольно странный. Я именно ввиду, это нормально, если это просто пара, но показывать своих детей в каждом посте, это не совсем правильно. Особенно, когда они молоды, и даже не знают, почему родители продолжают снимать каждую мелочь их жизни. Они так же не могут осознать тот факт, что миллионы людей увидят, как они делают постыдные вещи. Я имею ввиду, да, когда они маленькие, это мило и все такое, но это перестанет быть милым через несколько лет, когда они станут постарше и дети из школы увидят фотографии и видео, на которых они измазаны арахисовым маслом, или что-то вроде этого. Это повод для буллинга.

Использовать ребенка для славы – ужасно. И ничто не сможет изменить мое мнение насчёт этого.

– Ты можешь публиковать хоть мои обнаженные фотки, мне все равно, – говорит Майлз. – Только, пожалуйста, не публикуй фотографии Брук. Только не её лицо. Я не хочу, чтобы они попали на порносайты.

Да, и такое бывает.

– Я бы никогда не стала.

Это тоже одна из причин, почему ещё до того, как он сказал это, я всегда проверяла, чтобы её лица не было в кадре или, по крайней мере, было прикрыто. Люди нынче отвратительны. Мне даже пришлось дорисовывать ей одежду, для некоторых постов, потому что однажды Брук появилась в платье в моей сторис, и я получила тонну негативных сообщений только потому, что её ножки были открыты и они могли их увидеть. От-вра-ти-тель-но.

– Майлз, что происходит?

Майлз откидывает голову назад, кладя её на край ванны. Слабый вздох вырывается из его лёгких, когда он не решается ответить. Но он все равно отвечает.

– Айрис Декер вернулась. И она слышала, как я угрожал Мейв.

– Что?

Может быть я ослышалась, потому что я, черт возьми, не слышала, чтобы Майлз говорил о том, что эта женщина – социальный работник собирается появиться здесь в день нашей свадьбы. И Майлз никоим образом не угрожал Мейв.

– Ага, она была такая вся: «Нельзя угрожать людям», а затем начала вести себя как судья, когда увидела хаос на заднем дворе. Я сказал ей, что мы только что поженились, но хмурое выражение её лица никуда не ушло. А теперь она внизу разговаривает с Брук. Одна. Мне даже не разрешили быть там. Насколько я знаю, эта женщина похитила Брук, и я не увижу её больше никог…

Я привстаю, положив руку на его плечо.

– Она не заберёт Брук.

– Ты не знаешь наверняка, – он подносит руки к лицу, закрывая его.

Когда его плечи начинают трястись, я, честно говоря, не зная, что ещё делать, кладу подбородок ему на плечо, убирая руку, прислонившись щекой к его голове. Он даже не отстраняется, что говорит мне о том, как он опустошен.

Я даже представить себе не могла, что у меня могут отнять моего ребенка, особенно когда я знаю, что не сделала ничего плохого. И у меня еще нет ребёнка, чтобы точно знать, что он сейчас чувствует. Я могу только предположить.

Майлз, возможно, не самый лучший человек или самый идеальный отец, но он старается, и он точно лучший папаша, о котором Брук могла мечтать. Я имею ввиду, какой отец пойдет и женится на ком-то, только чтобы повысить свои шансы на сохранение ребенка, если всё-таки дело дойдет до суда. И он выбрал меня из всех людей, чтобы жениться. Майлз даже не любит меня.

– Слушай, эта женщина вполне может поговорить с Греем, учитывая то, что он тоже живёт здесь. Возможно, и с моими родителями, если это понадобится, и с другими твоими друзьями. Никто из этих людей не хочет, чтобы у тебя забрали Брук. Даже если бы они хотели, сама Брук уж точно не скажет Айрис, что ты её бьёшь или отталкиваешь от себя. Она может молода и наивна, но она точно знает, что ты любишь её всем сердцем. Она знает, что ты заботишься о ней. И так же, ты никогда не поднимал руку на Брук, так что не стоит об этом беспокоиться, хорошо?

В комнате стало тихо, он не отвечает. По крайней мере, не отвечает на то, что я сейчас сказала.

– Это так странно, – наконец бормочет он себе под нос. – Сегодня все было так чертовски странно, милая.

Милая. Он называл меня так все время, когда мы были помладше. Странно слышать, как он говорит это снова.

– Я согласна, но клянусь, если ты ещё раз назовешь меня так, я блевану на тебя ещё раз

– Ах, хорошо, я смогу жить с этим.