Текст книги "Семь месяцев (ЛП)"
Автор книги: Хулина Фальк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 31 страниц)
ГЛАВА 61
«Я могу быть джентельменом, всем, что ты хочешь» – Boyfriend by Justin Bieber
Эмори
Майлз наконец-то заполнил анкету парня.
Я никогда не заставляла парней делать это, и, честно говоря, не думала, что Майлз это сделает. Но всего минуту назад он вложил бумаги мне в руки и, не сказав ни слова, ушёл на работу.
Я мягко говоря, весьма заинтригована.
БАЗОВАЯ ИНФОРМАЦИЯ
1. Полное имя
Майлз Дерозье-Кинг
2. Возраст
23 года
3. Рост
198 см
4. День рождения
6 апреля 1999
5. Цвет глаз
Голубые
6. Цвет волос
Блонд
7. Любимый цвет
Голубой?
КОНТАКТНЫЕ ДАННЫЕ
Чтобы я знала, как с тобой связаться.
Номер телефона:
(212) 642-9981
E-Mail:
Miles@desrosiers-king.com
Адрес:
172 Мэдисон Авеню, Нью-Йорк
ЗНАКОМИМСЯ С ТОБОЙ
Д-Да, Н-Нет.
Пожалуйста, поставь плюс рядом с вариантом, который ты выбрал.
8. Ты девственник?
Д -
Н +
8.5 Если нет, то сколько партнёров у тебя было?
Пять.
9. Ты куришь?
Д -
Н +
10. Употребляешь запрещенные вещества?
Д -
Н +
11. У тебя есть дети?
Д +
Н -
11.5 Если да, то сколько?
Одна дочь и ещё не родившийся сын.
12. Ты работаешь?
Д +
Н -
13. Есть ли постоянный доход?
Д +
Н -
13.5 Если да, то чем ты зарабатываешь?
Я владелец Reverie.
14. Ты живешь один?
Д -
Н +
14.5 Если нет, то с кем ты живешь?
С тобой и дочерью.
15. Какая у тебя машина?
Acura NSX Type S.
16. Любимый спорт/команда?
Хоккей, NYR
17. Ты когда-нибудь изменял своему партнеру?
Д -
Н +
18. Ты готовишь?
Д +
Н -
19. У тебя есть пирсинг?
Д -
Н +
19.5 Если да, то сколько?
–
20. У тебя есть тату?
Д +
Н -
20.5 Если да, то сколько?
Очень много.
ПРИЧИНЫ, ПО КОТОРЫМ Я ДОЛЖНА ВЫБРАТЬ ТЕБЯ?
21. Как ты видишь идеальное свидание? (кратко)
Пикник на закате, много разговоров, химия?
22. Объясни почему я должна выбрать тебя? (одного предложения достаточно)
Мы женаты.
23. Если у тебя есть специальный навык, который мог бы впечатлить меня, напиши его тут.
Я умею готовить, учился у основателя Reverie, кстати это было круто. А ещё я единственный, кто может заставить тебя кончить.
24. Что ты хочешь получить в этих отношениях?
Тебя.
ПРЕДЫСТОРИИ ПРОШЛЫХ ОТНОШЕНИЙ
Только долгосрочные.
Начали встречаться:
2 мая 2013
Закончили встречаться:
15 сентября 2016
Ты был влюблен?
Я бы сказал, что да.
Были ли вы сексуально активны?
Да.
Почему вы расстались?
Её сестра разлучила нас.
Начали встречаться:
3 октября 2016
Закончили встречаться:
20 сентября 2017
Ты был влюблён?
Да.
Были ли вы сексуально активны?
Да.
Почему вы расстались?
Она умерла.
ТЕСТ ПРО МЕНЯ
Давай посмотрим, насколько хорошо ты знаешь меня.
26. Какой мой любимый цвет?
Красный.
27. Когда у меня день рождения?
24 сентября 2000
28. Какой у меня природный цвет волос?
Блонд.
29. Кого я ненавижу больше всего?
Майлза Кинга. Я знаю, что это я.
30. Что я ненавижу больше всего?
Моделинг и когда тебя сравнивают с твоей сестрой.
31. Что я люблю больше всего?
Рисовать и играть на моих нервах.
32. Какая моя любимая еда?
Вопрос с подвохом. Ты буквально никогда не ешь. Ненавидишь еду. Но если выбирать, то суши.
33. Что я люблю делать в свободное время?
Ты любишь, когда тебя трахает твой муж.
34. Какое моё полное имя?
Эмори Роуз Дерозье-Кинг; бывшая Скотт.
Спасибо, что заполнил этот бланк! Я скоро свяжусь с тобой!
Не знаю, чего я ожидала, но точно не этого. Конечно, он либо отнесся к вопросам слишком серьёзно, либо воспринял как шутку.
Я пытаюсь дотянуться до телефона, чтобы отправить Майлзу сообщение, но на нем лежит Пуррито. Он самый милый маленький серый скоттиш-фолд, которого я когда-либо видела. Он любит обниматься, в отличие от сэра Мяу. Брук дала имя второму коту, поэтому, к сожалению, его зовут не Суп. Хотя было бы здорово.
Честно говоря, сэр Мяу немного груб. Он здесь уже неделю, и каждый раз, когда я смотрю на него, он шипит. Иногда мне кажется, что он меня активно избегает, но этот кот любит моего мужа. Это несправедливо, я бы сказала. Я симпатичнее.
Я осторожно вытаскиваю телефон из-под Пуррито, снимаю блокировку и открываю чат с Майлзом.
Эмори: Не может быть, чтобы ты за всю свою жизнь спал только с пятью женщинами.
Несоответствие с его репутацией. Я думала, что, должно быть, меньше, чем о нем говорят, но пять? Ни за что.
Майлз: Сюрприз?
Эмори: Ты должен был ответить честно.
Майлз: Я так и сделал.
Эмори: Я тебе не верю.
Майлз: Клянусь, Эм. Их было всего пять. Трудно поверить, но это правда.
Эмори: По крайней мере, это объясняет твои ужасные навыки в постели.
Майлз: Ужасные, да? Не похоже, что я проделал ужасную работу сегодня утром, жена.
Я ненавижу его.
Эмори: О, пока не забыла. Сан рассказала мне о художественной галерее на следующей неделе. Это редкий экземпляр, и мне бы хотелось это увидеть.
Майлз: Давай поговорим об этом около шести, когда я вернусь домой. Мне нужно вернуться к работе, пока мои сотрудники не подумали, что им тоже можно филонить.
Шесть? Он ушел примерно тридцать минут назад. Сейчас пять часов вечера. Так много желания принимать активное участие в своем ресторане.
Хотя он сказал, что не хочет отсутствовать слишком долго, пока я беременна и Брук рядом. Но я не понимаю, почему он просто не останется на работе до девяти? Девять кажется прекрасным временем, чтобы вернуться домой.
↠♡↞
– Галерея искусств? – Майлз входит в гостиную, бросая телефон на диван рядом со мной.
Брук в своей спальне играет в куклы, но чудо, что она ещё не выбежала. Возможно, на этот раз она не услышала, как Майлз вернулся домой.
– Да, – я улыбаюсь мужу, поднимая к нему лицо. Майлз быстро прижимается своими губами к моим, прежде чем сесть.
– Когда?
– Двенадцатого июля?
Галерея работает весь месяц, но, мне кажется, что следующая неделя – это наилучший вариант для меня.
Он берёт телефон и начинает печатать. Я просто предполагаю, что он отмечает «АРТ-ГАЛЕРЕЮ» в своем календаре на следующую неделю.
– Это в Малибу, – добавляю я, зная, что это всё нарушит. – Но я так сильно хочу туда попасть, Майлз. Это галерея, которая открывается раз в жизни.
Он отрывается от телефона.
– Эмори… тебе нельзя садиться в самолет.
– Я знаю. Срок родов у меня еще не наступил. Все будет хорошо, обещаю. Мы можем спросить доктора Мэнсона, можно ли.
Я никогда раньше не видела этой художественной галереи. Они выставляют произведения искусства прямо на пляже. С охраной и всем остальным. Но художественная галерея под открытым небом, на пляже… Я должна её увидеть.
– Плюс, если мы поедем, может быть, ты сможешь навестить Грея и узнать больше о его семье.
Грей и Сан уехали в Малибу пару дней назад. Я уже скучаю по ним до безумия.
– Я уверена, что Колин и Лили смогут пару раз в день проверять наших питомцев. Поэтому, пожалуйста.
Он потирает виски, вздыхая.
– Кроме того, я получила письмо о фотосессии недалеко от художественной галереи. Я не собиралась отвечать, поскольку у меня больше нет агентства, которое могло бы говорить от моего имени, но эта съемка ради благого дела. Это чудо, что они даже попросили меня. Я должна там быть.
– Какого благого дела? Позволить тебе посмотреть галерею?
Если бы.
– Это очень маленький бренд одежды для беременных. Дизайнер только начал свою карьеру, поэтому будет замечательно, если я соглашусь. Они могут получить больше признания, когда люди увидят, что я лицо их бренда.
– Ты же больше не хочешь работать моделью, Эм, – напоминает он мне. – Твое творчество преуспевает. Я имею в виду, у тебя дела идут не так уж и плохо.
Я не продаю ничего, так почему же у меня все «отлично»? Конечно, мои посты многим нравятся, но они и раньше нравились. Большую часть денег я зарабатываю на работе с брендами, рекламе их продукции.
Раньше это была одежда и косметические товары. Теперь ещё занимаюсь художественными принадлежностями. По крайней мере, художественные принадлежности имеют отличное качество.
– Я просто хочу сделать это. Пожалуйста?
– Хорошо. Но делай перерывы. Не переутомляй себя. Если доктор Мэнсон скажет, что всё в порядке.
Никакого переутомления. На самом деле для меня это звучит как рай. Фотосессии утомительны, особенно когда фотограф всё время кричит на тебя из-за того, что у тебя голова в неправильном положении. Типа, моя голова прикреплена к телу, как еще она должна сидеть?
– Папочка! – внезапно кричит Брук, появляясь в дверях своей комнаты, прижимая руку к животу. – Je me sens pas bien[27].
Майлз вскакивает с дивана и бежит к дочери.
– В чем дело?
Как только он доходит до Брук, она сгибается. Её рвет.
ГЛАВА 62
«Нет такой любви, как наша» – Lights Are On by Tom Rosenthal
Майлз
Хорошо, что я пришёл домой пораньше. Возможно, если бы я задержался, то мою дочь не стошнило бы мне на ноги.
Почему они обе обожают блевать на меня? Это несправедливо. Вы не увидите, чтобы я сделал так. Возможно, мне стоит попробовать, может, тогда они перестанут делать это.
Но теперь, когда я официально стал медсестрой, мне все равно. Моя дочь подхватила какую-то инфекцию. Это не очень хорошо. Особенно, когда моя беременная жена планирует лететь через всю страну на следующей неделе.
Молюсь, чтобы это длилось не больше одного дня. У малышей такое иногда случается, верно? Они поболеют один день, а потом все будет в порядке. Я надеюсь.
– Comment tu te sens?[28] – спрашиваю свою дочь.
– J'ai bad au ventre [29] – Брук издает болезненный всхлип, прижимая мистера Пушистика ближе к груди, – и ещё мне холодно, папочка.
У неё нет температуры, так что я не сильно волнуюсь, когда укрываю её пледом.
– Тебе плохо весь день, детка?
Как, чёрт возьми, я не заметил? Почему она мне не сказала?
Брук качает головой, её глаза медленно закрываются и почти сразу открываются снова. Я чувствую небольшое облегчение от её ответа.
Может быть, она съела что-то, но, насколько мне известно, у нас дома нет ничего, что могло бы вызвать такую реакцию.
– С ней все в порядке? – спрашивает Эмори.
Подняв глаза, я вижу, что она прислонилась к дверному косяку. В руках она держит бутылку сока и ложку.
– Надеюсь.
Всё в порядке. Дети болеют. Это нормально.
– Это разбавленный сок, – Эмори держит бутылку в руке. – Когда мы были маленькими, моя мама давала нам с Милли разбавленный сок каждые пятнадцать минут. Брук теряет жидкость, соли и минералы. Мы не можем кормить её твердой пищей, потому что есть вероятность, что её снова вырвет.
– Это помогало? – спрашиваю я, переводя взгляд с Эмори на мою дочь.
Брук снова всхлипывает, мне хочется заключить её в свои объятия и держать до тех пор, пока ей не станет лучше.
– В последний раз, когда она болела, я… я просто сидел с ней в комнате несколько дней и смотрел, как она спит.
– Несколько дней?
– Ага. Ну, я её кормил, и следил, чтобы она пила воду. Но в остальном она просто спала.
Я не мог оставить её одну, тем более, она просила меня остаться с ней. Мейв не хотела, чтобы я был рядом так долго, поэтому я забрал Брук домой. А потом… Я просто наблюдал за ней день и ночь, целых три дня. Кажется, я даже не спал.
Внезапно Эмори кладет руку мне на плечо и становится на колени рядом со мной.
– Тебе не следует приближаться к ней, Эм. Что, если это заразно?
– Тогда я в любом случае подхвачу это. Если не от неё, то от тебя.
Она протягивает мне ложку, затем открывает бутылку сока, осторожно выливая его содержимое на ложку.
– Разве она не может просто пить из бутылки? – я спрашиваю, потому что, честно говоря, кормить Брук соком ложкой кажется странным.
– Конечно может, но на данный момент маленькие порции гораздо эффективнее. Её желудок не будет сильно напрягаться.
Ладно. В этом есть смысл. Наверное.
Я помогаю Брук осторожно сесть, хотя она умоляет меня не делать этого. Она не держит глаза открытыми. Моё сердце разрывается. Хотя Брук чувствует себя слабой и больной, мне за неё больнее.
Только Брук могла заставить меня чувствовать себя плохо, потому что ей плохо.
– Boit ça[30], – говорю я и подношу ложку ко рту дочери. Брук качает головой. – Тебе станет лучше.
В конце концов она открывает рот, и позволяет мне напоить её соком. После этого она с раздражением падает обратно, на этот раз глядя на меня.
– Папа, со мной всё в порядке.
– Да, с тобой всё будет в порядке.
Мне хотелось бы знать, где она подхватила это. Брук не могла заболеть за те три часа, что меня не было. До моего отъезда с ней всё было в порядке. Это странно и ненормально, я считаю.
– Майлз, перестань волноваться. С ней всё будет в порядке, – говорит мне Эмори. – Дай ей немного поспать, – она встает с пола и ждет. – Ты идёшь?
Я качаю головой, глядя на дочь. Ей нужен кто-то, кто присмотрит за ней, на случай если её снова стошнит. Конечно, у Брук есть ведро на всякий случай, стоящее рядом с её кроватью, но я сомневаюсь, что она воспользовалась бы им без меня. А что, если она позовет меня, когда проснется, а я не услышу? Потом она заплачет, и мне станет еще хуже. Или что, если это действительно тяжелый случай гриппа, и мне осталось провести всего несколько часов с дочерью, прежде чем она умрет?
О Боже. Это возможно?
– Перестань думать о её… с-м-е-р-т-и, – Эмори произносит это слово по буквам, чтобы не напугать Брук.
– Я не думал об этом, – возражаю я.
Я думал. Обычно это первое, что приходит мне на ум, когда случается что-то плохое. Я ничего не могу с этим поделать, это получается самой собой.
– Я думал…
– Ты думал, я знаю, Майлз, – она толкает меня одной рукой, не слишком сильно, просто слегка подталкивает. – Вставай. Давай дадим ей немного пространства.
Пространство? Нет, я знаю свою дочь. Когда она болеет, ей не нужно пространство. Ей хочется обниматься и спать. И тогда она снова станет здоровой. Я знаю это.
– Мне и здесь хорошо.
На полу. Перед кроватью моей дочери. Не очень удобно, но я бы сидел здесь всю неделю, если бы пришлось.
– Ты мало что можешь сделать, Майлз, – напоминает мне Эмори. – Пусть она выспится.
– Я не понимаю, как это произошло. С Брук всё было в порядке до моего отъезда.
Боже, это кролик? Или кошки? Аллергическая реакция? Чёрт, людей тошнит от животных при аллергии на мех? Я сомневаюсь. Аллергия проявилась довольно поздно. Эти питомцы у нас уже около двух недель. Но как и её аллергия на клубнику…
Мистер Пушистик Второй сидит на балконе в своей клетке. Мы держим его там летом. Балкон довольно большой, что позволяет сделать его клетку больше. По крайней мере, у него есть место, чтобы прыгать. Мы перенесем его домой, когда осенью станет холодно. Кошки тоже не остаются в комнате Брук.
Так что это не может быть аллергической реакцией. Или может…
– Разве люди заболевают из-за того, что кто-то плохо готовит?
Моя голова приближается к её глазам.
– Что?
– Это возможно? Потому что я думала, что это миф о том, что люди болеют от этого.
– Что она ела?
Не клубнику, это я точно знаю. Ничего с клубникой в квартире мы не держим. Не важно, что она ела, главное, что это не клубника.
Брови Эмори сдвинулись вместе с легким беспокойством.
– Я не знаю. Пасту.
– Пасту?
Ладно, обычно я готовлю еду для Эмори, чтобы разогреть в микроволновке на случай, если Брук проголодается, пока меня не будет. И я абсолютно уверен, что сегодня не было пасты. Да и вообще, сегодня я не готовил. Эмори должна была разогреть остатки вчерашнего ужина, что тоже не было пастой.
– Да, я сварила макароны, потому что Брук не хотела есть запеканку. Она попросила наггетсы, но их у нас не оказалось, поэтому следующей её просьбой были макароны. Просто обычная паста. И я подумала, что это нетрудно, поэтому сварила их, – она делает паузу, вероятно, ожидая, что я вмешаюсь, но я лишь моргаю. – Думаю, я их сожгла. Возможно, я налила недостаточно воды, потому что она полностью испарилась, когда я подумала, что они готовы. Несколько кусочков макарон прилипли к кастрюле. Я не знаю, Майлз. Мне жаль.
Я щипаю переносицу, лишь слегка расслабляясь.
– Мне следовало просто сказать ей «нет» и отдать ей запеканку. Я… Майлз, мне очень, очень жаль. Я знаю, что не умею готовить. Мне следовало просто сказать «нет».
По крайней мере, теперь я могу забыть про возможный летальный исход.
– Всё в порядке, – говорю я, поднимаясь с пола, хотя предпочитаю смотреть, как спит мой ребенок.
Я тяну Эмори и обнимаю её. Как она может так расстраиваться из-за ошибки? Она хотела как лучше. Она не хотела этим причинить вред Брук.
– Эмори, всё в порядке. Действительно, – она всхлипывает, и мне требуется сила воли, чтобы не сказать ей перестать. Эти ужасные слезы все время… – Это не у-б-ь-е-т её, Эм.
Мы выходим из комнаты, но всё это время я оглядываюсь назад ещё раз двадцать. Остановившись у двери, я бросаю долгий взгляд на Брук, но жена уводит меня в гостиную.
– Ты должен перестать думать, что все в твоей жизни могут умереть в любой момент.
Я так понимаю, Эм успокоилась. Она берет мою руку в свою, играя моим обручальным кольцом.
– Ладно, технически это может случиться, но не стоит делать смерть первым вариантом.
– Когда я мог подумать, что смерть – это первый вариант?
Я могу насчитать несколько событий, а она? Эмори откашливается, очевидно, готовая посчитать, сколько раз это произошло.
– Первая прививка Брук. Ты думал, что она умрет, потому что Брук начала плакать просто так.
Ладно, признаю, это была слишком преувеличенная реакция. Но я впервые стал отцом. Я был отцом-одиночкой. Я не знал, что дети плачут, когда им делают прививку. Она до сих пор плачет каждый раз из-за этого…
– Однажды Брук подавилась молочной смесью, когда ей было около шести месяцев. Ты сразу подумал, что она умрет.
– Она кашляла как сумасшедшая и не могла дышать, – защищаюсь я.
– У неё был день рождения, когда ты узнал, что у неё аллергия на клубнику. Ты всё время повторял, что она умрёт.
– Ну, она не могла дышать из-за аллергической реакции. Мои опасения были оправданы, – я отдергиваю руку от жены и теперь указываю на неё. – И не начинай с других случаев, когда у нее была аллергическая реакция, они не в счет. От нее ежедневно умирают люди.
– Хорошо, – говорит Эмори. – Когда я сказала тебе, что беременна. Ты сразу подумал, что я умру.
Я прищуриваюсь.
– У меня серьёзная травма, Эмори. Мне можно переживать, что ты умрешь во время родов, ясно? Представь, что ты считаешь, что ты – причина чьей-то смерти, а затем тот же сценарий повторяется, но с другим человеком. Конечно, твоя голова сразу же вернется к тому, что произошло в прошлом.
– Ладно, – выдыхает она, – засчитаем как оправдание. Но тем не менее ты всегда делаешь смерть первым возможным вариантом.
– И что? Да, первое, о чем я думаю, когда случается что-то плохое – это смерть, что в этом плохого?
– Ты напрасно пугаешь себя. Вместо того, чтобы думать, что Брук, возможно, просто подхватила грипп, как любой другой ребенок, или съела что-нибудь не то, ты предпочитаешь смерть. Не всегда все бывает, как в одной ситуации из миллиона. Даже в твоей жизни.
ГЛАВА 63
«Прямо в голову, как будто я парю над облаками» – Malibu by THE DRIVER ERA, Ross Lynch, Rocky
Эмори
– Ты здесь! – Сан вскрикивает, выбегая из дома родителей.
Мы с Майлзом и Брук два часа назад прибыли в Малибу. Мы попытались заселиться в наш отель, когда парень на ресепшене сказал нам, что они случайно дважды забронировали наш номер. Так что теперь у нас нет номера, и так как все номера заняты, нас не могут заселить в другой.
К счастью, когда я рассказал Сан об этой проблеме по телефону, потому что мы планировали встретиться, и мне пришлось сказать ей, что я опаздываю. Она сказала, что нам следует прийти к ним домой. Видимо, её родители не против, чтобы мы остались с ними на неделю.
И черт возьми, глядя на их дом, я в этом уже не сомневаюсь.
– Ты никогда не говорила мне, что выросла в особняке! – мои глаза вылезают из орбит от удивления.
Сан оборачивается и быстрым взглядом осматривает дом. А потом она пожимает плечами.
– Это ничто по сравнению с нашим загородным домом на Бали.
Какого чёрта?
Я знала, что она из богатой семьи, и все равно это меня шокирует.
– Галерея, о которой я тебе говорила, – начинает Сан, направляясь к машине, которую Майлз взял напрокат, чтобы помочь нам достать чемоданы, – прямо за углом. Вы можете срезать путь, чтобы добраться туда.
– Как?
Сан без особых усилий достает из багажника один из чемоданов. Приобрела ли она какую-то необъяснимую сверхсилу за последние две недели, потому что я не помню, чтобы она даже могла отвинчивать крышки от бутылок с водой, когда я её встретила.
– У нас есть частный пляж. Достался нам вместе с домом. Выходите через дверь в сторону пляжа и следуйте по тропинке. Вы можете увидеть галерею из окна моей спальни, так что у вас не возникнет проблем с её поиском.
Может быть, я выросла слишком бедной, чтобы сейчас понимать всё, может быть, свет вокруг дома ослепил меня. Но клянусь, я только что услышала, как Сан сказала, что у них есть частный пляж. Как часть их собственности. Только для них.
– САН!
Я слышу крик Брук, когда Майлз выпускает её из машины. Она бежит прямо в объятия моей лучшей подруги. Сан подхватывает её на руки и кружит, заставляя Брук хихикать.
– Вчера у меня был грипп, – кричит Брук.
Это было не вчера, и у нее не было гриппа. Оказывается, плохо приготовленная еда действительно вызывает тошноту. Теперь мне пожизненно запрещено заходить кухню, если я планирую готовить. Честно говоря, я не зря вышла замуж за повара.
– Правда? – Сан задыхается. – Но теперь тебе уже лучше?
– Да! – когда ноги Брук снова касаются тротуара, она оборачивается. – Где дядя Грей? Папа сказал, что он будет здесь.
– Он гуляет с другом. Или, скорее всего, ищет его, – говорит ей Сан сочувствующим голосом. Успокаивающим тоном.
– Что за друг? – спрашивает Майлз, закрывая багажник.
Дом, похоже, его не впечатлил. Опять же, почему он должен был его впечатлить? Майлз вырос в доме, похожем на этот. Или, по крайней мере, жил в таком же доме в Нью-Йорке.
– Он не представил мне Луана, так что я предполагаю, что это его очередная летняя интрижка.
Поскольку мне не нельзя носить ничего тяжелого, я держу Брук за руку, пока Сан ведет нас внутрь.
Нам требуется десять минут, чтобы добраться от передней части дома до спальни, потому что в последнее время я хожу медленно. Или ковыляю, как сказал бы Майлз, но я не верю ему.
Майлз и Сан несут чемоданы, а я снова ничего не делаю. Я ненавижу то, что я не могу ничего сделать или мне не позволяют этого. Это заставляет меня чувствовать, что я неспособна жить.
– У вас в комнате есть ванная комната, – Сан указывает на дополнительную дверь. – Достаточно места в шкафу, – она оборачивается, указывая на встроенный шкаф. – У нас есть ещё одна гостевая комната, может, ты хочешь, чтобы Брук спала там?
Майлз отмахивается от неё.
– Нет, всё хорошо. Она всё равно не будет спать одна.
Брук слишком легко пугается в незнакомых местах. Ей потребовалась целая неделя, чтобы приспособиться к нашей квартире после переезда. Конечно, она проспала всю ночь, но засыпала просто кошмарно.
– Хорошо.
Сан смотрит вдаль, словно придумывая, что ещё сказать или, может быть, она пытается вспомнить что-то, о чём, возможно, забыла нам сказать.
– Моих родителей сейчас нет дома, но я уверена, что они представятся, как только вернутся. Хм…
Теперь она выглядит немного потерянной.
– Мы не будем говорить о Грее.
– Ладно, хорошо.
Не говорить о Грее? О, верно. Его отец его не любит, по крайней мере, судя по тем отрывкам, которые я услышала в день нашего переезда.
– Ещё кое-что, – говорит Сан со своей фирменной улыбкой на лице. – У вас нет временных ограничений. Так что вы можете не спать всю ночь. Просто позвоните мне или Грею, когда вернётесь сюда, потому что скорее всего вас не пропустит охрана без нас.
Боже мой. Я, честно говоря, думала, что жилой комплекс был шикарным, с целым огромным вестибюлем, консьержем и стойкой регистрации, с дополнительным тренажерным залом для арендаторов, бассейном на крыше, крытым бассейном и спа.
Меня легко впечатлить, ладно.
– Сегодня вечером у нас праздничный ужин. Там будут мои тетя, дядя и их дети. Я уверена, что мои родители хотели бы, чтобы вы были там, но если вы не хотите приходить, ничего страшного, они поймут. Хотя я думаю, что Грей предпочел бы, чтобы вы присутствовали.
– Я ещё не знаю, готов ли я познакомиться с остальными членами твоей сумасшедшей семейки, – шутит Майлз, поднимая брови в сторону моей лучшей подруги.
Я знаю, что он думает, что Сан сумасшедшая. Она безумная. Но это хорошее безумие. Кроме того, Грей мало чем отличается. Он просто тише.
– Ты возненавидишь Кимию, она любит осуждать. Но с Фениксом может быть весело. Однако если он приведет с собой девушку, велика вероятность, что они сбегут на пляж примерно через десять минут после ужина, – она делает паузу. – Если Феникс приведёт свою девушку, то она приведет свою сестру и её парня, что может привести к приезду всей их семьи. Тогда будет полный хаос.
– Хаос звучит весело, – говорю я.
Я всегда любила хаос. Это гораздо лучше тихих вечеров. Мне их хватило в жизни. Каждое воскресенье, если быть точным. Мои родители мало разговаривают, никогда не разговаривали и, вероятно, никогда не будут.
– Что ж, тогда я буду ждать вас. В любом случае, чувствуйте себя как дома.
Сан уходит, закрыв за собой дверь.
Я сажусь на кровать, давая ногам расслабиться. Эта лестница убила меня, но я никогда не призналась бы в этом Майлзу, потому что в следующий раз он понесет меня на руках.
– Сколько ты готова поставить на то, что «маленький» ужин окажется балом? – спрашивает Майлз со смешком в голосе.
– Мне всё равно. Пока я могу поесть, со мной всё будет в порядке.
Брови Майлза поднимаются, и он кашляет от шока.
– Это только что вылетело из твоего рта?
– Замолчи.
– Теперь я уверен. Ты ешь? Это стоит большего, чем избегать осуждающей семьи Грея.
Хорошо, нам нужно сменить тему. Разговоры о еде вызывают у меня желание перестать есть.
– Твоя мама всё ещё живет здесь? – спрашиваю я Майлза, внезапно вспоминая, что он жил здесь до того, как они с отцом переехали в Нью-Йорк.
– Ага.
– Ты планируешь навестить её?
– Я не знаю, – он подходит к окну, смотрит на улицу. – Я не знаю, насколько хорошей была бы эта идея. Я имею в виду, я почти не разговариваю с ней по телефону. Она не знает, что у меня есть дочь, не говоря уже о жене. Представь, я появляюсь у неё дома после десяти лет, не видясь с ней, и вдруг у меня появляется семья. У меня были шансы рассказать ей о Брук, но я не смог этого сделать.
– Ты не думаешь, что Брук захочет познакомиться со своей бабушкой?
Мы оба смотрим на Брук, но она слишком занята, сидя на полу и разговаривая с мистером Пушистиком, чтобы даже заметить, что мы говорим о ней.
– Возможно когда-нибудь.
