Текст книги "Ростки лжи (СИ)"

Автор книги: Гэвин Магнус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 39 страниц)

Глава 32

Дзанг!

Тяжёлый болт стреломета вонзился в дерево, в очередной раз прибивая соломенное чучело к широкой деревянной стене. Следом за ним, почти мгновенно, последовал рассекающий воздух со свистом взмах меча.

Юноша в одежде храмовой стражи устало вздохнул и откинул слипшиеся от пота пряди волосы назад. Обычно ярко-жёлтые и соломенные, растрёпанные волосы выглядели бесформенной посеревшей слипшейся массой.

– Это бесполезно, Гелли.

Арбалетчик, черноволосый парень с простым добродушным крестьянским лицом сочувственно покачал головой.

– У меня получилось на тридцати шагах. – скрипнул зубами Гелли.

– Ты один из лучших бойцов в храмовой страже, бесспорно. – кивнул черноволосый парень. – Можно отбить болт стреломета на сотне метров, приняв на щит: с этим справится любой хороший солдат. Лучшие из лучших сделают это даже оружием. Но болт хорошего стреломета пролетает сотню шагов за секунду. Ни один человек не отобьёт его на короткой дистанции, будь он хоть трижды лучшим воином. Есть вещи, которые за пределами человеческих сил. Максимум что можно сделать – это заметить стрелка до того, как он сделает, и успеть занять позицию на траектории выстрела.

Гелли не ответил, хмуро смотря в сторону. Всё это он и сам понимал. После покушения на верховного иерарха командующий храмовой стражей начал тренировать всех солдат отбивать стрелы и болты, закрывая щитами подопечных. Подобных навыков никто раньше не имел: просто не было нужды. Но осваивались они быстро. Будь у него сегодняшние умения, бесспорно, он сумел бы отбить болт летящий с крыши. Но что если выстрел произойдёт из толпы? На короткой дистанции?

Помощник верховного иерарха слишком хорошо знал своего патрона. Тот ни за что не станет читать речи перед народом скрываясь за стеной щитов.

Черноволосый арбалетчик сочувственно похлопал друга по плечу и покинул полигон. Уже смеркалось.

Ещё раз тяжело вздохнув, Гелли покинул полигон, привёл себя в порядок и направился к капитану королевской гвардии: граф Логель любезно согласился помочь ему в расследовании дела покушения. Увы, дело заглохло едва начавшись: гвардейцы смогли найти кузнеца, что продал тяжёлый стреломет, а Гелли вместе со стражей алхимика, продавшего яд горной виверны, но это так ни к чему не привело. Покупали их разные, ничем не примечательные люди, простые наёмники, которые, вероятно, покинули город вскоре после этого.

– Добрый вечер, ваша светлость. – вежливо поприветствовал графа Гелли.

Капитан гвардии лишь вяло кивнул на это. Под его глазами залегли чёрные тени.

– Какие-нибудь новости по нашему делу? —дежурно осведомился Гелли.

– Всё глухо. Как и весь месяц. Боюсь, такими темпами вскоре на месте капитана гвардии ты встретишь кого-нибудь другого. – грустно усмехнулся граф.

Объяснений не требовалось. Гелли и сам понимал, что король приказал хоть из-под земли достать и организаторов, и исполнителей, и гвардия вместе с храмовой стражей рыли землю носом в поисках виновных. Но увы, похоже, именно к этому подлые предатели людского рода подготовились заранее…

В этот момент в дверь сторожевой башни, где находились неудачливые детективы, постучали.

– Войдите. – коротким, командирским тоном ответил граф, чей голос мгновенно преобразился.

На пороге показался гвардеец, и вытянувшись в струнку, доложил:

– Там один из горожан. Говорит, знает что-то, что может помочь в расследовании.

Гелли вместе с графом переглянулись. В первые дни, когда помощник иерарха объявил награду за любые полезные сведения, от желающих не было отбоя. Вот только ничего дельного, к сожалению, никто сообщить так и не мог. За прошедшие недели поток иссяк, сменяясь редкими разумными гражданами, но даже те не могли сказать ничего ценного. Кто-то видел похожее лицо, кто-то похожую одежду, но что толку? И всё же, надежды никто не терял. Слишком многое стояло на кону.

– Впустите его. – распорядился граф.

Вскоре на пороге появился неуверенно помявшийся старик лет шестидесяти. Намётанный глаз Гелли сразу определил его как жителя окраин: недорогая одежда, тяжёлые мозоли, худоба: судя по всему, обычный чернорабочий, слуга или ремесленник низкого пошиба с окраин Кордигарда.

– Вы хотели рассказать что-то полезное, уважаемый? – вежливо осведомился Гелли, перехватывая инициативу.

Капитан стражи бросил на него слегка недовольный взгляд. На его взгляд, расшаркивания с чернью было последним делом, которым стоило заниматься воину храмовой стражи. Однако Гелли, лишь благодаря милости судьбы поднявшийся из самых низов, никогда не позволял себе грубость с теми, кому повезло меньше.

– Я не уверен, господин, просто пришла в голову одна мысля…

Граф Логель закатил глаза. В другое время, он, наверно, бы просто выгнал очередного дурака, думающего, что он умнее, но сегодня он уже слишком устал, чтобы затем спорить с Гелли о добродетелях поведения аристократии. Поэтому ограничился лишь крайне скептическим выражением лица, от которого горожанин стушевался ещё больше, словно пытаясь стать ещё меньше чем он есть.

Гелли, впрочем это ничуть не смутило. Поднявшись, тот предложил гостю стул и ободряюще улыбнулся:

– Разумеется, мы вас выслушаем. Что вы хотели рассказать?

Горожанин удивлённо уставился на стул, но садиться не стал, однако слегка ободрился и начал:

– Я живу на окраинах, у западных ворот. Когда я прослышал про награду, сперва ничего такого не подумал: ну, что мне, простому работяге, знать о таких делах? Но слухами земля полнится, рассказали мне как-то соседи, что королевская гвардия вместе с храмовой стражей, значится, утащили в казематы не только мастера-алхимика окаянного, что отраву продаёт, но и Жито Застрельщика, что мастер стрелометы делать. Конечно поначалу я значения тому не предал, но потом вдруг вспомнил: как то раз, видел я человека, что вполне себе похож на описание: типичный вояка-наёмник, из тех, что караваны сопровождают. Ничем особливым он не выделялся, да только в мешке своём он явно стреломет тащил. Я тогда подумал – для охраны караванов наверняка прикупил. Мой младшенький, до своей гибели неплохим стрелком был, на турнире в десятку лучших как то раз вошёл. Стрелометы любил пуще всего: много всякого мне про них рассказывал, и домой часто, как денег скопит, новый притаскивал похвалиться. Потому-то как в мешке стреломет выглядит, мне хорошо известно, вот и приметил… Стреломет у него был крупный, мощный, как раз их таких что мог и Жито Застрельщик сделать. Вот я и подумал – а вдруг? Наёмники обычно попроще и поменьше берут, хороший стреломет сумму немалую стоит. Вот и всё Господин, больше ничего не знаю, уж не обессудьте, если зря время потратил.

Граф Логель переглянулся с Гелли. Вполне возможно, это был и ложный след: в конце концов, немало наёмников покупают стрелометы. Но если старик не ошибся… Дорогой стреломет, у ничего не примечательного вояки, в трущобах? Слишком подозрительно, чтобы пропустить это.

Граф открыл стол и достал оттуда небольшой мешочек, со звоном бросая его на стол.

– Отведи нас к месту, где ты его встретил.

Старик быстро-быстро закивал, неуверенно поднимая мешочек.

Вскоре капитан гвардии уже раздавал команды:

– Жан, собери десяток людей немедленно. Нильф, рысью в казармы храмовой стражи и прикажи людям Гелли догнать нас немедленно. И предупредите стражу на всех городских воротах, чтобы сегодня больше никого не выпускали из города.

Вскоре десяток гвардейцев вместе с десятком под покровом сумерек были в трущобах. Слегка дрожащий старик привёл их к своему покосившемуся небольшому домику и тихо поведал:

– Вот здесь я, на лавочке сидя, и видел его. Он за угол завернул и был таков. Куда дальше пошёл – не ведаю. – развёл руками бедняк.

Граф многозначительно посмотрел на Гелли, намекая на происхождение. Мол, раз уж ты родом из таких мест, вот и скажи, что нам делать дальше.

– Яд горной виверны очень дорог. Даже если предположить, что житель окраин может прикупить себе стреломет, денег на яд у него точно не хватит. Значит, те, кто устроил покушение, не жили здесь. – тихо начал Гелли. – Либо здесь дом исполнителя, либо устроившие всё это снимали один из домов. Нужно опросить жителей. Узнаем, кто снимал дома, и кто из местных работает наёмником. Может быть, исполнитель разбогател и уехал, но если и так, горожане тоже должны это знать.

Гелли внимательно оглядел своих людей, выбрав взглядом тех четверых, кто, как он знал, были родом из простых горожан.

– Разбейтесь на две пары и начните тихо обходить дома. Аккуратно, без шума, и расспрашивайте про тех кто снимал дома или комнаты в трущобах.

Четверо бойцов решительно кивнули и скрылись в переулках.

– А что будем делать мы? – осведомился Логель.

– Направимся в ближайшую таверну и постараемся не отсвечивать. К утру все в трущобах узнают, что сюда заявилась гвардия, но к тому времени парни должны что-то выяснить, и мы должны быть наготове.

Граф недовольно дёрнул щекой, но спорить не стал.

Вечерние посетители дешёвой таверны смотрели на усевшуюся за парой столиков в углу королевскую гвардию вместе с храмовой стражей как на настоящее чудо. Торопливо прибежавший трактирщик, кажется. даже слегка вспотел от волнения.

– Ч-Чего желают господа? – слегка заикаясь, спросил он.

– Тащи лучшее что есть. – с лёгким презрением бросил на стол пару платиновых монет Логель.

Гелли укоризненно посмотрел на графа, слегка качнув головой. А затем встал из-за стола и принялся тихо опрашивать людей, присаживаясь за разные столики. Это заняло некоторое время, пока гвардейцы вместе с графом тихо цедили принесённые напитки. К местной еде никто из них так и не притронулся.

Спустя два часа слегка уставший Гелли бухнулся обратно за стол к Логелю.

– Выяснил что-нибудь?

– Да. Многие снимали дома или комнаты за последний месяц, но под наше описание лучше всего подходит только одна группа людей. Рыцарь с небольшим числом солдат – пять или шесть. Снимали большой каменный дом как раз в том районе.

– Разве это необычно? – поднял бровь Логель.

– Это скверное место для свободного рыцаря. – покачал головой Гелли. – Здесь нет работы, а целый дом, даже в трущобах, не так уж и дешево снимать, особенно в столице. Рыцарь, что приехал искать работы в столице, скорее бы снял пару комнат в дешёвой таверне на несколько дней, нашёл работу, и сразу же уехал. Нет никакого смысла снимать дорогой дом на долгий срок. Это подозрительно.

– Тогда чего мы ждём? Стоит проверить.

Гелли качнул головой. – Подождём слегка. Я приказал ещё десятке храмовой стражи снять доспехи и одеться так, как одеваются в трущобах. Один из них сидел тут за столом, когда мы вошли. Когда я выяснил, что именно мы ищем, я приказал своим людям следить за теми, кто выходит из таверны и идёт в сторону нужного дома. Ты ничего не заметил?

Граф Логель недовольно поджал губы.

– Я гвардеец, а не егерь-ищейка.

Гелли не ответил, внимательно оглядывая зал периферийным зрением. Впрочем, все предосторожности оказались излишними. Вскоре в таверну вошли четверо бойцов, которые были отправлены опрашивать горожан.

– Мы выяснили, что подозрительная группа наёмников под началом рыцаря снимали крупный каменный дом неподалёку от места, где живёт старик. Но они уехали спустя две недели после покушения. – отчитался солдат.

– Совпадает с тем, что узнал ты, но две недели… Если они были замешаны, то уехали бы сразу, нет? – спросил Логель.

– Вполне возможно, решили выждать, чтобы узнать новости. – отрицательно дёрнул головой Гелли. – Так или иначе, стоит проверить дом. Жан, ты с остальными продолжайте расспросы и выясните что-нибудь о том, куда уехала эта группа.

Искомый дом принадлежал пожилой женщине, которая на расспросы только развела руками.

– Помилуйте, ваше сиятельство! Знать ничего не знаю о покушении на иерарха! Да, я сдавала дом в аренду: остался от покойного мужа, а дети все давно разъехались. Самой то мне много не надо, у меня есть тут каморка неподалёку. Рыцарь, явно знатный и не бедный, воины у него хорошие и опытные, хотя и одеты бедновато. Вот и всё, что сказать могу. Лет 40-45 ему было.

Граф раздражённо фыркнул и, не спрашивая разрешения, вошёл в дом. Гвардейцы быстро рассыпались по комнатам, зажигая факелы. Впрочем, вскоре их пыл быстро остыл: кроме простой бедной мебели в каменном доме больше ничего не было.

– Что скажешь? – хмуро осведомился Логель у напарника.

– Неплохие стены. Для трущоб – это целый особняк. Пожалуй, именно в таком доме стоило бы обсуждать то, что не должны услышать соседи.

– Мы не нашли никаких следов.

– А что, по-твоему, мы должны были найти, если не знаем, что ищем. Нет, следует пойти другим путём.

Гелли вышел из дома и поманил пальчиком взволнованную женщину.

– Мне нужна ваша помощь. – серьёзно посмотрел на неё воин храмовой стражи.

– Конечно, господин. – торопливо закивала та.

– Я хочу, чтобы вы сами осмотрели дом. Мы не нашли ничего подозрительного, но это ваш и дом, и вы наверняка знаете что и как в нём было. Осмотрите внимательно, пара гвардейцев подсветят вам всё факелами, каждый уголок! Если остались какие-то следы, покажите нам, что изменилось.

Женщина серьёзно кивнула и скрылась в доме.

– Что ты задумал? – спросил капитан.

– Думаю, стоит позвать мастеров. Пусть считают память стихии. Если именно здесь были те, кого мы ищем, что-то должно остаться. Они явно останавливались здесь надолго.

– Мы даже не уверен, что это именно те, кого мы ищем. – мрачно высказался Логель.

– У тебя есть зацепки получше? – твёрдо посмотрел ему в глаза Гелли.

Граф отвёл взгляд.

Вскоре взволнованная ещё пуще прежнего женщина вернулась из дома.

– Что-нибудь нашли? – встрепенулся Гелли.

– Да, господин. Следуйте за мной. – нервно кивнула та.

Поднявшись на второй этаж в комнату, где не было ничего, кроме стола с двумя стульями, женщина указала на пол и пара сопровождающих её гвардейцев подсветила факелами.

– Доски здесь заметно темнее, чем должны быть. Я помню их, сама здесь полы драила каждый раз перед новыми постояльцами. На первый взгляд почти незаметно, но я убиралась в этой комнате столько раз что мне это видно. Кто-то тщательно отмыл всё и заметить сложно.

Гелли присмотрелся, однако так и не смог разглядеть пятна.

– Я ничего не вижу. – признал бессилие парень.

Граф Логель нахмурился, забрал факел у гвардейца, и опустился на колено, рассматривая тёмные доски.

– Отес, подойди и посмотри. – скомандовал он одному из гвардейцев.

Жилистый, ловкий гвардеец шустро присел на корточки около пола, достал кинжал, и отковырял маленький кусочек древесины. Затем положил его на язык, пробуя. А после смачно сплюнул и мрачно посмотрел на своего капитана.

– Это кровь. Человеческая кровь.

– Ты уверен? – требовательно переспросил граф.

Гвардеец тяжело кивнул.

– Вы знаете, я был егерем до гвардии, ваша светлость, и мне доводилось искать пропавших охотников. Это точно кровь, никаких сомнений. Старая кровь. Больше месяца, а может и несколько. Похоже, её тщательно пытались отмыть, но кровь въедается в дерево так, что было бы мало и рубанка.

Усталый, унылый, с тёмными кругами под глазами, граф Логель словно преобразился. Его глаза горели потусторонним огнём, а ноздри хищно раздулись, словно у зверя, выслеживающего добычу.

– Зови мастеров, Гелли. Похоже, мы всё же нашли след.

Новости, конечно, вызвали изрядное оживление как среди гвардейцев, так и среди солдат храмовой стражи. Но никто из них не заметил, как один маленький человек, внимательно наблюдающий за домом издалека, покинул свой пост.

Глава 33

Шаманам потребовалось всего несколько дней, чтобы подготовить поселение к присяге. Впрочем, я всерьёз подозревал, что начали они это задолго до нашего прибытия.

На пятый день после прибытия в поселение я стоял на деревянном помосте деревенской площади, и сотни серокожих гигантов стягивались к нему со всех уголков поселения.

В этот день я заранее затребовал у Исгерд порцию его шаманского варева. Мне хотелось увидеть процесс в подробностях.

Но прежде чем всё началось, один старый, даже почти древний гигант с множеством шрамов выступил вперёд, выходя из толпы. Несколько шаманов помоложе пытались одёрнуть его, но он растолкал их и подошёл прямо к помосту, смотря на меня снизу вверх. Гигант был столь высок, что даже стоя внизу двухметрового помоста, смотрел мне почти в глаза, будучи совсем немного ниже.

Несколько воинов помоложе явно намеревались выйти из толпы и затянуть его обратно, но я остановил их поднятием руки, и те замерли.

– Похоже, не все хотят, чтобы ты говорил. – усмехнулся я.

Гигант оглянулся назад, смерив уничижительным взглядом воинов. Те слегка стушевались, но не отступили, так и замерев за его спиной, готовые ко всему.

– Шаманы говорят, что мы должны присягнуть тебе на верность. – вернул взгляд на меня старик.

– У тебя есть с этим проблемы? – поднял бровь я.

Гигант покачал головой.

– Нет. Шаманы мудры. И, что более важно, они прекрасно умеют убеждать. – гигант бросил нечитаемый взгляд на говорящих с духами. – Неважно, является ли их решение честью для нашего клана, или они просто решили продать нас, потому что ты предложил им что-то более ценное для детей льда, чем один клан. Говорящие с духами всё равно не будут действовать во вред нашему народу.

По толпе пробежались шепотки после этих слов, но старик, словно не замечая их, продолжил:

– Они всегда найдут нужные слова, чтобы убедить молодых, я знаю это. Но я уже стар. Молодёжь, которую не устраивает решение шаманов, ещё может уйти, найдя место в других кланах. Дряхлый вояка вроде меня, едва ли годный на что-то кроме пары поделок и обучения совсем малых детей, не нужен никому. Но в старости есть и свои плюсы: я уже не боюсь ничего. Ни кары шаманов, ни кары вождя, ни твоей. Я знаю, что скажут шаманы, чтобы убедить нас дать тебе присягу. Я слышал их речи сотни раз за свою долгую жизнь. Но они – не ты, и в их словах не будет ясность. А я слишком стар, чтобы любить загадки. Что скажешь ты о нашей судьбе? Почему мы должны пойти за тобой?

Гигант внимательно посмотрел на меня широкими, темно-карими, почти чёрными глазами. В них не было ничего, кроме лёгкого любопытства. Его действительно не волновали последствия.

Подозреваю, единственное чего хотел старый воин, это дать возможность уйти части молодёжи, пока те не дали свои клятвы. Возможно, он ожидал, что я не дам хорошего ответа, что мои слова позволят хотя бы часть молодых варваров уйти, разочаровавшись. Но я не намерен был оставлять им такую возможность.

– Земля. – коротко ответил я на языке северных гигантов.

– Земля? – слегка удивлённо переспросил старик.

Медленно, тщательно подбирая слова на их языке, я ответил ему, глядя на толпу:

– Север – сложная земля. Сколько еды у клана? Хватает на десять тысяч, но не на двадцать. Самые северные земли людей – тёплый юг для детей льда. Пойдя за мной, часть этих земель станет вашими. Достаточная часть, чтобы еды хватило и на сотню тысяч.

Не шедевр красноречия, конечно. Но я предполагал, что тот факт, что я произнёс это на их языке, будет иметь значение для гигантов.

– А что будет, если мы потерпим поражение? Удержать землю куда тяжелее, чем просто сходить в набег. – спросил старик.

– Если вы покажете себя хорошо, но проиграете, многие люди захотят иметь таких воинов под своим началом. Те, кто придут за вами, смогут стать наёмниками. Важен первый пример. Важно наличие возможности. То, что сделано одним человеком, может повторить другой. Рано или поздно кому-то удастся, и это будет ваш путь на юг. Северному ветру выпала честь стать первыми.

Дряхлый гигант слегка прищурился, ища что-то в моих глазах. Я не отводил взгляда.

– Я, Крегорн Скала, клянусь тебе…

Голосу старика вторили ещё сотни. Но это меня уже не особо заботило. Широко раскрыв глаза, я наблюдал как сотни соткавшихся из всех цветов радуги теней, повинуясь пассам рук говорящих с духами, взвились в небесах над площадью. А затем тысячи нитей пронзили пространство, сплетая души северных гигантов с моей душой. В глазах потемнело, и я упал на колено, судорожно вдыхая ледяной воздух. На миг мне показалось, что это невозможно выдержать. Что варварские шаманы решили просто убить меня, прямо здесь, на этом самом месте. Связи моей собственной души и тела словно истончились, а леденящая хватка смерти схватила сердце. А тени все плели и плели вокруг меня паутину, вплетая в нее новые и новые нити присягнувших… Словно будучи в тумане, неосознанно, рефлекторно, я потянулся к нитям жизни, что связывали меня с моими людьми. Мощный поток жизни наполнил меня, словно тёплой волной смывая холодный капкан смерти. С трудом, слегка пошатываясь, я поднялся.

Гиганты смотрели на меня со смешанными чувствами. Я ловил на себе разные взгляды: любопытствующие, напряжённые, воодушевлённые и унылые. Пожалуй, во всей этой церемонии была некоторая ирония: единственным, кто опустился здесь на колени, был я. Детям льда, похоже, такой жест был вообще незнаком. Однако больше всего меня интересовало другое. Безмолвные тени, висевшие над толпой, что медленно начинали расходиться.

Они исчезали по-разному. Некоторые, словно джинны, прятались в предметы шаманов. Иные разлетались в разных направлениях. Часть просто рассеивалась в воздухе, словно иллюзия или мираж.

Я умел работать с душами. Не слишком хорошо, ввиду малого опыта, но всё же умел. Эти создания, чем бы они ни были, не были душами разумных существ. И все же их сил было достаточно, чтобы связать мою душу клятвой верности с почти двумя тысячами северных гигантов.

Исгерд называл их духами, но затруднялся с тем, чтобы пояснить, что он под этим подразумевает. Трудности перевода…

Все они были столь разными, что классифицировать мне удавалось лишь часть. Духи животных, духи стихий, духи самих северных гигантов.

У меня возникла лишь одна теория, как образуются подобная существа. Демон, как и учебники по классической магии, утверждали, что души после смерти уходят в поток. Но душа – это далеко не всё, чем является живое разумное существо. Есть тело. А ещё есть энергия этого тела, и энергия этой души, и даже если предположить, что часть этой энергии душа уносит с собой, что-то должно оставаться. Духи были слепками, энергетическим отблеском, тенью себя былых. Вполне возможно, они даже сохраняли подобие разума и воспоминаний. И говорящие с духами научились использовать подобные слепки к своей пользе – по крайней мере, так я предполагал.

Плотно запахнув вокруг себя плащ, я удалился с площади, сопровождаемым множеством взглядов. Оставалось надеяться, что доспехи хотя бы слегка скрывали то, что меня била мелкая дрожь.

Я сказал Вальгарду, что мне требуется несколько дней на отдых. Имея массу подопытных, я хотел разобраться в полном функционале связи: рисковать вождём было бы глупо.

Тем же вечером, впрочем, я вызвал к себе Исгерда.

– Вы точно не пытались меня убить? – хмуро спросил я седовласого шамана.

– С чего ты решил это? – недоумённо поднял кустистые брови говорящий с духами.

Я слегка помедлил с ответом.

– Думаю, ты видел, как я чувствовал себя на площади. Клятвы верности едва не разорвали мою связь души с телом. Мне было сложно удержаться от того, чтобы ударить по толпе.

Исгерд нахмурился и всерьёз задумался. Немного подумав, он дал ответ:

– Я не знаю, чем вызван такой эффект. Могу лишь предположить, что наши техники работы с духами и клятвы рассчитаны на детей льда, а не на людей, и, похоже, внутри мы отличаемся больше, чем я думал. Мне доводилось присутствовать, как потерпевший поражение клан присягал на верность вождю победителей: тот даже не поморщился, а там было больше разумных чем сегодня на площади. Даю слово, никто не замышлял ничего подобного. Но раз ты выдержал, то ничего страшного, думаю, нет. Просто приведём остальную часть клана к присяге постепенно, малыми группами.

– Каков функционал клятвы? – задал следующий вопрос я.

– Смерть в случае предательства. – пожал плечами старый шаман. – У вас иначе?

– Нет, клятвы людей также убивают в случае предательства. Но зачастую не сразу.

Говорящий с духами самодовольно усмехнулся.

– Это потому что ваши мастера неучи. Наши клятвы убивают сразу.

Я не стал просвещать шамана в полный функционал клятвы жизни. Сложно было сказать, что было предпочтительнее. Клятва жизни имела больше функций, была завязана на энергетику организма, но работала по принципу близкой связи: истончаясь пропадая с дистанцией, формируя связь заново при новой встрече, словно своеобразная печать в организмах. Клятва варваров имела более тонкую и изящную, духовную природу, и, похоже, не была ограничена расстоянием: Даже сейчас, слегка напрягшись, я мог почувствовать нити, что связывали меня с новыми вассалами. Однако функций, похоже, заложено было самый минимум: убить в случае предательства, да и всё. Впрочем, возможно, со временем мне удастся извлечь из этого нечто большее. Навскидку, определить местоположение… Интересно, сохраниться ли связь, если превратить ещё живого варвара в нежить?

– Ты можешь быть свободен. – кивнул я Исгерду, который сверлил меня взглядом всё то время пока я раздумывал.

Старик тяжело сузил глаза, превращая их в прорези шлема.

– Я не твой вассал, чтобы бегать к тебе по первому требованию. В следующий раз сам тащи свою задницу ко мне, если тебе потребуется короткий разговор, и не смей звать меня по пустякам. Иначе меньше чем отмороженной задницей ты не отделаешься, ясно? – рявкнул шаман.

Я проигнорировал его слова. Сковывающая усталость и все ещё подрагивающие руки отнюдь не располагали к желанию устроить спор из-за иерархии. Впрочем, сочтя свой долг выполненным, седовласый шаман поднялся из-за стола и был таков. Дверью хлопать не стал, и то ладно.

В ночь после клятвы я ночевал в доме, выделенном моим людям. Уверенность в своих силах отсутствовала. Меня била дрожь: впервые за всё время жизни на Тиале я испытал что-то, похожее на болезнь. Кидало то в холод, то в жар, словно во время жестокой лихорадки. Заснуть удалось лишь под утро.

– Несите караул до момента, когда я не проснусь. – вяло скомандовал я Саю, который нёс ночную стражу.

– Возможно нападение, ваша светлость? – подобравшись, спросил здоровяк.

– Да. – просто ответил я, проваливаясь в сон.

Я проспал больше суток, проснувшись днём следующего дня. И всё равно чувствовал себя разбитым после пробуждения.

Скверное самочувствие, впрочем, не мешало мне быть наблюдательным. Обедая за общим столом, я заметил, что воины с охотницами периодически бросают на меня странные, нечитаемые взгляды. Пикус и Темпус невозмутимо съели свои порции и удалились: мастера вообще редко выражали эмоции или отношение к происходящему публично, предпочитая приватные разговоры. Но вот остальные…

За прошедшее время я успел неплохо изучить своих людей. Пока мы находились на землях варваров, наше общение свелось к раздаче команд: исчезли шутки Тонира и Дона, замолк любящий поворчать Олан. Однако изменившиеся взгляды на меня не заметить было сложно.

– Шимуль. Зайди ко мне, надо поговорить. – тихо сказал я, вяло ковыряясь в деревянной тарелке.

Краем глаза я заметил, как Бролан со Скулом быстро переглянулись. Я тяжело поднялся и удалился обратно в спальню. Заниматься чем-то, кроме разговоров в этот день настроения совершенно не было.

– Что происходит, Шимуль? – устало осведомился я у десятника.

К чести ветерана, тот не стал отнекиваться и делать вид, что не понял меня.

– Люди волнуются, ваша светлость. – ответил седой наёмник, слегка отведя взгляд.

– Это я понял. Не держи меня за идиота. – слегка раздражённо произнес я. – В чём дело? Весь поход они не волновались, а теперь стали?

На лице Шимуля появилось лёгкое удивление: создавалось впечатление, что речь шла о какой-то очевидной всем вещи, которую я не понимал.

– Всё как всегда, ваша светлость. – слегка пожал плечами мой десятник. – Когда у любого лорда появляется много новых вассалов, старые часто перестают быть не так сильно нужны.

– Вы же не думаете, что я избавлюсь от вас? – удивлённо поднял брови я. – Или нарушу клятвы?

С точки зрения любого жителя королевств подобное было бы безумием. Да и потом, подобное было просто нерационально.

– Конечно нет, ваша светлость. Но охотницы слегка волнуются, что место при “дворе” могут занять другие вертихвостки. – седой наёмник слегка подкрутил ус, легко ухмыльнувшись, но затем резко посерьёзнел. – Но вот парни... Вы нам много обещали за этот поход. Очень многое. Варвары этого не знают, конечно, но ни один лорд не дал бы рыцарство целому отряду. Его лидеру, возможно, но всем? Парни просто бояться, что если гиганты узнают о том, что вы нам обещали, они могут избавить вас от этого долга. Просто из верности, знаете, чтобы вашей репутации в королевствах и положению в ордене ничего не угрожало.

– Ты уверен? – тихо спросил я, задумавшись.

– Это то что я сделал бы сам, если бы вы обещали рыцарство десятку варваров, не отдав приказа их не трогать, ваша светлость. – просто ответил Шимуль.

В этот момент у меня в голове что-то щёлкнуло. Ваша светлость?

– Почему ты обращаешься ко мне так?

Старый наёмник чуть-чуть помедлил с ответом.

– Положение лорда определяет число вассалов и его земля. Клан Северного Ветра, навскидку, может выставить несколько тысяч воинов, исходя из того, что я вижу. Не каждый герцог имеет равную армию. Они все присягнули вам, а значит, их земли – ваша земли. Конечно, церковь или король не подтвердили это официально, но всем видно, как изменились взгляды мастеров. Если и не на герцогство, но на графство клан северного ветра точно потянет, ваша светлость. И раз они уже принесли клятвы, разве наличие кольца на пальце что-то меняет?

Рассуждения были вполне здравые. В глазах Шимуля я видел глубоко скрытое сильнейшее любопытство. Кажется, ему так и хотелось спросить: как вам это удалось? Но десятник удержался.

– Вскоре Вальгард должен выделить мне охрану из своих. Присмотрись к ним. Потренируйтесь вместе. Затем расскажешь мне своё мнение. Следующую неделю я буду ночевать у вас, сохраняйте посты. В остальном пока можете быть свободны, но не теряйте бдительности. – сменил тему я.

Шимуль молча поклонился и вышел из комнаты. Я же откинулся обратно на кровать и помассировал стреляющие виски, слегка скривившись от мигрени.

Многие ритуалы и техники искусства смерти были вредны для адепта, что практикуют их. От простейших проклятий-печатей до шедевров магистров смерти, способных уничтожать города. Практически повсеместно частью фигуры служила плоть и жизнь разумного, что практиковал смертоносное искусство. Я ощутил на себе многие из них, выдержав это, и какой-то ритуал северных дикарей меня не сломает. Но именно в этот момент, подойдя к грани так близко, я внезапно понял, почему демон считал превращение в живого мертвеца тупиком. Дело было отнюдь не в плотских радостях и унынии подобного существования. Слишком многое практики искусства смерти требовали живой крови и плоти. Крови и плоти адепта искусства, пропитанной самим дыханием смерти, замершей на грани между жизнью и смертью, сплетая их воедино в искусной гармонии. Были и обходные пути, конечно: всегда можно было взять учеников и использовать их, или заменить нужные элементы жертвами... Однако чем дальше ты заходил, тем больше возможностей терял. Мнимое могущество, изощрённая ловушка, ведущая в тупик. Лич… Нет, скорее пиявка. Пожалуй, такое название действительно подходило такому существованию больше всего. И ведь подобное отнюдь не защитит тебя от удара, что разрывает связи души и тела.