Текст книги "ИВ. Тетралогия (СИ)"
Автор книги: Гай Северин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 89 страниц)
Чуть позже перед моей камерой развернулось очередное действо. Главарь вернулся в сопровождение Марлока, они приволокли из пыточной камеры пленницу – ту самую молодую женщину-вампиршу, что висела на цепях в ожидании своей участи. Она была сильно измучена и обескровлена, гораздо больше, чем я. Вампирские методы не делают различий между полами, как я уже понял. Девушка находилась без сознания, закрытые глаза сильно ввалились в почерневшие глазницы, спутавшиеся грязно-бурые от запекшейся крови волосы волочились по полу, а обрывки ткани, оставшиеся после истязаний, нельзя уже было назвать одеждой.
Бросив ее напротив «зоопарка», они вывели ту, приговоренную женщину, которой Базиль завтракал утром, и, вскрыв ей вену, Марлок, обмакнув пальцы, мазнул по губам вампирши. Чудо произошло почти моментально. Очнувшись, пленница тут же схватила за руку жертву и притянула ее к себе, впившись в шею, допивая всю кровь до конца, вытягивая остатки даже после остановки сердца.
Вновь испытав почти неконтролируемый приступ своей звериной сущности, я отметил про себя, что не испытал ни малейшего сожаления о смерти несчастной. Пожалуй, в её положении это лучше продолжения подобного существования.
Спасительная жидкость быстро сделала свое дело, даже в таком виде можно было понять, что, приведи себя вампирша в должный вид, стала бы красивой женщиной. Осознав, что жертва полностью опустошена, усевшись на пол, кое-как прикрывшись, она поинтересовалась немного хриплым голосом:
– Никак договорились об обмене?
– Да, так что вставай, – буркнул Базиль, – сейчас твои подойдут.
Не церемонясь и недолго думая, вампирша быстро стянула одежду с трупа и мгновенно облачилась в грязное платье, которое было ей заметно широко и коротко.
– Пошли уже! – грубовато подтолкнул ее в спину Базиль, и они вместе с Марлоком увели ее прочь.
Заглянувший на минуту Ланс, которого прислали утилизировать труп, поделился, что Леонард согласился обменять на эту пленницу Элоиз лишь одного нашего, но зато на выбор Базиля. Как ни упрашивала его Вирджиния вернуть Сильвию, а Хуго – Клода, тот предпочел остановиться на своем любимчике, их с Марлоком приятеле – Пьере. Однако, воссоединение друзей произошло совсем не так, как ожидалось, и мне вновь пришлось стать свидетелем того, как претворяются в действие местные законы. А я-то полагал, что сидеть взаперти скучно. Что и говорить, Базиль, «радушный хозяин», соскучиться не давал.
Не прошло и получаса, как увели вампиршу, когда недалеко от моей камеры собралась вся группа, молча расположившись полукругом, не глядя друг на друга. Вид у них был, я бы сказал, похоронный. Тут же присутствовал вернувшийся из плена Пьер, выглядел он, пожалуй, не лучше Элоиз, даже на ногах с трудом держался. Чувствовалось, что мужчине многое пришлось пережить. Но хуже всего казался его взгляд – затравленный и обреченный, полностью лишенный надежды. Ненадолго повисла гнетущая тишина, нарушаемая лишь проклятой капелью, бьющей о камень словно метроном. Даже люди за решеткой замерли, будто чувствовали, что грядет нечто нехорошее, тревожное. Так оно и оказалось, главарь приступил к своим обязанностям.
– Мы собрались сейчас именно здесь потому, что я всегда вершу суд публично, и потому, что это касается всех нас. А раз Джори пока не может выйти, значит, мы проведем процедуру здесь, чтобы и он присутствовал, – обращаясь ко всем, объявил Базиль, выходя вперед, стараясь говорить твердо и казаться беспристрастным, и все же ему не удалось полностью скрыть волнение. – К нашему стыду, Леонард передал мне, что Пьер согласился ответить на все его вопросы, а судя по тому, что тот назвал даже имя нового члена группы и нашу настоящую численность, он не соврал. Ты можешь сказать что-то в свое оправдание, Пьер? – обернулся он к нему.
– Даже у самого сильного мужчины существует свой предел, Базиль, – почти равнодушно ответил тот, устало пожимая опущенными плечами. – Дай бог, чтобы тебе никогда не пришлось узнать свой. Леонард очень разозлился из-за похищения Элоиз и тем, что ты так долго тянул с обменом. Он отыгрался на нас.
Лица присутствующих стали еще более унылыми и даже испуганными. Каждый понимал, что на месте измученного Пьера мог оказаться он. Напряжение все больше росло и давило.
– Мне вдвойне тяжело это говорить, потому что я считал тебя своим другом, а не просто членом группы, – продолжал вершить свой «суд» Базиль. – Но по нашим законам не имеет значения, какие методы допроса к тебе применялись. Всем вам известно, что полагается за предательство, а если ты выдал нас другой группе, также сдашь и настоящим врагам, тем же охотникам.
– Подожди, Базиль! – вдруг, не выдержав, перебил его Марлок. – Не торопись принимать решение. Пьер ведь и мой друг, и я прошу тебя за него, готов поручиться, что он не предатель! Мы ведь его целый год знаем. Он уже третий раз в плену. И уже проходил это испытание, и смог тогда все выдержать. Но мы не знаем, что на этот раз мог придумать эта мразь Леонард. Может быть, хотя бы в виде исключения дать ему еще один шанс? – торопливо закончил холодный с виду вампир.
После этой отчаянной апелляции вся группа устремила глаза на предводителя. Похоже, что остальные готовы поддержать просьбу Марлока, однако Базиль непреклонно покачал головой:
– Нет, – с каменным лицом отрезал он, рассеивая все иллюзии. – Исключений быть не может ни для кого. Не будет их сделано ни для тебя, Марлок, ни для меня, если кто-то из нас окажется на месте Пьера. Наказание здесь только одно – смерть. Это не жестокость, а необходимость, и вы не хуже меня это знаете. Базиль повернулся к приговоренному: – Есть ли у тебя предсмертное желание или просьба?
– Глотнуть бы сейчас чего покрепче, – со смутной надеждой поднял взгляд на своего бывшего друга Пьер.
– Марлок, выдай ему из моих запасов, – кивнул главарь.
Через несколько минут осужденный, торопливо приложив большую бутыль к губам, сделал несколько жадных глотков.
– Не поминайте лихом! – отсалютовал Пьер бутылкой группе и продолжил вливать коньяк в рот. Что же, сильно истощенный и обезвоженный, он должен быстро захмелеть, возможно, так умирать будет немного легче.
Марлок, ранее казавшийся таким выдержанным и невозмутимым, даже жестоким и бесстрастным, выглядел совершенно подавленным и удрученным. Подойдя к другу, он за всех попрощался с ним.
– До встречи, приятель. В раю, в аду или в чистилище, но мы обязательно увидимся, ведь когда-нибудь и я окажусь на том свете, вечная жизнь вампира оказалась всего лишь иллюзией.
Базиль не стал затягивать скорбную процедуру. Короткое резкое движение, и через мгновение в руках палача уже судорожно сжалось в последний раз окровавленное сердце его бывшего друга.
Без лишних церемоний он приказал Парису и Лансу сбросить труп в канализацию, а остальным заниматься своими делами. Да уж, не все обязанности главаря на поверку оказались приятными. Произошедшее только что событие произвело на меня довольно сильное впечатление, с каждым днем я убеждался, что очень ошибался, полагая, что мое приключение окажется лишь увеселительной познавательной экскурсией.
Так же, как и появились, все разошлись в тягостном молчании. Некоторые, как и я, присутствовали при подобном впервые. Ланс едва не трясся, словно от шока, у девушек на глазах блестели слезы.
Мне нужно было обдумать это происшествие. Смерть Пьера, которого до казни я видел лишь однажды, и меня не оставила равнодушным. Впервые на моих глазах погиб тот, кто, как и я, мог жить вечно. Сообщество поставило призрачную опасность для коллектива выше ценности существования одного из своих членов.
Здесь словно пародия на человеческое правосудие, и адвокат обвиняемому не полагался. Да и сам способ убийства – вырванное сердце – перестал быть для меня метафорой. При всей трагичности, это показалось мне даже красивым. Здесь не требовалось ни кола, ни гильотины или меча, только рука вампира. Пожалуй, если мне когда-нибудь придется лишать жизни своего собрата, я выбрал бы именно этот способ. Вот только кровь из пробитой груди, запачкавшая все вокруг, мешала драматической эстетике этой казни.
Получается, что эта «игра в войну» совсем не развлечение, как могло показаться с первого взгляда. Похоже, именно подобные тренировки мужества и силы воли позволяли на начальном этапе отсеять из новичков наиболее слабых духом и тех, кто в будущем потенциально мог создавать проблемы сообществу. Тем не менее, все это казалось мне каким-то диким, средневековым, что ли. «Смерть – это слишком суровый приговор», – размышлял я.
Понятно, предателей никто не любит – ни свои, ни чужие, и смерть для них – заслуженная кара. Но ведь дело, наверное, не только в этом. Я уверен, что подобный закон придумал не Базиль, наверняка, он давно уже действует в катакомбах. Кажется, именно об этом и говорил Оливер, повествуя о роли Эйдриана Толе в установлении существующих здесь порядков. Конечно, это важно, чтобы мы могли во всем положиться друг на друга. Но хотя, как юрист, я поддерживал равенство перед законом, и все же подобная безапелляционность Базиля мне претила. И так ли хороши эти законы, если свои же вынуждены убивать своих, словно пауки в банке?
Глава 04Вечер принес новые события. В этот раз я не ждал Ланса, хотя совсем не прочь был повторить распитие крыс. Но сегодня дежурить оставили Адель, а парню, наконец, разрешили принять участие в охоте. Значит, набег на группу Леонарда вновь отложен. И чего, интересно, Базиль тянет с освобождением своих товарищей? О чем он думает? Неужели ему достаточно было обменять только Пьера? А как же остальные? Если же не делает только потому, что это я поддерживал Вирджинию, то он совершает большую ошибку. Или у него какие-то свои соображения, которыми он ни с кем не делится? Назревает серьезное недовольство, а это играет против него, как лидера.
И тут из коридора, покачивая бедрами, с довольным видом грациозно выплыла Адель – очень красивая по всем канонам красоты, яркая молодая вампирша, если бы не хищное выражение лица и порочный взгляд. Ее присутствие сразу бросалось в глаза, слишком уж внешний вид не соответствовал вонючим катакомбам. Не в моем вкусе совершенно, меня никогда не привлекали вульгарные особы. Ей-то что здесь нужно? Увидев, как я нахмурился, она поспешила меня заверить:
– Я на твоей стороне, Джори.
– Интересно, с каких это пор? – презрительно бросил я. – Кажется, два дня назад ты вместе с другими приспешниками Базиля вдоволь отведала моей крови.
– Поверь, Джори, у меня профессиональный взгляд, и я сразу могу сказать, кто из мужчин чего стоит, – заверила меня девица. – Твои деловые качества не вызывают ни малейшего сомнения и свой выбор я сделала сразу. Только в отличие от этого мальчишки Ланса не стала орать об этом на все подземелье. Если бы я отказалась принять участие в нападении, для тебя ничего не изменилось, они бы справились и без моей помощи. А вот из доверия у шефа я бы точно вышла, и шанса помочь тебе лишилась.
Интересный поворот. Но как я могу быть уверен, что она говорит правду, а не подослана Базилем?
– Ну, и чем же собственно ты собралась мне помочь? Поделишься своей кровью? – съязвил я.
– Гораздо лучше – человеческой, – снова просияла девица. – Я помогу тебе, есть способы, открою обе клетки: твою и зоопарка. Так что ты сможешь и жажду утолить и свободу обрести. Джори, дорогой, я настоящая профессионалка, – кокетливо промурлыкала Адель, тесно прижимаясь выдающейся грудью к решетке камеры. – Моя мамаша была шлюхой, а папаша вором. От обоих родителей я взяла все самое лучшее. Я могу открыть шпилькой любой замок, хотя не сочла нужным демонстрировать это в катакомбах, поэтому шеф никогда ни о чем подобном не догадывался.
– И ради чего тебе нужно так рисковать сейчас, освобождая меня? – никак не оставляла меня подозрительность. – Или, как и Романи, мечтаешь провести со мной вечность наверху?
– Ну, что ты, Джори, – рассмеялась она. – Как бы ты мне ни нравился, в отличие от этой дурочки, я прекрасно осознаю, кто я и кто ты. Но, ты прав, конечно, я не совсем бескорыстна и тоже подумываю о своем будущем. Думаешь, Базиль в первый раз так тянет время? Может, он и не худший из главарей, но из-за его проволочек в плену у Зулууа погибла моя сводная сестра – единственный близкий в этом мире человек, и этого я простить не могу. К тому же, Базиль здесь многих достал, не меня одну. Да и после сегодняшних событий народ очень недоволен им, особенно те, у которых в плену до сих пор остались друзья. А он все не торопится освобождать их, то ли кишка тонка, то ли доказать что-то пытается. Только слепой не мог увидеть, что ты сразу предложил верный план. А поскольку и ты сам, и твои методы нравитесь мне куда больше прежних, то я решила сделать ставку на темную лошадку. Я предлагаю тебе свободу и помощь в свержении Базиля, а ты возьмешь на себя всю полноту власти в нашей группе.
Немного посомневавшись, я все же решил, что она говорит правду. На подвох Базиля не похоже, с его стороны это было бы рискованно, он тоже не представляет, что можно от меня ожидать.
– А кто такой, этот Зулууа? – обдумывая ситуацию спросил я. – Главарь другой группы, вроде Леонарда?
– Да, почти. Только он чернокожий из Алжира, – пояснила девица. – Кажется, был рабом, поговаривают, даже оскоплённый. Дикий, злобный и непредсказуемый. По сравнению с ним что Базиль, что Леонард – просто ягнята. Эти хоть свои правила соблюдают, а тому негодяю никакие законы не писаны, все зависит от того, с какой ноги он встанет утром. Хорошо, хоть его лагерь на окраине города, и он не слишком часто сюда добирается.
Что ж, предложение, по ее мнению, весьма заманчивое. Да и что скрывать, вчерашние крысы лишь прибавили мне немного сил, но вовсе не избавили от жажды. Но вот конкурировать за место главаря этой общины для меня не слишком привлекательно. На кой черт мне морока и ответственность такого рода? Другое дело – желание и необходимость поквитаться за попытку унизить меня. Пожалуй, стоит ей сказать прямо, как обстоят дела с планами по смене власти, я не собирался давать ложных обещаний.
– Видишь ли, Адель, – не оправдал я ее чаяний, – что бы вы там не думали, но я действительно не собираюсь ни свергать Базиля, ни оставаться здесь внизу надолго. Так что, боюсь, ты не того фаворита выбрала. Разве что, с освобождением пленных действительно мог бы вам помочь.
Девица с недоумением и недоверием уставилась на меня. Похоже, она удивлена, что кто-то отказался от предложенной власти, пусть и небольшого размаха. Но я придал лицу самое честное выражение, которому всегда верили присяжные и судьи, и которое не подразумевало обман.
– Ну, что же, Джори, – искренне огорчилась она, – очень жаль. Я была бы счастлива находиться под твоим руководством. И все же, я по-прежнему хотела бы что-нибудь для тебя сделать. Вот только «зоопарк», уж прости, теперь открывать не рискну, Базиль очень наблюдательный. Сразу поймет, если у кого-то кровь пили. Но, может быть, ты выпьешь хотя бы моей?
Сейчас я очень нуждался в крови, поэтому, конечно же, не отказался воспользоваться подвернувшейся возможностью, а заодно и убедиться, что ее слова не пустой звук. Да и на будущее не стоит терять ее из вида, кто знает, может хитрая и ловкая девица когда-нибудь пригодится. У меня хватило сил подобраться к решетке и с огромным наслаждением погрузить свои клыки в запястье Адель. Я уже пробовал вампирскую кровь у Женевьев, но в этот раз почти совсем не было эротического подтекста, хотя и удовольствие я испытывал огромное. И вампирша, полуприкрыв глаза, похоже, тоже по-своему наслаждалась.
– Довольно, Адель, – прервался я со вздохом, хотя мне, конечно, необходимо еще много крови. – Будет слишком подозрительно, если ты вдруг обессилишь. Надолго я здесь все равно не задержусь, но на мою благодарность в будущем можешь рассчитывать.
Да и выглядеть слишком уж бодрым и цветущим, мне раньше времени тоже не стоило. Пусть мне не удалось полностью насытился, в эту ночь я неплохо выспался, невзирая на отсутствие элементарных удобств, миазмы и продолжающуюся капель.
Утром появился Базиль с «доставкой» газет.
– Свежие выпуски. Наслаждайся новостями. Надеюсь, они тебе действительно нужны.
– Спасибо, Базиль, – изобразил я на лице благодарность, и одновременно делая вид, что измучен до крайности. – Сейчас бы еще чашечку кофе, и было бы просто полное упоение.
– Ну ты и наглый тип, Джори! – присвистнул он. – Может, тебе еще кресло и сигару сюда доставить?
– И девочку посмазливей, – кивнул я.
Забросив прессу через решетку, он опять отправил людей на кухню, а сам остался рядом с камерой, наблюдая за моими действиями. Мне пришлось снова проявить свои артистические таланты, чтобы не показать ему, что я в неплохой форме. С видимым усилием повернувшись на бок, якобы, с большим трудом опершись на локоть, я развернул «Либерасьон».
Только волевое усилие удержало меня от того, чтобы резко не сесть. Я уже знал, что всего несколько дней назад Австро-Венгрия выдвинула Сербии заведомо невыполнимый ультиматум. И вот, самые последние события – двадцать восьмого июля Австро-Венгрия объявила Сербии войну.
– Вот дьявол! – не выдержал я. – Базиль, ты сам-то хоть просмотрел новости на первых страницах?
– Нет, месье интеллигент, не интересуюсь, – фыркнул тот. – Все три года я здесь прекрасно обходился без газет. Меня не слишком беспокоит суета людишек там наверху. Лишь бы все разом не подохли от какой-нибудь чумы, а-то есть нечего будет.
– Австро-венгерская тяжёлая артиллерия начинает обстрел Белграда. Во французской армии прекращаются отпуска. Неужели ты не понимаешь, что теперь это будет расти, как снежный ком? Боюсь, большой войны уже не избежать, – не обращая внимания на его слова, просветил я. – И пусть мы теперь вампиры, разве от этого мы перестали быть французами?
Базиль, кажется, даже немного растерялся от моего натиска:
– Слушай, Джори, как тебе это удается? Ты же еле шевелишься, а держишься так, словно жажда тебя не беспокоит. У тебя все мысли сейчас только о крови должны быть, а ты газеты просишь, в политику вникаешь, рассуждаешь о патриотизме. Откуда такая стойкость и выдержка, тебе ведь и года вампирского нет?
В голосе главаря слышалось неприкрытое изумление и уважение. «Ну, конечно, так я сразу и раскрою свои секреты, – мысленно усмехнулся я. – Ты бы не удивлялся, если бы не потерял авторитет среди своих людей».
Впрочем, мне даже не было необходимости лукавить:
– У меня был замечательный учитель, причем его педагогические методы в корне отличались от твоих, хотя были куда действеннее и доходчивее.
– Дались тебе мои методы! – с досадой воскликнул Базиль. – То, что они не действуют на тебя, еще ни значит, что они не годны. На всех других отлично действовали. Давай лучше договоримся: тебе достаточно только признать, что ты был неправ, вмешавшись в обучение Ланса, и ты сразу же отсюда выйдешь и получишь вдоволь крови.
Ну, вот, как я и думал. Он уже почти уговаривает меня отсюда выйти. Но я ведь еще не получил сатисфакцию, так что пока озадачу его еще раз:
– Нет уж, Базиль, спасибо, – серьезно возразил я. – Поблажек мне не нужно, буду как все. Боюсь, неправым я себя не чувствую.
– Ты что, намерен терпеть, пока совсем не иссохнешь? – главарь, кажется, начал нервничать. – Хочешь доказать, что ты сильнее всех, да? Вот только едва ли голодный вампир может быть сильнее крови, и ты это все равно признаешь!
Ну, вот, кажется, все близится к кульминации и вот-вот разрешится. Распахнув обе решетки «зоопарка», взбешенный Базиль схватил первого попавшегося человека и потащил в сторону моей камеры. Уверенный в моей беспомощности, он без раздумий открыл ее и втолкнул мужчину внутрь. Решив проучить меня, дразня близостью и одновременно недосягаемостью крови, прокусив запястье жертвы, главарь наклонился, поднося окровавленную руку к моему рту. Несмотря на то, что я был уже не так безумно голоден, я все равно ощутил резкий прилив крови к глазам, а в деснах характерный зуд, но они не замутили мой рассудок и не помешали выполнить задуманное.
Удобного момента я упускать не стал. Вопреки ожиданиям главаря, я вовсе не впился в жертву, а сосредоточил все свои силы в одном рывке. Схватив Базиля за голову, я резким движением провернул ее вокруг шеи, услышав неприятный хруст сломанного позвонка.
Уложив поверженного противника на свое место, я забрал у него ключи и запер свою бывшую камеру. Потом с наслаждением напился крови и отвел ослабевшего человека на место. Мой план пока работал идеально.
После этого я терпеливо стал дожидаться, когда Базиль очнется. Сколько для убитого вампира требуется времени, чтобы ожить, я точно не знал, но предположил, что как раз успею ополоснуться и смыть хоть немного вонь соседства с «зоопарком» и свою же засохшую кровь по всему телу от массовых укусов.
Занявший мой бывший номер тюремщик, а ныне узник, не обладал моим ангельским терпением. Очнувшись и взревев, словно раненый медведь, он кинулся на решетку, сотрясая ее, осыпая меня проклятьями и в ярких красках, не стесняясь в выражениях, перечисляя, что сделает со мной, когда доберется.
– Видишь ли, в чем дело, – проговорил я, когда его поток немного утих. – Спустившись сюда, я вовсе не собирался конкурировать с тобой, и я действительно был не прочь на себе испытать все, через что проходят другие. Но это должно было быть моим решением. Подло напав со своими приспешниками, ты бросил мне вызов, вынудил сменить задачу, с которой я, как видишь, блестяще справился. Причем, заметь, мне не пришлось нападать целой стаей, а ведь ты сильнее. Поэтому теперь советую тебе запомнить мои уроки, – назидательно произнес я. – Первое: никогда не недооценивай своего противника, какой бы численный перевес у тебя не был; второе: никогда не пытайся унизить того, кто мог бы стать твоим другом. Если бы я действительно хотел сместить тебя, это было бы совсем не трудно, и я дам тебе убедиться в этом. Кстати, ты так громко орал, а эхо хорошо разносит звуки, почему до сих пор никто не пришел тебе на помощь? Они все так крепко спят после охоты? Или они предпочли не услышать, что происходит?
Базиль молчал, злобно сопя, но в его глазах, налитых кровью, я все-таки разглядел промелькнувшее сомнение.
– Давай проверим, – «великодушно» предложил ему я.
Вскоре, как и совсем недавно, группа снова стояла напротив камеры. Лица большинства не то, чтобы сильно удивленные, а некоторые вообще торжествующе-довольные. Теперь уже слово взял я:
– Итак, дамы и господа, ситуация, как видите, изменилась. Но у вас еще есть возможность вернуть все в прежнее русло. Я хочу, чтобы каждый из вас сделал свой выбор. Вы можете попытаться вновь нейтрализовать меня и освободить своего главаря. Правда, сейчас я готов, и едва ли у вас это получится так легко, как в первый раз, но возможно, вам повезет, и все останется по-старому. Либо вы встанете на мою сторону, а Базиль останется там, где он есть. Решайте каждый за себя.
Ланс и Адель без малейших колебаний тут же встали рядом со мной. Ну, в них я и так почти не сомневался. Девица, похоже, решила, что я все-таки надумал сместить Базиля, оттого и радуется так. Оставалось еще семеро переминающихся с ноги на ногу и настороженно переводящих глаза с меня на своего плененного шефа. Однако, никто из них сразу же не выразил категорического желания отдать жизнь за Базиля, а значит, результат почти предрешён. В наступившей тишине первым прозвучал вопрос Хуго:
– Скажи, а если мы примем твою сторону, ты можешь твердо пообещать, что мы, как ты и предлагал, не станем больше тянуть с освобождением наших товарищей?
– Могу, – ответил я, – пожалуй, это единственное, что я точно могу вам обещать.
– Прости, Базиль, – повернулся он к главарю. – Я никогда не переметнулся бы от тебя, если бы не боялся, что и с Клодом может случиться то же, что и с Пьером. Наши друзья уже проходили через подобное, как и мы тоже. Но бесконечно терпеть пытки не сможет никто, и я не хочу, чтобы ты вырвал сердце у того, кто мне дороже всех. Так что я иду с Джори, а там будь что будет, – подтвердил высокий брюнет.
– И я, конечно, тоже, – откликнулась Вирджиния. – Моя подруга Сильвия – нежная девушка, хоть и вампирша, а Базиль, откладывая нападение, словно специально продлевает их муки. И Пьер остался бы в живых, если бы мы поторопились. Надо хотя бы успеть спасти оставшихся. Потому что, иначе, это не они предадут нас, выдав тайны, а это мы предадим их, фактически бросив на произвол судьбы и палец о палец не ударив, чтобы вытащить их из плена.
Теперь, по эту сторону клетки наши силы были равны: пять на пять. Впрочем, мотивы этих перебежчиков мне также были вполне понятны.
– Базиль, дело не в тебе, но наших братьев нужно выручать, и не так важно, кто нас поведет. Попадая в плен, каждый из нас не только обязан все выдержать и не выдать группу, а еще и должен быть уверен, что его друзья сделают все и в кратчайшие сроки, чтобы побыстрее его выручить. Только это и помогало там держаться, по себе знаю. А теперь у нас такой уверенности нет. Поэтому, я тоже поддержу Джори, – перешел на мою сторону длинноволосый заросший блондин Парис.
– И вообще, теряется смысл всех этих испытаний, если ты каждый раз будешь искусственно увеличивать сроки и менять правила. Не думаю, что Пьер был хуже или значительно слабее любого из нас, поэтому я согласен с Парисом. К тому же, как недоучившийся юрист, я думаю, что просто обязан быть на стороне своего старшего и более опытного коллеги, поэтому я тоже с Джори, – принял решение Николас.
Хитер, однако. Похоже, моя слава бежит впереди меня.
– Прости меня, Базиль, – негромко прошептала Романи, – но я слишком сильно виновата перед Джори, и мне не хотелось бы предавать его еще раз. Я тоже присоединюсь к нему.
И как она с такими принципами вообще продержалась в катакомбах? Другие ломались под пытками, а эту несет, куда ветер подует. Переходя сейчас на мою сторону, она предает своего главаря. С ее стороны это уже второй случай. Не тому Базиль сердце вырвал, ох, не тому. Не думаю, что я когда-нибудь еще захочу иметь с ней дело. Однако, ее поведение вполне показательно. Прав Базиль, что не пожелал брать ее с собой наверх.
Итак, напротив меня остались только двое.
– Видишь ли, Джори, – обратился ко мне Марлок, – наверное, ты прав: освобождать наших действительно нужно. Но это не повод поднимать мятеж. Да, с тобой мы поступили бесчестно, но ничего особенного не сделали. Все новенькие проходят через что-то подобное, это вроде посвящения. Но вчера мы казнили своего друга только потому, что существовала гипотетическая возможность того, что, может быть, он когда-нибудь мог бы нас предать. Хотя я был уверен, что этого не случиться, но закон есть закон. А ты предлагаешь мне самому стать предателем. Так вот, этому не бывать, какими бы благими целями ты не руководствовался, – твердо закончил он.
– Я, конечно, не умею так красиво говорить, – подал голос Ксавье – последний из группы, – но думаю, что Марлок прав. Хотя вдвоем мы вряд ли что-то сможем сделать.
Что же, такая преданность достойна только уважения. Но что мне теперь с этими героями делать?
– Я понимаю ваши мотивы и принципы, но нам необходимо договориться о временном перемирии и нейтралитете, пока не уладим все разногласия.
– Мы не будем ни о чем договариваться, – за двоих ответил Марлок. – Мешать освобождению наших друзей не станем, но на большее не рассчитывайте. Пока ты не явился экспериментировать от скуки, мы жили нормально, господин-юрист.
Ну, что же, упреки справедливы, меня действительно никто сюда не звал, но сейчас важно не это, и я уже объяснил, что не играю в борьбу за власть. Я был слегка раздражен и, кажется, даже раздосадован этим театром:
– Ладно. Этой ночью останетесь здесь. Главное, не мешайте и не стройте козней, пусть опыт вашего главаря вам наглядно продемонстрирует последствия. Кто-то должен остаться дежурным, лагерь нельзя оставлять без охраны. Запирать я никого не собираюсь, не мои это методы. Третьей останется Романи, думаю, этого будет достаточно. Надеюсь, мы скоро вернемся, тогда и продолжим решать внутренние проблемы. Сейчас все, кроме дежурных, могут отдыхать, а Вирджинию и Николаса я попрошу помочь мне подготовиться к операции.
