Текст книги "Властелины удачи"

Автор книги: Гарольд Роббинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 29 страниц)

4

«Шоу Гленды Грейсон» шло в прямом эфире, и после последнего номера звезда слетела со съемочной площадки вся в поту. Но в прекрасном настроении. Хотелось поскорее принять душ и чего-нибудь выпить.

Дэнни Кэй покинул съемочную площадку минутой раньше и теперь дожидался ее. Крепко обнял Гленду.

– Мы отлично сработались, а? – он рассмеялся. Такой же потный, довольный собой. Готовый вновь петь и танцевать.

– Пойдем ко мне, старина, пропустим по стаканчику. – Гленда увлекла Дэнни в свою гримерную.

– Так что? В этом сезоне осталось еще две передачи? – спросил он, шагая с ней рядом.

– Еще две, – подтвердила Гленда. – А потом новый контракт.

– Твой продюсер сидел в ложе. Мне он показался мрачным. Может этот человек хоть раз сказать, что все нормально?

– Джонас Корд всегда чем-то недоволен. – Она покачала головой. – С Батом еще можно договориться. С Кордом – нет. Завтра я получу служебную записку, в которой будет отмечено, что передача отличная, но тем-то и тем-то ее можно улучшить.

– Как спонсор, – хмыкнул Кэй.

Она распахнула дверь гримерной.

– Шотландского! – крикнула Гленда во весь голос. – И что-нибудь для Дэнни!

На диванчике сидел Сэм Стайн, дожидавшийся окончания съемок. Рядом с ним – симпатичный смуглолицый мужчина, которого она видела впервые. Он курил сигару, отвалившись на спинку дивана, положив ногу на ногу. Гленда понятия не имела, кто он такой, но его привел Сэм, а Сэму она полностью доверяла. Сидит человек, значит, так и надо.

В последние два года костюмершей у нее была Амелия, симпатичная худенькая негритянка лет сорока. Она уже приготовила Гленде высокий бокал с шотландским, содовой и льдом. Она протянула стакан звезде, а сама зашла ей за спину, чтобы расстегнуть молнию платья.

– Отличная передача, Гленда, – прокомментировал ее шоу Сэм Стайн. – Рейтинг…

– Дэнни всегда привлекает зрителей, – прервала его Гленда. – Налейте ему что-нибудь и дайте мокрое полотенце.

Амелия помогла Гленде выбраться из платья, и та осталась в одних белых нейлоновых трусиках и бюстгальтере. Залпом ополовинила стакан и ушла в душевую. Во время съемок ее белье насквозь пропитывалось потом, так что обычно она намыливалась в трусиках и бюстгальтере, а уж потом снимала их, прополаскивала и вешала на перекладину. От горячей воды стекло в двери запотело, так что сидящие в гримерной видели только ее силуэт.

– Ты еще не представил мне своего друга, Сэм, – крикнула Гленда.

– Это Джон Стефано. У него есть для нас интересные предложения.

– Он пишет миниатюры?

– Не совсем.

– Рада познакомиться с вами, Джон Стефано. Поздравьте Дэнни с отличным выступлением. Если он участвует в моем шоу, у нас все ладится, как никогда.

Стефано кивнул и улыбнулся Дэнни Кэю:

– Я много лет восхищаюсь вашим талантом.

– Благодарю, – чуть поклонился Кэй. – Сэм говорит, что вы не писатель-юморист. Впрочем, это и так видно. Позвольте спросить, чем вы занимаетесь, мистер Стефано?

– Инвестициями.

– Прекрасный бизнес. – Дэнни, однако, почувствовал, что ответ не располагает к продолжению темы, и перевел разговор на другое. – Надеюсь, шоу вам понравилось.

– О да, – кивнул Стефано.

Кэй отпил виски из стакана, который наполнил ему Сэм.

– Мне пора в мою гримерную.

– Не уходи, пока я не выйду и не поцелую тебя, – остановила его Гленда. – Давай полотенце, Амелия.

Амелия протянула ей полотенце, потом второе, наконец – цветастый шелковый халат. Затем взяла бутылку и добавила виски в стакан Гленды.

– Так ты говоришь, у мистера Стефано есть для нас интересные предложения? – обратилась Гленда к Сэму.

– Деловые предложения, – уточнил Сэм.

– Я пошел, – вмешался Дэнни Кэй. – О делах лучше говорить без посторонних.

Гленда обняла его и поцеловала в губы.

– Спасибо тебе, дорогой. Передай Сильвии мои наилучшие пожелания.

Затем Гленда повернулась к Амелии:

– И тебе спасибо. Иди пообедай.

Гленда села за туалетный столик, начала краситься. Сидела она спиной к Стайну и Джону Стефано, но могла видеть их отражения в зеркале.

– Так с чем вы пришли, парни?

– С разным, – ответил Сэм. – Для начала кое-какие новости. Сегодня утром Маргит сообщила мне, что теперь такой агент, как я, ей не нужен.

– Это еще что?..

– И знаешь, кто будет ее агентом? Бен Парриш. Понимаешь, что это означает?

– Означает это одно, – бросила Гленда. – Джонас Корд готов передать шоу Гленды Маргит Литтл.

– Нет. На это он не пойдет. «Корд продакшнс» зарабатывает деньги только на тебе. Я думаю, он хочет раскрутить ее, начав съемки «Шоу Маргит Литтл».

– Что ж, я думаю, ты не станешь винить девчушку, если она ухватит такой кусок, – усмехнулась Гленда. – Впрочем, она получит не только свою передачу, но и Джонаса, который обязательно полезет ей под юбку.

– Он туда уже залез, – уточнил Сэм.

– А Бен будет следующим.

– Я в этом сомневаюсь, – покачал головой Сэм. – Я думаю, Корды прожевали Бена Парриша и выплюнули. Они поставили крест на некоторых его сделках. Перед таким, как Бен, закрываются все двери, если становится известно, что Корды его не жалуют. Он делает лишь то, что они ему дозволяют. Он полностью зависит от них.

Гленда повернулась, и на ее губах заиграла улыбка.

– Бен – мелкая сошка, за исключением одного его органа. Спутавшись с Джо-Энн, он навлек на себя гнев семьи, которая может продать и купить его, не моргнув и глазом.

– Тут мы подходим ко второй причине нашего появления в твоей гримерной. Джон Стефано хочет предложить нам альтернативу телевизионному шоу.

– Позвольте заметить, я здесь для того, чтобы поговорить о возможных предложениях. – Стефано положил сигару в большую стеклянную пепельницу. – Уходя со съемочной площадки, вы сказали, что в рамках действующего контракта с «Корд продакшнс» вам осталось отработать еще в двух передачах. Мне представляется, что, ведя переговоры с Кордами, очень неплохо иметь запасной вариант.

– И что же это за вариант?

– Я мог бы организовать вам выступления в лучших клубах Соединенных Штатов, не говоря уже об одном из крупнейших концертных залов Гаваны. Вы сможете заработать больше денег, чем на телевидении, и вам не придется так выкладываться, поскольку целый год вы будете выступать с одной и той же программой.

– Как я раньше и выступала, – кивнула Гленда.

– Почему бы тебе не уйти с экранов на год? – вставил Сэм. – Многие будут предлагать тебе вернуться.

– Или не будут, – возразила Гленда. – У зрителей короткая память.

– Ты – звезда, – напомнил Сэм. – Они тебя не забудут.

– Мы вам в этом поможем, – добавил Стефано. – В газетах будут регулярно публиковаться статьи о ваших выступлениях. Возможно, мы создадим новую компанию, «Гленда Грейсон продакшнс», для подготовки нового телешоу. Предложим одной из национальных телекомпаний пробную передачу.

– И откуда на все это возьмутся деньги? – спросила Гленда.

– Мы их достанем, – коротко ответил Стефано.

– Наверное, мне не следует интересоваться конкретными источниками?

– Разве это что-то меняет? – спросил Стефано.

– Как по-твоему, Сэм?

Сэм Стайн покачал головой:

– Для меня разницы нет. Если дело выгорит, твоя популярность только возрастет, Гленда. И мы наконец-то отделаемся от этих Кордов.

– Тогда будем считать, что в принципе мы обо все договорились.

5

Колонку «Сплетница» вела Лорена Пастор. В свое время она играла маленькие роли в различных фильмах, но особый талант проявила в другом: умела убедить людей доверить ей самое сокровенное. Колонку ее перепечатывали шестьдесят восемь газет, почерпнуть из нее, исходя из названия, можно было главным образом сплетни, однако киношники хорошо знали, что упоминание в «Сплетнице» часто помогало вдохнуть новую жизнь в угасающую карьеру или раскрутить довольно-таки слабый фильм.

(«Не удивляйтесь, если услышите о разрыве Ла Кроуфорд и ее последнего ухажера, потому что накануне предпоследнего видели выходящим из ее дома в золотых лучах зари. Любовь, как все знают, после разлуки разгорается с особой силой».)

(«По городу ходят слухи о блестящей игре Дэна Амстронга в «Приговоренном». Фильм, о котором пока не говорят, похоже, станет сенсацией. Так что потом не забудьте, от кого вы о нем узнали».)

Лицо Лорены покрывала густая паутина морщин, разгладить которые не удавалось никакими лосьонами. А посему она могла привлечь внимание лишь избытком помады и туши, скрывая последние под вуалью, свисавшей со всех ее шляпок. Лорена постоянно улыбалась, размахивала руками, а ее танцующая походка больше подходила двадцатилетней девушке, чем семидесятилетней старушенции. Естественно, за глаза ее обычно называли старая карга или ведьма.

День она обычно начинала с ленча в «Браун Дерби» или в другом популярном ресторане, но в этот раз Лорену пригласил откушать с ним ее издатель, Уолтер Ричард Гамильтон-младший. К ленчу подали ее любимый напиток джин «Бифитер», ведерко с кубиками льда и половину лайма.

– У меня есть для вас интересный материал, Лорена.

– Будем надеяться, он соответствует действительности, Уолт. Вы же знаете мои правила: публиковать только то, что…

– Разумеется, Лорена. За это отец очень вас уважал. Как и я. Гарантирую, что эта история – чистая правда.

– Так рассказывайте!

– Хорошо. Вы знаете маленькую танцовщицу, что играет дочь в «Шоу Гленды Грейсон? Маргит Литтл? Так вот, она спит с Джонасом Кордом.

– О, дорогой мой! Так я тоже с ним спала, когда была на двадцать пять лет моложе. Сколько женщин в Америке…

– Лорена, я хочу, чтобы вы написали об этом. Не просто написали, а раздули эту историю.

Она подняла стакан с джином, льдом и соком лайма, поднесла ко рту, выпила.

– Разумеется, дорогой Уолт! Не забудьте только, что это суровый мужчина. Мы можем нарваться на судебный иск.

– Об этом позвольте волноваться мне.

– Вы босс, – пожала плечами Лорена.

– Суть в следующем. Агент девушки, Сэм Стайн, предупреждал Маргит, что ей не следует идти одной в номер Корда. Она пошла. Маргит должна была позвонить Сэму по возвращении домой. Она позвонила на следующий день. Сэм начал приглядывать за ней. Когда Корд в Лос-Анджелесе, она не ночует дома.

– Сэм просто злится. Вы же знаете, что Маргит Литтл ушла от него к другому агенту, Бену Парришу. Он, скорее всего, хочет…

– Это неважно, – оборвал ее Гамильтон. – Я хочу, чтобы вы об этом написали. Историю эту проиллюстрируем фотографиями. Больной старикан и молоденькая девушка. На это и сделаем упор: старый сластолюбец ухлестывает за юной красоткой.

– Джонас Корд – старый сластолюбец? – Она покачала головой. – Мне было сорок с небольшим. Ему около тридцати. Это был настоящий жеребец, Уолт!

– Напишите, как я вам говорю, Лорена, – твердо заявил Гамильтон. – Или я все напишу сам и вставлю в вашу колонку.

– Понятно, – вздохнула она.

– Ну вот и отлично. Допивайте ваш джин. Видите ли, ваш давнишний приятель Джонас Корд перешел дорогу людям, которые его не боятся.

Час спустя Гамильтон звонил в Детройт.

– Дело сделано, друг мой. Нет, не пришлось, она все напишет сама, в своей манере. Шестьдесят восемь газет, Джимми! Плюс другие, которые наверняка заинтересуются этой историей. В воскресенье тридцать пять газет, в понедельник – остальные. На следующей неделе чуть ли не вся Америка будет знать, что Джонас Корд трахает Маргит Литтл. Так что… Наша договоренность остается в силе? Местное отделение профсоюза подписывает контракт? Хорошо. Хорошо. Разумеется, я знаю, что это мелочевка по сравнению с тем, что вкладывает твой пенсионный фонд в новое шоу Гленды Грейсон. Но ты можешь понять мой интерес… Ясно. Ты держишь слово. Это мне известно. Я тоже. Жди воскресных газет.

Глава XXV

1

Джонас пересмотрел свое решение относительно бороды. Седина никуда не делась, но Джонас обратился не к брадобрею, а к парикмахеру-стилисту, и теперь тот приходил дважды в неделю, чтобы подровнять бороду и волосы. В качестве модели стилист выбрал бороду и прическу Авраама Линкольна на последней фотографии Брэйди. Только в отличие от Линкольна предложил Джонасу отрастить и усы.

А чтобы уж совсем не превращаться в представителя богемы, Джонас сменил мятые брюки цвета хаки и рубашки с отложным воротничком на строгий костюм, белую рубашку и галстук. Приглашенный в его номер портной сшил ему двенадцать однобортных деловых костюмов.

В апреле Джонас прилетел в Нью-Йорк. Но остановился не в «Уолдорф Тауэрс», чтобы не стеснять Бата. Отец и сын встретились во «Временах года».

– Я могу раздавить эту суку, – прорычал Джонас.

– Нет, не можешь, – возразил Бат. – Мы ей не нужны. Кроме того, за ней стоят деньги. Она может уйти от нас…

– И утереть нам нос, – вставил Джонас. – А как ты сможешь ее от этого удержать? Оттрахав ее? Боюсь, ничего не получится.

– Этот способ обычно не срабатывает, – заявил Бат. – У тебя вышло ничуть не лучше моего. Или ты думаешь, что, трахая Маргит Литтл, ты гарантируешь ее верность «Корд продакшнс»?

– Маргит…

– «Шоу Маргит Литтл» не заменит «Шоу Гленды Грейсон». – Теперь уже Бат оборвал его. – Ни в рейтинге, ни в доходах. Да, она талантлива, да, в ней есть шарм, и со временем ее шоу будут смотреть. Но на следующий сезон мы остались без главного блюда.

– Ты хочешь сказать, что я напортачил? – раздраженно спросил Джонас.

– Я ничего такого не говорил. Говоришь ты, значит, понимаешь, что такое возможно.

– Ты спал с нашей звездой, а потом бросил ее.

– А ты спишь с Маргит. – Бат нахмурился. – В этом-то и проблема. Ты начал трахать Маргит, потом объявил, что готовишь для нее новую программу, а когда Гленда попросила увеличить ее гонорар, ответил отказом. И как, по-твоему, она должна была отреагировать?

– Сын мой… – Джонас заулыбался. – Гленда ушла от нас не потому, что я сплю с Маргит или готовлю для нее новое шоу. Она ушла бы при любом раскладе. Через два дня после того, как мы прекратили переговоры, всего через два дня она объявила о своих выступлениях в ночных клубах. Все это она и Сэм Стайн не могли организовать в два дня. Программа выступления в клубах, да еще расписанная на целый год, требует основательной подготовки. Начиная с нами переговоры, они уже знали, что следующий сезон она будет выступать в клубах. Признай это, Бат. Эта сучка продалась.

Бат глубоко вдохнул.

– С Маргит у нас прокол. Как только пойдет слух, что ты с ней спишь, все только этим и будут объяснять появление нового шоу.

– Я еще в прошлом году предложил сделать больший упор на ее роль, предчувствуя, что Гленда нас кинет. Ты этого не сделал.

– Если ты помнишь, мне и без того хватало забот. Короче, если мы не объявим о шоу Маргит до того, как станет известно, что ты с ней спишь…

Он замолчал. Сенатор Джейкоб Джавитс вошел в зал, заметил Бата, направился к их столику. Бат представил сенатора отцу, трое мужчин поболтали о пустяках. Затем сенатор отбыл, а Джонас и Бат продолжили разговор.

– Дело не только в том, что мы уязвили самолюбие нашей звезды, – первым заговорил Джонас. – Сэм Стайн говорил с Ленни Хиршбергом о новом шоу Гленды Грейсон на сезон пятьдесят девятого года. Оно потребует немалых денег, и знаешь, кто их дает?

– Кто?

– Тимстеры. Пенсионный фонд центральных штатов. Джимми Хоффа.

– Да, и они строят отель в Вегасе.

– Ты знаешь, сколько денег в этом фонде? – спросил Джонас. – Миллиарды долларов.

– Но это трастовый фонд. Разве они могут вкладывать деньги в телевизионные передачи?

– Видишь ли, они весьма вольно трактуют инструкции, – ответил Джонас. – Этим грешил Дэйв Бек, недалеко ушел от него и Хоффа. Их инвестиции служат не только преумножению активов фонда. Они стремятся к власти. И блокируются с чертовски опасными личностями.

– Ты думаешь, они нашли Гленду Грейсон, а не она их?

Джонас кивнул:

– И мне нет нужды объяснять тебе почему. На строительной площадкой возникает все больше проблем. Они не хотят, чтобы в Лас-Вегасе появился второй наш отель.

– Забастовки?

– Нет. Они не хотят так сильно светиться. Задержки работ. Мы три дня готовили площадку под заливку бетона, а потом не смогли его залить, потому что одна из пяти бетономешалок не приехала. А сливать бетон с четырех, а потом отдельно с пятой нельзя: существенно уменьшится прочность. Водитель сказал, что у него сломался двигатель. Подозреваю, что он приложил руку к этой поломке.

– Возможно, это и так, – в голосе Бата слышались скептические нотки.

– Если бы на этом все и закончилось, у меня не возникло бы подозрений. Но на прошлой неделе со склада в Сан-Франциско исчезла партия крепежа, и стройка стояла до тех пор, пока мы не смогли заказать, купить и привезти крепеж из другого места. На складе заявили, что они случайно отправили крепеж куда-то еще. И так далее, и так далее. Слишком много совпадений. Мы все больше отстаем от графика. Ты понимаешь, во что это нам обходится.

Джонас поднялся, чтобы поклониться рыжеволосой женщине, спешившей через зал к их столику.

– Джонас, дор-ро-гой, – хриплым, прокуренным голосом выкрикнула она. – Наконец-то ты в городе! А это твой загадочный сын, который не бывает там, где бывают все, лишая меня удовольствия познакомиться с ним.

Джонас поцеловал женщине руку, представил ее Бату.

– Это Толлала Бэкхед, если ты еще не догадался.

– Опять ты герой сплетен, шалунишка. – Она покачала головой. – Слава Богу, эта чудовищная Лорена Пастор никогда не узнает про нас с тобой!

– А что она могла бы узнать? – Джонас улыбался и хмурился одновременно.

– Что мы с тобой никогда не спали! – Женщина рассмеялась. – Можно ли придумать что-то более скандальное? – Она повернулась к Бату. – Позвони мне, дор-ро-гой. Заходи в гости, поиграем в бридж. Ну… счастливо оставаться.

Она вернулась к своему столику, Джонас и Бат сели, оказавшись в центре внимания.

– Что бы ты ни делал, ни в коем случае не приходи к ней и не садись играть в бридж, – заметил Джонас.

– Почему?

– Она раздевается и играет в бридж голой. Не всегда, только под настроение. Причем как бы этого и не замечает. Продолжает играть, словно ничего не изменилось. Иногда это очень мешает, в зависимости от того, кто еще сидит за столом. Как-то она сделала это перед Дэвидом Сарноффом. Его, конечно, нелегко выбить из колеи, но он, похоже, ничего такого не ожидал. Начал кашлять, покраснел, я даже испугался, не хватит ли его удар.

– Она упомянула колонку Лорены Пастор. Как отреагировала Энджи? – спросил Бат.

– Энджи – реалистка. Если я не лезу в твою личную жизнь, ты не лезешь в мою, – ответил Джонас.

2

Энджи нравился черный «порше», подаренный ей Джонасом на Рождество 1952 года. В гараже отеля автомобиль содержали в образцовом порядке, и ей нравилась ездить на нем по проложенным в пустыне дорогам. Она разгонялась до ста двадцати пяти миль в час и чувствовала, что может еще увеличить скорость, сильнее нажимая на педаль газа. Однажды ее попыталась преследовать патрульная машина дорожной полиции штата Невада, но через несколько миль коп сдался. Он выжал все, что мог, из «форда» с форсированным двигателем, но расстояние между машинами все увеличивалось. Коп знал, с кем имеет дело, и хотел лишь предупредить Энджи, что не следует ездить так быстро. Поэтому он съехал на обочину и дождался, пока она вернется, а дождавшись, помигал ей фарами. Она игриво мигнула в ответ.

Обычно Энджи ездила одна, изредка – с Джонасом. В этот день справа от нее сидел Моррис Чандлер.

– Разве ты еще не поняла? – втолковывал он Энджи. – Ты не можешь доверять этому человеку. Ему вообще нельзя доверять.

– Он может спать с другой женщиной, если ему этого хочется. – Энджи смотрела прямо перед собой. – Он не обещал, что ни с кем не будет спать. Я не могу требовать от него этого.

– Он плохой человек, – гнул свое Чандлер. – Не то что Невада. Вот кто был мне настоящим другом. Он попросил меня приютить Джонаса, когда тот прятался от судебных исполнителей. А что из этого вышло? Вдруг выяснилось, что отель принадлежит ему, а я – его наемный работник. Как и ты. Только ты еще и спишь с ним.

– Я видела от него только добро, – не уступала Энджи.

– Да-да, Джонас дает, и Джонас берет. Все, что он тебе дал, он может и отобрать, когда пожелает. У тебя нет никаких гарантий, детка. Тебе, между прочим, уже под сорок. А его новой подружке чуть больше двадцати.

– Двадцать два, – сухо уточнила Энджи.

– И где ты будешь через десять лет?

– Куда ты клонишь, Моррис? Выкладывай.

– У меня есть друзья, которые могут многое для тебя сделать, Энджи.

– Кто они? И почему хотят что-то для меня делать?

– Кто они, совершенно неважно. Это такие люди, которые помнят добро. Шагни им навстречу, и они будут заботиться о тебе до конца твоих дней. Так, как они заботятся обо мне. Черт, в этом году мне исполняется семьдесят шесть. Если Джонас уволит меня, они мне помогут. Вот это и называют верностью.

– И какой же «шаг навстречу» от меня требуется? Что они имеют в виду?

– Им нужна информация, ничего больше. Может, копии каких-то документов.

– Другими словами, они хотят, чтобы я предала Джонаса.

– Этот негодяй предал тебя!

Энджи покачала головой:

– Нет. Не предал.

– Будь реалисткой, Энджи.

– На меня не рассчитывай, Моррис.

– Не торопись с ответом. Парни, о которых я говорю, знают, что такое верность, но не терпят, когда им отказывают. У них есть способы добиться желаемого.

– Полагаю, это угроза?

– Энджи, ну зачем такие слова! К тебе обратились с деловым предложением.

– Нет, Моррис.

Он вздохнул:

– Боже ты мой… Наверное, ты расскажешь Джонасу о нашем разговоре?

Энджи пожала плечами.