Текст книги "Властелины удачи"
Автор книги: Гарольд Роббинс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 29 страниц)
5
Джонас сидел во главе стола, Бат – напротив. Кухарка поджарила большую индейку, и ее подали на стол на большом серебряном подносе. Тут же стояли тарелки, вазы, блюда с салатами, картофелем, помидорами, огурцами, сельдереем, редисом, оливками, горячими рогаликами. Бутылки с красным и белым вином и шампанским стояли на подставках и в ведерках со льдом.
Джонас оглядел праздничный стол, кивнул, как бы показывая, что он всем доволен. Постучал ложечкой по стакану.
– Позвольте сказать, что я очень рад видеть вас всех за этим столом. Я бы хотел, чтобы мы собирались чаще. Подумаем об этом заранее. В следующем году мы соберемся в Нью-Йорке.
Джонас не предложил произнести молитву, и никто другой не заикнулся об этом. Корды и их друзья принялись за еду.
Тони еще пять лет тому назад заметила, что Джонас, Моника и Джо-Энн, а тогда еще и Невада ели, как простые ковбои, работавшие на ранчо: наполняли тарелки едой, переправляли ее в рот, наполняли их вновь, словно спешили уложиться в перерыв на обед. Во время еды они практически не разговаривали, разве что хвалили то или иное блюдо («Вкусно, не так ли? Скажи Марте, что она молодец»). И причину не следовало искать в плохих манерах. Сказывалась их привычка не разбрасываться. Раз сел за стол – надо есть, а не отвлекаться на что-то иное.
В этом Бат отличался от них. Он никуда не торопился, смаковал каждый кусочек, не спеша пил вино. Так что Тони, Бат и Билл Толлер только вошли во вкус, когда Джонас, Джо-Энн и Моника уже поели и позволили унести свои тарелки.
– Что ж. – Джонас вновь оглядел сидящих. – Раз уж мы все здесь, я познакомлю вас с намеченными мною изменениями в руководстве наших семейных предприятий.
Уж кто-кто, а Джонас понимал, что о реорганизации можно объявлять где угодно, но только не за праздничным столом. Бат продолжал есть, словно знал, о чем скажет отец. Хотя на самом деле не имел об этом ни малейшего понятия.
– Я провел анализ нашей деятельности за этот год с учетом проведенных нами изменений, – продолжил Джонас. – В целом я доволен. Где-то нам прищемили палец, но в итоге год мы закончили хорошо. Бат предложил структурную перестройку, я согласился ее провести и теперь рад, что принял такое решение. Оценивая сделанное нами за пять последних лет, я вижу, что мы с Батом удачно дополняем друг друга. Что-то Бат делает лучше меня. Что-то я делаю лучше Бата. По этой причине я хочу продолжить реорганизацию, чтобы в полной мере реализовать наши способности.
Бат изредка поглядывал на отца, но основное внимание уделял еде.
А Джонас говорил и говорил:
– Лично я очень рад, что мы решили заняться отельным бизнесом. Скоро в Лас-Вегасе у нас будут два отеля-казино, и они будут приносить «Корд энтерпрайзез» львиную долю прибыли. Я оставляю за собой руководство «Корд хотелз». Бат рекомендовал нам заняться производством телепрограмм, и мы добились в этом неплохих результатов. В шоу-бизнесе я разбираюсь лучше, чем Бат. Все-таки снимал фильмы, и фирма «Корд студиоз» принадлежит нам лишь потому, что я ее основал. Я намерен полностью замкнуть на себя управление «Корд продакшнс», освободив Бата от ответственности за эту сферу нашей деятельности.
Тут уж стало ясно, что увлеченность Бата остатками обеда более чем напускная. Слушал-то он внимательно.
– Итак, я буду непосредственно заниматься отелями-казино и телепрограммами. Что же касается Бата… Он проявил себя прекрасным бизнесменом, менеджером, знатоком финансов. И с первого января он становится президентом и исполнительным директором «Корд энтерпрайзез». А также президентом и исполнительным директором «Корд эксплозивз», в состав которой входит «Корд пластикс», и «Интерконтинентал эйрлайнс». – Джонас выдержал паузу, улыбнулся. – Так как всего этого недостаточно, чтобы загрузить его на целый рабочий день, я даю ему еще одно поручение. Я создаю комитет совета директоров «Корд энтерпрайзез», комитет по изучению перспективных направлений бизнеса. Бат будет председателем комитета. Я – обычным членом, как и профессор Мойнихэн. А так как наш совет не столь уж велик, чтобы иметь еще и комитеты, я решил увеличить число его членов с пяти до семи. Наш генеральный юрисконсульт Дэвид Эмори будет директором и членом комитета Бата. Кроме того, я предложил место директора моему близкому другу Анджеле Уайэтт.
6
Камины были в двух Спальнях. Одну Джонас оставил за собой, вторую отдал Бату. Весь вечер падал снег. И от его белизны в тиши морозной ночи они начали мерзнуть, хотя температура в доме не изменилась ни на долю градуса. Джонас попросил Энджи посильнее разжечь камин, и она, уже раздевшись догола, бросила несколько поленьев на раскаленные угли.
– Поздравляю вас, мадам директор.
Она повернулась к нему. На ее лице играла улыбка.
– Спасибо тебе, Джонас. Я так тронута.
– Ты это заслужила. Заработала. И потом, ты и так знаешь, чем занимается совет директоров, поскольку стенографируешь каждое заседание. Только теперь у тебя будет право голоса.
– Я всегда буду голосовать, как ты скажешь, – заверила его Энджи.
Заулыбался и Джонас:
– Я на это надеюсь.
Он сидел на диване в длинном синем махровом халате. Потянулся за бутылкой бербона, плеснул в стакан.
– На сон грядущий.
– Маленький глоточек. – У нее вошло в привычку следить за тем, сколько он пьет, и она напомнила Джонасу, что он обещал врачам умерить свои аппетиты.
Глоточка не получилось. Джонас выпил все, что налил в стакан.
Когда полешки занялись, Энджи подошла к дивану, села рядом с Джонасом, сунула руку под халат, начала массировать его пенис.
– И чего я не поставил в доме «жучки»? – вздохнул Джонас. – Хотелось бы мне услышать, о чем они сейчас говорят. – После обеда все разошлись по своим комнатам. – Скорее всего, ни о чем они и не говорят. Они не настолько доверяют друг другу, чтобы делиться своими мыслями.
– Бат…
– Я не хочу, чтобы он знал, как он мне дорог. Если по правде, «жучок» мне нужен один. В его спальне. Я бы хотел знать, о чем они с Тони говорят наедине.
7
Пока Тони раздевалась, Бат занимался камином. Подкладывал дрова, раздувал угли.
– И что это все значит? – спросила она, когда Бат встал и снял пиджак.
– Я бы сказал так: много шума из ничего. Впрочем, не совсем так. Он дает мне новый красивый титул, но ни на йоту не ослабляет свою власть.
– Так это рождественский подарок? Я о титуле.
– Скорее всего, да. Он хочет, чтобы я работал с ним. Мог бы найти и другой способ привязать меня к себе.
– Какой же?
– Передать мне пакет акций КЭ. Пока у меня их десять штук. Как и у любого из директоров, за исключением судьи Джитлина, у которого их двести. Остальные принадлежат моему отцу. Что дает ему абсолютную власть над компанией. Абсолютную.
– Он не отдаст власть, пока он жив. Ты это знаешь. И не можешь ожидать от него ничего иного.
– Разумеется, нет. Но я бы чувствовал себя увереннее, если б мне принадлежало десять процентов акций.
Бат положил одежду на стул, сел на кровать рядом с Тони. Она притянула его к себе.
– Если б у тебя было даже сорок процентов акций, он все равно мог бы в любой момент уволить тебя.
– Совершенно верно.
– А почему он взял телепрограммы на себя? Это же ты придумал «Шоу Гленды Грейсон». И поставил «Корд продакшнс» на ноги.
– Я думаю, причин две. Во-первых, ему нравится блеск и мишура шоу-бизнеса. А вот такие занудные занятия, как производство пластмасс и взрывчатых веществ, всегда навевали на него скуку, хотя и приносили основную прибыль. Ему нравилась авиалиния. Нравилось строить самолеты и испытывать их. И нравилось снимать фильмы.
– Это одна причина. А вторая?
– Возглавляя «Корд продакшнс», я взял на работу Джо-Энн. Он собирается уволить ее. Он не хочет, чтобы она работала в наших компаниях.
– Он ее ненавидит?
– Нет, просто не доверяет. Ты можешь понять почему.
– А она справляется с работой? – спросила Тони.
– Вполне. Хватка у нее есть. Но он не позволит ей работать на него, и я думаю, что и Моника не возьмет ее к себе.
– Она же получила хорошее образование. Что мешает ей найти работу в другом месте, не у родителей?
– Она может вообще не работать. Пособия, которое выплачивает ей отец, вполне хватает на жизнь. Но она не желает жить на пособие. Ее это бесит.
– Бат…
– М-м-м-м?
– Ты не очень-то счастлив, так?
– Видишь ли, как-то непривычно узнавать о реорганизации компании за рождественским столом.
– Да, ты очень уж зажатый. У меня есть для тебя подарок. Ляг на спину и расслабься. – Тони прижалась щекой к животу Бата. – Попробуем вернуться в прошлое. Полагаю, процесс этот длительный.
Она открыла рот, обхватила губами его член. Полизала минуту-другую, потом чуть прихватила зубами крайнюю плоть. Повернула голову, поймала его взгляд. Улыбнулась. Напряжение покидало Бата. Тони прошлась языком по всей длине его детородного органа. Бат застонал от удовольствия. В эту ночь он более не думал об отце.
Глава XXIV
1
Подготовку телепрограмм Джонас взял под плотный контроль. Начал часто летать в Лос-Анджелес, останавливался в «люксе», закрепленном за Кордами круглый год, проводил целые дни на студии. Он не уволил Джо-Энн, как предполагал Бат. Приказал Артуру Моусону, продюсеру «Шоу Гленды Грейсон», регулярно сообщать, чем она занимается, но не уволил. Изредка он даже заглядывал в ее кабинет.
Иногда Энджи сопровождала его в этих поездках. Но обычно она оставалась в Лас-Вегасе.
День святого Патрика пришелся на понедельник. Джонас этот день не праздновал, но ему не хотелось сидеть одному в «люксе». В такой вечер более пристало пить с друзьями ирландское виски да есть тушеное мясо с капустой. Он нашел способ скрасить свое одиночество. Компанию ему составила Маргит Литтл.
Сидели они на диване, а на столике стояла бутылка «Олд башмиллз», два стакана, вазочка с крекерами, тарелка с сыром. Маргит пришла в своем обычном наряде: черном балетном трико и широкой юбке. С волосами, забранными в конский хвост. Она хмурилась, глядя на свой стакан с виски.
Джонас предпринял определенные усилия, дабы устроить себе такой вот вечер наедине с Маргит. Ей только исполнилось восемнадцать, когда Бат взял ее в «Шоу Гленды Грейсон», а сейчас она готовилась отметить свой двадцать второй день рождения. Выглядела же Маргит на шестнадцать лет, в каковом возрасте и пребывала Тесс, «дочь» Гленды Грейсон, с гибким худеньким телом танцовщицы и симпатичным, открытым, дышащим невинностью лицом. Джонасу не верилось, что Бат не попробовал эту девчушку, но тот клялся, что между ними ничего не было.
– Это же традиция, – Джонас говорил про ирландское виски.
Маргит дернула носиком.
– Очень уж крепко.
– Ну… один тост, а потом вы сможете выпить что-нибудь по своему вкусу… За вас, Маргит. За вашу карьеру.
– Спасибо, – откликнулась Маргит, пригубив виски.
– Может этот разговор остаться между нами? – спросил Джонас. – Понимаете, только между нами. Ни один из нас ни с кем не поделится тем, что услышит в ближайшие несколько минут.
– Может… – выдохнула девушка.
– Отлично, – кивнул Джонас. – Считаем наш разговор сугубо конфиденциальным. Так вот, я взял на себя руководство «Корд продакшнс» по одной простой причине: я считаю, что у моего сына кончились идеи. «Шоу Гленды Грейсон» имеет успех, даже приносит какие-то деньги, но от него начинает тянуть нафталином. Как и от самой Гленды. Да и ее финансовые условия становятся неприемлемыми.
– Мистер Корд…
– Джонас, – поправил он Маргит.
– О, сэр, я не могу!
– Пожалуйста. Когда вы называете меня мистер Корд или, что еще хуже, сэр, у меня возникает ощущение, что я уже глубокий старик. – Он накрыл ее руку своей. – Пожалуйста, Маргит.
Она кивнула:
– Джонас…
– Отлично. – Он ободряюще улыбнулся. – Так вот, в любом случае «Корд продакшнс» не может вечно ставить на одну лошадь. Как бы ни шли у нас дела с «Шоу Гленды Грейсон», мы должны готовить новые передачи. Догадываетесь, о чем я толкую?
Маргит покачала головой, но ее широко открывшиеся глаза показывали, что она догадалась, о чем сейчас пойдет речь.
– «Шоу Маргит Литтл». Продолжительностью в полчаса раз в неделю. Юмористическая передача с приглашением звезд. Не семейная ситуация, как в «Шоу Гленды Грейсон», а всякий раз что-то новое. Разумеется, с танцами. Я думаю, в начале вы станцуете одна, потом последует скетч, а в конце вы что-нибудь исполните дуэтом с гостем передачи. Готов поспорить, вы и поете, так?
– Ну… я беру уроки вокала.
– Отлично. «Шоу Маргит Литтл». Знаете, если я говорю, что начну готовить новую передачу, то так оно и будет. Я не привык бросать слова на ветер.
Маргит вновь приложилась к виски. Джонас же второй раз наполнил стакан.
– Нам, правда, придется решить одну маленькую проблему.
Она кивнула и задержала взгляд на его лице, ожидая, пока он скажет, что же это за проблема.
– Какой у вас контракт с Сэмом Стайном?
Маргит нахмурилась:
– Никакого. Он взял меня к себе, когда мне еще не было восемнадцати, и с тех пор помогает мне, но письменного соглашения у нас нет. Я хочу сказать, он приглядывал за мной, как любящий отец – за дочерью.
Джонас широко улыбнулся:
– Он не хотел, чтобы вы пришли ко мне одна, так?
– Не хотел.
– Держу пари, вы должны позвонить ему, когда вернетесь домой?
Она улыбнулась, кивнула.
– Хорошо. Мне нравится Сэм, но я не знаю, как он отреагирует на ваш уход из «Шоу Гленды Грейсон». Может возникнуть конфликт интересов. Вы меня понимаете? Он может решить, что без вас шоу Грейсон многое потеряет, а Гленда, в конце концов, его самая большая звезда.
– Я понимаю, что вы хотите сказать. Но не думаю, что Сэм встанет у меня на…
– Не встанет, но он может потерять Гленду. Я с ним поговорю. Мы вместе поговорим с ним. Если он кивнет, то и нам беспокоиться не о чем. Если он заупрямится, я думаю, вам придется найти другого агента.
– У вас есть кто-нибудь на примете?
По ее тону Джонас почувствовал, что она догадалась о его выборе. Несмотря на молодость, ума ей было не занимать. Восторг, вызванный предложением Джонаса, не лишил ее способности мыслить логично.
– Да, есть. Моя дочь замужем за Беном Парришем. Я не люблю этого человека и не доверяю ему. Но мы можем использовать его в роли фиктивного агента. Контракт мы напишем вдвоем, понравятся ему указанные в нем условия или нет. Вы можете попросить Сэма в частном порядке просмотреть контракт и поправить все, что он сочтет нужным. Или нанять для этого кого-то из голливудских адвокатов. Я думаю, контракт мы заключим на два года. Если ваше шоу провалится, вы вернетесь к Гленде Грейсон, с большим гонораром, и я позабочусь о том, чтобы вашу роль увеличили.
– Мистер… Джонас, я вам так благодарна.
Он снова накрыл ее руку своей. На этот раз крепко сжал ее.
– Можете вы кое-что для меня сделать? Если откажетесь, ничего страшного. Мое предложение останется в силе. Так вот, впервые увидев вас на экране телевизора, я подумал, а как это выглядело бы, танцуй вы голой? Вы покажете мне, Маргит?
Она вспыхнула, потом кивнула.
– Пластинок у меня сколько хочешь. – Джонас указал на стоящую в углу стереосистему. – Поставьте ту, что вам больше нравится.
Маргит быстро разделась, сперва стащив юбку через голову, затем сняв трико. Волос на лобке у нее не было. Заметив его изумленный взгляд, она прикрылась рукой.
– Нельзя допустить, чтобы волосы вылезали из-под трико. Поэтому я их сбрила.
Он кивнул:
– Фигурка у вас – прелесть.
Она подошла к стереопроигрывателю, просмотрела пластинки. Выбрала песню «Я влюблена в чудесного парня». Хорошую музыку дополнила хорошим танцем. Затем поставила на вертушку «Моложе весны». Станцевала второй раз.
Джонас млел от восторга. Она вернулась к дивану, вновь отпила ирландского виски.
Кожа ее поблескивала от пота. Стремления одеться она не выказала.
– Маргит, прекраснее вас я никого не видел, – искренне, признался Джонас.
– Полагаю, все будет так, как говорил мне Сэм, – ответила она.
2
– Слушаю тебя, Эдди.
Энджи сидела за столиком в кафетерии «Фламинго» напротив Эдди Лэтема, брата ее бывшего мужа Джерри. На семь лет моложе, ему только исполнился тридцать один год, выглядел он совсем как Джерри, хотя тому было лишь двадцать пять лет, когда его убили при высадке в Нормандии. Последний раз она видела Эдди четырнадцатилетним, незадолго до своего ареста.
– Мама умерла пару лет тому назад. Она всегда говорила, что мы не должны забывать друг друга.
– Может, оно и так, – кивнула Энджи. – Но поначалу она такого желания не испытывала. Я три месяца просидела в тюрьме на Манхаттане. Она побывала у меня лишь однажды. А за последующие тридцать девять месяцев пребывания за решеткой я получила от нее только два письма. Но мне жаль, что она умерла. Сколько ей было лет?
– Шестьдесят четыре. Но последние годы она жаловалась на сердце.
– Так что привело тебя ко мне?
– Я бы приехал раньше, если бы знал, где тебя найти. Я всегда полагал, что Джерри женился на самой красивой девушке в городе. После смерти Джерри я только и думал о том, что поеду в Западную Виргинию и встречу тебя при выходе из тюрьмы. Но знаешь, где я оказался в этот день? В Форт-Диксе, на плацу. Меня послали на Тихий океан, но война закончилась до того, как я успел выстрелить во врага. Я вернулся домой. Попытался найти тебя. Поверишь ли, нанял частного детектива. В Федеральном бюро управления тюрем мне дали твой последний адрес: Уайт-Плейнс. Куда ты уехала потом, они не знали. Я сдался. А пару месяцев тому назад увидел твою фотографию в газете: директор большой корпорации. Я сказал себе, эй, да это же Энджи! И при первой возможности прилетел в Вегас.
Энджи улыбнулась и покачала головой.
– Такая вот история. – Эдди оглядел бурлящий жизнью кафетерий. Похоже, он предпочел бы для этого разговора более спокойное местечко. – И куда ты отправилась в сорок пятом году?
– Я второй раз вышла замуж. За Уайэтта. Мы уехали в Калифорнию, потом прибыли сюда. С тех пор я здесь и живу.
– Ты, должно быть, в близких отношениях с Джонасом Кордом.
Энджи кивнула, вновь улыбнулась:
– Очень близких.
Эдди достал из кармана пачку «кэмел», зажигалку. Предложил Энджи сигарету, но та покачала головой. Джонас всегда курил мало, а после инфаркта бросил совсем. Она не курила в его присутствии, то есть тоже отказалась от сигарет. Эдди закурил, глубоко затянулся, выпустил дым через нос.
– Я так и думал. Сначала я появился слишком рано, теперь – слишком поздно.
– Ты, должно быть, женат.
– Был. Шесть лет. Двое детей. Они остались с ней.
– Я не могу поверить, что ты приехал в Вегас лишь для того, чтобы повидаться со мной. Не такой уж ты романтик. Что тебе нужно, Эдди?
Он посмотрел на чашечку с кофе, еще раз затянулся.
– Ты права, Энджи. Меня попросили поговорить с тобой.
3
Рыбный ресторан «Капитан Френк» располагался на Девятой авеню Кливленда. Из широких окон открывался великолепный вид на зеленые воды озера Эри. В тот весенний день ветер гнал волны на набережную и брызги, словно снежинки, взлетали к серому небу. Ресторан в Кливленде знали. Клиент мог рассчитывать как на вкусную еду, так и на отличное обслуживание.
Круглый столик на шестерых всегда оставляли для Карло Вулкано, и редкий день он не восседал за ним во время ленча. В его отсутствие столик пустовал. Никто, даже друзья Карло, не садился за него из страха, что он войдет в зал и увидит за столиком человека, общаться с которым в тот день не собирался. Люди подсаживались к столику Карло лишь по его личному приглашению, обычно вчетвером, впятером. Сегодня с ним сидел лишь один мужчина. Эдди Лэтем.
– Итак, твоя поездка не принесла результата.
Эдди покачал головой:
– Мне очень жаль, дон Карло. Я сделал все, что мог.
– Ты не предлагал жениться на ней?
– Я передал ей ваше обещание: вилла на побережье Бразилии. Сказал, что ей еще не поздно родить ребенка. Но… Она преданна этому человеку. Считает его своим благодетелем. Думаю, она любит его, дон Карло.
– Ты напомнил ей о брате?
– Она сказала, что мы должны смотреть правде в глаза. Джерри был мошенником. Так она его и назвала – мошенник. Она закрыла эту страницу своей жизни.
– Значит, ты у нее ничего не вызнал?
– Дон Карло… – Эдди вскинул руки. – Я сделал все, что мог.
– Ты говорил, что ее отсидка может выплыть наружу?
– Она сказала, что Корду все известно.
Карло Вулкано отвернулся от Эдди и долго смотрел на серо-зеленые волны.
– Газеты, заинтересовавшиеся ее назначением в совет директоров КЭ, без труда раскопают эту информацию. Вот я и думаю…
– Она все такая же красавица, – вставил Эдди.
– Тебе дали отличный шанс, Эдди. Если бы ты добился успеха, она стала бы твоей.
– Дон Карло, боюсь, она не из тех женщин, кто…
– Каких еще тех? В этом твоя беда, Эдди. Ты не понимаешь женщин. Бизнесмен относится к женщинам, как к обычному товару, будь то нефть, пшеница или свинина. Ты вот говоришь, что она прекрасна. Так они все красотки, для кого-то. Ты боялся ее, Эдди!
– Я сделал все, что мог, дон Карло. Да иначе и быть не могло. Я же выполнял ваше поручение.
– М-м-м-м… Мне говорили, что ты хороший мальчик. Мы думали, ты сможешь чего-то добиться, учитывая, что твой брат был ее мужем. Но… Иди, Эдди. Возвращайся в Нью-Йорк. Я тобой доволен.
Эдди Лэтем не знал, должен он целовать руку дона Карло или нет, но руки ему не предложили, а дон Карло Вулкано уже подзывал к столику других людей. Так что Эдди поспешил к двери.
