355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Филип Хосе Фармер » Многоярусный мир: Ярость рыжего орка. Лавалитовый мир. Больше чем огонь. » Текст книги (страница 32)
Многоярусный мир: Ярость рыжего орка. Лавалитовый мир. Больше чем огонь.
  • Текст добавлен: 9 октября 2016, 13:29

Текст книги "Многоярусный мир: Ярость рыжего орка. Лавалитовый мир. Больше чем огонь."


Автор книги: Филип Хосе Фармер



сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 46 страниц)

Во время совместного путешествия Кикаха еще ни разу не вытаскивал рог Шамбаримена из замшевого футляра. Если бы сестрицы узнали, что у него есть рог, то без колебаний убили бы его с Ананой, только бы заполучить такое сокровище. Однако вскоре настанет время, когда ему придется воспользоваться рогом.

Раз в день, пока остальные отдыхали, Кикаха или Анана забирались на высокое дерево и осматривали окрестности. В основном они видели только качающиеся верхушки крон. Но вдалеке, ближе к монолиту, виднелась гора с тремя пиками. Туда-то и держал путь Кикаха. У подножия горы был огромный валун в форме сердца, зарывшегося острым концом глубоко в землю. Там находились врата, ведущие к вратам, которые переносили во дворец Владыки Алофметбина. И хотя Кикаха забыл кодовое слово, активирующее врата, у него имелся универсальный ключ – рог.

Если ворон и продолжал следовать за ними, то хорошо при этом прятался. И не попадалось никаких следов того медведеобразного существа. Возможно, та короткая встреча с ним была случайной, хотя это казалось маловероятным.

На следующий день, во время полуденного привала, Кикаха пошел в лес справить нужду, но задержался там, намереваясь проследить за сестрами. Вскоре Элета тоже покинула лагерь, якобы по той же самой причине, но, вместо того чтобы присесть где-нибудь за деревом, углубилась в чащу леса. Кикаха следовал за ней на расстоянии. Увидев, как она остановилась на маленькой прогалинке, он спрятался за кустом.

Элета постояла некоторое время в ореоле солнечных лучей, струящихся сквозь просветы между ветвями. Она выглядела преображенной, словно и вправду была богиней, какой себя считала. Через пару минут из-за куста, ковыляя, вышел ворон. Кикаха стал медленно подползать поближе, желая подслушать их разговор. Несколько минут спустя, описав полукруг, он остановился за громадным, словно арочный контрфорс, корневищем исполинского дерева.

– ...повторяет, чтобы вы не поддавались искушению и не смели их убивать, пока он не найдет врата, – говорил ворон.

– И когда это будет? – спросила Элета.

– Он мне не сообщил, но сказал, что, вероятно, скоро.

– Что значит «скоро»? – разозлилась Элета. – Через день? Два? Неделю? Такая жизнь тяжела. Мы с сестрой истосковались по крыше над головой, теплу, чистой одежде, душу, приличной еде, долгому сну и массе сильных леблаббиев мужского пола.

– Я не знаю, что он подразумевает под словом «скоро», – отозвался на ее тираду ворон. – Вы просто должны делать так, как он велит. Иначе...

– Конечно, мы будем и дальше подчиняться его приказам. Можешь так и передать ему – если поддерживаешь с ним связь.

Ворон ничего не ответил.

– А как насчет оромота? – спросила Элета.

Кикаха не знал, что такое оромот. Надо будет спросить у Ананы.

– Оромот идет следом для вашей защиты. И не станет вмешиваться, если не увидит серьезной опасности для вас со стороны этой пары.

– Если такое случится, – мрачным тоном заметила Элета, – то оромот может и не успеть. А вдруг именно в этот самый момент он отойдет в сторонку пописать?

Ворон издал такие странные звуки, словно пытался сымитировать человеческий смех. Отсмеявшись, он сказал:

– Ну что ж, на этот риск вам придется пойти. Все лучше того, что наверняка вас ждет, если вы не справитесь. И не вздумайте предать его и перейти на сторону Кикахи с Ананой.

– Мне такое и во сне не приснится! – возмутилась Элета.

Ворон снова рассмеялся:

– Ну конечно! Просто помни, что же он с вами сделает, если вы предадите его!

– У тебя есть для меня еще какие-нибудь приказы? – холодно уточнила Элета. – Если нет – убирайся с глаз долой, вонючий пучок черных перьев!

– Приказов больше нет. Но не думай, что я забуду оскорбление. Я тебе отомщу!

– Ты, тупая скотина! Да нас даже не будет в этом мире! А теперь пошел к чертовой матери!

– Вы, тоаны, сами пахнете не больно-то приятно, – парировал ворон.

Он скрылся в лесу. У Элеты был такой вид, словно она вот-вот готова рвануть за ним. Тем не менее женщина повернулась и поспешила к лагерю. Как только Кикаха удостоверился, что она не заметит его, он поднялся и, пригнувшись, побежал по краю прогалинки. А потом замедлил шаг и пошел по прямой. Вскоре он увидел ворона. Тот вышел на большую поляну и теперь направлялся к упавшему дереву, что наполовину лежало в чаще, а наполовину на поляне. Ворон забрался на ствол и поковылял по нему – он явно собирался спрыгнуть с его конца, вздымавшегося над землей футов на тридцать, и описать над прогалиной круг, чтобы потом взмыть над лесом.

Кикаха вытащил из кобуры лучемет. Оружие уже было настроено на выстрел вполсилы. Как только ворон спрыгнул с конца упавшего дерева, Кикаха прицелился в птицу и нажал на спуск. Узкий красный луч отсек птице часть правого крыла. Ворон с криком упал.

Кикаха обежал вокруг дерева. Птица била крыльями по земле и верещала. Кикаха схватил ее сзади за шею и слегка придушил. Когда трепыхания ворона заметно ослабли, он ослабил хватку. Ворон лежал на земле, судорожно хватая клювом воздух, задрав кверху лапы и уставясь большими черными глазами на Кикаху. Если бы вороны умели бледнеть, он стал бы сейчас белым, как снежная куропатка.

– Как тебя звать, каркуха? – резко спросил Кикаха, махнув перед клювом ворона лучеметом.

Ворон с трудом встал на лапы.

– Как тебе понравится имя Стамун?

– Довольно хорошее имя. Но я спрашивал о твоем, – Кикаха нагнулся и ткнул дулом лучемета в голову птицы. – Сейчас не время для шуток. Я теряю терпение.

Разговаривая, он не забывал посматривать по сторонам.

– Вейскам, – ответил ворон.

– Кто отправил то сообщение для Элеты?

– Кар-р! – Кикаха перевел это как выражение удивления, смешанного с испугом.

– Так ты слышал наш разговор?

– Да, болван. Конечно, слышал.

– Если я скажу, ты сохранишь мне жизнь? И не будешь меня пытать?

– Я тебя отпущу, – пообещал Кикаха, – и даже пальцем не трону.

– Ты можешь пытать меня, даже не прикасаясь, – возразил ворон.

– Я не стану причинять тебе боль. В отличие от Владык, я не получаю удовольствия от пыток. Но это не значит, что я не заставлю тебя говорить, если потребуется. Так что давай!

Ворон был обречен: его так или иначе ждала смерть – либо от когтей и зубов хищника, либо от голода. С отсеченной половиной крыла ему никогда не взлететь. Но птица до сих пор не оправилась от шока, и такая мысль не пришла ей в голову. А может быть, ворон, как и Владыки, способен регенерировать ампутированные конечности? А впрочем, какая разница? Ему все равно не прожить в лесу до тех пор, пока не отрастет отрезанное крыло.

– Я все скажу, если ты возьмешь меня в свой лагерь и будешь ухаживать за мной, пока я снова не смогу летать. А потом отпустишь. Хотя моя жизнь недорого будет стоить, если Рыжий Орк узнает, что я его предал.

Ворон мыслил куда более здраво, чем ожидал Кикаха. А его замечание о том, что со временем он снова сможет летать, показывало, что Око Владыки умело-таки регенерировать ткани.

– Обещаю, что позабочусь о тебе, – сказал Кикаха, – если ты скажешь мне правду.

– А ты защитишь меня от жестокосердых дочерей Уризена? Эти стервы попытаются убить меня.

– Сделаю все, что в моих силах.

– Большего я и не прошу. Ты, конечно, хитроумный обманщик, но говорят, что слово твое такое же твердое, как Череп Кеткита.

Кикаха не понял, о ком речь, но смысл выражения был очевиден.

– Говори! Но только по существу!

Вейскам разинул клюв и издал хриплый каркающий звук. Краем глаза Кикаха уловил какое-то неясное движение. И прыгнул в сторону, одновременно разворачиваясь. Из лучемета вылетел алый луч, но в нападавшего все-таки не попал. Огромная лапа обрушилась на правое плечо Кикахи и сбила его с ног. Плечо пронзило болью. На секунду Кикаха почти лишился чувств. Однако управление телом взяло на себя подсознание, и он машинально откатился в сторону. Нападавший взревел, словно зарождающийся гром. Прокатившись по земле несколько ярдов, Кикаха попытался встать на одно колено. Противник стремительно бросился к нему, и Кикаха поднял лучемет. Удар лапы выбил из руки оружие; а затем мохнатый великан набросился на него. Острые зубы сомкнулись на плече Кикахи, не впиваясь, однако, в плоть слишком глубоко. Горячее дыхание обожгло ему шею, но запаха, свойственного плотоядным, он не уловил. Существо тут же разжало зубы и, подхватив Кикаху лапой промеж ног, подняло его и с силой швырнуло.

Кикаха смутно ощущал, что летит по воздуху и что в паху у него жжет сильнее, чем в плече. Грянувшись оземь, он потерял сознание.

Сквозь медленно тающий туман проглянуло лицо Ананы – сначала смутное, как тень, а затем обретшее любимые черты. Женщина с тревогой глядела на него и повторяла:

– Кикаха! Кикаха!

– Я здесь, – отозвался он. – Повержен, но не убит, как мне кажется.

Кикаха попытался встать, но колени тотчас подогнулись Он опустился на землю и огляделся вокруг. Великан, напавший на него, недвижно лежал на спине. Ворона не было видно.

– Ты подоспела как раз вовремя, – сказал Кикаха. – Как ты здесь оказалась? Следила за мной?

Она облегченно вздохнула.

– Ты отошел просто помочиться, но – исчез! И я почувствовала что-то неладное. Полагаю, это чепуха, но у меня в последнее время обострилось чутье на опасности. Поэтому я пошла за тобой и увидела, как это чудовище отшвырнуло тебя, словно клочок бумаги. Тогда я его подстрелила.

Кикаха не стал упрекать ее за то, что она уничтожила возможный источник важной информации.

– А птица?

– Я не видела никакой птицы. Ты имеешь в виду ворона?

Кикаха кивнул.

– Того самого, о котором я тебе говорил. Как мы и подозревали, сестрицы работают на Рыжего Орка. По собственной ли воле или по принуждению – этого я сказать не могу.

– Значит, Рыжий Орк должен знать, что мы здесь!



6


– Вовсе не обязательно ему известно точное место, – поправил ее Кикаха. – Вряд ли он постоянно следит за нами.

Он рассказал Анане о том, как подслушал разговор между Элетой и вороном и как на него бесшумно и стремительно напал человек-медведь.

– Хорошо, что ты оказалась здесь как раз вовремя. Но полагаю, я и сам сумел бы справиться с этой тварью.

– Ты до умиления лишен самоуверенности, – улыбнулась она. – Оставайся здесь, соберись с силами, а я пойду за вороном. Если поймаю, мы услышим и все остальное, чего он не успел сказать.

– Ищи его не больше двадцати минут. Если не найдешь за это время, прекращай поиски.

Однако прежде чем уйти, Анана сбегала к ближайшему ручейку и принесла полную флягу свежей воды. Омыв Кикахе раны, она поднесла флягу к его губам, подождала, пока он напьется вволю, а потом встала.

– Вот! Это на какое-то время поддержит твои силы. Она коснулась своих губ большим и указательным пальцами, сложенными в овал, и щелкнула пальцами другой руки, послав ему таким образом воздушный поцелуй по-тоански, после чего скрылась за деревьями.

Кикаха лежал, глядя в ясное зеленое небо; спустя некоторое время он медленно и с трудом поднялся на ноги. Плечо ныло сильнее, чем промежность. Спина внизу одеревенела и грозила разболеться в ближайшем будущем. Из раны на плече сочилась кровь, хотя и не сильно, кровоточили также более мелкие раны от когтей на животе.

Подойдя к трупу, Кикаха внимательно обследовал его – вернее, ее. Однако первым делом он заметил, что Анана попала лучом в лоб чуть повыше глаз.

Существо – гибрид женщины и медведя – было как минимум семи футов ростом. Лицо – не то чтобы медвежья морда, но челюсти выступали вперед, словно у зверя, и судя по строению рта существу с трудом давалась человеческая речь. Хорошо она умела говорить или нет, но тоанский язык понимала наверняка. Лоб указывал на принадлежность покойной к высокоразумным существам.

На память пришли кое-какие предания медвежьего народа – индейского племени, обитавшего на втором ярусе. В них говорилось о потомках брачного союза между Великим Медведем и женщиной. На самом-то деле люди медвежьего народа утверждали, что они, как и человек-медведь, тоже происходят от этой пары. Но первые предки убитой великанши наверняка были созданы в лаборатории какого-нибудь Владыки.

На поляне уже кишмя кишели жуки и муравьи, привлеченные запахом разлагающейся плоти. Кикаха; шатаясь, побрел к лесу и сел на краю поляны, прислонясь спиной к огромному корневищу. Именно оттуда он и наблюдал за происходящим. Вскоре из лесу вышла Анана и настороженно огляделась. Ее осанка показывала, что она готова нырнуть обратно в заросли при первом же подозрительном движении или звуке.

Кикаха тихонечко ухнул, имитируя зов маленьких древесных лемуроидов. Анана так же ответила. Кикаха с усилием встал и подошел к ней.

– Ворон был уже мертв, когда я нашла его, – сказала она. – Его пожирал один из этих гигантских горностаев.

Они поговорили несколько минут и, выработав план действий, двинулись обратно к лагерю. Предложение Кикахи повергнуть сестер в шок и добиться от них признания в сговоре с Рыжим Орком было отвергнуто. Он хотел отрубить голову человеку-медведице и швырнуть ее сестрам под ноги, но потом согласился с Ананой, что лучше оставить красоток в неведении. Во всяком случае, до поры до времени.

По пути в лагерь они сочинили историю, объясняющую его раны. Хотя на него напала крупная кошка, сообщил сестрам Кикаха, но ему удалось вырваться и убежать от зверя. Анана встретила его и помогла доковылять до лагеря. Особо притворяться Кикахе не пришлось, и стонал он, лежа на земле, вполне натурально.

– Придется задержаться здесь, пока я не поправлюсь, – заявил Кикаха.

Поверили ли Элета с Оной его рассказу – этого он определить никак не мог. Принадлежность к тоанам заставляла их относиться с подозрением ко всему – даже к самым простым объяснениям.

Через два дня Кикаха был готов двигаться дальше. Как и все люди в тоанских вселенных, за исключением жителей двух Земель, он обладал замечательными способностями к физической рекуперации. От ран остались лишь еле заметные шрамы, которые со временем совсем исчезнут. Однако есть и пить в эти дни Кикахе приходилось намного больше обычного. Более быстрое исцеление требовало и больше горючего. И пока он выздоравливал, Анана отправлялась за сестрами в лес каждый раз, когда они отлучались по нужде.


* * *


– Они пытаются вступить в контакт с вороном и расстроены из-за его отсутствия.

– Пускай поволнуются, – отозвался Кикаха.

– Их постоянные ссоры и перебранки действуют мне на нервы.

– Мне тоже. Они просто дети, которым по десять тысяч лет от роду. Ненавидят друг друга, но не могут расстаться, словно чувствуют себя обязанными быть вместе. Возможно, потому что каждая из них боится, как бы другая не стала счастливой, если некому будет отравлять ей жизнь.

– Большинство тоанских пар похожи на них, – заметила Анана. – А земные пары тоже такие?

– Слишком многие. – Он помолчал, а затем сказал: – Полагаю, ты знаешь, что они обе приглашали меня поваляться с ними в листве.

– Меня тоже, – рассмеялась Анана.

Рано утром на третий день путники продолжили путь к горе и два дня спустя вышли из обширного леса. Им предстоял еще примерно двухдневный переход по широкой равнине. Они пересекли ее без особых хлопот, хотя на них дважды нападали саблезубые тигры, питавшиеся в основном мамонтами, и один раз – шесть похожих на моа птиц, называемых здесь топороклювами. В конце концов отряд вышел к подножью горы Ригсурт.

– Здесь мы остановимся на ночь, – проговорил Кикаха и, указав на середину крутой трехглавой горы, прибавил: – А завтра к полудню, если поторопимся, будем вон там.

Только они с Ананой знали, что указывал он отнюдь не на то место, где располагались врата. Кикаха редко открывал чужакам свои настоящие планы.

– Врата находятся в большом валуне, похожем на сердце? – спросила Элета.

– Мне говорили именно так, – подтвердил Кикаха.

Залезая ночью под одеяло у самого выхода из маленькой пещеры, Анана сказала:

– Раз они считают, что так близко подобрались к вратам, то могут попытаться убить нас сегодня же ночью.

– Сомневаюсь. По-моему, у Рыжего Орка другие планы на наш счет. Хотя... Я покараулю первым. – Он поцеловал Анану в губы. – Счастливых тебе сновидений.

Через пятнадцать минут он вылез из-под одеяла и прошел мимо мирно спящих сестер. Поднявшись по скалистому склону к валуну, он взобрался на него, закутался в одеяло и сел, глядя на костерок близ входа в пещеру и трех спящих вокруг женщин. Время от времени Кикаха обводил взглядом окрестности и внимательно прислушивался. Один раз ниже по склону горы, футах в пятидесяти от пещеры, появилась, фыркая, чья-то громадная темная туша, и несколько камней с шумом посыпались вниз. Потом с небес камнем упала длиннокрылая птица – или летучее млекопитающее? – и схватила пискнувшего разок зверька, а затем кромешная тьма тут же поглотила и хищника, и его добычу. Ночные думы овладели Кикахой, накрыв его с головой большим черным парашютом. Чаще всего в них мелькал образ Рыжего Орка.

Кикаха был уверен, что Владыка подталкивает их с Ананой к западне. Даже не подслушай он разговора Элеты с вороном, в этом можно было не сомневаться. То, что Рыжий Орк не пытался убить их с Ананой, доказывало лишь одно – они нужны Владыке живыми. Он планировал для них что-то особенное. Нечто вроде изощренной физической пытки или длительного заточения, сопряженного с психологическими муками, или и то и другое вместе.

Кикаха мысленно вернулся к тем дням, когда они с Ананой скрывались в Лос-Анджелесе, а Орк со своими людьми пытался их поймать. Теперь, когда Кикаха размышлял о тогдашних событиях, ему казалось, что люди Орка проявили себя довольно неумелыми исполнителями, а сам тоан – не самым лучшим организатором. Не потому ли, что Рыжий Орк просто играл с ним? Вполне вероятно. Одно из правил тех игр, в которые играли друг с другом Владыки, заключалось в том, что противнику всегда предоставляли хотя бы и самый мизерный шанс выбраться из западни. То есть, если у врага достанет ловкости и сообразительности воспользоваться им – а также если повезет.

Однако Рыжему Орку может надоесть эта игра, и он решит навсегда избавиться от своих заклятых врагов. Из всех Владык Орк был самым опасным и самым удачливым. И все же, по словам Ананы и других тоанов, в молодости он был довольно сострадательным и любящим юношей – по тоанским меркам, разумеется. Несправедливое и жестокое обращение с ним Лoca, его отца, превратило Орка в жестокого и мстительного взрослого мужчину. После долгой борьбы, повлекшей за собой разрушение нескольких планет в нескольких вселенных, непокорный сын убил Лoca. А затем взял в жены свою мать, Энитармон, и свою тетку, Валу. Подобные поступки не шли вразрез с тоанской моралью и отнюдь не были редкостью. Ты же знаешь – Рыжий Орк доводится мне дядей, поскольку он брат моей матери, a Лос и Энитармон – мои дедушка с бабушкой.

Гораздо позже Энитармон погибла во время набега от руки некого Владыки. Рыжий Орк выследил убийцу, захватил его в плен и замучил с особой жестокостью, чем потряс даже таких искусных и безжалостных палачей, как тоанов.

Вскоре после этого – всего тысячу или около того лет спустя, но по меньшей мере пятнадцать тысяч земных лет тому назад Рыжий Орк и стал тайным Владыкой обеих Земель, впрочем, это ты и сам знаешь. Так я тебе говорила и тогда действительно верила, что вселенные сотворил Рыжий Орк и он же заселил обе планеты искусственно созданными людьми. Но теперь мне кажется, что я ошибалась. Существует предание, согласно которому обе Земли были созданы властителем по имени Орк. Однако это был не наш Рыжий Орк. Тот Орк одним из первых стал создавать «карманные» вселенные, а родился он за много тысячелетий до Рыжего Орка. Его убил кто-то из тоанов, и с той поры обе Земли довольно долго обходились вообще без властителей. Затем их захватил некий Трасса, но Рыжий Орк, родившийся гораздо позже первого Орка, убил его и стал властителем обеих Земель.

Кикаха, не долго думая, сделал вывод:

– Значит, Рыжего Орка-стали принимать за первого Орка.

Анана кивнула.

– Что-то в этом роде. Прошло много тысячелетий; властители разных вселенных редко общались друг с другом и не вели никаких записей. Итак, Рыжий Орк сейчас искренне верит в то, что именно он сотворил две последние вселенные, то есть вселенные Земли-1 и Земли-2. Он не совсем в своем уме, хотя это не мешает ему добиваться успеха. Вообще-то почти все властители немного сумасшедшие. Такая длинная жизнь способна расшатать любой рассудок, кроме самого трезвого.

– Вроде твоего, – ухмыльнулся Кикаха.

– Да. И если хочешь, я расскажу тебе, как я пришла к такому выводу.

– Что от слишком долгой жизни мозгу становится трудно и дальше принимать действительное за сущее, и он соскальзывает из реальности в мир иллюзий?

– Я говорила не об этом, – улыбнулась Анана, – хотя твое утверждение близко к истине. Однажды ночью, не так давно, когда мы были на планете трехногих и ты крепко спал, а меня замучила бессонница, я стала размышлять об Орке и Рыжем Орке. И поняла, где скрывается истина.

– Почему ж ты мне не рассказала об этом тем же утром?

– Потому что именно той ночью на нас напало племя шлуков. Помнишь? Мы прорвались, но нам пришлось еще два дня бежать без передышки, пока не оторвались от последних из тех трехногих людоедов. У меня все тогда вылетело из головы, и только теперь вдруг всплыло в памяти. Фактически мне еще повезло, что я вообще сумела вспомнить про это. После.прожитых тысячелетий у меня в мозгу, как и у всех тоанов, откладываются лишь самые важные воспоминания. Для подробностей просто не хватает места...

– Да, у струльдбрутов [30]30
  Персонажи «Путешествий Гулливера».


[Закрыть]
незавидный жребий, – вздохнул Кикаха.

– Что?

– Неважно. Выкладывай эту, как ты ее называешь, истинную историю.

– Есть две версии насчет того, кто создал обе Земли. Версия о первом Орке сейчас не очень распространена. Большинство людей теперь принимает рассказ о сотворении Земель Рыжим Орком за истину, а его претензии на роль такого творца подкрепили эту веру. Но он не мог их создать.

Она остановилась и молчала так долго, что Кикаха не выдержал:

– Ну и?

– Я слышала от нескольких невраждебных Владык, – должна признать, таких не много, – одну историю. Ее будто бы рассказывал сам Рыжий Орк, похваляясь перед своими различными любовницами, хотя утверждают, что он не склонен распространяться о своей личной жизни.

История эта касается того времени, когда отец загнал Орка на Антему, в Нежеланный мир. Лос думал, что сын там и погибнет, хотя у того имелся почти мизерный шанс выжить и еще меньший – найти врата из того мира в какой-то другой. Но даже если бы Орк нашел врата, они лишь привели бы его на планету Зазеля, называемую также Пещерной планетой. А оттуда вообще нет выхода. Во всяком случае, так думал Лос.

Рыжий Орк нашел-таки те врата и отправился на планету Зазеля. По словам Орка, она представляла собой один огромный компьютер, но с бесчисленными пещерами и туннелями, в которых обитали растения и животные. Зазель давным-давно уже умер, но его искусственное творение по прежнему заботилось само о себе. В конце концов Орк уговорил компьютер выпустить его через врата, О которых Лос ничего не знал. Но Рыжий Орк собирался снова вернуться туда, если сможет – после того как убьет отца. Что потребовало нескольких тысячелетий – это уже само по себе целая эпопея.

У моего дяди была веская причина стремиться обратно на Пещерную планету, ибо там, в памяти компьютера, хранятся данные о том, как построить машину творения-разрушения.

– Ага!

– Ты знаешь, о чем я говорю?

– Разумеется, – кивнул Кикаха. – Древние Владыки пользовались такими машинами для создания искусственных вселенных. Но с течением времени и за долгие тысячелетия, а особенно в ходе очень опустошительной войны Владык с Черными Колокольниками, машины были уничтожены или потеряны. И сведения о том, как их построить, тоже утеряны. Я прав?

– Прав! Но Рыжий Орк обнаружил, что эти сведения до сих пор хранятся в памяти Пещерной планеты. В ту пору ему было не до извлечения их, но он твердо решил когда-нибудь вернуться и раздобыть информацию. К несчастью для него и к счастью для нас, вернуться ему не удалось. Правивший тем миром компьютер, должно быть, замуровал врата. Рыжий Орк пытался найти лазейку и проникнуть туда, хотя и не постоянно. Его очень часто отвлекали иные дела, такие как войны с другими Владыками. Но как мне кажется, он уже почти сдался: слишком много попыток окончилось неудачей.

– Насколько я знаю Орка, он так быстро не сдастся, – усомнился Кикаха.

А одним из недавних дел, отвлекавших Рыжего Орка, стали попытки выследить Кикаху с Ананой. Гордость тоана наверняка глубоко уязвлена тем, что эти двое скрывались от него столь успешно и столь долго. Такое неслыханное событие должно вызвать у него один из его знаменитых приступов ярости. Не дай Бог попасться ему тогда под руку! И помилуй Боже тех несчастных, которых он послал выследить и изловить Кикаху с Ананой. Впрочем, эти посланные не были невинными овечками...

Орк мог уже знать о том, что два его злейших врага находились – до недавнего времени – на планете каквастамов. Только не знал, где именно. Или знал?

Хотя на Земле Орк, возможно, никогда полностью не упускал из поля зрения племянницу и ее спутника, он, должно быть, потерял их след, когда они бежали из Лавалитового мира, и пытался отыскать их все пятнадцать лет, пока они скитались по планете каквастамов.

Но чем же еще занимался тоан эти полтора десятка лет? Скольких Владык успел он убить и сколько карманных вселенных присвоить?

Кем был тот загадочный англичанин в костюме начала девятнадцатого века, которого видели Кикаха с Ананой в воздушном замке Лавалитового мира?

И где сейчас Вольф с Хрисеидой?

Тут в памяти Кикахи всплыл древний спящий с лицом насекомого. Вот уж действительно загадка из загадок! Почему он проснулся как раз тогда, когда непрошеные гости из куда более поздних времен покинули его удивительную гробницу? И как вообще им удалось забрести в этот склеп, который должен тщательно охраняться – неизвестно кем?

Кикаха не верил, что они оказались там случайно и что пробуждение спящего было всего лишь совпадением. Возможно, совпадения бывают, но даже в них, считал он, если копнуть поглубже, обнаружатся связующие нити.

Анана пришла сменить его на часах. Они пошептались минут десять, обсуждая планы на завтра, а потом Кикаха пошел в пещеру немого подремать. Так, сменяя друг друга на валуне, они и провели всю ночь. Кикаха опять сидел на нем, когда недолгий серый рассвет возвестил о том, что солнце вот-вот появится на горизонте.

Сестры за всю ночь не встали ни разу, хотя постоянно ворочались, пытаясь устроиться поудобнее на жестких камнях.

Плеснув себе в лица немного воды и съев простой завтрак, они разбрелись за валуны и скальные выступы, чтобы облегчиться. А когда вернулись в лагерь, то навьючили на себя снаряжение и тронулись в путь под предводительством Кикахи. Не прошли они и полумили, как Элета остановила продвижение отряда.

– Ты ведешь нас не туда, куда говорил!

– Я показывал вам место, куда мы направляемся, – отрезал Кикаха. – Но мы не пойдем по прямой. Этот путь гораздо легче.

Через два часа сестры начали жаловаться, что этот кружной путь получается слишком длинным. Кикаха остановился перед красноватым гранитным монолитом восьмидесяти футов высотой. Основание монолита находилось в нескольких футах от края скалы, на которой стояли путники. Десятью футами выше основания из гранита выступала блестящая полусфера из черного камня, похожая на пушечное ядро, выпущенное в монолит с близкого расстояния.

– Это и есть врата? – спросила Элета, показывая на каменный столп.

– Нет, – ответил Кикаха.

– Тогда где же они? Где-нибудь недалеко?

– Это не сами врата, но размещены они здесь. Кикаха раскрыл висевший у него на поясе замшевый футляр и вытащил из него серебристую трубу.

Элета широко раскрыла глаза и шумно втянула в себя воздух:

– Рог Шамбаримена!

Сестра ее сначала онемела от благоговения, потом обе они застрекотали визгливыми голосами. Кикаха дал им с минуту погалдеть, а затем поднес рог к губам и затрубил. Как только отзвучала последняя нота, у основания монолита появилась арка семи футов высотой и пяти шириной. Пространство внутри арки мерцало, словно созданное из тепловых волн. Кикахе казалось, что там, в глубине, таится что-то огромное и черное. Но, конечно, это была всего лишь иллюзия.

– У нас есть всего десять секунд, пока они не закрылись! – громко сказал Кикаха и махнул рогом. – Живо!

Они с Ананой выхватили лучеметы и стали подталкивать сестер к вратам.

– Нет! Нет! – завопила Элета. – Откуда нам знать, что это не ловушка, которую вы нам подстроили!

Анана подставила ей подножку и пнула по ягодицам, когда та попробовала подняться. Вторая сестрица побрела с испуганным видом к вратам, а потом вдруг рванула вбок и попыталась проскочить мимо Ананы. Анана вырубила Ону, ударив ребром ладони по шее. Элета тем временем уже успела встать на ноги и, подхватив подол хитона, тоже бросилась бежать, но споткнулась и упала.

Зыбкая арка на фасе скалы исчезла.

Кикаха с Ананой отступили немного назад, чтобы держать обеих сестриц под прицелом.

– Ясно как день, что вы не хотите идти через те врата, – сказал Кикаха. – И все же совсем недавно вы казались вполне готовыми нас сопровождать. Отчего же вам вдруг расхотелось?

Элета встала и попыталась стряхнуть грязь с переда белого хитона.

– Мы вам не доверяем! – заявила она.

– Не самый веский предлог! – выкрикнула Анана. – Почему вы пытались сбежать? Вы что-то знаете о том, как нас там встретят? Надеялись заманить нас в ловушку?

– Нам стало страшно!

– Да, – с притворным всхлипом поддержала сестру Она, – мы испугались.

– Чего? – спросила Анана.

– Вы боялись, что Рыжий Орк поймает вас вместе с нами, нарушит свое обещание и убьет заодно и вас? – рявкнул Кикаха. – Верно я говорю?

Какое бы там удивление ни испытала Элета, она его не выдала. Но Она вздрогнула, словно Кикаха ударил ее.

– Рыжий Орк? – взвизгнула она. – При чем тут Рыжий Орк? Какое он имеет отношение к этому? – Она повернулась и махнула рукой в ту сторону, где недавно мерцали врата.

Кикаха подошел к ней вплотную и едва ли не крикнул ей в ухо:

– Я слышал, как ваш ворон Вейскам разговаривал с Элетой! И поэтому знаю все! Все!

«У меня нет ни малейшей возможности знать все, – подумал он про себя. – Но я напугаю их и заставлю признаться во всем. А если не сумею, напущу на них Анану. Она не такая мягкосердечная, как я. Надеюсь, я смогу выдержать их вопли».

Сестры растерянно молчали. Точно названное Кикахой имя ворона убедило их, что он следил за ними.

– Ваша защитница, женщина-медведь, мертва, – продолжал Кикаха. – Анана убила ее.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю