Текст книги "Многоярусный мир: Ярость рыжего орка. Лавалитовый мир. Больше чем огонь."

Автор книги: Филип Хосе Фармер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 46 страниц)

* * *

Посреди монолита, который вздымался ввысь на многие тысячи миль, очевидно, находился ярус под названием Атлантида. А на вершине монолита, возвышавшегося в центре Атлантиды – куда более узкого и низкого по сравнению с другими монолитами, – стоял дворец, построенный Вольфом.

Часа три они брели по направлению к лесу, и когда до опушки леса оставалось еще около часа ходьбы. Кикаха прибавил шагу. Анана не спрашивала, так как знала, что ему не нравится очень долго находиться на равнине: он чувствовал себя чересчур открытым и уязвимым.

Минут через десять Кикаха нарушил молчание:

– Как я подозреваю, до нас никто не проходил через врата в ту гробницу. Никаких следов предыдущих вторжений там нет. А существо в гробу или те, кто его туда уложил, наверняка позаботились о надежной охране. Так почему же нам удалось пройти через те врата?

– А ты как думаешь?

– Есть какая-то причина, по которой нам, и только нам позволили войти туда, – сказал он. – Слышишь, я подчеркиваю, «позволили». Но почему именно нам?

– Ты же не знаешь, были ли мы там действительно первыми. Как и того, действительно ли нам «позволили» войти.

– Верно. Но даже если кто-то был там до нас, вряд ли в его честь поднималась крышка куба и – готов поспорить! – чешуйчатый человек шевелился.

– Этого тоже ты не знаешь наверняка.

– Да, но почему-то мне кажется, в ту гробницу мог проникнуть только кто-то с рогом Шамбаримена.

– Возможно, – улыбнулась Анана. – Но чешуйчатый-то, должно быть, отправился в куб за миллионы лет до того, как создали рог. И он не мог знать о том, что рог будет сделан и его звуки откроют вход в гробницу.

– Откуда ты знаешь, что он не знал о роге? В его время устройства, подобные Шамбаримену, могли быть вполне доступны.

Анана рассмеялась:

– Никто не в силах предсказать будущее. И кроме того, какое же значение имело наше вторжение туда?

– Оно послужило началом целой цепи событий, которые еще далеко не закончились. Что же до предсказания, то, может, тут дело вовсе не в предопределенности и не в предсказании. Возможно, все дело в вероятности. Не забудь, что гробница буквально напичкана устройствами, следящими за множеством вселенных. По-моему, чешуйчатый человек должен был подняться из куба, когда по мониторам будут наблюдаться определенные события. А что будет дальше – не знаю.

– Вот именно, что не знаешь.

– Ладно, ты, вероятно, права! – не выдержал Кикаха. – Но если прав я, то тогда жду от тебя извинений и целования ног – помимо всего прочего – и обещания быть смиренной и послушной.

– У тебя даже лицо покраснело! Ты злишься!

– Ты слишком скептична, слишком пресыщена и до безобразия слишком уверена в себе.

– Посмотрим. Но если ты не прав, то можешь сделать для меня то, чего мне полагалось сделать для тебя.

Последние мили до опушки леса они шли молча. Ворон по-прежнему следовал за ними, но спустился гораздо ниже.

– Определенно Око Владыки, – заявил Кикаха.

– Знаю. – Анана засмеялась и добавила: – Пора мне перестать повторять это.

Они вошли под сень тысячефутовых деревьев, похожих на секвойи. Землю у них под ногами устилала опавшая листва. Это было странно, поскольку на этой планете не существовало смены времен года. Но когда Кикаха заметил несколько листьев, падающих с ветвей, то понял, что дерево сбрасывает старую листву, заменяя ее новой. На Алофметбине так обновляли крону немногие виды растений.

Подлесок был редким, хотя порой им приходилось обходить колючие кусты. Из своих надежных укрытий в зарослях куманики за путниками наблюдало множество маленьких голубоглазых существ, походивших на мохнатых бескрылых сов. Среди ветвей пронзительно кричали, ухали и чирикали обезьяны, щебетали птицы, а также летающие и планирующие млекопитающие. Но с приближением людей наступала тишина, нарушаемая только когда те проходили дальше.

Однажды из-за ствола выглянул и уставился на них горностай размером с пуму Скалистых гор, но нападать не стал. Путники знали о присутствии хищника еще до его появления – обычный лесной шум и гам неожиданно стих.

Кикаха с Ананой держали луки наготове. Кто знает, какой опасный человек или зверь обитает в этом сумеречном, но шумном месте?

Пройдя около мили, они вышли на прогалину шириной футов в шестьдесят, которую образовали две упавшие вместе секвойи. Кикаха поднял взгляд и успел заметить ворона, прежде чем тот уселся на среднюю ветку дерева, росшего рядом с прогалиной. А затем большие листья скрыли птицу из виду.

– Ладно, – пробормотал Кикаха. – Возможно, он знает, куда мы идем.

– Откуда? Мы сами не знаем, куда идем, за исключением общего направления. А лес здесь густой. Ворон не мог лететь за нами. A-а, поняла! Ворон следовал за тишиной вокруг нас.

Они отошли на несколько футов в тень.

– Давай понаблюдаем отсюда, – прошептал Кикаха.

Вскоре, точь-в-точь как он и ожидал, большая черная птица слетела вниз и уселась на ветку, выступающую со ствола одного из павших и гниющих исполинов. Потом ворон спланировал на землю и, полурасправив крылья, пошел прямо в ту сторону, где притаились Кикаха с Ананой. По мнению Кикахи, ворон спустился на землю, пытаясь выяснить, куда они делись. Но в данный момент ворон не мог ни увидеть их, ни учуять запах, поскольку ветра не было. Кикахе с Ананой повезло, что они засекли птицу до того, как она их заметила.

Приложив палец к губам, Кикаха очень тихо прошептал на ухо Анане:

– У него зрение не хуже, чем у сокола, а слух почти как у собаки. Пошли. Не будем скрываться. Пускай следует за нами, пока мы не будем готовы поймать его.

– Если ворона послал Владыка, то это может означать, что сам он находится в замке Вольфа.

– Если так, то нам посчастливится не угодить там в ловушки.

– Слишком много всяких «если».

Кикаха показал пальцем на громадную черную птицу и вновь прижал палец к губам. А потом специально наступил на сухую ветку. Услышав громкий треск, ворон стремительно развернулся и поспешно заковылял к укрытию за низкорослым кустом, росшим по другую сторону прогалины. Когда люди пройдут мимо него, он несомненно вернется на прогалину, чтобы взмыть с нее в воздух, словно со взлетной полосы. Но если таинственная птица увидит, что люди идут медленно, то, возможно, последует за ними по земле. Хотя вороны не очень-то любят далеко ходить пешком. Думая, что ему удалось засечь людей, а самому остаться незамеченным, крылатый шпион сделается настолько самоуверенным, насколько вообще может стать таким ворон.

– Мы должны взять его живым, – сказал Кикаха.

– Знаю.

– Бога ради! – воскликнул он. А затем, увидев, как Анана слегка улыбается, понял, что она просто поддразнивает его.

Путники медленно пересекли прогалину, посматривая по сторонам и то и дело оглядываясь назад. Если они не будут вести себя осторожно, ворон поймет, что выслеживаемые прикидываются беззаботными, стремясь обмануть наблюдателя.

Особенно далеко огибать куст они тоже не стали, молча пройдя мимо в нескольких футах от него. Кикаха посмотрел на куст, но ворона не увидел. Сейчас, будь Кикаха склонен к подобным действиям, настало самое подходящее время для внезапного рывка и бега к укрытию ворона. Анана бы тоже рванула с места, отстав от него лишь на полсекунды, но помчалась бы к другой стороне куста. Ворон попытался бы удрать, но не успел бы так быстро улететь – равно как и спрятаться.

Анана не говорила ни слова. Она ждала, что предпримет Кикаха. Он прошел мимо куста и углубился в лес. Ему не требовалось говорить своей спутнице, чтобы та делала вид, будто они не заметили птицу. Пускай ворон крадется за ними. В конечном итоге они выяснят, почему он выслеживает их. И тут Кикаха чуть было не остановился и тихо охнул.

Анана заметила это, но не стала озираться по сторонам в надежде понять, что его так удивило. И лишь тихо спросила, глядя прямо перед собой:

– Что там?

– Хотел бы я знать, – пробормотал он. – Я видел... там, справа... только мельком... что-то вроде мужчины, но не человека. Во всяком случае, не совсем человека. Может, у меня галлюцинации? Но он – если это существо мужского пола – походил на человека, хотя и очень рослого, и очень волосатого для хомо сапиенса. Только...

– Ну же! – не выдержала Анана, прождав несколько секунд.

– Лицо у него какое-то... не знаю. Не вполне человеческое. В нем было что-то, э, медвежье. Я всю эту планету обошел вдоль и поперек, но никогда не встречал ничего подобного. Даже не слыхал о таком. С другой стороны, площадь суши у этой планеты побольше, чем у Земли. Так что я всего лишь не знаю никого, кто знает о таком существе.

Анана посмотрела налево, а потом направо.

– Я никого не вижу.

– Давай-ка попробуем как ни в чем не бывало подойти к тому дереву.

Анана пошла в направлении, которое он ей указал кивком головы. Должно быть, она заметила, что гнездившиеся в кроне на высоте пятисот футов древесные животные настороженно затихли. Но, как и Кикаха, она, вероятно, подумала, что эта внезапная тишина вызвана их собственным приближением. Когда они прошли приблизительно сто футов, Кикаха кивнул:

– Прямо впереди.

Это было одно из исполинских деревьев типа секвойи. Ствол у него блестел так, словно в него вкраплены тысячи кусочков слюды.

– Надеюсь, он там только один, – пробормотал Кикаха.

Подняв лук со стрелой, он начал обходить гигантский ствол слева. Анана пошла справа. Если кто-то прятался за стволом, он неизбежно попал бы в клещи.

Но, обойдя вокруг дерева, они увидели только друг друга. Хотя существо, замеченное Кикахой, вроде было без когтей, он посмотрел наверх. Но и там никто не цеплялся за ствол, да к тому же даже белка не смогла бы забраться на дерево с такой скоростью. Анана отступила назад, чтобы как следует осмотреть другую сторону ствола. Однако дерево было такое огромное, что часть его в любом случае оставалась вне поля зрения обоих. Попросив Анану не сходить с места и наблюдать, Кикаха обежал вокруг дерева, стараясь не упускать из виду верхние ветви. Но не заметил ни единого живого существа. Вернувшись к Анане, он заметил:

– Вообще-то он слишком тяжелый, чтобы забраться на дерево, даже если у него когти длиною в фут. Но я хотел удостовериться.

Анана показала на большие кучи опавшей листвы на земле. Кикаха и так уже смотрел на них, но листья были разбросаны совершенно беспорядочно, не давая определить, в каком направлении двигалось существо, к дереву или от него.

Кикаха принюхался. В стоячем воздухе чувствовался слабый запах мускуса.

– Я тоже его учуяла, – сказала Анана. – Наверное, нам следует захватить ворона. Он может знать, что это за зверь. Фактически, возможно, как раз на него ворон и работает. – Женщина помолчала и добавила: – Или не исключено, что он работает на ворона.

– Давай отложим предположения на потом, когда поймаем ворона, договорились?

Кикаха и Анана прибавили шагу, то и дело оглядываясь назад, но так и не увидели больше ни ворона, ни человека-медведя. Через несколько минут неожиданно потянуло дымком от костра, и путешественники бесшумно двинулись в ту сторону, откуда доносился запах. Когда позади остался узкий ручеек, они, услышав голоса, замедлили шаг, стараясь не наступать на сухие ветки. Голоса стали громче – разговаривали две женщины. Кикаха сделал несколько знаков Анане, и та прокралась в обход собеседниц. Если он угодит в беду, она сумеет выручить его. Или наоборот.

Кикаха лег на землю и очень медленно пополз вперед, стараясь не шуршать опавшей листвой. Оказавшись за большим кустом, что рос между двух массивных стволов, он остановился.

Посреди небольшой поляны горел костер, а над ним дымился маленький котелок, подвешенный за ручку на деревянной палке, которая покоилась на рогатках двух воткнутых в землю сучьев. Кикаха уловил запах вареного мяса. Возле костра стояла блондинка – настоящая красавица, несмотря на растрепанные волосы и грязное лицо. Она что-то говорила по-тоански сидевшей у костра рыжей девице – такой же красивой и не менее растрепанной и грязной.

На обеих были одеяния по щиколотку длиной, напомнившие Кикахе иллюстрации с изображением древних гречанок. А материал тонкий, облегающий тело и довольно-таки прозрачный. Когда-то эти хитоны из тонкой, почти прозрачной материи были белыми, но теперь их разукрасили пятна крови и грязи, прилипшие колючки и головки чертополоха.

Неподалеку от костра лежали два рюкзака и куча тоанских одеял, тонких, словно бумага, но очень хорошо сохранявших тепло. На одеялах валялись три легких топорика, три тяжелых ножа и три лучемета, похожих на пистолеты, с круглыми насадками на концах стволов. На другом краю полянки лежал разделанный молодой олень. Мухи вокруг него не жужжали: на планете Алофметбин их попросту не было. Зато вокруг туши уже начинали кишмя кишеть охочие до падали насекомые.

Кикаха покачал головой. Женщины не очень-то осторожны, а следовательно, не очень умны, раз не держат оружие под рукой. Или же, возможно, это ловушка. Он обернулся и посмотрел назад, потом на ветви дерева, но не увидел и не услышал ничего тревожного. Конечно, ворон мог спрятаться в листве над головой. Кикаха продолжил наблюдения.

Хотя выглядели эти женщины не старше двадцати пяти лет, на самом деле они наверняка разменяли уже не одну тысячу лет. Обе говорили на том же архаичном тоанском, на который порой переходила Анана, когда очень волновалась. Кикаха понимал его, за исключением некоторых слов и фраз.

– Долго нам в этом ужасном месте не протянуть, – сказала блондинка. – Мы должны найти врата.

– Ты уже тысячу раз повторяла это, Элета, – отозвалась рыжая. – Слушать тошно, как ты твердишь все о том же.

– А мне тошно не слышать от тебя разумных предложений, Она! – прорычала блондинка. – Почему бы тебе не придумать для нас какой-нибудь выход?

– Меня вот-вот вырвет от твоих пререканий и воплей, – заявила Она.

– Ну, так давай, кто мешает! – обозлилась Элета. – Все лучше, чем просто сидеть сложа руки и стенать. От твоей блевотины вони в этой дыре определенно не прибавится, даже если твоя рвота смердит сильнее, чем у всех прочих.

Рыжая встала и заглянула в котелок:

– Похоже, сварилось, хотя готовить я как не умела, так и не умею.

– А кто умеет? – проворчала Элета. – Стряпня – дело рабов. С какой стати нам что-то знать о ней?

– Ради Шамбаримена! – воскликнула Она и с такой силой тряхнула головой, что длинные рыжие локоны обвились вокруг ее плеч словно плащ. – Неужели мы только и можем что болтать о вещах, не имеющих значения? Еще вчера Владыки, а сейчас ничем не лучше рабынь.

– По крайней мере, нам не нужно волноваться, как бы не прибавить в весе, – усмехнулась Элета.

Рыжая сурово уставилась на нее.

– Стараюсь быть веселой, насколько могу, – заявила блондинка. – Мы должны сохранять бодрость духа, иначе умрем или превратимся в леблаббиев. А потом нас сожрет какой-нибудь зверь или, что еще хуже, захватят в плен и изнасилуют леблаббии – и мы следующую сотню лет пробудем женами тупых, невежественных, грязных, вонючих дикарей, которые сморкаются с помощью пальцев и бьют своих жен. Они станут нашими Владыками.

– Что и говорить, сестра, умеешь ты поднять настроение, – проворчала Она. – Да я скорей покончу с собой, чем покорюсь леблаббию.

– Не стоит. Даже тогда наше положение будет не безнадежным. Мы сумеем сбежать и найти врата, а потом отыщем Рыжего Орка и убьем его. Конечно, после того как сначала хорошенечко помучаем. Я все думаю: хорошо бы съесть его яйца, как Рыжий Орк в свое время съел яйца своего отца. Но не сырыми, как это сделал он, – я испеку их на углях.

– Кстати, о каннибализме, – сказала Она. – Возможно, нам придется прибегнуть к нему, прежде чем мы выберемся из этой передряги. Бросим жребий: кто же будет едоком, а кто едой?

– Прекрати!

Обе залились смехом.

Кикаха достаточно хорошо знал Владык и сомневался, что Она просто шутит. Если они начнут голодать, одна из сестричек без колебаний убьет и сожрет другую.

Он послушал их перепалку еще немного, но мало чего узнал. Ему удалось выяснить лишь одно: что они очутились в бедственном положении из-за Рыжего Орка и что им удалось от него удрать с тем небольшим имуществом, которое лежало на полянке.

Женщины на некоторое время умолкли, глядя в котелок и приготовив грубые ложки, вырезанные из коры.

Неожиданно из кустов появилась Анана, держа наготове лук со стрелой.

– Привет, жестокосердые дочери Уризена и Ахании! – окликнула она их. – Ваша двоюродная сестра Анана явилась к вам с миром! Что привело вас сюда?

5

Обе женщины дружно вскрикнули и почти одновременно подпрыгнули, точно наступили на муравейник. Рыжая, правда, быстро оправилась от изумления и метнулась к лучеметам, лежавшим на краю полянки. Но, пробежав пару шагов, остановилась и медленно вернулась к Элете. До нее дошло, что она не успеет схватить оружие: стрела Ананы настигнет ее быстрее.

– Она Пекущая! – воззвала Анана к рыжей. – Ты всегда была самой смышленой, хладнокровной и опасной в поединке один на один. Но как ты могла так глупо поступить – не оставить оружие под рукой?

– Я очень устала, – нахмурясь, буркнула Она.

Анана обратилась к блондинке:

– Элета Мелющая, известная также как Элета Мучительница! Все планы и замыслы операций вашей команды составляла ты, а потому была во многих отношениях самой опасной!

Щеки у блондинки чуть порозовели, она улыбнулась и поклонилась Анане:

– Но не такой опасной, как ты, Анана Ослепительная, Анана Охотница!

– Она, тебя и твоих сестер, Элету Мелющую и Увету Месящую, ныне покойную, раньше знали как добросердечных дочерей Ахании, – продолжала Анана. – А теперь вас прозвали жестокосердыми! Но ты всегда была самой доброй и нежной из трех!

– Это было давным-давно, – Она пожала плечами.

– Ваш отец, Уризен Холодный, превратил вас из трех кошечек в хищных тигриц, – Анана в упор смотрела на нее. – Ваша ненависть к нему общеизвестна. – Помолчав немного, она спросила: – Вы знаете, что он умер?

– До нас доходили такие слухи; – холодно отозвалась Элета. – Но мы не знали, можно ли им верить.

– Мы и сейчас не знаем, – вставила Она. – Твои слова еще не доказательство. Но если это правда, то мы рады.

– Жаль только, что убили его не мы, – добавила Элета.

Пока они разговаривали, Кикаха тихонько прокрался вокруг полянки – он хотел убедиться, что больше никто не наблюдает за этой сценой. Хотя он старательно высматривал ворона и человека-медведя, ни того, ни другого ему увидеть не удалось. Также не обнаружилось и никого, сидящего в засаде.

Увидев, как он выходит из кустов, сестры лишь слегка вздрогнули – очевидно, подозревали, что Анана здесь не одна.

– Кто это? – спросила Элета.

– Вы ведь наверняка слышали о Кикахе? О Кикахе Хитроумном, убившем стольких Владык, о человеке, который прикончил последнего из Черных Колокольников? Наверняка вам известно древнее пророчество Шамбаримена о том, что леблаббий уничтожит Владык. Говорят, Кикаха и есть тот самый человек.

Элета закусила губу.

– Да, до нас доходили слухи о леблаббии, которому пока так сильно везло. Мы также слышали о том, что он твой любовник.

– Он леблаббий, – весело согласилась Анана, – и он такой любовник, какого и вам следовало бы желать для себя.

– Спасибо, – широко улыбнулся Кикаха.

– Ты убил нашего отца? – спросила у него Элета. Судя по ее тону, она не поверила Анане.

– Нет, – Кикаха покачал головой. – Хотя и желал бы принять в этом участие. Но его убил Джадавин – Владыка, известный также под именем Вольфа.

– Ты лично видел, как Джадавин убил его?

– Нет. Но Джадавин сказал мне об этом, а Джадавин не лжет. По крайней мере, мне.

Анана отогнала сестер на край полянки как можно дальше от оружия и приказала им сесть. Обыскивать их она не стала. Их тонкие хитоны убедительно свидетельствовали о том, что под ними ничего опасного не спрятано.

– Мы умираем с голоду, – заявила Элета. – И как раз собирались поесть суп – то есть бульон.

Кикаха заглянул в котелок.

– Одно только мясо, – определил он. – Очень вредно для здоровья. Почему вы не положили туда каких-нибудь овощей?

– Мы не знаем, какие растения съедобны, а какие ядовиты, – пояснила Элета.

– Но ведь все тоаны, будь то мужчины или женщины, учатся выживать в экстремальных условиях, – удивился Кикаха. – Вы должны бы знать, что...

– Мы совсем не знаем этой планеты, – оборвала его Она.

– Можете встать и поесть, – разрешила Анана. – На ужин мы приготовим вам что-нибудь более съедобное – если, конечно, останемся с вами. А это зависит от того, насколько вы будете с нами откровенны и правдивы. Так вот, пока вы тут болтали меж собой, я услышала достаточно, и, как мне представляется, вы сюда попали из-за Рыжего Орка. Расскажите...

– Рыжий Орк! – с ненавистью выпалила Элета и сплюнула на землю. – Вот уж кого-кого, а его точно надо убить!

– После хорошей пытки! – добавила Она. – Много лет тому назад он расправился с Уветой и недавно чуть нас не убил. Именно из-за него...

Анана дала им немного выговориться и помечтать на тему о том, что они сделают с Орком, когда захватят его в плен, а потом прервала их мечты:

– Как именно вы сюда попали?

Сестры стояли, склонясь над котелком. Первой начала рассказывать Элета. Пока сестра говорила, Она ела; потом они поменялись ролями. Убежав – уже не в первый раз – от Рыжего Орка, они сумели «прибрать к рукам» Нитарм, ту вселенную, где обрели убежище. Выражение «прибрали к рукам» было эвфемизмом, означавшим, что они убили Владыку Нитарма и всю его семью. Поскольку в том мире не было тоанов мужского пола, сестры взяли себе в любовники леблаббиев. Такая практика считалась вполне допустимой, поскольку любовники по-прежнему оставались их рабами, а не равными им и часто сменяли один другого.

Им было там очень хорошо, рассказывали сестры. Для полного счастья не хватало лишь одного – возможности найти и убить отца. А потом Рыжий Орк как-то сумел проскользнуть через ловушки, установленные сестрами на двух вратах, ведущих в их мир. Он захватил сестриц врасплох, несмотря на все системы безопасности.

Тут Элета прервала рассказ Оны:

– Я им много раз говорила: надо закрыть все врата и остаться там навечно. Тогда ни один Владыка не смог бы вторгнуться в наш мир.

– Да, говорила, трусливая, хнычущая шлюшка! – разозлилась Она. – Вот только как бы мы сами тогда пробрались в другие миры, чтобы убедиться в гибели нашего папеньки?

– Кончай обзываться, грязная задница! – огрызнулась Элета.

Их рассказ тянулся дольше, чем Кикахе хотелось слушать. Но они с Ананой не прерывали сестер, предоставляя им и дальше болтать, перескакивая с пятого на десятое: возможно, сестрички так ненароком скажут о себе нечто такое, что можно будет позже использовать против них.

Рыжий Орк убил бы их, не доведись им оказаться совсем рядом с вратами в другой мир. Прежде чем бежать, они сумели прихватить с собой кое-какое оружие. Пройдя через цепь врат, сестры выскочили на этом уровне Многоярусного мира. С той поры они с трудом пытаются здесь выжить и одновременно ищут другие врата, которые приведут их не на еще одну планету, а на вершину самого верхнего монолита Многоярусного мира. Там, как они знали, находился дворец Джадавина, затем Ваннакса, а потом снова Джадавина [29]29
  Фармер написал этот роман серии после десятилетнего перерыва и потому подзабыл содержание предыдущих книг. Так, например, дочери Уризена не могут быть кузинами Ананы, поскольку та – сестра Вольфа-Джадавина и, соответственно, тоже дочь Уризена. А о смерти Уризена Кикахе с Ананой рассказал другой ее брат – Лувах (см. «Личный космос»). Что же касается дворца, то после Джадавина в нем господствовал не Ваннакс, а Арвур (см. «Создатель Вселенных»). Впрочем, в «Ярости Рыжего Орка» герой рассуждает в том смысле, что Фармер-де слышал звон, да не знает где он, и потому такие мелкие несоответствия не должны смущать читателя, поскольку, мол, «ММ-стрелы Фармера обычно попадали в яблочко или где-то рядом».


[Закрыть]. Насколько им известно, никто из Владык там сейчас не живет. Таким образом, они собирались стать новыми Владыками.

Их рассказ мог быть правдивым, но тогда получалось, что они какие-то глупые неумехи. В это Кикаха не верил, хотя и знал, что Рыжий Орк достаточно изобретателен и способен обвести вокруг пальца даже самых ловких и хитрых противников.

– Значит, вы готовы присоединиться к нам в борьбе против Рыжего Орка? – спросила Анана.

Сестры с воодушевлением согласились.

– А на кой они нам сдались? – подумал вслух Кикаха. – От них никакого проку! На самом-то деле они будут большой помехой.

– Ошибаешься, – возразила Она. – Вам нужна информация, а-мы знаем о Рыжем Орке гораздо больше твоего.

Анана, разгадав маневр Кикахи, поддержала Ону:

– Совершенно верно, Кикаха. Сестры наверняка знают больше нашего. Разве не так, дочери Уризена?

– Именно так, – хором подтвердили сестры.

– Ну что ж, отлично, – согласился Кикаха. – Значит, все мы – отряд, и я в нем командир. Мои приказы должны исполняться сразу и беспрекословно. Если же ничего срочного нет, то я согласен выслушать любое предложение.

Элета бросила на Анану хмурый взгляд:

– Он же леблаббий.

Анана пожала плечами:

– Мы с ним кинули жребий, так что его избрала судьба. В экстренных ситуациях ему нельзя прекословить или не подчиняться. Да, он леблаббий, это ты верно подметила. Ну, так что с того? Он будет получше всех тоанов, каких я встречала. Вам следует попытаться отрешиться от своего нелепого представления о леблаббиях, как о низших существах. Это чушь! Да к тому же опасная, ибо она заставляет Владык недооценивать их, и прежде всего Кикаху.

Элета и Она промолчали, но их лица выражали недоверие.

– Усвоите это на горьком опыте, – пообещала им Анана.

Когда она забрала у сестер лучеметы, те запротестовали:

– Как же мы сможем защищаться?

– Вы получите их назад только тогда, когда мы решим, что вам можно доверять на все сто процентов, – заявил Кикаха. – А пока можете взять свои топорики, копья и луки. Сегодня мы здесь заночуем, а с утра тронемся в путь вон туда. – Он махнул рукой на запад.

– Почему именно туда? – спросила Элета. – Ты уверен, что это правильное направление? Что, если...

– У меня есть свои причины, – оборвал ее Кикаха. – Вы о них узнаете, когда придем на место.

Он собирался отправиться к вратам на этом уровне, которые переправят их во дворец. Добираться туда им понадобится не один день, и, наверно, не один день уйдет на поиски врат. Территория, где они размещались, была огромной, а точного их местоположения Кикаха не знал. За время путешествия станет ясно, можно ли доверять этим двум женщинам. Или же сестры умрут. А возможно и наоборот, эти красотки прикончат его с Ананой, хотя он сильно сомневался в этом.

Той ночью все улеглись вокруг маленького костра. Сестры хорошо поужинали, или по крайней мере намного лучше, чем прежде. Кикаха принес из лесу множество различных съедобных растений, а также подстрелил большую обезьяну, которую и зажарили на вертеле.

Сестры простирнули хитоны в близлежащем ручейке и соскребли грязь со своих тел, хотя и жаловались, что вода очень холодная. Хитоны, развешанные на палках, воткнутых в землю возле костра, быстро высохли. Когда пришла пора укладываться спать, Кикаха первым заступил в караул. Сестры спали у костра, укрывшись, своими тонкими, но теплыми одеялами. Анана, завернувшись в одеяло и подложив под голову рюкзак, легла поближе к краю полянки. Через некоторое время Кикаха, вооружившись лучеметами – два за поясом и третий в руке, – прочесал окрестности вокруг полянки. Он высматривал крупных хищников, одним из которых могло оказаться и то громадное мохнатое существо, которое он видел мельком. Кроме того, Кикаха поглядывал в сторону сестер – однако ни одна из них не шелохнулась – ни во время его дежурства, ни во время дежурства Ананы.

Утром, когда дочери Уризена захотели вместе справить нужду в лесу, Кикаха настоял, чтобы они прогулялись туда по очереди. Если где-то поблизости и прячется их сообщник, то он – или она, или оно – мог бы вступить в контакт с одной из сестер. Кикаха проследил за каждой из них, спрятавшись за кустами.

К Элете никто не подошел, пока она была в лесу. Но когда на корточки присела Она, из-за громадного дерева вышел, ковыляя, ворон – тот самый, что неотступно следовал за ним с Ананой. Кикаха увидел, как большая птица бесшумно подошла сзади к Оне и встала перед ней. И женщина, похоже, не удивилась.

Они коротко и тихо поговорили друг с другом. Кикаха сидел слишком далеко и слов не разобрал. Но ему и не требовалось. Заговор был налицо. Вот только кто же вовлечен в него, кроме сестриц и ворона?

Когда птица скрылась в лесу, а Она отправилась обратно в лагерь, Кикаха последовал за вороном. Тот прошел меньше мили и наконец доковылял до достаточно большой прогалины, где мог расправить крылья и улететь. Тогда Кикаха углубился в чащу и собрал еще растений, а заодно поймал крупных насекомых, бывших, как он знал, изумительными на вкус. Он испытывал какое-то извращенное удовольствие, настаивая, чтобы сестры попробовали угощение.

– В них есть жизненно важные вещества, которых нет в здешних растениях, – убеждал он. – Поверьте мне, я знаю.

– Ты ведь не пытаешься нас отравить, верно? – Элета умоляюще смотрела на него.

– Дурочка! Если бы он хотел нас убить, ему не требовалось бы прибегать к такому способу, – заметила ее сестра.

– Я б так не сказал, – усмехнулся Кикаха.

– Ты демон! – выкрикнула Элета. – При одной только мысли о том, что ты мог это сделать, меня выворачивает наизнанку.

– Что ж, возможно, это пойдет на пользу, – весело откликнулся Кикаха. – Тебе не помешает прочистить желудок после всей этой вашей усиленной мясной диеты.

– Только не блюй в котелок, – хихикнула Она. – А то я здорово проголодалась.

На редкость жизнерадостная красотка!

В тот день они пошли на запад, и по дороге Кикаха спросил у Элеты, куда сестры направлялись, после того как прошли через врата.

– Да, в общем, никуда, – ответила она. – Конечно, мы как можно скорее покинули местность рядом с вратами, потому что Рыжий Орк мог преследовать нас. А потом побрели в сторону монолита. Если бы мы не нашли врат на этом ярусе, то забрались бы на монолит, хотя такая перспектива нас не радовала. Он выглядит слишком высоким.

– Еще какой высокий, – подтвердил Кикаха, – название у него – язык сломаешь – Дузвилнавава. И высота – шестьдесят тысяч футов, если не больше. Но забраться туда можно, я сам это проделывал несколько раз. Его поверхность, которая издали выглядит такой гладкой, на самом деле изрыта пещерами и покрыта бесчисленными уступами. На уступах растут деревья и другие растения, а местами камень растрескался так, что буквально крошится под ногами. В пещерах, в норах и на уступах полно всяких хищников: змеи-многоножки, волки с огромными цепкими лапами, горные обезьяны, гигантские птицы-топороклювы и ядовитые падуны.

Есть там и другие звери, о которых не стану и упоминать. Даже если бы вам удалось взобраться на плато наверху, то пришлось бы тащиться еще миль пятьсот по громадному лесу, так и кишащему всяческими опасностями, а потом по равнине, населенной не менее опасными животными и людьми. И тогда вы подошли бы к последнему монолиту, на вершине которого стоит дворец Джадавина-Вольфа. Восхождение это трудное, и вы вряд ли сумели бы избежать ловушек.

– Таких подробностей мы не знали, – вздохнула Элета, – но подозревали, что восхождение не сулит ничего приятного. Вот цотому-то мы и искали врата, хотя понимали, что, вероятно, не сможем распознать их, даже если увидим. Большинство из них, должно быть, замаскированы под валуны. Но, возможно, есть и незамаскированные – кто знает...