Текст книги "Приманка"

Автор книги: Фелис Пикано

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 29 страниц)

8

– Последний заход! – прокричал Ноэль.

Всего несколько человек добрели до бара, чтобы сделать последний заказ.

Тихо было начиная с полуночи. Рик говорил, что сегодня устраивают несколько больших вечеринок. О той, которая проходила в «Витрине» – частной дискотеке в даунтауне, – Ноэль слышал как минимум от дюжины посетителей. Было раннее утро воскресенья, но с привкусом субботнего вечера, и все мужчины этого – как и любого другого – сообщества, искали, с кем можно переспать. Большая часть постоянных клиентов к этому времени должна быть уже в «Витрине»; остальные – в банях, или бродят по темным коридорам «Le Pissoir». Этот клуб работал, когда остальные уже закрывались, и в анфиладе его огромных неопрятных комнат можно было понаблюдать за публичным секс-шоу. Каждый рисковал стать его звездой в любую минуту: персонал иногда направлял прожектора на посетителей, и если парочка не убиралась от упавшего на неё света, народ собирался посмотреть.

Конечно, Ноэль не бывал в «Le Pissoir». И в банях, и даже в «Витрине», куда пускали в том числе и женщин – одну на тридцать мужчин. Но после трех недель, на протяжении которых он молчал и внимательно слушал, он узнал достаточно, чтобы иметь представление, что предлагают его клиентам в других местах.

Он говорил себе, что ему пока не нужно ходить в такие заведения, что материала, собранного в «Хватке» за дюжину-другую ночей, ему вполне хватит на книгу. У него установились приятельские отношения с коллегами и даже с некоторыми из посетителей. Он знал, что его считают своим. Это был важный шаг.

Уилбур Бойл тоже так думал. Когда Ноэль наконец подошел к завкафедрой со своей идеей, Бойл вел себя осторожно, но явно был доволен, что его намек поняли. Его также впечатлила инициатива Ноэля, который нашел работу в самом центре голубой тусовки. «Огромная, но необходимая грязная работа», – сказал Бойл, тепло пожимая Ноэлю руку на виду у озадаченной Элисон. «Слава Богу», – подумал Ноэль.

– Ты готов закрыться? – спросил Рик Чаффи.

– Через минуту.

Ноэль подхватил кассовый лоток, ящик с чаевыми и блокнот.

– Тара внизу, – сказал Ноэль, указывая на бутылки из-под спиртного, которые он опустошил за свою смену. Менеджер должен сравнить их количество с выручкой, чтобы узнать, сколько было продано за вечер. У Ноэля с этим не было проблем. Его клиенты заказывали, никогда не просили налить за счет заведения и давали хорошие чаевые. Как и предсказывал Чаффи, появление Ноэля пошло делу только на пользу.

– Ты идешь сегодня в «Витрину»? – спросил Рик. – Джимми ДиНадио только что оттуда звонил. Говорит, там круто, жарко, как в аду.

– Ты идешь? – спросил Ноэль.

– Когда закончу.

Ноэль знал, что он-то не пойдет: он отправится домой и ляжет спать.

– Может быть. Не уверен.

Он собрал свои вещи и понес вниз, в кабинет. Офис оказался закрыт. Ноэлю пришлось сложить всё под мышку и, стараясь ничего не уронить, открывать тяжелую дверь.

Черт! Свет погашен.

Он протянул руку, нащупывая выключатель на выщербленной бетонной стене, щёлкнул кнопкой и заморгал от яркого света.

Две головы удивленно обернулись в его сторону: Бадди Вега – его футболка была задрана до середины груди, джинсы болтались вокруг лодыжек, и он склонялся над обнаженным парнем, которого Ноэль не сразу узнал и который лежал на столе с таким видом, словно это был самый удобный матрас.

– Сделай одолжение! – бросил Вега.

Ноэль чуть не выронил то, что держал в руках.

– Свет, дорогуша. Свет! – приказал Вега, наклоняясь в сторону выключателя и не пропуская ни единого толчка.

– Пусть горит, – сказал второй с сильным испанский акцентом. Теперь Ноэль его узнал – это был Мигель.

– Закрой дверь, а? – сказал Бадди. – Дай мне ещё пять минут.

У Ноэля словно ноги приросли к полу при виде этого действа, совершаемого с такой невозмутимостью, и кем – Бадди Вегой! Но в конце концов он закрыл дверь и повернулся, чтобы пойти наверх. Поднимаясь, он налетел на Боба Зелтцера, ещё одного бармена, спускавшегося ему навстречу.

– Там занято, – сказал Ноэль, загораживая ему дорогу. Он все ещё был взбудоражен и чувствовал, что без всякой причины покрывается потом.

– В каком смысле занято? – поинтересовался Зелтцер, обходя Ноэля и спускаясь ещё на ступеньку.

– Там Вега.

– И что?

– Он не один, – попытался объяснить Ноэль так, чтобы не пришлось говорить прямо.

– Трахается? – уточнил Зелтцер, забавляясь тем, что Ноэль явно чувствует себя не в своей тарелке. Когда Ноэль кивнул, подтверждая его предположение, Зелтцер спросил: – У вас с Бадди что-то есть?

Ноэлю потребовалось с полминуты, чтобы понять, что он имеет в виду.

– У меня? Ты шутишь?

– Ну, ведешь ты себя именно так, – заметил Зелтцер, спускаясь. – Я намерен взглянуть. Я всегда был вуайеристом.

Расстроенный предположением Боба не меньше, чем сами происшествием, Ноэль сбежал наверх.

Он услышал, как внизу Зелтцер открыл дверь и после долгой паузы произнес с преувеличенным сожалением: «О, простите!», – вслед за чем последовали ругательства Веги.

Наверху оставалось лишь несколько клиентов. Одного из них, задремавшего над музыкальным автоматом, тряс за плечо Убийца Макс. Ноэль знал, что у Макса сегодня просто руки чешутся выкинуть кого-нибудь из бара и было похоже, что он наконец отыскал свою жертву. Чаффи висел на телефоне у стены, без сомнения снова общаясь с Джимми ДиНадио; увидев Ноэля, он прикрыл трубку рукой.

– Я думал, ты закрываешься?

– Собирался. Там Вега кого-то трахает.

– Опять? Ладно, закрывайся здесь, – сказал он, освобождая место за стойкой. Он вернулся к своему тихому напряженному разговору с Джимми. Ноэль знал, что они любовники и в данный момент переживают не лучшие времена. Похоже было, что Рик что-то активно объясняет и за что-то извиняется.

– Закрыто, джентльмены, – проорал Макс, придерживая дверь и выталкивая Спящего Красавца на тротуар. Он оглянулся в поисках, не замешкался ли кто-то ещё, и, никого не обнаружив, запер замки. – Господи, что за куча неудачников, – сказал он, подходя к стойке, за которой к Ноэлю присоединился Боб, тоже пересчитывающий выручку. – Выглядят, как будто их все выгнали из геронтологического отделения в Белльвью. [16]16
  Муниципальный больничный комплекс в Нью-Йорке. Геронтологическое отделение – отделение, занимающееся старческими болезнями и болезнями стариков.


[Закрыть]

Теперь Боб вел свои подсчеты вслух, подчеркнуто игнорируя Макса.

– Как насчет свидания сегодня? – спросил Макс у Боба. – У меня есть новые цепи.

– Забудь, Квазимодо, – сказал Боб. – Ты раза в два старше и раз в десять страшнее любого, с кем я соглашусь пойти на свидание. Иди вон, к Ноэлю приставай.

Насколько знал Ноэль, у Боба Зелтцера был постоянный любовник, с которым он жил вот уже пять лет, и, как правило, ещё пара-тройка параллельных интрижек на стороне. И ещё одна работа, в банке. Интересно, откуда он берет на всё это время? Макс тоже был в курсе запутанной личной жизни Боба. Это его никогда не останавливало.

– Пусть я тебе приснюсь, – в конце концов сказал Макс, подтянул свои кожаные штаны и помахал Чаффи, который все ещё говорил по телефону.

– Достал, – сказал Боб, когда Макс скрылся за боковой дверью, и Ноэль запер её за ним. Не объясняя, он спросил Ноэля: – Хочешь «красненьких» или тьюинала? [17]17
  «Красненькие» («reds») – наркотик, амфетамин. Название происходит от цвета капсул, в которых выпускается наркотик.
  Тьюинал – наркотик, релаксант, в состав которого входят секо– и амобарбитал натрия.


[Закрыть]Сегодня отдаю по дешевке. Распродажа.

Он продемонстрировал пригоршню ярких разноцветных капсул, завернутых в белый бумажный треугольник. Ноэль знал, что это сочетание барбитуратов, которые использовались отнюдь не в качестве снотворного, считалось суперрелаксантом и высоко ценилось многими голубыми завсегдатаями вечеринок.

– Я возьму, – крикнул Рик. – Сколько у тебя есть?

Они завершили свою сделку, пока Рик пытался закончить разговор с Джимми. В конце концов он сдался и вернулся за стойку.

– Я убью этого маленького ублюдка, как только доберусь до него.

– С помощью тьюинала? – поинтересовался Ноэль.

– Шутишь? Он его ест, как леденцы. – Продолжая бормотать, Рик присоединился к ним, закрывая свою кассу и время от времени начиная говорить вслух: – Никогда не женись на сицилийце, Ноэль. Они хуже дерьма. Ревнивы, как черти.

– Ноэль не из тех, кто женится, – заявил Боб. – Он у нас одиночка.

– Я был женат. – Ноэль позволил себе быть откровенным, испытывая какое-то новое чувство товарищества. – На женщине.

– Бадди тоже женат. Ты видел, насколько серьезно он к этому относится.

– Секс с парнями – это пуэрториканское представление о контрацепции, – сказал Боб. – Эй, у меня не хватает семидесяти пяти центов. Подавай в суд.

– У меня сошлось, – откликнулся Ноэль. Его волновало, какой будет реакция на его признание. Когда не последовало никакой, он испытал облегчение.

Появился Вега и выпустил Мигеля через черный ход. Боб направился к телефону. Рик составил все лотки с деньгами один на другой и понес их вниз, задержавшись ровно настолько, чтобы сказать Веге:

– Я так понял, ты внизу занимался чем-то увлекательным. Надеюсь, ты там убрал?

Когда Ноэль и Вега остались одни, Бадди сказал:

– Тебе стоило задержаться, мог бы чему-нибудь научиться.

Их взгляды встретились и сцепились над стойкой бара. Вега не мог не заметить отвращения, которое испытывал Ноэль.

– Если я захочу чему-нибудь научиться, я сам всё выясню, – резко ответил Ноэль.

Вега в ответ одарил его презрительным взглядом, вскрыл бутылку пива, одним глотком осушил её наполовину и покинул бар.

Ноэль крикнул Рику, что тоже уходит.

– Разве ты не пойдешь в «Витрину»? – спросил Рик, поднимаясь.

– Я сегодня пас.

– Эй! Ноэль.

– Да?

– Что бы там не происходило у вас с Бадди, тебе лучше об этом забыть. Это плохо сказывается на бизнесе, ты меня понимаешь?

– Между мной и Бадди ничего нет.

– Я говорил, что не хочу видеть в баре твою личную жизнь, – предупредил Чаффи. Потом добавил мягче: – Забудь его, приятель. У него дети и все такое. Пошли, повеселимся. Познакомимся с другими парнями. Их сегодня в «Витрине» как мух. Поверь мне.

Насколько сильно Рик заблуждается, Ноэль понял одновременно с тем, как до него дошло, как ему выгодно это заблуждение: если их с Бадди враждебность списывают на любовные проблемы, Ноэля это вполне устраивает. Это даст ему повод никуда не ходить и отказываться от приглашений.

– Спасибо, Рик. Ты прав, я знаю. Но не сегодня.

– Тогда в следующий четверг. Там будет большая вечеринка. Ты идешь, слышал?

– Да, мамочка, – поддразнил в ответ Ноэль. – Хорошей ночи. Передавай привет Джимми.

– Если увижу.

Улица показалась Ноэлю особенно пустынной. Мимо проползла пара автомобилей, в дверях не закрывающейся всю ночь грязной закусочной стояли и разговаривали всего двое парней. Казалось, это место привлекает все отбросы общества и низшие формы жизни, какие только есть в округе: молодых чернокожих со взбитыми в начес сожженными перекисью волосами, серебристыми тенями вокруг глаз и налитыми от гормонотерапии грудями, едва-едва прикрытыми яркими блузками с кричащим рисунком; бездомных алкоголиков всех возрастов, лишь недавно переступивших черту, засыпающих за столиками и дремлющих там, пока их не вышвырнут вон; нищих гетеросексуальных подростков оживленно обсуждающих что-то – возможно, свои проблемы – с подружками, а вероятнее всего, парящих ночь напролет на крыльях амфетаминного кайфа.

Ноэль не стал заходить внутрь, как не стало бы этого делать и большинство его клиентов в «Хватке»: почти все они принадлежали к среднему классу, ходили днем на работу и предпочитали обедать в более дорогих, отделанных в стиле ар деко [18]18
  Ар деко – декоративный стиль, популярный в 30е годы; отличается яркими красками и геометрическими формами.


[Закрыть]заведениях верхнего Вест-сайда.

– Эй, приятель! Куда торопишься?

Ноэль обернулся на голос. Из дверей закусочной как раз появился мальчишка, в руках он держал пенопластовый стаканчик с какой-то горячей жидкостью, над которой вилась струйка пара. Это был тот самый паренек, которого видел Ноэль в свой самый первый вечер в «Хватке», когда его принимали на работу. Ноэль знал, что его зовут Ларри Вайтэл. Он довольно часто заходил в «Хватку» и никогда не уходил домой в одиночестве. Боб Зелтцер и Рик называл его Малыш Ларри. Это прозвище он получил не только потому, что был ещё несовершеннолетним, но и за свое маленькое, компактное тело. К настоящему моменту они с Ноэлем обменялись едва ли полусотней слов, но несколько раз, поднимая глаза от работы за стойкой, Ноэль ловил озорную улыбку Малыша Ларри, словно у них был общий секрет.

– Хочешь глотнуть? – Ларри протянул ему стаканчик. – Это кофе.

– Нет, спасибо.

– Обычно он ужасен, – сказал Ларри, прихлебывая. Его гримаса подтверждала заслуженность такой репутации. – Мне пришлось за него побороться.

Ларри прислонился к кирпичной стене забегаловки, упираясь в неё одной ногой для устойчивости.

– Куда торопишься? – снова спросил он. На губах появилась знакомая озорная улыбка.

– Иду домой. Устал.

– Очень жаль, – протянул Ларри, так что слова почти сливались в одно. – Я сейчас вроде как под кайфом. Я думал, мы можем загрузиться «людом» [19]19
  Наркотик, депрессант.


[Закрыть]и поиграть.

Мальчишка говорил, а Ноэлю опять было тринадцать. Вторым был его двоюродный брат Чез. Тем же самым тоном Чез уговаривал Ноэля забраться с ним в густые заросли кустов неподалеку от дома его родителей, где их никто не увидит, так что они без помех смогут выкурить сигарету, украденную Чезом у отца, и исследовать содержимое своих шортов.

Ноэль пожал плечами.

– Извини. Я пас. Со мной сегодня никакого веселья не получится. Поверь мне.

На лице Малыша Ларри отразилось совершенно детское разочарование. Он выглядел даже младше своих шестнадцати, словно маленький купидон, хорошенький и соблазнительный. Маленькая Лолита мужского пола. Потом он снова усмехнулся.

– В другой раз.

– В другой раз, – сказал Ноэль и, опустив руку Ларри на плечо, сжал его достаточно сильно, чтобы это можно было расценить как нечто конкретное – обещание, гарантию. Он знал, что от него требуется как минимум это.

– Увидимся, бэйб, – сказал Малыш Ларри, по всей видимости, удовлетворенный.

Он оттолкнулся от стены, от руки Ноэля, царапая кирпичи каблуком, и медленно направился в сторону ободранного парка в конце улицы, выходящего на Гудзон. На секунду он остановился, чтобы прикончить кофе и выкинуть стаканчик в переполненную урну.

Ноэль остался стоять на прежнем месте, глядя Ларри вслед: на его юное тело, слегка покачивающееся на стертых каблуках ковбойских ботинок, на чуть кривоватые стройные ноги, на то, как плотно и аккуратно вытертые джинсы обтягивают его задницу, как чуть перекашивается вправо под тяжестью ключей его ремень. Между свободной расстегнутой курткой и ремнем выбилось несколько дюймов рубашки, и был виден маленький треугольник кожи под ней.

Кто вообще такой Малыш Ларри? Ещё один сбежавший из дому подросток, быстро приспособившийся к жизни в тусовке и нашедший в ней свою нишу?

«Исходя из того, что мне известно, этот маленьких нахал с тем же успехом может оказаться самим мистером Икс», – подумал Ноэль.

Полчаса спустя те же самые слова Ноэль говорил Лумису в «петле».

– Я так вас понял, что он ещё ребенок? – было ему ответом.

– Ребёнок. Но вас интересовал тот, кто отличается от остальных, не так ли? – возразил Ноэль. – Признайте, Лумис. Все складывается не так, как вы рассчитывали. Оно просто не может идти, как надо, если заподозрить Малыша Ларри – лучшее, что приходит мне в голову.

– Был ещё этот актёр, – сказал Лумис. – Как его звали?

– Тони Коу. Я думал, вы сказали, что его и его студию проверили?

– Проверили, – подтвердил Лумис. – Но посмотрите на вещи с другой стороны. С тех пор, как вы там, не было ни одного убийства и ни одного захвата компании.

– Так я теперь талисман? На счастье?

– А на что вы вообще жалуетесь? Любой был бы рад оказаться на вашем месте. Вы собираете материал для своей книги. Вас любят. Вам хорошо платят. Так в чем дело?

– Нет никакого дела. Наверное, я просто устал.

И не могу справиться с напряжением от того, что не знаю, кого ищу, хотел добавить Ноэль. «Я просто подумал, что даром трачу ваше время». Но Лумис уже сменил тему:

– Как у вас дела с Вегой?

– По-прежнему.

– Это значит лучше или хуже?

– Сегодня было немного хуже, чем обычно.

– Хотите это обсудить? У меня есть время.

Да, Ноэль хотел это обсудить. В баре они с Вегой едва общаются. Он его вообще почти не видит. Вега никогда ему ничего не объясняет, не делает никаких намеков, не подкидывает идей, даже предупреждений. Наверное, ему и не нужна уже никакая информация. Господи, да люди теперь к нему с вопросами обращаются. Он знает больше, чем многие другие. Он чувствует себя комфортно со всеми, кроме Веги. Чаффи стал вроде старшего брата, дающего ценные советы, даже если в своих оценках он и ошибается. Боб Зелтцер – как младший брат, который вечно гоняется за юбками; только Боб гоняется за мужиками. Даже с Максом несложно найти общий язык – находите же вы общий язык с большой собакой, относительно разумной и в потенциале – смертельно опасной. Они принимали Ноэля, а он, в свою очередь, принимал их. И благодаря этому, его принимали и все остальные, кто приходил в бар. Все, кроме Бадди Веги.

– Я не хочу его судить, – сказал Ноэль, дав излиться всему длинному списку своих жалоб, – но я ничего не могу с этим поделать. Ему же не обязательно… ну, понимаете, делать это со столькими парнями.

– Это вас смущает? – спросил Лумис. – Потому что он женат?

Временами Ноэлю начинало казаться, что он говорит с психоаналитиком.

– Это нервирует. Но я не могу понять, почему.

– Не беспокойтесь об этом. Держитесь от него подальше. Он вам больше не нужен. Вы там уже вполне устроились. Теперь просто держитесь крепче.

– Вполне устроился, – повторил Ноэль.

– Позвоните завтра, – сказал Лумис. – Знаете что, погуляйте там немного. Завтра ведь вы не работаете. Сходите в другие бары. Выпейте. Завяжите какие-нибудь знакомства.

Ноэль уловил смысл.

– Хорошо.

«Вполне устроился», – подумал Ноэль, опуская трубку на рычаг. У него есть внушительная медицинская страховка, но жизнь его не страхуют. И ни единого намека, кто такой мистер Икс.

Черт! Это вполне может быть Бадди Вега.

9

Дела в среду вечером шли вяло, и Ноэль уже начинал чувствовать себя персонажем какой-нибудь пьесы Юджина О’Нила, который выслушивает людские горести и дает скороспелые советы из-за барной стойки, когда вошли Бадди Вега и Мигель.

– Ты все ещё на меня злишься? – спросил Бадди, когда Мигель отошел к бильярдному столу в соседнем зале. – У соседа Мигеля гости. Нам некуда было больше пойти.

Ноэль ответил, что ему все равно.

– Отлично! – сказал Вега. – В любом случае, это не твоё дело.

Он выдержал паузу, прежде чем продолжить:

– Ты идешь завтра в «Витрину»? Будет большая вечеринка.

– Не думаю.

– Лучше бы тебе пойти. Мне птичка напела, что твой парень, мистер Икс, будет на этой вечеринке.

– Как и весь остальной город, судя по тем разговорам, что я слышу, – парировал Ноэль. – Какие у меня шансы наткнуться на него в такой толпе?

– А ещё мне птичка напела, что мистер Икс о тебе слышал.

Это заставило Ноэля замереть на секунду. Не обращая внимания на мурашки, бегущие по спине, он ответил:

– От кого? От тебя?

– Просто сходи туда, о’кей? Можешь воспользоваться «петлей». Он тебе скажет тоже самое.

– Я воспользуюсь «петлей», – сказал Ноэль, давая понять, что указания Веги он исполнять не собирается, какими бы обоснованными они ни были.

Бадди заявил, что говорит серьёзно, бросил на Ноэля мрачный взгляд и присоединился к Мигелю за бильярдным столом. Там они провели ещё полчаса, а потом покинули «Хватку», обнимая друг друга за плечи. Все ещё продолжая злиться, Ноэль проводил их взглядом.

Во время своего перерыва он выскользнул из бара и прошелся пару кварталов до телефона-автомата, откуда набрал номер «петли». Через некоторое время он добрался до Лумиса. Рыбак сказал, что одобряет эту идею и Ноэлю стоит сходить на дискотеку, хотя шансы установить контакт с мистером Икс – не в его пользу. Это почему-то разозлило Ноэля ещё больше.

Он только-только вернулся в бар, когда два парня-латиноса устроили ссору. Прежде чем до них успел добраться Макс, тот, что был крупнее, уже вышвырнул своего приятеля за дверь и расквасил ему нос. Во мгновение ока они уже выясняли отношения при помощи кулаков.

Все высыпали из бара или прилипли к окнам. Когда Максу и ещё двум парням, наконец, удалось разнять дерущихся, кровь и синяки покрывали обоих. Даже со скрученными руками каждый желал оставить за собой последнее слово – выкрикивал оскорбления и пытался дотянуться до своего противника.

– Maricon! [20]20
  Maricon (испан.) – гомосексуалист, педик (исп. как ругательство).


[Закрыть]– вдруг выкрикнул тот, который поменьше, выплевывая слово со сгустком слюны.

Второй вырвался из сдерживающих его рук и бросился на своего дружка, целя ему головой в живот. Снова их смогли растащить только через несколько минут: одного отвели к машине, второго – обратно в бар, чтобы он мог умыться.

– Maricon! – прокричал маленький снаружи, проезжая мимо «Хватки» на чьём-то «форде» и потрясая в воздухе сжатой в кулак рукой с отставленным средним пальцем.

Его любовник был в это время в баре. Он прислонился к стене и начал тихо плакать, пряча лицо; его плечи вздрагивали. Внезапно он обернулся – его лицо искажали гнев и ненависть.

– Я из этого урода душу выну! – выкрикнул он, обводя бар бешеными глазами, и вылетел вон.

Происшествие занимало всех посетителей «Хватки» следующие полчаса. Ноэль был особенно возбужден. Эта драка вытащила на поверхность всю скрытую враждебность, которую он питал к Бадди Веге. С ужасом он осознал, сколько вреда они могут причинить друг другу.

Ему достаточно просто назвать Вегу «maricon»…