Текст книги "В космосе холодно (СИ)"
Автор книги: Евгения Духовникова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 27 страниц)
Доктор Легрант проследил за её взглядом, но по-своему истолковал задумчивую полуулыбку.
– Это их алтарь, – с удовольствием пояснил он, чуть кивнув головой на стену пещеры, обильно раскрашенную жирными яркими красками и увешанную нитями бусин. – Фригоны верят, что земля – это божество, ибо земли порождает растения, а те, в свою очередь, служат пищей для великого множества живых существ. Мы с тобой сейчас стоим в их главном святилище.
– Ого, – только и сказала Сол. – Оказывается, мы удостоены такой чести, а я даже зубы не почистила.
– У фригонов совершенно противоположный взгляд на многие вещи. Если для людей пустить незнакомца, тем паче чужеземца в святая святых – неприемлемо, то фригоны относятся к этому иначе. С их точки зрения, демонстрируя незнакомцу открытость и доверие, можно ожидать подобного в ответ. К тому же, они верят, что дух их главного божества – незыблемой и вечной земной тверди живёт в этих пещерах, и способен повлиять на благополучный исход разговора. Ну, в крайнем случае, если бы ты вздумала их обмануть, то высочайшая божественная сила почувствовала бы твои помыслы и немедленно покарала бы тебя, умертвив на месте.
Сол закашлялась, неумело пытаясь замаскировать смех.
– Очень занимательно, доктор, – хрипло сказала она. – Только вот я совсем не уверена, что смогу выполнить вашу просьбу, во всяком случае, в ближайшее время. За мной следят, и отправиться с бухты-барахты на Виту – верх опрометчивости. Я и вас подведу под монастырь, и вашего коллегу, да ещё и на свою шею наскребу лишних проблем.
– Поймите, Сол, если зонд окажется у Глэйда, он сможет найти способ обнародовать информацию так, что власти уже не смогут это замолчать! – в голосе учёного послышалась мольба. – Это же в наших общих интересах! Вы же сами говорили, что вас заботит судьба Йорфса!
– То есть, вариант отправить письмо по почте вы не рассматриваете в принципе? – уточнила она без особой надежды.
– А вы – рассматриваете? – вопросом на вопрос ответил доктор Легрант.
Сол со вздохом спрятала письмо в нагрудный карман. В который раз она дала себя уболтать.
Они вышли из пещеры, под бледно-розовое небо Адаманта, на холмистое нагорье, покрытое розовым травянистым ковром. Несколько фригонов последовали за ними – они передвигались на задних лапах, передние держа перед собой. У фригона с седой гривой – Сол вспомнила, что соплеменник назвал его Эфери-тау – передние лапы украшали многочисленные браслеты, а уши оттягивали длинные серьги. В полумраке украшения не так бросались в глаза, но сейчас, при ярком солнечном свете карбонианские самоцветы сверкали как тысяча звёзд.
– Великий Эфери-тау, – почтительно обратился к нему доктор Легрант. – Судьба благоволит в наших делах, и потому послала именно эту тау. Так оказалось, что мы знакомы. Она исполнит мою просьбу.
– Я знать, что Судьба на твоей стороне, – проурчал вождь. – Сегодня ночью боги открыть мне Истину. Я видеть будущее и понимать, что всё случаться именно так. Эо-тау, ты должен лететь. Солнце с тобой, маленькая отважная тау.
Фригон опустил её на вершине холма, в некотором отдалении от космопорта, с тем расчётом, чтобы она успела покрыть это расстояние неспешным прогулочным шагом и прибыть ко времени.
Сол подумала, что в некотором отношении раса фригонов ничуть не уступает людям. Просто их цивилизация зародилась несравнимо позже, и сейчас – в самом начале пути.
Хотя она нарочно шла медленно, до вылета оставалось в запасе ещё несколько часов, поэтому когда заведующий космической гаванью гостеприимно пригласил её на чай, она с радостью согласилась.
В тесном кабинете управляющего, похоже, собрался весь штат космодрома. Девчонки-стюардессы с "Нэвиса" тоже были здесь. Производимый фригонами мёд в самом деле оказался достойным внимания, впрочем, как и чай, настоянный на местных травах. А вот беседа ей быстро наскучила: как и всегда в подобных компаниях, разговор шёл обо всём сразу и ни о чём конкретно.
Прихлёбывая горячий чай "по-адамантски", Сол смотрела в окно на сложенные штабелями контейнеры, на снующий туда-сюда автопогрузчик, и ломала голову над новой задачей: как попасть на Виту и при этом не привлечь к себе ненужного внимания. Пока с вариантами было негусто.
То есть, можно, конечно, выбрать свободный день и рвануть очертя голову на Виту на старом добром Вольтурисе. Координаты планеты есть в базе данных, там же можно найти и карты. Конечно, космопорты Виты не дадут разрешение на посадку несуществующему рейсу, но ей как приме не составит труда посадить корабль на каком-нибудь пустыре или плато. Вольтурис лёгкий, ему не нужно поле со специальным покрытием… А вот дальше начнутся проблемы. Ведь надо будет как-то добраться до музея, где работает Артуар Глэйд. Допустим, она найдёт трансфер. Но стоит ей попытаться его оплатить – система сразу идентифицирует её платёжную карту, а это уже будет не скрыть.
Можно, конечно, притвориться аварийной и запросить официальное разрешение на посадку. Предположим, сесть ей разрешат, экстренные случаи – это святое. Но потом опять начинается петрушка: сесть-то она сядет, а вот покинуть территорию космопорта ей вряд ли удастся. Да и корабль станут проверять вдоль и поперёк… Нет, тоже не подходит.
Отказываться от этой затеи она не хотела: во-первых, она дала обещание, во-вторых, ей самой претила мысль, что зонд, доставивший ей (и не ей одной!) столько хлопот, окажется в руках Метриуса и его прихвостней. Нет уж, шиш им с маслом, а не зонд.
Ладно, придумает что-нибудь. В любом случае, отступать поздно, жаловаться тоже. В конце концов, она сама выбрала такую жизнь: ровно в тот день и час, когда покинула родной Оксилиум – бывший когда-то любимым, несмотря на вечно хмурое рыже-бурое небо, скудную растительность и суровый климат, но в одночасье ставший ненавистным, отвратительным и гадким.
– Имя?
– Сол Кеплер.
– Идентификатор?
Сол озвучила длинную последовательность букв и цифр.
– У вас однократная выездная виза, – таможенный инспектор, немолодая, но старательно молодящаяся женщина окинула юную пассажирку недружелюбным взглядом. Весь её облик: от очков в толстой роговой оправе до безвкусных колец на коротких пальцах так и сочился махровой концентрированной бюрократией. – По этой визе вы сможете вернуться на Оксилиум, заново её оформлять не потребуется.
– А если не на Оксилиум? – отважилась на вопрос Сол.
– Будете оформлять документы в установленном порядке, – женщина нахмурилась, в недобром взгляде мелькнуло подозрение. – А почему вас это интересует?
– Гм… просто так, – быстро сказала Сол. Невинно улыбнулась – а не то, чего доброго, инспектор ещё заподозрит её в желании эмигрировать. Хотя отфильтровывать нелегальных мигрантов – её прямая обязанность.
Неприятная женщина ещё некоторое время изучала её документы, дотошно вчитываясь в строки скупого официального текста, но придраться было не к чему, и в итоге она с видимым неудовольствием впечатала в досье разрешение на выезд – монитор отражался в стекле, и Сол успела заметить надпись "зарегистрирована".
– Можете идти.
Подавив вздох облегчения, Сол забрала свой паспорт. А всё потому, что она несовершеннолетняя! Было бы ей шестнадцать, можно было спокойно зарегистрироваться на одном из таможенных автоматов, а не проходить ручной контроль.
Сол покосилась на длинный ряд автоматов, к которому вела длиннющая синусоида очереди. Подняла взгляд на электронное табло. Два часа до посадки.
В пассажирском терминале было шумно, повсюду толпились люди, разговаривали, махали руками. Дети с визгом носились между рядами жёстких пластиковых кресел, норовя сбить с ног зазевавшихся путешественников.
Сидеть на одном месте не хотелось. Некоторое время она бесцельно бродила по залу ожидания, но потом поймала направленный на неё пристальный взгляд регистрировавшей её инспекторши. Она, что, решила проследить за ней?! Сол попыталась стушеваться, шагнула к ближайшему свободному креслу, присела на краешек, поставив рюкзак на колени.
Неужели все люди со временем обречены стать такими несимпатичными личностями, таскающими кольца с искусственными карбонианскими самоцветами и строящими себя важных персон в упрямом желании показаться серьёзнее и влиятельнее, чем они есть на самом деле? Сол непроизвольно содрогнулась от охватившего её омерзения. Нет уж, она не собирается становиться такой. Ни за что.
Но в любом случае сейчас ей лучше не привлекать к себе дополнительное внимание. В последнее время она и так не страдает от его недостатка.
Сол расстегнула молнию рюкзака, заглянула внутрь. На самом верху лежал контейнер с сэндвичами и пакетик солёных орешков. Есть не хотелось совершенно. Она полезла глубже. Шейный платок, солнцезащитные очки, любимая кружка, расчёска – хотя зачем она ей теперь, волосы она отстригла. Всё важное лежало в отделении у задней стенки рюкзака – документы, где говорилось, что она приглашена на вступительные экзамены в Лётную Академию Феррума, дебетовая карта, зелёная корочка с гербом Девятой префектуры и гербом Оксилиума чуть ниже – паспорт.
Да, не так она представляла себе отъезд на Феррум, ох, совсем не так…
Пламя того пожара всё ещё пылает перед её мысленным взором – стоит лишь закрыть глаза. Будто она до сих пор там, перед своим домом, сверху донизу охваченным огнём.
Кого винить в произошедшем? Местные власти муниципалитета, разославшие предупреждения слишком поздно? Младшего братца, сломавшего динамик радио, по которому передаются экстренные оповещения в случае чрезвычайных ситуаций? Саму себя, с приездом отца и всеми хлопотами напрочь забывшую про этот чёртов динамик? Отца с матерью, бросившихся вытаскивать из огня детей постояльцев?
Ну, их-то точно не в чем винить. Да и не получится.
Это было слишком неожиданно. Вулкан Игнис Деймониум считался спящим; последний раз огнедышащая гора извергала пламя почти две сотни лет назад. Сол была в воздухе, когда земля содрогнулась, и не сразу поняла, что происходит: только когда толстый столб угольно-чёрного вулканического пепла поднялся высоко в небо, разрастаясь подобно ядерному облаку.
Сол коротко всхлипнула, злясь на себя и за недостойные взрослого человека эмоции, и за непрошенные воспоминания – она ведь строго-настрого запретила себе думать об этом. Что толку мусолить прошлое, всё глубже и глубже погрязая в бессмысленном самокопании, если случившегося не изменить?
…Когда она подлетала к дому, облако пепла почти полностью накрыло и каньон, и их посёлок. Кое-где начался пожар: из жерла вулкана летели раскаленные камни, мгновенно поджигая сухую траву. От дыма стало тяжело дышать.
– Наконец-то, Сол! – отец сунул ей в руки истошно вопящего Рудиса. – Улетай, скорее! Держись ближе к земле, следуй вдоль берега, на север. Сейчас ещё можно обогнать облако пепла.
– А как же вы? – она запаниковала. Рудис кричал как ошпаренный.
– Внутри ещё дети. Надо их вытащить, – он закашлялся. – Не волнуйся, мы справимся.
– А где мама? – она покосилась на семейный транспорт – старенький гусеничный автомобиль. Двери распахнуты, двигатель заведён.
– Мы выведем всех и догоним тебя! Сол, нет времени на споры! Улетай отсюда!
– Я подожду вас!
– Улетай, живо!!
Сол сгребла Рудиса в охапку, ударила по газам… Она была уже далеко, когда вулканическая бомба попала прямо в их дом, проломив кровлю и во мгновение ока превратив здание в пылающие руины. Она скорее почувствовала стылое дыхание смерти, чем ощутила нагнавшую её взрывную волну: ослабевшую и уже не опасную.
Она была далеко. Она понимала, что бессмысленно возвращаться. Она ничего не могла сделать для тех, кто не успел спастись и стал жертвами стихии.
Но младший брат, внезапно перестав плакать, с беззаветным доверием прижимался к её груди. И для него в тот миг она была центром Вселенной…
Сол вытащила из бокового кармана салфетку и вытерла глаза, постаравшись сделать это как можно незаметнее. Скомкала её и со злостью запустила в контейнер для мусора.
В самом деле, чего она здесь разревелась как маленькая?
В тот день она думала, что всё кончено. Детским играм пришёл конец. Конечно, она получила полагающуюся ей страховую выплату от властей Оксилиума, – по крайней мере, можно было не печалиться о хлебе насущном. Но теперь, когда у Рудиса кроме неё никого не осталось, на Академии и карьере пилота можно было смело поставить крест, – о чём она и написала господину Маунту, не надеясь, впрочем, что её письмо сможет что-либо изменить.
Однако она недооценивала господин Маунта, – вернее, недооценивала важность и значимость прима-пилотов для Гильдии. Буквально через неделю на пороге гостиницы, куда были временно размещены пострадавшие от извержения вулкана, нарисовался педантичный блондин с чёрным лаковым дипломатом. Выглядевший деликатным и даже несколько застенчивым, он за считанные дни играючи разрулил все проблемы. Отыскал дальнюю родственницу, объяснив ей, что отныне воспитание Рудиса – её долг и почётная обязанность, а в качестве неоспоримого довода присовокупив кругленькую сумму. Помог Сол правильно оформить документы для трансфера на Феррум – по закону она должна была иметь разрешение от родителей или опекунов, однако в исключительных случаях закон оставлял несовершеннолетнему право действовать от своего имени. Приобрёл билеты на ближайший рейс. Лично проследил, что она добралась до космопорта. И только удостоверившись, что с ней всё в полном порядке, вежливо попрощался и оставил её одну.
Сол подавила непрошенную улыбку. Вежливый молодой человек ей понравился. В особенности ей импонировало то, что он не стал возиться и нянчиться с ней как с ребенком, и не взялся её сопровождать в рейсе на Феррум, а благоразумно предоставил возможность добраться до Лётной Академии самостоятельно.
И правильно. Она вполне самостоятельный человек, она уже не ребёнок.
Теперь уже нет.
И всё-таки глубоко на дне души, в самом тёмном уголке, куда даже она сама почти не заглядывала, оставалось что-то похожее на сомнение. Завуалированное многочисленными заверениями авторитетных людей, что она – прима, и любые экзамены для неё – семечки, замаскированное отчаянным желанием попрощаться с прошлым, перевернуть страницу жизни и начать новую главу, это сомнение оставалось, и подобно жуку-древоточцу, медленно, но верно подтачивало её уверенность в себе.
Что, если господин Маунт ошибся, и она всё-таки не прима? Что, если она провалит экзамены?
По спине прошёл неприятный холодок. Сол решительно тряхнула головой, но волос, прежде падавших ей на глаза, теперь не было: накануне она сделала короткую стрижку.
Она всё для себя уже решила. Как бы там ни было, она не вернётся на Оксилиум. Вперёд. И будь что будет.
Послание от Альтаира поджидало Сол в ящике для корреспонденции. Как и предыдущее, оно было предельно коротким: дата, время и координаты. С растущим недовольством подумав, что ещё одна такая неделька – и она заснет прямо за штурвалом, Сол сунула ключ от квартиры обратно в карман и повернула назад.
Надо будет обсудить с Альтаиром эту тему. Она не подписывалась на то, чтоб не спать сутками.
Да и выбранный им канал связи не самый надёжный. Правда, ничего лучше им придумать так и не удалось. Сообщения, получаемые на электронные устройства, слишком легко поддаются дешифровке – даже если передаются по зашифрованному каналу. Можно, конечно, написать текст и преобразовать его в картинку. Но непонятная абракадабра, регулярно поступающая на её адрес из неизвестного источника, моментально привлечёт внимание и вызовет подозрения. А бумажные письма пусть и выглядят архаично, но они скорее порождают ассоциации со старомодными ухаживаниями чрезмерно настойчивого поклонника, чем с чем-то опасным и противозаконным.
Конечно, текст в письме был зашифрован, – иначе достаточно было бы перехватить сообщение – и сразу стало бы ясно, когда и где её искать. Альтаир специально заставил её выучить редкое иероглифическое письмо – не всё, разумеется, только алфавит и цифры. Этот был один из самых малоизвестных языков Йорфса, даже там он считался экзотикой, так что можно было смело надеяться, что письмо не прочтут.
Альтаир ждал её на посадочной палубе "Тектума". Один. Ни "Волантификума", ни каких-либо других кораблей в ангаре не было.
– Если ты сейчас скажешь, что "произошла накладка и придётся подождать", я иду спать на корабль, – Сол с ходу начала разговор на повышенных тонах. – Я жутко измотанная.
– Ждать не придётся, – возразил Альтаир, подавив странную улыбку. Похоже, агрессивный тон девушки его несколько обескуражил. – Сегодня мы не везём груз.
– То есть как?..
– Полетели, – Альтаир шагнул к трапу, едва не задев её плечом, поднялся на корабль, по-хозяйски вошел в кабину Вольтуриса. Она обратила внимание, что мужчина достаточно тепло одет.
– Сядем не на острове, – бросил он мимоходом. – В горах. Там сейчас прохладно.
Мысленно высказав всё, что думает об этом нахальном напыщенном самовлюблённом типе, Сол последовала за ним.
– Зачем мы летим на Йорфс порожняком? – полюбопытствовала она, вновь запуская едва остывший двигатель.
– Есть важный разговор. Нужно прояснить кое-что.
Вдаваться в подробности он не стал, а Сол не стала допытываться: она проверяла системы, ей было не до разговоров. Да и вообще она не была настроена на болтовню, тем более с главой мафиози.
Однако Альтаир заговорил сам.
– Почему ты в таком состоянии? У тебя были почти сутки после рейса, вполне можно было выспаться.
Сол с трудом удержалась от сальной шуточки.
– Невероятно деликатный вопрос, – ехидно процедила она. – Тебе как, рассказывать всё в деталях или пикантные подробности можно опустить?
Альтаир не отреагировал на иронию. А может, понял, что Сол ответила так ему назло.
– Ты уверена, что в состоянии управлять кораблём? – с ноткой обеспокоенности спросил он.
– Уверена, – отрезала Сол.
Альтаир полез во внутренний карман.
– Держи.
– Что это? – Сол взвесила плоскую стальную фляжку на ладони. Тяжёлая.
– Энергетик, – мафиози усмехнулся. – Боюсь, если в тебя не влить двойную дозу таурина и кофеина, мы впечатаемся в первый же астероид.
– Удивительная забота! – Сол саркастически закатила глаза. – Другой бы предложил перенести полёт и дал бы мне отдохнуть.
– Я – не другой, – его голос заметно похолодел. – И мы не можем перенести поездку. Мне нужно быть на Йорфсе в строго определённое время… Так что случилось-то?
– Имела долгую задушевную беседу с доктором Легрантом, – неохотно ответила Сол, уводя корабль в гипер. Точно так же, как и некоторое время назад Альтаир: не предупредив ни словом, ни зна́ком.
Сол не знала, что почувствовал мафиози, но сама она перенесла гиперпереход почти безболезненно, – должно быть, потому что была всерьёз взвинчена и рассержена. Надо же, а хорошая порция злости, оказывается, здорово помогает.
– В самом деле? – как ни в чём ни бывало отозвался Альтаир, когда они вышли из гипера. – И где же он?
– Не могу сказать.
– Всё ещё не доверяешь мне?
– Да при чём здесь это… Я обещала, что сохраню его убежище в тайне.
Альтаир нахмурился.
– Это хотя бы безопасное место?
– Вполне.
– Тебе могло показаться, что это место безопасно, но так ли это в действительности? Если можно избежать ненужных жертв… – с нажимом начал он, но Сол его перебила:
– Чтобы у нас не было ненужных жертв сейчас, будь добр, закрой варежку и помолчи! Мы идём на посадку, мне надо сосредоточиться.
– Мы должны сесть вот в этой точке, – напомнил Альтаир, указывая на голограмму, в чём, по мнению Сол, не было никакой надобности: за время пути он дважды упоминал об этом.
– В горах, я помню!
Ей пришлось продираться сквозь плотную облачную завесу; похоже, внизу бушевала снежная буря. Однако ей как приме так было даже проще: она всё равно ориентировалась по данным с датчиков корабля, и картинка в голове была, как всегда, внятной и чёткой: справа холмистая равнина, переходящая в плоскогорье, слева – горная гряда, за высоким пиком впереди – округлая чаша долины, окружённая со всех сторон скалистыми хребтами. Корабль трясло, порывы ветра норовили завалить его набок; держать необходимую скорость, при этом плавно входя в пике, было непросто. Наконец, Вольтурис коснулся планеты, тут же провалившись в рыхлый свежевыпавший снег по самое пузо. Отметив про себя, что перед следующим визитом на Йорфс надо будет поставить на катер атмосферные балансиры, Сол утёрла пот со лба и облегчённо выдохнула.
Грету она увидела сразу: её алая куртка была единственным ярким пятном на белоснежном, девственно чистом холсте долины. Решительной походкой девушка шагала к кораблю, без колебаний форсируя глубокие сугробы. Оставалось лишь удивляться, как она умудряется выглядеть так уверенно и непринужденно, бредя по колено в снегу.
Альтаир тут же двинулся к выходу, шагнул с трапа – и тут же провалился в сугроб. Сол оценила на глаз высоту снежного покрова и порадовалась, что она в непромокаемом комбинезоне.
– Вольтурис, погодные условия за бортом.
– Температура воздуха десять градусов ниже нуля, ветер слабый, преимущественно штиль, атмосферное давление…
– Стой, стой, не части́, – Сол натянула куртку. К счастью, таковая имелась – она перманентно лежала в отсеке для ручной клади. – Меня прежде всего содержание кислорода интересует.
– Шестнадцать процентов.
– Сойдёт, – Сол удовлетворённо кивнула. Подошла к шлюзу, опасливо выглянула наружу. В щель задувала мелкая снежная крупка. Холодно, но вполне терпимо. На Фризе они и не в такой мороз катались – и ничего.
Прогуляться, что ли?..
Тут ей на глаза попались Альтаир и Грета – и остатки жизнерадостного настроения мигом улетучились.
Они стояли друг напротив друга и о чём-то увлечённо беседовали. Кажется, даже спорили.
И при этом держались за руки.
Сол почувствовала себя оплёванной. Она, значит, летит через пол-вселенной, потому что её волнует судьба Йорфса, а в итоге вся её сегодняшняя роль сводится к тому, что доставить Альтаира на Йорфс к его пассии? Чудненько.
Похоже, он её любит. Эту девушку с Йорфса.
От этой мысли почему-то стало больно.
"Ой". Сол отдёрнула руку от иллюминатора, будто стекло вдруг стало горячим.
Неужели Альтаир ей настолько небезразличен? Быть того не может… Не удержавшись, она ещё раз украдкой покосилась на ненавистную парочку – и ей стало совсем паршиво.
Ну и прекрасно! Пусть себе воркуют сколько угодно, она не собирается им мешать. И вообще она оставит их одних – мало ли, вдруг им захочется уединится на корабле. Тем более, что в багажном отсеке так кстати лежит сноуборд, а склоны здешних гор, насколько она успела рассмотреть, вполне подходят для катания.
Повинуясь внезапному порыву, она переобулась, спрыгнула с трапа в сугроб и двинулась к ближайшему перевалу.
Через четверть часа Сол стояла на седловине перевала, поправляя застёжки на ботинках. Впереди был обрыв – почти отвесный, однако ниже склон заворачивался параболой, постепенно становясь всё более пологим и превращаясь в нормальный спуск.
В этот момент она не думала ни о чём: надолго ли утих снегопад и не начнётся ли вновь, опасно ли оставлять Вольтурис в этой долине, сколько времени займёт обратная дорога (да и найдётся ли она), – её захлёстывал такой безумный коктейль из противоречивых эмоций, что смыть его могла только хорошая порция адреналина.
Раскачавшись, она сгруппировалась и лёгким толчком направила сноуборд вниз.
В отличие от кораблей и флаеров сноуборд, конечно, не имел никаких приборов для управления, но именно за "неуправляемость" Сол и любила этот спорт. Остроносая, слегка вогнутая лодочкой доска под ногами реагировала на малейшие движения, мгновенно повинуясь всем её желаниям.
Поначалу Сол просто падала вниз, но вскоре склон начал загибаться; борд коснулся поверхности плотно спрессованного снега, и падение плавно перешло в скольжение.
Очень экстремальное скольжение.
Ветер бил по лицу, словно пытаясь остановить её, но Сол стремительно летела вперёд. Склон оказался с изюминкой, да не с одной: то и дело на пути вырастали скальные выступы, из-за чего приходилось вилять, резко уходя в поворот, вдобавок крутизна постоянно менялась, а пару раз Сол попались трамплины, от которых захватывало дух. Но она была этому только рада: душа её жаждала сейчас этой скорости, а от осознания, что впереди – неизвестность, и каждое движение сопряжено с риском для жизни, внутри разливалось приятное волнующее тепло.
Ещё один головокружительный полёт с особо коварного трамплина – и Сол увидела обкатанную трассу, а далеко внизу – явно рукотворные объекты: без сомнения, человеческое поселение. Над склоном – гораздо более покатым, чем тот, по которому она спустилась, бодро шуровали кресла подъёмника. Да и сам склон не пустовал – несколько человек с различной скоростью и мастерством катились вниз. У некоторых были доски, отдалённо похожие на её сноуборд, у остальных – длинные узкие лыжи.
Оказывается, люди совсем рядом – рукой подать. Интересно, чем думала Грета, выбирая место встречи?!
Сол досадливо поморщилась. О Грете сейчас хотелось размышлять меньше всего. Обойдя по дуге одинокий утёс, чей зазубренный пик напоминал клык доисторического животного, Сол свернула на проторенную трассу, и, лихо обогнав парочку сноубордистов, покатилась дальше вниз.
Один из мужчин что-то прокричал ей вдогонку, но этого языка Сол не знала, поэтому она только улыбнулась и весело помахала ему в ответ.
Чем ниже, тем больше людей попадалось на пути. Голые склоны как-то незаметно обросли сначала кустарниками, а затем и деревьями; трасса стала широкой и очень пологой.
На Сол уже поглядывали с откровенным любопытством. Она подумала, что поспешила с выводами касательно уместности и органичности своего внешнего вида на чужой планете. А может, дело было вовсе не во внешности и одежде, а в том, что она чересчур быстро ехала.
Когда народу вокруг стало столько, что стало невозможно катиться без риска сбить кого-нибудь с ног, Сол спрыгнула со сноуборда и, подхватив его под мышку, пошла пешком.
Первая мысль о пути обратно посетила её, когда она обернулась и посмотрела на гору, с которой только что спустилась. Далеко вверху виднелся перевал – снег ослепительно сверкал даже на скупом зимнем солнце.
Погорячилась она, однако. Хорошо так погорячилась. Пусть она и прима, но в данной ситуации ей это ничем не поможет. Выдающимися физическими данными она не обладает, а чтобы вскарабкаться на гору со скоростью пешехода, потребуется много часов. Пусть до какой-то высоты можно подняться на канатной дороге, но дальше начинаются совсем крутые склоны. Без альпинистского снаряжения о штурме заснеженных скал не стоит и помышлять.
Можно сидеть и сокрушаться, что сделанного не воротишь. А можно прогуляться по городку и заодно поближе познакомиться с жизнью местных жителей. Кто знает, может, попутно и способ добраться до Вольтуриса отыщется.
Сол двинулась по самой широкой дороге. Она прошла уже довольно много, когда её окликнули.
Обернувшись, девушка увидела трёх человек – из тех, что она обогнала на спуске. Двое мужчин и молодая черноволосая девушка – все были одеты в пухлые куртки с капюшонами, спортивные штаны из такой же ткани и высокие ботинки на шнуровке. Мужчины держали под мышками сноуборды, а у девушки был местный аналог лыж. Все они с нескрываемым интересом рассматривали её сноуборд.
Сол хотела поздороваться, но один из молодых людей заговорил первым – заговорил на незнакомом языке.
– Простите, я не знаю этого языка, – со слегка виноватой улыбкой сказала она на известном ей языке Йорфса, а затем повторила эту же фразу на двух других, которые учила.
Мужчины переглянулись.
– Вы иностранка? – спросила девушка.
– Эээ… – замялась Сол. – Ну… Можно и так сказать.
– Как вы забрались на ту скалу? – мужчина, стоявший ближе всех, покосился на гору. – Туда фуникулёры не ходят. Это же даже не трасса – слишком опасный склон.
– Вряд ли по нему вообще когда-либо спускались, – добавил другой, приобняв за плечи черноволосую девушку.
– Правда? – ляпнула Сол. – Я не знала. Извините…
– Мы видели, как вы катаетесь. Вы профессиональная сноубордистка? На Олимпиаде выступали?
Сол не поняла ни слова, но решила не подавать виду.
– А что у вас за борд? – вмешалась девушка. – Почему без креплений? Или они отстёгиваются?
– Что? Крепления? Эээ… тут магнитные крепления, – она указала на ботинки.
– Магнитные крепления? – молодые люди вновь переглянулись. – Впервые о таком слышу. Это какая-то экспериментальная модель? Да и форма у доски необычная, такой изгиб… Что это за производитель?
Сол запоздало поняла, что сморозила что-то не то. Похоже, ещё немного – и она выдаст себя с головой.
– Послушайте, господа и дамы… Не стану более утомлять вас своим обществом, – она покраснела, надеясь, что вычитанная из материалов Альтаира фраза употреблена правильно и к месту. – Я пойду, пожалуй. Спасибо за беседу, – и проворно зашагала прочь.
Вот ведь зараза!.. Неважный из неё вышел бы разведчик, если троица обывателей чуть не разоблачила её парочкой невинных вопросов.
День между тем неуклонно катился к вечеру. К счастью, снегопад не предвиделся и небо было ясным, но холодное бледно-жёлтое солнце Йорфса опускалось всё ниже. Несколько часов – и небесное светило скроется вон за той горной цепью, после чего стремительно стемнеет. Ещё по отдыху на Фризе Сол знала, что за горами водится такой грех.
Внезапно она осознала одну до смешного простую, но крайне неприятную деталь: у неё нет местных денег. А карточка с юнитами – единой расчётной валютой всех префектур – на Йорфсе не больше чем кусок металлопластика.
И почему она не подняла этот вопрос раньше?.. Впрочем, понятно, почему: она же не знала, куда занесёт её судьба.
На душе мурры скребли. Самое последнее дело – полагаться на авось, но сейчас ей не оставалось ничего иного.
Полная невесёлых мыслей, Сол брела вперёд, не зная, куда идёт и зачем, – просто двигаться было лучше, чем оставаться на одном месте. Движение в пространстве, как известно, обладает чудесной способностью дарить иллюзию движения к решению проблемы.
С улицы на улицу, мимо невысоких домов с покатыми крышами, мимо витрин, пестреющих выставленным в них товаром… Городок, очевидно, жил в основном за счёт туристов: всё здесь было заточено под индустрию отдыха и развлечений. Ещё один поворот – и она вышла на площадь, оказавшись на ярмарке.
Шумной, суетливой и очень пёстрой.
Это немного походило на ярмарки Феррума, которые нередко сопровождали крупные праздники вроде Утра первой звезды или Пурпурной недели, только здесь, на Йорфсе всё было несколько иначе. У Сол возникло странное ощущение, будто она попала в какую-то историческую реконструкцию.
