Текст книги "Александр II и его время: Кн. 1"

Автор книги: Евгений Толмачев

Задача в корне изменилась, когда на престол вступил Александр II. В Манифесте 19 марта 1856 г. Россия услыхала веское царское слово: «Правда и милость да царствуют в судах». Надо было основательно преобразовать суды, искоренить из них неправду, лихоимство и взяточничество, подобрать честных и образованных людей. При этом надлежало переделать прежние законы, чтобы они согласовывались с современным состоянием государства.

«Судебная реформа, – писал А. Ф. Кони, – рождалась на свет не сразу, как Минерва из головы Юпитера, а с болью и потугами»⁴². Во взглядах на судебную реформу наметились три направления. Выразителем одного из них стал министр юстиции граф В. Н. Панин. Рутинер-крепостник до мозга костей, он не считал возможным внесение каких-либо изменений⁴³.

За 20 лет своего владычества в Министерстве юстиции (1841—1861) он не провел ни одной значительной, что-нибудь улучшавшей реформы. Поэтому неудивительно, что работы по подготовке судебной реформы начались не Министерством юстиции, которое, конечно, должно было бы первым взяться за это дело, а при II Отделении с.е.и.в. канцелярии⁴⁴.

Ярким представителем другого направления был главноуправляющий II Отделением Д. Н. Блудов. Этот «благонадежный практик» хотел улучшить судопроизводство без радикальной ломки, путем некоторого усовершенствования старого законодательства. Человек замечательного остроумия и изумительной памяти («говорил, как книга»)⁴⁵, Блудов отражал настроения большинства русского общества того времени, считавшего недопустимым заимствовать «теоретические начала» правоведения стран Запада.

Рупором третьего направления стал директор Комиссариатского департамента Морского министерства князь Д. А. Оболенский⁴⁶. Он полагал нужным полностью отказаться от наследия прошлого в отечественном законодательстве, взяв за образец институты, широко практикуемые в западных странах: ввести гласность, устное ведение дел, состязательность, адвокатуру, отменить формальную теорию доказательств и т. д. Отсталые принципы Панина не нашли поддержки. Противоборство развернулось между направлениями, представляемыми Блудовым и Оболенским.

Первым документом, вызвавшим острую полемику в правительственных сферах и общественных кругах, явился проект устава гражданского судопроизводства, представленный в Государственный совет Блудовым в 1857 г. В объяснительной записке к этому проекту от 8 июня того же года, содержащей 149 печатных страниц, глава II Отделения подчеркивал: «Предполагаемые перемены должны быть заключены в указанных заранее пределах, которые переступить было бы, может быть, преждевременно». Поэтому реформа требует «крайней осторожности»⁴⁷. Предлагая частичные улучшения – отстранить полицию от участия в гражданском судопроизводстве, сократить переписку, число судебных инстанций для рассмотрения дел и другое, Блудов не решался, однако, внести в законодательство радикальные изменения. В записке, поданной Александру II 7 ноября 1857 г., он привел ряд аргументов против институтов гласности, присяжных, адвокатуры, о необходимости которых уже говорили представители высшего света⁴⁸. Блудов считал, что эти институты преждевременно вводить в условиях России⁴⁹. Поддержав Блудова, император написал на записке: «Совершенно разделяю ваше мнение, что мы еще недостаточно жили для введения у нас гласности и адвокатуры; вот почему не желаю, чтобы вопрос был возбужден в Государственном совете»⁵⁰.

В то же время на проект устава гражданского судопроизводства, по поручению главы Морского министерства великого князя Константина Николаевича, было дано заключение Д. А. Оболенским⁵¹. Вызвано оно было стремлением брата царя, приступившего к возрождению русского флота, вести перестройку морского правосудия в соответствии с общегражданским законодательством⁵².

В январе 1858 г. Оболенский в своей записке «Замечания на проект нового порядка судопроизводства в России», подчеркнув значение судебной реформы, без которой невозможна отмена крепостного права, дал обстоятельный разбор блудовских наметок. Для создания «непреложных начал» законодательства о правосудии он предлагал два пути: либо взять целиком начала процесса французского, прусского, английского или других держав, либо теоретически дойти до создания новых, неведомых еще начал и, основываясь на них, учредить новый, самобытный и оригинальный порядок судопроизводства⁵³.

Блудов же, по отзыву Оболенского, избрал третий путь: «Составив свод неудобств и злоупотреблений, замеченных в существующем порядке судопроизводства», он пытался «изыскать средство отвратить злоупотребления, не касаясь самого источника злоупотреблений»⁵⁴.

К записке Оболенского, изданной литографированной брошюрой, был проявлен в обществе повышенный интерес. Ее «читали нарасхват, копии посылались по всей России»⁵⁵.

Великий князь Константин Николаевич 27 января 1858 г. направил записку Оболенского Блудову с просьбой ответить на критику⁵⁶. Начальник II Отделения канцелярии «в защиту своего проекта написал оправдание сам и заставил написать подробный ответ помощника статс-секретаря Государственного совета С. И. Зарудного»⁵⁷, принимавшего активное участие в подготовке проекта гражданского судопроизводства⁵⁸. Зарудный, основываясь на «народной самобытности», горячо возражал против заимствования из иностранного законодательства институтов публичности и адвокатуры. В свою очередь, «князь Оболенский написал замечания на замечания, – свидетельствовал Лебедев весной 1858 г., – и теперь эта полемика обещает расплодиться и ищет места в печати»⁵⁹. «По общему отзыву, – подвел итог ее автор, – записка моя осталась не без пользы. Проект Блудова, ежели не отвергнут, то почти отложен в сторону, и многие существенные вопросы по этой части подняты...»⁶⁰.

Проведенная полемика возбудила внимание членов Государственного совета к принципиальным вопросам законодательства, «заставила их глубже вникнуть в дело и склонить к более широкой постановке судебной реформы»⁶¹. Рассмотрение проекта устава гражданского судопроизводства в Государственном совете растянулось почти на два года – с ноября 1857 до 23 сентября 1859 г.

В этот период престарелый граф Блудов дал «сильный толчок работам по судебной реформе» и внес в Государственный совет, помимо устава гражданского судопроизводства, положение о присяжных поверенных, устав уголовного судопроизводства, устав судоустройства, – всего 14 законопроектов, которые предусматривали различные изменения в структуре судебной системы и судопроизводства: ограничение числа судебных инстанций, введение адвокатуры, гласности, состязательности и др.⁶² По сравнению с его же паллиативными предложениями 40-х годов проекты 1857—1860 гг. составляли, как писал Джаншиев, громадный, почти разительный шаг вперед. После отмены крепостного права 19 февраля 1861 г. разработка судебной реформы пошла быстрым темпом.

Осенью 1861 г. государственный секретарь В. П. Бутков вместе с графом Блудовым представили Александру II доклад, в котором предлагали при государственной канцелярии создать особую комиссию для извлечения из блудовских проектов «главных основных начал судебной реформы» и привлечь к этой работе прикомандированных туда юристов. Император одобрил эти предложения. В состав комиссии вошли крупнейшие юристы С. И. Зарудный, Н. А. Буцковский, Н. И. Стояновский, Д. А. Ровинский, К. П. Победоносцев⁶³ и др. Уже к концу 1861 г. комиссия составила «Историческую записку», обобщавшую блудовские законопроекты судебной реформы⁶⁴.

В конце 1862 г. председателем комиссии вместо 77-летнего Блудова стал 73-летний князь П. П. Гагарин, крепостник, плывущий в это время по фарватеру либерализма.

Первым делом князя Гагарина было исходатайствовать «юристам» официальную санкцию на полную свободу действий и возможность свободного пользования указаниями науки и практики цивилизованных народов.

Разрешение это было дано в январе 1862 г. высочайшим повелением, в котором говорилось: «Изложить в общих чертах соображения Государственной канцелярии и прикомандированных к ней юристов о тех главных началах, несомненное достоинство коих признано в настоящее время наукою и опытом европейских государств и на коих должны быть преобразованы судебные части в России»⁶⁵.

Как отмечал Джаншиев, рубикон был перейден! Китайская стена, отделявшая в течение сорока пяти лет российские законодательные сферы от непосредственного воздействия европейской науки и современного прогресса, пала. Начала европейского публичного права и науки, проникавшие к нам дотоле контрабандным путем (слово «прогресс» было формально запрещено еще в 1858 г.), получили, наконец, открытый доступ и к отечественной законодательной практике⁶⁶.

Комиссия продолжала вести работу, заимствуя из судебных уставов европейских государств все лучшее, справедливое и оправдавшее себя на практике.

В апреле—сентябре 1862 г. подготовленные комиссией «Основные положения преобразования судебной части в России» были рассмотрены в Государственном совете и 29 сентября утверждены Александром II с указанием, чтобы эти проекты были окончательно подготовлены к 15 января 1863 г.⁶⁷ По предложению С. И. Зарудного, эти положения были опубликованы в «Собрании Узаконений» и получили самую широкую огласку⁶⁸. Со всех концов страны поступило 448 писем с различными замечаниями и предложениями. Известие о том, что правительство решило создать новый суд, было встречено без той злобы, которая сопутствовала крепостной реформе. Между тем и здесь не обошлось без некоторой борьбы. Больше всего подвергалась нападкам идея о введении в России суда присяжных. Консерваторы старались доказать, что устроить суд присяжных у нас нельзя, ибо присяжные, выбранные из неграмотных крестьян, ничего не поймут на суде, что нельзя из вчерашнего раба делать судью, и т. д. и т. п.

Тем не менее, руководствуясь этими положениями и блудовскими началами, другая комиссия под председательством В. П. Буткова взялась за составление самих судебных уставов. Комиссия состояла из трех секций: гражданской, уголовной и судопроизводства. В ее состав вошли 30 человек, в том числе С. И. Зарудный, К. П. Победоносцев, Н. В. Калачев, Н. А. Буцковский, Д. А. Ровинский, П. В. Донской и другие. В течение 11 месяцев к осени 1863 г. работа была в основном закончена. Подготовленные уставы сначала были рассмотрены во II Отделении канцелярии и министром юстиции Д. Н. Замятиным⁶⁹. В декабре 1863 г. судебные уставы были переданы в Государственный совет, где рассматривались в течение 1864 г. вплоть до 20 ноября.

Заканчивая работы по судебной реформе. С. И. Зарудный привел в порядок обширный материал «Дела о преобразовании судебной части в России», разделив его на 74 объемных тома⁷⁰.

20 ноября 1864 г. последовал высочайший указ Правительствующему сенату, в котором излагалась история и цель судебной реформы.

«Рассмотрев сии проекты, – говорилось в указе Александра II, – мы находим, что они вполне соответствуют желанию нашему водворить в России суд скорый, милостивый, равный для всех подданных наших, возвысить судебную власть, дать ей надлежащую самостоятельность и вообще утвердить в народе то уважение к закону, без коего невозможно общественное благосостояние и которое должно быть постоянным руководителем всех и каждого, от высшего до низшего»⁷¹.

В этот день были утверждены основные акты: Учреждения судебных установлений, Устав уголовного судопроизводства, Устав гражданского судопроизводства, Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями. 1 декабря 1864 г. новые судебные уставы были обнародованы⁷².

Реформа судебной системы устанавливала новые прогрессивные принципы: отделение суда от администрации, бессословность суда, равенство всех перед судом, несменяемость судей и следователей, прокурорский надзор, выборность (мировых судов и присяжных заседателей), гласность судопроизводства.

В результате реформы создавались две судебные системы: одну из них составляли местные (мировые) суды, другую – суды общие.

К местным (мировым) относились волостные суды, мировые суды и съезды мировых судей. Мировой суд вводился для разбора уголовных преступлений и решения незначительных гражданских дел, если ущерб не превышал 500 руб.

Мировой суд был единоличным в лице мирового судьи в возрасте не ниже 25 лет. Как правило, он стремился примирить стороны, но вместе с тем обладал и правом вынесения приговора. Он мог применять такие санкции, как кратковременный арест (до трех месяцев), заключение в работный дом на срок до одного года, денежные взыскания на сумму не свыше 300 рублей.

Мировые судьи делились на две категории – участковых и почетных. Они выбирались сроком на три года из местных жителей на уездных земских собраниях и в городских думах. Для избрания в мировые судьи был установлен образовательный ценз или, по крайней мере, трехлетняя служба и имущественный ценз, равный двойному цензу земских гласных. Образовательный ценз был невысок – в пределах среднего образования. Имущественный же ценз был значительным и достигал в сельской местности 15 тыс. руб. (недвижимость) или 400 десятин земли, в городах – не ниже 3 тыс. руб., в столицах – не ниже 6 тысяч. Например, чтобы быть избранным мировым судьей в Петербурге, А. Ф. Кони пришлось приобрести 1200 десятин земли в Новгородской губернии. Список лиц, имеющих право быть мировыми судьями, составлялся уездным предводителем дворянства и за два месяца до выборов сообщался губернатору, который мог давать свои замечания по каждой кандидатуре⁷³.

Высокий имущественный ценз практически закрывал доступ на эту должность представителям низших сословий. Обычно в уездах в мировые судьи попадали местные помещики. Участковые мировые судьи, кроме жалованья, получали и определенные суммы на наем письмоводителя, рассыльного и на прогоны. Избранные мировые судьи утверждались первым департаментом сената⁷⁴.

Каждый мировой судья исполнял судебную власть на определенной территории – участке. Несколько участков составляли мировой округ (обычно уезд и входящие в него города).

Помимо участковых мировых судей, аналогичным порядком избирались почетные мировые судьи, которые не получали жалованья и осуществляли судейские обязанности периодически, не оставляя своих повседневных занятий. Как правило, это были крупные помещики, отставные чиновники и военные. Почетные мировые судьи имели все права участкового судьи. В их компетенцию входило рассмотрение дел в пределах всего мирового округа в случае, если обе заинтересованные стороны предпочитали обратиться именно к данному почетному судье, а не к участковому. Кроме того, они выполняли судейские функции в случае отсутствия, болезни или отъезда участкового мирового судьи.

Решение мирового судьи можно было обжаловать в более высокой инстанции – съезде мировых судей, состоявшем из всех

участковых и почетных судей данного округа (всего было создано 108 округов). Съезд из своего состава избирал председателя сроком на 3 года. Заседания съезда определяли уездные земские собрания, а в столицах – городские думы. Съезд мировых судей был апелляционной или кассационной инстанцией в зависимости от характера рассматриваемых дел⁷⁵.

По Судебным уставам 1864 г. общий (коронный) суд имел три инстанции: окружные суды для нескольких уездов (как правило, один на губернию); судебные палаты (одна на несколько губерний или областей); сенат.

Наиболее важные дела, неподсудные мировым судьям, рассматривались в окружных судах. Судебные округа не всегда совпадали с реальным тогда административным делением России. В отдельных губерниях было несколько окружных судов. Эти суды состояли из председателя и членов. Новым институтом, учрежденным реформой в окружных судах, были присяжные заседатели (поверенные). Присяжными заседателями могли быть лица в возрасте от 25 до 70 лет. Для избрания присяжных заседателей составлялись общие и очередные списки. В общие списки включались: почетные мировые судьи, служащие (кроме профессиональных юристов), все выборные должностные лица, имевшие недвижимость или доход. Не подлежали включению в списки священники, военные, учителя, прислуга и наемные рабочие. На основании общих списков составлялись списки очередных и запасных заседателей на год. За три недели до судебного заседания председатель суда по жребию отбирал 30 очередных и 6 запасных заседателей. В заседании оставалось 12 присяжных. Присяжные заседатели могли быть отведены как подсудимым (12 присяжных), так и прокурором (6 человек). Из числа неотведенных избирались 12 присяжных, из них – один старший⁷⁶. Гражданские дела решались без присяжных заседателей, уголовные дела – с их участием. Приговор, вынесенный присяжными заседателями, считался окончательным и обжалования по нему не принимались. После решения присяжных о виновности или невиновности подсудимого состав суда (председатель и два члена) определял степень наказания или освобождение подсудимого.

Наряду с присяжными поверенными в коллегиях при судах в процессе могли участвовать частные поверенные – частные адвокаты по гражданским и уголовным делам. В отличие от присяжных поверенных, частные поверенные имели право выступать только в тех судах, от которых получили свидетельство – разрешение на эту деятельность. И. Я. Фойницкий подчеркивал, что частные поверенные учреждались для ограждения населения от неподлежавших никакому контролю ходатаев⁷⁷. Руководящим органом коллегии адвокатов стал Совет присяжных поверенных.

Судебные палаты разбирали жалобы и протесты по делам окружных судов, а также дела о государственных и должностных преступлениях. Рассмотрение дел в судебных палатах производилось с участием «сословных представителей», в состав которых входили губернский и уездный предводители дворянства, городской голова губернского города и волостной старшина. Всего в России к 1914 г. было образовано 14 судебных палат.

Высшей судебной инстанцией для всех местных и общих судов являлся сенат, учрежденный еще Петром I.

В этом «хранилище законов»⁷⁸ были созданы кассационные департаменты, которые, помимо пересмотра и отмены судебного решения низшей инстанции, рассматривали должностные преступления, совершенные чинами выше пятого класса.

Для суда над членами Государственного совета, министрами и равными им лицами вводился Верховный уголовный суд.

Судебные уставы изменили функции прокуратуры. Она превратилась в орган судебного надзора (до реформы прокуратура осуществляла общий надзор), поддерживала обвинение, представляла интересы государства в судебном процессе, контролировала ход следствия и места лишения свободы. Возглавлялась прокурорская система генерал-прокурором. При сенате учреждались должности двух обер-прокуроров, а в судебных палатах и окружных судах – должности прокуроров и товарищей прокуроров. По представлению министра юстиции все прокуроры назначались императором.

В ходе реформы были созданы должности судебных следователей, занимавшихся предварительным расследованием; провозглашалась их независимость.

Для удостоверения различного рода юридических актов (договоров, сделок, завещаний, доверенностей и др.) в губернских и уездных городах учреждалась система нотариальных контор.

В целом новая судебная система выглядела довольно стройной. Однако за этим красивым фасадом скрывалось много пережитков прошлого.

Для присяжных заседателей устанавливался значительный имущественный ценз – в городах до 2 тыс. руб., что существенно ограничивало представительство различных слоев. Кроме того, они должны были удовлетворять цензу грамотности и цензу оседлости – прожить не менее двух лет в пределах уезда.

Немалое значение придавалось вероисповеданию судей.

Подсудимым не всегда разрешалось выбирать защитника, что особенно было характерно для политических процессов.

Наравне с общими судами для всех сословий существовал крестьянский волостной суд, учрежденный общими «Положениями 19 февраля 1861 г.» Он судил крестьян по мелким уголовным и гражданским делам не на основании общих законов, а на основе местных крестьянских обычаев. Сохранялись особый суд (консистория) для духовенства и военный суд для военных. В особом порядке разбирались дела по политическим преступлениям.

Практическое воплощение в жизнь судебной реформы встретилось со значительными трудностями. Потребовалось немало времени для подготовки аппарата новых судов, выделения помещений, дополнительных средств и др. Сначала в апреле 1866 г. были созданы только два судебных округа – в Петербурге и Москве. Открытие нового суда состоялось в столице в день рождения Александра II – 17 апреля.

В этот же день на обеде в связи с открытием нового суда в Петербурге отец известного юриста Ф. А. Кони прочитал следующее стихотворение:

 
На рубеже тысячелетья
Возник в России человек,
Какого ждали мы столетья,
Кто словом озарил наш век.
Питомец пылкого поэта
И правды ревностной стратиг,
Среди дворца, в младые лета,
Он боли русские постиг
И порешил в уме державном,
Воссев на прадедовский трон,
Поставить в царстве православном
Свободу, право и закон⁷⁹
 

23 апреля 1866 г. судебные установления открылись в Москве, в 1867 г. – в Харькове.

Печать единодушно отметила крупное значение совершившейся реформы.

«Московские ведомости» писали: «Немногое из того, что совершилось прежде, и немногое из того, что может обещать нам впереди самый широкий прогресс, может сравниться по важности и значению с судебною реформою, с этим великим преобразованием, долженствующим принести России гражданское обновление и провести ясную черту между проходящим и грядущим»⁸⁰.

Действие Судебных уставов охватило только 44 губернии, причем процесс создания в них новых судов занял более 30 лет. К 1870 г. новые суды были введены в 23 губерниях, а в остальных 21 губернии образование судов завершилось только в 1896 г. Новые Судебные уставы не вводились на северной и юго-восточной окраинах Европейской России (в Олонецкой, Уфимской, Оренбургской и Астраханской губерниях). Суд присяжных не был введен в Царстве Польском, Прибалтике и на Кавказе.

Новые принципы деятельности судов вызвали серьезное противодействие со стороны государственной бюрократии. Уже с 1866 г. последовали разного рода изъятия, «дополнения» и «разъяснения», ограничивавшие сферу деятельности новых судов.

Летом того же года судебные чиновники были поставлены в зависимость от общей администрации: им предписывалось являться к губернатору по его вызову, «подчиняться его законным требованиям» и «оказывать ему должное уважение». С 1867 г. вошло в обыкновение назначать вместо следователей «исправляющих должность следователя» чиновников, на которых несменяемость не распространялась.

Законом 1871 г. производство дознания по политическим делам передавалось жандармерии. В 1872 г. было создано «Особое присутствие Правительствующего сената», рассматривавшее наиболее крупные политические процессы. Закон 7 июня 1872 г. ограничивал публичность судебных заседаний.

В 1878 г. рассмотрение некоторых политических преступлений перешло из суда присяжных к военно-окружным судам. В 1885 г. было создано Высшее дисциплинарное присутствие для суждения о неблаговидных поступках судей, что стало прямым посягательством на их несменяемость.

12 июля 1889 г. был ликвидирован мировой суд (за исключением столиц и г. Одессы). Функции этих судов в сельской местности были переданы земским начальникам, назначаемым обычно из потомственных дворян, владевших недвижимой собственностью. Кандидатуры земских начальников подбирались губернатором и губернским предводителем дворянства и утверждались министром внутренних дел. В городах функции мировых судей перешли к так называемым городским судьям, назначаемым министром юстиции.

Мировой суд был вновь восстановлен 15 июля 1912 г. По мнению А. Ф. Кони, закон 12 июля 1899 г. пронесся бурей, «которая смела с лица русской земли, за исключением нескольких городов, мировые судебные учреждения и обратила в ничто их многолетнюю работу по воспитанию народа в чувствах законности»⁸². Таким образом, и судебная реформа сохранила немало элементов крепостнического порядка, а последовавшие вскоре за ней дополнительные узаконения внесли еще ряд отступлений от принципов буржуазного суда.

Несовершенство новых судов активно обсуждалось в прессе и литературе. Достаточно вспомнить яркую картину суда, обрисованную в романе Л. Н. Толстого «Воскресение».

Тем не менее судебная реформа при всех ее изъянах была важным шагом вперед на пути к правовому государству.

Со временем население огромной страны на деле узнало всю разницу между судом безгласным и гласным, долгим и скорым, зависимым и свободным, неправым и правым.

Расходы государства за 25 лет с 1855 по 1880 гг. по судебному ведомству возросли с 3,5 до 16,66 млн. руб.⁸³.