Текст книги "Александр II и его время: Кн. 1"

Автор книги: Евгений Толмачев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 43 страниц)

Непосредственный повод.
Восточной войны

Непосредственным поводом для развития общеевропейского конфликта послужил вопрос о «палестинских святынях», находившихся на азиатской территории Оттоманской империи.

В начале 50-х годов между католической и православной церковью обострился спор, кому из них принадлежит право иметь ключи Вифлеемского храма, где, по преданию, родился Иисус Христос, а также чинить купол над храмом Гроба Господня и владеть религиозными памятниками в Иерусалиме. От монопольного положения в «святых местах» зависел не только престиж церкви, но и ее влияние и доходы от подаяний многочисленных паломников.

Наполеон III счел возможным использовать этот спор для создания дипломатического конфликта и потребовал от султана Абдул-Меджида¹⁷ выполнения старых договоров о привилегиях католиков.

франция потребовала в 1850 г. от Турции допущения католиков в некоторые из святилищ, предоставленных православным, основываясь на старинном договоре с Портою 1740 г. «То, что Франция преследует политические цели в вопросе о святых местах, является совершенно очевидным фактом и не нуждается в пространных комментариях», – вынуждено было отметить российское правительство в 1851 г.¹⁸.

Фирманом, изданным в январе 1852 г., Турция, устранив притязания католиков, подтвердила установившиеся права владения латинской и православной церкви, но вместе с тем, в виде уступки Франции, предоставила латинянам, наряду с греками и армянами, ключ от пещеры Рождества Христова в Вифлеемском храме и некоторые другие права на святыни Палестины.

Николай I, с самого начала вступавшийся за права православной церкви и требовавший от Порты полного соблюдения статус-кво, согласился на указанную уступку латинской церкви ввиду того, что фирман торжественно подтверждал и закреплял на будущее время все остальные, установившиеся постепенно права греческой церкви.

Вместе с тем он потребовал от Порты в пользу греков разрешения приступить немедленно к возобновлению ремонта купола, Гроба Господня. Вопрос, казалось, был разрешен. Но Порта, по настоянию Франции, нарушив только что изданный торжественный фирман, сделала новые уступки католикам¹⁹.

Передача ключей как бы означала передачу католикам и самого храма. Даже такой многоопытный дипломат, как государственный канцлер России граф К. В. Нессельроде, по религии англиканского вероисповедания, по убеждениям – вольнодумец и человек в полном смысле слова светский, не мог понять каким образом в XIX в., в эпоху телеграфа и паровой машины можно спорить о ключах от больших врат Вифлеемского храма. Наконец, без ведома царя, он запросил российского посла в Париже: «Постарайтесь узнать, идет ли речь о ключе в смысле инструмента, которым принято отворять двери, или же здесь подразумевается какой-нибудь особый ключ, например, какая-нибудь эмблема!»²⁰ Нессельроде был немало удивлен ответом, что речь идет о настоящем ключе, которым отворяют двери. Он считал, что спор уладится чисто дипломатическим путем.

Между тем затеянное дипломатическое противоборство сопровождалось демонстрациями французской эскадры в восточной части Средиземного моря и сосредоточением русских войск на турецкой границе. Тогда же в Петербурге вынуждены были обратить внимание на то, что французские требования поддерживают другие западноевропейские державы, прежде всего Англия и Австрия²¹.

Становилось ясно, что за многолетним религиозным «спором о ключах», лишенным ранее политического смысла, скрывается острая борьба европейских держав за влияние на Ближнем Востоке.

В сложившейся ситуации Николай I хотел использовать обострившийся конфликт для активного наступления на Турцию и изоляции Франции. На исходе 1852 г. (9 января 1853 г. н. ст.) он пытался через английского посла в Петербурге Джорджа Сеймура²² сердечно договориться с Лондоном о полюбовном разделе владений Порты. Предвидя близкий распад Оттоманской империи, Николай изложил Сеймуру свой проект решения восточного вопроса. Он соглашался уступить Великобритании Египет и Крит, а также отказывался от захвата Константинополя русскими войсками. Взамен царь настаивал на превращении Сербии, Болгарии и придунайских княжеств в самостоятельные государства под русским покровительством.

Однако предложения российского монарха привели к обратным последствиям: английский премьер Г. Дж. Пальмерстон, опасаясь усиления России на Ближнем Востоке, заключил соглашение с Наполеоном III о совместных действиях против России. Англия и Франция приняли меры к укреплению позиций Турции. В Константинополь был направлен прежний британский посол Стратфорд-Рэдклиф²³, который пользовался огромным влиянием на султана Абдул-Меджида и сделал все возможное для разжигания конфликта между Россией и Портой.

Неверно оценив обстановку, уверенный в поддержке Вены и Берлина, а также в дружественном нейтралитете Лондона, Николай I произвел энергичное давление на Порту.

В начале 1853 г. он приказал своему любимцу начальнику Главного морского штаба, светлейшему князю А. С. Меншикову²⁴ снарядить большую свиту и на военном линейном корабле плыть в сопровождении этой свиты в Константинополь с решительным предписанием восстановить нарушенные Турцией права православной церкви в Палестине. Кроме того, царь требовал от султана торжественно гарантировать эти права в виде специальной конвенции. В случае неполного их удовлетворения Меншикову дозволялось предъявить ультиматум.

Высокомерный царский фаворит в одном из писем тогда писал о предназначенной ему миссии: «Я питаю надежду, что это для меня будет последним актом деятельности в моей очень полной впечатлениями жизни, требующей покоя»²⁵.

16(28) февраля чрезвычайный и полномочный представитель России А. С. Меншиков с вице-адмиралом В. А. Корниловым²⁶, в окружении блестящей свиты, преимущественно из гвардейских офицеров, на пароходофрегате²⁷ «Громоносец» прибыли в Топ-Хане²⁸. В многочисленной толпе встречающих, собравшихся на берегу перед Зимним дворцом русского посольства, не оказалось никого из министров Порты. Только на третий день после своего прибытия Меншиков посетил Великого визиря²⁹ Мехмет-Али. При этом он явился к нему не в официальном мундире, а в обычном пальто и мягкой шляпе. Министра иностранных дел фуад-эфенди он вообще отказался посетить, заявив, что не желает иметь дело с этим «лживым субъектом».

Оскорбленный оказанным ему невниманием Фуад-эфенди вынужден был уйти в отставку³⁰. По совету Стратфорда, заклятого врага России, султан сделал уступку в вопросе о палестинских святынях, но не согласился подписать ни конвенции, ни сенеда, специального договора с Россией, ни проекта ноты, выработанного русским послом, и закрепить право российского царя на покровительство православным подданным Турецкой империи (болгарам, сербам, румынам, грекам и др. ).

Тогда Меншиков, потомок известного петровского фаворита, объявил, что порывает отношения с Портой и 9(21) мая 1853 г. вместе со своей свитой и всем составом русского посольства отправился из Константинополя в Одессу.

Конечно, можно допустить, как считают некоторые, что миссия Меншикова в Стамбул является своего рода «образцом развязности, бестактности и неумелости»³¹. Хотя это утверждение можно считать спорным. Вместе с тем следует подчеркнуть, что одним из самых главных подстрекателей, обдуманно и целенаправленно раздувавших пожар Крымской войны, был изощренный английский дипломат Стратфорд-Рэдклиф. Этот мастер политических диверсий сделал все от него зависящее, чтобы ускорить военный взрыв. Само собой разумеется, и Абердин, и Кларендон, и королева Виктория всецело с начала до конца поддерживали Стратфорд-Рэдклифа³².

Кроме того, важно напомнить, что еще в феврале 1853 г. лорд Кларендон и французский посол в Лондоне граф Валевский³³ подписали соглашение о совместных действиях Англии и Франции в сфере восточного вопроса, а в марте (еще до окончания миссии Меншикова) французская эскадра уже отправилась из Тулона в Эгейское море, поближе к берегам Турции.

В начале июня³⁴ английская и французская эскадры подошли к Дарданелльскому проливу и бросили якорь у Безикской бухты. Попытка русской дипломатии (ультиматум графа Нессельроде 4 июня) пригрозить оккупацией дунайских княжеств успеха не имела.

Дипломатические отношения России с Портой были прерваны. Николай торжественно объявил манифестом, что он занимает дунайские княжества «в залог» удовлетворения своих «законных требований».

Пришло время, когда от слов переходят к действиям.

21 июня (3 июля) 1853 г. 82-тысячная русская армия под командованием М. Д. Горчакова³⁵ перешла Прут и вступила в дунайские княжества Молдавию и Валахию «для обеспечения исполнения турками прежних договоров с Россией».

Но война Турции не была объявлена. Как говорит русская пословица: зверя не убивали, а только дразнили.

В это же время, завершая дипломатическую подготовку войны, представители Англии, Франции, Австрии и Пруссии, собравшись на конференцию в Вене, выработали совместный демарш якобы для разрешения «восточного кризиса».

19(31) июля 1853 г., по инициативе австрийского министра иностранных дел К. Буоля³⁶, они приняли редакцию ноты, представлявшую собою соединение проекта князя Меншикова и проекта, предложенного Портою. Русское правительство приняло венскую ноту с условием, чтобы в ней не было сделано никаких изменений. Но Турция потребовала некоторых перемен в ее редакции. Мирный исход был еще более затруднен тем обстоятельством, что памятная записка графа Нессельроде по этому поводу, сообщенная иностранным правительствам, была понята на Западе как подтверждение притязаний и скрытых замыслов России. Переговоры Николая I с Францем-Иосифом в Ольмюце 14(26)—16(28) сентября и с императором австрийским и королем прусским в Варшаве 21 сентября (3 октября) не улучшили политического положения. Принятый в Ольмюце план примирительных действий был отвергнут Францией и Великобританией³⁷. Париж и Лондон все время вели двойственную политику: с одной стороны, они объявляли о своем миролюбии и желании предотвратить войну, с другой, – сознательно провоцировали вооруженный конфликт между Россией и Турцией.

Порта, опираясь на поддержку Англии, отказалась пойти на уступки и потребовала в качестве предварительного условия переговоров вывода русской армии из дунайских княжеств.

Вена вроде бы старалась добиться примирения сторон, но все заметнее сближалась с Англией и Францией, Берлин занимал нейтральную позицию и не хотел вмешиваться в восточный конфликт.

Под влиянием Англии и Франции султан Абдул-Меджид 27 сентября (9 октября) 1853 г. предъявил ультиматум главнокомандующему Горчакову в 18 дней очистить княжества. Не получив требуемого ответа, 4 октября он объявил России войну. Турецкие войска начали боевые действия на Дунае, на азиатской границе и на Кавказском побережье.

20 октября (1 ноября) 1853 г. Николай I ответил формальным объявлением войны Оттоманской империи³⁸.

Силы противоборствующих сторон

Николаю I пришлось вести войну с коалицией государств, имевшей армию численностью около миллиона человек. По данным «всеподданнейшего» отчета Военного министерства за 1852 г., русская армия насчитывала на 1 января 1853 г. почти 1,4 млн. солдат и офицеров, но реально она могла выставить против врага около 700 тысяч человек, поскольку значительная часть войск внутренней стражи и местных команд были заняты для поддержания «порядка» внутри страны. К середине XIX в. рекрутская система комплектования армии уже изжила себя, она не позволяла быстро увеличивать силы во время войны. Тем не менее, начиная с июля 1853 г., правительство прибегает к рекрутским наборам, а позже и к ополчению. За время войны численность армии увеличилась вдвое по сравнению с мирным периодом. Ко времени вторжения союзников в Крым действующие войска России были расположены следующим образом (табл. 1).

Таблица 1 ³⁹

Расположение русских войск накануне вторжения союзников в Крым

Район расположения войск	Численность (чел.)
Побережье Финского залива и Прибалтика	207 091
Западная граница	140 980
Берег Дуная	181 870
Северное побережье Черного моря	32 093
Крым	39 000
Азово-Черноморское побережье	46 000
Кавказко-турецкая граница	54 790
ИТОГО:	701 824

Угроза вмешательства в войну Австрии, Пруссии и Швеции на стороне союзников заставила Петербург держать на западных границах значительные силы армии, рассредоточенные на большой территории. Россия намного уступала союзникам в области военной техники. На вооружении ее преобладали гладкоствольные ружья с дальностью стрельбы на 300 шагов (120-150 м), в то время как европейцы имели нарезное оружие (штуцер), бившее на 1200-1300 шагов (800 м)⁴⁰. Нарезных ружей насчитывалось в русской армии только 4,6% (или у 6 солдат в роте). Большая часть орудий русской артиллерии была старого образца, уступая по техническим характеристикам противнику. Армия была приучена действовать в плотных боевых порядках.

Количественно и качественно различался и морской флот. В то время как английские и французские корабли в основном представляли собой маневренные винтовые пароходы, вооруженные дальнобойной артиллерией, российский флот был преимущественно парусным. По остроумному замечанию советского историка Н. А. Троицкого, перед флотом Англии и Франции наш флот выглядел, как лилипут перед Гулливером: англо-французы имели 454 боевых судна, включая 258 пароходов, в России – 115 судов при 24 пароходах. В черноморской эскадре из 21 крупного военного корабля только 7 были паровыми. Суда Балтийского флота из-за своей ветхости были почти непригодны к плаванию.

Причины военно-технической слабости заключались в экономической отсталости России, господстве ее феодально-крепостнической системы. Недостаточно развитая военная промышленность не в состоянии была освоить новейшие типы вооружения и обеспечить армию и флот всем необходимым. Среди военно-чиновничьей верхушки российской армии немало было самодовольных и бездарных представителей аристократических кругов, процветало казнокрадство и взяточничество интендантского аппарата.

На боеспособности армии пагубно отразилось и примитивное состояние транспорта. В империи было только три железные дороги, ни одна из них не соединяла внутренние губернии с Черноморским побережьем. В весеннюю оттепель и осеннюю слякоть южные районы страны становились непроезжими. Легче было перебросить воинские подкрепления в Крым из Англии и Франции, нежели из центра России.

Начальный период войны

Военные действия в ходе Крымской войны можно разбить на два периода: первый (начальный) – русско-турецкая кампания, которая велась с октября 1853 г. по март 1854 г.; второй – действия против объединенных сил интервентов, март 1854 г. – февраль 1856 г.

В первом периоде боевые действия начались турецким наступлением на Дунайском фронте, азиатской границе и на Кавказском побережье.

На Дунае против 82-тысячной армии генерала М. Д. Горчакова Турция двинула почти 150-тысячную армию сардарэкрема (фельдмаршала) Омер-паши (австрийца Латоша, перешедшего на турецкую службу)⁴¹.

Первоначально 10-тысячный турецкий отряд в районе Ольтеницы сумел переправиться на левый берег Дуная без серьезного противодействия со стороны русских войск. Однако совершить подобную переправу в другом месте – около Журжева – туркам не удалось. В последующем, несмотря на отдельные столкновения, положение сторон на этом фронте стабилизировалось. Более сложно военные действия разворачивались на Кавказском фронте.

Значительная часть русских войск в Закавказье была вовлечена в операции против восставших горцев во главе с Шамилем⁴², а для прикрытия границ с Турцией имелись лишь ограниченные силы – гарнизоны Ахалцыха, Ахалкалаки, Александродоля и Эривани (около 5 тыс. человек). В связи с этим для борьбы против турецкой 100-тысячной армии Абди-паши был спешно сформирован 30-тысячный корпус генерала В. О. Бебутова⁴³.

15(27) октября османы овладели плохо укрепленным пограничным постом св. Николая и начали продвижение в сторону Александрополя. Сдерживая наступление турецких сил, 10-тысячный отряд под командованием Бебутова 19 ноября (1 декабря) наголову разбил 36-тысячное объединение турок при Башкадыкларе (около Карса). Наступившая зима в Закавказье сделала непроходимыми горные дороги и временно прервала боевые действия.

В этот период стяжал себе славу героического Черноморский флот, возглавляемый выдающимися флотоводцами адмиралами В. А. Корниловым и П. С. Нахимовым, талантливыми учениками М. П. Лазарева⁴⁴. После нескольких боев турецкие корабли были блокированы в портах.

18(30) ноября состоялось Синопское сражение – самое крупное событие в кампании 1853 г.⁴⁵ Ровно в полдень под непрекращающимся дождем и нависшими свинцово-серыми тучами отряд под командованием вице-адмирала П. С. Нахимова в составе 8 кораблей в 2-кильватерной колонне атаковал и разгромил турецкую эскадру Осман-паши⁴⁶, стоявшую на рейде в Синопской бухте и прикрытую шестью береговыми батареями. В результате четырехчасового ожесточенного боя турки потеряли 15 из 16 кораблей, свыше 3 тысяч человек убитыми и ранеными. В плен были взяты около 200 человек, в том числе флагман корабля «Авни-Аллах» Осман-паша и командиры трех кораблей. Взрывы неприятельских судов зажгли турецкий город, превратившийся вскоре в груду обгоревших развалин. Русские потеряли 37 человек убитыми и 235 раненых было привезено в Севастопольский морской госпиталь. Многие корабли получили повреждения. Синопский бой стал последним в истории крупным сражением парусных флотов. Он показал высокие моральные и боевые качества личного состава русского военного флота.

Начало русско-турецкой кампании оживило политику Лондона и Парижа. Пренебрегая Лондонской конвенцией 1840—1841 гг., англо-французская эскадра 27 октября (8 ноября) 1853 г. вошла в Босфор. Вскоре Лондон, Париж, Вена и Берлин предложили воюющим сторонам свое посредничество для ликвидации конфликта. Предварительным условием для переговоров о мире должен был стать вывод Россией своих войск из придунайских княжеств.

Петербургский кабинет отклонил данное предложение. Тем временем известия о русских победах на Черном море и на Кавказе вызвали бурю возмущения среди английских и французских деловых кругов. В западной прессе были оглашены переговоры о сферах влияния на Ближнем Востоке, которые вел Николай I в 1844 и 1853 гг. У европейских держав не было сомнений, что Турция без союзников войну проиграет. Англия и Франция решили действовать незамедлительно и открыто выступить против России в качестве «защитников» Порты. 22 декабря 1853 г. (3 января 1854 г.) англо-французский флот появился в Черном море и взял на себя охрану турецких коммуникаций. Одновременно в Стамбул прибыли французские и английские инженеры с целью укрепить этот город.

По истечении двух месяцев Лондон и Париж заключили военно-оборонительный союз с Высокой Портой и в марте 1854 г. предъявили России ультиматум об очищении дунайских княжеств к 3(15) апреля того же года⁴⁷.

Вступление в войну союзников

Не получив ответа, 15(27) марта королева Великобритании Виктория, а днем позже император Наполеон III официально объявили войну России⁴⁸. Николай I вынужден был обратиться за политическим содействием к своим бывшим союзникам – императору Австрии и королю Пруссии. Однако хлопоты были тщетны. Вена и Берлин отказались от какого-либо соглашения с Петербургом и подписали совместно с Лондоном и Парижем коллективное обязательство защищать неприкосновенность Порты, требовать вывода войск из дунайских княжеств, совместно оберегать права турецких христиан и не вступать с Россией ни в какие сепаратные переговоры.

Таким образом, Россия попала в положение международной изоляции перед лицом враждебной коалиции сильных западных держав.

Под предлогом защиты Турции Англия и Франция стремились ослабить Россию, стоявшую на пути их захватнических планов. Они ставили перед собой далеко идущие планы.

«Моя заветная цель в войне, начинающейся против России, такова...» – заявил ярый русофоб Пальмерстон, – надо отторгнуть от Российской империи и передать Финляндию шведскому королю, Эстонию и Латвию – прусскому королю, Крым и Кавказ – турецкому султану; из польских губерний сделать нечто вроде существовавшего при Наполеоне герцогства Варшавского, чтобы восстановить, как он выражался, барьер между Россией и Германией. Для того, чтобы отгородить Россию от балканских стран, населенных славянами, изобретательный лорд намеревался передать Молдавию и Валахию под власть австрийского императора⁴⁹.

Боевые действия развернулись на нескольких театрах. С целью упреждения противника на Балканах, русские войска еще 11 марта 1854 г. форсировали Дунай у Браилова, Галаца и Измаила.

Взяв штурмом турецкие укрепления Исакчи, Тульчи, Мачина, они сосредоточились в Северной Добрудже и 5(17) мая начали осаду Силистрии. Население Болгарии приветствовало русские войска как освободителей от турецкого ига. В Северной Греции вспыхнуло антитурецкое восстание.

В это время к русскому правительству неоднократно обращались делегации славянских народов с просьбой помочь им сбросить турецкое иго. Николай I хотел вначале использовать нараставшее движение балканских славян в интересах России. Для подготовки предстоящих выступлений были снаряжены русские агенты в Черногорию и Сербию. Однако откровенно враждебная позиция Австрии заставила царя отказаться от своего первоначального замысла.

В Закавказье турецкая армия Мустафы Зариф-паши (фактически ею командовал английский генерал Р. Гюйон), намного превосходя русские войска по численности, тем не менее была разбита ими. Отважно сражались здесь отряды под командованием генералов Бебутова и Андронникова⁵⁰.

24 июля (5 августа) 1854 г. в сражении при селении Кюрюк-Дара 20-тысячный отряд Бебутова наголову разгромил и обратил в бегство 60-тысячную Анатолийскую армию Мустафы Зариф-паши.

Вступив в войну, англо-французы предприняли грандиозную вооруженную демонстрацию у берегов России.

10(22) апреля эскадра союзников постыдно бомбардировала мирную Одессу с моря из 350 орудий. Однако попытка высадить десант на окраине этой «жемчужины у моря» потерпела неудачу.

Небольшой русский гарнизон, усиленный добровольцами из одесситов, не подпустил неприятельские шлюпки к берегу. Батарея прапорщика А. Щёголева⁵¹ в составе 4 орудий в течение 6 часов вела единоборство с корабельной артиллерией врага. В результате 3 корабля союзников получили серьезные повреждения.

Обращаясь к противникам, П. Вяземский написал:

 
Нет, повесы, нет, балбесы,
И у нас есть щеголь свой!
Он не выдаст вам Одессы
С батареи щегольской⁵².
 

Один из лучших фрегатов Британского флота «Тигр» сел на мель недалеко от города. После обстрела его русской артиллерией команда фрегата сдалась в плен. Снятая с «Тигра» пушка и поныне стоит на Приморском бульваре Одессы как памятник доблести и славы защитников города.

С весны 1854 г. эскадра «владычицы морей» бороздила волны Балтийского моря. Она отправилась туда еще в марте в составе 49 судов, за две недели до объявления войны России. Ее провожала на своей яхте сама королева Виктория.

В 1854 г., когда Петербургская губерния «при появлении англо-французского флота в виду Кронштадта» была объявлена на военном положении, цесаревич командовал всеми войсками, предназначенными для обороны столицы⁵³.

Нравственное состояние двора Николая I было тяжелым. Английский флот стоял перед Кронштадтом. Цесаревич Александр Николаевич вместе с другими членами царской семьи ездил смотреть на него и в Ораниенбаум, и на Поклонную гору, за Ораниенбаум. Все ощущали какое-то гнетущее чувство. Но упование на Бога и царя было так велико, что и в голову не приходило, что Россия может потерпеть неудачу. В Александрии, «на верхнем балконе, перед комнатами государя стоял телескоп, направленный на Кронштадт»⁵⁴. Часто Александр Николаевич, как и император, подходил к нему, чтобы смотреть на враждебный флот.

Однако атаковать с моря Кронштадтскую крепость английский адмирал Чарльз Непир⁵⁵ не рискнул. Выждав, пока к нему присоединилась французская эскадра Парсеваль-Дешена (31 судно), имевшая на борту десантный отряд, он направился к Аландским островам, расположенным при входе в Ботнический залив, окружив недостроенное русское укрепление Бомарзунд.

Целый месяц блокировали этот пункт почти полсотни боевых судов Британского и Французского флота, подвергая его время от времени ожесточенной бомбардировке.

Наконец, был высажен десант численностью около 13 тыс. солдат французской морской пехоты. Англичане ограничились высадкой небольшого отряда, имевшего чисто символическое значение. Девять дней шла упорная борьба за полуразрушенные стены и башни Бомарзунда, который мужественно защищали 1600 русских солдат и матросов.

Только на 10-й день, в августе, враги овладели развалинами. Даже один из корреспондентов английской газеты «Herald» вынужден был отметить: «Бомарзунд наполнился пьяными солдатами, не щадившими ничего в своей жажде грабежа»⁵⁶. Удовлетворившись этим, они погрузили обратно на суда десантный отряд и ушли в море.

На Белом море в апреле того же года английские корабли обстреляли Соловецкий монастырь. 18—24 августа англо-французская флотилия совершила нападение на Петропавловск-на-Камчатке.

Небольшой гарнизон здесь под командованием ученика М. П. Лазарева адмирала В. С. Завойко⁵⁷ дал достойный прием непрошеным гостям.

Для противодействия противнику впервые на Балтике русские моряки в широких масштабах использовали минные заграждения системы академика Б. С. Якоби⁵⁸.

Однако главные события происходили на Черном море, на Балканах и в Крыму. Не случайно Николай I послал туда двух своих младших сыновей – великих князей Николая и Михаила Николаевичей.

Между тем Австрия стала угрожать России на юго-западной границе. Она подтянула сюда 80-тысячную армию и 4(16) июля 1854 г. потребовала от российского правительства очистить придунайские княжества. Пруссия поддержала этот демарш Австрии. Николай I сначала отверг требование Вены, но затем, учитывая сложившуюся обстановку, отдал приказ 72-летнему генерал-фельдмаршал у И. Ф. Паскевичу, заменившему в марте Горчакова, отвести русские войска за Дунай.

«В июле 1854 г. русские войска со стыдом и озлоблением вернулись в свои пределы от стен непокоренной Силистрии»⁵⁹, а Австрия, по соглашению с Турцией, незамедлительно оккупировала Молдавию и Валахию, подавив национально-освободительное движение в этих княжествах.