Текст книги "Возвращаясь на Землю (СИ)"

Автор книги: Евгений Мельников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 39 страниц)

Резко развернувшись на стуле, Кромешников встал лицом к связисту:

– Соедините меня с ним.

Генерал Руденко, замерев, смотрел на экран в ожидании трансляции.

– Товарищ генерал-полковник, – на связь снова вышел первый пилот, – команда держит пришельца на мушке, американская сторона уже ведет с ними диалог. – Кромешников задумался на секунду перед критическим решением. – Они приказали захватить корабль и оставить в живых не более одного.

– Отключите NASA, соедините меня с полковником. – Выпалил генерал. Его нервы охладели, и ничто не могло сдвинуть его с намеченного курса.

– Отключить?

– Связь с ними идет через наш борт, так?

– Да.

– Отключайте их.

– Вадим, ты уверен? – Настороженно изрек Руденко. – Мы можем раздуть серьезный конфликт.

– Уверен, как никогда. – После этих слов у Владимира не оставалось решений, кроме как целиком довериться расчету и интуиции товарища.

Фоновый звук изменился, и на экране появилось изображение Луны.

– Полковник, – только и смог произнести генерал, прежде чем увидел перед собой серую фигуру пришельца.

– Даглас на связи, прием, – прозвучал короткий ответ.

Кромешников должен был отдать приказ, но не мог отвлечь внимания от экрана – он был прикован, как и все вокруг.

– Это они, – послышался чей-то шепот позади.

– Даглас, – продолжил он медленно, не отводя глаз от изображения, – ни в коем случае не начинайте бой.

– Уже поздно, у нас приказ, генерал.

– Это глупый приказ! – Не удержал себя Кромешников. – Вы оставите команду позади и пойдете на переговоры.

– Предлагаете мне опустить оружие?

– Да, именно, полковник. Отзовите людей и начните переговоры один на один.

– Вы с ума сошли? Какие могут быть переговоры с ними! – Полковника уже всерьез раздражала настойчивость Кромешникова.

– Поймите, у нас с ними общая проблема! – Кромешников понимал, что этой мыслью Даглас не мог проникнуться в данный момент, и что резня могла начаться в любую секунду.

Полковник уже не слушал его и думал лишь своим умом. Стрелять или нет – этот вопрос встал перед ним ребром, как вызов, который решит судьбу Земли и его личные счеты.

Джей уже не могла пошевелиться, она слышала разговор и не понимала английской речи, но все же немела от страха. Она невольно поднимала глаза к звездам, чтобы увидеть свою планету – большую, яркую, живую. Клайд и Ковальски подняли головы вслед за ней и поразились про себя: этот красивый и смертоносный диск все больше закрывал собою звезды.

– Бойцы, – после слова полковника солдаты вновь устремили взгляды на Джей, теперь, крепко взявшись за оружие, она готова была встретить их последним отчаянным выстрелом. На последних секундах размышлений Даглас увидел суровый, призывающий к битве образ его старого друга, Джека Уайта, и для проникнувшей в него ненависти уже не было выхода наружу, – приготовиться…

Кромешников собирался бросить последнее слово против, как только эфир освободился, но его опередили:

– Не стреляйте! – Прозвучало на чистом русском языке. – Don’t shoot!

Даглас ослабил давление на курок, солдаты переглянулись боковым зрением, Кромешников замер с каменным лицом, Джей слегка разжала собранный кулак, нервы ее по-прежнему были натянуты до предела.

– Кто это? – Спросил генерал как будто самого себя.

– Стойте! – Произнес тот же взволнованный голос.

В центре управления воцарилась недвижимая, напряженная, почти вакуумная тишина.

– Майор? – Обратился Даглас к пилоту.

Тот попытался, было, ответить, но эфир снова перехватили:

– Нет! – И вдруг из-за обрыва, буквально взлетев над его кромкой, поднялся человек в красном скафандре.

На изображении в ЦУПе не были различимы цвета, но ни у кого не возникло сомнения: он был не из команды Дагласа.

Алексей вышел вперед и тут же отгородил Джей от их холодных, неподвижных прицелов.

– Бог мой, неужели…? – Генерал Руденко не смог завершить фразу – здравый смысл не давал ему поверить в увиденное.

– Этого не может быть, – тут же ответил Кромешников на его безмолвный вопрос – происходящее привело его в ступор, и это было еще более дико.

– Кто ты? Тебе меня слышно? – Даглас был непоколебим, изумление шло параллельно с твердостью, командир неотступно держал космонавта на прицеле, он успел проработать в голове ряд вариантов, включая тот, что перед ним был переодетый пришелец.

– Да, я слышу. – Ответил Алексей. Через искажение радиопередачи Руденко начинал узнавать знакомый голос.

– Назовите свое имя. – Продолжал связь полковник. Бойцы ждали разрешения, открыть огонь или опустить оружие они были готовы в любой момент.

Вся команда, весь центр управления, затаив дыхание, смотрели в одну точку и слушали один лишь голос. Молчание…, короткое шипение приемника тут же отдалось резкими ударами сердец, и словно пророчество, прозвучал ответ:

– Лейтенант Плутов, команда “Прометей-1”.

Последний вдох задержался еще на несколько секунд в груди…, гарнитура выпала из рук Кромешникова и не заметно ни для кого упала на стол. Генерал Руденко подошел к столу вплотную, не отрывая взгляда от экрана, эмоции начинали литься через край, и даже безупречная выдержка не помогала их удержать.

Всеобщее безмолвие затянулось, Алексей начал присматриваться к астронавтам; находясь на мушке, он чувствовал себя в западне, и прежде всего оттого, что за его спиной был человек, чья жизнь стоила всей планеты. Джей не видела противников, но за его широкими плечами могла почувствовать себя в безопасности, она вновь начала мыслить расчетливо, но теперь от нее зависело далеко не все.

– Опустить оружие? Звездный…, – начал связь полковник. На этот раз он смирился с тем, что ему нужен был совет.

Кромешников поднял гарнитуру, но Руденко взял его за запястье:

– Разреши мне.

Генерал-полковник чувствовал, что к нему переходила уверенность от товарища, а не наоборот, так что ему оставалось только довериться. Профессор поднес микрофон к губам:

– Алексей? Это Руденко. – Плутов вздрогнул, услышав до боли знакомый, почти родной голос, от него на сердце стало чуть теплее, и волнение ослабло. – Как хорошо, что ты жив; мы думали, что никого не осталось.

– Да, Владимир Сергеевич, я знаю, но…, – тут Алексей всерьез задумался, над тем, что сказать генералу и насколько быть откровенным – правда могла вызвать у солдат агрессию, он по-прежнему не спускал глаз с их заряженных винтовок, – инопланетянин спас меня, – Алексей чувствовал недоумение в их молчании, – он, как и я, остался один после схватки.

Он понимал, что эти факты должны были столкнуться с убеждениями, которые твердо сидели в головах военных, и надеялся, что земляне оставят оружие. Но Даглас, меж тем, заключил для себя две вещи: в схватке с пришельцами не было победителя, следовательно, силы были равны, и второе – помимо Плутова и пришельца, прятавшегося за его спиной, на Луне не было потенциальных противников.

– Алексей…, мне не верится, – генерал по-прежнему не мог поверить глазам и не мог выразить свою радость, и от его улыбки становилось теплее и чуть спокойнее всем окружающим. – Ты расскажешь, что произошло на Марсе?

– Могу сказать только одно: наш контакт не удался. – И вновь у него заскребло на сердце от воспоминаний о кровавой бойне, рассказать о ней больше он не мог.

– Из-за чего? Что произошло?

Тут Алексей остановил себя, ему больше нельзя было отвечать на вопросы, теперь нужно было каким-то образом заставить солдат уйти.

– Владимир Сергеевич, им стоит улететь с Луны.

– Прости…?

– Им лучше уйти, – Алексей чувствовал, что говорил с обреченными, и от этого просто хотелось плакать, голос его начинал дрожать, он вдруг столкнулся с неожиданным и невероятно трудным препятствием. Пересилить себя и признаться людям, что с ними нужно покончить, потому что нет другого выхода – “Да кто же осилит?!” – сдавив в себе этот крик, он поднял глаза, чтобы не дать слезам дорогу, – уходите, прошу вас. Для нас все кончено. – С высоты Луны его слова звучали для землян, как горн архангела – почти как приговор.

– Это не так, Алексей, – тут же осек его Руденко.

На этом Кромешников отнял у него микрофон и командным тоном обратился к Алексею:

– Зачем вы высадились на Луне, лейтенант? – Этот вопрос вогнал Плутова в ступор. – Ты ведь прибыл сюда с пришельцем, не так ли?

Алексей не знал, как ответить ему и как себя вести – за его суровым тоном теперь могло скрываться что угодно. Теперь ему оставалось лишь слепо надеяться, что земляне отступят, но внезапный пыл Кромешникова не прошел бесследно – полковник Даглас сжал винтовку крепче:

– Ответьте, лейтенант, с какой целью вы прибыли? – Его голос заставил Алексея вздрогнуть. “Пожалуйста, не надо”, – твердил он про себя, разрываясь изнутри оттого, что не мог объяснить все землянам. – Сделайте два шага в сторону, лейтенант.

Теперь солдаты строго и убедительно держали его на мушке, но это не заставило его сдвинуться с места – позади него со спасительным детонатором на поясе и скачущим сердцем в груди затаилась Джей. Сейчас, как никогда, ей были дороги присутствие землянина рядом и его защита. Более того, она уже заключила для себя, что мирного разрешения достигнуть было невозможно, ситуация казалась безвыходной, но в запасе оставался еще один весомый козырь: за спиной Алексея на четырех лямках, обхвативших его грудь, держался нейтронный гранатомет.

“Сделай это, Джей”, – она будто прочитала его мысли и в тот же момент начала управление. На маленьком дисплее отобразилась схема территории с шестью красными точками – источниками биополя – в режиме атаки живых целей она могла выбрать любую точку окрестности для прицеливания.

– Лейтенант, отойдите в сторону. – Даглас, меж тем, стоял на своем, офицеры медленно двигались вперед, повторяя его движения и удерживая противника на прицеле.

Весь центр в оцепенении наблюдал за их сближением.

– Что он делает? – Первым возмутился Руденко. – Не дай ему выстрелить, Вадим!

– Полковник, немедленно опустите оружие, перед вами наш астронавт! – Тут же вмешался Кромешников.

– Почему вы так уверены? – Невозмутимый ответ Дагласа напугал всех – даже его команду.

– Полковник! – Кромешников поднял голос в ошеломлении. – Прекратите это! Я приказываю вам остановиться.

– Я приказываю вам, лейтенант, – продолжал Даглас наперекор, – отойдите в сторону и опуститесь на колени, иначе мы откроем огонь.

– Даглас! – Уже во все горло прокричал генерал.

Алексей не мог отступить, но колени его тряслись от страха и уже едва удерживали его на ногах. Сквозь дрожь из легких вырывались его последние слова:

– Простите, товарищ генерал, простите, Владимир Андреевич, – произносил он в сердцах, сдерживая дрожащим взглядом приближавшийся отряд, – им нужно уйти.

– Считаю до трех. – Полковник поднял кулак, приказав солдатам остановиться. – Один…

Джей коснулась плеча Алексея и отсоединила оружие от панели; он собирал волю, стараясь унять дрожь в коленках, Кромешников следил за его лицом глазами Дагласа и с трудом набирал воздух в легкие.

– Два…

Джей подняла глаза к звездам, направив вверх жало гранатомета, одно движение пальца отделяло ее от момента истины, горячий воздух замер в груди и, спустя пару секунд неподвижного напряжения, вслед за резким нажатием вырвался наружу. Светящаяся голубым граната, словно шмель, взмыла над ними и в полсекунды поднялась на высоту полного обзора. Земляне невольно бросили ей вслед ошеломленные взгляды, голубое пятно, похожее на светлячка, отразилось ярким светом от их стеклянных шлемов. Стремительным движением Джей схватила Алексея за шею и потянула за собой, его реакция была мгновенной: он оттолкнулся от поверхности, что было сил, и оба разлетелись в прыжке в направлении обрыва. Светлячок, сверкнув шестью сегментами панциря, устремился вниз, трое офицеров бросились в разные стороны, и только полковник остался на месте и прижал курок к рукоятке, пули частой, рассеянной очередью понеслись вслед за летящими над пропастью бойцами. Алексей почувствовал, как катушка с нитью, сбитая пулей, слетела с его левой руки, и в тревоге поймал Джей взглядом. Едва они опустились ниже обрыва, граната беззвучно врезалась в базальт, и темное Лунное небо осветилось ослепительным бело-синим сиянием, даже в лунном вакууме был слышан глухой звук мощного взрыва. Разрушительная волна ионов вмиг сравняла с поверхностью все, что хоть на дюйм возвышалось над плитой, превратив все живое в прах.

Кромешников в тревоге бросился к радисту, пока Руденко взволнованно, с подступающей обреченностью смотрел на пестрящий белым шумом монитор.

– Я не знаю, что произошло! Сигнала нет. – Напуганно выпалил парень за терминалом.

– Дьявол! – Выскочило у генерала громким басом. – Дай мне первого пилота, срочно!

Падение с десятиметровой скалы показалось незаметным, двое, едва успев сгруппироваться, рухнули на поверхность, и вслед за ними упало оружие с новым смертоносным снарядом наготове. Боль разнеслась по всей спине, когда Алексей напряг плечи, он с трудом поднялся на одно колено и, стиснув зубы, взялся за плечо, на которое пришелся основной удар. Джей лежала, прижавшись к грунту и переводя дыхание, Алексей не отводил от нее взгляда. Он наблюдал за тем, как широко она дышала, понемногу поднимаясь на ноги, и с каждой секундой все больше отпускал напряжение, убеждаясь, что она не пострадала. И вроде бы, можно было заключить, что опасность миновала, как вдруг, подняв глаза, он заметил, как отвесный выступ на вершине скалы внезапно скользнул вниз – подземная взрывная волна заставила его содрогнуться, и часть глыбы посыпалась мелким щебнем.

– Джей! – И, разорвав все замки боли и судорог, он бросился к ней. Едва поднявшись на ноги, она увидела его несущимся на нее впереди разряженного облака вздымающейся пыли.

Еще два длинных шага, и он устремился в прыжке над поверхностью, протягивая к ней руки. Она лишь слегка отклонилась назад, и Алексей успел сбить ее с ног, перед тем, как его придавило к грунту громадной каменной глыбой.

– Нет… – Только и выскочило у нее при виде недвижимой руки Алексея, торчащей из-под камня.

Первым машинальным движением она уперлась в камень плечом, но он не сдвинулся с места. Джей замерла в невыносимой безысходности, упершись в скалу рукой, мысли заметались из угла в угол в тесном ящике, вокруг которого остался только страх потерять человека. Мелкая дрожь побежала по мускулам ее лица, и после пары секунд раздумий она отошла от глыбы, направив на нее кулак. Лазерные лучи засверкали в тревожном блеске ее глаз по три вспышки в секунду, выбивая каменные крошки. В полсотни выстрелов она расколола камень пополам, щебень разлеталась по сторонам, глыба шла трещинами, пока не развалилась на несколько крупных кусков. Джей тут же схватила самый тяжелый из них, она едва подняла его над поверхностью, голова Алексея была глубоко вдавлена в грунт, ноги и рука были по-прежнему накрыты кусками скалы. Джей отошла чуть дальше и принялась палить с новой силой. Каждый выстрел понемногу избавлял нервы, заставляя сопротивляться едкой кислоте страха, лазерные лучи резали и кромсали глыбу, откалывая один кусок за другим, пока она, наконец, не превратилась в груду камней.

Джей бросилась к Алексею и со сдавленным стоном вытащила его из-под обломков, он был лишен сознания; она взвалила его к себе на плечи и мелкими скачками направилась к кораблю. Чувствуя его своими сильными руками, она все больше понимала, насколько серьезной была его травма, и знала, что времени на его спасение оставалось немного.

Свет в главном отсеке загорелся ярче, Джей аккуратно, но торопливо уложила Алексея на светящийся белый стол, время не давало передышки, ей пришлось отключить искусственную гравитацию корабля, чтобы быстро донести его до отсека и снять скафандр. Он едва дышал, лицо наливалось синей краской, пульс становился все реже. Одной командой Джей заставила операционный стол работать: заряженная рамка очистителя направилась вниз вдоль туловища, шесть длинных манипуляторов с различными приспособлениями возникли из-под стола и начали выполнять ее команды – Джей, теряя капли пота одну за другой, быстро перебирала пальцами над голографической панелью, светившейся над столом. Индикаторы на стенах отображали пульс, ритм дыхания и множество других показателей, комната и приборы функционировали как единая система жизнеобеспечения и реабилитации, связанная с телом Алексея – благодаря этому, Джей проводила операцию, словно изнутри его организма. Она с волнением бегала глазами по мониторам и индикаторам и беспрестанно выполняла действия руками, ожидая глубокого вдоха. Пациент лежал под манипуляторами все так же бездыханно. И вдруг, пульс его резко участился, щупальца замерли над телом, грудь резко поднялась, легкие наполнились воздухом в полном объеме, и судорожные рывки сменилась ровным, обильным дыханием. Джей облегченно выдохнула, и боль, подкравшаяся к сердцу, отошла. Она без сил опустилась на пол и выбросила накопившиеся эмоции кроткой улыбкой в тяжелом выдохе. Ей оставалось только ждать, когда землянин придет в себя.

– Товарищ генерал, связь с астронавтами потеряна. – Тревожно доложил пилот.

– Со всеми? Один должен был остаться у шлюпки. – Произнес Кромешников, удерживая постоянный, командный тон голоса.

– Есть сигнал скафандра, по которому мы знаем, что он жив, но связаться с ним, тем не менее, не удается.

– А с зарядом есть связь? – Генерал начал молиться про себя, ожидая ответа.

– Никак нет.

– Почему? Что случилось? – Кромешникову требовалось все больше сил, чтобы держать себя в руках.

– Не могу знать. Хотя, постойте…, в области контакта произошла яркая вспышка. Возможно, бомбу поразило электромагнитным импульсом.

– Что за бред?! От космонавта ведь идет сигнал.

– Скафандры менее чувствительны к импульсам, чем тяжелая аппаратура.

– Черт возьми…, – только и сумел вымолвить Кромешников. – Настройте связь. Пусть оставшийся боец включит запасной управляющий модуль, если основной вырубился.

Закончив связь, он обернулся к десяткам взглядов, направленным на него, и остановился на лице Руденко. Тот, было, хотел что-то сказать, но подбежавший внезапно офицер протянул Кромешникову телефонную трубку:

– Президент. – Многозначительно произнес он.

Генерал быстро и нахально, уже без тревоги, без должного волнения поднес трубку к виску:

– Начальник Центра управления полетами генерал Кромешников.

Офицеры в напряженной тишине следили за его неподвижным лицом, пока длился монолог президента.

– Да, я это знаю и отдаю себе отчет в своих действиях. – И вновь молчание. – Если это может привести к концу света, значит он заведомо неизбежен. – На этом разговор завершился, Кромешников серьезно и с доверием смотрел на лица людей, почему-то теперь он чувствовал их своими братьями.

– Ты всерьез? О конце света… – Спросил Руденко, стараясь догадаться о смысле разговора.

– Более чем. – Ответил генерал однозначно.

– Выходит, столкновения не избежать?

Кромешников поднял взгляд на небольшое окно, сквозь которое отчаянно и тускло пробивался солнечный свет:

– Что-то мне подсказывает, конец наступит раньше. – На этой ноте он повернулся лицом к экрану, сложив ладони за спиной. Офицеры остались без ответа, но с пищей для размышлений, ответ медленно подкрадывался в сердце у каждого на фоне тревоги, царившей во мраке ожидания катастрофы.

Тридцать долгих минут Алексей лежал без сознания, устойчивый пульс и равномерное дыхание давали понять, что силы его почти восстановились. Джей провела несколько минут в ванной комнате, чтобы смыть пот, с которым не справился влагоконтроль ее костюма. Тело ее под коротким, плотно прилегающим комбинезоном дышало запахом парного молока. Она медленно обошла землянина вокруг и коснулась рукой его запястья, взгляд ее невольно скользнул по его торсу и остановился на закрытых веках. Его лицо под пеленой сна казалось ей необычным: бледно-розовые губы замерли в безмятежной, чуть заметной улыбке. Глядя на него, она начинала понимать, что именно его присутствие помогало ей хранить уверенность. Вскоре им предстояло спасти планету, и теперь Джей думала о будущем, она не представляла, какой будет жизнь на безымянной планете – она лишь слушала свой внутренний голос, который тихо предрекал ей, что совместный путь их продлится гораздо дольше одного судьбоносного дня.

Она подошла вплотную к широкому столу, на котором лежал Алексей, и медленно поднесла руку к его открытой ладони. Он явно почувствовал тепло от прикосновения – его веки чуть вздрогнули, и сердце забилось чаще. Джей вела пальцами по его руке, чувствуя, как мышцы отвечали легким напряжением, и вот, кисть ее остановилась над его плечом, коснувшись артерии, она чуть наклонилась над ним и нежно провела другой рукой по его волосам, в ответ его губы разомкнулись, у нее тут же перехватило дыхание. Она дышала все глубже, ей не хватало самоконтроля, чтобы унять эту влекущую, волнующую силу, она желала и одновременно боялась, что он очнется, она уже не знала, что мог с ней сделать его взгляд, теперь они были неразрывно связаны, как две равновеликие звезды, далеко отброшенные от галактики. Она склонялась над ним все ниже, бегая взглядом по лицу и медленно, но верно успокаивая свой взгляд на его губах, глаза ее блестели в нерешительности. Как только она начала чувствовать его тепло кожей, ее глаза закрылись, и губы мягко примкнули к его губам, грудь его резко поднялась, приятный шок пробежал по мышцам и тут же пробудил его. Он пришел в чувства, но так и не открыл глаза, язык ее слегка коснулся его зубов и опустился глубже, и тут она почувствовала, как его губы начали двигаться навстречу ее губам, и крепче обвила его голову рукой. Легким движением она оторвалась от пола и остановилась над ним в воздухе, опираясь лишь предплечьями на поверхность стола, одна рука Алексея легла на ее лопатку, другая скользнула по талии, он внезапно прижал ее к себе, отчего она резко выдохнула, подняв голову. И лишь теперь Алексей открыл глаза и увидел ее лицо: она медленно опускала на него взгляд, словно обжигаясь нарастающим теплом, пурпурный блеск ее глаз ни с чем нельзя было сравнить – может быть, если увидеть полярное сияние через каплю утренней горной росы, можно испытать нечто похожее, но в ее глазах, вдобавок, горела неугасаемая искра жизни. Алексей не видел в них своего отражения – он утопал в них, невольно тянулся к ним, словно к центру Млечного Пути. Ощущая кожей прикосновение кончиков ее волос, он все более убеждался в том, что происходящее не было сном, и к нему вдруг пришло то самое, редкое, незабываемое, окрыляющее и необыкновенно сильное чувство, похожее на озарение, всегда приходящее нежданно, когда симпатия становится влюбленностью, и именно тогда приходит новое, шестое чувство, именно теперь Алексей ощущал Джей сердцем гораздо сильнее, чем кожей или взглядом. Она не могла не заметить этого, ведь в этот миг испытала то же самое. Теперь их сердца тянулись друг к другу с непреодолимой силой, они могли понять друг друга с полувзгляда, с полувздоха, и в своем единстве становились новым миром – живым райским островком меж двух враждующих миров.

– Джей. – Безмятежно прошептал он в надежде почувствовать трепет в ее голосе.

– Алексей…, – услышать свое имя из ее уст казалось ни с чем не сравнимой лаской. Ее трепетный голос манил своей силой и, в то же время, беззащитностью.

Алексей поднялся вместе с ней и начал целовать ее в губы, медленно, нежно и беззвучно, растягивая удовольствие от каждого соприкосновения с ее языком. Размыкая губы все шире, они будто стремились проникнуть друг в друга, пока Джей не остановилась и не прижалась к нему щекой. Он сидел на столе, обхватив руками ее изящный стан, ее ноги крепко обвивали его спину, губы слегка касались мочки его уха. Слушая ее дыхание, он начинал терять над собой контроль, вслед за теплыми чувствами его захлестывала страсть, на лице Джей промелькнула добродушная улыбка – она почувствовала вдруг, насколько неловко было ей сидеть у него на коленях – что-то твердое нарушало ее комфорт. Потянув двумя руками за воротник комбинезона, она заставила его раскрыться, четыре части костюма сползли вниз, перебирая мелкими искусственными мышцами. Алексей не успел опустить глаза, как она прижала его к кушетке затяжным поцелуем, не открывая глаз, он пытался снять с себя последний предмет одежды. И тут Джей остановилась. Он открыл глаза и увидел над собой ее лицо: ее чуткий, открытый и по-прежнему загадочный взгляд будто спрашивал его: “Ты на все готов ради меня?”

“Я готов на все…, и кое-что большее”, – ответили его глаза. Он мог добавить, что любит, но понимал, что это невозможно, и не верил своему сердцу, он лишь мог позволить себе сказать, что влюблен.

Джей вытянула руку в сторону, сделала щелчок пальцами и описала ими маленький полукруг, Алексей услышал протяжный и низкий электрический звук и сперва испытал легкий испуг, но вдруг сердце его замерло, взгляд наивно раскрылся, как расцветший бутон, и дыхание затаилось в глубине. Белый купол над комнатой раздвинулся, и глаза его заполнились отражением звезд, искусственное освещение угасло, и звездная панорама ласково накрыла мягким светом их обнаженные тела. Джей внимательно следила за его взглядом, ее улыбка в непередаваемой гармонии со звездным небом казалась ему еще прекраснее, взгляд постепенно терялся за томным занавесом и все больше манил своим трепещущим теплом. Алексей настолько отдался этому завораживающему и вселенски прекрасному зрелищу, что не заметил даже, как настал лучший момент в его жизни – та минута, ради которой он жил и как сумасшедший рвался в небо, он вдруг нашел именно ту непознанную, неуловимую долю счастья, что целую вечность скрывала от него манящая звездная бездна. Больше всего на свете ему хотелось последовать самому прекрасному взгляду во вселенной и слиться в обжигающем поцелуе, но отвести глаз ему пока было не под силу. И тогда Джей подняла его в воздух вслед за собой, дала почувствовать легкость и свободу, которой наделяло их лунное притяжение.

Алексей вытянулся в полный рост, приподняв ее на уровень своего пресса, Джей опустила руку по его упругой рельефной поверхности, крепко держась за плечо, и тут он с замиранием почувствовал, как начал погружаться в ее тепло и как, медленно опускаясь вниз, она коснулась его подбородка своей полной, приподнятой грудью. Меж тем, они неизменно смотрели друг другу в глаза, как будто от этого зависела их жизнь, даже в тот момент, когда она прикрывала веки и уводила голову в самозабвении. Он управлял ей, словно пушинкой – почти без усилий, ощущая сладкий шок на сердце при каждом ее стоне, гормоны бились все сильнее и уже начинали литься через край. С каждым движением Джей все больше теряла себя, отдаваясь ему целиком, ее ноги мертвой хваткой обхватывали его твердый стан. Алексей держал ее все крепче, прижимаясь губами к разгоряченной коже, его движения становились сильнее и выше, и вот, он уже готов был оторваться от поверхности и взмыть под сияющим куполом вместе с ней. Сильнейший стон, переходящий в крик, заставил его присесть ниже, и, собрав остаток сил в ногах, он выложился в сильнейшем прыжке; его ладони легли ей на шею, как только они оказались на вершине. Он сделал громкий вдох и устремил взгляд к небу: звезды осыпались с ее волос прямо у него на глазах и вместе с ней разгорались в блаженстве. Созерцая и ощущая всем телом две части совершенства перед собой, он затаил дыхание, надеясь этим остановить время, но плоть не давала вырваться – она неизменно подчинялась гравитации. И тут по их телам пробежала мелкая трепещущая, кружащая голову судорога, в один миг они переплелись, словно две веточки плюща, замерли на мгновение в невыносимом пульсирующем шоке и медленно и изнеможенно подобно тонущему кораблю опустились на дно.

Звезды все так же дружелюбно сияли в вышине, Алексей не отводил от них взгляда и лишь устало смыкал веки, тая от живого, нежного тепла, Джей безмолвно и устало лежала на нем, понемногу переводя дыхание и слушая, как живым тамтамом стучало под ней его сердце. Когда пульс немного утих, она приподняла голову и поцеловала его, едва соприкоснувшись с ним губами. Его руки ласково обвили ее изящный стан, и теплый воздух, пропитанный, запахом ее кожи, медленно опустился в легкие. Нежный, невесомый поцелуй, наполнившийся ароматом разгоряченных тел, туманил их рассудок и настойчиво погружал в сон, но звездное небо сверху не давало им остановиться – оно искрилось в скрытой тревоге, понемногу возвращая силы, и постепенно пробуждало их, подготавливая к решающему шагу.