Текст книги "Возвращаясь на Землю (СИ)"

Автор книги: Евгений Мельников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 39 страниц)

– Господа, через пять минут вы нужны мне все за этим столом. Я вижу, не все в сборе, так что позаботьтесь о том, чтобы команда собралась здесь.

– Есть, сэр. Будет сделано. – Выпалил Вонг.

– Вперед, – сказал Уэсли и снова скрылся в коридоре.

Два лейтенанта вновь посмотрели друг на друга с улыбкой, но теперь в их улыбке было куда больше тепла, каждый из них почувствовал что-то новое, что, как иногда кажется, бывает часто, но на самом деле приходит только однажды.

Утро на борту корабля “Прометей-1” было весьма оживленным, и день обещал быть интересным. Джерри, Алексей и Джозеф пробрались в седьмой отсек в поисках пищи, все, что им было нужно – открыть шлюз в грузовой отсек.

– И как, дружище, ты собираешься его открывать? – Спросил Алексей Паркера, почесав затылок.

– Разве это сложно? Джо, ты был сегодня здесь. Он ведь был открыт, не так ли?

– Ну да, – ответил Джозеф, – шлюз был разблокирован, а теперь, как видите, он закрыт.

– Нет, так не пойдет, – продолжал Джерри, – я уверен, его можно открыть. – Тут он начал ощупывать стальную крышку руками в надежде найти какую-нибудь зацепку.

– Знаешь что, – начал говорить Джо, – по-моему, он блокируется из кабины пилотов.

– Ты уверен? – По горящим глазам Джерри было видно, насколько серьезны были его намерения.

– Надеюсь, ты не собираешься сейчас идти в кабину, чтобы открыть дверь. – Произнес Джо с настороженностью в голосе.

“Собираюсь еще как”, – ответили глаза Джерри.

– Послушай, чувак, давай оставим эту затею, – обратился к нему Алексей, – к тому же, тут, я вижу, лежат какие-то тюбики.

– Где? – Встрепенулся Джерри. – Что ты раньше молчал?

– Я только что увидел.

Джерри подлетел к небольшому контейнеру с десятью тюбиками малинового цвета. Как они тут оказались, никто из них пока не задумывался.

– Не советую, Паркер, если не знаешь, что внутри. – Предостерег Джозеф.

– Есть только один способ это выяснить. – Джерри открыл тюбик и, даже не вдохнув его запаха, выдавил четверть содержимого себе в рот.

Он начала глотать резво, крупными дозами, как вдруг затормозился. На лице его сначала выразилось удивленное негодование, затем оно перешло в непонятное смятение, и тут начались первые рвотные позывы.

– Ты что? – Алексей понял, что напарнику нужна была поддержка, и взял его руками за плечи. Джерри все больше корчился от противного вкуса, которым был наполнен его рот.

– Что здесь такое? – Джо поднес открытый тюбик к носу. – Пахнет не так уж и плохо.

– Дай-ка мне, – Алексей втянул в себя запах из злосчастного тюбика, – это же кошачьи консервы.

– Да ну, откуда они здесь?

И тут позади них, в ответ на их вопрос, раздалось высокое, звонкое мяуканье. Астронавты развернулись лицом к выходу и увидели в глубокой нише в стене большую клетку, а внутри нее – маленького сиамского котенка, на вид не более трех недель от роду.

– Одиннадцатый член экипажа? – Алексей подлетел к клетке и повернул ручку на дверце. Увидев, что появился выход, котенок начал махать лапами, будто стараясь бежать, но земли под ним не было, так что двигаться ему почти не удавалось. – Хочешь погулять? – Алексей достал кота из клетки и поднял его перед собой. – Джерри, посмотри сюда.

Лейтенант Паркер ответил тяжелым мычанием, его рот был набит неописуемого вкуса смесью, лицо морщилось все сильнее, а плеваться куда попало он не мог – на корабле это небезопасно. Кот же мяукал все чаще и громче и уже летал по отсеку, словно белка-летяга, ничего не понимая и с трудом ориентируясь в пространстве.

– Давай сюда, пусть он съест. – Сказал Алексей и потянул Джерри за руку.

Паркер опять сморщился, после чего засунул голову в клетку и как следует проплевался.

– Что здесь происходит? – Ляо, как призрак, бесшумно влетела в отсек из коридора. – Кто его выпустил?

Алексей смотрел на нее напуганным взглядом, Джо в этот момент отвел взгляд в сторону и скривил губы. Тут Ляо увидела лейтенанта Паркера, застрявшего головой в клетке, и даже слегка вскрикнула, после чего тихо засмеялась, Алексей начал смеяться вместе с ней, восприняв ее улыбку как прощение.

– Значит, с Альфредом вы уже познакомились. – Она взяла котенка на руки и прижала к груди. – Тихо, тихо, как же я о тебе забуду. Хочешь есть? Я знаю…. Хм, тебя уже кто-то накормил?

– Мы хотели это сделать, – произнес Алексей серьезным тоном. – Только у нас пока не получается.

– Помогите выбраться. – Протянул Джерри сквозь глухое кряхтение.

Джо торопливо проплыл к нему и начал тянуть за плечи, упираясь в клетку ногами.

– Аккуратнее! Уши, уши! – Тихо кричал Джерри, пока Джозеф отчаянно вытягивал его из кошачьей клетки.

Алексей и Ляо внимательно следили за ними и тихо смеялись, вдвоем поглаживая котенка. Альфред, в свою очередь, задирал от удовольствия подбородочек, издавая тихое урчание, похожее на гул тракторного двигателя.

– Ричардс просил всех пройти в третий отсек для беседы. – Произнесла Ляо, вспомнив вдруг, зачем пришла.

– Аккуратней, так…, почти вылез… – прозвучало гармоничным фоном.

Алексей ничего не ответил, просто посмотрел ей в глаза и сделал одобрительный кивок, будто не находя слов. Свет во всех помещениях, тем временем, стал немного тусклее, в третьем отсеке уже собрались остальные члены команды.

Глава IX

– Надо же, как хорошо у нас с дисциплиной. Не опоздали ни на минуту. – Произнес капитан Ричардс, глядя на наручные часы.

– К чему это ты? – Осек его полковник Уайт.

Ричардс лишь бегло улыбнулся в ответ и решил перейти к делу. Перед ним была вся команда, астронавты сидели, молча ожидая его слов. Дождавшись полной тишины, Уэсли окинул их взглядом: Джо со своей строжайшей выправкой сидел прямо перед ним, справа от него расположился Алан, тщетно старавшийся имитировать привычное притяжение к сидению, далее Андрей, Мария и Алексей, смотревший на капитана с ожиданием.

– Лео, сделай лицо попроще. – Обратился Уэсли к лейтенанту. Алексей рассмеялся над собой, смущенно опустив голову, потом опять посмотрел на капитана, уже не столь напряженно, но с какой-то лишней тяжестью во взгляде. Уэсли кивнул головой и улыбнулся в ответ, затем перевел взгляд на Джерри. Тот сидел неподвижно, пытаясь сохранять спокойствие на лице, но получалось у него не очень хорошо. Справа от Паркера сидели Вонг и Хо, далее Уайт – по левое плечо Уэсли. – Так вот, ребята, мы собрались здесь, чтобы побольше узнать друг о друге. Я знаю, у каждого есть что-то, чем он гордится и о чем хотел бы поведать окружающим. В своей повседневной жизни мы не говорим только лишь о себе, потому что знаем правила хорошего тона. На сегодня мы отменим эти правила, и пусть каждый расскажет о себе любимом что-то интересное, если не для всех, то интересное для него самого. И начнем мы, пожалуй, с… – Уэсли прищурил брови и окатил задумчивым взглядом команду, – лейтенанта Паркера.

– Эй, а при чем тут…, то есть, почему я? – Возмутился Джерри, по-прежнему морщась и пережевывая гадкий вкус во рту.

– А почему бы и не ты? Я уверен, тебе есть, что рассказать команде, какая-нибудь забавная история, может быть, из детства.

– Я еще не готов…

– Отставить, лейтенант, – перебил его Уайт.

– Ладно, ладно, сейчас настроюсь. – На этом он задумался всерьез и надолго, его неугасаемый заряд пропал куда-то, будто его внезапно заземлили.

– Давай, мы все тебя слушаем, – произнес Уэсли, стараясь подбодрить Паркера. – Расскажи, например, как ты занял первое место по математике на олимпиаде в Лос-Анжелесе.

– Об этом и так все знают, лучше расскажу, как мы тестировали ускоритель плазмы на подземной военной базе.

– Паркер, вообще-то, это был сверхсекретный проект. – Вмешался Джозеф.

– По-моему, у нас сейчас тоже секретный проект, мы все тут с доступом первого уровня.

– Да, только не все здесь служат в вооруженных силах США.

– Ничего страшного, – сказал Алан, – пусть расскажет, об этой разработке партнеры и так знали.

– Мы слушаем тебя, Джерри, – произнес Уэсли, глядя на Паркера в ожидании.

– В общем, так все было…, – начал Паркер, – три года назад правительство дало разрешение на  испытание нового оружия – плазменной пушки “PI-10”. – Тут Джерри снова сморщился и кашлянул в кулак, стараясь выдохнуть неприятный воздух. – …Она работала на здоровом магните, который ускорял ионы, направляя их внутри огромного соленоида, который играл роль ствола. Плазма, как обычно, создавалась в газоразрядной трубке, затем сохранялась в магнитном поле этой катушки и удерживалась в нем, довольно долго, кстати. – Увлекшись, он начал говорить с особой красочностью, активно жестикулируя и вглядываясь слушателям в глаза.

– Стоп, стоп, – вдруг прервал Джек его порывы, – это не совсем то… – И обратил вопрошающий взор на Уэсли.

Джерри замер с озадаченным взглядом, захватив языком последний произнесенный слог.

– Все в порядке, Джерри, – начал Уэсли, увидев, что лейтенант немного взволнован, – работа – это, конечно, интересно, но нам немного другого хотелось. Расскажи что-нибудь лично о себе, что может поведать нам о твоем характере. Какие у тебя в молодости были увлечения, какие интересные моменты с ними связаны?

Слушая слова капитана, Алексей вдруг задумался над своей историей, начал перебирать наиболее интересные эпизоды своей жизни, ведь рано или поздно очередь дойдет и до него, но память его как будто отключилась, и в голову ничего не приходило.

– Ладно, – протяжно произнес Джерри, не меняясь в лице и не шевелясь, – могу рассказать, как я выручил друзей из своего района и уладил большой конфликт… без конфликта.

– Ммм, это должно быть интересно, – произнесла Мария тихо, будто стараясь, чтобы ее не услышали.

Увидев воодушевление на ее лице, Джерри вдруг начал входить в кураж:

– Ага, так вот. Как-то раз мы с друзьями ехали по чужому кварталу, было примерно восемь, девять часов вечера, когда у нас вдруг закончился бензин. Мы думали, его хватит еще часа на два, но машина моего друга почему-то начала жрать, как самосвал. Нам пришлось остановиться у автозаправки. И тут к нам подваливают четверо здоровяков и начинают качать права – наехали всерьез – из-за того, что мы, мол, вторглись на их территорию и все такое – ну как обычно. Хотя, может, из-за того, что мы случайно наехали на их байк, стоявший рядом, точно я уже не помню. В общем, начали нас запугивать, типа из нас сделают отбивную с кровью… А нас было всего трое, и в том районе мы никого не знали, так что если бы началась разборка, нам несдобровать. Тут я прислушался к музыке, которая звучала в наушниках у одного. Слышу: знакомый такой, битовый трэк. И я спрашиваю: “Это DJ Nas-D? Последний альбом, да?” “Ага”, ответил он. “Танцор? Би-бой?” – Спросил я. “Да, – говорит, – а твое какое дело?” И тогда мне в голову пришла грандиозная идея, я вышел вперед и сказал: – Джерри приподнялся на стуле и выставил руку вперед для большей выразительности, в невесомости это получилось неуклюже и выглядело забавно. – “Так давайте решим вопрос не как последние недоноски с пушками, а по-нашему – устроим баттл по брэйкингу.” Они сперва не согласились, но я давил сильнее, мол, они боятся, что их сделают, и так далее – в общем, брал на слабо, а у самого очко дымилось, просто жуть, извините. Но один не удержался и сказал, что он лучший танцор на побережье и победит любого из нас. На этом и остановились: договорились встретиться на следующий день на нейтральной территории с нейтральными судьями.

– Что еще за баттл? – Перебил его Андрей.

– Соревнование танцоров имеется в виду. – Ответил Алексей за рассказчика.

– Да, именно. – Продолжил Джерри. – …Вдобавок к тому, ставки ставили: съехалась братва из центра, на кону штук десять, кто-то машину поставил.

– Ого! – Ошеломленно воскликнул Алексей.

– Всего собралось около двадцати танцоров – семеро наших. Не поверите, это был самый крупный сэйшн, в котором я когда-либо участвовал, такую бузу устроили..., с пяти  районов народ был. А мы одни, безо всякой крыши, даже страшно стало.

– Баттл устроили прямо на мосту, на нем в тот день как раз был закрыт проезд из-за ремонта. Асфальт застелили оргалитом, прикатили джип с мощным звуком и врубили на полную. Ди-джея крутого привели, в общем, закрутилось… Первыми вышли они. Месили неплохо, я даже, было, заволновался…, но в командных связках у них были проблемы – местами уходили в разнобой. Тогда мы вышли всем составом, чтобы показать то, что разучивали три года. Мы их всех на уши подняли, даже продвинутые судьи очумели, увидев такое – пять парней и две девчонки двигались как один. Потом начали выходить по очереди, я вышел первым, они просто ахнули от моего стайла. Но гады тоже спуску не давали, им было что показать, такое редко увидишь на соревнованиях. Бились, наверное, минут двадцать, выложились все. К концу чувствовалось, что они вели, с небольшим перевесом, правда, но бодрости у них, явно, было больше, а на нас уже места сухого не было. Судья объявил последний выход – и тут я один на один с их капитаном. Он явно берег силы и фишки для этого выхода, такие триксы выкидывал – просто жуть. – Астронавты смотрели, едва понимая его, и только Алексей раскрыл рот в ажиотаже – почему-то американский сленг Паркера был ему как родной. – Потом, как сейчас помню, он сделал эйртвист два раза и вышел в иглу – так прогнулся, что вытянулся весь параллельно полу. Я уже думал, что меня размажут по танцполу, но друзья подбадривали, кричали, что я круче, что я смогу показать настоящий класс и так далее…. Тогда я решил выполнить трюки, которые у меня получались раз из трех, которые были только в отработке. Я хорошенько разбежался, сделал связку из акробатики, и тут опять овации, я встал на голову и начал вращаться. Набрал максимум момента за пять оборотов, потом еще штук тридцать без рук сделал. Потом вышел в найнети, – “вращение на руке”, – перевел Алексей, Джерри, меж тем, сопровождал описание движениями рук и корпуса, отчасти проясняя значение своих слов, – после нескольких оборотов перешел на прыжки – руку стер просто в хлам, а в конце свое фирменное – ни у кого больше я такого не видел, в те времена – эйртвист со сведенными ногами – публика ахнула. Я сделал пять раз, весь в кураже – понял, что побеждаю, и начал останавливаться во фризе, как вдруг, не знаю, что произошло со мной в ту секунду – будто ангел сел на плечо и сказал “хватит” – я вдруг вспомнил о сути, о всей этой заварухе, о том, что выиграй мы баттл, эти беспредельщики нам жить не дадут, а еще вернее – грохнут прямо на мосту…, и я упал… – упал намеренно, чтобы только отдать им эту победу. Кстати, ударился здорово спиной, публика, конечно, загудела угрюмо. Судья головой помотал и поднял руку над ними, а нас все равно проводили с лаврами, даже потом большие шишки подходили – предлагали выступать в их клубах. А я был горд своим поступком – в первый раз почувствовал себя настоящим победителем.

– Ну, ты остался доволен? – В ожидании итоговой черты спросила Ляо.

– Да, – задумчиво ответил Джерри, целиком погрузившись в воспоминания, – определенно, очень удачно все уладили.

– Это просто супер! – Еще раз воскликнул Алексей.

– Да, молодец. – Кивнул Уэсли.

– Нет, просто мне это тоже в некоторой степени знакомо – я участвовал в батлах. – Добавил Плутов.

– Постой, ты тоже танцуешь брэйк? – Вновь оживился Джерри.

– Да, с пятнадцати лет.

– Это круто! Как насчет джема?

– Прямо здесь? – Они уставились друг на друга горящими от энтузиазма глазами, будто прокручивая в голове какой-то грандиозный план. – Нет, здесь не получится. От чего мы будем отталкиваться и куда будем падать?

– На Марсе! – Воскликнули хором.

– Да! Его притяжение в три раза слабее земного. Представляешь, что там можно вытворять! – Алексей вдруг понял, что получит то, о чем мечтал долгое время – очень сильного, опытного партнера – и им больше не будет мешать земное притяжение.

– О’кей, устроим обмен опытом.

– Отставить, – лениво протянул Уайт, после чего одобрил их рвение искренней улыбкой. – Потом будете показывать друг другу свои выкрутасы, когда останетесь наедине.

Алексей и Джерри спрятали взгляды, думая, что так они невидимы.

– Ну, рас ты уже вставил свое слово, – вновь начал капитан Ричардс, – давай ты и продолжишь. О чем бы ты хотел, чтобы тебя спросили?

Алексей напряженно задумался, перебирая всевозможные варианты в голове. И тут Джерри подкинул идею:

– Расскажи, как ты лишился девственности.

В ответ раздался женский смешок, астронавты переглянулись и уставились на Алексея, будто ожидая, что он и вправду все расскажет. Он же, вместе с тем, ничуть не смутился, вообще, в плане откровенных разговоров он никогда не комплексовал. И все же пытался еще подобрать какую-нибудь другую тему, но в голову так ничего и не пришло. Мария, вдобавок ко всему, тоже решила подтолкнуть его:

– Ну, давай, чего тебе стесняться? Рассказывай все, как было. Мы ждем.

– Постойте, – вдруг выпалил Алексей и обвел товарищей взглядом, – я вспомнил другую историю. Правда, она, может быть, не столь интересна, как лишение девственности или победа в баттле, но…, – тут он начал мысленно раскапывать причину, – просто мне она очень запомнилась – сильное впечатление произвело. – На этом он вопрошающе посмотрел на Ричардса, ожидая его одобрения.

– Вперед, мы слушаем, – капитан одобрительно кивнул.

– Было дело в январе…, да, скорее всего – по крайней мере, снега было очень много. Я еще в школе учился, в десятом классе, шел утром на тренировку, точнее, ехал – стоял на остановке, ждал автобуса. Заодно еще к контрольной готовился по физике – открыл учебник, решил формулы подучить. А еще холодно тогда было, пальцы замерзали; стоял, как обычно, пританцовывая. – Алексей рассказывал, все более погружаясь в воспоминания, и оттого все ярче воспроизводил моменты и подробности своей истории. По его пониженным тонам слушатели уже чувствовали: рассказ обещал быть достаточно драматичным – и внимали ему с серьезными, исполненными интереса лицами. – А рядом старик один…, – на этом он сделал паузу, чтобы подобрать подходящий глагол, – стоял. Я его заметил сразу, как он пришел: на вид немного бомжеватый, но и, вроде бы, интеллигентный, короче говоря, бывший интеллигентный человек – в старом пальто сером, из драпа или типа того, с цигейковым воротником, в вязаной темной шапке и валенках.

– В чем? – Переспросил вдруг Джерри. Алексей не знал английского перевода слова и потому произнес его по-русски.

– Обувь такая, вроде сапог, только бесформенная, из войлока. Сначала он на меня не обращал внимания, смотрел все время в землю. – На этом Алексей приостановился, задержав вдох. Перед его глазами вновь возникла картина, как старик доставал из урны пустые бутылки, мышцы его закоробило внутри, об этом он почему-то не смог упомянуть вслух. – Потом, когда я отвернулся, то услышал, что он ко мне обращается: “Двадцать лет уже прошло, а вы все по одному старью учитесь, – что-то такое он сказал, – до сих пор ничего умнее не напишут что ли?” Я не понял, к чему он все это говорил. “Да нет, хороший учебник”, – говорю. “Знаю, – говорит, – что хороший. Я соавтор его”. У меня книга чуть из рук не выпала, а сам я не подал виду, сказал, что здорово, и просто кивнул ему. Форзац открыл украдкой: 80 год! А он продолжал: сказал, что в НИИ работал, Термодинамики и Энергетики. Я с трудом вспомнил: “Это тот, где магазин сейчас большой?” – Спросил его. “Да, – говорит, подошел ко мне и начал рассказывать, я к нему уже повернулся, слушал открыто, книгу убрал. – Мы разрабатывали ракетный двигатель, экономичный, испытания проводили и дивились. Топлива тратилось по капле в секунду, а он импульс давал, будь здоров”. – Алексей мысленно прокрутил эти слова говором старика – забавно смягчающим согласные, добрым, вопреки всему, по-особому приятным. – Рассказывал мне долго про их работу, про испытания, сколько сил и времени потратили – просто жутко становилось. “От успехов голова кружилась, – говорил, – а в девяносто четвертом деньги перестали платить. Мы, конечно, и без зар. платы – так работали. Доделали его, нужно было только патент оформить и можно было запускать в производство. А потом нас закрыли, финансирование закончилось, директора убрали, все закрыли, весь труд на…”, – он помахал руками, что все, мол, конец пришел, и говорить было даже нечего. Я заслушался, а он мне еще сказал потом: “Никогда не иди в науку работать, нечего там у нас делать. Математику, физику учи – пригодится, а жизнь свою связывать с этим не надо, гиблое все это”. – Я на него с пониманием смотрел, и так горько становилось, и как-то не за страну даже, не за науку, а за человека – за него. Потом автобус мой подошел, и мы распрощались. Я ехал и долго думал об этом, даже как-то неудобно и стыдно было перед ним – не знаю... И за то, что я моложе и глупее, и за то, что одет лучше него – странно как-то, но точно все равно не опишу это чувство. – Алексей перевел дыхание, чтобы изложить вторую часть истории, офицеры слушали его с серьезными, задумчивыми взглядами – для большинства из них рассказанное казалось куда более диким, чем для него самого. – А через два часа я шел обратно – с тренировки в школ; как назло, я был один, друзья все школьные прогуляли занятие. Я шел, весь в танце, и вдруг заметил: мужчина лежит на снегу у обочины, под низким забором. А люди мимо ходят, как ни в чем не бывало. Я понимал тоже, что человек, лежащий на снегу в городе, без сознания, это уже обыденность – мало ли алкашей в городе, но меня от такого всегда корежило, особенно зимой    – холод, человек замерзает. Я подошел к нему, смотрю: а этот тот старик, с которым я утром разговаривал. Не знаю, сколько он там пролежал, я вещи свои сбросил, перевернул его, на меня еще как на психа все смотрели. Я смотрел по сторонам тоже, потому что у меня мобильника не было, точнее, разрядился. Остановил мужчину одного, попросил скорую вызвать, а он: “Мне некогда, опаздываю”, – попросил второго, третьего. Старика будил, а он не просыпался. Парни проходили мимо взрослые, сказали: “Оставь ты алкаша, менты сами заберут”. И тут просто так обидно стало, до боли. Понедельник, почти полдень, люди бегут, кто куда, и ни один не вызвал неотложку, даже не подошел узнать, все ли в порядке! Потом я увидел одноклассника издалека, подбежал к нему и сразу телефон выхватил. Позвонил в скорую, они приехали минут через двадцать. Мы старика поднять помогли, погрузили. Врачи расспрашивали меня, я сразу сказал, что он был трезвым, начал спрашивать их, что с ним. Сказали только, что он жив и что вроде бы инсульт. Но он так и не очнулся при мне, его увезли, а мы пошли на уроки. Учительнице объясняли, почему опоздали на полчаса, она вроде поняла все, но ругалась – без этого никак. Я сел, злой, как черт, на всех, и даже разговаривать ни с кем не хотелось целый день. В общем, не описать…, просто не высказать. – Алексей выпустил горячий воздух наружу, с усилием провел пальцами по контуру лица и опустил взгляд.

Публика на минуту погрузилась в тяжелое молчание, каждый невольно составил свое мнение по поводу услышанного рассказа, но никто так ничего и не высказал вслух; одно можно было сказать точно: все были увлечены и даже озадачены – это было видно по неподвижным, задумчивым лицам.

– Ты человек, Лео, – Джерри, как никто, оценил его рассказ.

– Да, рассказ примечательный…, – с серьезным видом высказался Джек.

– Неплохо, Алексей, молодец. Трогательно, честно, по-настоящему. – Вовремя вступил Уэсли. – Кто следующий поделится своим откровением? – В ответ только молчание.

– Может быть, я? – Мария вдруг подняла руку со странной веселой улыбкой.

– Отлично, мы слушаем.

Слушатели вновь отвлеклись и оживились, Алексей был рад этому оживлению, пожалуй, больше всех.

– Однажды в Афинах, на курорте, я познакомилась парнем, красивым, крепким и сильным, – начала рассказ Мария, – а главное – у него был черный Ягуар и черт знает сколько денег. Он обещал покатать меня так, как мне и не снилось. – По ее лицу было видно, насколько она была воодушевлена, эта дружная беседа действительно сильно подействовала на нее, завелась она и вправду не на шутку. Алексея это почему-то приводило в дикий восторг, особенно, когда Мария останавливала на нем свой игривый взгляд. Он чувствовал такой прилив гормонов, что иногда хотелось встать и начать бегать по потолку. – Он был русским, сказал мне, что работает в ФСБ и что приехал в Грецию по спецзаданию.

– Хорошо агент выполняет свою работу. – С усмешкой вставил Ти Джи.

– Да, и устроился тоже неплохо – с бабками и Ягуаром. – Произнес Андрей, усмехнувшись про себя.

– Да, я ему так же сказала. Тогда он сказал, что я ему необходима, чтобы его не вычислили. Пригласил меня к себе домой, я решила подыграть ему, спросила, опасно ли это. Он ответил, что опасно, он как будто знал, что опасности меня заводят. Потом мы сели к нему в машину, и тут он разошелся: начал приставать ко мне, сказал, что за ним следят, и, чтобы ничего про него не заподозрили, мы должны изображать влюбленных. Он целовал меня, начал раздевать, как вдруг к машине подошли какие-то люди и попросили его выйти. Я плохо видела, с чего все началось; они просто начали его избивать. Их было трое, одного он, кажется, ударил, а вот остальные два его сильно поколотили. Потом они заметили меня. Я вышла заблаговременно, чтобы быть начеку. Сначала я даже испугалась, но после первого удара поняла, что с ними проблем не будет.

– Только не говори, что хрупкая белая девушка всех уложила. – Джерри посмотрел на нее, выкатив глаза.

– Еще как. Я занималась рукопашным боем восемь лет. В общем, через минуту все четверо валялись на земле, держась руками за пах.

– Ты и агента своего прикончила? – Снова спросил Паркер.

– Нет, ему и без меня хватило. Слушайте дальше. Я уже хотела уходить, как у одного вдруг заработала рация под курткой. Я прислушалась… Мужской голос говорил на немецком что-то вроде: “Прием, доложите обстановку. Не повредите его, он нужен живым…”, – и так далее. Представляете?! Он мне правду сказал. – Мария рассмеялась, вспомнив случай в подробностях, по лицу ее было видно, что она не сумела во всех красках передать всю соль этого эпизода.

– Даа… – Протянул Андрей.

– Ну вот, – вставил Джерри расстроенно, – сорвала операцию обеим сторонам.

Алексей же отреагировал на историю Марии крайне позитивно, он был рад, что тяжесть, которую он навесил свои рассказом, так быстро перебили забавной историей.

– Ребята, это, конечно, все интересно. Может быть, у кого-нибудь есть история, которая что-то всерьез изменила в нем – взгляды, миропонимание? Вроде того, что рассказал лейтенант Лео – было бы неплохо. Рассказывайте, не стесняйтесь. – Капитан дал товарищам время решиться, но почему-то никто не горел желанием высказаться. – Ну, хорошо, Майор Брэй, не хотите рассказать о себе?

– Если честно, – ответил майор неуверенно, – мне как раз есть, что рассказать…

– Очень хорошо, мы слушаем.

– Я хотел бы рассказать, как оказался на волоске от гибели, и меня спасло чудо, после которого я начал верить в Бога по-настоящему. – Алан говорил медленно, будто обдумывал каждое слово, или же просто негодовал от тяжелых воспоминаний. – Вам уже сказали, что я участвовал в антитеррористических операциях – об этом я и хочу рассказать. Кое-кому я уже рассказывал эту историю, теперь готов поделиться со всеми.

В общем, это было в отеле в Далласе. Девять террористов заняли большой номер и взяли восемь человек в заложники, требовали освободить их лидера, которого мы поймали и упекли за решетку месяцем раньше. На это правительство, конечно, не могло пойти, так что было решено провести операцию, террористов обезвредить, в крайнем случае, убить. Подобраться к ним было тяжело, они сидели в полной темноте, с приборами ночного видения, и к тому же подключились к камерам наблюдения отеля. Операция казалась невыполнимой, но нам помогло то, что им вдруг понадобился мэр: они захотели получить его в обмен на всех заложников, в противном случае грозились убить половину из них. Власти дали согласие, и тут началась моя работа…. Из меня за пару часов сделали двойника мэра и отправили на переговоры. Наверное, бандиты подготовились ко всем возможным вариантам, кроме этого. – Пока Алан вел рассказ, офицеры слушали, затаив дыхание и не издавая ни звука, – это было одним из самых сложных моих заданий, поэтому я ужасно волновался. Мне не дали с собой оружия, но в номере был камин, пистолет должны были спустить по дымоходу.

Я шел к номеру и непрерывно молился, ведь у меня не было даже бронежилета, я вообще часто бурчал молитвы себе под нос, когда чего-то очень хотел. Я медленно подошел к двери; только я хотел взяться за ручку, как она открылась сама, передо мной не было ничего – только темнота. Я шагнул туда, скрестив пальцы, и дверь за мной тут же захлопнули. В первые минуты все шло нормально, террористы обыскали меня и даже ничего не заподозрили, но всех заложников не отпустили – только четверых, оставили троих женщин и престарелого мужчину. Бандиты были по-настоящему злы и, похоже, очень умны, но, для чего им понадобился мэр, я не мог понять… пока. Я не знаю, что он им сделал, но, похоже, они были всерьез рассержены. Один из них взял заложницу и остановил у окна, остальных я не видел, но был уверен, что они держали меня под прицелом. Так вот, он взял ее за волосы и сказал, что, прежде чем мы начнем разговор, я должен увидеть, как она умрет. Дама еле держалась на ногах на грани обморока, все окна были закрыты, но свет прожекторов немого освещал ее.

Террорист приставил автомат к ее спине, как раз в тот момент, когда мой Глок упал в камин. Когда террористы чуть отвлеклись на этот звук, я достал из ширинки пружинную светошумовую гранату – ее они не нашли, когда обыскивали меня. Я бросил ее на пол, а сам прыгнул через диван, закрыв глаза и уши, прямо в угол, к камину. Граната подскочила за моей спиной и ослепила всех, меня лишь слегка оглушило. Я схватил пистолет и прикончил четверых, тех, что были ближе всех, каждому всадил по одной пуле – стрелял в основном по памяти. Потом они начали палить, не глядя, кто куда. К счастью, бойцы спецназа подоспели вовремя, они вышибли дверь и перестреляли всех оставшихся, затем включили свет и вывели заложников.

Я остался, все не мог отойти от взрыва; не слышно ничего – все звуки слились в один шум, я оперся на камин и вдруг увидел то, от чего мое сердце чуть было не выскочило из глотки. За креслом, в углу, была установлена бомба с таймером, килограмм шесть тринитротолуола, не меньше, и всего три секунды на индикаторе. И тут вся жизнь пролетела перед глазами…, – Алан смотрел в одну удаленную точку, не отводя глаз; за его статичным лицом, казалось, скрывались чудовищной силы душевные переживания. И вдруг он поднял взгляд на Алексея и увидел в его глазах искреннее сочувствие. В них он нашел внезапную отдушину, перевел дыхание и даже остановился ненадолго, после чего рассказывать ему стало чуть легче, не смотря на то, что он приближался к развязке. – Я успел крикнуть “Ложись!”, что было сил, когда осталась последняя секунда. Таймер просигналил, детонатор заискрился, … но бомба не взорвалась. Я упал на колени, и слезы чуть ли не хлынули у меня из глаз от этого тяжкого чувства. Я вдруг перестал чувствовать себя солдатом, я, скорее, стал заложником. Когда немного отошел от всего этого, я понял нутром своим, что это был божественный акт, спасший меня от гибели, и все вокруг стало каким-то другим, я понял, что не напрасно живу на этом свете, что у меня есть высшее предназначение, как это ни самонадеянно звучит. Больше я никогда не читал молитвы, но навсегда заключил для себя: Бог есть, и, скорее всего, он меня любит. – Опять молчание. Все вокруг сидели с серьезными лицами, остановив взгляд перед собой, глядя слепо и отрешенно, совсем как Алан. На самом деле, у каждого из них была похожая история в памяти, разве что, может быть, не столь чудесная, но большинство из них знали, каково это – находиться на волоске от гибели.