Текст книги "Возвращаясь на Землю (СИ)"

Автор книги: Евгений Мельников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 39 страниц)

И тут она почувствовала, как что-то легло на кисть ее руки – это была ладонь Ти Джи, он сидел рядом, чутко прислушиваясь к ее дыханию. Как только он коснулся ее руки своей рукой, Ляо сжала ее крепко, будто в ней содержалась вся необходимая ей жизненная энергия вместе с силой духа и естественным биологическим теплом. Они, насколько могли, повернули друг к другу головы, так, чтобы смотреть глаза в глаза и в то же время не отвлекаться. Алексей сидел справа от Ти Джи и смотрел на них, стараясь подавить страх не менее сильным чувством –светлым чувством умиления – и будто ожидая, что кто-нибудь так же предложит ему свою руку. Вместе с тем, он видел, как впереди них, примерно в семи метрах майор Любинская так же отрешенно и так же крепко держала за руку подполковника Лобкова, представлял, как он улыбался, чувствуя столь желанное им женское тепло вместе с незаменимой дружеской поддержкой.

– Всем приготовиться, мы снимаем блокировку выхода, – на этих словах Андрея, прозвучавших из радиопередатчиков в шлемах, Мария сжала его руку еще крепче и, как и все остальные, затаила дыхание, устремив взгляд в статичную звездную даль, как в тоннель, в конце которого слепым пятном бился белый свет.

– Давай, Алан, открывай. – Тихо сказал Уайт майору и обхватил его голени руками, что было сил. Брэй, меж тем, согнул ноги в коленях, насколько мог, чтобы полковнику было легче удержать его.

– Есть… Постойте…, может быть, у меня будет какое-то время, прежде чем люк откроется, и я смогу развернуться? – Алан все беспокоился о том, сможет ли Джек удержать его за ноги.

– Андрей, люк открывается сразу? – Уайт решил тут же проверить эту возможность.

– Никак нет. – Незамедлительно откликнулся Лобков. – После того, как повернете ручку, у вас будет примерно восемь секунд до разгерметизации.

– Отлично, приступай, Алан.

– Открывать?

– Да.

Убедившись в том, что полковник и весь экипаж полностью готовы к операции, Брэй еще раз собрал внимание, как следует сосредоточился и медленно протянул руку к рычагу выходного люка….

Алексей понял, что пора было собраться и отбросить все посторонние мысли – вместе с ними должен был уйти и страх. Но вдруг, он почувствовал, как что-то пошло не так – почувствовал всем своим нутром. Он повернул голову и оторопел от напуганного и ужасающего в своей неподвижности взгляда лейтенанта Хо – она смотрела так, будто видела перед собой стремительно приближавшуюся, устрашающе стучащую острыми зубами акулу невиданных размеров. Лицо Алексея самопроизвольно приняло похожее выражение, ее непонятный страх в одно мгновение передался ему и застыл внутри колючим ледяным наростом. Ляо медленно приоткрыла рот и произнесла лишь одно слово, истошно и хрипло:

– Альфред!

В первые секунды Алексей не смог понять, о чем она говорила, но Джерри среагировал сразу:

– О, черт. – Протянул он и принялся расстегивать на себе ремни.

– Что ты делаешь?! Сиди на месте! – Вскрикнула Ляо, Джерри ничего не оставалось, кроме как сидеть смирно. Он прекрасно понимал, что покидать место в подобной ситуации было крайне опасно.

Только три секунды спустя, Алексей вспомнил, что один из членов экипажа, кот по имени Альфред, остался без скафандра. Все сдерживающие его аргументы рассеялись вдруг сами собой, и он, в считанные секунды расстегнув на себе ремни, резво оттолкнулся ногами от пола, затем от переднего сидения и, закинув голову назад, чтобы увидеть дорогу, ветром устремился к четвертому отсеку. Сделал он это настолько быстро, что Ти Джи не успел даже вытянуть руку, чтобы схватить его.

– Лео, вернись! Ты с ума сошел! – Кричала Ляо ему вслед, до хрипоты подняв голос. Алексей лишь напуганно вздрогнул от ее крика, но остановиться больше не мог.

– Сесть на место, лейтенант, это приказ! – Устрашающе сурово выпалил Ричардс.

– Что у вас случилось? – Стараясь перекричать его, спросил Уайт. Он, уже было, хотел дать отбой операции, как Брэй обреченно, точно приговор, произнес свою фразу:

– Я ее уже повернул.

– Всем оставаться на своих местах! – Прокричал Джек, протягивая и выделяя каждое слово. – Черт возьми, иди сюда, Брэй. – Он по-прежнему старался сохранять выдержку, несмотря ни на что. Он не знал, что происходило на верхней палубе, и именно от этого волнение накатывало все сильнее.

Он и не заметил, как пришел тот момент, когда оглядываться назад уже было поздно, и действовать нужно было незамедлительно. Реакция его была, как всегда, быстрой и адекватной: Джек ослабил хватку и с усилием крутанул майора резким толчком. Тот начал быстро поворачиваться в плоскости, параллельной полу, и, как только он совершил пол-оборота, полковник резко ухватил его за руки и потянул к себе. Брэй с силой вытянул ноги, чтобы как можно быстрее приблизиться к Уайту всем телом, Джек, в свою очередь, притянул майора вплотную и обхватил руками и ногами, крепко сцепив их за его спиной, Алан сделал то же самое – не прошло и пяти секунд, как они прижались друг к другу, образовав один неразрывный живой комок. Главное, что им было нужно в тот момент – чтобы ремни, которыми Джек был пристегнут к креслу, не разорвались и не разъединились под силой воздушной тяги.

С той самой секунды, когда люк начал медленно открываться с глухим, устрашающим шипением, весь экипаж бездыханно замер, предельно обострив внимание, все эмоции затаились где-то глубоко, под туго натянутой сетью нервного напряжения секунды капали медленно, холодным стальным молотом стуча по нервам.

Алексей двигался к спальне, все ускоряясь, тревожные мысли набрасывались бессчетными полчищами, сковывая все его тело и преграждая путь, но останавливаться он был не намерен. Он думал о том маленьком и беззащитном существе, которому так нужна была его помощь, игнорируя и дерзко отталкивая все прочие мысли. И тут он неожиданно для самого себя почувствовал странное и совсем новое ощущение, похожее на прозрение, будто все части его тела вдруг начали слышать и видеть, дух его, благодаря этому, окреп и наполнился уверенностью, и тело освободилось, наконец, от той пленяющей тревоги, которая беспощадно высасывала из него силы. В невесомости он начал чувствовать себя легко и свободно, словно рыба в воде; это было не просто прозрение – это была та самая долгожданная радость самоутверждения – воссоединения со своей стихией.

Вдруг все мысли рассеялись, и осталось только волнение. И вот он, сигнал к старту – выходной люк начал открываться, время пошло…, предстояло пройти еще три отсека и два тоннеля между ними…. Алексей влетел в спальню головой вперед, и, оказавшись в аккурат над тоннелем, ведущим в шестой отсек, махнул ногами над собой, отчего сила инерции прижала его к потолку, заставив подогнуть под себя ноги. Почувствовав твердую опору под собой, он резко выпрямился, сложив руки по швам, и, вращаясь, точно пуля, выпущенная из нарезного ствола, устремился вниз по тоннелю. При этом он набрал такую скорость, что воздух начинал тихо посвистывать, закручиваясь рядом с ним невидимыми, но быстрыми потоками. Он промчался по вертикальному коридору быстрее, чем мог воспринять окружающую обстановку, и попросту не заметил, как достиг конца. Влетев в отсек со скоростью около восьми метров в секунду, он издал напуганный, сдавленный возглас, поняв, что его вот-вот припечатает к полу. Неожиданно для него самого, рука его вытянулась вправо и крепко ухватилась за толстую связку проводов, плотно прижатых к стене как раз над входом в седьмой отсек. Вся его поступательная энергия, таким образом, перешла во вращательную, корпус развернуло на сто восемьдесят градусов, после чего он лихо сгруппировался, подтянув колени к груди и обхватив их руками, так, чтобы не задеть конечностями стен тоннеля. Так Алексей быстро и точно изменил направление движения на девяносто градусов, он летел прямиком в седьмой отсек, вращаясь в противоположную сторону, словно футбольный мяч. Стены, пол и потолок бегло кружились у него перед глазами, периодично сменяя друг друга, точно слайды в проекторе. Когда он, кружась, пролетел клубком до конца тоннеля, его поза раскрылась подобно кувшинке, и все тело выпрямилось вдоль оси цилиндра, ноги при этом чуть коснулись поверхности в конечной верхней точке, задав тем самым направление полета. В считанные секунды Алексей достиг противоположной стены этого небольшого отсека и вцепился руками в клетку, в которой, напуганно забившись в угол, ютился сиамский кот.

Алексей, не медля ни секунды, крепко схватил его руками и поднял перед собой, и в этот самый момент перед ним возник вопрос, который он должен был задать себе сразу, как только бросился выручать кота: “Как это сделать...?” Вот он, уже перед ним, совсем взрослый, но по-прежнему беззащитный и напуганный, его крохотное, но неугомонное сердечко барабанной дробью стучало по ладоням Алексея, отдаваясь в его собственной груди непереносимой горечью. И только теперь он понял, что ему предстояло увидеть своими глазами жуткую и мучительную смерть животного, глупого в своем страхе, но такого же теплого и живого, как и он сам. Кричащий адский ужас с такой силой ударил по его натянутым нервам, что дыхание перехватило от мучительной душевной боли, а из глаз разъедающим кожу, кипящим напором хлынули слезы. Сквозь шумы в радиопередатчике ему была слышна горькая и отчаянная, но по-мужски сдержанная молитва лейтенанта Джерри Паркера, в которой нельзя было разобрать слов, но можно было услышать и прочувствовать спасительное воззвание к чему-то большому, вечному и всемогущему. Алексею было не до этого, он не молился, никогда в своей жизни, даже теперь, глядя в глаза обреченному на гибель существу, которое, как и он, не ждало помощи, ни от людей, ни от кого-либо еще…

Восемь секунд, меж тем, истекли, выходной люк открылся под тревожный звук сирены и мигание красных ламп; нагретые массы воздуха, смешанного с контрастным ледяным аммиаком, пришли в движение. Алексей почувствовал, как воздушная тяга подчинила себе его тело и начала разворачивать вдоль тоннеля, и тут же уперся ногами в стены, растянувшись почти до шпагата. Альфред, почувствовав нависшую над ним опасность, начал махать лапами, изворачиваться и брыкаться, подобно червяку на крючке, прижимая в испуге уши к затылку; Алексей крепко удерживал его на вытянутых руках и сдаваться был не намерен. Он бегло метался взглядом по сторонам, отчаянно хватаясь за все, что попадалось на глаза, и надеясь найти хоть что-нибудь, хоть какой-нибудь ключ или подсказку, и вдруг, в момент, когда уже хотелось кричать от непереносимой боли, замкнувшей мозг осознанием собственной беспомощности, в голове его родилась безумная и вместе с тем спасительная идея….

Растрачивать ценные секунды на раздумья было недопустимо, Алексей отпустил кота, оттолкнув его далеко от себя, и тут же разгерметизировал свой костюм. Воздух тяжелой глыбой надавил ему на череп, так что треск его отдался во всем теле скованной, мелкой дрожью. На его счастье, давление в отсеке изрядно уменьшилось за прошедшие секунды, иначе он мог лишиться рассудка и больше не прийти в себя. Мужественно стерпев боль и раскрыв глаза, он увидел Альфреда прямо перед собой – кот уперся четырьмя лапами в стекло шлема, он сопротивлялся воздушной тяге, как мог, и казалось, вот-вот должен был сорваться и улететь по течению воздуха. Алексей быстрым движением снял с себя шлем и буквально впихнул в него кота, с трудом уместив внутри все его лапы и хвост, Альфред уже изнемогал в упадке сил и не мог сопротивляться чьим-либо действиям. Воздух вытягивался из корабля с большой силой, унося с собой одним потоком все, что только можно: оставленную на полках одежду, карандаши и бумагу, пищевые тюбики, личные вещи. Алексей, при этом, упирался в стены ногами из последних сил, все, что ему оставалось – уместиться в шлеме самому; он проталкивал голову внутрь, поворачивая ее и едва протискиваясь между когтистыми кошачьими лапами. Он старался прижать затылок к задней стенке шлема – иначе уместиться в нем было невозможно, кот обхватил его всеми лапами, впившись острыми когтями под кожу, но в этот момент Алексей мог стерпеть все, он дышал шерстью и не видел ничего перед собой, закрыть шлем и удержаться – только это волновало его, и больше ничего. Пока он не сумел сделать ни то, ни другое, силы в ногах иссякли, и воздушный поток устремил его назад, по туннелю, в третий отсек, далее наверх – к кабине пилотов. И сердце подскочило в груди еще выше и чуть было не вырвалось наружу.

За две секунды скоростного полета на верхнюю палубу, ударяясь об углы и стены и замедляя свой ход, насколько было возможно, он сумел-таки закрыть шлем и включить герметизацию костюма. Видеть он по-прежнему ничего не мог, и, возникнув на верхней палубе прямо перед астронавтами, прижатыми сверхпрочными ремнями к креслам, даже не мог сообразить, где находится. Еще несколько метров, и он оказался бы у выходного люка, на средней палубе, но этого позволить ему не могли его верные друзья: капитан Ричардс среагировал мгновенно – увидев, Алексея перед собой, он тут же схватил его за запястье обеими руками. Держать его было весьма тяжело – за пару секунд воздушная тяга выросла неимоверно.

– Паркер, держи его! – Кричал капитан. Он вложил всю свою мышечную силу, чтобы подтянуть Алексея к себе, Джерри тут же ухватил его за вторую руку и сжал ее до боли. – Не выпускать его! Не выпускать, Паркер!

– Матерь божья! – Хрипловато прокричал Джерри, увидев прямо перед собой, как его товарища вытягивала в шлюз немыслимая сила воздушного течения.

– Лео, держись! – Выкрикнул Вонг вслед за ним. Сделать он, как и все остальные, ничего не мог, потому что сидел во втором ряду позади Ричардса.

– Что там у вас?! – Андрей не мог развернуть голову, чтобы увидеть, что происходило за его спиной, он лишь слышал суету, и не мог сдержать волнение.

– Давай, еще немного. – Тихо вымолвил Ричардс сквозь стоны, чувствуя, как его пальцы понемногу размыкались у Алексея на запястье.

Люк был открыт уже секунд пятнадцать, Брэй и Уайт висели над креслом, обхватив друг друга и прижавшись всем телом. Их высасывало в люк с такой силой, что скафандры начинали ползти по туловищу, руки и ноги слабли, ремни натягивались точно трос от лифта. Двое солдат держались друг за друга мертвой хваткой, не думая и уже почти не боясь, они не заметили, как прекратилось течение, последние частицы кислорода, азота и аммиака вышли из отсека, внутри корабля установился практически полный, равновесный вакуум. Вместе с ним пришло гробовое молчание, замкнутые помещения космического челнока и внешнее пространство образовали одну безжизненную, безвоздушную среду, и в этой пугающей своим величием тишине страшно было издать звук и попросту пошевелиться. Но тянуть время было не менее опасно, полковник понял, что первая стадия плана была завершена и все, вроде бы, пришло в порядок:

– Алан. – На этом Джек остановился, чтобы дождаться ответа.

– Да. – Прозвучал голос майора ему в ответ.

– Разгерметизация завершена. Задраить люк.

– Есть. – Брэй по-прежнему крепко сжимал тело полковника руками, на этот раз ему пришлось отпустить его, чтобы подобраться к выходному люку. – Готово.

– Андрей, фюзеляж герметичен? Проверь. – Теперь полковнику необходимо было услышать голос первого пилота, но и это не могло его успокоить – не дождавшись ответа, он обратился ко всей команде. – Экипаж, подайте голос.

Астронавты тут же удовлетворили его просьбу, семь голосов по очереди откликнулись на его приказ:

– Я здесь. – Выкрикнул Джо самым первым.

– Майор Любинская – на месте.

– Лейтенант Паркер – в норме.

– Лейтенант Хо.

– Лейтенант Вонг.

– Капитан Ричардс – в порядке, – Уэсли дополнил череду своим ответом после паузы.

– Подполковник Лобков. Салон герметичен, полковник, можно восстанавливать атмосферу.

– Так, а дальше? – Полковник понял, что одного голоса не хватало, и взволнованно затаил дыхание на своем последнем слове.

– Лейтенант Плутов в порядке, он сейчас не может говорить. – Успокоил его Ричардс.

– Рядовой Альфред тоже. – В полный голос добавил Джерри сквозь сдавливающую дыхание радость.

– Восстановить атмосферу. – По приказу полковника Андрей в одно движение пробежал рукой по нескольким кнопкам на приборной панели, в результате чего система воздухоснабжения вновь включилась в работу. Азот с кислородом подавались мощными струями через тонкие вентиляционные отверстия в стенах, частицы их стремительно разлетались по отсекам, равномерно заполняя весь объем.

Примерно минуту спустя, красный свет на панели погас, и загорелся зеленый – это означало, что давление пришло в норму, на корабле вновь восстановились пригодные для жизни условия, за которые астронавты боролись последние несколько часов. Андрей в последний раз проверил показания барометра и прочих приборов, увидел зеленый сигнал системы жизнеобеспечения и, облегченно выдохнув, сообщил команде:

– Атмосфера восстановлена…. Можете снять скафандры.

Астронавты на верхней палубе начали опасливо переглядываться, ожидая, когда первый смельчак снимет шлем. И бояться, вроде бы, было нечего, но природный инстинкт самосохранения настаивал на том, чтобы удостовериться в безопасности. Джерри, скрепя сердце, поднял руки к голове и приготовился нажать защелку на шлеме, волнение одолевало его все сильнее, и тут он увидел, как Брэй поднялся со средней палубы со шлемом в руках.

…И вся команда со спокойной душой разгерметизировала костюмы.

– Йее… – Сдержанно воскликнул Джерри, поняв, что все худшее осталось позади.

– Вот и все, а ты боялась. – Произнес Андрей, обернувшись к Марии лицом.

– Даже не верится. – Она смотрела подполковнику в глаза удивленно, будто думая, что он ненастоящий.

– Лео, ты как? – Ти Джи обратил взгляд на Алексея и с ужасом обнаружил, что он так и не смог снять шлем. Альфред ютился в нем, обвившись вокруг головы лейтенанта, брови кота были прижаты плотно к стеклу и оттянуты чуть ли не до затылка. Что касается Алексея, ответить он ничего не мог, вместо слов раздавалось лишь сжатое мычание, его лица совсем не было видно – кот накрыл его своим туловищем, распластавшись по стеклу, словно белка-летяга. – Так…, расслабься. Сейчас мы его снимем. – Вонг начал потихоньку стягивать с него шлем, Ляо, меж тем, просунула руки внутрь, чтобы удержать кота внутри.

– Тише…, тише. – Нашептывала она.

Вонг и Хо медленно сняли с Алексея шлем плавным движением. То, что они увидели, потрясло их до холодного озноба: большая часть его лица была измазана кровью, будто его порезали бритвой. Фактически, у него было лишь пять небольших царапин и повреждения ушных перепонок, но кровь текла, не останавливаясь, она скапливалась крупными шариками в воздухе вокруг головы и оседала на лице.

– Пойдем, обработаем перекисью. – Ляо, как профессионального доктора со стажем, трудно было впечатлить кровью или переломами. Запачканными руками она взяла Алексея за ворот и потянула за собой. – Ты знаешь, что ты настоящий герой? – На это Алексей не ответил ничего. То, что творилось внутри него, описать было сложно; одно можно было сказать точно: он был абсолютно вменяем и несказанно счастлив, но в залитых кровью глазах это читалось едва-едва, в них неподвижной апатией накопилась томная усталость.

Ти Джи проводил их взглядом, после чего взял в руки кота, который, в свою очередь, был так же окрашен в темно-алый цвет:

– Этого тоже надо бы умыть. – Произнес он, глядя на Альфреда, как ротный командир на пойманного дезертира.

– Давайте, бойцы, восстанавливайтесь. – Обратился полковник к экипажу. – Андрей, включай двигатель, держим курс на Марс.

– Есть. – Подполковник вновь пристегнулся в своем кресле и приготовился разворачивать челнок по намеченному курсу в гордо молчавшем межпланетном пространстве.

Глава XI

Теплые отсеки, заполненные чистейшим воздухом идеальной температуры, были погружены в мягко-фиолетовый утренний полумрак, время подъема уже давно прошло, но в этот день о нем забыли… Корабль летел на неизменно высокой скорости и при этом тихо спал вместе с астронавтами и молодым сиамским котом, который сладко нежился в постели лейтенанта Хо, касаясь тонкими черными усиками ее щеки. В темноте верхней палубы сотней крохотных разноцветных индикаторов сияла приборная панель, на противоположном конце корабля с тихим, ровным шумом и мощью сотни реактивных самолетов работал главный двигатель, отдаваясь гулким басом в тыльных отсеках.

Джерри бесшумно, но быстро влетел в спальню и, резко упершись руками, остановился над постелью Алексея:

– Лео, – шепнул он, взявшись за ворот его майки, – проснись, Лео.

– Доброе утро? – Едва передвигая языком, сонно произнес Алексей и приоткрыл глаза.

– Давай, поднимайся. – Разбудив Плутова, Джерри двинулся к постели Вонга. Алексей не мог представить, что было у него на уме, но не стал ни о чем спрашивать – просто поднялся и направился к выходу.

– Эй, Вонг. – Джерри хлопнул лейтенанта по груди, тот спал, как младенец, не шевелясь и почти не дыша. – Просыпайся, друг.

– Зачем? – Протянул Ти Джи сквозь сон.

– Паркер, что с тобой? – Ляо, как всегда, спала чутко и не могла не проснуться от его звонкого голоса.

– Тсс. – Прошипел Джерри в ответ. – Вставайте, собирайтесь в третьем отсеке. Вы нужны мне.

– Обязательно сейчас?

– Да, пока Уайт не проснулся.

– Паркер, я убью тебя когда-нибудь. – Ляо нехотя приподнялась с ложе и, злясь и чертыхаясь про себя, расстегнула ремни.

Алексей влетел в отсек первым, он еще не проснулся до конца и потому не мог включить привычный поток размышлений, он завис в воздухе напротив иллюминатора и устремил взгляд в ту же вечную и единую бездну космоса, которая, чуть было, не поглотила его заживо прошедшим днем. Так бессмысленно и неподвижно он висел около двух минут в ожидании своих друзей. Он не слышал, как Ляо и Ти Джи проникли в отсек, не слышал, как Джерри возник у него за спиной – то, что Алексей увидел по левому борту, заставило его замереть, он не верил глазам и вглядывался все внимательнее, чтобы рассеять сомнения. Он, наконец, увидел то, чего все ждали с нетерпением на протяжение всего полета – ждали, но почему-то сомневались, и теперь он увидел это своими глазами…

– Так, парни…, сегодня и сейчас мы должны это сделать… – Начал Джерри произносить свою речь.

– Постой, – прервал его Ти Джи. – Лео, иди сюда.

– Эй, ты что там завис? – Обратился Джерри к Алексею. – Человек за бортом. Вернись к нам.

– Смотрите сюда! – Алексей махнул рукой, не отводя взгляда от окна.

Ти Джи двинулся к нему первым, он, казалось, понял все в один миг:

– Вау. – Изрек он совсем тихо, коснувшись носом стекла. – Это он? – По лицу Алексея он понял, что ответ был утвердительным. – Ааа! – Воскликнул Вонг, словно матрос, увидевший очертания материка с палубы странствующего судна.

– Тише ты! – Шепнул ему Джерри, резко хлопнув его по плечу. – Не буди людей.

– Посмотри.

– Куда?

– Это Марс!

Джерри приблизился к иллюминатору и устремил взгляд наискосок, почти параллельно движению корабля: далеко впереди еще совсем небольшим, но уже явно выделяющимся среди крохотных огоньков красным клубком виднелась маленькая, манящая своим загадочным красноватым свечением планета.

– Действительно. – Ляо смотрела на нее из другого окна и не могла отвести глаз. И тут астронавты почувствовали, что приблизились к своей цели, как никогда, что сделали то, чего не делал ранее никто, и это неповторимое внезапное ощущение победы настолько возвысило их дух, что всей солнечной системы не хватило бы для его полета.

– Не поверите, – начал говорить Ти Джи, погрузившись в тихий шок, – я, похоже, до сих пор не верил, что это возможно…

– По-моему, я тоже. – Поддержала Ляо, посмотрев на него завороженным, проникнутым немой радостью взглядом.

– Еще каких-то тринадцать дней, и мы там…, – Алексей впервые представил, как команда астронавтов с Земли победоносно выходит на поверхность Марса…, и вновь можно будет произнести эту бессмертную фразу: “Один шаг для человека и огромный скачок для всего человечества”. Он поднял глаза и вдохнул глубоко и свободно, улыбнувшись себе и друзьям.

– …Даже стыдно как-то. – Ти Джи никак не мог угомониться. Алексей, в свою очередь, не мог понять его беспокойства, он не стал ни о чем его спрашивать – просто обнял его по-дружески, чтобы почувствовать в себе его искреннюю радость и поделиться своей.

– Йахоу!!! – Все, что смог выкрикнуть Джерри после долгого раздумья.

– Ты, кажется, хотел нам что-то сказать… – Ляо вдруг почувствовала в себе тот настрой, которого так ждал от них Паркер.

– Да, колись, давай. – Начал поддакивать ей Ти Джи.

– Ну, собственно, раз вы все уже увидели сами и сюрприз испорчен, оставим это… Вот, что я пронес на борт. – С этими словами Джерри двинулся под стол и достал из шкафчика кожаный мешочек овальной формы объемом около половины литра.

– Это именно то, что я думаю? – Спросил Ти Джи, лукаво приподняв бровь.

– Безусловно. Я хранил именно для этого момента

– Красное?

– Да, мексиканское, восемьдесят пятого года. Короче, ему столько же, сколько и мне. – Джерри  открутил пробку и провел емкостью перед лицами товарищей, описав ровный круг. Кольцо из полусладкого вина висело в воздухе, вращаясь и понемногу расширяясь от центробежной силы.

– Ух ты. – Изрек Алексей, оценив его необычное творение.

– Как ты пронес его на корабль? – Ляо недоуменно смотрела на Паркера глазами, полными сияющей радости.

– О…, тебе лучше этого не знать.

– За что первый тост? – Вставил Вонг, не удержавшись от искушения.

– Дайте мне руки. – Ляо взяла Алексея и Ти Джи за руки, и все вчетвером зависли вокруг винного кольца, образовав ровный круг.

– Я знаю, за что пить, я уже придумал тост. – Джерри по-прежнему держал инициативу в своих руках, он собрал друзей с определенной целью, чувства переполняли его, и не дать им волю было трудно, сказать вернее – невозможно. – Лео…, Ляо…, – начал он обращаться к каждому, – Ти Джи …, я должен сказать вам…, у меня никогда не было таких классных друзей, как вы. И я понял это, почему-то, только вчера. Пусть с Вонгом мы уже года четыре работаем бок о бок, а с вами меньше года, а если учесть сон, то вообще не больше месяца, вы дороги мне одинаково, как будто знал вас всю жизнь, боюсь, мне не хватит слов, чтобы высказать это…

– Давай, я попробую. – От его речи Алексей мигом оживился, благодатный поток вдохновения хлынул вдруг из-под его сердца, и разум разродился счастливыми, светлыми мыслями, которые так хотелось излить.

– Валяй.

– Скажи нам ласковые слова, – Ляо сжала крепче его руку, открыв свой светлый, сияющий теплом и заботой взгляд.

– С чего начать только, я не знаю. Знаете, у меня есть несколько старых друзей, с которыми я был близок еще со школы, мы были не разлей вода, и, когда пришлось с ними расстаться после школы, было так тяжело смириться и признать, что наше время уже прошло, и что в жизни такого больше не будет. Когда они провожали меня в академию, на Урал, я чувствовал себя счастливейшим человеком на Земле, со мной была моя мама, мои лучшие друзья, моя девушка, с которой мы, правда, дружили всего пять недель, одним словом, все было так, как должно было быть. Но у меня была одна маленькая мечта – подняться в космос, и я до сих пор не верю, что она  сбылась. И чего уж я не ожидал, так это найти здесь новых друзей. С моими друзьями все было предельно просто и ясно, между нами все было решено на много лет вперед. Но то, что ждет нас с вами, это большая загадка, наш момент истины еще впереди, и его предвкушение просто прекрасно, мне кажется, сейчас я даже чуть счастливее, чем был тогда. – Алексей поглощал взглядом своих друзей по очереди, двое азиатов и чернокожий парень стали ему как братья, они заворожено слушали его речь и отдавались полностью, открывая невольно свою душу в ответ на то, как открывался он. – Я люблю вас, ребята.

– Да! За нас! – Поддержал его Джерри самоотверженным криком.

– Лео, ты чудо. – Ляо подтянула его ближе к себе, чтобы почувствовать его плечо рядом.

– Ну что, погнали! – Выступил Ти Джи с долгожданным призывом.

На этом все четверо подтянулись друг к другу ближе, сжав таким образом круг, и почти синхронно примкнули к вину губами. Целое кольцо было выпито на одном дыхании, практически залпом. Джерри вытягивал губы, изображая неземное блаженство. Допив свою дугу до конца, он тут же нарисовал в воздухе второе кольцо.

– Такой длительный срок воздержания, и сегодня мы еще ничего не ели. Не боитесь, что заметят по нашим лицам? – Обратилась Ляо к друзьям.

– Одна бутылка. Ты смеешься? – Возразил ей Джерри. – Так…, теперь я прошу слова. – Он сделал последнюю паузу, чтобы собрать внимание товарищей. – Я собрал вас всех, чтобы…, э…, забыл. В общем, ребята, мы самая лучшая и самая уникальная команда в истории планеты, вы должны это знать. Никто более не смог бы выполнить эту дипломатическую миссию, пускай наши власти увидят, что сделали абсолютно правильный выбор. Одному Богу известно, сколько нам еще придется пережить, и сейчас я хочу попросить у вас обещания,… нет, клятвы… – Джерри был совсем не похож на себя, всегда веселого и беспечного, его лицо становилось все серьезнее с каждым словом. – Что бы ни случилось, как бы нам ни захотелось бросить все и сдаться, мы никогда и ни за что не оставим друг друга в беде, даже если придется рисковать своей жизнью. Я клянусь.

Астронавты взяли друг друга за плечи, сдвинув круг еще плотнее. Алексей увидел перед собой глубокие, полные доверия и дружеской преданности глаза Джерри, по-новому открывшегося ему, и понял, что должен был дать ответ первым. Волнение при этом все больше одолевало его, как будто близился бой. Нужно было ответить и сделать это искренне…

– Я с тобой, – произнес он, взволнованно бегая глазами по его лицу, – даю слово.

– Это, конечно, лишнее, но, раз тебе необходимо это слышать…, я с тобой, ты и так знаешь. – Произнес Ти Джи, улыбнувшись.

– Клянусь. – Сказала Ляо твердо и уверенно.

Джерри не ответил белее ничего, вместо этого он обнял друзей еще крепче и наградил их за преданность своей бесценной улыбкой, сияющей жемчужной белизной. На этом четверо подняли головы и высосали над собой все вино до последней капли. Ляо и Ти Джи при этом сблизились настолько, что соприкоснулись губами, разделив последнюю каплю на двоих. Сдерживать радость было уже не в их силах, и вот, наконец, настал тот момент, когда восторг вырвался безумным криком. В эту минуту неповторимого и неизменно трогательного взаимопроникновения и самоотдачи, когда всеми фибрами души приятели утопали друг в друге, радуясь и смакуя каждую секунду момента, каждое мгновение в мужественно крепких дружеских объятиях, они не думали о прошлом, не думали о матери-Земле, не грустили и даже не вспоминали о тоске, которая еще днем раньше была с ними – они просто получали удовольствие от своего неземного единения. Именно теперь они осознали и четко определили для себя, что между ними больше нет противоречий и границ, что все они исследователи и бойцы одного взвода и готовы встать плечом к плечу против любого врага, против любой природной напасти.