Текст книги "Возвращаясь на Землю (СИ)"

Автор книги: Евгений Мельников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 39 страниц)

– Слишком много на себя берет. – С подавленной злобой вымолвила Ляо. – Нормальный, вроде бы, парень, но проницательности ни на грош, не знает, когда остановиться. – Сочувственный взгляд Ти Джи она встретила с укором, не тая раздражения. Отвернуться на время от всех и скрыться в другом отсеке – все, что ей было нужно, чтобы унять злость.

Как только она покинула кабину, Вонг снова нажал на кнопку пульта. Ни Тоби, ни Кромешникова на экране не было, вместо них сидели парень и девушка лет двадцати.

– Капитан, похоже, к тебе. – Произнес Уайт и обратил взгляд на Ричардса.

– Я знаю. – Тихо, удерживая в себе радостное волнение, ответил Уэсли. Он подлетел к экрану и увидел двух человек в центре связи. Оба смотрели сияющими глазами и крепко держались за руки, будто боясь потеряться. Девушка при этом беспрестанно сжимала и теребила руку приятеля, нервно скрежетала зубами и кусала губы.

Уэсли видел, как она была прекрасна в своем волнении: большие и красивые, наивно распахнутые глаза блестели, как у ребенка – словно река на солнце. Золотистые, пышные кудри, собранные гребешком на затылке, лоснились, словно колосья спелой пшеницы, розовые, слегка обветренные на морозе губки сжимались бантиком и напрягались, и от этого лицо ее становилось еще милее и необъяснимо притягательнее.

Ричардс смотрел на нее, не отрывая глаз, в течение минуты и только потом, набравшись решимости, медленно и задумчиво приблизился к приборной панели. Он думал, что сошел с ума, не понимал и поражался сам себе, но в первые секунды не мог определить, кто был перед ним – дочь или жена:

– Лиза... – Неуверенно произнес он ее имя. На этом сердце его отчего-то наполнилось волнением.

Так в безмолвии пролетела минута…

– Папа! – Раздался голос в кабине. – Папочка, привет! Где ты?

– Родная, я здесь. – Произнес Уэсли, успокоившись. – Как же ты… выросла, – по глазам его было видно, что слова его чуть-чуть расходились с мыслями, и, тем не менее, они шли от сердца.

– Пап, как ты там? Худеешь? – Сказала она и засмеялась, прикрыв рот ладонью.

– Похоже, мы все тут безнадежно худеем, – тихо вставил Алан, вспомнив, что сказала ему жена.

– Пап, ты должен знать, мы на тебя не обижаемся, и не думай даже об этом. Ты правильно сделал, мы тебя любим все так же сильно, просто теперь еще и волнуемся. Для нас ты герой.

Уэсли притупил взгляд, чувство вины захлестнуло его целиком. Таким друзья не видели его ни разу, Джерри смотрел на него недоуменно и немного взволнованно.

Ричардс поднял глаза…, он должен был задать вопрос с самого начала, но волнение и радость отвлекли его…

– Папа, познакомься, это Джером. – Лиза опередила мысль отца. – Мы познакомились во Франции во время моих каникул. Помнишь, я рассказывала тебе?

– Здравствуйте, мистер Ричардс, – Джером чуть кивнул ему в знак приветствия.

– Да, припоминаю…? – Уэсли начал настороженно фокусироваться на лице дочери.

– В общем, пап…, – Лиза сделала небольшую паузу, чтобы еще раз мысленно выстроить свою цепочку слов, – мы любим друг-друга… и хотим пожениться.

В ответ – молчание… Уэсли будто до последнего не понимал, о чем конкретно шла речь. Он не мог ничего ответить, потому что не мог нормально размышлять. Ее слова были как ванна ледяной воды на голову, как неожиданный удар в висок. “Нет!” было ответом, который всплыл в голове машинально.

Капитан задумчиво провел рукой по подбородку, на лице его не выдалось ни малейшей эмоции, зато внутри мысли неслись шквалом. Как можно было в это поверить…? Еще совсем недавно она отправлялась в первый раз в школу, неумело завязывала шнурки на ботинках, прыгала ему на руки около школьного крыльца, совсем маленькая, беззаботная и такая беззащитная… Уэсли старался опередить свои мысли – он знал, что должен был что-то ответить.

– Папа, он меня очень любит. Когда он делал мне предложение, он подарил весь цветочный магазин. – Лиза умиленно улыбалась, глядя как будто в никуда. Она ждала ответа, но все думала о том, что чего-то недоговорила. – Мы хотим, чтобы ты благословил нас.

– Постой, Лиза…, пусть Жерар скажет. – Усли говорил тихо, но уверенно и строго, и, вместе с тем, окружающие чувствовали слабинку в его тоне.

– По-моему, Джером, – поправил его Алан, улыбнувшись.

– Тихо, – раздраженно бросил Уэсли, будто обороняясь.

– Мистер Ричардс, я хочу, чтобы вы знали, – как раз в тот момент начал говорить Джером, – у меня есть практически все в этой жизни… – дружная семья, хорошая работа, деньги,… дом в центре Парижа… Но все это не представляет для меня ценности без нее…, без Лизы. И я хочу у вас попросить руки вашей дочери. – На этом Джером закончил свою короткую речь, он смотрел Ричардсу прямо в глаза в ожидании его ответа.

Уэсли не менялся в лице – он думал, наверное, не о том, что ответить молодому парижанину, а, скорее, о Лизе…, он смотрел на нее, как в последний раз, и будто поглощал ее любовь взглядом.

В какой-то момент он понял, что должен дать ответ, и тут он с въедливым сомнением в глазах повернул голову, показав этим, что готов принять совет от друзей. У каждого было свое мнение, и каждый боялся высказать его первым.

– Почему бы и нет…, – раздался тихий и немного боязливый голос Алексея.

– По-моему, он и вправду ее любит, капитан. – Произнесла Мария вслед за ним.

– Да. – Многозначительно вставил Ти Джи.

– Да! – Поддержал его Джерри.

– Зачастили сегодня с предложениями, – насмешливо подметил Андрей.

– Что-то мне подсказывает, это тот парень, который тебе нужен, Уэсли. – Произнес Уайт с едва заметной, скупой улыбкой.

– Да, капитан, соглашайся! – Уже сложно было разобрать, кто изрек какое слово; астронавты выкрикивали одобрительные реплики все громче и убедительней.

Когда они утихли, капитан обратил, наконец, взгляд на Джерома и, выдержав длинную паузу, задал ему вопрос, который считал наиболее важным:

– Что самое большее ты хочешь получить от нее? – И вслед за тем обратился к Кромешникову. – Я прошу вас, генерал-майор, дайте им еще час, чтобы он мог ответить мне и дождаться моего ответа.

– Это ты здорово придумал…, – озадаченно произнес Уайт. – Не уверен, что они согласятся.

– Должны согласиться. В противном случае, я не смогу им дать ответ.

– Ну что…, – нетерпеливо вымолвил Джерри, – теперь перерыв на один час?

– Да, и десять минут. – Ответил Джек.

У всех на глазах двое молодых покинули помещение, и вместо них появилась женщина средних лет, чуть полноватая и вместе с тем необычайно симпатичная. Это была Марина Андреевна Плутова.

– Да ну…, – со странным удивлением произнес Алексей. Он подплыл к монитору ближе, и тут его глаза воссияли звездным светом от радости. – Мама, привет! У меня все здорово, здоровье в порядке, настроение тоже! – Выпалил он на одном дыхании.

За минуту ожидания лицо его не изменилось ни на долю, он все так же радостно, с замиранием сердца смотрел на маму. Она все это время смотрела с экрана прямо ему в глаза, но не видела его, и от этого все сильнее выдавалось ее волнение.

– Привет, проказник! – Произнесла она с диким восторгом и тут же замерла в улыбке, глядя в объектив. – Надеюсь, что у тебя все хорошо. Я ведь про тебя ничего не знаю. Кое-что, конечно, по телевизору про вас показывают, но это бывает редко, а так хочется знать про тебя больше. Ты улетел так внезапно, сказал только два слова…

– Мам, я сам был в шоке. Мне почти ничего не объяснили. Можно сказать, просто взяли, посадили на корабль и запустили.

– Зато твоя мечта сбылась, да ведь?

– Да, похоже, сбылась…, – ответил Алексей и принял задумчивый вид. – У тебя новая прическа? Классно смотрится. – Произнес он, резко подняв интонацию.

– А я тут окрасилась недавно, мне такой темный нравится. Идет мне? – Марина Андреевна  сразу изменилась в лице, ненавязчиво позируя.

– Ммм… Да...! – Воскликнул Алексей, внезапно спохватившись. – Как там бабушка с дедушкой? Как у них здоровье? Ах, да…, – вдруг осенило его, – я же тебя не услышу.

– Бабушка с дедушкой за тебя переживают. У них все хорошо. Болеют, правда, опять, но зимой у них всегда… Так непривычно…, раньше когда уезжал из дома надолго, ты хотя бы письма писал, а теперь даже этого не получаем.

Межпланетная беседа проходила на редкость ровно, и окружающие удивлялись тому, как собеседники угадывали реплики друг друга – они будто спланировали разговор заранее.

– Да…, если бы здесь был Интернет… – Вздохнул Алексей.

– Лена звонила тебе – она звонила раз десять за последний месяц. Я не стала говорить, что ты в космосе – не поверит, наверное. Сказала ей, что ты в командировке.

– Клево. – Почти равнодушно произнес Алексей.

– Скучаешь хоть по дому…, по Земле?

– Конечно же, скучаю, мам. Бывает, здорово тоскую, недавно выпускной свой вспоминал… – Алексей все больше отводил взгляд, будто не зная, о чем еще сказать.

– Кстати, твои друзья тоже собирались приехать.

– Куда приехать? – Алексей недоуменно нахмурил бровь.

К тому моменту, когда он это сказал, в центре связи, помимо Марины Андреевны, было еще два человека… Спустя пару секунд, на него нахлынул сильнейший шквал эмоций, которых он не испытывал, пожалуй, с того момента, как покинул Землю. В большую комнату Центра управления полетами, словно одичалые кони, влетели два взрослых парня, снося всех и вся на своем пути.

– Пардон. – Произнес один, налетев на штатив с видеокамерой.

– Сколько вас тут… – Протянул другой, окинув взглядом репортеров, коих в помещении было очень много; все они сторонились камеры прямой связи, чтобы не привлекать внимания астронавтов.

– О, блин. Дикие перцы. – Тихо произнес Алексей, выкатив на лоб глаза. – Не может быть!

– Эй, Плуто! – Громко выпалил Тим, помахав перед собо. – Ты нас видишь?

– Ааа! – Поддержал его Гриша, так, что все операторы сделали шаг назад в испуге. Парни по привычке выкинули перед собой все конечности, на которые можно было не опираться, в знак приветствия.

– Что это за ненормальные? Кто их сюда пустил? – Спросил Кромешникова человек в сером костюме.

– Друзья нашего космонавта, я полагаю. – Ответил генерал.

– Здравствуйте! – Воскликнул Тим, заметив Марину Андреевну.

– Здравствуйте, ребята! Лешка вас нескоро услышит. Далеко очень, сигнал долго идет.

– Это кабздец, сколько тут железа. – Произнес Гриша, заторможено оглядывая центр связи.

– Здорова!!! – Крик Алексея пронесся по всем отсекам, содрогнув пыль в самых удаленных уголках. – Вы как сюда попали? – Под этим вопросом, скорее всего, подразумевался другой – “Кто вас пустил сюда?”

– Перец! Ты знаешь, что я хочу тебе оторвать? – Спросил его Тим с явной претензией на лице.

– Да, а я оторву второе. – Присоединился к нему Гриша.

– Только встретились на пару часов, двух дней не прошло – он уже в космос улетел. Я фигею.

– Блин, за эти два дня…, если б ты знал. – Начал оправдываться Алексей. – А тебя вообще с нами не было, ты тоже подлец. – Заявил он Грише.

– Ладно Шурик – он был с девушкой. Такую фиг где еще подцепишь! Так что, у него отмазка получше твоей. – В этот же момент произнес Тим.

– Ну не при маме же…, – пытался остановить его Алексей, но тут же вспомнил, что его не услышат, и удрученно махнул рукой.

– Короче, Леха, мы тут решили организовать новую команду безумных разрывателей. Наберем молодой состав и будем тренировать ребят.

– Да, точно, там такие бабки можно срубать...

– Ага, только нам нужен нормальный тренер по верхам, – продолжил Тим, – это только ты или Шура.

– Это клево. – Алексей опять улыбнулся во все лицо, воссияв обаянием. – Только название команды получше придумайте.

– Но этот негодяй еще из Москвы не вернулся. У него теперь там дама сердца.

– Да? Ну, наконец-то! А говорил, никуда не уедет из своей любимой дыры. Вот, это я понимаю, человек решил устроить свою судьбу. А у Славки как дела?

– Да, Шурик – молоток, москвичку себе подцепил. – Вставил Гриша, не теряя озорного настроя.

– Кстати, со Славкой тут беда… – Парни непроизвольно изменились в лице, удивившись, что кто-то из них вспомнил об этом. Они переглянулись с грустинкой, как бы споря в мыслях о том, кто обо всем расскажет Алексею.

– В общем, он сейчас в реанимации... – Сказал Тим, дыша с особой осторожностью.

– Как?! – Алексей уставился на них одичалым взглядом.

– …Он шел на работу, и на него пьяные уроды набросились. В семь утра, прикинь!

– Не может быть…, утром!? – По лицу Алексея было видно, каким ударом прошла по нему дурная новость. Взгляд потускнел, и дыхание замерло в необъяснимом страхе; в сердце вместе с досадой прокралось губительное, останавливающее кровь, волнение.

– Да все у него в порядке, пара переломов и сотряс. Вылечат. – Бросил Гриша и махнул рукой.

– Ну, все, товарищи, прерываем связь. – Кромешников начал как всегда деликатно намекать, что пора было ребятам уходить.

– Как прерываем? Мы еще не поговорили. – Возмутился Гриша.

– Вы израсходовали больше времени, чем вам отводилось. Господа, собирайтесь.

– Ладно. – Тим не стал спорить, он лишь прижал кулак к груди, как привык это делать в знак доверия, и серьезно, с проникновением произнес:

– В общем, Плуто, ты наш единственный и неповторимый космический герой, один на всю планету. Мы желаем тебе оставаться первым. Ты ведь хотел быть первым в чем-нибудь. Теперь твоя мечта сбылась. Оставайся собой, Леха, мы верим в тебя.

– Да, покажи этим марсианам, кто в космосе хозяин. – От Гриши, как обычно, долго ждать реплики не пришлось.

На этих словах они оба выпустили кулаки вперед, и Алексей сделал то же:

– Пока, перцы! Я вас тоже люблю! Пока, мам! Не скучай, я скоро вернусь.

– Леша, я скучаю, прилетай скорее. – Марина Андреевна улыбалась ему с теплой грустью в глазах.

Тим прикоснулся рукой к ее плечу, в знак постоянной поддержки. Трудно описать силу родственных и дружеских чувств Алексея, которые он испытал в эту секунду, он сохранил их в памяти, как бесценный луч света в густой и порой непроглядной тьме своей души. “Только потому, что у меня есть вы…, – мелькнуло у него в мыслях; когда их уже не было на экране, тут он поднял глаза выше и в который раз увидел манящую бесконечную звездную долину и замер в бессмысленном, беспробудном забвении перед ее величием – …нет, не только поэтому…”, – поправил он себя и обернулся к астронавтам.

– У тебя хорошие друзья. – Сказала ему Мария, ужимая хохот в сдавленной улыбке.

– Да уж, таких больше нету. – Подтвердил Алексей, отдаленно скопировав выражение ее лица.

– Возвращаемся к столу? – Тут же вставил Джерри, потирая ладони.

– Да, вернемся после и увидим, заслужит ли капитан наши поздравления. – Своей фразой Алан подвел итог разговора, и команда дружной цепочкой направилась в третий отсек, чтобы произнести следующий тост и перекусить. Уэсли остался в кабине еще на полчаса, он смотрел на экран в глубоких раздумьях с надеждой получить ответ.

Время шло, застолье продолжалось, постепенно превращаясь в обыкновенную пьянку…

– …Нет, господа, это не обыкновенная пьянка, это большая космическая попойка, – произнес Джерри в ответ на какую-то реплику Джо, – даже пилоты заливаются, посмотрите…, – он попытался приковать свой взгляд к Марии, пока она закатывалась неизвестно над чем, оставляя слезы смеха в воздухе.

– Мы заливаемся? – Возмутился Андрей, с трудом собирая слоги в слова. – Это разминка. У нас научная конференция. – На этом он вернулся к беседе с лейтенантом Вонгом. – Так как ты говоришь? Собирать частицы времени? Это же бред полный.

– …Я уверяю тебя, во времени можно передвигаться так же, как в пространстве, только средства совсем другие, – убежденно восклицал Вонг.

– Как? Каким образом? Время течет само по себе. Какое передвижение? Какая машина времени?

– А ты никогда не задумывался, что находится в черной дыре, там, за пределами грани Шварцшильда?

– Как тебе удалось? – Изумился Андрей.

– Что именно?

– Произнести эту фамилию.

– Черт с ним, ты слушай… Именно там время искажается настолько, что тебя за этой гранью может с равной вероятностью забросить в любую точку временной оси.

– …Точнее, в бесконечно далекое будущее. Знаю я эту теорию. Никто не знает, что в этой дыре находится, и, скорее всего, нет из нее никакого другого выхода.

– А я уверен, что есть, – продолжал спорить Вонг.

– Может, еще есть версии? – Как всегда вовремя вступил полковник.

– У меня есть. – Тихо и несколько стеснительно отозвался Алексей.

– Да? И…?

– Я думаю, путешествия в будущее, и тем более, в прошлое, невозможны. Время, по-моему, это вообще выдуманная величина, и на самом деле его просто не существует. Есть движение только пространстве, а когда оно происходит, мы говорим, что время течет. А без этого движения ток времени незаметен.

– Вот, об этом я и говорил. – Резво подхватил Андрей.

– К тому же, если в будущем будет изобретена машина времени, то почему за всю историю человек ни разу не встречался с пришельцами из будущего? – Алексей решительно вступил в спор с офицерами, поскольку они затронули одну из его излюбленных тем.

– Какой разумный пришелец позволит себя рассекретить? – Ответил Вонг вопросом.

– Да, тут ты прав. Но, что касается черной дыры, по-моему, это просто очень маленький, но очень тяжелый кусок вещества, на который неизбежно падает все в галактике, и ничего за ним нет, кроме смерти.

– Я не знаю, для чего Бог создал черные дыры, – откуда ни возьмись, вступил Джерри, размахивая бутылкой над столом, – но явно не для того, чтобы в них кто-то умирал. Хе-хе.

– Стоп. Почему ты думаешь, что их создал Бог? – Андрей, внезапно задетый за живое, тут же ухватился за реплику Паркера.

– Да. – Подхватил Алексей после нерешительного раздумья.

– А отчего, по-вашему, светит Солнце и вращаются планеты? И кто сотворил жизнь на Земле? – Паркер тоже был весьма скор на ответы.

– Она сама образовалась… из простейших форм, за счет эволюции. – Ответил Алексей, ничуть не смутившись.

– Знаешь, насколько мала вероятность этого события?

– Насколько?

– Один к двадцати миллионам! – Джерри спорил, все больше поднимая тон. – Это все равно, что потрясти коробку с радиодеталями и получить телевизор.

– А что если взять двадцать миллионов таких коробок? Какова будет вероятность? В одной галактике миллиарды солнечных систем, десятки миллиардов планет, дальше посчитайте… – Алексей вдруг почувствовал, что сразу вырвался вперед в споре, но Джерри не мог отступить, во-первых, потому что был убежден в своей правоте, во-вторых, потому, что не мог как следует внимать оппоненту.

– А кто всем этим управляет? Бог решает, где появится жизнь и когда она прервется.

– Сколько можно тащить за собой эту глупую и скучную религию? – Не дав ему договорить, выпалил Андрей.

– Ну, так нельзя говорить, – поучительно и строго поправил его Алексей, – все-таки половина человечества в это верит.

– Но ты не разделяешь эту веру?

– Нет.

– Почему? – Воскликнул Джерри.

– Много причин… – Алексей отвечал по-прежнему спокойно.

– Назови хотя бы одну.

– Ну, например, в кого верили три тысячи лет назад? Греки верили в богов Олимпа. Уже в средние века их вера называлась обычной мифологией – фикцией, все знали, что язычество – это бред, зато верили в ведьм и драконов, теперь мы смеемся над их верой; а через сто лет, поверь мне, будут смеяться над нашей. Люди придумывают богов, когда чего-то не понимают в природе. Древние греки думали, что молнии кидает с неба Зевс, а мы думаем, что вселенная сотворена Богом – потому что еще не знаем правды, наша наука до этого пока не дошла.

– А еще? Будешь рассказывать, сколько в мире несправедливости, сколько войн и страданий? – Джерри по-прежнему ловко находил, за что ухватиться. – Это все человек сам себе приносит – слишком много Бог дал ему свободы.

– Я и не собирался об этом.

– А о чем?

– Как можно делать выводы о том, как сотворена вселенная, если мы не выходили даже за пределы своей солнечной системы?

Джерри всерьез задумался над тем, что сказать в ответ.

– Не ожидала, Лео. – Произнесла вдруг лейтенант Хо.

– Чего не ожидала? – Спросил Алексей.

– Ты и впрямь не веришь в Бога?

– Я верю в другого Бога – того, который внутри нас. По-моему, все лучшее, доброе в человеке – это и есть Бог. Если есть добро, значит, Он есть.

– Да…, тут я, наверное, с тобой соглашусь. – Произнесла Ляо и пронесла кисть руки через свои густые, длинные волосы.

– Нет. – Раздался строгий и неожиданный голос Джо. Вся команда, даже те, кто не участвовал в споре, устремили взгляд на него. – Вы просто еще не приняли Христа.

– Чего? – Возмущенно протянул Андрей.

– Вы все поверите, когда сами с ним столкнетесь.

– Иегова? – Спросил пилот с прикрытой, ненавязчивой усмешкой.

– Бог владеет нашими судьбами, верите вы в него или нет. – Произнес Джо, подведя этим итог. Офицеры с умным молчанием обдумывали его неожиданную реплику. – И когда вы чудом избежите гибели, как это было с майором Брэем, тогда почувствуете, что Он, – тут Джо по привычке указал пальцем вверх, – есть.

– Отставить, бойцы. Довольно сотрясать воздух. – Уайт мастерски пресек бессмысленный спор и демонстративно поднял бутылек для нового тоста. – Тост за удачу. Больше у нас такой возможности не будет, поэтому прошу сейчас поднять бокалы. – Вслед за ним вся команда выстроилась вокруг стола для того, чтобы выслушать его. Серьезный разговор навел на них серьезный настрой и готовность внимательно слушать. – Напомню, что до решающего момента нашей экспедиции, ради которого мы и совершили столь долгий полет, осталось тринадцать дней. Всего тринадцать дней, а выпить мы больше не сможем. – На этой неожиданной шутке он широко, по-настоящему улыбнулся, пожалуй, в первый раз за время полета, затем заметил то же на лицах товарищей. – Пусть удача будет с нами, когда она нам так нужна. – Судя по лицам, команда ожидала чего-то еще. Полковник чуть пожал плечами, дав понять, что речь его окончена, офицеры протянули руки к той самой точке, где традиционно встречались их “бокалы”.

– За удачу! – Громко повторил Джерри.

– За удачу. – Произнес вслед за ним Алексей.

– За удачу. За удачу… – Проследовали реплики товарищей.

В этот самый момент команда была сплоченной, как никогда ранее; эти люди уже пережили достаточно, чтобы оценить друг друга по достоинству, и короткие споры были лишь совместным развлечением. Они знали, что им еще предстояли трудные испытания, но даже не представляли, насколько трудные…

По прошествии часа, команда вновь собралась в кабине пилотов за спиной Уэсли Ричардса, чтобы узреть развязку. Капитан не выдавал своего волнения даже движениями глаз, но вместе с тем ни для кого не заметно перебирал пальцами, больше всего он боялся, что детям не дадут возможности ответить. Но, к всеобщему облегчению, молодая парочка вновь появилась на экране.

Джерри подобрался к Алексею украдкой и шепнул на ухо:

– Не помнишь, что он у него спросил?

– Самое большее, что он рассчитывает получить от нее. – Так же тихо ответил Плутов.

Уэсли, к своему удивлению, не застал парня врасплох. Джером вновь посмотрел в глаза своей любимой, затем на ее отца, чье изображение пятнадцатиминутной давности осталось на экране центра связи, и, поймав себя в точке полного спокойствия и уверенности, дал решительный ответ:

– Больше всего я хочу маленькую дочку, похожую на нее.

Уэсли чуть нахмурил брови, прикрыв рот кулаком. Глядя на экран, он чувствовал напряжение Джерома, Лизы и всего экипажа позади. После короткого, решительного заключения его лицо снова приняло привычный, добрый вид, и, набрав побольше воздуха через дрожащие от сердечного ритма дыхательные пути, он произнес почти расслабленно:

– Ну что ж, думаю, я могу поздравить своего зятя.

От криков за его спиной, казалось, сотряслась вся верхняя палуба; товарищи набросились на него, словно на футболиста, забившего решающий гол. Лиза и Уэсли Ричардс смотрели друг на друга тепло и открыто, как никогда; они были прикованы друг к другу на космическом расстоянии и не могли оторвать взгляда; непонятным предчувствием девушка знала ответ отца, от счастья в груди расширялось дыхание, сердце отбивало победный, стремительный ритм жизни, блеск слезинок накапливался на веках, а в сердце – неутомимое желание скорей соприкоснуться и удержать друг друга в объятиях.

– За Уэсли! – Громко и твердо выкрикнул Алан, подняв бутылку над головой.

– За капитана! – Произнесла команда хором. С момента окончания сеанса связи прошло полчаса, и банкет продолжился с новой силой. Эластичные сосуды снова глухо столкнулись над столом, с этого момента на каждом тосте Джерри считал за правило озвучить это действие словом “Дзыннь”.

– Ты сам то веришь, Уэсли, что выдал дочь замуж? – Задал вопрос Уайт, когда “звон” и возгласы утихли.

– Не знаю…, наверное, еще нет, – ответил Уэсли, прилипнув к стене, – но уж точно скажу, что пока не жалею. Сейчас я далеко и не могу о ней позаботиться, в любом случае, я ей доверяю, я знаю, она не выскочит, за кого попало.

– Хе, конечно, нет. – Вставил Джек с усмешкой.

– Скажите, полковник, – у нескольких человек возник один и тот же вопрос, но Ляо задала его первой, – почему к вам сегодня никто не пришел?

– Почему? – Уайт откинулся на спинку кресла, сложил ладони у живота и задумчиво приклонил голову. – Может быть, некому ко мне приходить... – это был вопрос, с которым он обратился сам к себе.

– Не может быть. – Сказал Ти Джи удивленно и даже немного возмущенно. – А семья? Близкие…?

– У меня есть семья…, и есть близкие. – Уайт смотрел куда-то вдаль, прямо перед собой, все так же задумчиво и серьезно. Меньше всего на свете он любил жаловаться или просто изливаться – вести откровенные разговоры, но теперь это его не пугало. Глядя в их открытые, блестящие глаза, готовые поверить во что угодно, он видел что-то новое и свежее, что не являлось ему раньше. Он долгое время собирал эту команду, чтобы научить выживать, но лишь теперь понял, что не только он учил их жизни, но и они научили его. – Похоже, все близкие сейчас со мной… – После его слов что-то резко изменилось, как будто гром грянул, или, наоборот, исчезли грозовые тучи, и вышло Солнце, и дышать сразу стало легче; никто не произнес ни слова, этот дух доверия возник сам по себе. – Взрослейте, ребята, решительность, уверенность и стойкость – нам необходимы. – Полковник улыбнулся опять и в три глотка осушил свой бутылек.

Так прошел вечер на борту космического челнока Прометей-1. Шампанское, всем на удивление, закончилось, силы и бодрость подходили к концу, команда разбилась на несколько маленьких компаний, где-то совсем трезвых, где-то слегка подвыпивших, где-то уже уснувших. Мария с Ляо уединились в криогенном отсеке за разговором, к участию в котором более никто не был допущен; Джерри спал мертвым сном, в то время как из памяти его стирались фрагменты прошедшей вечеринки, Джо лежал рядом и тупо смотрел на стену перед собой; Ти Джи и Алан заняли отсек полезного груза и, возможно, тоже спали, прямо на шлюпке; Уайт и Ричардс вели интеллигентную беседу за бокалом виски в третьем отсеке, а подполковник Лобков с Алексеем остались на верхней палубе – на местах пилотов…

– …А все-таки, Леха, не по себе как-то. Вроде бы говорим все на одном языке, но все равно я чувствую, что никакого общего языка найти с ними не могу.

– Что так?

– Да не знаю, странные они какие-то, эти американцы…, как дети… И какие-то чересчур…, слишком чувствительные, что ли, наивные, – Андрей с усилием разминал воздух пальцами, отыскивая в голове подходящее описание, – нет, не совсем…

– Сентиментальные? Пафосные?

– Да, да!

– Есть немного. Мне тоже не особо нравится, когда философствуют над тем, что и так проще пареной репы.

– По-моему, таким людям нельзя летать в космос – они слишком безответственные и несерьезные, да и ума маловато.

– Ладно, это уж слишком, – начал заступаться Алексей.

– Нет, правда, они твердолобые. Один этот негр, Джерри Паркер, чего стоит. Постоянно треплется. Пусть по физике у него пятерка, зато смекалки никакой. Мы с тобой от природы находчивые – настоящие инженеры, а они все зубрилы, ботаники.

– Нет, по-моему, нельзя всех так под одну гребенку затаскивать. Они разные, как и мы, и, я уверен, многие вещи понимают гораздо лучше нас.

– Какие?

– …Касаемо отношений между людьми. У них меньше комплексов…

– Меньше стыда. – Этой фразой Андрей напрочь исковеркал мысль Алексея.

– Да нет же. – Почти вскричал Алексей. – Это свобода, которая у них в крови и которой нам не хватает. И патриотизм в придачу.

– Посмотри, Леха, и рассуди сам… Этот проект подготовили целиком наши специалисты, а эти нахлебники появились, как всегда, откуда ни возьмись, как будто без них не обошлось бы. Как это возможно, чтобы русские ступили на Марс первыми и без них! – Вставил пилот саркастически. – Они постоянно суют нос в наши дела и вообще повсюду. – Андрей набирал обороты все быстрее и, казалось, был уже невменяем. – Это ведь они начали спаивать нашу страну, ты что думал? Это давно разработанный план – пустить в Россию волной алкоголь, табак и наркотики. Посмотри на нас, мы последние сознательные люди в загубленной нации… и уже спиваемся. Как тебе? Пройдет время, и они поглотят нас целиком, а потом и весь мир.

– Причем тут американцы? Мы сами себя отлично спаиваем.

– …Нет, ты видел, что они творят на Ближнем Востоке? Потом эти проклятые моджахеды дают им сдачи, еще и на других срываются. Весь мир в страхе. Да если наш президент им слово против скажет, война же начнется.

– Андрей, я, пожалуй, спать пойду. Не могу больше. – Алексею было с каждой минутой все труднее выслушивать апокалиптические бредни подполковника – голова и так была забита мыслями под завязку.

– Ну иди, мы еще поговорим. – Свое последнее слово Андрей произнес, когда Алексей уже уплывал от него по коридору, спустя минуту подполковник уже крепко спал в своем кресле. В этот день он, определенно, перебрал с алкоголем.

Вообще говоря, на Земле он делал много такого, что не положено космонавтам: курение нередко помогало ему избавиться от стресса и попросту расслабиться, и при этом он почти не курил табак, а предпочитал нечто более забористое. В студенческие годы он был настоящим разгильдяем: напиться и подраться было для него даже не традицией, а, скорее, повседневным развлечением. При всем этом, практически не уделяя времени учебе, он умудрялся сдавать экзамены лучше всех в группе, на полученный им в Московском Авиационном Институте красный диплом его лучшие друзья смотрели, выкатив глаза. Но что-то повернулось в нем, стоило ему начать службу по контракту в ВВС: внезапное осознание собственной несостоятельности заставило его пересмотреть свою жизненную позицию, и совершенно спонтанный выбор карьеры обернулся для него встречей со своим призванием.

Что касается характера Андрея – он был и впрямь тяжелым, но не настолько, как казалось на первый взгляд. Порой в разговоре он выглядел безрадостным, угрюмым ворчуном, но это было лишь той частью его характера, которую он чаще всего показывал, и при этом он отчетливо понимал, сколь недоброе впечатление создавал о себе, и от этого сам испытывал жуткий дискомфорт. Все дело в том, что в его нраве совмещались две довольно безобидные по отдельности привычки: во всем сомневаться и изливать свои размышления окружающим, но вместе они давали абсолютно неприглядный, часто негативный эффект.