Текст книги "Лето и осень сорок пятого (СИ)"

Автор книги: Евгений Белогорский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 70 (всего у книги 84 страниц)

Сталин легко дотронулся до плеча маршала, что означало большую степень доверие и расположение к собеседнику. Голованов моментально вытянулся в струнку и уверенно произнес: – Сделаем все, чтобы оправдать ваше доверие, товарищ Сталин.

За этими, казалось бы, сухими протокольными и в чем-то банальными словами, скрывался большой смысл. Выпестованные Сталиным военные, старались перед своим Верховным не за страх, а за совесть, ибо для них благо Родины и воля Сталина были неразделимым понятием.

Десантники только готовились атаковать Мальту, а прибывший в Грецию маршал Голованов, уже начал энергичную переброску на Крит всю штурмовую и бомбардировочную авиацию. Не обращая внимания на громкие крики командующих воздушных армий в составе Балканского фронта, Голованов безжалостно опустошал их ряды, создавая ударную Критскую группировку, личного подчинения. Имея за спиной поддержку Верховного Главнокомандующего, он уверенно ковал меч, с помощью которого намеривался отбить удар британской эскадры.

Остров Крит, ставший на время проведения оборонительной Мальтийской операции главным плацдармом советской авиации, занимал стратегически выгодное положение в Средиземном море. Даже если эскадра Фрога попыталась бы пройти вдоль побережья Ливии, поднятые в воздух морские разведчики по приказу Голованова, обязательно бы заметили их.

Вариант, что англичане предпримут подобный прорыв ночью, конечно, был, но маршал отдал ему всего 10 процентов, верно ставя на национальную гордость британцев. Для любого адмирала королевского флота, было откровенным унижением пасовать перед сухопутными дикарями, не одержавших ни одной громкой победы на море за последние сто лет.

"Британия – владычица морей!" таким был девиз британских моряков, Александр Евгеньевич сделал ставку на него и не ошибся. Курс эскадры адмирала Фрога пролегал всего в девяносто километров от южного побережья Крита. Первым шел тяжелый крейсер "Сассекс", за ним "Энсон", вслед за которым шли три легких крейсера "Каллиопа", "Кассандра" и "Глостер", под прикрытием четырех эсминцев. Ещё один тяжелый крейсер "Уэссекс" вместе с пятью эсминцами сопровождал три транспорта с солдатами из Восточной Африки. Они были перегружены на них в Александрии, по приказу адмирала Фрога. Предстояла битва за Мальту и командующий эскадрой не желал, чтобы всякие сухопутные, в трудный час мешались под ногами его моряков.

Появление в небе над эскадрой воздушного разведчика русских вызвало презрительную усмешку на лице адмирала.

– Пусть смотрит, – гордо молвил Фрог на запрос с "Кассандры" о запуске самолета, – пусть видят и трепещут, какую мощь двинула против них Великая Британия. Все равно им нечего нам противопоставить.

– Но русские захватили итальянские корабли; крейсера и линкоры – напомнил Фрогу кэптан Тибс, но его слова только развеселили адмирала.

– Я очень сомневаюсь в том, что советские адмиралы успели заменить экипажи захваченных ими кораблей. Старших офицеров и командира – это ещё возможно, но остальные все равно итальянцы, а итальянцев мы всегда били.

– В отношении итальянцев все верно, но встречу с русскими кораблями вы полностью исключаете? Я имею в виду их подлодки, которые наделали много шума в Северном море.

– Там у русских были базы, чего у них нет здесь в Средиземном море. Нет, я, конечно, не исключаю возможности встретиться с одним или двумя их рейдерами, но наши эсминцы прошли хорошую школу в борьбе с японскими субмаринами. Не имею ничего против того, если они покажут свое искусство на русских подлодках.

Говоря эти слова, контр-адмирал Фрог был абсолютно прав. Часть Черноморского флота ставшей Средиземноморской эскадрой не могла тягаться по силе с британской эскадрой, имея в своем распоряжении лишь лидеров и миноносцев. Итальянские корабли находились в процессе осваивания и ознакомления, и процесс этот занимал не один месяц. Что же касалось подлодок, то две субмарины уже находились в гавани Ла-Валлеты, но противостоять британской эскадре они не могли.

Совершенно иного мнения придерживался Хокинс в отношении советского разведчика, буквально прилипшего к эскадре. Будь его воля, он бы при помощи катапульты запустил свой самолет и если бы не сбил бы русского, то заставил бы его ретироваться.

– Нельзя давать врагу ни единой поблажки, иначе у него появиться шанс одержать над тобой победу. Не удивлюсь, что этот наблюдатель наведет на нас русские бомбардировщики. Прикажите объявить воздушную тревогу! – раздраженно бросил Хокинс старшему офицеру и его опасения оказались ненапрасны. Не прошло десяти минут как сигнальщики заметили приближение советских самолетов.

С самого утра, экипажи самолетов заняли свои места в ожидании сигнала к атаке. Все чувствовали, что неприятель вот-вот обнаружиться, но ожидание этого момента сильно затянулось. Когда же в небо взвилась белая ракета и командиры получили координаты цели, у многих на сердце стало чуть легче.

Главной целью советской авиации были транспорты с солдатами. Без них нападение на Мальту превращалось в банальный набег, но никак не в десантную операцию. Именно к ним рвались бомбардировщики, штурмовики и торпедоносцы, собранные на аэродромах Крита руками маршала Голованова.

Готовясь к переходу, адмирал Фрог предполагал, что противник может атаковать его корабли с воздуха. Захват Мальты при помощи десанта наглядно свидетельствовал о присутствии советской авиации в этом районе Средиземноморья. Он считал, что русские могут выставить против него эскадрилью, другую, но никак целых полков.

С замиранием сердца, адмирал наблюдал за огромной массой самолетов, что несколькими волнами шли с севера, наперерез его кораблям.

Как он в этот момент сожалел, что не дождался Ройса с его авианосцами, они бы здесь были бы далеко нелишними, но время нельзя было обратить вспять. Оставалось лишь посыпать голову пеплом сгоревших надежд и попытаться исправить допущенные ошибки.

Следуя опыту былых сражений, командующий британской эскадры ожидал, что русские в первую очередь ударят по самой главной цели в его эскадре – линкору. Так действовали немцы, так действовали японцы, так действовал сам адмирал. Поэтому, он приказал крейсерам приблизиться к "Энсону", чтобы увеличить плотность зенитного огня для отбития воздушных атак противника и снова не угадал.

На начальном этапе сражения, советская авиация сосредоточила свой огонь исключительно по кораблям конвоя, оставив без внимания флагманский линкор и примкнувшие к нему крейсера. Отказавшись от столь заманчивой цели, краснозвездные "пешки" и "тушки" обрушились на вражеские корабли, стремясь во, чтобы то ни стало сорвать попытку высадки вражеского десанта на Мальту.

При этом каждый вид пикирующих бомбардировщиков имел свою четкую цель атаки, "пешки" били по эсминцам сопровождения, а "тушки" работали по транспортам.

Сидевшие за штурвалами "Пе-2" летчики не имели опыта бомбежки надводной цели. Именно этим и объясняется тот факт, что во время первой атаки трех королевских эсминцев, не было зафиксировано ни одного попадания. Сброшенные советскими асами бомбы падали рядом с кораблями, прямо по ходу их движения, но только не туда, куда было нужно. Пара бомб упало возле самых бортов, обдав эсминцы градом осколков и столбами воды, однако сами корабли остались неуязвимыми.

Бомбовый налет не удался, но вот пулеметно– пушечная стрельба была более удачна. Хлесткие очереди пулеметов ШКАС азартно крошили все, что оказалось в зоне их сектора стрельбы. Не изменила удача пилотам "пешек" и при обстреле кораблей противника реактивными снарядами. Два снаряда разнесли в пух и прах, корабельные надстройки головного эсминца, а идущий вслед за ним собрат, получил попадание в машинное отделение и стал неумолимо терять ход.

Атака "тушек" была чуть более результативной. На одном из транспортов в результате сильного гидравлического удара, в борту разошлись сварочные швы, и началось поступление в трюм забортной воды. Другой транспорт получил повреждение рулей, что сильно осложнило его маневренность.

Однако больше всего транспорты, а точнее сказать их пассажиры пострадали от пушек и пулеметов, имевшихся на "тушках". Войдя в крутое пике, бомбардировщики обрушивали на врага шквал огня, действуя по принципу "кто не спрятался, я не виноват". Почти каждая выпушенная им очередей и залпов, хоть на немного, но сокращала число солдат и моряков, подданных Его Королевского Величества.

Разобравшись с коварными намерениями противника, адмирал Фрог отдал приказ крейсеру "Уэссекс" и двум эсминцам, идущим по левую сторону от транспортов, оказать помощь транспортам в отражении налета врага.

Их вступление в бой совпало с прибытием второй волны пикирующих бомбардировщиков, которые попытались переломить ход схватки в свою пользу. В небе над кораблями конвоя закрутилась стремительная смертоносная карусель, каждый оборот которой приносил жертвы обеим сторонам сражения. Горели корабли, горели самолеты, но схлестнувшись в яростной борьбе, никто не желал уступать противнику, ни на йоту.

В отличие от своих предшественников, пикирующие бомбардировщики были загружены малыми кумулятивными бомбами. Зная об отсутствия у летчиков опыта атаки надводных кораблей, маршал Голованов, решил не ложить все яйца в одну корзину.

Правильность принятого им решения, незамедлительно сказалось в результативности. Уже после первой атаки на всех трех эсминцах врага возник пожар и самый большой, на потерявшем ход эсминец "Гемпшир". За считанные минуты, этого горделивого красавца охватили прожорливые языки пламени, после того, как на него обрушился град малых бомб. Экипаж храбро вступил в схватку с огнем, но пулеметно-пушечные очереди буквально сметали британских храбрецов. Глядя на эсминец со стороны, можно было легко предугадать, что скоро, его имя будет вычеркнуто из списка кораблей королевского флота.

Также порадовали "пешки" и стрельбой реактивными снарядами. Ни один из пяти эсминцев принимавших участие в схватке с "пешками" не смог избежать попадания реактивного гостинца. Более того, один из пришедших на защиту транспортов эсминец "Эштон", был вынужден спешно покинуть бой, объятый густыми клубами пламени и дыма.

Не отставали от своих товарищей и "тушки". Малые кумулятивные бомбы, которыми также были вооружены большинство бомбардировщиков, вызвали многочисленные пожары на всех трех транспортах. Сразу вслед за этим на кораблях, среди солдат вспыхнула сильная паника. Обезумевшие от страха люди стали вырваться из запертых трюмов на палубу, где попадали под огонь пушек и пулеметов.

Стремясь спасти свои жизни, многие из них стали прыгать за борт но, не имея спасательных средств, тонули. Имевшиеся на кораблях зенитные установки, из-за дыма и огня не могли эффективно вести огонь по краснозвездным самолетам. А те, почувствовав слабость противника, с удвоенной силой продолжали атаковать корабли англичан, безжалостно терзая их своим огнем.

Но не все "тушки" имели в своем арсенале кумулятивные бомбы. Несколько наиболее опытных экипажей, загрузили свои машины, стокилограммовыми бомбами, одна из которых угодила в головной транспорт.

По злой иронии судьбы, "Принцесса Востока" меньше всех пострадала от попадания кумулятивных бомб. Пожары на её борту можно было пересчитать по пальцам одной руки, с которыми команда быстро справилась. Казалось, судьба благоволит к "Принцессе Востока", но это только казалось. Не успел огонь на палубе погаснуть, как вражеская бомба пробила борт корабля и взорвалась в трюме.

В результате взрыва, образовалась огромная пробоина, через которую в днище стремительно хлынула морская вода, стремительно заполняя внутренне пространства корабля. В мгновение ока находившихся на борту людей захлестнула дикая паника. Страшно напуганные солдаты неудержимым потоком ринулись из трюма наверх. Внутри корабля возникла чудовищная давка, что не позволило экипажу попытаться заделать пробоину и спасти корабль.

Ровно шесть минут после попадания бомбы "Принцесса Востока" продержалась на изумрудной глади Средиземного моря, после чего потеряла остойчивость и к огромному ужасу моряков эскадры перевернулась.

С этого момента судьба транспортов с войсками стала всем очевидна. Объятые клубами огня и дыма, под непрерывным огнем со стороны советских бомбардировщиков, "Роза Каира" и "Король Фарух" неудержимо шли навстречу своей судьбе, становившейся все отчетливее и отчетливее с каждой минутой.

Пытаясь спасти хоть что-то, Фрог приказал "Кассандре" и "Каллиопе" прикрыть горящие транспорта, но это решение адмирала оказалось запоздалым. Вступившие в бой крейсера не смогли своими корабельными зенитками изменить общую картину боя, так как столкнулись с третьей волной самолетов противника.

Опытной рукой, маршал Голованов вовремя подбросил в топку сражения новые угольки, введя в бой штурмовики "илы". Это были машины последней модификации вобравших в себя все лучшее от самолетов этой серии, но дальность их полетов всё же, уступала дальности полетов "пешек" и "тушек". Поэтому, они были введены в бой, когда шедшая из Александрии эскадра врага уже приблизилась к берегам Крита. Тем самым увеличив время нахождения в бою советских штурмовиков.

Выполняя замысел маршала Голованова, вступившие в бой штурмовики, нанесли свой удар не по горящим транспортам, а по эсминцам конвоя. Взвешивая силы и возможности боевых самолетов, Голованов посчитал нужным максимально ослабить конвой, оставив последнее слово за торпедоносцами.

Труженики войны "илы", не подвели своего маршала. Их бомбово-ракетный удар окончательно закрепил преимущество, добытое пикирующими бомбардировщиками. После жесткого и скоротечного боя, произошел коренной перелом всего сражения. Эсминец "Гемпшир" прекратил свое существование, а оставшиеся три корабля были вынуждены покинуть поле боя.

Полученные ими повреждения были столь серьезны, что два эсминца, с разрешения адмирала направились в Бенгази, а третий корабль англичане были вынуждены бросить из-за угрозы затопления, успев снять с него остатки команды.

Также от огня советских штурмовиков пострадал крейсер "Уэссекс". По своему проекту он был неким переходным гибридом между тяжелым и легким крейсером. Так имея мощные 203 мм башенные орудия, он обладал слабой броней, которая не защитила корабль от реактивных снарядов "илов". Обратив в бегство эсминцы, штурмовики по собственной инициативе атаковали "Уэссекс", потратив на него весь свой боезапас.

Финальную точку в этом морском сражении поставили торпедоносцы. Всего в распоряжении маршала Голованова было пять машин, большего, даже используя имя Сталина, Александр Евгеньевич получить не смог. Столь любимые советскими летчиками бомбардировщиками "Бостоны", большей частью были на Балтике, а отечественные "Ил-4" бороздили просторы над Северным морем.

Торпедоносцев было мало, но они с честью выполнили поставленную перед ними задачу. Этому не смогли помешать даже эсминцы "Вампир" и "Фэлкон", пришедшие по приказу адмирала Фрога на замену кораблей конвоя.

Первым под удар торпедоносцев попал "Король Фарух". Имевший проблемы со скоростью в результате обстрела "илами" "Уэссекс", не смог прикрыть теплоход и в образовавшееся "окно", прорвался один торпедоносцев. Он сбросил торпеду с расстояния пятисот метров, которая попала в носовую часть "Короля Фаруха" затонувшего через шесть минут.

Оказавшись на пути четырех советских самолетов, крейсера "Кассандра" и "Каллиопа" смело вступили в бой с противником. Огнем своих зениток, они из всех сил пытались спасти "Розу Каира", но все было напрасно. Первая пара "Бостонов" обрушила свой смертоносный груз на британских храбрецов, а вторая занялась транспортом.

Легкие крейсера всегда были гордостью Гранд Флита. Быстрые и маневренные, они могли внезапно нанести удар по врагу, а затем легко отойти из-под ответного удара.

У обоих крейсеров был шанс увернуться от русских торпед, но их командиры слишком заигрались в героизм. Слишком поздно, они стали перекладывать рули, чтобы избежать встречи с мчавшейся к ним на всех парах смерти. За штурвалами самолетов сидели опытные пилоты, и они своего шанса не упустили.

Сначала "Кассандра", а затем и "Каллиопа" получили по страшному удару, оказавшемся для них роковым. "Кассандра" затонула быстро, а вот агония "Каллиопы" затянулась. Поврежденный взрывом крейсер отчаянно сопротивлялся, но начинавшийся шторм поставил крест на усилиях англичан спасти "Каллиопу".

Благодаря тому, что рядом находились эсминцы, большую часть команд обоих крейсеров удалось спасти. Не обращая внимания на присутствие самолетов противника, команды "Вампира" и "Фэлкон" поднимали из воды моряков с "Кассандры". Поглощенные этим благородным делом, они позабыли про "Розу Каира". Позабытый в перипетии спасательных дел транспорт, был поражен двумя торпедами и, расколовшись пополам, моментально затонул.

Столь стремительная гибель большого корабля, произошла в результате детонации боеприпасов находившихся в его трюме. Из всех почти четырех тысяч человек находившихся на борту "Розы", спастись удалось лишь восьми человекам. Их подобрали советские сторожевые и торпедные катера, по требованию Голованова переброшенных на Крит из Пирея, несмотря на отчаянно сопротивление командования Черноморского флота.

Готовясь к проведению Критско-Мальтийской оборонительной операции, маршал настоял на том, чтобы были организовано спасение сбитых летчиков. Выступая перед пилотами, Голованов делал специальный упор на то, что успевших выпрыгнуть на парашюте авиаторов, моряки обязательно спасут.

Подобные спасательные действия были очень необычны для личного состава Красной Армии, но главный маршал пошел на это, беря за образец спасательную службу американцев. И первый опыт дал очень хороший результат. Почти все летчики сбитых самолетов были подобраны катерами и эвакуированы на Крит.

Сражение у берегов Крита, длившееся около получаса боя и обернувшееся полным разгромом британской эскадры, должно было отрезвляюще подействовать на адмирала Фрога. После утраты транспортов и половины эсминцев, ему следовало либо вернуться в Александрию и дождаться прихода авианосцев. Либо идти к Гибралтару и сдав на берег раненых и больных спешить в Англию. Там орудия его линкора и крейсеров очень бы пригодились для защиты Английского канала и Дуврского пролива. Никто бы не упрекнул Фрога в его мальтийском конфузе, но адмирал выбрал третий путь.

Посчитав себя смертельно униженным, он направился к берегам Мальты, чтобы если не произвести высадку десанта, то огнем своих кораблей расквитаться с проклятыми советами. Одного линкора, трех крейсеров и пяти эсминцев вполне хватало для свершения отмщения, за погибших вблизи Крита товарищей.

Пепел сгоревших моряков стучал в грудь британскому адмиралу и, поддавшись эмоциям, он совершил этот опрометчивый шаг.

Подобные действия противника очень озадачили маршала Голованова. Лишив врага транспортов, он полагал, что Фрог будет вынужден отказаться от похода на Мальту, но в дело вмешалась природная вредность и упрямство островитян, имевшее впрочем, шансы на успех. Советские войска ещё только-только начали закрепляться на Мальте и хороший внезапный удар, мог привести если не к возврату контроля над островом, то к захвату Ла-Валлеты.

Именно на это и были направлены действия британского флотоводца, решившего повторить подвиг адмирала Нельсона, принудившего пушками своей эскадры к капитуляции французского гарнизона. Шаг был смелый, не совсем типичный для осторожной и взвешенной тактики англичан и тем опасен для советской стороны. Ведь численный состав советской бомбардировочной авиации был невелик, всего одна эскадрилья "пешек". Все остальное составляли транспортники и их истребительное прикрытие. На вновь приобретенную территорию, русским все приходилась завозить, начиная от горючего с пропитанием и заканчивая боеприпасами.

Единственный выход из сложившегося положения, Голованов видел в отправке на защиту Мальты две эскадрильи "тушек" и одну бомбардировщиков "Митчелов". Последние не были задействованы в сражении у берегов Крита, так как Голованов посчитал, что основная задача дня выполнена, а лишний раз рисковать человеческими жизнями, маршал не стал. Теперь им предстояло принять участие в боевых действиях и попытаться сорвать нападение английской эскадры на Мальту.

Кроме бомбовой нагрузки почти в три тысячи килограмм, отправленные маршалом самолеты были оборудованы радарами. При их помощи они должны были найти в наступивших сумерках движущуюся к острову эскадру и нанести по ней бомбовый удар.

Основной целью брошенных в погоню "Митчелов" был линкор "Энсон", главная ударная сила британцев. Готовясь ко второму этапу схватки с врагом, маршал Голованов поменял приоритеты.

Ночная атака кораблей Гранд Флита имела свои плюсы и минусы. К плюсам относилось то, что при отражении воздушного налета, линкор противника был вынужден прибегнуть к помощи прожекторов. Это демаскировало положение корабля, и пилоты сбрасывали свои бомбы на хорошо освещенную цель, а не ориентировались по бликам радара.

Минусы включали в себя все туже ночную мглу, что скрывала самолеты от глаз расчетов зенитных установок. Темное покрывало ночи мешало точному прицеливанию, что не замедлило сказаться на результатах налета. Из общего вороха бомб, что были высыпаны восьмеркой "Митчелов" только три угодили в огромную бронированную махину, названную в честь британского адмирала. Все остальные упали рядом с бортами линкора или чуть дальше.

В результате попадания пятидесяти килограммовых бомб, была выведена из строя одна из носовых башен главного калибра, полностью уничтожена катапульта, а также повреждена энергетическая установка линкора. Последнее обстоятельство поставило под угрозу судьбу "Энсона". Отправь Голованов вслед за "Митчелами" "Бостоны", они могли бы отправить линкор на морское дно, чьи зенитные установки лишились способности к движению из-за нарушения подачи электричества. Однако этого не случилось и изрядно напуганная налетом эскадра, продолжила свой путь.

Англичане подошли к Мальте, когда рассвет ещё только готовился обозначить свое присутствие. Потому, эскадра были вынуждена какое-то время маневрировать в море, ожидая возможность открыть огонь по острову. Адмирал Фрог не мог позволить себе просто так разбрасываться снарядами стоимость в тысячу фунтов стерлингов.

Эта рачительная заминка оказалась роковой для английской эскадры. За пять минут до того, как адмирал был готов отдать приказ об открытии огня, появились русские бомбардировщики.

Словно испытывая английских моряков на прочность и мастерство, госпожа Судьба сделала так, что краснозвездные гарпии возникли именно в тот момент, когда корабли эскадры совершали очередной маневр. Вместо стройного боевого построения, они превратились в разрозненную кучу, где каждый был сам за себя.

Не зная положение дел на линкоре, пилоты "тушек" обрушили свой огонь по более легкой добыче, крейсерам и эсминцам. Словно стремясь реабилитировать себя, советские летчики яростно атаковали "Сассекс", "Уэссекс", "Глостер" и оказавшиеся вблизи них эсминцы.

Возможно, во время этого налета сказался опыт прежнего боя, возможно на этот рад русским улыбнулась Фортуна, но результативность этой атаки была в разы выше. Двое из пяти эсминцев эскорта получили различные повреждения, заставившие их покинуть поле боя, а эсминец "Тартан" был потоплен.

Попавший под удар пушек и реактивных крейсер "Глостер" почти полностью лишился своей артиллерии. Все палубные настройки, включая боевую рубку, были либо разрушены, либо повреждены. В носовой части кораблю получил пробоину выше ватерлинии, через которую с каждой волной внутрь стала проникать вода.

Только каким-то чудом, машины "Глостера" не получили повреждение, чего нельзя было сказать об "Уэссексе". Одна из бомб, угодившая в борт крейсера взорвалась в его машинном отделении, в результате чего корабль лишился хода.

Зенитки "Энсона" вместе с зенитными расчетами "Сассекса" несмотря на собственные трудности, пытались отогнать советские самолеты от крейсера. Грамотно построив огонь прикрытия, они хотели защитить от врагов раненный "Уэссекс", но погибель корабля пришла совсем с другой стороны.

В пылу боя, лишившись эскорта из эсминцев, корабельные наблюдатели полностью просмотрели появление на поле боя советских подлодок. Воспользовавшись суматохой сражения, две субмарины приблизились к кораблям эскадры со стороны Ла-Валлеты и атаковали противника.

Две торпеды, посланные в сторону беспомощного "Уэссекса", угодили в носовую часть крейсера с интервалом в полминуты. Басовито грохнув, они разворотили борт корабля в щепки, дав ему всего шесть минут на прощание с белым светом.

Атака другой субмарины, была менее удачной. Только одна из выпущенных её торпед в сторону "Энсон" попала в цель. Взрыв произошел точно в районе кормовой башни, но этого было недостаточно, чтобы вычеркнуть линкор из списка Королевского флота.

Увидев, какая опасность угрожает их флагману, оставшиеся два эсминца смело бросились на его защиту и не позволили русским подводникам, довести дело до конца.

Потеряв сразу два корабля и имея серьезные повреждения других судов эскадры, адмирал Фрог был вынужден отступить от берегов Мальты. Теперь его путь лежал сначала в Тунис, а затем в Гибралтар.

В Бизерте, ряды эскадры покинули крейсер "Глостер" и эсминец "Неудержимый". Оба корабля нуждались в серьезном ремонте и адмирал, не рискнул вести их с собой в дальний поход. Соблюдая максимальную предосторожность, "Энсон" вместе с "Сассексом", под прикрытием трех эсминцев дошли до легендарной Скалы, где разыгралась третья часть борьбы эскадры Фрога с советами.

Точно неизвестно чья была мина, на которую наскочил английский линкор. Очень может быть, что это была случайная встреча с рогатым подарком. Их в это время на просторах зеленого моря было в большом количестве. Однако сами англичане упорно считали, что это дело рук советских подлодок, которые, по их мнению, упорно шли за ними от самой Мальты, как гиены идут по кровавому следу своей жертвы.

Так это или нет, но в результате взрыва "Энсон" принял большое количество воды и был вынужден надолго задержаться в Гибралтаре. Там, за прочной защитой внутреннего рейда от нападения субмарин противника, адмирал Фрог сдал командование остатками эскадры камандеру Арченсону, посчитав свою миссию полностью выполненной.

– Мне приходиться временно приостановить свое служение интересам короля и королевства. Я сделал, все, что мог и видит Бог, на мне нет никакой вины в случившейся неудаче. Спешите в Англию, камандер Арченсон, она в вас сейчас очень нуждается – напутствовал адмирал капитана "Сассекса" и его слова были недалеки от правды.

Великобритания сейчас действительно нуждалась в боевых кораблях, способных прикрыть её торговые пути.

Выполняя приказ Сталина, командующий Краснознаменным Балтфлотом адмирал Трибуц, выпустил в моря всех своих асов подводников, среди которых был капитан 3-ранга Александр Маринеско.

Находясь в очередном витке противостояния с командованием, подводник буквально ухватился за этот поход в Северное море, как за спасительную соломинку. Несмотря на то, что Маринеско был рекордсменом среди советских подводников по суммарному тоннажу потопленных судов противника, над его головой нависли большие тучи.

Командование дивизиона подводных лодок уже заготовило рапорт о недостойном поведении моряка и намеривалось его подать на верха, сразу после возвращения подводника из похода. Маринеско могло спасти только чудо и оно свершилось.

Большинство транспортных конвоев шедших из Америки имели в качестве сопровождения минимальное количество эсминцы и потому их пути проходили через воды Ирландского моря. Это был ближайший маршрут в английские порты, но вместе с ним опасный. Именно на нем, транспортные караваны несли большие потери как в Первую и Вторую мировую войну, так и в нынешнем конфликте.

Более крепкие конвои могли себе позволить обогнуть Ирландию с запада и двигаться в порты южной Англии. Такой маршрут в значительной мере сберегал время доставки привезенных из-за океана товаров от побережья вглубь страны. Здесь процент потерь был гораздо ниже, и корабли гибли не столько от атак субмарин, сколько от выставленных ими мин.

Самые же крупные и хорошо оснащенные караваны, шли мимо Шетландских островов и Скапа-Флоу к портам восточного побережья Англии и даже в сам Лондон. Кроме эсминцев и крейсеров, они имели воздушное прикрытие, что серьезно затрудняло работу подлодок противника. Это направление было сложным, опасным и больших успехов для капитана Маринеско, получившего его по приказу командующего дивизиона оно не сулило.

Очень может быть, что в этом походе герой Балтики сложил бы свою буйную голову или после его завершения был бы выставлен с подводного флота с понижением в звании. На войне подобные дела обычное явление, но звезды сошлись, и Фортуна улыбнулась скитальцу морей альбатросу в тридцать два зуба.

Все дело было в том, что стремясь как можно больше и быстрее привезти товары первой необходимости, англичане пошли на хитрость. Они по максимуму загрузили ими стоявшие в Бостоне два линкора "Ришелье" и "Резолюшен", при этом основательно разгрузив их артиллерийские погреба.

Подобное отношение к боевым кораблям было обусловлено тем, что линкор "Ришелье" был для англичан военным трофеем. Он был захвачен ими у союзников Гитлера, французских коллаборационистов правительства Пэтена, во время высадки союзных войск в Сенегале и после войны подлежал возврату. Поэтому англичане не очень церемонились с чужим хозяйством.

Что же касается "Резолюшен", то это был старый корабль 1915 года постройки. Он числился в списках британского флота учебным кораблем и был отправлен в Америку в качестве корабля эскорта. Трезво рассудив, что во время обратного перехода встречи с надводными кораблями русских не предвидится, прагматичные англичане решили с выгодой для себя использовать внутреннее пространство корабля.

Снаряжая этот конвой, англичане постарались максимально обезопасить эсминцами пять своих транспортов, оставив на прикрытие линкоров лишь по парочке сторожевиков. Так они и шли через суровые воды Атлантики, пока на подходе к Оркнейским островам, хмурым осенним днем не повстречались с подлодкой Александра Маринеско.

Разыгравшаяся непогода с сильным ветром затрудняла использование в небе гидросамолета и одновременно создавала благоприятные условия для подводной атаки. Умело спрятав за буруном волны поднятый перископ, капитан С-13 решал трудную задачу.