Текст книги "Лето и осень сорок пятого (СИ)"

Автор книги: Евгений Белогорский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 69 (всего у книги 84 страниц)

Все это было около недели, а теперь все было готово. Самолет Мэйси уже прилетел в Шанхай и ждал только приказа на взлет. Китайские генералы успели произвести необходимую переброску сил в район Кайфын, при этом главный упор был сделан на новые части, не знавших об опасных последствиях наступления в виде лучевой болезни.

– Что доносит воздушная разведка о действиях красных в районе Чжэнчжоу? Ничего не подозревают о нашем сюрпризе? – спросил Макартур у начальника штаба и получил положительный ответ.

– Конечно, нет. Сидят и ждут, когда он упадет им в руки – ответил тот, чем вызвал улыбку у командующего.

– Вот мы им и преподнесем подарок к их празднику. Передайте, чтобы начинали – молвил генерал, размашисто поставил подпись под приказом и колесо закрутилось.

Новоиспеченный подполковник не подвел своего благодетеля. Точно в назначенное время, его "Мэйфлауэр" точно вышел на цель и сбросил многотонную красотку "Нэнси".

По трудности и сложности задание, полученное Мэйси, мало чем отличалось от заданий тех парней, что бомбили Хиросиму и Нагасаки. Сброшенная на парашюте бомба должна была взорваться в воздухе над городом Кайфын и "Серебряная звезда" обещанная Макартуром была излишнем расточительством. Предшественник Мэйси получил за бомбежку в куда более трудных и опасных условиях лишь легионерский орден "Легиона Почета". В подобных действиях командующего явно присутствовал элемент предвзятости, но он был вполне объясним. Неудачу наступления китайцев под Чанша, Макартур в первую очередь связывал с неудачным сбросом бомбы на противника, что и отразилось в наградах.

В отличие от бомбардировки Чанша, при сбросе бомбы на Кайфын все совпало как нельзя лучше. Сам город представлял собой сочетание невысоких деревянных и глинобитных домов, с незначительным присутствием кирпичных многоэтажек и воздушный взрыв нанес максимальный урон.

Нестерпимо ярко вспыхнув в синем небе вторым солнцем, огненный шар обрушил на Кайфын всю свою ужасающую мощь. В момент взрыва стояла хорошая погода и все, что находилось в радиусе десяти километров, загорелось и запылало. Страшный, беспощадный огненный смерч в один момент заполонил город и словно оголодавший зверь, принялся пожирать все, до чего мог только дотянуться.

Мощные потоки воздуха, что устремились к стремительно растущему черному грибу, играючи раздули все, что только могло гореть и щедрой рукой разбросали в разные стороны огромный сноп из горящих искр и головешек. Гибельным дождем застучали они по домам, сараям и прочим строениям города, чтобы затем, превратившись в прожорливые языки пламени и проворно разбежаться в разные стороны.

От нестерпимого жара, порожденного взрывом бомбы, воды Желтой реки закипели. От её бурлящей поверхности поднялись густые облака горячего пара, несущие смерть и страдания всему живому.

Вместе с ярким светом, на город обрушилась ударная волна, сносящая все на своем пути. В радиусе трех километров от центра взрыва все было в сплошных руинах, независимо от качества и размера постройки.

Все, что не сгорело, было обращено в прах, одним могучим ударом. Так знаменитая Железная пагода, пережившая несколько землетрясений и наводнений, что обрушивались на Кайфын в течение нескольких столетий, не смогла противостоять натиску "Нэнси". Треснув от нестерпимой жары, она рухнула подобно легендарному колоссу, у которого оказались глиняные ноги.

В бывшей южной столице чжурчжэней люди гибли тысячами. Раздавленные, сожженные заживо огнем пожаров и задохнувшиеся от дыма и гари, они были только частью добычи всепожирающего чудища сотворенного руками великих ученых на деньги американских промышленников. Другие тысячи минных людей погибли спустя некоторое время от страшных ран, полученных при взрыве бомбы и невидимой радиации, пронзившей своими невидимыми лучами их тела.

Выпавшие вокруг города радиоактивные осадки с пылью и дождем, погубили все прилегающие к Кайфын земли. Они сделали их на долгие годы бесплодными, отравили местные ручьи и родники, малые реки и саму Хуанхэ.

От ядерного взрыва досталось и японским войскам, державшим оборону на южных подступах к городу. Многие из тех, кто находился в тылу, на долгое время лишились зрения от вспышки, получили ранения в результате ударной волны и подорвали здоровье от неудержимых потоков смертоносной радиации. Те же, кто располагался в передовых порядках обороны, испытали сильнейший шок от вида страшного черного гриба, что хищно взметнулся вверх над поверженным городом, а затем двинулся в их сторону.

Страшный и ужасный, в эти минуты он напоминал собой сказочного дракона, возникшего из ниоткуда, намериваясь уничтожить этих жалких человечков. У несчастных солдат не было сил побороть захлестнувший их пронизывающий страх, от созерцания этого завораживающего видения. Многие из солдат рассказывали, что в этот момент они ощущали себя маленькими никчемными тараканами, по воле судьбы, случайно оказавшиеся на пути могучего властелина.

Паника и отчаяние прочно сковали закаленных в боях японских самураев. Никто из них не знал, как далеко продвинется это мрачное черное облако, от которого за версту несло смертью. Пересохшими от страха губами они истово молились своим богам, прося их отвести в сторону эту страшную напасть. Нервы их были напряжены до придела. Достаточно было одного громкого крика, чтобы заставить их в страхе разбежаться. Стоит ли удивляться, что обрушившийся на их позиции огонь китайских пушек и последовавшая затем танковая атака легко достигли своей цели, и японская оборона была прорвана.

Все, что смогли собрать под Кайфын китайские генералы для танковой атаки, это был неполный батальон "Валентайнов" и "Матильд", при поддержке взвода самоходок "Арчеров". В любое другое время атака такими силами могла и не достичь успеха, но в этот день госпожа Фортуна улыбалась янки в тридцать два зуба.

Прорыв войск генералиссимуса Чан Кайши был столь стремителен, что они не только смогли полностью прорвать оборону противника, но и целыми захватить переправы через Хуанхэ. Захваченная врасплох охрана моста не смогла оказать должного сопротивления атаковавшим их танкистам. Она попросту разбежалась при виде движущихся в их направлении танков, не произведя по ним ни единого выстрела.

Но не один только Кайфын подвергся в этот день ужасной бомбардировке. Под мощный удар американских самолетов попал и находящийся в восьмидесяти километрах от Кайфын город Чжэнчжоу. Точнее сказать его пригороды, которые вот уже несколько недель, были блокированы соединениями 8 армии НОАК.

Этот крупный транспортный узел, через который железнодорожные пути расходились на север, юг, запад и восток, был очень важной точкой в "Охоте на лис". Собираясь нанести японским экспедиционным силам сокрушительное поражение, Макартур не мог допустить и мысли, что он может быть захвачен красными китайцами. Стремясь не дать возможность коммунистам в третий раз пощипать его лавровый венок победителя, генерал приказал стереть с земли всех, кто находился на подступах к Чжэнчжоу со стороны Кайфын.

Выполняя его волю, летчики подняли в воздух не только машины стратегической бомбардировочной авиации, но и тактические бомбардировщики, базирующиеся на аэродромах южного Китая. Не встречая серьезного сопротивления на своем пути, американские пилоты добрались до цели и обрушили на позиции 8 армии ураганный шквал бомб, за полчаса до того как в небе над Кайфын появился "Мэйфлауэра" подполковника Мэйси.

Подлый удар был нанесен расчетливо и точно по ничего не подозревающим китайским коммунистам. Никто не предполагал, что появившиеся в небе американские самолеты будут бомбить именно их, а не японские военные объекты по ту сторону Хуанхэ.

Первыми ударили "стратеги", чей фирменный удар перепахал до неузнаваемости местность, где находились китайские коммунисты. Вслед за ними ударили "тактики" сметая все то, что не успели уничтожить их предшественники.

Последнюю точку в налете поставили истребители прикрытия. Пользуясь полным отсутствием в воздухе самолетов противника, они принялись гоняться за одиночными целями, что подобно зайцам метались по развороченной земле.

Длинными очередями они расстреливали бегущих по дорогам солдат, а также искавших спасения в жидких зарослях кустарника людей. Уткнувшись в землю, они отчаянно пытались спрятаться от неистово грохочущей сверху смерти. В этот момент американские пилоты действительно были схожи с охотниками, на диких животных.

Получив столь подлый и коварный удар, соединения китайских коммунистов не смогли оказать никакого сопротивления наступающим порядкам Гоминдана, и были вынуждены отойти на север, за великую Желтую реку.

Следуя приказам Макартура и выполняя план операции, солдаты Чан Кайши, захватили Чжэнчжоу, затем Лонин и Луши, полностью окружив все находившиеся в междуречье Хуанхэ и Янцзы войска противника. Мешок генерала Макартура захлопнулся, но надо было ещё удержать и уничтожить оказавшиеся внутри окружения японские соединения.

В любое другое время, японским генералам не составило бы большого труда двойным ударом разорвать кольцо окружения, однако только не осенью сорок пятого года.

И дело было не только в усталости солдат экспедиционного корпуса и их неверие в окончательную победу. Самурайский дух хоть и утратил свой прежний блеск, но не утратил твердость. Все дело заключалось в том, что проклятые янки уже трижды применили на полях Китая свои атомные бомбы.

Та легкость и непринужденность, с которой генерал Макартур жертвовал ими, вселяла боязнь в сердца японских солдат и в первую очередь в умы их командиров.

Нет, это не было пресловутой трусостью. Зная, что они гибнут ради императора и страны, японцы были готовы расстаться с жизнью, опасение, что американцы в любой момент могут применить ещё одну бомбу, заставляло их нервничать и совершать ошибки.

Вместо того, чтобы отвести войска из района Чанша и создав мощный кулак прорвать окружение врага, японские генералы предприняли попытку прорыва силами, дислоцированными в районе Биян. Их оказалось вполне достаточно, чтобы пробить в окружении широкий коридор и вывести часть войск. Однако затем Гоминдан при поддержке американцев смог вновь захлопнуть кольцо окружения.

Имеющихся у японцев сил хватило пробить новый коридор, но теперь гораздо более узкий и вывести несколько соединения отступающих от Ханькоу. Он продержался около двух дней, прежде чем китайцы ликвидировали брешь и теперь навсегда.

Не давая японцам создать новый ударный кулак, американцы принялись усиленно дробить оказавшиеся в окружения войска посредством интенсивной бомбардировки.

Трудно сказать, насколько был эффективен и правилен подобный ход, но Фортуна вновь улыбнулась янки. Уже на второй день, под их удар попал штаб генерала Ханоки и был полностью уничтожен. В результате этого было полностью нарушено управление попавшими в окружение соединениями, что привело к их дальнейшей гибели.

Однако не везде госпожа Удача была благосклонная к "джи-ай". Если она благоволила к генералу Макартура отчаянно пытавшегося на полях Китая доказать правильность своих планов, то адмирала Нимитца она откровенно не жаловала.

На долю прославленного американского флотоводца выпала задача по разгрому японских войск на Кюсю и он в этом деле не сильно преуспел. Получив в свое распоряжение кроме флота, тактическую авиацию, морских пехотинцев и бомбы с химической начинкой, Нимитц не смог одержать убедительных успехов подобно Макартуру.

Медленно, прогрызая оборону противника дюйм за дюйм, адмирал так и не смог переломить ход сражения в пользу. Стремясь оправдать свои затруднения, он громко сетовал на наличие у Макартура ядерного оружия и полное отсутствие атомных зарядов у него. Однако не только этот факт объяснял топтание его войск на месте. Просто японцы были у себя дома, им некуда было отступать и они с отчаянием обреченных на смерть людей, дрались с американцами.

Кроме этого, серьезно изменились тактические условия в противоборстве враждующих армий. Если раньше, после высадки вражеского десанта на Филиппины, Иводзиму и Окинаву, японцы не имели возможность послать воюющим войскам подкрепление и американская анаконда, медленно, но верно перемалывала кости своей жертве, то теперь положение было иначе. С главного острова Японского архипелага Хонсю на Кюсю широким потоком шли людские подкрепления и техника.

Одновременно с этим среди гражданского населения, широко развернулось движение под лозунгом "Убей американца!". Суть его состояло в том, что если каждый из японцев, несмотря на возраст, убьет, хотя бы одного врага, американцы будут побеждены. По своей сути это было провозглашение тотальной партизанской войны и на этот призыв откликнулись десятки тысяч людей.

Твердость и решимость японцев следовать лозунгу генерала Муто, американские солдаты узнали вскоре после захвата маленького провинциального городка Эбино. За первые двое суток, американские пехотинцы потеряли убитыми и ранеными свыше сто человек.

Большинство потерь произошло в результате отравления цистерны с питьевой водой, которой пользовались американцы. Целый взвод, что был выведен в тыл с передовой и решил попить воды, погиб в мучительных судорогах от яда морского ежа. Ещё пятнадцать человек распростились с жизнью после того, как молоденькая японка бросила аналогичную отраву в котел с горячей похлебкой для солдат. Все остальные жертвы среди американцев были в результате нападения с применением огнестрельного и холодного оружия, включая даже банальное шило.

Ответная реакция адмирала Нимитца не замедлила себя ждать. Не решаясь на полное отселение гражданского населения в резервации, как это было с японцами, проживающими на территории США, Нимитц разрешил своим солдатам применение оружия в любом случае, если возникнет угроза их жизни.

Этот приказ означал, что отныне любой американец мог убить какого угодно японца, руководствуясь только одним подозрением и за это, ему не будет никаких последствий. Воспользовавшись этой индульгенцией, американские солдаты в массовом порядке принялись защищать свои жизни, но это только ещё больше подталкивало простой народ к активным действиям.

После того, как все три десантных сектора соединились в одно единое, японское командование в лице адмирала Нагано изменило тактику. Главной целью атак императорской армии стали не американские десантные транспорта, а боевые корабли и в первую очередь линкоры и авианосцы.

Запас боевых водолазов быстро сошел, на нет, эсминцы и миноносцы, худо-бедно противодействовали атакам миниподлодок и торпедами управляемыми смертниками. В результате атак подводных сил японского флота был потоплен тяжелый крейсер "Сан-Франциско" и серьезно повреждены два авианосца "Нассау" и "Ченанго". Все остальные нападения японских подводников были либо отбиты, либо сорваны с существенными для них потерями от кораблей прикрытия.

В качестве утешительного приза для подопечных адмирала Нагато от госпожи Фортуны, можно было записать линейный крейсер "Аляска". По приказу адмирала Нимитца, этот огромный корабль, мало в чем уступавший линкору, прекратил свое патрулирование в Желтом море и направился к берегам Кюсю. Там он должен был огнем своих корабельных орудий поддержать действия американских десантников в секторе "Бентли", но в результате роковой встречи с субмариной капитана 2 ранга Кобаяси, так и не добрался до Японии.

Двигаясь в сопровождении двух легких крейсеров и пары эсминцев, "Аляска" торопилась как можно скорее подставить плечом своим товарищам по корпусу морской пехоты, но вместо этого получила в борт, два попадания торпед. Капитан Кобаяси мастерски атаковал линейный крейсер во время изменения курса. "Аляска" буквально налетела на вражеские торпеды, не имея ни малейшего шанса уклониться.

Конечно, для того чтобы сразу уничтожить корабль такого класса двух торпед было крайне мало. После атаки, крейсер смог продержаться на воде сорок две минуты. За это время американцы успели спустить шлюпки и спасательные плоты, раздать спасательные жилеты.

Многих моряков были подняты из воды подошедшими к месту трагедии крейсерам и эсминцам, но вот сама "Аляска" была обречена. Несмотря на героическую борьбу экипажа, крейсер затонул в четырехстах милях от берега.

Свой вклад в борьбу с кораблями противника внесли и японские летчики, а точнее сказать новые виды авиационных сил страны Восходящего Солнца. С их вступлением в строй отряд камикадзе обрел новую силу и смысл существования, но не все было так радостно как того хотелось бы полковник Таранага.

Самым идеальным вариантом атаки американских авианосцев и линкоров был "Кикка". Благодаря своей скорости и маневренности, он мог уходить от любого истребителя и огня зенитных орудий. Однако малое число этих самолетов и их капризность в полете, не позволяло добиться существенного успеха в борьбе с кораблями противника.

Единственное, что они могли сделать во время атаки это сбросить на них бомбы, но учитывая высокую скорость машины, на высокую результативность рассчитывать, не приходилось. Две бомбы упавшие на линкор "Северная Каролина", были скорее счастливой случайностью, чем планомерным успехом.

Поэтому свой главный упор в борьбе с американским флотом, японцы сделали на пилотируемые самолето-снаряды, но и здесь были свои сложности. Не обладая скоростью "Кикка", японские крылатые ракеты были уязвимы, и американцы быстро научились сбивать их, опираясь на богатый британский опыт.

Уже во время их третьей атаки, ни один крупный корабль не пострадал в результате атаки ястребов полковника Таранага, что заставило командира отряда камикадзе изменить тактику. Он отказался от попыток атаковать американские корабли днем, перенеся их на более темное время суток. Эти действия дали свои результаты, так как большинство летчиков авианосцев, не имело опыта ночных полетов. Взлететь в сумеречное время они ещё могли, но вот сесть на палубу в быстро надвигающейся ночи – это был уже подвиг.

Количество самолетов взлетавших на перехват "Байка" серьезно уменьшилось, и японские пилоты получили преимущество в своих действиях. Садиться им не было нужно, а атаковать крупные корабли, лишенные свободы маневра из-за своей привязанности к боям на суше было куда легче, чем их защищать.

Первым кто, попал под удар пилотируемых самолетов-снарядов, был старый линкор "Пенсильвания". Получив мощный удар в правый борт в районе кормовых башен, корабль чудом избежал мгновенной гибели. Детонация артиллерийских погребов к счастью для команды линкора не произошла, но хлынувшая через огромную пробоину внутрь корабля вода, подвела черту под его службой американскому народу и конгрессу. Линкор едва-едва успел выброситься на берег, имея сильный крен на поврежденный борт.

Другому ветерану американского флота "Теннеси" повезло гораздо больше. Пилотируемый камикадзе самолето-снаряд" только разворотил главную носовую башню линкора и вызвал сильный пожар на его борту. Экипаж сумел отстоять свой корабль от бушующего по всей палубе огня, но линкор был вынужден покинуть воды Кюсю и уйти на ремонт в Сан-Франциско.

Третьей жертвой ночных атак, стал ударный авианосец "Рэндольф". Низко шедший над поверхностью моря "Байка", ударил авианосец в районе самолетных ангаров. Возник сильный пожар, в результате которого кораблю был нанесен огромный ущерб. Огнем было уничтожено большое количество машин, погибло несколько десятков пилотов и членов экипажа. Многие секции корабля выгорели дотла и как боевая единица, он прекратил свое существование.

Самоотверженные действия японских пилотов несколько ослабили смертельную хватку американцев на горле защитников Кюсю, но полностью сбросить её не смогли. На смену поврежденным кораблям приходили другие и, дав противнику небольшую передышку, они принимались вновь терзать огнем своих кораблей и самолетов оборонительные позиции императорской армии.

Слишком сильна была воздушная и морская мощь американских войск, что была брошена на Японию, но и она не смогла сорвать проведение операции под кодовым названием "Бумага".

Суть её заключалась в том что, не имея возможность нанести массовый бомбовый удар по территории Америки, практичные японцы решили атаковать земли врага при помощи воздушных шаров. Наполненные горячим воздухом, они должны были долететь до западного побережья США и при помощи часового механизма сбросить зажигательные бомбы. Главным материалом для их изготовления стала плотная бумага, что и дало название этой операции.

Задумка японцев имела в себе здравый смысл, но на деле столкнулась с двумя проблемами. Во-первых, воздушные потоки, движущиеся от Японии к Штатам, приносили воздушные шары с бомбами исключительно в район американо-канадской границы, где была высокая влажность. Из-за этого возникавшие пожары, местные власти легко и быстро ликвидировали. Во-вторых, американцы сделали все, чтобы информация о них не просочилась в прессу и тем самым подтолкнули японцев к выводу, что операция "Бумага" провалилась.

Замысел американских спецслужб блестяще оправдался, японцы посчитали акцию неудачной и прекратили её проведение, хотя запас воздушных шаров не был использован и наполовину. Они бы так и пролежали бы на армейских складах, если бы в начале сентября, советская разведка не организовала бы утечку информации, случайно полученную от одного из своих агентов. При этом степень ущерба понесенного американцами была значительно завышена, что подтолкнула японских военных курирующих этот проект к активным действиям.

Проведя работу над ошибками, японские специалисты предложили заменить зажигательные бомбы, бактериологическими снарядами с чумой и сибирской язвой.

До временного закрытия института генерала Исии, генералы курирующие проект "Бумага-2" сумели добиться передачи им части смертоносной продукции института. Перед самым налетом на центр, биологические бомбы были доставлены самолетом из Харбина на один из Курильских островов Матуа. Именно оттуда, было решено нанести удар по северо-западу и северу США в первых числах ноября.

Четвертого ноября тысяча девятьсот сорок пятого года, сорок два воздушных шара взмыли в темно-серые небеса и подхваченные могучим воздушным потоком устремились на восток.

По своей сути это была акция отчаяния, в надежде на то, что брошенная в общую кучу, хворостинка сможет переломить хребет верблюду. Японцам очень хотелось в это верить, но чуда не случилось. Всем известно благодаря американским банкнотам, что Господь любит Америку. Менее половины из смертоносных шаров либо не долетело до Штатов, либо находящаяся внутри бомб начинка потеряла свою силу.

Половина из тех шаров, что все же достигло побережья Америки, и чьи бомбы не утратили свой боевой потенциал, были сброшены либо на канадскую территорию, либо на приграничные земли штата Вашингтон, которые не были густонаселенны. По этой причине, а также из-за холодного климата, большой вспышки чумы здесь не произошло.

Несколько шаров упало несколько южнее, в северных землях штата Орегон, но и здесь, Фортуна отвернулась от самураев. В результате падения, два снаряда не разорвались и достались американцам целыми. Те же, что сработали, смогли породить лишь локальную вспышку сибирской язвы, которую местные власти быстро локализовали.

Однако не все усилия японцев пропали даром. Около десяти шаров все же смогли достичь района Великих озер и сбросить свой страшный груз на земли северных штатов. Большая часть их упало в районе города Мэдисона штата Висконсин и два шара долетело до Детройта.

Произойди это в первой половине сорок пятого года и последствия для севера Америки, были бы куда масштабнее и существенные. Однако это произошло после того как Соединенные Штаты перенесли шок и ужас атомных и биологических атак, и у властей уже выработался определенный иммунитет. При первых же известиях о случаях заболевания чумой и язвой, были введен жесткий карантин, и эпидемия не смогла широко шагнуть на территорию Великих равнин. Возмездие вновь не состоялось, но это была последняя любовь Господа Бога в отношении американского народа.

Глава XIII. Схватка с Левиафаном.

Если на стене висит ружье, оно обязательно должно выстрелить, а если это эскадра, то она должна дать бой. Тем более что она была под британским флагом.

Новость о том, что русские захватили Мальту, вызвала шок среди старших офицеров эскадры, что прибыла в Александрию с Дальнего Востока. При этом главным чувством у британских моряков был не страх, а праведный гнев и негодование. Как это так, какая-то сухопутная держава посмела покуситься на Мальту, святое понятие для любого человека, кто имеет честь служить во флоте Его Королевского Величества.

Мальта, Гибралтар, Александрия и Индия – были неотъемлемой частью британского самосознания, точно также как лев и единорог на государственном гербе английского королевства.

Поэтому, среди командиров кораблей входящих в состав эскадры не было никакого сомнения, что делать. Необходимо было идти к Мальте и возвращать остров под юрисдикцию британской короны. Следует признать, что среди офицеров были и такие, кто не разделял подобное решение. Придерживаясь исконных традиций британского флота, они предлагали подождать подхода авианосцев и тогда ударить по врагу объединенными силами.

– Нам неизвестно каковы силы русского десанта захватившего Мальту. Сколько самолетов находится на аэродромах острова, и каких они типов. Есть ли среди них торпедоносцы и бомбардировщики? Вошли ли в Ла-Валлету советские корабли или только транспорты – говорили осторожные, но контр-адмирал Фрог их не слышал.

– Вы говорите, что нашим объединенным силам будет легче справиться с русскими, благодаря нашей численности, но это – ерунда! Да, мы усилимся за счет группы авианосцев, но не стоит забывать, что пока мы будем ждать коммодора Ройса, русские успеют нарастить свою группировку на острове и их орех может оказаться нам не по зубам. Не так ли, господа!? – требовательный взгляд Фрога уперся в кэптана Тибса, командира линкора "Энсон".

– Конечно, сэр. Каждый день спокойной жизни, что мы подарим врагу своим нахождением в Александрии, он использует против нас. Да, есть риск наткнуться на русский сюрприз, но ведь мы на войне, где рисковать необходимо. Скупой всегда платит дважды и если, мы дадим русским время на усиления своих сил на Мальте, то только увеличим свои потенциальные потери в битве за остров.

– Великий адмирал Нельсон заняв Мальту, завещал нам хранить её как зеницу ока. И в первую очередь от русских, поскольку русский адмирал Ушаков хотел сам захватить этот остров – щегольнул знанием истории командир тяжелого крейсера "Сассекс" камандер Арченсон.

Вовремя поданное сравнение всегда ценно, а если оно позволяет, прикрыть свои деяния историей, ценно вдвойне.

– Вот, господа, сама история, в лице адмирала Нельсона призывает нас как можно скорее освободить Мальту от русских захватчиков и вновь поднять над ней королевское знамя! – торжественно объявил Фрог.

– Пока мы слышим лишь ваши торопливые призывы, сэр, но никак не адмирала Нельсона, – не согласился с Фрогом, командир легкого крейсера "Кассандра" командер Хокинс. – Я считаю, что следует послать телеграмму в Адмиралтейство с просьбой о приказе на дальнейшие действия. Если мы дождемся коммодора Ройса, то вместе с его двумя авианосцами и линейным крейсером "Ринаун" мы сломаем шею любому врагу.

– Можете не сомневаться, Хокинс, что как командующий эскадрой, я обязательно отправлю такую телеграмму в Адмиралтейство. Вместе с подписями своих офицеров желающих как можно скорее смыть позор с британского флага. Господа, прошу поднять руки, кто готов поставить свою подпись под этой телеграммой – спросил Фрог и тотчас лес рук взметнулся вверх, оставляя командира "Кассандры" в меньшинстве.

– Подавляющее большинство, Хокинс – снисходительно развел руками адмирал, – впрочем, вы и ваши сторонники можете остаться в Александрии и дожидаться прихода эскадры Ройса.

От столь открытого обвинения в трусости, на лице командера появились красные пятна гнева.

– Благодарю вас, сэр, за такую заботу о моей скромной персоне. Однако исполняя данную мною присягу моему королю и моей стране, я никогда не отсиживался в стороне и всегда шел в бой, в общем строе, вместе со своими товарищами.

– Вот и прекрасно. Я очень рад, что не ошибся в вас командер Хокинс. Значит, завтра утром мы покидаем Александрию. Господа, прошу проверить перед выходом состояние своих кораблей и команд, и доложить мне не позднее девяти часов вечера.

Капитан "Кассандры" покидал офицерское собрание со скверным предчувствием.

– Я очень надеюсь, что в Адмиралтействе не уподобятся Фрогу, и не будут пороть горячку в столь важном вопросе, как атака Мальты. Я немного знаю этих русских по арктическим конвоям и от них всегда можно ожидать неприятного сюрприза – высказал надежду Хокинс, своему товарищу, командеру-лейтенанту Брюну, капитану крейсера "Каллиопа".

– Боюсь, что сидящие там адмиралы, страдают тем же зудом, каким страдает адмирал Фрог – не согласился с Хокинсоном, Брюн.

– Дождемся все же ответа Адмиралтейства. Я верю в лучшее – как мантру произнес Хокинс, но его надежды не оправдались. Подобно Фрогу первый морской министр посчитал утрату Мальты национальным позором и требовал смыть его, как можно скорее.

Любое действие противника можно предугадать и просчитать, если ты обладаешь нужной информацией и являешься грамотным специалистом в своем деле.

Главный маршал авиации Александр Голованов был не только хорошим летчиком, но и грамотным командиром и хорошим организатором, а что касалось информации, то противник не особенно скрывал своих намерений. Все указывало на то, что англичане попытаются отбить Мальту и весь вопрос заключался, когда это произойдет.

Опытный стратег и политик, давая добро на проведение десантной операции на Мальте, Сталин не мог не предвидеть всех последствий такого шага. Предоставив возможность одним творить ратный подвиг, Верховный Главнокомандующий одновременно с этим развертывал уже второй эшелон, командование над которым он поручил маршалу Голованову.

– Не знаю, чем завершиться операция на Мальте. Генерал Глаголев ручается и ему вторит маршал Малиновский. Если все закончиться благополучно и Мальта будет наша, то нет сомнения, что англичане попытаются восстановить статус-кво и возможности у них для этого есть. Ни силами армии, ни флота мы не сможем помешать противнику, сделать это – честно признался Сталин маршалу. – Поэтому вся надежда на авиацию. Поезжайте в Грецию и сделайте все возможное, чтобы если британский Левиафан рискнет вылезти на сушу, то силы его были бы максимально ослаблены. Решением Ставки, вам предоставлены широкие полномочия. Если возникнут какие-либо затруднения, немедленно свяжитесь со мной, и мы постараемся вам помочь.