355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Евгений Белогорский » Лето и осень сорок пятого (СИ) » Текст книги (страница 19)
Лето и осень сорок пятого (СИ)
  • Текст добавлен: 25 марта 2017, 03:30

Текст книги "Лето и осень сорок пятого (СИ)"


Автор книги: Евгений Белогорский



сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 84 страниц)

Вопрос шел о самой жизни величественного потомка герцога Мальборо. Ибо как доказала история, любому кумиру, достаточно одного неверного действия, чтобы рухнуть со своего пьедестала и превратиться в отверженного изгоя. И чем весомее становилась эта угроза, тем активнее становились действия Черчилля для избежания этой ужасной участи.

Следуя проверенным рецептам кухни доктора Геббельса, для поднятия боевого настроя своего окружения, он с поразительной легкостью извергал из своих уст одну ложь за другой, искусно добавляя в них крупицы правды.

– Да, господин Сталин сумел нарушить наши планы, а президент Трумэн позабыв об англосаксонской солидарности, устроил нам обструкцию. Все это так, но не стоит впадать в панику и излишне драматизировать положение в Европе. Вспомните, как в начале войны с Гитлером положение Британии было куда более угрожающим и ничего. Мы выстояли тогда, выстоим и теперь. Ещё ни разу за четыреста лет, ни одна страна мира не могла одолеть нашу империю в военном конфликте Нам нужно крепко сжать зубы и, проявив твердость духа идти взятым ранее курсом – вещал Черчилль, по старой привычке хорошо заправившись бренди и яростно попыхивая любимой "гаваной".

– Посудите сами. На севере мы остановили наступление русских на Нарвик, а на юге не позволили ни единому солдату Советов переправиться через Кильский канал. Мы полностью держим под своим контролем датские проливы, прочно заперев флот Сталина в балтийской луже. Русские могут сколько угодно трубить об успехах своей морской авиации но, ни один их корабль не войдет в воды Северного моря – разливался соловьем премьер, забывая при этом уточнить, что маршал Говоров не пытался штурмовать Нарвик, только ловко обозначив свое присутствие вблизи столь важного для англичан порта. Что же касалось прочного запертого британцами Балтфлота, то на данный момент самыми боеспособными единицами в его составе были подлодки и торпедоносцы. Все остальное нуждалось в срочном ремонте и восстановлении. Впрочем, подобная избирательность вполне характерна для политика любого ранга и калибра.

– Конечно, положение наших войск в Саксонии не совсем то, что мы хотели бы видеть, но смею вас заверить это лишь временное явление. Отведя наши войска за Эльбу, фельдмаршал Александер удачно спрямил линию фронта и добился определенного стратегического успеха. Взгляните – важно тыкал пальцем в карту политикан, одетый в китель генерал-лейтенанта. – Русские неосмотрительно засунули голову в пасть британскому льву, и нам осталось лишь захлопнуть её. В настоящий момент наши и канадские войска заканчивают свои приготовления, чтобы в самые ближайшие дни совместным ударом отсечь и разгромить войска маршала Рокоссовского занявшие Гамбург.

– Все это хорошо, господин премьер, но когда к нам на помощь придут наши союзники – американцы? Сейчас они только сковывают своим присутствием главную силу Сталина войска маршала Жукова и Конева, но без их поддержки победа над русскими невозможна – спрашивало Черчилля окружение и он, без малейшего промедления и затруднения отвечал и на этот каверзный вопрос.

– К сожалению, господин Трумэн не совсем полностью разделяет идею англосаксонского единства в отличие от его великого предшественника. Когда загремели пушки, он не стал подставлять плечо своему единокровному брату, а занялся банальным меркантильным расчетом выгоды. Вместо того чтобы сразу начать громить русские орды, он принялся выяснять кто главнее в нашем военно-политическом союзе. Ну, не мальчишество ли!? И такой человек встал во главе Америки в столь судьбоносный для всего мира момент – горестно вздыхал Уини и тут же успокаивал своих слушателей. – В этом мире все можно исправить, даже такую посредственность как Трумэн. Слава Богу, в Америке ещё есть люди, не утратившие здравого смысла и доброго отношения к Англии. Мой специальный посланник Крипс сейчас находиться в Вашингтоне и ведет переговоры, как с господином Трумэном, так и с нашими союзниками. Слов нет – это трудные и жестокие для нас переговоры. С оступившимися партнерами всегда разговаривают сквозь зубы но, несмотря, ни на что консенсус будет найден. В этом я полностью уверен.

На этот раз в его словах была определенная доля истины, но совсем не того размера, который хотел бы видеть Черчилль. На переговорах Трумэн основательно вытирал ноги о беднягу Крипса, но не спешил дать Лондону каких-либо надежд, несмотря на активное давление со стороны деловых кругов.

Едва только советские войска вступили в город, чей герб украшают две башни, как Черчилль обрушился на своих заокеанских партнеров со слезными просьбами об оказании Англии срочной военной помощи.

– Из-за неконструктивной позиции президента Трумэна, Британия оказалась один на один с Советской Россией. Если в самое ближайшее время со стороны генерала Эйзенхауэра нам не будет оказана самая действенная поддержка, то Америка лишиться своего самого верного и надежного союзника в противостоянии с коммунистической угрозой. Только решительные действия американских войск смогут обуздать Сталина, угроза, исходящая от которого для всего цивилизованного мира ничуть не меньше былой угрозы со стороны Гитлера – взывал Черчилль к сильным мира сего, ловко играя на их страхе потерять законные дивиденды от войны. Это было самым уязвимым местом любого финансового магната, и потому, горькие причитания британского премьера не остались без внимания.

Заокеанская закулиса была огромной силой, поддержкой которой был бы рад заручиться любой политик, как в Америке, так и за её пределами. Её мнение учитывал каждый американский президент XX века при принятии того или иного важного государственного решения и президент Трумэн не был исключением. Однако на этот раз коса нашла на камень.

Гарри внимательно слушал все, что ему говорилось, но не спешил принимать каких-либо решений по возникшей проблеме. Подобным поведением он не только жестоко мстил Черчиллю за болезненный апперкот, полученный им неделю назад. Американский президент стоически ждал наступления момента истины, который яйцеголовые умники из Лос-Аламоса назначили на 16 июля. Именно в этот день должен был получен ответ на самый важный в этот момент для Трумэна вопрос – будет ли Америка обладать самым мощным и разрушительным оружием в истории человечества или нет.

В случаи удачного проведения испытания "изделия ╧ 1" президент Трумэн поднимался на небывалую высоту и мог надолго заткнуть рот как внешним, так и его внутренним оппонентам. Ведь крайне трудно спорить с человеком, имеющим столь весомый аргумент, как атомную бомбу.

Таково было положение дел, которое было нарушено двенадцатого июля наступлением Красной Армии на севере Германии. Ставка придавала ему очень большое значение. Сталин лично контролировал подготовку этого наступления и очень часто звонил на командный пункт 2-го Белорусского фронта. Последний звонок был всего за несколько часов до начала наступления.

– Здравствуйте, товарищ Рокоссовский. Как обстоят у вас дела с исполнением последней директивы Ставки? – буднично поинтересовался генералиссимус. Приученный за годы войны к соблюдению режима секретности в разговорах по телефону, он всегда старался говорить лаконично, стараясь не дать даже минимальной информации для посторонних ушей. Даже при разговорах с командующими фронтов по линии ВЧ, которая по утверждению компетентных лиц, была защищена от угрозы прослушивания.

– Здравствуйте товарищ Сталин. Сосредоточение соединений фронта завершено. Войска заняли указанные Ставкой исходные рубежи атаки и в назначенное время начнут наступления. Большое спасибо за гвардейские корпуса, Иосиф Виссарионович. Их поддержка очень поможет фронту выполнить поставленную перед нами задачу в кротчайшие сроки – следуя примеру собеседника, комфронта также старался говорить, коротко и сжато.

– Рад это слышать. Как вы видите, Ставка постаралась максимально учесть высказанные вами предложения и пожелания по проведению наступления, товарищ Рокоссовский. К сожалению, мы не смогли организовать сильное прикрытие с воздуха. Воздушная армия генерала Вершигоры понесла некоторые потери, что не позволяет ей эффективно действовать на обоих направлениях сразу. В самое ближайшее время мы попытаемся исправить сложившееся положение за счет вашего соседа. Он тоже рвется в бой, но у него сейчас другая задача – прикрывать ваши фланги. Так что самолеты обязательно будут, а пока их нет, Ставка передала вам дополнительные соединения зенитной артиллерии. Они уже поступили в ваше распоряжение и приданы наступательным частям?

– Да, зенитчики генерала Комоедова прибыли и находятся в резерве фронта. Согласно директиве Ставки они будут переданы в войска сразу после начала наступления и прорыва обороны противника.

– Ставка очень надеяться, что ваши войска смогут разрешить "английский вопрос" и избавят нас от борьбы на два фронта с нашими бывшими союзниками. Несомненно, англичане уже отошли от шока неудач первых дней, однако они не успели создать перед войсками вашего фронта полноценную оборону. Для этого нужно время, а его-то у противника нет, и наша задача максимально использовать это преимущество до того момента пока в дело не включились американцы.

– Вы считаете, что генерал Эйзенхауэр все же решиться на этот шаг? – с сомнением спросил Рокоссовский. В ответ Сталин промолчал, а затем, вздохнув, продолжил разговор.

– Мы с вами реалисты Константин Константинович. Каким бы честным и порядочным военным не был бы генерал Эйзенхауэр, он вряд ли сможет противостоять давлению тех, кто стоит выше его. Того финансово-политического круга, что развязали этот конфликт. Сейчас американцы все ещё придерживаются нейтралитета, но рано или поздно они вступятся за господина Черчилля. Это к сожалению не вызывает сомнение. Поэтому, войска вашего фронта должны не просто в очередной раз разгромить англичан. Вы должны лишить их возможности в течение ближайшего месяца вести какие-либо наступательные действия. Что бы в решающий час испытаний у американцев не было союзника способного оказать ему реальную помощь.

Сталин замолчал, давая возможность Рокоссовскому лучше понять и уяснить сказанные слова. Также он ожидал, что маршал станет задавать вопросы, но тот молчал, так как давно был готов к подобному развитию событий.

– Задача, поставленная перед вами Ставкой сложная и очень ответственная. Не каждому полководцу под силу продолжить наступление при растянутых тылах и минимум времени для его подготовки. Но Верховное Командование знает, кого ставить на направление главного удара. Оно твердо верит, что советский Багратион блестяще справиться с возложенной на него задачей и приведет свои войска к указанному Ставкой рубежу. При вашем таланте иного и быть не может – завершил беседу Верховный.

О том, что русские в скором времени могут предпринять новое наступление на севере Германии, в ставке фельдмаршала Александера что называется – догадывались. За это говорили не только данные воздушной разведки и радиоперехвата, непрерывным потоком поступавшие в штаб британских экспедиционных сил. Эта незатейливая и вполне логичная мысль наглядно проистекала из всех предыдущих действий маршала Рокоссовского, и чтобы понятия это не нужно было быть семи пядей во лбу.

Одним словом все знали, понимали и даже готовились, но когда это случилось всё британское руководство во главе с Александером и находившимся в штабе Черчиллем испытало сильный шок.

Во-первых, эти коварные русские наступали совсем не там где, по мнению английских генералов, они должны были наступать. Так, вместо того чтобы попытаться форсировать Кильский канал и попытаться захватить Фленсбург вместе с находившимися там остатками Кригсмарин, соединения 2-го Белорусского фронта двинули прямо в противоположную сторону, по направлению бывшего свободного города Бремена на Везере. Во-вторых, вопреки всем самым точным и верным прогнозам многочисленных светочей и пророков из британского генерального штаба, главную ударную силу войск маршала Рокоссовского составляли отнюдь не моторизированные полки советской пехоты, а танковые гвардейские корпуса.

Справедливо полагая, что войска 2-го Белорусского фронта потратили большую часть своего ударного потенциала в боях на землях Шлезвига, британские штабисты исключали маршала Рокоссовского из числа активных игроков на ближайшие две недели. Все их внимание было приковано к армиям покорителя Берлина маршала Жукова.

Именно войска 1-го Белорусского фронта, по мнению англичан, могли нанести из-за Эльбы удар вдоль границы американских и английских оккупационных зон по направлению столицы Нижней Саксонии – Ганноверу. При этом они не исключали возможность нанесения вспомогательного удара войсками маршала Конева в районе Лейпцига. Об этой угрозе американцы были заблаговременно извещены и даже нашли подтверждения коварных намерений русских.

Прикрывавшие бременское направление соединения 2-й британской армии не смогли вовремя вскрыть опасное сосредоточение войск противника против себя. Бравые сыны туманного Альбиона попросту проспали нависшую над ними угрозу, что на войне было вполне обычным делом. Соблюдая максимальную осторожность, прибывшие к Эльбе танковые соединения передвигались скрытно, исключительно ночью. Для советских соединений это был привычный тактический маневр, которым они в отличие от своих противников владели в совершенстве. К этому их приучила долгое противостояние с лучшей армией мира.

Занимавшие важный железнодорожный и шоссейный узел Розенгартен английские части были серьезно потрепаны в предыдущих боях и не имели полного штатного состава. Имея хорошую оборону, они бы смогли противостоять пехотным соединениям русских, а их полевые пушки, "Матильды" и "Шерманы" при удачном стечении сражения могли бы отразить их наступление самоходок и "тридцать четверок". Однако глубокоэшелонированную оборону они создать не успели, а против них действовали соединения гвардейских танков.

Остановить атаку мощного "ИС-2" можно было либо, действуя из хорошо организованных засад, либо выкатить напрямую наводку зенитные орудия крупного калибра. Только так можно было пробить броню советского тяжеловеса но, к сожалению, у англичан не было подобного опыта борьбы с танками.

Не выдержав стремительного натиска танковых рот и батальонов противника, британская оборона развалилась как карточный домик. Подавив небольшие очаги сопротивления, советские войска устремились вперед по зеленым просторам Нижней Саксонии.

Стремясь спасти положение, англичане решил применить против противника свой главный козырь – авиацию. В прежних сражениях, вооруженные неуправляемыми ракетными снарядами, английские пилоты показывали неплохие результаты в борьбе с немецкими танками. Среди славных сынов Альбиона были ассы своего дела, которые могли попасть в движущуюся цель чуть ли не с первого захода.

Фельдмаршал Александер очень надеялся, что подопечные генерала Стоуна выступят против русских также хорошо, как и против немцев, но после первого налета его надежды развеялись как дым. Танковые гвардейские соединения противника имели очень хорошее прикрытие от ударов с воздуха. Атаковав бронетанковую колонну, движущуюся на Тоштедт, английские эскадрильи понесли весьма ощутимые потери личного состава, которых у них не было почти два года.

Первым неприятным сюрпризом для англичан оказалось наличие у русских танкистов многочисленных зенитных установок. Выставленный ими заградительный артиллерийский огонь стал серьезной помехой для британских пилотов в демонстрации своего умения поражать реактивными снарядами цели. Вслед за этим, выяснилось наличие у танковой колонны и истребительное прикрытие, которое свело боевой дух англичан на нет.

Столь сильное прикрытие от ударов с воздуха гвардейских танковых соединений объяснялось довольно просто. За потерю чуть ли не каждого тяжелого танка высокое командование отвечало лично перед Ставкой Верховного Командования в лице товарища Сталина, который был весьма требователен в этом вопросе.

С честью, выдержав столь серьезную проверку боем, гвардейские подразделения продолжили свое движение вперед. Не считаясь с понесенными потерями, они полностью разломали оборону противника на изолированные очаги сопротивления, и вышли на оперативный простор. Уничтожением вражеских узлов обороны было возложено на идущую следом мотопехоту.

В первый день наступления советскими танкистами с боями было пройдено тридцать семь километров. Преследуя стремительно отступающего врага, они достигли небольшого городка Штаден, вблизи которого были вновь атакованы авиацией противника. На этот раз против них были брошены скоростные бомбардировщики "Москито".

Благодаря внезапности нападения и высокой маневренности, они смогли нанести существенный урон русскому танковому авангарду. В результате удара с воздуха в роте капитана Котельникова было повреждено четыре танка, два из которых были сожжены в результате прямого попадания.

Зенитный огонь прикрытия "Исов" оказался малоэффективным против столь подвижного противника. Эскадрилья "Москито" покинула поле боя без потерь, однако когда через полтора час англичане повторили налет, результаты были иными.

Получив жестокий урок, советские танкисты рассредоточили и замаскировали свои машины. Главный удар "Москито" приняли ранее поврежденные, которые русские не успели увезти в тыл на ремонт. Темные громады "Исов" стоически принимали на себя новые удары врага, против которого теперь действовали все силы зенитного прикрытия.

Как бы, не были быстры и проворны бомбардировщики противника, но против грамотно расставленных зенитных орудий они оказались бессильны. Подбитые танки оказались своеобразной приманкой заманившей английских асов в смертельную ловушку. Зная примерную цель атаки врага, советские зенитчики вели упреждающую стрельбу, принесшую им серьезный успех. Во время атаки один "Москито" был сбит, а два других получили повреждения, причем довольно серьезные. На обратном пути один из подбитых самолетов рухнул на землю в районе Ратенбурга, а другой был сбит "яками" прилетевшими на защиту гвардейцев.

Подобные потери эскадрильи "Москито" оказались холодным душем, для горячих британских парней. Дело в том, что обычно на тысячу вылетов этих скоростных бомбардировщиков число потерь составляло в среднем до шестнадцати машин. И потери эти, "Москито" несли вовсе не от зенитных орудий немцев, а от их реактивных истребителей. Простым "Мессершмидттам" было довольно трудно бороться в ночном небе с этим вертким и маневренным противником.

Когда на землю спустился вечер, и боевые действия прекратились, в штабы обоих противоборствующих сторон устремился поток рапортов, донесений и докладов об одержанных успехах, неудачах и понесенных потерях.

Положение 2-й британской армии в Нижней Саксонии было, мягко говоря, плачевным. Ранее разрезанная войсками маршала Рокоссовского на две части, новым наступлением противника она оказалась перед угрозой быть вновь разделенной. Русский танковый клин, рвавшийся к Бремену, грозил отсечь части сил англичан на побережье моря в районе Бремерхафена.

Остановить продвижение тяжелых танков противника фельдмаршал Александер не мог из-за отсутствия резервов. Единственным выходом из создавшегося положение было отступление, приказ на которое и был отдан войскам по радио в ночь с 12 на 13 июля.

Не имея сил и возможности защищать Бремен, англичане решили пожертвовать им для спасения своих главных сил. Они стали спешно отводить свои войска вглубь Нижней Саксонии к двум её главным города Ганноверу и Оснабрюку. Сосредоточив вокруг них достаточное количество сил, фельдмаршал Александер намеривался превратить их в опорные пункты обороны, наподобие знаменитых немецких городов-крепостей фестунгов.

Это тактическое изобретение Гитлера конца войны, заметно осложняло наступление советских армий зимой и весной 1945 года. Фестунги надолго привязывали к себе значительные силы наступающих войск необходимые для их блокады или штурма. Конечно, немецкая идея не являлась спасением от бронированных клиньев противника. На образование полноценного города-крепости требовалось время и силы, которых у англичан к этому моменту просто не было. Но вот создать крепкий пункт обороны способный если не остановить наступление русских танкистов, то доставить им большие хлопоты, это британцам было вполне по силам.

Одновременно с отходом на юг, англичане начали отвод своих войск из Бремерхафена. Всю ночь и весь день, неудержимым потоком двигались они на ту сторону устья Везера, оставляя русским нетронутыми верфи и портовые сооружения этого города. Некоторые горячие головы предлагали уничтожить хотя бы что-нибудь, но получило жестокий отпор со стороны высокого командования. Частная собственность транснациональных корпораций была священна.

Благополучно переправившись за реку, солдаты генерала Бакстона принялись лихорадочно организовывать оборону в районе Ольденбурга, благо этого были все условия. Созданный немцами судоходный канал между Везером и Эмсом был идеальным барьером, прикрывавшим порты Восточной Фризии на случай внезапного вторжения с востока.

Отсутствие у британцев крупных резервов в районе Бремена и их решение отступить к Ганноверу, в значительной мере облегчило наступление советских танкистов утром 13 июля. Уже к полудню ими был занят Ратенбург, а ближе к вечеру перед авангардом гвардейцев предстал и сам Бремен.

Нельзя сказать, что поход на "город серебряного ключа" был подобен простому марш броску, который совершали американцы и англичане в конце апреля и начале мая по дорогам Германии. Дважды танковые колоны русских были атакованы королевскими ВВС, но без особого результата. Скоростные "Москито" были хороши для нанесения точечного удара по неподвижной цели, но против движущихся целей их эффективность оставляла желать лучшего. К тому же, увеличилось число истребителей прикрывавших танки, которые не позволяли "Москито" безопасно спуститься с высоких небес и повторить штаденский успех.

Кроме налетов авиации, было несколько боевых столкновений, в которых противником советских танкистов были большей частью немцы. Так на подступах к Ратенбургу дорогу "Исам" преградили две роты автоматчиков при поддержке минометной батареи. Брошенные англичанами на произвол судьбы, немцы решили сами оборонять свои города от "большевистской заразы". С упорством обреченных на смерть людей они в течение почти двух часов вели неравный бой с тяжелыми танками батальона майора Герасименко.

Вооруженные фаустпатронами они могли бы нанести ощутимый урон гвардейскому авангарду, но злость и злоба основательно подвела немцев. Всю свою ярость они выплеснули на взвод советской разведки состоявшей из мотоциклистов и пары легких танков. Когда подошли главные силы танкового батальона, положение дел было ясным, и танкисты принялись огнем с дальних позиций уничтожать засевших в строениях немцев.

К вечеру 13 июля передовые подразделения Красной Армии вступили в Бремен, но Черчилль не был бы самим собой, если бы, не постарался извлечь из своих военных неудач определенные политические дивиденды. Наступление советских войск в Нижней Саксонии было воспринято всем прогрессивным демократическим миром как акт агрессии, что автоматически изменяло ранг британского премьера. Из злокозненного поджигателя войны подвергшемуся заслуженному остракизму, Черчилль в мгновения ока становился жертвой насилия со стороны тирана Сталина и нуждался если не в защите, то уж в явном сочувствии.

Таковы реалии и причуды свободного общества, которому должны следовать все, невзирая на личные симпатии или антипатии. И как бы, не была сильно злость Трумэна к Черчиллю, столь не к месту и не вовремя заварившего эту кашу в Европе, он был вынужден сменить тон при общении с Крипсом. Во время очередной встречей с британцами, Трумэн прекратил наносить ему хуки и всевозможные апперкоты. Президент выразил свое полное несогласие с действиями Сталина и пообещал призвать его к скорейшему ответу. В качестве проявления своей доброй воли к попавшему беду собрату, он известил Крипса о своем решении возобновить поставки в Англию по ленд-лизу.

Для опального Черчилля это событие было серьезным успехом, однако аппетиты британского премьера простирались гораздо дальше полученного результата. Черчиллю было мало получения индульгенции от Трумэна за свои недостойные махинации, свершенные им за спиной "большого брата". Он хотел получить статус полноправного политического партнера и союзника в "крестовом походе против большевиков", и у него были довольно серьезные основания.

Все дело заключалось в том, что согласно ялтинским соглашениям, бывший вольный город Бремен отходил под управление американской оккупационной администрации. К началу июля 1945 года, военно-административная миссия янки в составе сорока двух человек успела въехать в город на Везере и приступила к его управлению.

Соглашаясь на отвод английских войск от Бремена, Черчилль надеялся спровоцировать открытый военный конфликт между русскими и американцами. За все время возникновения конфликта, благодаря максимально взвешенной позиции Сталина, две великие державы так и не пересекли роковую красную черту.

На все провокационные действия со стороны солдат армии Венка, Москва ограничивалась призывами к Вашингтону навести порядок в своей оккупационной зоне и только. Военных действий по ту сторону разграничительной линии русские не вели. В свою очередь, на предъявленные Москвой претензии, Вашингтон отвечал длинными и пространными заявлениями о своих намерениях досконально разобраться в этом непростом вопросе.

Шла своеобразная игра в "глухой телефон", которую не изменила даже конфуз, случившийся с немецко-американской армадой под Лейпцигом. Узнав о досадном инциденте в Саксонии, президент Трумэн лишь глухо огрызнулся на "шалости" генерала Паттона. Инициатору прощупывания слабых мест у русских, было предложено срочно явиться в Белый дом, перед ясными очами президента. Приказ был по-военному лаконичен, но виновник не спешил его выполнять. В отправленной за океан телеграмме говорилось, что генерал попал в автомобильную аварию, в результате чего в данный момент никак не может приехать в Вашингтон.

Не желая идти на открытую конфронтацию с генералами победителями Трумэн, молча, проглотил эту выходку Паттона, но в своей записной книжке поставил против его фамилии три восклицательных знака. Время конфликтов со звездными генералами пока не наступило.

Бросая русскому медведю бременскую кость раздора, Черчилль очень надеялся, что американский орел немедленно броситься в бой к великой радости островитян. Стравливание двух сильных мира сего было излюбленным коньком британской дипломатии на протяжении последних пятисот лет и, как правило, всегда приносило нужный для империи результат.

Черчилль с большим нетерпением ожидал возникновение громкой склоки между Москвой и Вашингтоном после занятия советскими войсками Бремена, но к огромному его разочарованию ничего серьезного не возникло. Нет, со стороны госдепа конечно раздался властный окрик в сторону Кремля напоминающий русским, что они вступили в священные владения Америки, но дальнейшего продолжения не последовало.

Хитрый дядя Джо заметил подстроенную англичанами ловушку и попытался её обойти. По его приказу войска маршала Рокоссовского лишь взяли под свой контроль мосты через Везер и прилегающую к ним территорию. Вся власть в городе осталась в руках американской военной администрации.

После этих событий Москва и Вашингтон обменялись дипломатическими нотами. В них одна сторона объясняла причину своих действий, а вторая грозно требовала соблюдения статус-кво в вопросе о Бремене.

Красная черта конфликта вновь так и не была пересечена, что вызвало громкое негодование со стороны Черчилля. Едва это стало известно, как он разразился потоком громких проклятий в адрес дилетанта Трумэна, предавшего Англию в столь трудный для неё момент.

Запасы бренди в штабе Александера стали стремительно сокращаться, что заметно сказалось на речи премьера. Выражая свое негодование в отношении американского президента, Черчилль не особенно стеснялся в выражениях, более свойственных простолюдину чем британскому лорду.

Трудно сказать, во что могло все это вылиться, но положение исправил звонок с той стороны Большого пруда. Доброжелатели британского премьера призывали его быть мужественным и держаться. В самом скором времени в политике Белого дома грядут большие изменения, как в отношении Лондона, так и в отношении Москвы.

Большего заокеанские доброжелатели сказать не могли, но и то, что услышал Черчилль, хорошо взбодрило его. Старый ястреб моментально почуял ветры перемен и вопреки советам своей свиты остался в штабе фельдмаршала Александера.

Тем временем советские танкисты продолжали свое стремительное наступление. Перейдя Везер, подопечные генерал-лейтенанта Панфилова, не дожидаясь подхода тылов, двинулись вперед, но не совсем в том направлении, как предполагали англичане.

Поднятые в воздух самолеты разведки утром 14 июля засекли продвижение советских подразделений в направление столицы Нижней Саксонии. Об этом было незамедлительно доложено фельдмаршалу Александеру и обороняющие подступы к Ганноверу войска были приведены в полную боевую готовность. Сотни противотанковых пушек, танков и самоходок застыли в ожидании врага, готовясь разгромить его бронированный клин сокрушительным ударом. Десятки самолетов, выстроившись на летном поле, ждали команду на взлет, чтобы взмыв в небо обрушить смертоносный груз на головы противника. Англичане с нетерпением ждали танки врага, но они так и не появились.

Безрезультатно прождав обещанного противника всю первую половину дня, англичане забеспокоились его исчезновением. На поиски русских танков были подняты в небо разведчики, которые вскоре смогли внести ясность в этом загадочном явлении. Оказалось, что советские танкисты остановились на рубеже городка Мазен, в двадцати километрах от Нинбурга. Этот порт на Везере был передовым пункта обороны англичан к северу от Ганновера.

Получив это известие, англичане решили, что русские накапливают силы перед штурмом Ганновера. Единогласно утвердившись в этом решении, они позволили противнику продолжить накопление живой силы на занятом им рубеже до вечера. Когда же стрелки часов показывали 17.00, с аэродромов взлетели самолеты с приказом уничтожить всех и вся в районе Мазен.

Поднятые в воздух "Москито", "Ланкастеры" и "Галифаксы" четко выполнили поставленное перед собой задание. Поднявшись на высоту пяти тысяч метров, они достигли нужной точки и дружно распахнули свои бомболюки. Естественно при такой высоте ни о каком точном попадании речи и быть не могло. Славные сыны Альбиона произвели классическое накрытие по площадям, стремясь одним мощным ударом прихлопнуть зловредную русскую блоху.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю