Текст книги "Мумия блондинки (Сборник)"

Автор книги: Эрл Стенли Гарднер

Соавторы: Патрик Квентин,Адам Сент-Моор
сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 27 страниц)

Где-то в другом конце кампуса перекрикивались двое парней; жизнь колледжа текла по обычному руслу; впереди был бал старшекурсников, который всем казался куда важнее случившегося с Грейс.

Неожиданно для себя я склонилась на плечо Стива и расплакалась как малое дитя.

Он обнял меня одной рукой, а другой нежно гладил мои волосы.

– Выше голову, дорогая,– прошептал он,– я понимаю, что это безумно трудно, но с этим надо справиться...

– Извини, Стив,– пробормотала я,– но мне все вдруг показалось очень мрачным и зловещим.

Мы стояли рядом под яркими звездами. Быстрым движением Стив привлек меня к себе и нежно поцеловал в губы.

– В один прекрасный день я перестану быть мрачным и зловещим,– сказал он.

Мы повернулись спиной к фонтану и направились к кампусу.

 Глава 10

Мы со Стивом инстинктивно держались подальше от веселой толпы и незаметно улизнули в тихий ресторанчик. За едой почти не разговаривали, понимая, что невольно вернемся к теме гибели Грейс. Распрощалась я со Стивом примерно в половине десятого. Моя комната выглядела в чем-то по-другому. Я обратила внимание на то, что книги и тетради были уложены аккуратными стопками, на туалетном столике тоже все стояло как-то иначе. И сообразила, что полиция производила здесь обыск.

Внезапно я услышала за своей спиной протяжное:

– Так ты снова появилась, милочка?

Норма, облаченная в роскошный домашний халат из белой с золотом парчи, неслышно вошла в комнату. Утренний визит в парикмахерскую превратил ее длинный «конский хвост» в эффектные локоны. Она развалилась на кровати Грейс.

–  Мне сказали, что тебя с нью-йоркским детективом просто водой не разольешь.

  Сперва я подумала, что желчь в ее голосе вызвана завистью, ибо я оказалась на авансцене, но потом поняла, что Норма нервничает.

–  Кстати, твой Шерлок уже сделал набег на больницу?

Тогда мне стало понятно, из-за чего она так нервничает, и я не стала церемониться.

–  Можешь не дрожать. Лейтенант Трент не знает, что ты порвала письмо Грейс. Джерри сказал, что сам его уничтожил, а я это подтвердила.

– Ты подтвердила? Моя дорогая, как мило с твоей стороны пойти на такое ради меня!

– Я сделала это вовсе не ради тебя, а потому, что глупец Джерри не пожелал ни во что тебя вмешивать, ну а я обещала ему помочь. Своим необдуманным поступком ты, возможно, добилась того, что он не получит страховку за Грейс. Но ведь тебя это не трогает, верно?

Норма пожала плечами.

–  Думаю, ты исказила факты, чтобы я оказалась главным злодеем в этой драме.

Я впервые подумала об этой страховке, и только сейчас до меня дошло, как эго может отразиться на нас. Разумеется, мне хотелось, чтобы Джерри ее получил. Он заслужил это после всего, что ему пришлось пережить. Но тогда он станет относительно богатым... Во всяком случае, Норма захочет выйти за него замуж.

И я решила, что стану бороться за Джерри, ибо теперь я почувствовала, что нравлюсь ему, да и Грейс мне об этом говорила. Если бы не ослепление Нормой... Итак, я была готова к бою.

–  Хотелось бы знать, что подумает лейтенант Трент, услышав, что эти письма порвала ты! – заявила я, объявляя ей войну.

– Ну, и что ты имеешь в виду?

–  Вчера, когда ты хвасталась орхидеями Джерри, он был практически нищим. Ну а теперь он может разбогатеть. Грейс была камнем преткновения, не дававшим ему возможности жениться на тебе. Сама сделай логический вывод.

С нарочитой медлительностью она закурила сигарету.

– Очень забавно, милочка. Продолжай.

–  Полиции известно, что Грейс вчера написала письмо тому, кто это скрывает. Допустим, оно предназначалось тебе. В нем Грейс назначила тебе где-то свидание. У тебя есть машина, и ты вечером могла встретиться с Грейс. Допустим, она сказала тебе, что кое-что выясняла про тебя, и пригрозила рассказать об этом всем, если ты не отстанешь от Джерри. Не объясняет ли это, почему ты порвала письмо, написанное ею Джерри: чтобы полиция не связывала убийство Грейс с тобой!

– Мне страшно не хочется разочаровывать тебя, Ли. Даже Грейс, считавшая меня своим злейшим врагом, не осмелилась бы обвинить меня в убийстве. Грейс могла обвинять меня лишь в том, что я нравилась мужчинам, а она – нет. Бедняжка Грейс! Она преследовала Стива Картериса – и осталась с носом. Преследовала Роберта Хаднатта – и получила от ворот поворот. Потом подцепила рыжего моряка, ну а тот ее убил...

Нет, Ли, я не убивала Грейс Хау. Я не лицемерка и прямо скажу, что она мне больше нравится мертвой, нежели живой, и мне, разумеется, жаль Джерри. И все же хорошо, что он избавился от такой отвратительной сестрицы. А письмо обо мне она написала потому, что была по натуре злобной и завистливой. Нет ничего удивительного, что я порвала эту гадость!

– Как бы реагировала полиция, если бы услышала, как ты отзываешься о Грейс?

– Полиция ничего подобного не услышит, если ты не побежишь им пересказывать наш разговор. Я понимаю, милочка, что ты воспрянула духом. Грейс подготовила тебе почву, настроив Джерри против меня. Тебе остается только смиренно ждать, когда он вернется к своей забытой детской любви. Страдание сближает людей... Но выслушай меня хорошенько, Ли Ловериш . Джерри ты получишь только через мой труп!

 Глава 11

Эта глупая перепалка с Нормой заставила меня понять, как глубоко я вовлечена в трагедию убийства моей соседки. Я уже слишком много знала об этом и хотела узнать еще больше – всю правду.

Именно поэтому я решила повидаться с Мерсией Перриш. Я считала, что знаю достаточно фактов, говорящих против нее, чтобы заставить ее выложить мне всю правду. А это будет уже кое-что!

Поздно вечером я выскользнула из Пигот-холла и пошла через кампус к ряду небольших освещенных факультетских домиков за библиотекой. Студенты, видимо, уже разошлись по дортуарам, и я никого не встретила по дороге к коттеджу, где Мерсия жила одна. В гостиной горел свет – значит, она еще не ложилась спать.

Я постучалась, и Мерсия тотчас подошла к двери.

– А, это ты, Ли?

Было ясно, что она ожидала кого-то другого.

Я прошла вслед за ней в гостиную, погруженную в полумрак: там горела только настольная лампа под абажуром. Мерсия не предложила мне сесть и вообще молчала. Мы стояли и смотрели друг на друга.

Я первой не выдержала:

–  Вы ведь знаете куда больше об убийстве Грейс, чем сказали мне, не так ли?

Глаза Мерсии вдруг стали холодными.

– Откуда такая уверенность?

–  Дело вовсе не в пустом любопытстве,– устало продолжала я,– мне необходимо это знать. Вы говорили, что мы должны стоять друг за друга. Если нужно что-то скрыть от полиции, то нельзя допустить противоречивых показаний. Понимаете, мне известно кое-что, о чем я вам не сказала. Например, что вы ночью куда-то уезжали из колледжа на своей машине.

Она немного подумала, потом ответила:

–  Полагаю, ты права. Я глупо сделала, сказав тебе только полуправду. Но одно ты должна понять, Ли. Все, что мы делали, только во благо колледжу, мы хотели избежать бессмысленного скандала и сохранить собственное счастье.

Она буквально упала в кресло, я тоже села. Когда она продолжила разговор, голос ее звучал сухо и деловито:

–  Мы с Робертом скрываем от полиции, что Грейс звонила домой к Хаднаттам ночью, через несколько часов после своего ухода из театра.

Меня это не очень удивило, поскольку я слышала от Стива, что Грейс ходила кому-то звонить на станции техобслуживания. Легко было теперь-догадаться, что она звонила Хаднатту.

Я спокойно сообщила:

–  Звонила она со станции техобслуживания в нескольких километрах от Вентворта, не так ли? Мне и это известно.

–  Я расскажу тебе решительно все, Ли. После спектакля Гарольд Эппл, Пенелопа, Роберт и я поехали все вместе сюда. Эппл вышел у колледжа, а я вместе с Хаднаттами доехала до их дома. Пенелопа неважно себя чувствовала и сразу же легла в постель. Могу тебе сообщить, что она ждет ребенка. В ее возрасте беременность переносится тяжело, и поэтому Роберт старается держать ее как можно дальше от этой проклятой истории. Ты понимаешь, от этого трудности лишь возрастают. Вчера ночью, когда Пенни легла, я осталась с Робертом внизу. Мы проговорили несколько часов, и я старалась его успокоить. Он думал только о Грейс и тех сценах, которые она ему закатила в карьере и в театре. И вдруг, в довершение ко всему, раздался телефонный звонок. Звонила Грейс.

–  Что она сказала?

– Разговор был совершенно нормальным. Извинилась за то, что наговорила в театре. Сказала, что, по-видимому, сошла с ума. Объяснила, что приятель оставил ее на станции техобслуживания, и хотела, чтобы Роберт привез ее назад в Вентворт.

–  Он отказался?

– Нет. В конце концов, когда с какой-то из студенток случаются неприятности, кому же звонить, как не своему декану? Пенелопа спала, а Грейс нельзя было оставлять там. Роберт, естественно, ответил, что кто-нибудь за ней сейчас же поедет.

Я попыталась уговорить его разрешить мне это сделать, но он не хотел: боялся ее реакции, когда она узнает, что я находилась с ним в доме в такое позднее время. Боялся, что она... Ты же знаешь, как разносятся сплетни по колледжу. Поэтому он поехал сам.

– Ага, значит, он уехал как раз перед тем, как было доставлено письмо декану женского факультета?

Мерсия шумно втянула воздух.

– Я знаю, кто доставил это письмо,– поспешила я объяснить.– Не могу его назвать, но он мне все рассказал. Он видел вас с доктором Хаднаттом на крыльце и...

 ... и, очевидно, слышал, о чем мы говорили,– невесело рассмеялась Мерсия.– Я могу объяснить, что Роберт сказал мне и что я ответила ему. Боюсь, наш разговор был неверно истолкован. Но тебе куда важнее знать, что Роберт сделал. Он поехал на эту станцию техобслуживания, поискал Грейс, но ее там не оказалось. Здание было заперто.

–  А что вы делали?

– Когда кто-то доставил письмо Грейс, я услышала, как оно упало в почтовый ящик. Взглянув на конверт, узнала почерк Грейс и сразу же решила не показывать его

Пенелопе. Я не доверяла Грейс Хау, поэтому взяла письмо, Ли, и Пенелопа его не читала.

Мои подозрения в отношении Пенелопы Хаднатт сразу рассеялись.

–  Естественно, я подумала, что Г рейс сама принесла это письмо,– продолжала Мерсия,– а раз так, значит, и звонила она откуда-то поблизости. И я решила выяснить, вернулась Г рейс в колледж или нет.

–  Значит, это вы вчера ночью прокрались в нашу спальню?

–  Так ты меня видела? Я надеялась, что не разбужу тебя... Когда я увидела, что постель Грейс даже не смята, то поняла, что письмо принес кто-то другой, и стала беспокоиться за Роберта. Решила последовать за ним на машине. Я доехала до станции техобслуживания, и, конечно, никакой Грейс там не оказалось.

Я возвратилась назад, к дому Хаднаттов. Двери гаража были распахнуты, машина Роберта уже стояла там. Боясь разбудить Пенелопу,– к тому же и сама очень устала – я поехала домой и легла спать. Утром поговорила с Робертом, и он сказал, что тоже не нашел Грейс. Больше мы о ней ничего не знали. Она позвонила откуда-то ночью по телефону и исчезла.

Мерсия взяла меня за руку и быстро спросила.

–  Ты знаешь, куда Грейс отправилась со станции техобслуживания, да?

–  Знаю. У нее было назначено с кем-то свидание в другом месте. В карьере старой каменоломни, где вчера днем она встретила доктора Хаднатта. Ее гуда отвезли.

– В каменоломню?

Впервые я заметила настоящий испуг в глазах Мерсии. Дрожащим голосом она спросила:

– Кого она хотела встретить в карьере?

–  Не знаю. Вы покажете лейтенанту Тренту письмо, которое Г рейс написала декану?

– Ни за что!

– Так вы его прочли?

–  Да. И слава богу, что прочла. Оно было не просто злобным, но и дьявольски жестоким. Прочитав его, я поняла, что Грейс намеревалась сделать, и подумала, что охотно убила бы ее сама.

Она встала, подошла к письменному столу и подала мне письмо.

– Я его не уничтожила: хотела, чтобы ты его прочла.

Может быть, после этого ты поймешь, почему я не очень жалею Грейс.

Письмо было написано на бумаге колледжа знакомым крупным почерком.

 «Миссис Хаднатт!

Наверное, интересно быть замужем за мужчиной, который имеет незаконную связь с вашей лучшей приятельницей Мерсией Перриш, за человеком, который растлевает не только женские души, но и тела. Если случайно вы не ведаете о его потрясающих способностях, спросите его прямо, кто жил вместе с ним в санатории Виллера в качестве его „женьГ. Потом прочтите калифорнийскую газету „Экзаминер“ за третье марта 1936 года. А затем пусть он вам расскажет правду о том, что произошло в карьере.

Ваша искренняя доброжелательница Грейс Хау».

 Я оторопело смотрела на письмо.

 – Но что все это значит? Чего ради Грейс это задумала?..

 – Вот именно, чего ради она задумала это? Не знаю, не имею ни малейшего понятия. Лучше послушай, что ей на самом деле было известно о Роберте и что послужило основанием для столь «доброжелательного» письма. Это случилось в Калифорнии, где он тогда преподавал. Там он начинал работать. Произошла катастрофа с его машиной, в которой он вез свою студентку. Она была истеричкой, легко возбуждалась и вбила себе в голову, что любит его. Однажды вечером она упросила его отвезти ее домой с танцев в колледже. За вечер Роберт выпил одну-две рюмки, а девица была просто пьяна. Когда он отказался поехать с ней в ночной клуб или еще куда-то, она ухватилась за руль. Произошло столкновение – и девица погибла, Роберт чудом уцелел. Вот тогда-то он и получил шрам на лбу. Ты говорила, что твой приятель слышал ночью наш разговор. Помню, Роберт говорил о том, что его руки обагрены кровью. Вот что он имел в виду. Его тогда арестовали за езду в нетрезвом состоянии. Потом оправдали, но он был вынужден уйти из колледжа. Скандал он перенес очень тяжело – думаю, вообще не перенес бы, если бы не я.

 Слушая ее, я почувствовала, как во мне закипает гнев против Грейс. Ее убили, к тому же она была сестрой Джерри – значит, мне следовало жалеть ее. Однако вместо этого я возмущалась ее жестокостью.

 –  Я была единственным человеком, Ли, с которым

Роберт был откровенен. И была без ума от него с той минуты, как он появился в Вентворте. Сознаюсь, что заставила, его зависеть от меня. Мы обручились, скорее, для порядка, так как и не собирались пожениться. Мне этого хотелось, но он, сам того не подозревая, не любил меня. Просто тянулся ко мне, потому что я была ему необходима, так же как спиртное, которое он глотал все в больших и больших количествах, чтобы как-то забыться. Он дошел до такого состояния, что превратился в настоящего алкоголика. Но мне все же удалось убедить его отправиться в санаторий доктора Виллера.

–  Доктор Виллер? Вы говорите о друге семейства Хау, у которого Грейс обычно проводила каникулы?

–  Да, он один из лучших специалистов в стране. У него есть загородный санаторий, где пациенты живут в индивидуальных коттеджах. Доктор обследовал Роберта и заявил, что тому придется пробыть на лечении минимум месяц. Я побоялась оставить его одного, назвалась миссис Хаднатт и приехала к нему как его жена. Однажды во время прогулки мы наткнулись на Грейс. Это случилось вскоре после самоубийства ее отца. У Грейс сдали нервы, друзья пригласили ее пожить у себя и подлечиться. Получилось весьма неловко.– Тень улыбки мелькнула на ее губах.– Быть уличенной в «греховной связи» одной из своих студенток... Я понимала, что посыплются разные вопросы, и, ожидая их, решилась на необдуманный поступок: рассказала Грейс о Роберте, объяснила, почему мы оба находимся в этом санатории, об автомобильной аварии и ее последствиях. Более неверный шаг трудно было сделать, но тогда я этого не понимала. Грейс отнеслась ко всему очень сочувственно и даже как будто бы все поняла. Мне и в голову не приходило, что она так подло воспользуются моей доверчивостью.

Я никак не могла понять, чем руководствовалась Грейс, решившись на такие злобные, недостойные поступки. Мерсия не спешила взять у меня письмо.

:– Теперь ты все знаешь, Ли. Сегодня утром я сказала, что наши жизни в твоих рука. И у Роберта, и у меня были все основания убить Грейс Хау. Ты понимаешь, что подумает Трент, если прочтет это письмо и узнает, что мы оба уезжали на машинах из дома примерно в то время, когда произошло убийство. Уверяю тебя, что мы оба невиновны. Ты должна принять решение. Если ты считаешь необходимым передать письмо полиции, я не стану тебе мешать.

Не раздумывая, я взяла коробку спичек, дрожащими пальцами зажгла одну из них и поднесла ее к письму. Пепел упал на пол, и я придавила его каблуком.

Мы обе молчали.

 Глава 12

Мне удалось заснуть лишь под утро, и поэтому проснулась я только в час дня. Элейн Сейлор принесла мне много газет и завтрак в постель. От нее я узнала, что Норма не упустила возможности сняться в очень эффектной позе для газеты и сообщить репортерам, что она ни капельки не удивилась бы, если бы выяснилось, что Грейс попала в скверную историю, но от этого ее отношение к Джерри Хау не изменится. Возмущенная Пенелопа Хаднатт отчитала ее за столь возмутительное поведение и предупредила, что если кто-то из студентов вздумает сделать заявление прессе, он будет тотчас же исключен из колледжа.

Когда я наконец вышла из комнаты, кампус был сравнительно спокоен. Наверпое, предупреждение Пенелопы возымело действие. Газетчиков нигде не было видно. Однако же студенты, которых я плохо знала, сердечно приветствовали меня, ибо в газетах мое имя упоминалось и было сказано, что мне наверняка известны все тайны убитой Грейс, о которых пока рано говорить. Естественно, каждому хотелось первым узнать эти захватывающие дух секреты.

Как только занятия окончились, я отправилась в больницу, надеясь повидаться с Джерри, но медсестра меня не впустила. Оказывается, у Джерри находились декан, Большой Эппл, и мистер Эппл-старший, который специально прилетел из Нью-Хэмптона на важное юридическое совещание. Очевидно, для получения страховки Джерри придется преодолеть немало трудностей. Медсестра сообщила мне и хорошую новость: колено Джерри почти зажило, и врач собирался его выписать, если не сегодня, то завтра наверняка.

Меня страшила неизбежная скорая встреча с лейтенантом Трентом, которому мне нужно было многое сообщить, а еще больше – утаить.

Вспомнив маленькую записную книжку Трента, я решила подготовиться к предстоящему испытанию по его же методу. Отправилась в библиотеку, взяла листок бумаги, разделила его чертой на две половинки и озаглавила правую:

  «ЧТО Я ДОЛЖНА СООБЩИТЬ ЛЕЙТЕНАНТУ:

 1) морской офицер покинул Грейс на станции техобслуживания;

 2) Грейс отвезли в карьер и оставили там;

 3) у Грейс в карьере было с кем-то назначено свидание».

 Записей на левой половине было больше.

«ЧТО Я НЕ МОГУ РАССКАЗАТЬ ТРЕНТУ:

 1) что Грейс звонила Хаднаттам со станции техобслуживания;

 2) что до карьера ее довез Стив;

 3) что Стив привез письма в больницу и Хаднаттам;

 4) что одно письмо, адресованное Пенелопе Хаднатт, было перехвачено Мерсией Перриш и потом сожжено;

 5) что машин Роберта, Пенелопы и Мерсии не было в гараже примерно в то время, когда было совершено убийство;

 6) где Роберт заработал свой шрам».

Потом неохотно, только ради Джерри, я добавила:

 «7) что Норма Сейлор разорвала письмо, написанное Грейс брату».

Я с беспокойством просматривала свой список, когда за спиной услышала тихий голос:

– А не начать ли вам с того, что вы должны сообщить лейтенанту Тренту?

Я скомкала листок и обернулась. Детектив стоял возле полок с пыльными фолиантами. Сегодня он был в сером костюме и соответствующих рубашке и галстуке. Он держал руки в карманах и слегка улыбался.

–  Мне нравится, что вы переняли мой опыт, Ли Ловеринг. Самый надежный способ, «отделить баранов от козлищ».

Он ткнул пальцем в листок, взял меня под руку, провел в небольшую комнатку, занимаемую одним из библиотекарей, и закрыл дверь.

С бьющимся сердцем я ждала, что лейтенант потребует мой листок, но он подошел к письменному столу и стал просматривать пожелтевшие страницы подшивки местной газеты. А заданный мне вопрос казался совсем не относящимся к делу:

– Вы когда-нибудь одалживали свои вещи Грейс Хау, до этой шубки?

– Да. Но Грейс не любила одалживаться. В прошлом она была достаточно богатой – ей было неловко и стыдно что-то просить у меня. Если она и брала какие-то вещи, то возвращала их как можно скорее.

Он поднял глаза от подшивки.

– Наверное, вам интересно узнать, что мне удалось сделать за это время. Я не нашел ни владельца красного плаща, ни вашу шубку, но в фойе театра «Кембридж» видели, как Грейс писала письма во время второго действия. Странное занятие для театра, не правда ли? Видимо, она написала те три письма, судьба которых так туманна. Видели также и то, как она ушла из театра с рыжим морским офицером.

Помолчав, он добавил:

– Этот таинственный моряк не может оказаться курсантом?

Я покачала головой.

– Он слишком стар для этого, да и золотых нашивок у него чересчур много для курсанта. Нет, у него какой-то большой чин.

– Странно, я разговаривал в морских ведомствах Нью-Йорка и Филадельфии. Мы проверили буквально все и всех. Выходит, что в это время в Нью-Йорке не было морского офицера, соответствующего вашему 'описанию.

– Но я же его видела! Нельзя ли найти его через почту и посланные Грейс заказные письма?

– Я побывал в почтовом отделении Вентворта. Там помнят эти заказные письма, потому что их было очень много, но они считают, что большинство писем отправлено из Вентворта.

Я вытаращила глаза.

– Вы хотите сказать, что писавший находится где-то поблизости?

Ничего не ответив, Трент подошел к книжным полкам и стал разглядывать какой-то красивый переплет.

– Я звонил в Балтимор тем людям, у которых гостила Грейс. Доктор Виллер сказал, что последний раз девушка была нездорова и почти никуда не выходила. Он уверен, что она не знакомилась там ни с каким моряком – ни рыжим, ни другой масти.

Трент резко повернулся ко мне.

– Где же Грейс познакомилась с ним? Где и как? Скажите мне!

Конечно, я не могла ответить.

Трент подошел еще ближе.

–  Позабудьте на время про моряка. Знаете ли вы кого-нибудь здесь, в Вентворте, кто мог бы писать эти письма Грейс?

– Нет.

–  Доктор Хаднатт, например? Или тот студент, как его, Стив Картерис?

– Нет-нет, это абсурд!

–  Допустим, морской офицер был лишь случайным знакомым, которого Грейс подцепила в театре. Не кажется ли вам это более правдоподобным? А убил ее кто-то из обитателей Вентворта.

– Но он не был случайным знакомым! Я с ним разговаривала. Грейс представила его мне как своего Друга.

–  Даже если и так, это еще не доказательство, что он повез ее домой.

–  Он повез ее в В.ентворт, без всякого сомнения. Его видели на станции техобслуживания, за деревней.

Я выпалила это, не подумав. Лейтенант усмехнулся и посмотрел на листок, все еще зажатый в моей руке.

– Вы сообщили мне очень важные сведения, Ли Ло-веринг. Мне хочется знать, из какого они списка: того, где перечислено, что надо сообщить лейтенанту Тренту, или противоположного?

– Как раз это я могу вам сообщить!

– Прекрасно.

Я описала все события на станции техобслуживания, включая исчезновение морского офицера и непонятную поездку Грейс в карьер. Разумеется, я не назвала имени Стива, не упомянула ни про письмо Пенелопе, ни про телефонный звонок Хаднаттам.

После моего сообщения Трент несколько минут обдумывал услышанное, потом спокойно спросил:

– Кто вам это рассказал?

Я покачала головой.

– Это на другой половине страницы.

Трент подмигнул мне, но не стал настаивать.

–  Итак, этот человек, которого вы не желаете назвать, последним видел Грейс в живых?

–  Нет, Грейс сказала ему, что должна встретиться с кем-то в карьере.

– Мы знаем об этом только из его слов.

–  Он рассказал правду! – заупрямилась я.– Если бы он имел какое-то отношение к убийству, то чего ради стал бы меня просить сообщить все это вам? Вы просто стараетесь снова вывести меня из себя, чтобы я разозлилась и выложила вам то, чего я не хочу рассказывать!

–  А вы вовсе не такая милая простушка, за какую я сначала вас принял, верно? Вы обманули меня, Ли Ловеринг. Я наивно вообразил, что вы хотите помочь полиции узнать, кто убил вашу соседку.

–  Конечно, я этого хочу, но мне не нравится, когда вы приписываете отвратительные, чудовищные поступки людям, которые не могут быть виновны.

–  Иными словами, вы помогаете полиции до тех пор, пока она ищет убийцу за пределами круга ваших друзей... Ну что же, теперь мы внесли ясность в наши отношения.

Наверное, я немного покраснела.

– Значит, наше партнерство распалось?

–  Наоборот! Я даже рад, что вы такая хитрая маленькая врунья! Да еще преследуете собственные цели. В конечном счете полицейский узнает основные сведения от тех людей, которым есть что скрывать.– Он посмотрел мне в глаза.– Выслушайте один совет, Ли Ловеринг. За первым убийством часто следует второе. Второй жертвой обычно бывает человек, которому многое известно, но он из ложно понимаемой верности друзьям либо держит при себе эти сведения, либо передает их не тому, кому следует.– Он улыбнулся, сверкнув белыми зубами.– Не допустите такой глупой ошибки, поскольку я симпатизирую вам и не хочу, чтобы с вами что-либо случилось.

Конечно, я подумала, что он просто хотел запугать меня.

Затем Трент вновь устремил взгляд на листок в моей руке.

–  Итак, вы не назовете мне имя человека, который отвез Г рейс Хау к карьеру.

Я покачала головой.

– О’кей.

Он стал внимательно разглядывать свои руки. Я уже поняла, что такое «безразличие» бывает опасным.

–  Видимо, я запутался в ваших амурных делах. Сначала я считал, что вашим счастливым избранником является Джерри Хау. Но судя по тому, как вы защищаете Стива Картериса, нужно отдать пальму первенства ему.

– Почему вы думаете, что это был Стив?

 Трент пожал плечами.

– Я знал это с самого начала. Проверил в гараже колледжа. Машина Картериса вернулась туда в пятом часу утра.

Упорствовать дальше было бессмысленно.

– Хорошо, это был действительно Стив. Поговорите с ним сами. Ведь именно это вы намерены сделать, да?

–  Конечно. Но сперва надо заняться кое-чем еще.

–  Чем же?

– Я хочу взять вас с собой и поехать к каменоломне. Там вы увидите кое-что.

Вдруг он шагнул ко мне и выхватил из моей руки листок, который тотчас порвал на мелкие клочки.

– На будущее я советую вам хранить всю информацию у себя в голове, Ли Ловеринг. Тогда до нее труднее будет добраться не только детективам, но и убийце. А так, откуда знать, кто склеит воедино эти кусочки? Такое случается, и часто.

После этого я поняла, что лейтенанту Тренту известно куда больше, чем мне казалось. Знал он и то, что здесь, в Вентворте, мне грозит реальная опасность.