Текст книги "Мумия блондинки (Сборник)"

Автор книги: Эрл Стенли Гарднер

Соавторы: Патрик Квентин,Адам Сент-Моор
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 27 страниц)

Bestseller
МУМИЯ БЛОНДИНКИ
Э. Гарднер
А. Сент-Моор
П. Квентин

Эрл Стэнли Гарднер
Третий ключ

 Глава 1

Стефания Олджер обеими руками вцепилась в барьер, за которым посетители «Хижины в тропиках» оставляли свои пальто и шляпы, и с ненавистью смотрела в спину удалявшемуся управляющему. Пальцы ее непроизвольно все крепче сжимались в кулаки, а щеки горели от прихлынувшей крови.

 Позади нее Эмили Керр, брюнетка с резкими чертами лица, ловкими, подвижными пальцами и тонкими губами, спокойно вешала пальто на плечики.

 – Ну,– сказала Стефания, не отрывая взгляда от спины управляющего,– это уж слишком!

 – Вежливым его не назовешь,– согласилась Эмили, разглаживая карман одного из пальто.– Просто удивительно, чего только эти мужчины не норовят запихнуть в карманы! Что ты, собственно, собираешься теперь делать?

 – Уйти из этой лавочки по собственному желанию,– ответила Стефания.

 Эмили Керр обернулась и окинула взглядом хорошенькую белокурую девушку.

 – Не дури, Стефания. Не такой уж он вредный. Просто ты задираешь нос перед ним, а он к этому не привык. Вот и уговорил парочку клиентов расплатиться мечеными долларовыми бумажками. Ты сдала сдачу мелочью. Бумажки исчезли. Где ты их оставила?

 –  Эмили, клянусь тебе, я не знаю, куда они делись. Прекрасно помню эти доллары. Я положила их в ящик и...

 – И тебя отозвали? – спросила Эмили.

 – Да. А что?

 – Ничего. Он взял их, пока тебя не было, а остальные деньги оставил на месте. Потом при тебе подсчитал сумму – и ты оказалась виноватой. Уж теперь-то ты сделаешь все, что он захочет.

 – Так и дала бы ему по физиономии... Впрочем, это от меня не уйдет.

 – Ну да, а потом он выставит тебя с работы, да еще обвинит в воровстве. Эта работа с номерками в гардеробах – дело кляузное, сама знаешь.

 – Эмили, с тобой такого никогда не случается, а я без конца попадаю во всякие истории. С чего бы это?

 – Уж слишком ты проста.

 – Ну скажи, что может сделать девушка, если ее начальник, пользуясь своим положением, не дает ей прохода?

 – Высмеять его,– беззаботно заметила Эмили,– пока он не возомнил о себе слишком много.

 – И главное, я ведь раньше ничего такого не замечала.

 – А я замечала. Не сегодня, а вчера, позавчера и вообще всю эту неделю. У меня когда-то был приятель, боксер. Так вот он всегда говорил: главное, не дать противнику опомниться, а то потом тебе самому придется плохо.

 – Осточертело мне возиться с этими шляпами,– сказала Стефания.– Попробую что-нибудь другое. У меня есть подруга в Голливуде. Ты помнишь Орти?

 Эмили отрицательно покачала головой.

 – Ну, та девушка, которая останавливалась у меня. Я как-то приводила ее сюда...

 – А, такая толстушка? – вспомнила Эмили.

 – Она самая.

 – Ну уж ее-то, наверное, трудно вывести из себя,– заметила Эмили Керр.

 – Это верно. Она удивительно спокойно ко всему относится.

 – Послушай, Стефания, не будь дурой. Обдумай все и...

 – Он сказал, что я взяла деньги?

 – Да,– подтвердила Эмили.– Но ведь он только хочет, чтобы ты пришла к нему в слезах и стала объясняться, оправдываться и все такое. Знаешь ведь, что вежливости или чего-то подобного от него не дождешься.

 Стефания взглянула на часы.

 – Управишься тут одна, Эмили?

 – Ну, если ты решила...

 – Вот именно. Если он явится сюда снова и спросит обо мне, скажи ему... скажи, что я решила подыскать себе другую работу.

 На выразительных губах Эмили промелькнула улыбка.

 – Это его заденет.

 – Именно этого я и хочу.

 – Тебе нужны деньги?

 – Нет. Доберусь на попутных машинах.

 – Кстати, как твое второе имя, Стефания?

 – Клэр, а что?

 – Отбрось Олджер. Это имя не подходит тебе и смахивает на какое-то русское слово. У тебя есть шансы в Голливуде. Ты не похожа на этих крашеных: блондинок. Волосы у тебя чудного золотистого оттенка, да и сама ты в общем молодец – не пропадешь.

 Спасибо, ответила Стефания, надевая пальто и шляпу.

 – Ты не такая, как все мы здесь, и чего-нибудь добьешься. А от кого, собственно, ты бежишь сейчас? От мужа?

 – Нет,– пробормотала Стефания,– от денег, составляющих упряжь, в которую хотят меня запрячь.

 – Что за деньги и что за упряжь?

 – Богатый дядюшка. Он думает, что может командовать мною, даже мужа мне уже выбрал.

 Эмили внимательно посмотрела на нее.

 – Может, не стоит, детка?

 – Стоит. Я уже нацелилась на Голливуд. Не отговаривай меня. Может быть, я стану кинозвездой.

 – Может, и станешь. Привет Сэму Голдвину и Кларку Гейблу. Передать что-нибудь управляющему?

 – Да, передай ему кое-что...

 Глаза Эмили блеснули.

 – Ладно, я сделаю так, чтобы это до него дошло. Будь здорова, малютка!

 – До свидания!

 – Желаю удачи.

 – Спасибо!

 Глава 2

 Мужчина за рулем сказал:

 – Это Бекерсфилд. К сожалению, я туда не еду.

 – Сколько осталось до Лос-Анджелеса?

 – Чуть больше сотни миль. Если кто-нибудь подвезет вас, будете там через два часа. Но лучше бы вам не ехать на ночь глядя.

 – Ничего. У меня есть подруга в Лос-Анджелесе – я могу остановиться у нее.

 – Я был бы рад помочь вам устроиться. Тут неплохой кемпинг.

 – Нет, спасибо, не беспокойтесь.

 – Уже довольно поздно и...

 Стефания улыбнулась.

 – Послушайте, я привыкла сама о себе заботиться.

 – Ну что ж... Шоссе поворачивает на Лос-Анджелес: вон там. Я подвезу вас к бульвару – там светлее, и вы сможете остановить какую-нибудь машину.

 – О, не беспокойтесь, я могу подождать к здесь.

 – Ничего, это рядом.

 – Вы живете здесь? – спросила Стефания.

 – Нет. Я приехал сюда по делам.

 Девушка открыла дверцу.

 – Ну, я выхожу,– сказала она улыбаясь.– Спасибо вам большое!

 – Все-таки будет лучше, если я подвезу вас к бульвару...

 – Нет, не стоит. Еще раз спасибо за то, что подбросили, и вообще... Вы были очень милы со мной.

 Она протянула ему руку. Он задержал ее в своей – мужчина под пятьдесят, для которого двадцатичетырехлетняя девушка еще совсем ребенок. Его заботливость была приятна и в то же время немного раздражала.

 – Не беспокойтесь за меня,– повторила Стефания, отнимая руку и закрывая дверцу автомобиля.

 Он отъехал не сразу, а продолжал наблюдать за ней: хотел убедиться, что какая-нибудь машина остановится по знаку девушки.

 Она вернулась к автомобилю и рассмеялась.

 – Послушайте, не надо ждать. Ни одна машина не остановится, пока вы стоите здесь и наблюдаете за мной. Это выглядит довольно подозрительно. Простите,– добавила она, заметив, как мужчина помрачнел.

 Он включил мотор.

 – Постарайтесь попасть в машину с женщиной за рулем. Все-таки уже довольно поздно.

 Стефания, держа сумку в левой руке, проводила взглядом задние огоньки машины и нетерпеливо взглянула на шоссе. Сейчас чуть больше десяти. К часу ночи она должна быть в Лос-Анджелесе.

 Около минуты на шоссе не было ни одной машины. Потом показались сразу четыре. Свет фар заливал дорогу. Стефания знала, что тут ей вряд ли повезет. Ни один из этих шоферов, увлеченных гонкой по вечернему шоссе, не захочет остановиться ради того, чтобы подвезти кого-то. Она отступила на несколько шагов назад. Машины промчались мимо. Фары слепили глаза. Легкую юбку Стефании развевал ветер, поднятый пролетающими мимо автомобилями.

 Она машинально подняла руку к глазам. Вторая, третья, четвертая... Пятая машина была почти рядом с ней, когда она открыла непроизвольно зажмуренные глаза. Автомобиль мчался на большой скорости: по-видимому, шофер хотел обогнать машину, шедшую впереди. Вдруг, уже пролетев мимо девушки, затормозил.

 Стефания оглянулась, чтобы убедиться, что дорога пуста, и бросилась к автомобилю, который остановился довольно далеко от нее. Девушка надеялась, что шофер даст задний ход и подъедет к ней. Однако он не сделал этого, и, когда Стефания, совсем запыхавшись, подбежала к машине и заглянула в нее, она убедилась, что человек за рулем был не из тех, от кого можно было ожидать такой любезности.

 Машина была роскошная, а владелец вполне под стать ей. Несколько старше тридцати лет, с темными глазами, которыми он бесцеремонно оглядел девушку е головы до ног в то время, как она усаживалась рядом с ним. На нем был смокинг и легкое темное пальто. Холеная рука, лежащая на руле, ногти тщательно отполированы. На указательном пальце поблескивало кольцо с бриллиантом. Стефания уловила слабый, но явный запах виски. У него были короткие черные усы, а покрасневшие глаза говорили о том, что он несколько навеселе.

 Держался он, впрочем, неплохо. Машина была большая – одна из последних марок, совсем не похожая на ту, в которой Стефания совершила долгое путешествие от Сан-Франциско до Бекерсфилда.

 Мужчина включил мотор, шум которого скоро превратился в ровный, успокаивающий гул.

  – В Лос-Анджелес? – небрежно спросил он, разворачивая машину.

  –  Да. Вы едете туда?

  –  Угу. Замерзли?

  Она знала, что означает этот вопрос, и храбро улыбнулась, хотя вечерняя прохлада уже давала себя знать.

  –  Нет, мне не холодно.

  –  Фляжка в этом кармане. Неплохое виски.

  –  Я не замерзла.

  –  Все-таки хлебните. Это здорово согревает.

  –  Нет, благодарю вас.

  Он обернулся к ней, темные глаза его блеснули.

  –  Хотите поиграть со мной в недотрогу, а?

  –  Нет. Просто я не хочу пить.

  – Что ж, дело ваше. Мы остановимся где-нибудь по дороге. Необходимо хлебнуть чего-то покрепче. Вот только отъедем отсюда.

  На несколько минут он сосредоточил все свое внимание на управлении. Машина мягко скользила по шоссе следом за двигавшимися впереди четырьмя автомобилями. Казалось, колеса подхватывали километры, пропускали их сквозь спидометр и, скомкав, отбрасывали назад. У Стефании мелькнула мысль, что скорость не меньше шестидесяти. Она взглянула на стрелку спидометра. Та неподвижно стояла на цифре 85.

  – Вы, видно, не очень заботитесь о соблюдении дорожных правил? – сказала она, смеясь, чтобы завязать разговор.

  –  Нет.

  Прежде чем они достигли Лебека, Стефания уже составила представление о своем спутнике. Она отхлебнула из фляжки и, когда та перешла в руки человека за рулем, догадалась по звуку, что он отпил довольно много. Судя по всему, человек состоятельный и видимо, считает, что поэтому может позволить себе любую вольность. Наверное, обладает гибким и циничным умом, а его самоуверенность говорила о том, что он относится к женщинам без тени какого-либо уважения.

  Этот мужчина, решила Стефания, своими повадками и темпераментом вполне способен увлечь женщину определенного типа, а поскольку ничего более глубокого, чем обычные пустые связи, он, по-видимому, не знает, то не удивительно, что считает себя неотразимым.

  Становилось все холоднее. Отопление в машине было включено, и струя теплого воздуха приятно ласкала ноги девушки.

 Мужчина был хорошим водителем, и Стефания подумала, что, пожалуй, меньше чем через час они будут в Лос-Анджелесе. Она заставляла себя кокетничать с ним – ровно на столько, чтобы он не высадил ее по дороге, на что, кстати, был вполне способен, судя по его манерам.

 Отхлебнув еще разок из фляжки, ее спутник плотно завинтил крышку и сунул фляжку в одно из отделений на дверце машины. Его рука ласково потрепала девушку по спине, скользнула по плечу, затем по руке и слегка коснулась ноги.

 – О’кей, детка, значит, мы направляемся в старый, добрый Лос-Анджелес. У меня будет дело там... да... Я... Что за черт?!

 Он еще увеличил скорость. Машина летела сквозь ночь, фары отбрасывали на дорогу слепящий яркий свет. Шоферы идущих навстречу машин приглушали свет фар, но он не удостаивал их такой любезности и, по-видимому, все увеличивал скорость. Стефания подумала, что последний глоток, который он сделал из фляжки, был явно лишним. Девушка чувствовала на себе его откровенные, оценивающие взгляды. Она старалась делать вид, что ничего не замечает, и глядела в окно справа от себя, чтобы не встречаться глазами со своим спутником. Слава богу, переднее сиденье было достаточно широким, и он не мог...

 – Двигайтесь поближе, детка.

 Она удивленно взглянула на него.

 – Двигайтесь. Нечего вам гам жаться в углу.

 Она рассмеялась.

 – Я всегда любила забиваться в угол.

 – Ну, ладно, подвиньтесь все-таки.

 Она села чуть ближе к нему.

 – Черт! Это вы называете подвинуться?

 – Не хочу мешать вам вести машину.

 – Да этот автобус можно вести одним пальцем! Не дурите, малютка. Нечего разыгрывать из себя младенца, ну...

 Правой рукой он обнял ее за шею, пытаясь притянуть девушку к себе. Потом бросил быстрый взгляд на дорогу, перехватил руль левой рукой и крепче обнял Стефанию. Она увидела его глаза, почувствовала прикосновение губ. Запах виски стал невыносимым. Она вырвалась, встревоженная не столько этим неожиданным объятием, сколько тем, как он ведет машину. Ее рука в перчатке схватилась за баранку.

 – Что вы делаете?! – сердито воскликнула девушка.

 Он засмеялся и снова взялся за руль.

 – Вы что, собираетесь угробить нас обоих?

 – Когда я хочу чего-нибудь, то хочу по-настоящему.

 Стефания отодвинулась в дальний угол сиденья. Ее била нервная дрожь.

 – Тогда остановите машину, я выйду.

 – Э нет, сестренка! Это полет беспосадочный!

 Она была испугана, но старалась не показать этого. Спокойно открыв сумку, достала пудреницу и губную помаду. Сняла перчатку с правой руки, набрала немного помады на кончик мизинца.

 – Разговор еще не окончен,– заметил он.

 – Для вас. Для меня – окончен.

 – Думаете, я позволю вам меня дурачить?

 – Если вы остановите машину, я сойду.

 – Валяйте, вот дверца.

 Кольцо с ключами болталось в замке зажигания. Девушка быстро наклонилась вперед, вырвала ключи, бросила их в сумку и защелкнула замок.

 – Ах чертенок! – Мужчина снова схватил ее в свои объятия.

 Она оттолкнула его правой рукой. Оставшаяся на пальце помада прочертила длинный красный след на крахмальной рубашке. Он схватил девушку за кисть. Машина с выключенным зажиганием сбавила скорость с восьмидесяти пяти до семидесяти, затем до шестидесяти. Мужчина пытался вырвать у Стефании сумку, зажатую в левой руке. Она сопротивлялась, и он снял руку с руля. Ее губы оказались прижатыми к его рубашке.

 Стефания пыталась оттолкнуть его коленом и в то же время старалась взглянуть на дорогу через ветровое стекло.

 – Да ведите же машину! – в отчаянии воскликнула она.

 Он еще мгновение медлил, фамильярно притянув ее к себе, затем снова взялся за руль и направил машину влево.

 Автомобили двигались по шоссе двумя потоками. Два автомобиля впереди занимали правую полосу. Большой грузовик с прицепом двигался навстречу по левой полосе. По средней тоже шли машины, отбрасывая свет фар на дорогу.

 Спутник Стефании резко свернул вправо. Машинально нажал на педаль и, так как заглохший мотор молчал, попробовал затормозить. Легкий удар сзади заставил машину вздрогнуть, она начала скользить куда-то в сторону.

 Свет встречных фар стал нестерпимо ярким. Он бил Стефании прямо в глаза. Она вскрикнула, и в этот момент поток света, казалось, обрушился на нее.

 Вслед за этим мягкая темнота поглотила все: огни, машину, дорогу. В тишине раздавался только негромкий звон, пришедший на смену грохоту катастрофы.

 «Удивительно,– подумала Стефания,– как долго и мелодично звенит разбитое стекло. Интересно, что случилось с этим невыносимо ярким светом?.. Эта темнота на дороге...» Темнота поглотила все звуки, надвинулась на Стефанию и накрыла ее, как огромный черный плащ...

 Глава 3

Стефания смутно ощущала мерцающий свет, то приближающийся, то угасающий. Еще боль в груди и звук льющейся жидкости.

Опять свет, на этот раз он бьет прямо в глаза. Лучи его словно сверлят мозг. Мужской голос произнес:

– Она жива. Давайте попробуем вытащить.

Девушка открыла глаза. Сознание прояснилось, она видела и понимала все, что происходило вокруг. Прямо перед ней руль большого автомобиля. Ее левая рука в перчатке и обожженная правая на баранке руля. Машина лежала на боку, нависая колесами над краем шоссе. Из радиатора вытекала вода, из картера капало масло. Фары не горели, мотор заглох.

Кто-то вновь направил на нее свет карманного фонаря. Она заметила, что ветровое стекло разбито, а переднее сиденье осыпано осколками.

Около машины суетились люди. Через широкое окно протянулись чьи-то руки. Ее крепко взяли за кисти рук, подтянули кверху. Мужской голос произнес:

– Дайте мне руку. Эта штука может загореться. Быстрее! Двигаться можешь, сестричка?

Стефания попробовала. Ноги были словно чужие. Она почувствовала, что падает. Кто-то удержал ее за запястье. Девушка смутно чувствовала, что кто-то берет ее на руки, поднимает, несет.

Снова темнота и ощущение движения. Голоса, голоса, произносящие бессвязные слова. Смысл слов не доходил до нее. Кроваво-красные огни на дороге. «Живее, здесь авария... Сюда... Кажется, он мертв. Направо... Прошу прощения, мадам, сюда нельзя...» Сирены, сирены... Темнота, забытье...

Потом Стефания пришла в себя от боли и успела заметить бетонную полосу дороги, убегающую назад со страшной скоростью. Ее почти оглушили автомобильные гудки, вой сирены. Машина «скорой помощи» мчалась, расчищая себе дорогу сигналами сирены.

Стефания почувствовала чье-то прикосновение. Мужской голос предупредил:

– Осторожней!

Она услышала шорох резиновых колесиков, ее подняли на больничную каталку. Девушка уловила запах эфира, открыла глаза и увидела двигающиеся белые стены. Затем бьющий в глаза свет, ловкие пальцы, ощупывающие ее тело... Снова боль, мужской голос, шуршание накрахмаленных халатов, укол... Дышать стало трудно, она попробовала освободиться от чего-то на лице, что душило ее. Голос сестры произнес:

– Лежите спокойно. Дышите глубже.

Глубокий, глубокий вдох...

 Глава 4

Орти смотрела на золотистые волосы Стефании, рассыпавшиеся по подушке.

– Да, в недурной переделке ты побывала!

Стефания улыбнулась.

– Я это чувствую. Все болит.

– Счастье еще, что ничего не сломано. Несколько здоровенных синяков и царапины на ногах. Плечо чуть порезано, но это пустяки.

– Как думаешь, швы останутся?

– Чепуха! Если останутся, то там, где их не видно.

– О господи! – простонала Стефания.– У меня во рту, как в гостиничном номере после попойки. Что, собственно, случилось?

– Ты влипла в неприятную историю,– коротко ответила Орти.

– Сама знаю. Приехала сюда, чтобы найти работу, и вот, извольте радоваться... Как ты думаешь, надолго это, Орти? Скажи откровенно.

Орти было около тридцати, и весила она сто пятьдесят фунтов. Ее фигура, однако, отнюдь не казалась безобразной: пышные формы, радующие мужской глаз. Все ее добродушие отражалось в глазах, а в уголках губ всегда дрожала улыбка. Широта взглядов и природный юмор позволяли ей находить смешное в самых неожиданных обстоятельствах. Ее трудно было обидеть, разозлить, вывести из себя. Она смотрела на жизнь просто, не ограничивала себя ни в чем, ела, что и когда хотела, не беспокоясь о последствиях.

«Знаю, что мужчины любят худеньких,– говорила она.– Только еще больше они любят женщин с хорошим характером, даже если у них все в подушках, как у меня. А поесть я люблю и не собираюсь от этого отказываться». У Орти никогда не было недостатка в поклонниках. Она нравилась мужчинам, и это заставляло многих женщин пожимать плечами и поджимать губы.

– Ну так как же, Орти? – вновь спросила Стефания.– Надолго я здесь застряну?

Та взглянула на подругу. Улыбка еще дрожала в уголках ее губ, но глаза слегка затуманились.

– Ты, должно быть, была хороша! – сказала она.

– Что ты имеешь в виду?

– – Я имею в виду, что была, наверное, здорово навеселе, если решила угнать машину.

– Угнать машину?! Да ты с ума сошла!

– Разве это не твоих рук дело?

– Господи боже мой, конечно нет! Я только попросила подвезти меня.

– Но от тебя пахло виски.

– Ну да, он приставал ко мне до тех пор, пока я не сделала глоток из фляжки.

– Но вела машину ты.

– Ничего подобного, Орти.

Взгляд Орти стал еще более серьезным.

– Ты ведь не будешь морочить мне голову, детка?

– Конечно нет.

Орти оглядела палату и понизила голос.

– Можешь говорить свободно, Стефания, сиделка вышла.

– А я и говорю: не вела я эту проклятую машину.

– Когда тебя нашли, ты сидела за рулем.

Внезапно у девушки промелькнуло какое-то воспоминание.

– Да, это могло быть и так. Теперь я вспоминаю. А что с мужчиной?

 – С каким мужчиной?

 – С мужчиной, который был со мной в машине и который вел ее.

 Орти озадаченно покачала головой.

 – А вообще, кто-нибудь пострадал? – спросила Стефания.

 – Уйма людей. Некоторые в тяжелом состоянии. Ваша машина столкнулась со встречной, потом налетела на ту, которая шла в том же направлении, что и ваша, и отбросила ее на другую сторону шоссе. От нее только перья полетели. Потом ваша колымага перевернулась несколько раз и очутилась в кювете. Просто удивительно, что она еще не взорвалась.

 – Но я не вела машину, не вела! Кто ее хозяин?

 – Одна видная шишка в Голливуде. Ее угнали вчера вечером.

 – Вчера? А какой это был день?

 – Вторник.

 – Ее правда украли, Орти?

 – Угу.

 Стефания попыталась сесть в постели, но не смогла и снова упала на подушки.

 – Боже... Вот так история! – простонала она.

 – Не отчаивайся,– успокаивала ее Орти,– обойдется. Тебя не смогут притянуть за кражу машины, если ты будешь твердо стоять на своем. И не смогут доказать, что ты была пьяна. В худшем случае – обвинение в нарушении правил езды, если только... Послушай, Стефания, ты действительно не виновата в этой истории с машиной?..

 – Не мели ерунды. Говорю тебе, я ехала из Сан-Франциско. Я могу доказать, что была там вчера утром. Этот тип посадил меня в машину в Бекерсфилде.

 – Он был пьян?

 – Да.

 – Здорово?

 – Да как тебе сказать... Во всяком случае, заметно.

 – Распускал лапы?

 – Пытался. Из-за этого все и случилось.

 – Послушай, Стефания, ты не врешь? Не взялась ли ты за руль, потому что он был пьян? Может быть, ты его выгораживаешь?

 – Да нет же, клянусь тебе!

 Орти помрачнела.

 – Ну что ж, похоже, тебе понадобится адвокат.