Текст книги "Мумия блондинки (Сборник)"

Автор книги: Эрл Стенли Гарднер

Соавторы: Патрик Квентин,Адам Сент-Моор
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 27 страниц)

 Глава 7

В самолете Рим – Палермо они прочитали первые сообщения о смерти монсиньора ди Магистриса. Тон заметок был осторожным. Монсиньор ди Магистрис, высокопоставленный ватиканский дипломат, относился к тому же к числу влиятельных и родовитых семей. Эта трагическая смерть в результате примененного приема дзюдо, сломанная шея, обстоятельства убийства поразили и обеспокоили всех. Естественно, писали о подлом преступлении, неожиданном нападении и тому подобном. Но левая пресса безапелляционно заявляла о политическом убийстве. Она подчеркивала активность жертвы в области секретной дипломатии Ватикана и официальные миссии в Латинскую Америку и другие страны.

Из прессы также стало известно, что полиция была вызвана соседкой, которая услышала крики, доносившиеся из апартаментов ди Магистриса. Добавляли, что необычный пожар был вызван убийцами, которым удалось ускользнуть во время всеобщей паники. Свидетели говорили о двух мужчинах, но их приметы были весьма неопределенными. Конечно, следствие продолжалось. Левая пресса призывала покончить с теми, кто не проявляет бдительности «перед возрождением фашистской опасности» и «властью оккультного и империалистического Ватикана».

Небо было неумолимо голубым, когда Гунтер и Бассович прилетели в Палермо: ни облачка. При выходе, около стоянки такси, выстроились маленькие сицилийские тележки, запряженные лошадьми с плюмажем, помпонами и бубенцами. Рядом с торговцами мороженым и разными водами ожидали самолет на Турин или Милан матроны, одетые в черное, с чемоданами из потрескавшейся кожи, наполненными ветчиной и салом для сыновей, работающих у Фиата или Отт-Вианчи.

Гунтер и Бассович уселись в такси и приказали шоферу отвезти их в агентство по прокату машин. Они выбрали «ланчию», которая, по клятвенным заверениям представителя агентства, толстого мужчины с рыбьими глазами, прошла лишь десять тысяч километров. Он поедал обоих клиентов глазами, пока оформлялись документы на автомобиль.

– Англичане, а? – спросил агент.

– Нет, американцы,– ответил Гунтер.

– А! – воскликнул толстяк.– Американцы здесь как дома! У меня есть родственники в Нью-Йорке. Два кузена и племянница. Я дрался вместе с американскими солдатами. Я был маки в 1948 году! – с гордостью добавил он.– А куда вы собираетесь поехать? – вдруг фамильярно спросил агент.– У меня повсюду родственники и друзья, по всей стране. Могу рекомендовать вас в любом месте!

– Мы поедем наугад,– ответил Гунтер.– Хотим познакомиться со страной...

– Туризм, да? – оживился он, оценивая сквозь обложку бумажника его содержимое и толщину чековой книжки своих клиентов.

– Туризм.

– Тогда желаю удачи! Ариведерчи!

– Ариведерчи! – ответил Г унтер.

Ларкара Рочча находился в семидесяти километрах от Палермо, в центре острова. По мере удаления от моря дорога начинала петлять, подыматься вверх между ущельями и лесными зарослями. Маленькие белые селения, уснувшие среди виноградников и фруктовых садов; стада овец, которые пасут мальчишки с круглыми щеками; бородатые патриархи, сидящие на скамьях; женщины в черном, отворачивающие лица, когда мимо проходит чужой человек,– вот какой предстала перед ними древняя Сицилия, когда хваленая агентом «ланчия» карабкалась к Колизинетта.

– Арабы оставались здесь слишком долго,– заметил Бассович.– Эта земля спала тысячу лет.

Они остановились позавтракать в таверне у дороги. Бассович смог отведать местные блюда, орошенные молодые; вином, терпким и душистым. В Ларкара Рочча приехали в самую жару. Городок расположился на половине холма, среди полей и виноградников. Им встретилась тележка., запряженная мулом. Возница равнодушно взглянул на них и отвернулся. Тощий пес трусил сзади.

Маленький городок казался пустым. Улицы были безлюдны и предоставлены кошкам и собакам.

Трое мужчин, сидящих на каменной скамье, посмотрели на них. подозрительно и неприязненно – их взгляды напоминали взгляды зверей в клетках. Мимо проходили женщины, одетые в черное, с бельевыми корзинами на головах.

– Если верить путеводителю, здесь есть гостиница,– сказал Бассович.– Отель «Августин».

Отель «Августин», недавно выкрашенный, был обращен зелеными ставнями в сторону тени от старых платанов, посаженных в глубине площади, возле водоема. В отеле имелся даже кафе-ресторан, единственный в Ларкара Рочча. В большом зале пахло опилками и жареным луком, но царила приятная прохлада. Около полудюжины мужчин, облокотившись па стойку, пили красное вино. Когда вошли Гунтер и Бассович, наступило молчание: все разглядывали иностранцев.

Подошел хозяин заведения, маленький, плешивый, с огромными черными, кустистыми бровями. Несмотря на то что он был свежевыбрит, его щеки и подбородок казались синеватой маской. Улыбка обнажила катастрофическую червоточину, уничтожившую эмаль его зубов. Кроме того, он был волосат, как обезьяна: шерсть доходила до кончиков пальцев. Золотые кольца и часы, очевидно, должны были демонстрировать достоинство их владельца, так же как и белые туфли с желтыми носами,– такие были в моде в благословенную эпоху Барсалинос в Марселе и Аяччо.

– Добрый день! – приветствовал он вошедших.

– У вас есть комнаты? – спросил Гунтер.

– Разумеется, синьоры! Замечательные комнаты! Вода и все прочее. Вы рассчитываете остаться здесь на несколько дней?

– Это зависит от дальнейшего. Пока мы этого не знаем.

– Я скажу, чтобы принесли ваш багаж. Джузеппи-на! – громко крикнул хозяин.

Из кухни, как мышка из норки, появилась девушка, одетая в черное. Она с опаской посмотрела на хозяина.

– Сходи за багажом синьоров и отнеси вещи в номера для гостей – шестой и пятый. Это лучшие комнаты,– торжественно заявил он.– Они заново отделаны.

Служанка выскользнула наружу, как тень. Гунтер последовал за ней, чтобы открыть багажник машины. Девушка ждала, стоя на солнце, с опущенными глазами и руками, вытянутыми вдоль узких бедер. Она так и не подняла глаз на клиента. Гунтер поставил на землю два чемодана.

– Не очень тяжело? – спросил он.

– О нет, синьор! – прошептала девушка.

Она схватила оба чемодана и потащила их к отелю. Затем вскарабкалась по деревянной, недавно вымытой лестнице, прошла по коридору, пол которого был выложен кирпичом, к открыла двери комнат. Поставив чемоданы на подставку в одной из них, девушка спросила, по-прежнему не поднимая глаз:

– Хотите, чтобы я открыла окна, синьор?

– Нет, спасибо, станет жарко,– ответил Гунтер.

Она уже почти исчезла так же молча, когда Гунтер окликнул ее.

– Синьорина?

Девушка остановилась и подняла на него свои огромные глаза с красивым, миндалевидным разрезом.

– Сюда приезжали какие-нибудь клиенты раньше нас?

Она покачала головой.

– Нет, на прошлой неделе никого не было.

– Спасибо.– Гунтер протянул ей билет в сто лир.

Маленькая служанка колебалась, потом осторожно взяла билет, сунула его в карман своего передника и исчезла, бесшумно закрыв за собой дверь.

Бассович приоткрыл ставни и бросил взгляд за окно. Оно выходило на площадь. Виден был каменный водоем в тени огромных платанов. За ним высоко устремилась вверх крыша церкви с папертью. Потом тянулись гряды белого камня, окруженные плантациями оливковых деревьев.

– Хотел бы я знать, где находится монастырь Санта-Рочча,– задумчиво проговорил Коста.

– Мы узнаем это завтра,—: сказал Гунтер.– Ведь мы вынуждены совершать туристические вылазки.

Они пообедали в ресторане со стенами, расписанными фресками дурного вкуса, вероятно, доморощенным художником. Там были и боги Олимпа, развлекающиеся в компании красивых голых девиц, все как одна похожих на Софи Лорен и Лоллобриджиду. Одна из фресок запечатлела отель «Августин», с его зеленью, платанами и плешивым хозяином, стоящим, скрестив руки, в античной позе на пороге своего владения. Чувствовалось, что он представлен здесь как достойный наследник прошлого.

Хозяин сам обслуживал их. Перед аперитивом он представился: Фредерикс ди Натто. У него была своя манера прислуживать: мизинец был поднят кверху, что должно было указывать на его добросовестность. Фредерико ди Натто хотел доказать, что по сервису его «Августин» мог соперничать с любым большим отелем в Палермо.

– Попробуйте это «Марсала»,– предложил он.– Один из моих кузенов производит его. Вы не найдете подобного ни в одном из знаменитых ресторанов Рима!

Действительно, «Марсала» было замечательным, как и все блюда, которые последовали за ним. Настоящая сицилийская кухня!

Синьор ди Натто сел за стол, чтобы выпить со своими клиентами «Граппы», фруктовой водки. Он также предложил им местные сигары, черные, напичканные наркотиками. Хозяин стал рассказывать о войне. По всей видимости, он был в маки и имел возможность видеть Паттона. Он дал понять, подмигнув, что убил много немцев... Из всего этого клиенты, видимо, должны были заключить, что синьор ди Натто был известным героем, который впоследствии предпочел спокойную торговлю общественной жизни, но – это он также дал им понять – все зависит только от него: он может сделать блестящую карьеру и стать депутатом. Пока же он удовольствовался постом мэра Ларкара Рочча.

Один за другим клиенты покидали кафе, а синьор ди Натто продолжал разглагольствовать. Было уже поздно. Джузеппина, маленькая служанка, принялась подметать зал. Потом начала тереть пол, встав на четвереньки.

Синьор ди Натта трудился над десятым стаканом «Граппы» и постепенно пьянел. Широкая рожа, окруженная синевой, приняла фиолетовый оттенок. Он усиленно подмигивал и толкал локтем своих слушателей.

– И притом здесь, в Ларкара Рочча, я хозяин, понимаете меня, синьоры? Патрон! И как говорит народная мудрость, лучше быть первым в деревне, чем последним в городе!

– Конечно,– ответил Бассович, который начал зевать и находил, что мэр ужасно надоедлив.

– Первый в Ларкара Рочча – это Фредерико ди Натто! – заявил плешивый, ударив себя в волосатую грудь.– Здесь я – все! Мэрия, отель, лучшие земли и женщины!

Он заговорщически подмигнул.

– Женщины, синьоры! Вы не знаете, что такое женщины в Сицилии! Это труднее заполучить, чем откровенное признание иезуита! Здесь с честью не шутят, знаете ли!.. Выстрел из ружья – и конец! Вот так! А Фредерико ди Натто имеет всех женщин, каких только захочет! Превосходно!

– Я вас поздравляю,– любезно вставил Бассович.

– Всех, даже девственниц! Бык Ларкара – это я! Ни один мужчина не в состоянии сделать женщину такой счастливой и столько раз в течение ночи, как я! Одной ночи! – продолжал хвастаться мэр.

Встав, он обвел всех торжествующим взглядом.

– Верно, Джузеппина?

Маленькая служанка подняла испуганное лицо.

– Подойди сюда! – рявкнул хозяин.– Ближе! Ты можешь им сказать, каков мужчина Фредерико ди Натто! Не бойся. Эти иностранцы – джентльмены, ты можешь свободно говорить при них.

Он схватил девушку за руку и притянул к себе. С пылающими щеками, она пыталась сопротивляться, шепча дрожащим голосом:

–Пожалуйста, оставьте меня... пожалуйста!

– Не будь дурой! – кричал маленький плешивый толстяк.– Первым делом скажи им, сколько раз в прошлую ночь, а? И сколько до этого?

– Синьор!.. Я вас прошу...– умоляла маленькая служанка.– Разрешите мне уйти!

Она почти плакала и пыталась спрятать лицо, но синьор ди Натто, с настойчивостью пьяницы, продолжал:

– Говори, идиотка! Ты должна быть счастлива разделить со мной постель! Она была девственницей, когда поступила сюда на службу. Чистая, как овечка, которая только что родилась. Могу это засвидетельствовать. Они приходят с гор и не умеют даже читать и считать.

Гунтер положил руку на его запястье.

– Вы должны ее отпустить,– тихо сказал он.

– Почему? – удивился хозяин.

– Чтобы она закончила подметать пол.

Фредерико ди Натто задумался.

– Да, но прежде она должна сказать, какой я мужчина!

Продолжая сохранять вежливое выражение лица, Г унтер нажал сильнее.

– Ей не обязательно говорить, синьор. Мы уже это знаем.

С еще большей силой Гунтер сжал его руку. На лице маленького человека появилась гримаса: у Гунтера была железная хватка. С ворчанием мэр Ларкара выпустил руку Джузеппины. Девушка отскочила к стене. Слезы текли по ее щекам.

– Вы не имеете права применять силу! – буркнул ди Натто, сверля Гунтера своими желтыми, налитыми кровью глазами.

– У меня таких прав не меньше, чем у вас по отношению к девушке,– любезно возразил Гунтер.

Патрон встал и злобно заскрежетал зубами. Его большие кулаки сжались ком мускулов, покрытый черной шерстью.

– Вы мне не нравитесь! – отчеканил он.

– Я учту это, ответил Гунтер, вставая, – Доброй ночи!

Ди Натто секунду колебался, потом бросился на Гунтера, наклонив голову, словно бык. Гунтер избежал его натиска и легко нажал на затылок еще продолжающего движение хвастуна приемом «ай-ки-до». Патрон исполнил пируэт и оказался на полу, четырьмя копытами в воздухе. Он обалдело смотрел на Гунтера. Удар наполовину отрезвил его. Потом вдруг побледнел, быстро сунул руку в карман и вытащил нож. Сверкнув, с сухим щелчком выскочило лезвие. ‘

Джузеппина издала сдавленный крик.

– Эй! – спокойно сказал Бассович.– Полегче, старина...

– Отойдите, синьор, или я вас прикончу! – прошипел ди Натто.– Он меня опозорил перед девушкой, и я должен его убить.

– Вы никого не убьете,– осадил его Гунтер.– Лучше уберите свой кухонный нож и отправляйтесь спать!

– Не раньше чем я прирежу вас! – завопил маленький человек.

Он приближался на согнутых ногах, выставив нож вперед. Гунтер отступил, чтобы обеспечить себе достаточно места, и спокойно ждал. Сицилиец издал глухой крик и сделал выпад. Секундой позже его рука, отброшенная особым приемом, казалось, разлетелась на куски. Нож пролетел через зал. Гунтер ударил его коленом в бок и завершил бой ударом локтя в челюсть. Сверхмощный, непобедимый синьор ди Натто грузно осел на пол.

– Надеюсь, я не слишком сильно ударил вас? – спросил Гунтер.

– Достаточно, чтобы оглушить этого сверхчеловека! – заметил Бассович.– А теперь, супермен, идем спать! Покажите нам дорогу, синьорина.

Они взяли ди Натто за ноги и под мышки и перенесли в его комнату. Джузеппина показывала дорогу. Маленького человека водрузили на кровать.

– Выспится – и все будет в порядке,– сказал Гунтер.

– Я поухаживаю за ним,– пообещала девушка,– это все «Граппа»...

– Я знаю,– спокойно согласился Гунтер.

– Синьор? – быстро проговорила малышка.

– Да?

Она посмотрела на него блестящими глазами, потом опустила свои длинные ресницы.

 Глава 8

На следующий день, когда они спустились в зал, синьор ди Натто уже стоял за стойкой. Он подошел со смущенным видом и приветливой улыбкой. На скуле красовался синяк. Переминаясь с ноги на ногу, ди Натто пробурчал:

– Кажется, я немного переусердствовал с этой «Граппой» прошлой ночью... Джузеппина рассказала мне... Я должен извиниться перед вами, если я наговорил или сделал что-либо недостойное меня...

– Мы все слишком налегли на «Граппу» в прошлый вечер,– отозвался Бассович.– Не будем больше вспоминать об этом.

Выражение огромного облегчения появилось на лице мэра.

– Я ничего не помню.

– Я тоже,– сказал Гунтер.

Синьор ди Натто задумчиво ощупал свой подбородок.

– Вероятно, я упал с лестницы. Когда я пьян, то всегда нроделываю акробатические трюки.

Появилась Джузеппина с подносом: поджаренные тартинки, масло, варенье, сгущенное молоко и черный кофе. Она скромно улыбнулась.

– Синьоры хорошо спали? – шепотом спросила она.

– Очень хорошо,– ответил Гунтер.– Скажите нам, синьор ди Натто, что стоит посмотреть в Ларкара Рочча?

– У нас самые красивые развалины на всем острове, сипьор! – торжественно заявил ди Натто.– Лучше, чем в Сегесте и Агрижеате, поверьте мне! У нас есть Римский мост, цитадель, храм ди Эрколь и остатки мечети.

– Восхитительно! – сказал Бассович.– А нет ли у вас в окрестностях монастыря?

– Вы говорите о монастыре Санта-Рочча? Там есть религиозная община. Живущие там монахи принадлежат к Ордену Святого Франциска.

– И много их?– спросил Гунтер, намазывая маслом хрустящие тартинки.

– Дюжина, я полагаю. Действительно святые люди. Они сами обрабатывают свой сад и оливковые деревья. У них есть свои овощи и козы. И они занимаются гончарным делом.

– Это далеко от города? – поинтересовался Бассович.

– Около трех километров. Вы поедете по дороге на Фрадежина и сразу увидите монастырь с правой стороны.

Когда они позже направились к своей «ланчии», Джузеппина уже заканчивала протирать ее стекла. Девушка заговорщически улыбнулась им.

– Сегодня будет прекрасный день,– сказала она. Затем, понизив голос, добавила: – Патрон хорошо спал в эту ночь. Проснувшись, он ничего не помнил.

– До скорой встречи, Джузеппина! – сказал Гунтер.

– Я лриготовила «аббачио альфорно»,– улыбнулась малышка.

Она посмотрела вслед удаляющейся машине и вернулась на кухню.

Воздух был восхитительно свежим, когда машина пробиралась среди рощ миндальных деревьев. Монастырь предстал перед ними среди камней, с низкой часовней и прилегающими строениями. Решетка, обрамленная кипарисами, закрывала вход в аллею, ведущую к монастырю. Они поставили машину в тени цитрусовых деревьев и дернули за шнурок звонка. Стуча деревянной обувью, появился монах-привратник. У него было лицо старого крестьянина, высушенное солнцем.

– Мы от монсиньора ди Магистриса, хотим поговорить с отцом-настоятелем,– сказал ему Бассович.

– Войдите и подождите.– Монах отпер ворота.

Помещение, в которое он привел их, было пустым: стояла только большая статуя Христа из оливкового дерева. Свет проникал сквозь мале’нькие решетчатые окна. Со двора тянуло кисловатым запахом молока.

Через несколько секунд вошел отец-настоятель, высокий, составленный, казалось, из одних костей. У него был вид сильного малого, который не без успеха мог бы принять участие в потасовке регбистов... Энергичный подбородок, быстрый и твердый взгляд...

– Я – отец Орландо,– представился он,– настоятель этого монастыря. Мне сказали, что вы посланцы монсиньора ди Магистриса.

– Да, это так,– сказал Гунтер.

– Кто вы?

Он стоял перед ними, с руками, спрятанными в широких обшлагах монашеского одеяния, смотрел без особой приветливости, но и без враждебности. В отце Орландо не было ничего такого, что говорило бы о его особой проницательности, но ему нельзя было и пускать пыль в глаза. С ним следовало играть осторожно.

– Мы представляем американское правительство, отец мой,– сказал Г унтер.

Монах удивленно поднял брови.

– Американское правительство? – переспросил он.

–Это вас удивляет?

– Немного. Почему посланники Соединенных Штатов Америки приехали навестить настоятеля монастыря Санта-Рочча в Сицилии?

– Потому что монастырь Санта-Рочча не такой, как все остальные.

– В самом деле? И что же, по-вашему, отличает его от других монастырей Сицилии?

– Это то, что монсиньор ди Магистрис успел сказать нам, прежде чем его убили.

Лицо монаха не дрогнуло.

– И что же он сказал?

– Что здесь, в Санта-Рочча, находится то, чего больше нет в Санта-Клара ди Пиомбино.

Наступило молчание. Отец Орландо не спускал с них глаз.

– Вы, видимо, любите загадки, господа,– наконец сказал он.– Мы, бедные дети Святого Франциска, простые люди. Так что, пожалуйста, говорите проще. Чего вы хотите?

– Вы получили на сохранение гроб?

– Если бы это было так, вы считаете, я сказал бы вам об этом? Вы говорите, что приехали от монсиньора ди Магистриса, который спокойно умер в Риме два дня назад, претендуете на то, чтобы представлять Соединенные Штаты Америки, и при этом хотите, чтобы я немедленно открыл вам тайну о каком-то гробе, которая якобы была нам доверена? Это несерьезно!

– Это очень серьезно, отец мой,– возразил Гунтер.– Мать-настоятельница монастыря Санта-Клара ди Пиомбино умерла, так же как и одна из ее сестер, в результате так называемого несчастного случая с машиной. Фактически же она была убита, как это случилось и с монсиньором ди Магистрисом, и по той же причине: подозревали, что они знают, где находятся бренные останки Мерседес Руйц-Ибарра. У нас есть основания думать, что у бандитов было время заставить говорить монсиньора ди Магистриса, прежде чем убить его, и что они знают, где находится тело. Мы уверены, что тот, кто владеет этой тайной, подвергается смертельной опасности.

Отец Орландо слушал все так же внимательно.

– И вы считаете, что я владею секретом?

– Да, вы, если тело Мерседес Руйц-Ибарра покоится в монастыре.

– Я мог бы сказать, что не уверен в правдивости этой истории и что, возможно, вы и есть те убийцы, о которых шла речь.

– Действительно, мой отец, доказательств противного у нас нет.

– Ничто также не доказывает, что вы не лжете, когда уверяете, что приехали от монсиньора ди Магистриса.

– Тоже правильно,– признал Гунтер.

– Так что при всех обстоятельствах, если бы даже бренная оболочка этой женщины и находилась в монастыре, я не мог бы располагать ею иначе, как по приказу – прямому приказу – моего начальника.

– Это вполне понятно,– согласился Гунтер.– Все, что желает наше правительство, это только чтобы упомянутые останки не исчезли и не попали в нечестивые руки.

Отец-настоятель задумался. Стоя в центре приемной, он казался огромным. Потом вдруг улыбнулся.

– Весьма странную историю вы рассказали мне, господа! Признайтесь, что история просто невероятная! Она очень удивила бы братьев нашего монастыря, если бы я рассказал ее им.

– Жизнь – это цепь историй страшных и невероятных,– сказал Бассович,– и не сыну Святого Франциска, все существование которого было цепью необыкновенных событий, разуверять меня в этом.

– Разумеется! – отозвался настоятель.– Вы остановились в Ларкара Рочча?

– Да, в отеле «Августин».

– Полагаю, вы останетесь там на несколько дней? У несравненного синьора ди Натто хороший погреб. Может быть, я захочу встретиться с вами в течение этих сорока восьми часов.

– Договорились,;– Гунтер понял намек.– Мы будем ждать.

– Вполне возможно, что мне нечего будет вам сказать,– предупредил отец-настоятель.

– Позволю себе посоветовать вам, отец мой, быть очень осторожным,– сказал Гунтер.– Те, кто ликвидировали трех человек за одну неделю, не колеблясь, повторят это.

– Спасибо за совет, сын мой. Мне нечего бояться.

– И все-таки, настоятельно вам это советую.

– Я провожу вас.– Отец Орландо никак не отреагировал на последнюю фразу Гунтера.

Он провел их в коридор и покинул около двери приемной.

– А кого спросить в отеле «Августин»? – осведомился настоятель перед тем, как уйти.

– Гибсона и Андропулоса,– ответил Бассович.

– Да хранит вас Господь! – С этим словами монах удалился.

– Что вы думаете об отце-настоятеле? – обратился Бассович к Гунтеру.

– Он знает, где находится мумия.

– «Он знает!» – проворчал Бассович.– Но он ничего не скажет, если его начальство не прикажет это ему.

– В таком случае нам придется обойтись без разрешения отца-настоятеля и его начальника.

Бассович кивнул, рассматривая монастырь с его жалкой росписью, садами и угодьями, ульями в глубине сада...

– Мне хотелось бы знать, что в данный момент фабрикует наша маленькая подружка Пусси Кэт? – сказал он.– Так как мумия предположительно здесь, в Санта-Рочча, и она раньше нас узнала об этом, интересно, чего же она выжидает и почему не появляется?

– Возможно, монсиньор ди Магистрис умер до того, как заговорил? – предположил Гунтер.

– Может быть,– согласился Бассович.

Они вернулись в отель и попробовали знаменитое «аббачио альфорно», поливая его красным соусом. Джузеппина превзошла саму себя. Мясо ягненка таяло во рту. Синьор ди Натто, сияющий, покровительственно похлопывал по спине служанку, в то время как Бассович в изысканных выражениях прославлял маленькую сицилианку. Днем, после сиесты, Гунтер и Бассович заставили себя посетить руины Римского моста, цитадель и храм Эр-коль. Они провели весь день, лазая по холмам, в развалинах мрамора и стен из красного кирпича прошлых веков. Вечером за столом Бассович зевал так, что чуть не свернул себе челюсть. Он падал от усталости и засыпал на ходу.

Они поднялись к себе рано. Гунтер тоже хотел спать – чистый воздух. Он лег и мгновенно заснул. Прикосновение легкой руки и нежный шепот разбудили его. Он вскочил, увидев стоящую возле его кровати Джузеппину.

– Тс-с...– прошептала она.– Не шумите.

Распущенные волосы падали ей на плечи. На ней была полотняная ночная рубашка до пят.

– Ты что тут делаешь?!

– Говорите тихо, ради самой Мадонны! – прошептала девушка.– Если они услышат нас, то всех убьют!

– Кто убьет?

– Люди внизу.

– Кто это?

– Я не знаю. Они недавно появились, в масках и с ружьями в руках. Они разговаривают с синьором ди Натто.

Девушка дрожала от страха. Гунтер посадил ее на кровать рядом с собой.

– Успокойся и расскажи толком.

– Я собиралась ложиться спать, когда услышала, что синьор ди Натто вышел из комнаты. Я подумала, что... словом, что он собирается прийти в мою комнату.– Джузеппина отвернулась.– Только он не пришел. Он спустился по лестнице и направился к сараю в глубине двора. Тогда я приоткрыла ставни и посмотрела: он разговаривал с тремя мужчинами. Я видела их ружья и маски на лицах. А синьор да Натто сказал: «Они теперь спят... беспокоиться нечего».

Девушка схватила руку Гунтера своими маленькими жесткими руками.

– Это вас они хотят убить! Вас и вашего друга! Я слышала, как они говорили об «американос». Вы должны скорее бежать!

– Где они сейчас?

– Они все еще разговаривают во дворе.

– Хорошо,– сказал Гунтер.– Теперь отправляйся спать и ничего не бойся. Все будет хорошо.

– Но у них ружья...

– Я знаю. Спасибо, Джузеппина.

Он легко погладил ее по лицу и подтолкнул к двери. Девушка обернулась и посмотрела на него с выражением нежности и горести.

– Синьор...– прошептала она.

Гунтер улыбнулся, и девушка, легкая, как сон, убежала в вестибюль, освещенный луной. Гунтер молча оделся и взял свой «Магнум-44». Он знал, что у Косты легкий сон, как у всех, кто хорошо знает, что жизнь зависит иногда от доли секунды. Через секунду тот появился с кольтом «Кобра» в руке.

– К нам посетители,– прошептал Гунтер.

– Какого рода?

– Вооруженные.

– Вооруженные?!

– Да, ружьями.

– Вот как! Где они?

– Во дворе, вместе с нашим другом синьором ди Натто.

– Супермен в игре?

– Похоже на то.

– Кому доверять? – вздохнул Бассович.

– Джузеппине – это она меня предупредила.

– Молодец, крошка! Я всегда говорил, что в большинстве случаев женщины стоят гораздо больше, чем мужчины.

Коста щелкнул затвором своего кольта.

– Какова будет тактика?

– Самая простая: дадим им войти и нападем с тыла после того, как они уже разрядят свои ружья.

– Класс! – согласился Коста.– Фридрих и Наполеон не сманеврировали бы лучше.

Они покинули свои комнаты после того, как из одеял и подушек соорудили подобие спящих фигур. Потом проскользнули в третью комнату, совершенно пустую, и стали ждать, прижав ухо к двери.

Несколькими секундами позже скрип половиц возвестил их о появлении неизвестных. Они слышали их дыхание, когда те проходили по коридору.

–Здесь и там! – прошептал синьор ди Натто.

Очень осторожно Гунтер приоткрыл дверь.