Текст книги "Мумия блондинки (Сборник)"

Автор книги: Эрл Стенли Гарднер

Соавторы: Патрик Квентин,Адам Сент-Моор
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 27 страниц)

 Глава 9

Гунтер увидел синьора ди Натто, стоящего к нему спиной. Патрон «Августина» возглавлял процессию из четырех человек. Лица неизвестных закрывали матерчатые маски. У всех в руках были охотничьи ружья с нарезными стволами: самое страшное оружие для выстрела в упор.

Бесшумно открыв своей универсальной отмычкой двери комнат 5 и 6, синьор ди Натто благоразумно отступил в сторону.

Убийцы разделились по двое и встали перед указанными комнатами. Двое из них осторожно открыли двери. Гунтер заметил, что все они одеты в веревочные сандалии, чтобы не производить шума при ходьбе.

Потом все произошло очень быстро. Почти одновременно двое сделали шаг в комнаты с ружьями наготове, и прозвучали первые два выстрела. Детонация от выстрелов потрясла дом, как гром, в то время как картечь раздирала покрывала и матрацы. Но этот ужасный шум никого не разбудил, так как отель был пуст. Кроме Гунтера и Бассовича, клиентов не было.

Ни слова не говоря, четверо убийц отступили и спокойно спустились по лестнице. Синьор ди Натто сопровождал их. Пустой вестибюль медленно наполнялся запахом пороха.

– Эффектная пальба! – прошептал Бассович.– Мы бы сейчас имели еще тот вид!

Гунтер ответил ворчанием. Он прекрасно представлял себе результат четырех выстрелов с близкого расстояния. Так легко можно превратить человека в месиво.

– Что будем делать? – спросил Коста.

– Подождем продолжения.

Через некоторое время ступеньки лестницы затрещали, и показалась широкая, квадратная физиономия мэра.

В тот момент, когда он достиг этажа, появилась Джузеппина, бледная, в ночной рубашке. Синьор ди Натто злобно замахнулся на нее, и испуганная девушка исчезла в своей комнате.

Патрон «Августина» солидно закурил одну из своих ужасных черных сигар. У него был довольный и одновременно обеспокоенный вид. Теперь он обдумывал второй этап операции, заключавшийся в том, чтобы избавиться от тел. А что, если он просто уведомит карабинеров?

Стоя неподвижно на пороге комнаты Гунтера, синьор ди Натто размышлял. Потом пожал плечами и решился, наконец, войти.

Гунтер сделал Бассовичу знак следовать за ним и бесшумно пошел вперед. Они вошли в комнату в тот момент, когда хозяин отеля зажигал лампу у изголовья кровати.

– Ку-ку! А мы здесь! – произнес Бассович.

Маленький плешивый человек чуть не потерял сознание, когда, повернувшись, увидел обоих мужчин, стоящих на пороге комнаты. Его сигара покатилась на пол, и челюсть отвисла, как разрубленная корзина.

– Небось рады нас видеть? – Бассович приблизился с улыбкой.

Синьор ди Натто внезапно побледнел. Он издал что-то вроде свиста, как человек, которому не хватает воздуха, зашатался и вынужден был опереться о стенку.

– Какая чувствительность! – воскликнул Бассович.– Кто бы мог подумать, что наш друг супермен так невероятно чувствителен? Радость при виде нас, живых и невредимых, подкосила ему ноги. Полюбуйтесь, Фас Анж!

– Я и любуюсь,– ответил Гунтер.

– Он боялся обнаружить нас окровавленными, разорванными на куски, а увидел целыми, таинственным образом ожившими, и тогда наш дорогой ди Натто почувствовал себя плохо от такой нечаянной радости,– продолжал издеваться Бассович.

– Такие редкие натуры испытывают иногда подобные чувства,– вторил ему Гунтер.

Бассович закрыл дверь. Гунтер взял стул и придвинул его мэру Ларкара Рочча.

–Садитесь, мой дорогой друг, и придите в себя!

Ди Натто рухнул на стул. Он потел крупными каплями, в то время как его маленькие, желтые, испуганные глазки не отрывались от лиц обоих американцев. Гунтер подошел к кровати и увидел воочию действие выстрелов. Это было еще страшнее, чем он мог себе вообразить: матрац и все остальное было буквально рассечено на куски. Он покачал головой.

– Артиллерийский снаряд вряд ли достиг бы большего,– констатировал Г унтер.

Нечто вроде странного икания раздалось в комнате.

– Синьор...

Это был ди Натто, которому удалось заговорить.

– Что такое произошло? – проблеял он,– Я услышал страшный шум, а когда поднялся и прибежал...

– Не забыв тем не менее закурить сигару,– заметил Бассович.

– И что же вы увидели, мой дорогой ди Натто? – спросил Гунтер.

– Я увидел четверых мужчин, которые убегали через двор.

– Четверых мужчин?

– Да, с ружьями в руках.

– Кто они?

– На их лицах были маски.

– И что же дальше?

– Тогда я бросился сюда...

– И обнаружили нас в добром здравии,– саркастически закончил Бассович.– И ваша радость мгновенно растаяла!

Ди Натто покачал своей большой плешивой головой. Он медленно приходил в себя. Желтые глазки, хитрые и беспокойные, прятались под черными кустами бровей, пока он размышлял над новой проблемой.

– Это невероятная история, синьоры! – сказал он.– Такого никогда не случалось в моем заведении. У моего отеля прекрасная репутация.

Гунтер смотрел на него с удивлением, смешанным даже с некоторым восхищением. {(Через пять минут он начнет нас упрекать в том, что мы якшаемся с гангстерами и позорим его отель»,– подумал он.

– Вы хотите сказать, что не знаете тех, кто пришел сюда, чтобы застрелить нас из ружей? – издевательски осведомился Бассович.

– Синьоры! – совершенно натурально изобразил удивление владелец отеля.– Откуда я могу знать? Ведь это не по мне стреляли! Это в вас стреляли! Я думаю, вам придется давать объяснения карабинерам,– строго закончил он.

Ошеломленный такой наглостью, Бассович взглянул на Гунтера и прошептал:

– Невероятно!.. Он же еще нам читает мораль!

– В конце концов, я даже не знаю, кто вы такие,– продолжал ди Натто, все более воодушевляясь.– Не знаю, откуда вы приехали и почему вас хотели убить в моем отеле.

Бассович понимающе покачал головой.

– Браво, супермен! Лучшая защита – это нападение. Ты просто силен!

– Теперь мне нужно пойти известить начальство,– сказал тот, вставая.– В Колизинетта есть карабинеры. Они будут здесь менее чем через час.

Он хотел встать, но вынужден был снова сесть, когда Коста ткнул дулом своей «Кобры» ему между глаз.

–Брось это, ди Натто. Ты начинаешь утомлять меня.

– Вы не имеете права...– начал тот.

– Знаю. Ты, ты имел право дать четверым убийцам возможность стрелять в нас ночью, когда мы спали. Ты имеешь право издеваться над нами, а нам остается только терпеть это?!

Бассович начал нервничать. Он потерял свою ироническую улыбку и насмешливый тон. Небольшой тревожный огонек зажегся в глубине его глаз факира. Гунтер, который знал Косту достаточно хорошо, подумал, что синьор ди Натто рискует закончить свой жизненпый путь. Бассович бывал жестоким, когда его доводили до такого состояния.

– Наш друг ди Натто даже и не думал издеваться над нами. Не так ли, синьор ди Натто?

– Разумеется,– подтвердил тот,– но я все же должен оповестить власти. В моем отеле была попытка убийства...

Гунтер положил руку на плечо маленького плешивого человека.

– Ди Натто, почему эти люди хотели нас убить?

– Откуда мне знать?

– Потому что вы привели их к нашим комнатам!

– Это ложь! – закричал хозяин «Августина».

– Никогда не следует называть лжецом человека, держащего револьвер,– сказал Гунтер.– Это очень рискованно.

– Я не знаю этих людей,– настаивал ди Натто.

Он дрожал, так как «Магнум-44» уперся ему в подбородок.

– А не была ли вашей идеей эта стрельба из ружей? – продолжал Гунтер.– Или убийцы были посланы другими? А может быть, дело идет просто о мщении мэра Ларкара, которому я преподал урок? Или ветер дует с другой стороны? Итак?

Ди Натто снова стал потеть.

– Я не знаю, о чем вы говорите. Я не знаю, кто эти убийцы И почему они хотели вас убить. Я мирный коммерсант. Мне нечего бояться на следствии. У меня много связей в Риме!

Бассович бросил нервный взгляд на Г унтера.

– Ничего не вытянешь – это настоящий осел!

– Вы думаете, вам удастся убедить его в том, что молчание дорого ему обойдется? – спросил Гунтер у Косты.

Волчья улыбка обнажила ровные белые зубы Бас-совича.

– Полагаю, что да.

–Тогда действуйте!

Бассович сунул свою «Кобру» за пояс и нагнулся к ди Натто.

– Послушай, супермен, я тебя спрашиваю в последний раз: кто послал этих убийц?

– Не знаю.

– Ну как хочешь,– сказал Коста.

Он пошарил в своих карманах и вытащил моток нейлонового шнура. Быстрыми взмахами руки он так связал маленького человека, что тот не мог пошевелить ни ногой ни рукой. Бассович был замечательным мастером по допросам, использующим трудные и деликатные приемы. Иногда даже проявлял свирепость.

Сейчас он привязал ди Натто к его стулу и просмотрел все узлы: старый моряк не смог бы сделать лучше.

– Это незаконно! – вопил ди Натто.– Вы не имеете права так обращаться со мной!

– Смешно слышать, как эти подонки всегда взывают к законности, когда попадаются! – задумчиво проговорил Бассович.– Никто не вопит громче, чем мерзавец, убийца старых женщин, когда его начинают бить.

В этот момент дверь комнаты осторожно отворили, и маленькая фигурка обеспокоенной Джузеппины показалась на пороге. Она смотрела на удивительный спектакль: всемогущий господин Ларкара Рочча сидел, связанный, на стуле, подобно сосиске.

– Входи, малышка,– сказал Гунтер.

– Мадре миа...– забормотала девушка.– Что вы сделали с синьором ди Натто?

– Мы забавляемся! – весело ответил Бассович.– Играем! Он первый начал вместе со своими дружками и их ружьями, а мы теперь продолжим!

– Джузеппина! – побледнел ди Натто.– Беги за полицией! Позови карабинеров! Они хотят меня убить!

Маленькая служанка округлившимися глазами смотрела на своего хозяина, потом внезапно на нее напал сумасшедший смех. Она смеялась с горечью, неудержимо, ломая руки, зажимая себе рот, в то время как ее хозяин, вне себя, фиолетовый от гнева, изрыгал проклятия.

– Шлюха, девка! Беги к солдатам! Грязная тварь! Я тебя выдрессирую! Черная собака! Ублюдок!

Чем больше краснело от ярости лицо мэра, гем больше хохотала девушка. Она смеялась, смеялась... до потери сознания.

В конце концов маленький человек замолчал и злобно уставился на свою служанку, которая с трудом восстанавливала дыхание.

– Мама миа,– прошептала девушка,– я больше не могу... это слишком много.

– Держу пари, ты больше никогда не будешь бояться его! – сказал Гунтер.

Она подняла на него свои великолепные, блестящие от удовольствия глаза и энергично замотала головой.

–Больше никогда!

– Мой бедный супермен, твое достоинство попрано сегодня вечером и престиж тоже! – заметил Бассович.

Ди Натто изо всех сил плюнул в сторону Джузеппины.

– Это еще не конец! – проворчал он.

– А мы еще и не начинали, мой нежный брат,– заявил Коста.

– Вы меня не запугаете!

Настоящий сицилиец, он сразу обрел твердость в присутствии девушки, с которой спал. Бассович улыбнулся.

– Джузеппина, сердце мое, пойди на кухню и приготовь нам черный кофе покрепче. Нам всем он понадобится.

– Да, синьор,– ответила служанка. Она с любопытством посмотрела на своего хозяина и спросила: – Что вы с ним хотите сделать?

– Кое-что неприятное,– ответил Коста.– Он сам тебе расскажет об этом. Иди!

Малышка с сожалением вышла и закрыла за собой дверь.

– Они легко становятся злобными, эти девушки,– обратился к ди Натто Бассович.– Во время войны женщины с пленными были более жестокими, чем мужчины. И уверяю тебя, эта крошка не станет церемониться с тобой, если ей разрешат действовать!

Ди Натто презрительно пожал плечами.

– Да, знаю, ты ее презираешь,– сказал Бассович.– Ты презираешь всех женщин! Ты самец, «махо», как говорят в Испании. Ты и господин, и мэр! «Бык» Ларкара Рочча! Берешь женщин и бросаешь их! Для тебя женщина – скотина! Она служит и в постели, и на кухне! Прислуга! Ты – мужчина!

Он сел напротив ди Натто и посмотрел на него в упор.

– И ты мужчина, потому что у тебя есть фаллос! Пенис! Живой половой орган. Это то, что делает тебя мощным самцом, этот твой фаллос в твоих штанах. Только в этой ситуации есть и другая возможность. Без фаллоса, без торжествующего пениса – нет больше мужчины, нет больше самца, нет «махо»-победителя, нет больше «быка» Ларкара Рочча. Что ты об этом думаешь, Фредерико?

Мэр слушал со все возрастающим беспокойством.'

 Подумал ли о том, что ты, кто господствует в Рочча, ты, кто имеет всех женщин и даже девственниц, ты, кто заправляет всем и может делать все, что захочет,– ты станешь ничем, если потеряешь свой пол, свое мужское достоинство, свой пенис!

Говоря это, Бассович достал свой финский нож, знаменитый «пукка», острый, как бритва,– он всегда носил его с собой – и провел кончиком пальца по лезвию.

– Чтобы уничтожить мужское начало у мужчины, даже если он «бык», достаточно совсем малого, знаешь? Небольшой удар лезвия – и все Кончено: нет больше «махо», нет больше «быка»!

Ди Натто понял. Он посерел, и крупные капли пота потекли по его лицу.

– Как ты думаешь, что скажет Джузеппина, когда увидит тебя без твоего знаменитого пениса, твоего железного члена?

– Нет!..– пролепетал патрон «Августина».

– Держу пари, она станет смеяться,– продолжал Бассович.– Она уже сейчас достаточно позабавилась, когда увидела тебя, связанного, словно свинья. Так что же будет, когда она увидит, что тебя оскопили, как скотину?

– Нет! – завопил ди Натто.– Только не это!

– И она пойдет рассказывать об этом по всей Сицилии,– безжалостно добивал его словами Бассович,– и вся страна узнает, что хозяин Ларкара Рочча, Фредерико ди Натто, патрон – евнух!

Вопли ди Натто стали такими пронзительными, будто его и на самом деле оскопили. Он извивался в своих путах.

– Я вижу, что тебя не устраивает это,– сказал Бассович.– Тогда, полагаю, ты нам расскажешь все, что знаешь об этих четверых убийцах?

Ди Натто обмяк на своем сиденье и бросил взгляд, полный ненависти и отчаяния, на Косту.

– Надеюсь, что когда придет твоя смерть, ты будешь подыхать медленно!

– Это пожелание, а не ответ! – возразил Бассович.– Итак?

Ди Натто молча кусал губы. Очень спокойно Бассович начал расстегивать брюки мэра Ларкара Рочча и задрал его рубашку.

– Нет! – заблеял ди Натто.– Я буду говорить! Я все скажу!

– Как говорят психоаналитики, мужчина испытывает невероятную привязанность к своему члену,– констатировал Бассович.– Мы слушаем тебя, супермен!

Ди Натто начал говорить хриплым голосом, с долгими паузами, закрытыми глазами, как человек, который истощил себя слишком большими усилиями.

 Глава 10

– Ну что ж,– сказал Бассович, похлопывая ди Натто по щеке,– видишь, всегда в конце концов можно сговориться. Стоит только захотеть.

Он убрал свой кольт и посмотрел на Гунтера, который присутствовал при допросе с задумчивым и отсутствующим видом.

– Интересно, правда, все, что нам сказал Фредерико?

– Очень интересно,– согласился Гунтер.

– По-моему, нам нельзя больше медлить,– сказал Коста.– Эти типы очень оперативны. Сейчас как раз время посмотреть, что происходит в Санта-Рочча.

Гунтер кивнул. У него был какой-то странный вид, будто происходящее его не касалось. Он бросил недовольный взгляд на маленького плешивого человека, привязанного к стулу и мокрого от пота, потом вышел из комнаты.

Джузеппина была на кухне. Черный кофе дымился в чашках.

– Почему он так страшно кричал? – спросила она возбужденно. Глаза ее блестели.

– Он боялся потерять кое-что, полученное в наследство от отца,– ответил Бассович.

– Что? – спросила Джузеппина.– Что это такое?

Коста наклонился к ней и сказал несколько слов на

ухо. Девушка широко раскрыла глаза, потом смущенно фыркнула, прикрыв рот рукой.

– Ай! – воскликнула она.– Но ведь это замечательная мысль! Вы это сделали? – И Джузеппина мечтательно покачала головой.

– Нет.

– А! – разочарованно протянула она.

Гунтер и Бассович выпили по чашке очень крепкого кофе.

– Нам нужно нанести один визит.– Бассович погладил по щечке молодую служанку.– Спокойно жди нас.

Они вышли на свежий воздух. Ночь с сияющей луной была великолепна. Они влезли в свою «ланчию» и тихонько отъехали. Городок спал. Где-то залаяла собака. Ей ответили другие.

Ехали с выключенными фарами по небольшой, выложенной камнями дороге, которая поднималась к Санта-Рочча. Две фосфоресцирующие точки пересекли дорогу и исчезли в кустарнике – куница, лиса или дикая кошка.

Гунтер остановил машину у подножия холма, по другую сторону монастыря. Они хотели остаться незамеченными. Поставив «ланчию» позади изгороди, вышли и направились к монастырю, который'возвышался посреди черных силуэтов кипарисов. Остановившись в пятидесяти метрах от него, они осмотрелись.

– Здесь! – прошептал Гунтер, глаза которого видели ночью^ так же хорошо, как и днем. Он указал на небольшой фургон, стоящий во дворе монастыря. Красный кончик сигареты мелькнул в темноте.

– Они уже действуют...– проворчал Бассович.– Я бы сказал, они оперативны.

Гунтер проскользнул к входным воротам. Он продвигался бесшумно, как настоящий индеец. Просто тень...

Тренированный Коста, тоже двигающийся с необычайной легкостью для человека его сложения, с трудом поспевал за ним. Он тяжело дышал, когда они наконец достигли стен монастыря.

Гунтер бросил быстрый взгляд вокруг, потом, точно дикий зверь, перемахнул через каменную стену и мягко приземлился по другую ее сторону. Он двинулся по короткой аллее из оливковых деревьев и остановился метрах в шести от человека, который курил, опираясь о стен-ку фургона.

Гунтер выждал секунду, потом бесшумно пополз к углу стены, которая находилась не более чем в трех метрах от фургона. Достигнув цели, он выпрямился и прижался к стене. Слышно было, как шуршат подошвы оставленного бандитами часового, прохаживающегося перед входной дверью. Гунтер подождал несколько секунд, потом направился в его сторону. Он был уже достаточно близко, когда часовой заметил его, остановился и крикнул:

– Кто это?

– Я,– отозвался Гунтер.

В руках у часового он заметил такое же ружье, как у убийц в «Августине». Гунтер выпрямился и кончиками вытянутых пальцев – прием «укол пальцев» – ударил часового очень точно в солнечное сплетение. Указательный палец, твердый, как стальной стержень, попал в точку, называемую «куозен». Для такого удара не требуется большой силы, но необходима ювелирная точность. В этом случае – он смертелен. Гунтер именно так и ударил. Человек издал нечто вроде икания и рухнул безжизненной массой. Ружье выпало у него из рук. Гунтер подхватил ружье, не дав ему упасть на землю. Секундой позже к нему присоединился Бассович. Он равнодушно посмотрел на труп часового.

– Пошли.?

Гунтер легко перепрыгнул через три ступеньки, ведущие к входной двери. Она была полуоткрыта. Монастырь безмолвствовал. Слышны были лишь легкие всплески воды, текущей из фонтана в каменный водоем во дворе.

Вдруг справа прозвучал характерный звук лопаты, ударившейся о камень.

Мужчины прошли через двор и оказались у входа в маленькую часовню. Низкая стена отделяла их от небольшого кладбища, где община хоронила своих членов с момента основания монастыря, В начале его стоял крест. Остальное – голая земля, нечто вроде общего кладбища. Здесь на протяжении многих веков монахи хоронили бренные останки своих собратьев.

Гунтер сделал Бассовичу знак действовать как можно тише. Теперь хорошо было слышно хриплое дыхание и стук лопат о землю. Лучи ламп и электрических фонарей время от времени мелькали на стволах кипарисов.

Гунтер заглянул в щель двери часовни. Он увидел семь монахов, стоявших в углу, перед ружьями, которые наставили на них два человека в масках, скрывавших лица... Двое других, с закатанными рукавами рубашек, копались в яме. Среди монахов Гунтер узнал отца-настоятеля. На него было страшно смотреть. Отец Орландо изменился до неузнаваемости. Кровь текла из сломанного носа, из опухшего, в ссадинах, рта. Голова также была разбита. Его поддерживал старый монах, на лице которого застыло выражение ужаса. Кровь текла по его одежде, пропитывая ткань. Нужно было бить со страшной силой, чтобы довести человека до такого состояния – бить долго и жестоко.

– Ну, вы, там, поживей! – крикнул толстый человек, стоявший спиной к двери.– Мы торопимся!

Гунтер узнал эту массивную фигуру. Он был одним из тех, кто так щедро поливал свинцом комнаты отеля два часа назад. Он, видимо, был здесь главным.

– Пусть Господь всемогущий простит вас,– прошептал отец Орландо.

– Оставьте Господа в покое! – сказал толстый человек.– Надеюсь, вы рассказали нам не сказки, падре,– надеюсь ради вас же и ваших монахов. В противном случае они все станут похожи на этого...

Только теперь Гунтер увидел одного из монахов, который лежал лицом к земле в углу часовни. Его голова разлетелась от выстрела из ружья на куски, как перезрелый арбуз...

– Я сказал правду,– проговорил настоятель упавшим голосом.

– Вы могли бы сказать правду и раньше,– проворчал толстяк, пожав плечами.– Это избавило бы вас от неприятностей, и ваш брат остался бы жив.

– Есть! – воскликнул один из тех, кто был в яме. Он постучал лопатой по дубовой крышке гроба.

В наступившем молчании ясно было слышно тяжелое дыхание двух мужчин, которые счищали глину с крышки и стенок гроба.

– Помогите им, вы, остальные! – приказал шеф.

Двое монахов приблизились к яме и помогли убийцам вытащить гроб.

– Снимите крышку! – приказал толстяк одному из своих людей в маске.

Тот вытащил нож с широким лезвием из кармана и принялся за крышку. Он ругался сквозь зубы, когда нож натыкался на болты, но в конце концов ему удалось освободить крышку, и она соскользнула на землю.

В полном молчании мужчины наклонились к гробу.

– Хорошо,– сказал шеф.– Это хорошо. Отнесите гроб в фургон.

–Теперь наш ход,– прошептал Гунтер.

Они появились с ружьями и кольтом «Кобра».

– Бросайте ваши пушки! – приказал Гунтер.

Один из тех хотел обернуться, с явным намерением выстрелить. Но первым это сделал Гунтер. Ружье выскочило из рук человека в маске, а сам он, словно сметенный сильным ураганом, от мощного удара ногой в грудь опрокинулся навзничь и покатился в сторону. Остальные добровольно опустили ружья и подняли руки.

– Отлично, теперь отступите на несколько шагов! – приказал Гунтер.– Повернитесь все лицом к стене.

Трое убийц уперлись носами в стену. Ударом ноги Гунтер столкнул ружья в яму.

– Огорчен случившимся, падре, – обратился он к отцу Орландо.– Кажется, они немного вас потрясли?

– Я что... это ничего,– возразил отец-настоятель,– вот он...– Отец Орландо указал на тело монаха с раздробленным черепом.

– Я вас предупреждал, что они не шутят!

Он подошел к гробу и заглянул в него. Внутри оказался второй, из темного дерева. Небольшого размера стекло было вставлено в его крышку, что позволило заглянуть внутрь. При свете фонаря, который он подобрал, Гунтер сумел различить тонкое восковое лицо с розовыми щеками – лицо фарфоровой куклы в обрамлении тяжелых светлых волос, покрытых черной вуалью.

– Это она? – спросил Бассович.

– Да, она.

Коста подошел и, взглянув, кивнул головой.

– Действительно она,– согласился он.– «Мадонна Дескамизадос», она...

– Что вы теперь собираетесь делать? – спросил отец-настоятель.

– Отдадим ее тому, кто имеет на нее право,– ответил Г унтер.

– Почему не дать возможность Ватикану сделать это?

– Потому что Ватикан больше не в состоянии руководить делом: святые отцы недостаточно оснащены для подобного рода игр, ими занимаются вот эти,– ответил он, указывая на троих в масках, которые ждали, уткнувшись носами в стену. Потом подошел к их толстому шефу и стволом пистолета ткнул его в бок.

– Повернись! – приказал он.

Толстяк повиновался. Сквозь прорези маски глаза горели злобой и страхом.

– Сними это!

Появилась жирная, круглая рожа с маленьким ртом.

– Витторио Монзальви?! – воскликнул отец Орландо.

– Вы его знаете?

– Да...– Святой отец был ошеломлен.– Это один из крупных помещиков в округе.

– Это он нес хоругвь Девы Марии в крестном ходе,– прошепелявил старый монах-привратник.

– Ну что ж, Витторио, ты довольно странный прихожанин,– заметил Бассович.– Скажи-ка мне, почему ты так интересуешься этим гробом? Проясни, почему такой крупный фермер, как ты, хочет наложить лапу на оболочку дамы, содержащуюся в этом саркофаге?

– Мафиози...– пробормотал старый привратник, осеняя себя крестом.

– В этом я сомневаюсь,– сказал Гунтер.– Сомневаюсь, что все эти приятные люди, в том числе и синьор ди Натто, мафиози. Почему, черт возьми, «Коза ностра»[3]3
  «Коза ностра» – название организаций мафии.


[Закрыть] интересуется Мерседес Руйц-Ибарра?

– Из-за денег, сын мой,– сказал отец-настоятель.– «Коза ностра» интересуется всем, что приносит деньги... Всем! Наркотики, проституция, недвижимость, скачки... Там, где существует возможность заработать, ищите мафию!

– Да,– согласился Гунтер.– Кто-то заплатил этим проклятым мафиози, чтобы они вывезли мумию и ликвидировали нас. Но кто?

– Кто? – повторил вопрос Коста, пристально разглядывая толстяка,– Кто заплатил вам за это, мой дорогой толстяк?

Витторио Монзальви не ответил. Он, всем своим видом демонстрируя презрение, смотрел поверх головы Бассовича.

– Витторио, хочу предупредить тебя, что твой брат ди Натто забыл обет молчания и заговорил. Он сказал, кто вы и где вас искать.

Толстяк демонстративно плюнул под ноги Бассовичу.

Коста покачал головой.

–Дурное воспитание!

Секундой позже толстяка, оказавшегося на четвереньках, рвало – он держался рукой за живот: Бассович ударил его изо всех сил и отбил ему почки.

– Прошу вас, сын мой, никаких грубостей здесь! – закричал отец-настоятель.

– Огорчен, падре, но мы должны это узнать,– возразил Гунтер.– Уж слишком много убитых.

– Отдайте его полиции,– предложил отец Орландо.– Там его допросят.

Бассович усмехнулся.

– Чтобы они ускользнули из тюрьмы или были выпущены по фальшивому свидетельству?! Об этом не может быть и речи! Витторио скажет нам, кто им заплатил за эту работу!

Коста подобрал одно из ружей и сунул его ствол под подбородок толстому человеку, который, гримасничая, продолжал держаться за бок. Дуло ружья, погрузившись в тройной подбородок, заставило толстую, лунообразную рожу откинуться назад.

– Внимание! – сказал Коста.– На счет «три» я стреляю. Понял? Хорошо: один... два...

Тот увидел свою верную смерть в свирепом взгляде маленького человека. И проблеял:

– Приказ был издан в Риме!

– Кто отдает такие приказы?

– Энцо Карбоне...– прохрипел Витторио, словно его душило, не сводя глаз с пальца Бассовича, лежавшего на спусковом крючке.

– Расскажи нам об этом Энцо Карбоне,– приказал Бассович.

У того был совершенно ошеломленный вид.

– Ма!.. ма!.. – мекал он.– Карбоне – это Карбоне!

– Карбоне – это большой начальник в «Коза ностра»,– заметил отец-настоятель.– Один из самых больших начальников!

– Ну конечно! – воскликнул Бассович, хлопая себя по лбу.– Где была моя голова! Карбоне – это один из «крестных» Луччиано; ему было запрещено пребывание в США еще в 1952 году.

Исключительная память Косты на записи в Секретной книге ЦРУ сработала снова.

– Карбоне – один из трех главарей «Коза ностра» мирового масштаба и крупный представитель преступного синдиката в Европе.

Бассович свистнул сквозь зубы и посмотрел на Гунтера.

– Что вы на это скажете, Фас Анж? Вот и высшая международная воровская братия вмешивается в дело с исторической мумией!

– Золото! – снова сказал падре.– Причина заключается в золоте!

– Есть и другая причина, падре,– возразил Гунтер. Те, кто руководят мафией и преступными синдикатами, достаточно хитры и осторожны, чтобы без особых, веских причин вмешиваться в подобную историю – политическую историю! – даже ради золота... Нет, тут что-то другое.

– Что же? – спросил отец-настоятель.

– Пока ничего не знаю, но мы узнаем об этом. А теперь совершенно необходимо запереть этих молодцов на несколько часов, прежде чем предупреждать полицию. Это совершенно необходимо!

– Хорошо,– согласился святой отец.– Мы посадим их под замок. И обещаю вам, что они не смогут и пошевелиться.

Монахи без лишних церемоний схватили троих мафиози и потащили их к монастырю, широко пользуясь при этом толстыми подошвами своих сандалий. Они связали бандитов и заперли в одну из келий, оставив под охраной брата-привратника.

– Мы вернемся через полчаса,– пообещал Гунтер.

Они быстро водрузились в «ланчию» и помчались в Ларкара Рочча.