Текст книги "Ты ждала меня, Заруна? Книга первая (СИ)"

Автор книги: Энн Лу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 39 страниц)

Я широко распахнула веки и озадаченно открыла рот. Сложно отвечать то, чего не слышал. Лахрет подошел к своему столу, оперся на него правой рукой и вперил в меня изучающий взгляд. Ждет. Я сконфуженно покосилась на Забаву, мол – выручай. Она почувствовала мой призыв и передала мне: "Он говорил, что сегодня мы будем коротко рассматривать теорию движения и принципы действия механизмов флайера малой тяги". Я повторила все слово в слово. Он кивнул и произнес:

– Хорошо, хоть Забава слушает, а то совсем бы потерялись в сегодняшнем материале, – ироничная улыбка коснулась его красиво очерченных губ.

Сразу видно, что с Нараном общается. Даже поддевки его. Я скорчила гримасу. Он хмыкнул и продолжил дальше распинаться в разных технических словечках. Интересно, а он заметил, что я его рассматривала?

"Он много чувствует", – услышала я в голове довольно уважительный голос Забавы и невольно повернулась к ней.

С чего это она так уважает его? Она лишь невинно моргнула.

Я погладила ее по голове и услышала довольное урчание. Как это здорово – гладить Забаву! Скользить по горячей шелковистой шкуре, ощущать легкую вибрацию от ее урчания. Опять я улетела в своих мыслях. Слышу, кто-то остановился возле моей парты и я... я услышала его аромат, то есть аромат господина Лахрета. Он напомнил мне что-то очень далекое... из моего забытого прошлого. Сразу в голове возник образ леса. Там росли деревья. Высокие. А листья длинные и тонкие, как иголки. Мы их называли соснами. Голова закружилась от запаха и воспоминаний. Вообще, я, конечно, очень остро начала слышать все запахи. Особенно наездников. Одни меня раздражали. Другие – дурманили, как например, запах куратора. Ванильный такой. А этот... я вдохнула глубже, и сердце сжалось в восторге от тяги к тому давнему воспоминанию. Вот бывает же такое, когда обоняешь какой-то аромат и мозг сразу выдает тебе воспоминания и ощущения того мига. Так случилось со мной и сейчас. Аж голова закружилась от этого. Я понимаю, что это личный запах фермента ниясыти, и он пропитывает своего наездника им насквозь, как и меня. Но от этого голова не перестала кружиться. Говорю я много о своих ощущениях, а вот прошло ровно пол секунды, как он подошел.

– Где же вы, госпожа Лана, сегодня летаете? – спросил господин Лахрет.

Я вздрогнула и оглянулась на других. Что они подумают обо мне? Потом я рассеяно подняла глаза на преподавателя. Он смотрел на меня сверху вниз, от чего казался еще более внушительным. Даже пугающим. Я не смогла ничего ответить. С губ слетали лишь невнятные звуки.

– Это она отходит от физры, точнее от испорченной формы, – кто-то хихикнул в сторонке.

Думал, что что-то остроумное сказал. Лахрет резко повернулся к источнику трансляции. Нахмурился. Когда он хмурил брови, его добрые глаза становились суровыми и не обещающими ничего хорошего. Тогда становилось жутко не по-детски.

– Кто?! – одно слово, но все всё прекрасно поняли.

Он спрашивал о виновнике. Странно как-то. Когда спросил Наран, я почувствовала раздражение и испуг. А когда спросил Лахрет, я захотела рассказать и то, чего не знала. Он всем своим видом вызывал необычное чувство покорности. Почему? Я следила за каждым его движением. Все молчали. Я кожей почувствовала, что Лахрет начал сердиться. С чего это вдруг? Каким боком это его касалось?

– Я ясно спросил? – его голос стал тверже.

– Простите, господин Лахрет, но никто не знает, – ответил все тот же голос.

Он еще сильнее нахмурился.

– Что сказал господин куратор?

Это выглядело уже как допрос.

– Что разберется.

Я смотрю на него, а сама себе в голове произнесла (я точно знаю, что про себя): "А чего это вы так гневаетесь, господин Лахрет? Ведь не вашу же форму-то порезали!" Он резко повернулся и пронзил меня своими черными глазами. Я приникла. Неужели он услышал?! Не может быть! Меня никто не слышит! Он продолжал смотреть на меня секунды две, и потом я услышала четко в голове:

– Я считаю своим долгом требовать от всех учащихся полного уважения к кашиасу. Пусть еще молодой и неопытной, – у меня от его голоса мысли внутри все скукожилось и в изюм превратилось.

Глаза широко распахнулись от удивления. Я нервно сглотнула. Мигаю веками и чувствую, как растет невольный страх. Он дрогнул и отшагнул от моей парты, словно почувствовал мой испуг. Тут же стало легче дышать. Я четко для себя уяснила, что лучше не гневить господина Лахрета! Оказывается, он во гневе страшнее Нарана Ниасу. Тот горит, но я не обжигаюсь, этот только на миг чуточку вспыхнул, а я уже приникла. За его доброй и учтивой улыбкой таилась большая сила. Лахрет оглянул скользящим взглядом всех в аудитории и произнес:

– Надеюсь, что вы, господа учащиеся, понимаете, с кем учитесь? – даже я под этим тяжелым взглядом, вдруг, поняла, что я имею честь учиться сама с собой! – Кашиасу, если вы еще помните, в нашем обществе обладает грандиозной властью. Если она только потребует от любого преподавателя того, чтобы вы всю свою учебу здесь мыли вручную общественные туалеты, то ее волю выполнят без вопросов. Никто не захочет спорить с нею о том, что вы не виноваты! – я даже сглотнула. Неужели я обладаю такой властью?

– Но выше власти шиасу есть власть Парламента и Высшего Совета, – услышала я робкое возражение в конце на задней парте все того же смельчака.

– Господин Паре, – интонация Лахрета прозвучала мягче, но от того стало еще страшнее, – а вы в курсе, кто входит в состав координаторов Парламента и Высшего Совета?

– Группа лортов, – голос Паре был хриплым.

– А кто влияет, если захочет, на мнение лортов?

– Шиасу, – Паре ответил уже отрешенно.

– Вывод, я думаю, вы сделаете сами. Не мне вам рассказывать уклад нашего общества, уважаемые учащиеся, – последние слова, словно обухом по голове.

Нет! Ну, может же этот человек вот так глянуть и все! Все уже бегут, спотыкаясь, исполнять его приказ. Так, тихо и уверенно говоря, он положил всех на лопатки.

– Но мы-то не виновны в испорченной форме иаты Ланы! – буркнул, желая оправдать себя, Паре.

– Ваше счастье, – ответил Лахрет. – Это на самом деле не шалость, а довольно серьезный инцидент. Если вы еще не в курсе, в атконноре строго относятся к принятому этикету обращения с иатой. Неуважение к коронованным особам наказывается.

Я даже сама испугалась. Мне стало страшно за саму себя. А, вдруг, я сама себя обижу, то, что? я тоже буду унитазы мыть? Я так громко об этом подумала, что господин Лахрет резко повернул голову в мою сторону и громко засмеялся. Понять, конечно, его могла только я, но в обществе телепатов такое поведение было вполне естественным и принятым. Я смущенно поджала губы. Почему он меня так ясно слышит? Неужели во мне проснулся дремлющий телепат? Он быстро успокоился и вслух ответил, видимо, чтобы объяснить скорее другим причину своего смеха:

– Нет, госпожа иата, вы не будете мыть туалеты никогда.

– Это утешает, – тихо, себе под нос, шепнула я.

Он широко улыбался. Хорошо, когда он улыбается. Не чувствуешь той паники, что вызывает его недовольство. А что же бывает, когда он гневается? Я даже не хотела этого представлять. Интересно, а есть ли кто-нибудь в этом мире, кто его не боится? Кого он уважает? Кого он сам боится? Этот человек все больше и больше во мне вызывал интерес. Но в то же время и опасения. Он легко может манипулировать людьми. Это очевидно. Хорошо, если такой человек, как он будет на твоей стороне. Плохо, если наоборот. Кто он для меня? Враг или друг? Если он будет союзником, то уверена, успех обеспечен. Один такой человек стоит целой армии. Но вообще, надо ли искать его расположения или же избегать? Я решила пока не спешить и побыть в стороне. Тем более, я НЕ ЗНАЮ, к чему сейчас стремиться и чего хотеть. Потом, когда определюсь, буду думать.

Лахрет коротко посмотрел на меня. Чего он там себе подумал, я не могу даже догадаться. Но поняла одно – его в правящих кругах, как говорил Магон, не зря боятся. Затем он продолжил излагать материал дальше. После этого я слушала его внимательно. Он говорил об устройстве двигателя флайера. Единственное, что дошло до меня (учитывая, что я некоторые слова слышала впервые), что принцип его действия – это антигравитационный излучатель с мощностью Кью-пять. Правда я не взяла в толк, что это значит. Может, величина отталкивания? Да ладно, потом пойму. Под конец господин Лахрет нам показал на изображении рубку пилота и показывал важные... мммм... как это... в общем, работу интерфейса. С моим знанием языка только в атконноре учиться!

Лекцию, можно сказать отмучалась. Началась перемена. Я встала и медленно побрела к выходу. Перед выходом внутри возникло странное ощущение, будто за мной пристально наблюдают, и оглянулась. Лахрет смотрел на меня очень задумчиво. Создалось такое чувство, что в его душе шла борьба. Но чего против чего? Просто человек-загадка. Когда наши взгляды встретились, он кивнул. Я засмущалась. Вышла. Господин Лахрет зацепил меня не на шутку. С его характером, точно, нельзя этого не сделать. Уверена, другие имели такие же чувства. В нем я увидела человека спокойного духом и умом, уверенного в себе и в своих решениях. Взвешенного и характерного. Человека, с уважением относящегося к тебе и к твоим чувствам, но нетерпящего лицемерия, неуважения и хитрости. Прямого и твердого. Он был похож на надежную гору, под которой ничего не страшно. Я таких не встречала никогда. Или, может быть, никогда. Такие люди рождаются редко. Их любят, их боятся, ими восхищаются и часто сторонятся. Я терялась рядом с ним и отнесла себя к категории тех людей, кто уважает его и боится. В итоге, внутри решила избегать этого человека.

В этих раздумьях я брела в сторону следующего кабинета по социологии. И тут меня настигла дружественная рука Марта.

– Чего нос повесила, сестрица! – я подняла взгляд на брата.

За ним шли Лия и Магон. Наверное, именно эти люди и будут моими друзьями в этом мире.

– Задумалась.

– О чем?

– Я... мне трудно было понять сегодняшний материал. Столько слов незнакомых.

– Ничего, со временем ты их поймешь и запомнишь. Нам часто придется летать на флайерах.

– А я думала, мы будем на ниясытях летать, – протянула я.

– И на них тоже. Но и на флайерах придется.

Мы зашли в аудиторию по социологии. Преподаватель Хон Цирот уже сидел за своим столом и что-то читал. Он слегка поднял глаза, когда мы вошли, кивнул и снова углубился в чтение. Я села на свое место и принялась искать в своем коммуникаторе информацию по прошлому уроку. Мне Март скинул файлик...

*** *** ***

Учеба и еще раз учеба. Полетели дни за днями. Я погрузилась в мир знаний и терминов. Следила за сном Забавы и вела себя прилежно, стараясь не обращать на себя лишнего внимания. У меня начало даже неплохо получаться. Март везде поддерживал меня. Подсказывал. Я показала ему апартаменты. Он был в ауте. Ему особо понравилась та картина с ниясытями на фоне гор и руин. Братик стал часто приходить и заниматься со мной, так сказать, на дому по предметам, которые мне давались с трудом.

Прошло две недели с того инцидента с порезанной формой. Так и не нашли виновника. Да я и не особо расстраивалась на этот счет. Подумаешь, порезали форму. Главное, что не меня. А там пусть шалят, раз неймется. С преподавателями я виделась только исключительно на занятиях и не встречала их больше нигде. Куратора избегала чаще всех. Наран часто был подозрителен и ехиден. Но это из его недостатков. А так он весьма тактичен и вежлив. Наведывался иногда ко мне, заставая у меня часто Марта. Он знал, что он мой брат, поэтому не возражал. Да и чего бы это ему возражать. Моя комната, кого хочу, того и вожу. С нами иногда занималась и Лия. Она больше молчала, но так весьма доброжелательна и мила. Моя Забава очень подружилась с ее Резоттой и они часто игрались на балконе вместе с мартовым Нуком. Они перенимали все черты своих наездников. Подражали нам во всем. Я восхищалась Забавой. Она меня часто выручала на лекциях. Иногда мне казалось, что учусь не я, а она. А росла она не по дням, а по часам. За две недели вымахала на десять килограмм и в росте в плечах дошла мне уже по пояс. Господин Лахрет говорил на уроках биологии, что сейчас у них начался интенсивный рост. Он у них будет идти рывками. Через пару месяцев рост немного замедлится. Потом снова они начнут быстро расти, пока не достигнут максимального роста в три года. В плечах взрослая ниясыть достигает немногим больше полутора метра. Длиной они немногим больше двух метров, это если не считать их долгой шеи и длиннющего хвоста. Интересная подробность: ниясыти – регенерирующие существа. Ну, если, вдруг, хвост отвалится или нога, крыло, то оно вырастет снова. Только голова новая не отрастает. За это отвечает особый ген. Разве не чудеса? В полтора года они должны окрепнуть так, что могут взять нас на спину. Я иногда представляла себе, как полечу верхом на моей малышке. Дух захватывало.

Когда я, наконец, влилась в обучение, и уже казалось, что ничего приключиться не может, тогда и продолжились мои злоключения. Вот так всегда, только кажется, что все устаканилось, и тут же что-нибудь тебе бац! новый шок на голову!

Это был первый день учебной третьей недели. Выспавшись в выходной день и позанимавшись недвижимостью на кровати, полежав на правом боку, потом на левом и на спинке, я принялась заниматься штурмом мозгов с новой силой. Утром, после завтрака, со свежей головой и телом отправилась с Забавой на уже привычный для нас урок физической культуры. Господин куратор пребывал в приподнятом настроении и все шутил да шутил. Он сегодня сообщил, что мы будем принимать мокрые процедуры в бассейне, поэтому мы переоделись не в спортивные костюмы, а в купальные. Даже шапочки нам выдали какие-то силиконовые, чтобы волосы не намочить.

Вот, значит, стоим возле бассейна, выслушиваем технику безопасности и правила поведения на воде. Я усердно кручу в руках свою шапочку. Тяну ее туда, сюда, в разные стороны растягиваю. Вся во внимании, сама сосредоточенность. И тут! Хрясь! Моя шапчонка на две части разорвалась. Одна часть в правой руке осталась, а вторая тю-тюуу... прямо на куратора. Ой-ёёё! Я аж присела. Что сейчас будет! Обхватила руками голову. Вот невезуха-то, а?!

– Иата Лана! – то, что голос Нарана был полон раздражения, это мало сказано. – Что за?!!

– Извините, пожалуйста, господин Наран! – залепетала я снизу. – Я не нарочно. Это случайно. Я не хотела, – слышу, хихикает кто-то.

Хоть кому-то весело.

– Встаньте немедленно! – он подошел.

Я вскинула голову и смотрю на него снизу. А он великаном мне видится. Покачала головой.

– Вы ругать меня не будете?

Он растерялся. Как он может ругать кашиасу? Наран протянул мне руку.

– Поднимайтесь. Я не гневаюсь. Раз нечаянно, значит, нечаянно.

Я воспользовалась его рукой. Какая она мягкая и тёплая! Стою. Смотрю в пол. Буду сегодня купаться в бассейне без шапочки.

– Ладно, – Наран повернулся ко всем. – Всё поняли? Сначала небольшая разминка. Потом заплыв. Самостоятельный и с ниясытями.

Все закивали. Ко мне подошла Лия.

– На. Возьми, – и протягивает свою шапочку.

Я поглядела на нее. У каждого из нас были разные шапочки по цвету. Моя – розовая. У Лии – коричневая. У остальных – другие цвета.

– А ты? – возразила я.

– Я сейчас схожу за запасной. Ты возьми.

Я взяла. Она и вправду пошла за другой. После разминки мы просто так поплавали в воде. Ну, кто-то, может, и поплавал брасом туда-сюда. А я вот поплюхалась в полном смысле этого слова. Март с меня так реготал! Куда там мне до него. Он себя чувствовал дельфином в воде. А мы Забавой поплавали неплохо. Я в нее вцепилась пивкой и получила массу удовольствия, покатавшись верхом хотя бы в воде. От соприкосновения с водой все малыши стали выделять много фермента, так что в зале стоял просто невообразимый смешанный, густой, насыщенный запах аро, пота ниясытей. Потом Наран нас повел наверх, на трамплины. Мы позаглядывали с них вниз. Поогокали. А я чуть не умудрилась туда ухнуть. Март вовремя меня подхватил. Даже на самую верхнюю зашли. Она возвышалась на пять метров над водой. На этот трамплин вход вел с широкой боковой лестницы по переходу вдоль стены. Все огорожено перилами, чтобы кто ненароком не охнулся вниз. Особенностью было то, что этот трамплин выдвигался прямо на середину этого огромного бассейна и, если нужно, задвигался в стену. Такой себе выдвижной трамплин. Я подошла к краю. Гляжу-уууу. Высоковато так.

– Ну, что, Ланка, прыгнешь? – Март так невзначай подтолкнул и поймал меня.

Я как заоруууу.

– Дурак! – хлопнула его по бестолковой башке. – Ты что ТАК пугаешь!

Тот ржет как ненормальный.

– Ха-ха-ха! Ты бы видела... свое... лицо!

Вот прибила бы его на месте.

– Господин Март! – строгий голос куратора его незамедлительно отрезвил. – Вы что себе позволяете?! – его тон намекал на наказание и довольно крупное.

Март выпрямился по стойке смирно, прижав руки к бокам, и вытянул лицо. Однако серьезней не стал. В глазах так и резвились смешинки. Попросил прощения. Но я плохо слышала этот их диалог, сама стою и дрожу. Вот же напугал! Куратор ограничился лишь суровым взглядом для Марта. Учел наши родственные связи. И правда, Март себе позволял со мной много лишнего. Другие вели себя очень сдержанно. Все помнили напутствия господина Лахрета про мытье туалета во все время обучения. Лия стояла рядом и облокотилась на перила. Я отшагнула поближе к ней, опасливо косясь на "злоумышленника". Тот лишь довольно подмигивал.

– Ну, что, студенты. Занятия по физической культуре подошли к концу. Идите переодеваться, – куратор указал к выходу.

Мы послушно зашагали вниз и в раздевалки. Я шла последней. Или почти последней. В арьергарде топал Наран. Таковы правила. Он завершающий. Следил за порядком. Я иду. Не оглядываюсь. Слышу, господин Наран сзади спрашивает:

– Иата Лана, как вы себя чувствуете?

– Нормально, – кивнула я, не оборачиваясь.

В последнее время я часто прятала от него глаза. Не могу смотреть на него. Странные чувства внутри у меня он вызывал. Иногда даже выкручивало. Больше он ничего не говорил. Зашли в раздевалку. Я подошла к своему шкафчику и бездумно смотрю в его содержимое. Ничего не вижу.

– Ой! – услышала я возглас Лии рядом.

Повернулась к ней.

– Что такое?

– Я не могу найти своей браслет, – она растерянно принялась оглядываться, скользя взглядом по полу.

– А ты его разве не снимала?

– Нет, – покачала она головой. – Он не портится от воды. Это мамин подарок! – она расстроено села на лавочку.

– Может, ты уронила где-то?

Лия поднесла руку к губам, а вторую в бок уперла. Задумалась.

– Я помню, что он у меня был, когда мы поднимались на верхний трамплин...

Смотрю, она уже сняла купальник и в нижнем белье стоит. Не идти же ей так туда.

– Давай я схожу, посмотрю там, а ты еще здесь поищи. Хорошо? – предложила ей свою помощь.

– Спасибо тебе большое! Ланочка! Я буду тебе так благодарна! Этот браслет очень важен для меня.

Я развернулась и пошла обратно. В купальнике. Даже шапочку не сняла. Забава заковыляла за мной. Я обернулась и велела ей подождать меня тут, в раздевалке, объяснив, что я туда и обратно. Она сперва покорно села, но потом все-таки пошла за мной, сказав, что сядет возле входа в зал и посмотрит на меня издалека. Я не стала ей возражать. В спортивном зале никого уже не было. Я принялась шарить глазами по полу по пути на тот высокострашный трамплин. Поднимаюсь по ступеням. Ищу. Повернула на переход. Ищу. Поковыляла на трамплин туда, где мы стояли с Лией, почти к самому краю. Ищу. Нет нигде. Думаю, может он булькнул в воду? Перегнулась, смотрю вниз. Не видно. А что я хотела вообще увидеть в воде с высоты пяти метров? Подняла глаза, огляделась вокруг, может быть, кого увижу? Возможно, кто-то уже просто нашел? Остановила взгляд на канатах, висящих над водой рядом возле трамплина. Обреченно вздохнула и только собралась идти назад, как трамплин резко дернулся и стал двигаться назад, уходя в стену. Я от неожиданности взмахнула руками и качнулась назад. Инерция сделала свое дело. А так как я была у самого края, то меня потянуло за край. Я звучно втянула воздух и крикнула. Мне вторил испуганный и душераздирающий крик снизу. Что-то сильно толкнуло меня из ниоткуда и отбросило вбок. Испуганные глаза увидели канаты, и я инстинктивно схватилась за один из них.

Все произошло так стремительно, что сразу не могла ничего сообразить. Медленно сознание стало сообщать мне, что произошло. Во-первых, в голове толпились испуганные мысли Забавы. Их трудно было оформить в слова. Это была паника. Страх. Ужас. Целая стихия мыслей. Во-вторых, в уме возник вопрос, а что это меня толкнуло в сторону? Ведь канаты висят немного в стороне от трамплинов. Я пыталась собраться. Мысли зайчиками прыгали в разные стороны. Забава каким-то образом оказалась снизу и прыгала на месте, пищала, курлыкала, беспокоилась. Бедолага, если бы она могла летать. А так, только позорные махания крыльями.

– Лана! Лана! Лана! – причитала она там.

Я продолжила думать. Мой испуг ее ударил как молотом. Она моментально среагировала и... я нахмурилась. Что же произошло? Я опустила глаза вниз. Уууух! Высоко же меня забросило. Под самый потолок. Это как же так? Трамплин ниже находится. Спускаться вниз? Страшно до зюзиков. Малая зовет. Просит, чтобы я слазила. А я ни в какую! Зюзики пугают, да и еще не устала висеть. Подняла глаза перед собой. Нет, ну вот скажите мне, что же случилось? Тут внизу послышались голоса, шум, топот. Я принципиально не смотрю вниз. Чего зря психику травмировать? Руками и ногами вцепилась в спасительный канат и все. Никуда. Лучше подумать о том, что же меня сюда отбросило? Сила была точно рассчитана на канаты, лишь бы я не упала вниз. Пытаюсь прокрутить в голове все снова. И тут меня осенило. Забава! Она что-то сделала. Но что? Спущусь, спрошу. А как спущусь? Не хочу думать. Лучше здесь побоюсь немного. Слышу снизу чей-то крик:

– Иата! Что вы там делаете? – гениальный вопрос.

Неужели не понятно? Вишу!

– Спускайтесь! – это был Наран.

Ага! Щаззз! Разогналась. Я посмотрела вниз и помотала головой. Мол, не буду, боюсь. Мне сверху не очень видно лицо Нарана, но оно было явно искажено. Могу даже представить как.

– Иата! Немедленно спускайтесь! – крикнул снова он и поглядел на топчущуюся, на месте Забаву.

– Я боюууусь! – прокричала я ему, раздирая глотку.

Он вытянул свое красивое личико. Наверное, спрашивал себя, а как же я тогда туда залезла? Сейчас я ему расскажу! Прямо отсюда, сверху. Там еще народику так собралось. Людишек двадцать. Всем же интересно посмотреть на висящую кашиасу. Вот зрелище-то! Будет же потом историй. На месяц хватит. Много незнакомых лиц. Видимо, студенты параллельного потока пришли заниматься физической нагрузкой, и попали на представление. Миленько. Наран поднял руку к затылку и почесал его. Наверное, тараканов гоняет. Варит мысли о том, что делать... Я выдохнула и вернула голову в прежнее положение. Правда, в самом деле, не все же время мне здесь висеть-то? Но пока я еще не перебоялась, так что буду заниматься висением дальше.

– Как вы туда забрались? – услышала я другой голос.

Это был другой преподаватель.

– Прилетела! – мой ответ вызвал у них ступор.

А что я им скажу? Я правду им сказала. Чего врать-то? Они не поверили. Минуту была немая тишина, прорезываемая тихим скулежом Забавы.

– Ладно! Иата! Я сейчас включу механизм сбора канатов. Вы передвинетесь к стене с лестницами, – крикнул мне Наран. – Там до них недалеко, так что будет легче.

Я ничего не ответила. Пусть делает, что хочет, а я пока с паникой пообщаюсь. Она приглянулась сегодня мне. Чую, зашевелился мой канатик. В сторону двинулся. Я как заорууу! Ну, хоть от души накричалась! А где ж мне еще покричать-то? Через минуту прибыли точно по назначению, то есть к стене. А передо мною еще штук надцать канатов. У страха глаза велики! Наран кричит, мол, перелазь по канатам к лестнице, а там можно и вниз. Он что, шутит? Ух! Шутник, однако! Гы-гы. Я еще не отчаялась. Неа. Помотала головой. Смотрю вниз. Толпа плавно переместилась в сторону лестницы. Ну, вот честно. Людей не корми, дай зрелище поглядеть! Ну, право слово! Слышу, наконец, Наран не выдержал моего упрямства, и полез сам по лестнице вверх. Поравнялся. Теперь мне не было нужды наклоняться, чтобы поглядеть на его перекошенное личико. Правда сейчас оно хранило беспокойство, а не привычное ехидство. Это немного успокаивало.

– Лана, посмотри на меня! – о! уже на ты.

Я посмотрела. Ну и что?

– Ты можешь, глядя на меня, перелазить с каната на канат?

Глядя на него? Я почувствовала прилив смелости. Может, попробовать? Я немного посомневалась для виду. Потом кивнула и начала процесс. С одного на другой, с одного на другой. Так и приблизилась к нему. Смотрю ему в лицо. Что дальше?

– Давай мне руку, – он вытянул руку в мою сторону.

Между нами было расстояние в полтора метра. Он отодвинулся от стены, и мне осталось только дотянуться к нему. Я нахмурилась. Стрёмно.

– Не смотри вниз. Я удержу тебя. Не бойся. Доверься мне.

Его глаза решительно устремлены на меня. Он был уверен и я поверила. Потянулась. Взялась за теплую руку и... мамочки! он притянул меня к себе вместе с канатом, а там я достала сама до перекладины. Поставила ногу и перекинулась вся. Фух! Теперь я на лестнице. Уже легче. Я поглядела опять на него. Наран указал взглядом вниз. Послушно полезла вниз. Нерешительно и медленно, но полезла.

Внизу куча рук стащила меня на пол. Стою, трушусь, как зайка, пугливо глаза таращу. Забава меня чуть не свалила с ног. Милая моя Забава. Я стала перед нею на колени и обняла за шею. Так страшно было. Но теперь она рядом и все в порядке. Она встревожено попискивала, терлась головой, а я ее гладила. Теперь все хорошо. Теперь все в порядке.

Рядом стал Наран, и я почувствовала, что теперь пришел черед объясняться. Я поднялась и посмотрела на него. Нас, молча, окружил честной люд. Все ждали ответа. Я не знала, что говорить. Начала как попало:

– Я пришла на трамплин искать Лиин браслет. Трамплин стал собираться и я не устояла и начала падать вниз. Потом меня что-то кинуло на канаты. Я повисла на них. Все.

По мере моего объяснения лицо Нарана гневно вытягивалось все сильнее и сильнее. Он этого никак не ожидал. Нахмурился. Напрягся. Я поняла, что явно это не случайно произошло. Но тогда, почему? И кто? А еще этот толчок... Что это?

– Как вы себя чувствуете? – спросил он после минутного размышления.

– Не знаю... меня всю трясет. Но ничего больше не болит, – ответила я.

Наран резко повернулся к другому преподавателю. Тот покачал головой. О чем-то бранились мысленно. Я спиной почувствовала гнев куратора. Выходит, то, что со мной произошло, это серьезный инцидент. Он угрожал моему здоровью и жизни. Хорошо, что все обошлось. Но, что было бы, если бы я плюхнулась в воду? Убиться не убилась, но покалечилась бы сильно.

Когда господин Наран закончил разговор с другим преподавателем, взял меня под руку и повел прочь в раздевалку. Забава не отставала ни на шаг. Я постоянно оглядывалась на нее и пыталась понять ее чувства. Но кроме бесконечного волнения и страха я больше ничего не видела в ее детской головке. Ее расширенные глаза, поднятые вверх, переливались синим перламутром. Это говорило о ее глубоких переживаниях.

Когда мы вошли в раздевалку, там никого уже не было. Даже Лии, что весьма меня озадачило. Я же обещала ей найти браслет. Почему она меня не дождалась? А может... неужели она все подстроила? Я не успела развить в голове эту тему, так как Наран усадил меня на лавочку и сел рядом с твердым намерением серьезно поговорить. И ничего, что я еще не переоделась? Уже прозвенел звонок с занятий и на другие занятия. Долго же мы промучились там. Но Нарана это не особо волновало. Лицо его немного выровнялось. Он взял себя в руки. Спросил:

– Вы кого-нибудь видели в зале?

Я покачала головой, что его озадачило. Опять тот взгляд, который у него был, когда порезали мою форму. Вот ему задачка.

– Хм... странно...

– А могу я вас спросить? – поинтересовалась я.

– Да, – он глянул на меня, словно вырвался из сна.

– Скажите, пожалуйста, а что меня кинуло на канаты?

– Забава, – он ответил так, как будто в этом не было ничего поразительного.

Я так не считала, удивленно воскликнув:

– Как?

Он немного удивился моему незнанию, а потом сообразил.

– Каждая ниясыть обладает телекинезом. Он является их генетическим наследием. Проявляется он у разных особей по-разному. У королев практически с рождения. Они обладают им почти в совершенстве. Чем старше королева, тем крупнее предметы она может поднимать. Можно сказать, Забава спасла вас от серьезных травм.

Я уронила челюсть. А почему же она тогда не демонстрировала своих способностей раньше?

– Ты не просила, – услышала я обиженный голос в голове.

Я посмотрела на нее.

– А если я попрошу, ты сделаешь?

– Да.

Я шокировано вскинула брови. Надо же! Оказывается, я еще столько о них не знаю. Пока я беседовала с Забавой, Наран о чем-то глубоко задумался, потом звучно хлопнул ладонями по коленям и встал. Бросил что-то вроде: "Переодевайтесь и идите на следующую лекцию. Я сам разберусь" и ушел. Я покорно переоделась, двигаясь как во сне. Затем отправилась на химию. Забава уже к тому времени успокоилась, но не отводила с меня глаз ни на секунду. Всю дорогу я ей твердила, что уже все позади и не нужно так сильно переживать. Молния в одно место дважды не бьет, так что со мной сегодня точно ничего не может произойти.

Остальной день прошел как в тумане. Через час уже весь атконнор знал об этом инциденте. Гудели все. А мне было все равно. Я мало что слышала на занятиях по химии и этике. Пошла сразу по их завершении в комнату. Попросила Фию на большой перемене Забаве покушать принести. Уложила ее спать. Та засыпала плохо. Боялась, что я уйду, и со мной что-то случится, а ее рядом не будет, чтобы спасти.

– Ух, ты моя спасительница, – глажу я ее. – Все со мной будет хорошо. И я теперь сама без тебя ходить не буду. Со мной будет Март. Ты же ему веришь? Он меня обязательно защитит. Так что давай, засыпай. Закрывай глазки и спи.

Она послушно закрыла глаза под мое тихое пение. Она так любила, когда я ей пела колыбельные! Этот обычай я ввела совсем недавно, когда рассказывала ей о своей любви к песням. Она попросила меня ей продемонстрировать, что это такое. Когда я ей спела, она заявила, что ей очень понравилось и хочет, чтобы я ей пела перед сном. Мое пение ее успокаивает. Через пять минут она уже спала беспробудным сном. Я умиленно полюбовалась на нее и пошла на следующее занятие – историю.