Текст книги "Ты ждала меня, Заруна? Книга первая (СИ)"

Автор книги: Энн Лу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 39 страниц)

Он искренне верил в то, о чем говорил. Правда это или вымысел, но каждый человек хочет верить во что-то хорошее и красивое. Зунг выбрал это. А во что верить мне? Любой человек, как я считаю, подспудно стремиться к чему-то Возвышенному и Могущественному, словно внутри на подсознательном уровне вложена потребность в этом. Помигав на Зунга, я восторженно выдохнула ему:

– Какая красивая легенда! Почему я никогда не слышала ее ни от кого?

– И вряд ли услышишь, – покачал головой смотритель. – Это история "Зарунской рукописи". О ней мало кто говорит.

– Вы читали ее?

– Нет, конечно! Однако в одной ветхой книге еще мальчиком я прочитал о ней и загорелся ее найти. Я много исследовал, много читал, изучал, поэтому я здесь, – Зунг развел руками, расплывшись в счастливой улыбке того, кто чувствует приближение вожделенного.

Впервые я услышала что-то вразумительное о Зарунской Рукописи. Теперь ко мне пришло понимание стремления Нарана и Лахрета найти этот предмет. Внутри что-то шевельнулось. Скорее всего, это желание найти ответы на мои личные вопросы о моем происхождении. Возможно, когда я найду эту рукопись, тогда получу ответы на вопросы о том, кто я? Зачем я здесь? Откуда?

Слушая Зунга, не заметила, как рядом сел Наран, потупив взор и погрузившись в свои мысли. Он тоже мечтал найти ее. Наверное, он верил, что тогда сможет встретить свою пропавшую жену. Именно эта вера давала ему сил бороться. Кто знает, может, и мне она поможет найти путь к моему прошлому?..

Часть 3.Контракт на всю жизнь

Новый день начался с кошмара. Я уже начала привыкать к ним. Почти каждую ночь за мной кто-то бежит по пятам, хочет сделать что-то ужасное. Бегу, спотыкаюсь, падаю. Затем вспышка света, леденящая тьма и я проваливаюсь в пустоту.

Резко проснулась, ощутив холодный пот по всему телу. Проклятие! Забава снова надо мной стоит и испуганно смотрит своими большущими переливающимися глазищами. Еще бредовая мысль возникла: неужели память таким образом возвращается? Неприятно. Сердечно заверив свою малышку, что у меня все хорошо и кошмары на самом деле ничего не значат, я отправилась в ванную по нужным делам. Большая кроха за мной.

Когда процедуры были окончены, и я покинула мокрое помещение, на столе в комнате уже стоял завтрак для меня и будущей королевы ниясытей. Ела без удовольствия. С головы не шли мысли о тайной комнате и Лахрете. Неужели сбежал? Да нет. У него, как главы Службы Безопасности дел по горло, если не по ухо. С Фией не разговаривала. Не хотелось. И в голове вообще была большая черная пустота с гуляющими сквозняками. Пока пришла в себя, не знаю после чего, уже прогуляла первый урок.

Собравшись с силами и духом, выкинув из головы бредовые мысли, потянула со своей вечной спутницей на географию, где встретила странные осуждающие взгляды соучеников и удивление друзей. Молча им кивнув, плюхнулась одновременно со звонком на стул и устремила взор на многоуважаемого преподавателя предмета. В голове выстроилась очередь из противных тараканов о том, куда исчез мой жених? Предположений родилось море. Страшно захотелось его увидеть. Неужели я в него влюбилась по-настоящему, а не из чувства долга перед приютившей меня Ириданией? Боролась с этой назойливой мыслью как с мухой.

После программирования подошла к Лие поговорить. Надо же кому-то душу излить. Пожаловалась, что уже сутки не вижу Лахрета, и он не отвечает на звонки. Что и говорить, наяривала я на его коммуникатор настойчиво, хоть и убеждала себя, что за мужчинами бегать женщинам не полагается по статусу. Правда, у меня не понятно какой статус. И вообще, я особенная. Мне можно!

– Ланочка, – погладила подруга меня по плечу. – Ты же знаешь, что он – ятгор. Начальник Службы Безопасности. Он имеет много дополнительной работы, кроме как преподавать в атконноре. Он – востребованный человек. Не дергай его понапрасну. Когда он решит прийти, он придет обязательно. Наберись терпения.

Я пристально посмотрела девушке в глаза, продолжая диву даваться, как же все-таки она сильно отличается от других девушек! Да, впрочем, почти все девушки-наездницы – особенные, не такие как все. Но Лия их переплюнула в человечности и понимании в сотни раз. Повезло мне с подругой.

– Понимаю, – уронила я плечи, – но все равно внутри так неспокойно...

– Все будет хорошо, – снова ее рука скользнула по моему плечу.

– Спасибо тебе за ободрение, – моя улыбка вышла какой-то вымученной.

Обед приполз верхом на черепахе. Отвела Забаву в столовую, затем спать. Посидев рядом и получив массу удовольствия от ласкания теплой шкуры своей королевы, я заставила себя встать и пойти дальше на уроки. Больше мне ничего не оставалось.

И тут, только я переступила порог, как сильные руки загребли меня в охапку и прижали к широкой твердой груди. Я даже охнуть не успела, как носом уткнулась в чье-то тело. По запаху определила чье.

– Лахрет!!! – прохрипела я в его тесных объятиях.

– Ланочка... Звездочка моя, – его голос хранил столько тепла и нежности, что у меня сердце ухнуло вниз и забилось где-то в области коленей. – Я так соскучился...

Мир вокруг лихорадочно закружился, запрыгал в разные стороны, словно решил потанцевать. Он здесь! А я тут переживаю, куда он запропастился! Моё ухо слышало бешенный бег его сердца, глубокое дыхание и мелкую дрожь.

Минуты через две я попыталась вырваться из плена рук:

– Лахрет, ты меня раздавишь... мне трудно дышать!

– Прости... – он дал свободу и, отодвинув на расстояние вытянутой руки, заглянул в глаза. – В голове шумит от чувств и желаний...

– Негодяй! – оттопырила я губу. – Я тебе целый день звонила, а ты не отвечал!

– Я знаю. Не мог. Прости... И сейчас меня не должно быть здесь, – он виновато усмехнулся. – Сбежал с работы, как подросток с коннора! Понял, что там от меня толку, как от ниры – яйцо! Вообще перестал соображать что-либо! – он это говорил с таким запалом, словно маленький разбышака о своих шалостях корешам.

Я осуждающе сощурилась и наклонила голову. Нахлынуло волной обиды.

– И ты, значит, бросил работу, чтобы на меня поглазеть? Посмотрел? Что дальше собрался делать?

– Спать! – он блеснул красными, не выспавшимися глазами.

– Спокойной ночи, – и я, вывернувшись из его рук, развернулась идти по намеченному курсу, демонстрируя, что обижена по-поводу неотвеченных звонков.

Бесцеремонные руки снова притянули меня спиной к знакомой груди.

– Ты не поняла, я буду спать у тебя, и хочу, чтобы ты была рядом... Иначе я не засну.

Я повернула ему свой возмущенный профиль и, вскинув брови, прокомментировала:

– Я как бы не против, но ведь нужно вроде бы подписать контракт и... потом... все остальное... – я пару раз махнула ресницами.

Лахрет глухо засмеялся, еще сильнее прижав к себе, и дружелюбно поправил:

– Глупышка, я имел в виду, что ты побудешь рядом и посторожишь мой сон. Гормоны мне не дают спать, а когда ты рядом, то я легче себя чувствую. Поняла? – и он чмокнул меня в висок.

Я сморщила лоб, пытаясь понять смысл его слов. Вышло что-то вроде того, что он так и не спал с нашего первого поцелуя. Это что значит? Неужели и в самом деле у них происходит в голове мощный гормональный взрыв в момент поцелуя? Рядом возле обиды выросло чувство вины. Но пока что сильнее была обида.

– Поняла, – я вывернулась из его рук и шагнула в сторону, – но как же моя учеба? Надо идти на занятия. Мне по рангу положено учиться примерней всех, а выходит все строго наоборот.

– Тебе можно прогулять. Никто тебя не посмеет выгнать из атконнора. Тем более что последний урок у тебя – техника. А по ней у тебя, помнишь, давно уже блат. Так что, – он за плечи развернул меня к комнате, – зови Фию и пой мне колыбельную. Договорились?

Я притворно возмущенно вскинулась.

– Ты посмотри, какие мы! Уже все решил!.. – я смерила его взглядом, потом одарила пленительной улыбкой. – И, кстати, Фия в ванной убирается, так что звать ее не надо, – отворила створку двери и вошла.

Он криво усмехнулся и вошел за мной. Потом ухватил за кисть и, усадив на диван, плюхнулся на него сам. Мои колени разместил у изголовья в виде подушечки, сложил ладоши под щекой и сладко, как младенец, улыбнулся.

– Все! Теперь все как надо! – Лахрет потянулся. – Сон, родимый сон! Как давно я не спал! Кажется всю вечность.

И дорогой гость закрыл глаза. Я не заметила, как счастливо улыбнулась, наблюдая, как умиротворенно он уходил в мир снов у меня на коленях. Было такое уютное чувство, будто это самое лучшее место на свете – быть его мягкой подушечкой и нежно гладить его черный ежик волос. И вышло как-то само собой петь ему колыбельную...

Уносит ветер лепестки цветов,

Это значит – ты рядом.

Уносит ветер обрывки слов,

А ты не отводишь взгляда.

Как долго тебя я ждала

И забыть я не смогла

Как ты обнимал меня за плечи,

Как шептал мне сладкие речи...

Живу я лишь тобой одним,

Ведь в сердце моем любовь поселилась.

Живу я лишь тобой одним,

Мое сердце тебе покорилось.

Хочу, чтобы ты в душе сохранил

Мой мерцающий образ,

Хочу жить тобою одним,

И мой молящий возглас

О том, что я навеки твоя...

Позови, я приду к тебе тотчас...

Фия бесшумно скользнула из ванной, и хотела было уйти, но я жестом остановила ее и указала на кресло рядом с диваном. Она покорно села, кивнув головой, словно спрашивая, чего я хочу. Чтобы не разбудить моего спящего принца, я пальцем указала на него и то, что пока мы не должны по его желанию находиться наедине. Она прекрасно прочитала мою мысль, и я в который раз обрадовалась, что иридане – телепаты.

Лахрет расслабился, задышал ровно и тихо. Выключился сразу. Я сидела, не двигаясь, боясь разбудить его неаккуратным движением. Взгляд скользнул от его широкого открытого лба по линии носа к фигурным, словно вырезанным из мрамора, губам, и остановился на волевом подбородке. Палец несмело коснулся его бровей. Как часто он хмурил их в задумчивости... В этот дивный миг я увидела его совсем другим. Таким родным, своим, близким. Далее палец скользнул к переносице, разгладив серьезную складку меж бровей, и чуть касаясь кожи, прибыл к губам. Там задержался на миг и остановился на скуле. Лахрет словно почувствовал фонтан нежности, захлестывающий меня сейчас, и довольно улыбнулся во сне. И странное дело, меня совершенно не смущало присутствие постороннего рядом.

Хотелось бы мне сидеть вот так неподвижно до тех пор, пока Лахрет впитывал силы через сон, но всем известно такое неприятное ощущение, когда затекает все тело от неподвижного сидения. Затерпают колени, сводит мышцы спины и плеч. Так вот через пару часов мое тело назойливо начало разъяснять мне все прелести этих ощущений. Я пыталась пересесть, поправить, переместиться в более удобное положение, но всякий раз встречала неосознанное яростное сопротивление со стороны спящего. Иногда завистливо косилась на дремлющую в кресле Фию, которая выбрала себе удобную позу и чувствовала себя преспокойно! Зазвонил коммуникатор Лахрета. Попыталась проигнорировать, но после пятиминутного настойчивого жужжания, я достала его из кармана спящего и приняла вызов. По ту сторону говорил знакомый голос куратора. Очень раздраженный знакомый голос куратора:

– Какого ты меня так подставил! Неужели нельзя было хотя бы в курс дела ввести?! Ушел и с концами! Меня спрашивают, а я не знаю, что говорить. Да еще не отвечаешь на вызовы! Ты где?! – ни тебе здрасти, ни до свидания, а сразу с обвинений. Как привычно!

Как видно, не только со мной наш прямолинейный друг так позволял себе разговаривать. Как всегда и слова вставить не дает. Я приложила динамик к уху спящего. Пущай сам слушает ругань друга. Даже веко не дрогнуло, а тирада продолжалась довольно долго без пробелов и запятых. А вот только я шевельнулась, как возмущенно была помещена в прежнее удобное для него положение. Видимо, сейчас у Лахрета существовал только один раздражитель – я. Пришлось отвечать мне, ибо кое-кто не соблаговолил даже замычать в микрофон.

– Это Лана. Лахрет сейчас не может ответить тебе, Наран. Он спит мертвецким сном праведника!

На другом конце пауза. Потом сбивчивое кряхтение и недовольное бубонение.

– Все с ним ясно... Спасибо, друг, удружил, так удружил! Ничего не скажешь... Ладно, вырулю как-нибудь ситуацию сам.

– Спасибо. Ты будешь настоящим другом, – не подумав, ляпнула я.

С какого это перепугу я перешла на такой фамильярный тон с куратором? А! Не важно! Я быстро отбилась, не желая слушать дальнейшие возмущенные возгласы, кои могли последовать после этой фразы.

Знал ли Наран о нашей с Лахретом небольшой трагедии? Ну, если эту неясную ситуацию можно было таковой назвать... Может, он сам догадался или друг поделился? Не существенно! Важно, что он готов выручить в трудную минуту.

Я со вздохом отложила коммуникатор в сторону. Сон начал смаривать и меня. Устало уронила голову на спинку дивана и прикрыла глаза. Не заметила, как и сама задремала.

Посреди ночи меня разбудил скулеж Забавы. Она требовала моего присутствия. Когда на этот раз я попыталась выскользнуть из-под головы суженого, меня благосклонно отпустили. Осторожно положила подушечку вместо себя и скользнула к своей крохе. Сейчас она была для меня более важным объектом. Так и заснула, но только теперь в удобной позе и уже с привычным грузом на себе и возле себя. Сегодня я стала подушкой для двоих. И как так вышло, что они не могут без меня заснуть?

*** *** ***

Пробудилась от ощущения, что на меня кто-то смотрит. Открыла глаза, сощурившись от падающего в комнату через огромное окно света. На его фоне черный силуэт мужчины, сидящего у кровати, с трудом узнала. Лахрет, заметив, что я ожила, широко улыбнулся. Оказывается, он притащил пуфик от дивана к кровати, чтобы сидеть рядом и смотреть на меня.

– Доброе утро! – сладко потягиваясь, протянула я. – Давно ты тут сидишь?

– Не знаю, не засекал, – он нежно отодвинул непослушную прядь волос, упавшую мне на лицо. – Ты, когда спишь, улыбаешься...

– Хм... не всегда, – я оглянулась на лежавшую рядом Забаву.

Та, вывернувшись на бок, уложила заднюю конечность мне на живот, и мирно сопела. Фии нигде не наблюдалось. Я снова повернулась к Лахрету.

– А где Фия?

– Ушла за завтраком.

– Ааа... – я приподнялась на локтях и задумчиво произнесла: – Ты знаешь, мне часто сниться страшный сон... Будто я убегаю от преследователей, страшно боюсь, что они схватят меня... – я жалостливо воззрилась на сидевшего рядом мужчину, но что-то он не очень-то меня слушал.

Его взгляд скользнул от моего лица к плечу. Невольно проследовала глазами туда же и обнаружила непорядок: бретелька ночной сорочки наглым образом переместилась на середину предплечья и задержалась у локтя. Я скромно поправила соблазнительное обстоятельство, и села в постели, обхватив колени.

– Ты выспался? – попробовала сосредоточить его внимание на своем лице.

Он неохотно оторвался от моего плеча и ответил:

– Почти. Но это первый раз за трое суток. Так что можно сказать, я как на свет снова родился, – его губ коснулась сладостная улыбка, от которой екнуло внутри. – А ты?

– Да. Кстати, вчера Наран тебе звонил на твой коммуникатор. Ничего, что я ответила вместо тебя? Он был так настойчив!

– Ничего.

– Он так бранился!

– Догадываюсь. Я его конкретно подставил, – невозмутимо произнес он, словно говорил о погоде. На его лице не мелькнуло и тени сожаления.

– Расскажешь?

– Да что тут рассказывать? Сбежали те рыбаки, что устроили саботаж на контрольной Кодосской станции. Мы их ищем. Но мой мозг совершенно отказывался работать. Вчера вообще дошел до ручки. Начал имена всех путать. Лирита Забавой назвал. Короче, докатился. Все-таки трое суток не спать... В общем, плюнул я на все, решив, что толку от меня там мало, даже больше вреда. Заснуть без тебя все равно не мог и, вызвав на место Нарана, прилетел сюда, так его и не дождавшись. Ты уж прости, что так на тебя вчера набросился. Просто я уже на пределе.

Я смотрела в его честные глаза и удивлялась той простоте, с которой он так откровенно говорил мне о своей достаточно интимной проблеме. Виновато опустила глаза. Услышала рядом насмешливый вздох и вскинулась. Лахрет ухмылялся, поняв мою мысль. Ох, уж эти телепаты! Ничего нельзя от них скрыть. Я сползла с постели, стала сзади него и погладила по голове. Он, как котенок, отозвался на ласку и довольно замычал. Легкий шелест простыни сообщил, что моя серебристая прелесть на кровати решила пробудиться от сладостного младенческого сна. Первый ее вопрос был:

– А где Лирит?

Я передала ее вопрос Лахрету. Тот насмешливо фыркнул и большим пальцем указал на балкон. Там, действительно, красовался темный силуэт нура. Его клиновидная голова заинтересованно рассматривала нас через окно. При его упоминании, нур довольно прорычал и фыркнул подобно своему наезднику, просунув нос в щель балконной двери. Гардина порывисто дернулась в такт потока воздуха из ноздрей Лирита и медленно вернулась назад.

– Хочешь, иди к нему, поздоровайся, – обратилась я к будущей королеве вслух, чтобы Лахрет слышал нашу беседу.

Та скромно скрутилась в калачик:

– Я просто так спросила!

– Как хочешь, – прыснула я и направилась в сторону ванной.

Меня ловко поймали за талию и прижали бедром к голове, так как Лахрет продолжал сидеть.

– Погоди... Побудь еще рядом...

Никогда не думала, что подобные нежности, да еще и с самого утра, могут доставлять столько удовольствия! Каждая секунда, проведенная рядом с этим удивительным мужчиной, влияла все больше и больше на меня, делая смелее, увереннее в себе, женственнее. Через минуту обтирания щекой моего бедра, он отпустил меня в ванную комнату, куда мне очень надо было попасть. Когда я вернулась, Фия уже привезла завтрак и расставила его на столике подле дивана. Лахрет с сосредоточенно-задумчивым лицом, расставлял приборы. Села напротив. Он покосился на меня все тем же задумчивым взглядом.

– Ты куда сегодня? – спросила я его, беря в руки что-то похожее на вилку.

– Буду с тобой, – он ответил мысленно, явно не желая, чтобы каота нас слышала. – Я уже перешел тот рубеж, когда могу быть вдали от тебя. Прости, но придется тебе меня терпеть. Сегодня пятый день недели. Завтра мы летим в твой поселок к твоим родителям. Я уже связался со своими. Они вроде бы оба довольны моим выбором. Мама уже нашла званцев. Так что переживем эту ночь и... – в его глазах блеснул подозрительный огонек.

– Ясно... – выдохнула я вслух.

– Может, мне выйти? – Фия догадалась, что мы перешли на мыслеобразы.

Я бросила вопросительный взгляд на жениха. Тот пожал плечами.

– У тебя есть дела? – спросила я каоту

– Да. Так что, если я вам не нужна, я пойду. За столиком вернусь позже.

– Хорошо, – я взглядом провела прислужницу, пока та не затворила за собой дверь.

Лахрет, молча, продолжал кушать. Прогонар, привезенный Фией, сегодня был особенно вкусным. Я задумалась о его словах.

– А о каком ты только что рубеже говорил?

– Только что?

– Угу, – я отправила в рот кусок прогонара.

– О физическом. Ты не знаешь... но до интимной связи с тобой, я привязан к тебе. Рубеж, о котором я сказал – это возможность быть без тебя. Теперь мне одна дорога. Ты знаешь, о чем я...

Я почувствовала, как неловкая волна смущения окрасила мои щеки. А в животе запорхали бабочки. Но я постаралась сделать деловой и серьезный вид и продолжила:

– С какого момента? Еще с того дня?

– Почти. Скорее со вчерашнего. Я думал, что то, что рассказывали мне о гормональной привязке к женщине, поцеловавшей мужчину, ерунда. И что ее легко преодолеть. Увы, я ошибался. Видимо, моя самоуверенность сыграла надо мной хорошую шутку. Это действительно, сильнее разума.

– Мне сказали нечто другое...

– Что?

– Что мужчина может пережить эту саму гормональную привязку относительно спокойно, если не любит женщину... – при этих словах я засмущалась.

Создалось ощущение, что я выпрашиваю у него признание в любви. Он широко растянул губы в согласной улыбке.

– А ты сомневалась в моих к тебе чувствах? Думаю, все очевидно.

– Я... – глаза сами опустились вниз и встретили вопросительно-изучающий взгляд Забавы.

Та, проглотив почти целиком принесенную рыбу, внимательно следила за нашим диалогом, тихонько сидя подле кресла.

– Ты не переживай, я не трону тебя. Я выспался и полон энергии. Тем более Забава, уверен, меня удержит от необдуманных действий, – произнес Лахрет, думая, что успокаивает меня.

Но я не слышала его, уйдя в мир войны моих тараканов. Если честно, мне трудно было понять, почему он так держится, и эти все правила о подписании контракта... Я не знаю, что произошло со мной, но со вчерашнего дня, точнее с вечера, поняла, что и у меня где-то есть некая кнопочка желаний. Я каким-то образом нажала ее. Теперь внутри росла жажда его объятий в арифметической прогрессии. Лахрет был настолько нежен и аккуратен, что это еще больше раззадоривало меня. Любое его прикосновение вызывало во мне приливы голода близости. Он мне сейчас что-то говорил о контракте, о том, что делают званцы, а я, вместо того, чтобы слушать, рассматриваю его губы, подбородок, глаза. Стыдно признаться, но мне так хотелось сейчас всем телом прижаться к нему, впитать его силу, слиться с ним воедино и будто пить его нежность и желания. Мужчина замолчал, заинтересованно вглядываясь в мое лицо.

– Лана?

– Ууу? – я словно вырвалась из забвения.

– Пожалуйста, осторожнее с мыслями. Я их слышу.

– В смысле? Что не так?

– Ты часто бываешь скрытой для меня, но сейчас я отчетливо слышу... ощущаю кожей...

– Что? – удивленно вскинулась, выпрямив спину.

– Я чувствую твое желание, – он нахмурился.

– Какое желание? Ты о чем? – я попыталась претвориться дурочкой, хотя прекрасно понимала, о чем он говорит.

– Ты знаешь, о чем, – быть строгим у него не вышло. – Это мне льстит и нравится, но я тогда начинаю терять самообладание.

– Скажи, а зачем нужен этот контракт? Может... – я кокетливо взмахнула ресницами, и послала ему пленительную улыбку. – Ну его... а?

Он слегка отодвинулся, чтобы не искушать судьбу, и с собранным видом мученика ответил:

– Ради законности наших отношений. Многое стоит на кону. Если я вступлю с тобой в связь без контракта, меня могут обвинить во многих грехах. Мы пострадаем оба. Ты должна была уже узнать это из некоторых уроков этики, – на лице Лахрета мелькнула тень напряжения. – Я не могу уйти от тебя, но прошу о помощи с твоей стороны. Если ты будешь сдержана, я справлюсь.

– А как они узнают? Мы никому не скажем... – я кокетливо скосила на него взгляд, и приблизилась, опершись на руку.

В этот момент я казалась себе грешной обольстительницей и коварной искусительницей. Он устремил на меня ломающийся взгляд. Внутри у него все протестующе сжималось и толкало ко мне, однако в глазах горело здравомыслие.

– Поверь мне, узнают. Тот, кто ищет, всегда найдет. Врагов у меня достаточно, так что этот необдуманный шаг пойдет им на руку. А ты сейчас...

– Хочу, чтобы ты меня обнял? Да, это правда. Хочу, – его тирада почему-то меня рассердила. – Но эти твои... "нельзя, у меня полно врагов", меня добивают! – состроив трагичную гримасу и закатив глаза, я выровнялась и медленно встала из-за стола. – Тогда уж лучше я пойду! До встречи вечером! Забава, на выход!

И я демонстративно развернулась к выходу.

– Постой!

– Что не так?! – я деланно нахмурилась и театрально повернула в его бок профиль.

Он поднялся, подошел, и через пару секунд я оказалась в его объятиях. Его губы страстно прижались к моей шее. Растаяла, довольная, что осуществила свое желание, правда таким диким шантажом... Но кому сейчас легко? Кровь вулканом взорвалась в жилах и забурлила горной рекой. Я мгновенно ощутила его желание, волнами хлынувшее в мою взволнованную голову. Большая мужская рука скользнула от моих лопаток до талии и остановилась чуть-чуть ее ниже, не смея опуститься далее. Фантазия бурно написала картину маслом под названием "Мы вдвоем чрезвычайно близко..."

– Ланочка, я люблю тебя, и все твои эмоции ощущаю очень отчетливо, – его губы уже шевелились в области моей макушки, а голос напряженно дрожал. – Я понимаю тебя и хочу тебя всем своим естеством, но нам нужно соблюсти правила. Ты ведь не простая женщина, ты – кашиасу. Ты принадлежишь Иридании. Ты, благодаря своей Забаве, имеешь просто немыслимую власть, о которой даже не догадываешься. Завладев тобой, я заявлю права на положение лорта, и если начну с такого шага, то с самого начала вызову на себя неодобрение всего общества. Как я буду дальше участвовать во взятых на меня обязательствах тогда? Я ведь прекрасно понимаю, что на меня наложит чин лорта.

– Ах! Это... я как-то и забыла, что являюсь наездницей не простой ниясыти, а будущей королевы-матери, – я недовольно скривилась, чувствуя как бабочки в животе многочисленным роем запорхали по всему телу.

Уронив затылок на плечо мужчине, и вжимаясь всей спиной в его тело, я устремила взгляд в пьянящие голодные глаза. А ведь он прав. И то, что я кашиасу, действительно налагает на меня не только привилегии, но и обязанности. Лахрет о них помнит, я – забыла. И кто из нас под контролем гормонов? Это еще надо проверить! Где эта моя кнопочка желаний? Надо как-то выключить всякие "хочу его" и тому подобное, а то доведу мужчину до греха. Недовольно всхлипнув и покорно вздохнув, я отодвинулась от него и, не смея поднимать глаз, трагично хмыкнула. Он произнес:

– Сегодня в арреторге состоится ежемесячное собрание. Я должен быть там.

– Хорошо. Лети, – безропотно кивнула я.

– Я без тебя не могу.

– Так, как я туда полечу?

– Ты же помнишь, что ты – кашиасу?

– Угу, – я, наконец, посмотрела в его черные глаза.

– Хотя от тебя не требуется пока участвовать во всех мероприятиях, пока ты учишься, но ты имеешь полное право на них присутствовать. Твой долг сейчас – Забава. Но, когда она поднимется в свой первый брачный полет, твое обучение в атконноре закончится. На тебя ляжет вся ответственность кашиасу. Тогда тебе нужно будет присутствовать на всех подобных мероприятиях...

– Что ты мне сейчас пытаешься объяснить? – перебила я его.

– Что, если ты сегодня пропустишь учебу и полетишь на это собрание, тебя никто не посмеет осудить.

– Ты хочешь, чтобы я все-таки сегодня полетела туда с тобой?

– Так.

– Так бы сразу и сказал, а то какие-то обязанности, долг! Тогда мне стоит переодеться?

– Как посчитаешь нужным. Но лучше одень что-нибудь удобное. Мы полетим на Лирите.

– Ладно. Я буду готова через пять минут.

– Я предупрежу администрацию атконнора и буду ждать тебя на балконе, – и он, скользнув губами по моей щеке, вышел прочь из комнаты на балкон.

Я оглянулась на Забаву, которая терпеливо сидела на пороге и ждала, когда я куда-нибудь пойду.

– Ну, что, Забава! Сегодня мы прогуляем с тобой не урок, а целый день! Мы летим в арреторг, то есть в небесный Ир!

Та послушно крякнула и поковыляла в сторону балкона. Она прекрасно понимала, что за разговор состоялся у нас с Лахретом и, молча, все принимала. А я же периодически забывала о том, что это создание живет моими эмоциями и чувствует практически то же самое. Наверняка, и мои желания чувствует, но молчит. Милое и тактичное дитя. И в кого она такая? Я провела ее взглядом до балкона и подошла к комоду.

Однако, порывшись в своем комоде, я обнаружила, что совершенно нечего надеть! Я так привыкла к учебному комбинезону, что даже не задумывалась, в чем ходить в неучебное время.

– Лахрет! – крикнула я мужчине.

– Что, – он заглянул через дверной проем балкона.

– У нас сколько времени до собрания?

– Три часа.

– Мы можем в Ире залететь в какой-нибудь магазин и выбрать мне что-нибудь из одежды? Мня нечего надеть! Я как-то об этом не заботилась раньше, а теперь... – голос мой явно не звучал радостно. – У меня уже деньги есть, так что...

– Хорошо, – быстро согласился он. – За деньги не переживай. Тогда пошли?– он жестом пригласил меня на выход, когда я облачилась в привычный учебный комбинезон.

– А как же Забава? – спросила я ятгора, когда мы все стояли перед краем балкона-терассы. – Она же не умеет толком летать! А особенно через зияние!

– Об этом не беспокойся. Лирит ее понесет в лапах.

Я скептически осмотрела нура, нахмурив лоб.

– А он выдержит нас троих?

– Выдержит, – легко подкинув меня на спину, ответил Лахрет и сел сзади. – Ты только вели Забаве прыгнуть с балкона самостоятельно. Он ее поймает. Пусть лишь слегка напряжет свои крылья.

– Она уже умеет летать. Ну, почти. Не долго.

– Конечно. Я знаю. Но через зияние пока нет, так что лучше пусть доверится Лириту.

Забава, поняв Лахрета и без моего толкования, ловко нырнула вниз, распахнув еще не совсем окрепшие крылья, и самостоятельно подвернулась нуру в лапы. Тому лишь стоило ее захватить в свои объятия.

Дальше все, как и в тот первый раз. Воздух впереди заволновался. Потом вокруг возник перламутровый пузырь защитного биополя Лирита. А далее смазанная радужность "белого ничто" зияния. Забава сообщила мне, находясь в лапах нура, что ожидала большего. И ее совсем не впечатлило это зияние. Мало того, она прекрасно и сама могла бы его открыть и впустить нас в него.

– Практики у тебя нет, чтобы так рисковать нами всеми, – поучительно заметила ей я.

На что получила ответ в стиле, что она королева и у нее перемещение в зиянии в крови. Что это так же легко, как и дышать. Спор мы закончили у огромного торгового центра. Он собой снаружи представлял высоченный монолитный прямоугольник со сплошными стенами из зеркального стекла. Лахрет велел Лириту присмотреть за Забавой, объяснив, что в общественных местах лучше оставлять своих ниясытей где-нибудь на настэ и тому подобном. Некоторые люди до сих пор побаиваются ниясытей.

В торговом центре Лахрет ориентировался довольно легко. Видимо не в первый раз здесь. Он быстро нашел нужный отдел. Когда мы шли вместе, люди учтиво кланялись и уступали дорогу. Моя диадема, зуру то есть, говорила красноречивее всего. Во мне сразу признавали кашиасу. Но я заметила, что и Лахрета все легко узнавали, и весьма почтительно кланялись ему. Он относился к этим знакам почтения сдержано и старался не обращать на это внимания.

– Я вижу, тебя все хорошо здесь знают, – прокомментировала я.

Он лишь пожал плечами, не желая ничего объяснять. Явно это ему не доставляло удовольствия, что меня не сколько удивило, сколько впечатлило. Я сделала для себя вывод, что выбранной мною мужчина не страдает честолюбием. Очень интересно... Возьму себе на заметку.

В самом отделе одежды продавцы оказались очень расторопными. И вскоре в моей примерочной было несколько подходящих костюмов и платьев. Их мне выбирал сам Лахрет. Хочу сказать, что вкус у него весьма не дурен. На цену он не смотрел и велел мою платежную карточку засунуть в... куда подальше, в общем, заявив, что в состоянии оплатить покупки своей невесты. Я на первых порах сделала робкие попытки возражать, но встретив непреклонный взгляд мужчины, заткнула фонтанчик. Меня иногда пугала личность этого человека. Бывало, так вот глянешь на его лицо и понимаешь, что спорить просто бессмысленно. Но попытку возразить сделать стоило.