Текст книги "Ты ждала меня, Заруна? Книга первая (СИ)"

Автор книги: Энн Лу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 39 страниц)

Ее у нас вел господин Наран. Мне нравилось, как он ее преподавал. Еще на первом занятии (в смысле на том, что я была, так как вводное я пропустила) он поведал нам кому знакомые, кому не очень, но явные истины истории Иридании.

Известная всем история началась около трех тысяч лет назад. До этого мало что известно. Лишь легенды и присказки. Согласно им, на Заруне когда-то существовало две расы гуманоидов. Точнее нее расы, а вида. Одни были люди, а вторые – герны. Последние были похожи на ящеров. Я видела их рисунки. Милые такие ящерки: два метра роста, на двух ногах, похожих на лапы животных, с руками и толстенным хвостом. Голова была клиновидная на широкой шее. Покрыты мелкой-мелкой чешуёй. И цвета они были песочного. Глаза радужные, с поперечным зрачком. Венчали их голову от бровей до затылка небольшие изящные наросты в виде минихребта. На затылке они соединялись мысиком. Эти герны мне даже очень понравились. Красивые, но по-своему, не такие, как люди.

Согласно этим легендам, люди были у гернов в рабстве. Потом они восстали против своих хозяев. Тогда герны разгневались на них и создали против мятежников страшное оружие – ужасный вирус. Он должен был убить всех людей, которые не хотели вернуться к ним. Все, кто возвратился, прививали вакцину, и те выздоравливали. Но, что-то пошло не так. И люди смогли защитить себя от этого страшного оружия. Они выжили. Нашли лекарство. Но осталось пугающее наследие. Так называемые осложнения после перенесенной лихорадки. Если не углубляться в подробности генетики, то этот вирус отразился особенно на женщинах. Он затронул их психику и нервные окончания. Повлиял на генном уровне. Это ужасное наследие передается по икс-хромосоме. У женщин их две, у мужчин – одна. Именно в результате этого, женщины людей стали такими "холодными". Хотя, я так поняла, заболевание затрагивало больше репродуктивные органы женщин, поэтому эта "холодность" больше касалась нежелания женщин иметь близость с мужчиной, и как следствие, детей, а не их нормы поведения и психологии. Потом это пытались как-то урегулировать. Ведь пострадало от вирусного проклятия всё общество и будущее в целом. И деторождение и отношения в семьях. Конечно, на материнском инстинкте не отразилось влияние вирусного эффекта. Женщины продолжали любить детей. По-своему любить. Однако от мысли их родить, женщины приходили в дикий ужас.

Согласно одним научным исследованиям, было доказано, что количество нервных окончаний у женщин сократилось почти в два раза. А область, отвечающая за инстинктивное поведение, уменьшилась. Конечно, этот печальный факт не создал аксиомы. Все еще оставались особенные женщины. Даже очень эмоциональные. Но их было очень мало. Подавляющее большинство их предпочитало иметь как можно меньше отношений с мужчинами.

Исходя из всего вышесказанного, можно понять, почему численность населения очень сократилась. Возник демографический кризис, требующий решения на государственном уровне. То, как регулировалось все это, какие законы принимались, как чуть не вымерло все население, об этом мы особо не говорили. Говорили же о том, откуда взялись тараки, нынешние враги ириданцев. Вот тут мне стало даже очень интересно.

Согласно тем же легендам, герны вымерли. По какой причине, не известно. Поговаривают, что их наказали какие-то "Высшие Силы" за желание властвовать над людьми. Они оставили после себя наследников – генномодифицированных потомков. Гибридов. То есть тараков. Те люди, что вернулись к гернам за спасением от вируса, стали участниками грешных экспериментов тех самых гернов. Что там делали и как, не известно. Тайна канула в прошлое. Но тараки остались. Это очень агрессивная раса гуманоидов. То, что творится там у них, пугает каждого живого человека. На протяжении этих трех тысяч лет люди вели напряженную борьбу с тараками.

Последним рубежом борьбы с ними стало создание биополя вокруг Иридании, огромного материка, на котором обосновались люди. Но для этого важно было выгнать со всех своих земель тараков. Поэтому стратегия войны перешла из обороны в наступление. Велись напряженные бои. Многие наездники и ниясыти погибли в тех жутких сражениях. Многое было потеряно и забыто, но вскоре люди смогли отвоевать свою землю, доставшуюся им от предков. Последней решающей битвой оказалась та самая легендарная Ернонская битва, о которой говорил мне в столовой Магон. Тогда было пролито столько крови и людей, и ниясытей, и тараков, что заполнила бы огромное море! Иридания скорбела, оплакивая своих героев, своих крылатых защитников. Королевы скорбели. Поэтому, может быть, давали мало миру новых дочерей и сыновей. Кто знает... Почти перестали появляться на свет молодые королевы. Мир Иридании замер в ожидании новой королевы. В течение десяти лет, сразу после окончания войны, когда было запущенно защитное поле, мало появлялось малышек-королев. Может две-три от силы. И то, две из них отказались от предложенных девушек. Последней повезло больше. Ее наездница живет сейчас в Ире. Ее зовут Рия. А королеву – Шима. Она является самой молодой королевой Иридании. Ей всего от роду около шести лет.

Поэтому для многих наездников было делом чести и жизненно необходимо, чтобы молодая королева сразу выбрала себе наездницу, чтобы даже близко не рисковать стать нирой при отсутствии подходящей спутницы. Я думаю, именно поэтому так рвался за меня Наран, когда нашел среди народа поселка Со необычную эмоциональную девушку. В таком случае вероятность того, что королева сделает свой выбор – очень велика. Ведь для ниясыти главное – это эмоции. Они любят эмоции. Это для них сильнейший магнит. Причем, они любят положительные эмоции, такие как: любовь, доброта, забота, терпеливость и тому подобное.

Тараки же по природе своей очень жестокие, поэтому у них нет ни ниясытей, ни их наездников. Мало того, тараки ненавидят ниясытей, да и боятся панически их, как огня. Вообще, оказывается, ниясыти очень опасные создания. Они обладают чрезвычайной силой. Телепатия, телекинез и телепортация для них – плёвое дело. Мало того, они обладают еще способностью видеть предметы насквозь и создавать вокруг себя защитное поле. Причем последние способности у них ярко разделены по половому признаку. Самки-ниры – сканеры. Они могут видеть и чувствовать предметы на большом расстоянии и проникать вглубь предмета, видя их внутренности, чуть ли как рентген-аппарат. Так нира может смотреть на здание, и, если захочет, видеть ходящих там людей через стену. Как это у них выходит? Я помню свое приключение в библиотеке. Кстати, благодаря этому особому единению "наездник-ниясыть" наездник может спокойно видеть все, что видит его ниясыть.

А вот самцы-ниясыти или нуры могут создавать вокруг себя эдакий большой энергетический пузырь, способный раздуться и покрыть целый флайер. Это поле генерирует один его орган, находящийся у него в районе печени. Господин Лахрет показывал нам этот орган. Похож на дулю. Я еще тогда долго хихикала над его видом. Это такой биологический вид генератора защитного поля. Им ниясыть пользуется для того, чтобы защитить себя во время телепортации, когда она входит в подпространсто. Однако он может вызвать его и так, по желанию. Через это защитное поле не может пролететь ни один предмет, ни одно оружие не может проникнуть через него. Конечно, долго генерировать это поле ниясыть не может, слишком велика энергозатрата, но спасти себе жизнь и жизнь своего наездника он вполне способен. Да и ниры тоже генерируют небольшое энергополе, но очень ненадолго и слабое, чисто для того, чтобы телепортироваться. Интересно, что ниясыти могут находится некоторое время даже в вакууме! А вот королевы могут делать и то и другое. Однако кто же пустит воевать королеву и мать рода, хоть они – страшная сила. Я каждый день уходила с урока биологии и истории озадаченная и удивленная. Что за чудеса творятся в этом мире?!!! И я стала его частью, да еще и одной из ключевых ее частей. Наездницей матери ниясытьского рода. Ого! Я сама себе не верила. Иногда даже казалось, что я сплю, и мне снится дивный сон...

Я вырулила к кабинету по истории. Зашла в аудиторию, и сразу прозвенел звонок-мелодия, сообщившая о начале занятия. Куратор уже находился внутри. Я была последней, но успела вовремя. Села на место. Куратор, лишь после того, как я уселась, начал урок:

– Сегодня мы поговорим с вами об эпохах, – Наран выжидающе обвел всех взглядом. – Что такое эпоха? Как вы думаете? Пожалуйста, Саргона.

– Это период истории, в течение которого проходит ряд похожих событий.

– Что-то похожее. В принципе, эпоха – это хронологическая мера исчисления лет. Это время меньше, чем эра. В течение этого периода происходит ряд событий до какого-то резкого изменения. Такие изменения называют эпохальными событиями. По-сути, это промежуток неопределенного времени, выделенный тому или иному событию. Например, эпоха войн, эпоха колеса, эпоха строительства, эпоха художественных взглядов и так далее. Наш мир был полон разных эпох. Современные историки попробовали систематизировать нашу историю по эпохам. Первой они назвали Доисторическую Эпоху. То есть, то, что было до того, как стали появляться исторические документы, описывающие нашу историю. В тот момент, мир и цивилизация на нашей Заруне уже существовали. Однако то, чем они занимались, как жили, что делали, чего достигли, до нас не дошло никаких записей. Лишь мифы и легенды, которые сообщают, что мы, люди, отделились от гернов и стали жить и развиваться самостоятельно. Потом наступила эпоха блужданий и междоусобных войн. Далее – становление мира и создание единой цивилизации. Четвертая эпоха – эпоха познания мира ниясытей. Время нашего с ними единения. С этого периода времени в наше общество вошли ниясыти и стали определяющим звеном в властетворении. Кстати, именно тогда произошел переломный момент борьбе с тараками. Мы вылезли из пещер и ям, и начали строить города и поселения. Пятая эпоха, как логичное следствие большей свободы, – Эпоха Промышленного Развития. Мы с вами живем в эпоху технического прорыва, когда был создан антигравитационный двигатель, как раз то самое эпохальное событие. Во все эти периоды нашей истории помимо их названий происходили и другие события исторической важности, затрагивающие нашу с вами сегодняшнюю жизнь и, думаю, будущую. Кто знает, может быть, мы с вами живем во дни новых эпохальных событий и кто-то из вас станет участником таковых, – при этом он сделал многозначительную паузу.

Мне показалось, что он что-то знает, что-то действительно значимое, что может изменить ход истории, но очень сомневается в реальности его исполнения. Поэтому он искренне верил в то, что говорил о приближении какого-то значительного события. Это был миг, может, дарованный мне способностями Забавы, но я увидела картину, яркую, как вспышка. Там я увидела старинную книгу. Она хранит в себе какую-то тайну. Никто не знает, где она и что там хранится, но она слишком важна и значима. Наран верит, что она раскроет правду. Но чего? Происхождения Иридании? Что за бред мне привиделся? Наран вздрогнул и бросил на меня удивленный взгляд, будто почувствовал, что его "подслушали". От этого я удивилась не меньше, но в этот момент, когда он говорил, я находилась ближе всех к нему, так что вполне может быть, он сам мне ее спроецировал неосознанно. Наран прищурился. Жаль, что рядом нет Забавы. Она часто мне подсказывала мысли других. Она легко читала окружающих.

Наран продолжил лекцию. Говорил о второй эпохе блужданий и войн. Об этой эпохе мы будем говорить последующие пять занятий. За это время мы узнаем о первых городах, построенных людьми, их расположении, названиях и их правителях. Как они правили и как вели между собой войны. Как в этот период они пытались еще вдобавок ко всему справиться со странным поведением женщин и сопротивление таракам, которые начали появляться. Я так поняла, это было время чёрных блужданий. В те времена женщин ставили ни во что и использовали как вещь. Вполне возможно, это и спасло человечество от вымирания. Ведь общие законы, защищающие область семьи и продолжения рода, еще не были сформулированы. Тогда практиковалось насилие в семье. Женщин никто не спрашивал, хочет она иметь детей или нет, хочет ли она вступать в близость с мужчиной или нет. Она просто рожала и слушалась. Нравилось ей это или нет, не имело значения.

О гернах вообще мало сообщений в исторических источниках.

Рассказывал Наран интересно, но я устала. Пережитый стресс давал о себе знать, и вскоре я начала отключаться и перестала вообще слушать.

Последней лекцией стояла по расписанию техника. Сегодня мы должны были первый раз сесть за пульт управления флайером. Туда меня, такую уставшую, приволок Март. Сидела я за своей партой в позе задумчивого студента, уперев лоб в собранный кулак и пряча лицо за ним. Хотелось к Забаве в постель. Видеть уже никого не имела желания. А тем более красавчика-преподавателя. У меня на него просто нет сил. Так как при виде господина Лахрета постоянно приходилось бороться со странными, и не всегда приятными, ощущениями. Пусть он и вел себя как истинный джентльмен. Учтивый, вежливый, приветливый. Но все одно, от этого легче не ставало. Я постоянно боролась внутри с противоречивыми мыслями и чувствами. Страх и притяжение. Смущение и восторг. Паника и волнение. Сколько можно?! Это явно к чему-то должно привести.

На лекцию господин Лахрет опоздал и сразу же всех нас увел в огромный ангар, где стояли учебные флайеры. Там нас ждали студенты старших курсов. Оказывается, к каждому обучающемуся в нашей группе был приставлен старший студент, который будет обучать нас пилотированию. Это большая честь – учить наездника ниясытей. Я досталась угадайте кому? Правильно, самому господину Лахрету. Я же кашиасу! Меня должны учить лучшие. К стати, я недавно узнала от нашего всезнающего Магона, что господин Лахрет имеет звание ятгора. Это что-то вроде адмирала. Я была, мягко говоря, поражена. Он был начальником Службы Безопасности всей Иридании. Я как узнала, так сразу его еще сильнее зауважала и еще больше стала бояться. В тот день я еще спросила, почему он тогда здесь, а не в своем ведомстве? Март объяснил, что закон требует от каждого наездника хоть раз в жизни поучаствовать в обучении молодых поколений. Так сказать для передачи опыта.

Каждый старший студент брал приставленного к нему обучающегося, и они вдвоем садились в свой флайер и на практике уже учились летать. Я с обреченным вздохом залезла в свой флайер. Спать хочется и страшно. Внутри и так все сжато. А тут еще и близкое общение с этим загадочным мужчиной! Как же мне выдавать знания, которых у меня нет? Я села за пульт управления и уставилась на него, как коза на новые двери. Лахрет сел рядом на соседнее кресло второго пилота. Я повернула на него голову. Он тепло улыбался. Спасибо ему за это, я хоть немного расслабилась.

– Ну, что, иата Лана. Будем учиться?

Я заторможено кивнула.

– Итак, вы были на лекциях. С чего мы обычно начинаем? – его голос звучал успокаивающе.

Я поморгала, поморгала. Интересный вопрос. Я и сама не против это узнать. Называется, не знала, так еще и забыла! Я указала на консоль перед собой.

– Надо запустить тестирование...– заикаясь, предположила я.

– Хорошо, запускайте, – бесстрастно произнес он.

Я нашла вроде бы знакомую иконку на дисплее. Тыкнула туда пальцем. На экране появилась таблица. Я нервно сглотнула. А чего оно все обозначает? Я же на уроках мух считала, да паукам дули крутила. Как же теперь? Я ссутулилась и отправила ладони меж коленей, ибо понятия не имела, что делать дальше.

– Правильно. Что обозначают указанные в таблице пункты?

Я принялась читать. Там было написано что-то вроде "Тестирование антигравитационного двигателя", "тестирование демпферов", "тестирование генератора" и чего-то в этом роде куча всего. А что надо теперь выбирать? И нужно ли оно все это перед взлетом? Это же надо делать во время технической проверки. Я замешкалась.

– Госпожа Лана, вы помните, что я вам говорил, что тестирование и постоянный контроль проходит в фоновом режиме? Его запуск производится автоматически, но если вы хотите его провести сейчас, то, как это делать?

Я подняла на него виновато глаза.

– Я не помню, – выдавила я из себя, состроив траурное лицо висельника.

Пусть теперь четвертует, обругает, отправит туалеты мыть. Я не могу родить то, чего не знаю. Пусть ставит мне двойку. Хотя двоек тут не ставят, а только уровни. Их всего двенадцать. Я пока стою на нуле.

– Я знаю.

И все?!! Я выразительно вытянула лицо. Он, что, проверял меня на моё упрямство? Так я упряма, где не надо, а так, я даже очень покорная девочка. Лахрет улыбнулся и принялся медленно, чтобы я запомнила, показывать, что надо делать.

Итак, вначале нажимаем стартер. Он включает двигатель и генератор. Запускается проверка наличия топлива, уровень охладительной жидкости и фоновое тестирование. Преподаватель включил связь с общей системой воздушным управлением – это автоматический контроль за находящимися в воздухе флайерами. Он был когда-то создан умниками для избегания катастроф и несчастных случаев. Затем он снял фиксатор, и специальные крепежи-захваты отпустили маленький летательный аппаратик. Мы повисли в воздухе. Потом он взял в руки рычаг-штурвал и легко двинул его на себя. Потом вперед и мы мягко тронулись. Оказывается ничего сложного. Больше всяких слов незнакомых, чем действий. Вылетели из ангара. У меня даже дух захватило. Я восхищенно смотрела на Лахрета. Он вел уверенно и спокойно. Казалось это так легко!

Лахрет почувствовал мое восхищение и расплылся в довольной улыбке. Добился своего. И тут я поняла, чего он хотел. Привлечь мое внимание! Нееее поняла! Что это значит? Я нервно сглотнула и спрятала глаза. Мне вспомнились слова Забавы о том, что он может меня чувствовать. Я тогда не поняла, о чем она. Теперь начало немного доходить. Этот господин весьма непростая личность. Но зачем ему мое внимание? Это было мимолетное ощущение, но озадачило оно меня надолго. Лахрет явно догадался о моем недоумении на его эмоцию, но ничего на это не сказал, лишь предложил мне "порулить". Я взялась за штурвал и сразу пожалела об этом. Флайер стало колбасить из стороны в сторону, но мой сосед не стал ничего предпринимать, лишь прокомментировал:

– Учитесь, иата Лана. Вы должны почувствовать флайер. Тогда вы поймете саму суть, – он бросил на меня игривый взгляд.

Он забавляется, значит! Чего тут забавного?! Я воевала долго с штурвалом, но он сопротивлялся изо всех сил. Я уже и ругаться пыталась, и чуть не уронила флайер на какое-то здание. А Лахрет хоть бы дрогнул. Сидит и не шевелится. А если бы я разбила нас? Он словно услышал меня, произнес:

– Мы бы не разбились, – и посмотрел на меня своими глазами-угольками.

Изувер! У меня чуть сердце не стало, а тот хоть бы положил для моего спокойствия руку на штурвал.

– У нас с вами много времени до конца занятий. Тем более мой предмет последний. Так что будем мы с вами много летать, чтобы вы отработали практику управления флайером.

Я подняла на него молящие глаза. Он лишь мило улыбнулся и откинулся в кресле, скрестив безучастно руки на груди. Давай, мол, катай меня, пока я отдохну. Я сконцентрировалась и постаралась штурвал держать прямо и не дергать рукой. Начало немного выходить, а потом, спустя пол часа диких виражей и встрясок, даже неплохо получаться.

– Летите за город. Я хотел бы отработать с вами посадку, – я повернула на него удивленный взор.

А зачем за город? На что он намекает? Он невозмутимо ответил:

– За городом вы ничего не разломаете.

Я буркнула что-то вроде "да сэр", и направила флайер в сторону "за город". Там мы выбрали небольшую полянку, и я продолжила мучить машину теперь уже на приземление. Издалека, это, наверно, выглядело печально. Вверх-вниз, влево-вправо. Словно флайером больной Паркинсона правит. А приземлиться не можем. Лахрету надоело это "волнительное" море, и он, наконец, взял штурвал в свои уверенные руки.

– Вижу, этот маневр мы долго будем разучивать, милая моя госпожа, – и при этом он кинул на меня необычный взгляд.

Я его не поняла. Слишком занята была. Я все-таки как-никак пыталась сама посадить эту летающую штуковину. А преподаватель сделал это с такой легкостью! Я страдальчески вытянула губы в ниточку и виновато повернулась к господину Лахрету. Он лукаво ухмыльнулся и произнес:

– Придется вам, видимо, немного чаще позаниматься, чем другим.

Его слова меня смутили. Нервы, наконец, начали сдавать. Отведя взгляд в сторону обзорного окна, я поджала губы. Глаза заслезились. Плакать я уже хотела, когда увидела флайер на стоянке. Он что надо мной издевается? Почему не может понять моих чувств. Ведь я первый раз за штурвалом!

– Вы расстроены?

Я молчу. Ком в горле застрял.

– Вижу, что так.

Я резко повернула к нему обиженное лицо с глазами, полными слез.

– Я!... я... – грудная клетка моя часто вздымалась, выгоняя порывисто воздух, а слов я не находила.

Эмоции так и пёрли из меня. Он свел недоуменно брови в линию. Его что-то явно удивило. Эти самые мои эмоции? Или их сила? Мне было не до этого.

– Прошу вас, не расстраивайтесь. Не все с первого раза могут править флайером. Но этому надо учиться. Вы – наездница. Так должно быть. Вы сможете.

Когда я смотрела в его выразительные, умные глаза, непонятным образом мои переживания начали отступать. Сегодня мы были впервые наедине и так близко. Я всегда видела его со стороны. Высокий, красивый, сильный и отстраненный. Сейчас было все по-другому. Сейчас я видела в его взгляде участливое личное сопереживание. Ему было точно не все равно, что я думаю сейчас. И чем больше я смотрела в его черные глаза, тем сильнее понимала, что теряюсь в их бездне. Проваливаюсь и теряю путь назад.

В итоге, я поймала себя на мысли, что сижу и рассматриваю его. Его губы, глаза, рот, подбородок... О небеса! Как же он красив! Но не это заставило меня засмотреться. Другое. То, что он проявил участие и сочувствие. За этой красотой был не пустой человек, а целый мир, полный скрытых мыслей и чувств. Смутилась, почувствовала себя по-идиотски и сразу отвернулась. Тот же сделал вид, что не заметил. Или действительно не заметил? Трудно определить по его лицу, что он в данный момент думает. Мистер Загадка!

– Хорошо, – продолжил он, глядя вперед через лобовое стекло. – Будем возвращаться назад. Попробуйте поднять машину и правьте его обратно. Это не сложно. Просто повторите то, что было в самом начале. Давайте.

Прямо-таки не сложно! Ему-то легко говорить, а я... Ладно, не будем о грустном. Я напряглась, деваться-то некуда. Повторила все по прежней схеме и уже через минуту мы летели в сторону атконнора. Я даже радостно воскликнула, когда у меня все вышло весьма сносно. Машину тряхнуло лишь пару раз. Лахрет одобрительно кивнул. Почему-то от этой его положительной реакции внутри у меня все смущенно сжалось. Мне вдруг стало не все равно, что он обо мне думает.

Теперь мы летели в сторону альма-матер, и сердце бешено в груди колотилось от переживания, чтобы не рухнуть вниз. Всякие мыслишки, крутившиеся у меня о моем преподавателе, отошли в сторону, и я сосредоточилась на полете. Костяшки пальцев побелели от силы, с которой я вцепилась в штурвал. Господин Лахрет лишь мило улыбнулся, глядя на мои кисти. Было что-то в его взгляде, но я все никак не могла понять... А тут еще и атконнор приближался. В голове закружилось: как же в ангар-то залететь и ничего там не взорвать или покорежить? Меня спас Лахрет:

– Теперь я приму управление. Дальше нужно будет выполнить некоторые маневры, которые, как я понимаю, вы еще не готовы совершить. Так что расслабьтесь и отпустите штурвал... Ну? – я его не сразу услышала, а когда дошло, я так резко оторвала руки от штурвала, что он даже хмыкнул.

Голос его завораживал меня уверенностью и плавностью. Я повернула в сторону Лахрета голову и продолжила наблюдать за его мягкими и ровными движениями. В сердце зашевелилась черная зависть. Ну, почему у меня ничего не получается? Как бы я не старалась, что бы я ни делала, выходит как-то все через левую ногу. А этот мужчина маневрировал так легко и непринужденно, словно он родился в кресле пилота. Нет, конечно, он уже просидел за штурвалом не один год и наработал массу опыта, но это все равно не задавило во мне завистливого кролика.

Я откинулась на спинку сидения и облегченно вздохнула, уловив, как Лахрет поднял уголок рта, краем глаза наблюдая за мною. Внутри было такое ощущение, будто я целый день тягала мешки с песком. Руки дрожали, сердце бешено колотилось, дыхание прерывалось. Перед глазами стоял густой туман, а в голову будто чугун налили.

Сработали захваты, закрепив флайер на родном месте стоянки – мы прибыли. Лахрет открыл двери и выдвинул трап. Встал с места и пошел на выход. Я не шевелилась. Страшно было пошевелиться.

– Иата? – позвал преподаватель и вывел меня из состояния ступора.

Я вздрогнула, будто меня толкнули, и обернулась. Лахрет стоял у входа и насмешливо смотрел на меня.

– Вы собираетесь выходить? Или будете здесь ночевать? – его голос звучал весело и непринужденно.

Я еще раз вздохнула. Встала. Подошла к выходу, а господин Лахрет уже стоял внизу и протягивал руку, чтобы помочь мне сойти вниз. Какой джентльмен! Как тут не почувствовать себя принцессой? Я невольно смущенно улыбнулась. Ступила на первую, вторую ступеньку, взялась за его руку и... не успела ничего сообразить, как он легко подхватил меня и опустил прямо перед собой. В тот краткий миг, когда он проносил меня мимо, приблизив к себе, я почувствовала, что он вдохнул мой запах. От этого все внутри сжалось. Сердце ёкнуло и пропустило удар. А кожа отреагировала ошалелыми мурашками. Выровнявшись и обретя почву под ногами, я подняла на него вопросительный взгляд. Мгновения мне хватило почувствовать его, его ответное волнение и неподдельный интерес. Лахрет не отрывал от меня пьянящих глаз, игриво улыбался, продолжая держать за талию. Он любовался мной! Как такое возможно?!! Просто в голове не укладывается! Почему? Кто я такая, чтобы привлечь его внимание?! А что самое парадоксальное, что мне нравилось это. Дрожь нахлынула на меня волной. Я порывисто вздохнула и попыталась робко отстраниться от него, уперев ладони в сильную грудь. Он не отпускал. Играл со мной.

– Я... – выдохнула я и сильнее надавила рукой в твердую грудь.

Он лишь попустил объятия. В голове бешено скакало миллион мыслей, но ни одной подходящей для объяснения столь необычного поведения ятгора. Самой элементарной мысли я себе не допускала. Я смотрела в его черные бездонные глаза и чувствовала, как снова проваливаюсь в бездну. Он просто обязан что-то сказать! Однако Лахрет не шевелился, не издавал ни звука. Лишь смотрел и улыбался. Я упрямо верила, что он лишь шутит и сейчас легко отодвинется, скажет что-то смешное, и я пойду домой с легкой головой. Но он продолжал пристально всматриваться в мое лицо. Я чувствовала, как кровь ускоряет свой ток по венам, создавая шум в ушах, и заставляя бешено колотиться сердце. Его большая ладонь, лежавшая на моей талии, пропаливала кожу. Вторая, касавшаяся лопаток, гнала непривычные ощущения прямо в мозг. А он стоял и не двигался, будто наслаждался моей реакцией, как кот агонией мышки.

Через несколько секунд я застенчиво опустила взгляд. Пугало то, что мне нравилось находиться в его руках. Тело само тянулось к нему, прогибаясь под большой и мягкой ладонью. Я рассеянно отвела голову, оглянувшись назад. Заметила толпу у входа – все ждали преподавателя. А он продолжает медлить. Что теперь обо мне подумают одногруппники? Наверное, что я заигрываю с преподавателем, чтобы оценку себе повысить? Ну, или что-то в этом роде. Прошло еще пол минуты и мне пришлось поднять требовательный взгляд. Он должен объяснить столь интимные действия. Пауза затянулась и только я хотела ее нарушить, набрав в легкие воздух, как в мой возбужденный мозг ворвался вихрь образов. Я увидела закат в горах, покрытых лесом. Небо утопало в алых, оранжевых, желтых и белых красках. Я словно стояла на небольшом утесе, смотрела в темнеющую долину, а рядом цвели деревья, покрытые множеством белоснежных маленьких цветочков. От ощущений удивительного вида сердце забилось, как птица в клетке. Я даже отшатнулась от изобилия эмоций. Лахрет лукаво усмехнулся.

– Это то, что я вижу, вдыхая твой аромат, – еле слышно прошептал он мне на ухо и, наконец, отпустил.

Я не знала что ответить. В замешательстве сведя брови, я поднесла пальцы к губам.

– Ты же тоже видишь образы, когда вдыхаешь ароматы других наездников? – его голос томно дрогнул. – Это нормально. Иногда они тебе нравятся, иногда – нет, – мои глаза смущенно забегали. – То, что я тебе показал, я вижу, вдыхая твой запах... Понимаешь меня?

Я ничего не нашла умного, как возразить:

– Нет... но ведь это запах аро моей Забавы...

– Не совсем так, – он покачал головой. – Он смешивается с личным запахом человека...

Вспомнила лес, который представила, когда он в первый раз подошел ко мне довольно близко, и те завораживающие ощущения. Нервно сглотнула.

– Я не знаю, что это значит? – совсем тихо прошептала я.

– Через запахи общаются все живые организмы... – его голос дрогнул. – Они рассказывают о физическом состоянии, о настроении, о желаниях, о совместимости...

– Что вы этим хотите сказать?

Лахрет улыбнулся, как будто я задала глупый вопрос. Его глаза словно говорили: "Ты знаешь ответ". Он не ответил, лишь слегка нагнулся, чтобы снова вдохнуть мой аромат. Я почками чувствовала, что его тянет ко мне. Но мозги отказывались это принимать. Я боялась этого человека. Он являл собой что-то фантастическое, недостижимое, как человек из книги, как главный герой героической фантастики. И тут он намекает на... Не может такого быть! Потому что просто не может и всё тут! А тело моё рассказывало мне совсем другую историю. Оно выдавало дрожь и посылало тучу мурашек. Как они достали меня! Бегают по коже, когда им вздумается. Я что-то чувствовала, но отказывалась принимать. За этими мыслями я не заметила, как он приблизился. Подняла снова на него взгляд. Лахрет слегка нагнулся, так, что мог почувствовать мой запах. Он дышал глубоко, прикрыв с наслаждением глаза. А я сама удивилась тому, что голову кружит от его аромата хвойного леса. Испугавшись этих мыслей, я произнесла:

– Господин Лахрет, я могу идти? Ведь урок уже закончен?

– Да, конечно, я вас не держу... – он расплылся еще шире в улыбке.

Эта улыбка сделала выражение его лица таким глуповато рассеянным, что мои страхи о его величии ушли в небытие. Этот человек предстал в неожиданно новом, приятном для меня свете, и я посмотрела на него совершенно в другом ракурсе. Кем он теперь мне казался? Какой он на самом деле человек? Неясные сомнения беспокоили меня, скукожившись где-то глубоко в сознании. Чего он хотел достичь? Говорил ли он правду? Стоит ли ему верить? Искал ли он власти, сблизившись со мной? Если да, то зачем? Я мало знала его и поэтому боялась доверять. Поэтому я ретировалась. Лахрет не шевелился.