Текст книги "Ты ждала меня, Заруна? Книга первая (СИ)"

Автор книги: Энн Лу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 39 страниц)

Я выпрямилась и уставилась на него, как баран на новые ворота.

– А где я должна быть?

Он слегка выдвинул челюсть вперед.

– Во-первых, в своих апартаментах. Во-вторых, на вводном уроке по истории, – голос его дрогнул в усилии сдержать себя.

– Да? Я не знала, – мигнула я, состряпав на лице саму невинность.

Сообразив, что самовольный приход сюда – ошибка, я медленно подвелась на ноги. Забава удивленно вскинула голову, выпучив на мужчину недовольный взгляд, видимо решив, что он мне угрожает. А вид у него был... только что пар из ушей не шел. Он сжал кулаки так сильно, что даже костяшки побелели. Поджал губы. Наверное, в его голове тараканы в войну играли. Кто кого победит: ярость или благоразумие. Победили тараканы благоразумные. Он расслабился. Разжал кулаки.

– Вы поели уже? – его голос вернулся в норму. – Теперь соблаговолите ли идти на лекции?

Я согласно кивнула, кося на него испуганные глаза. А все-таки страшновато стало. Когда он сердитый, сделала я вывод, лучше не попадаться ему. Это я слабо отреагировала сразу, потому что после сытного обеда плохо соображала. А так... Я подтянулась и ответила:

– Если вы мне сообщите, куда идти, то я с готовностью выполню все ваши указания. Я совсем не знаю, что мне нужно делать, – сообщила я ему, уныло опустив плечи.

– Следуйте за мной, иата, – процедил он, посмотрев на меня оценивающим взглядом.

Что бы это значило? Он озвучил свою мысль:

– Вы не одеты в форму. Почему?

– Я не знала.

– Вам Фия должна была все рассказать и помочь с расписанием.

– Я не видела с утра Фию.

Он, недоверчиво прищурившись, посмотрел мне в лицо, потом повернулся в сторону выхода и сказал:

– Ладно, потом разберемся, – и с этими словами он направился к выходу, уверенный, что я обязательно пойду за ним.

И не ошибся. Я быстро засеменила вслед за ним. За мною моя малышка, озадаченно мигая в сторону сурового мужчины. Зашли в лифт. Наран нажал на четвертую кнопку снизу, а потом сразу пятую. Это, наверное, шифр какой-то? Стоим. Едем в лифте. Надо как-то разрядить напряжение. Я на него посмотрела вопросительно, выжидая, что он разрешит мне говорить. Сработало!

– Что? – спросил он меня.

– Скажите, можно задать один вопрос?

– Спрашивайте.

– А долго я спала?

– Стандартно. Двое суток.

– Сколько? – я аж хрюкнула от удивления.

– Два дня. Это стандартное время. Ниясыти всегда усыпляют первый раз своих наездников надвое суток. Именно столько им нужно, чтобы выполнить процесс единения, – он говорил об этом, словно я обязана все знать.

Я подняла озадачено брови и посмотрела на беленькую кроху. Вот это да! А я даже не заметила. Вот почему я так хотела есть! Так долго спать!

– Могу и я спросить? – его тон звучал примирительно.

– Да, – кивнула я ему, и тут лифт остановился, открыв двери.

Он вышел. Я за ним.

– Как вы назвали свою королеву? – он посмотрел на мою малышку с почтением.

– Забава, – ответила я и с умилением повторила его взгляд.

– Хм... Интересное имя.

– Ей понравилось, – горделиво ответила я, выпятив грудь.

Он хмыкнул:

– Ей будет нравиться все, что вы будете делать, – вот же циник!

Так меня обломал! Он заложил руки за спину, ухмыльнулся насмешливо и пошел по длиннющему широкому коридору с множеством дверей по всей его длине. На каждой был написан номер. Мы оказались в учебном корпусе.

– Сегодня я лично для вас проведу экскурсию по атконнору. Это с той целью, чтобы вы в следующий раз не заблудились и пришли вовремя на занятия.

– Простите, пожалуйста, господин фагот, – постаралась вежливо обратиться к офицеру.

Он резко остановился, и я врезалась в него. Оглянулся. Посмотрел в глаза.

– Теперь я для вас – преподаватель и куратор вашей группы. Поэтому, пожалуйста, обращайтесь ко мне так, как принято в атконноре.

– А как тут принято?

– Господин Наран.

– Хорошо, господин Наран.

– Что вы хотели?

Я замерла. А что я хотела? Выскочило из головы. Я виновато поставила бровки домиком:

– Простите, я забыла...

Он фыркнул. Наверное, он имел обо мне невысокое мнение. Я виновато опустила глаза и слегка отодвинула нижнюю губу. Почему рядом с ним я так теряюсь? И почему он меня пытается обидеть? Или это у него манера такая?

– Иата Лана, сейчас мы идем на лекцию по социологии. По расписанию сейчас у вас именно этот предмет. Потом вводные лекции по биологии и географии. Сейчас мы зайдем в аудиторию, и я представлю вас вашей группе, в которой вы будете проходить обучение в течение трех лет. Я поручу ваше перемещение по учебному корпусу сегодня старшему группы. Так что пока не закончатся лекции, вы не потеряетесь. Хотя... – задумчиво хмыкнул он. – По-моему, вы сегодня попали именно туда, куда вам было нужно... Прошу, не повторяйте сегодняшних прогулок без сообщения о том, где вы и куда идете. Вы пока не в том положении, чтобы перемещаться по атконнору самостоятельно. Это вам ясно?

Я с пониманием кивнула. Поджала губы. Он явно считает меня прямым потомком питекантропов, выросшим в сырых и темных пещерах. Только что не бегаю с дубинкой да в другой одежде. А так – сходство на лицо... К стати, а кто такие питекантропы?

Мы зашли в аудиторию четыреста семь. На ней так и было написано "социология". Я первая, он за мной. Зайдя, решила взять себя в руки и постараться вести себя естественно.

Передо мной предстала большая аудитория. От стола преподавателя вверх полукругом поднимались широкие ярусы мест для студентов. На этих ярусах расположены столы и стулья. А у каждого стола справа располагалось специальное место для ниясытей в виде мягкого замшевого мата. А между парами таких столов поднимался лестничный проход. За столом перед аудиторией слушателей стоял стул преподавателя и доска. На ней можно было писать специальным стилом, след от которого потом можно было легко стереть губкой. На той же доске можно проектировать из специального прожектора различные изображения и даже просматривать разные видеоуроки и записи. Когда мы зашли с господином куратором, то лекция уже началась. Преподаватель довольно высокого роста, даже на пол головы выше, чем наш куратор, и на полторы головы выше меня, был явно зрелого возраста. Это, конечно, не видно по его лицу, но его глаза выдавали его возраст. В них светилось столько глубины! Он обернулся на нас и, поняв, кто пришел, почтительно склонил голову в приветствии, но промолчал. Наран глянул в аудиторию, подошел к первому ряду и попросил одного студента со своим малышом пересесть выше. А меня усадил туда. И к чему такие почести? Я могла спокойно сесть и на последней парте. Но спорить с нашим строгим куратором не хотела, побоялась за свое здоровье. Пока усаживала свою тушку на удобное кресло, успела оглянуться и посмотреть, кто сидел в аудитории. Человек было немного. Где-то дюжины две. Все с маленькими ниясытями. Почему-то это меня не удивило. Я обернулась в сторону наших преподавателей и превратилась в саму внимательность. Забава взгромоздилась рядом на положенное ей место, словно там всегда сидела, и тоже обратила взор на мужчин. Наран проследил в молчании за тем, как я усядусь, и только потом заговорил:

– Я только что, как вы, наверняка, догадались, привел вам новую учащуюся. Ее зовут иата Лана Арамс. Кашиасу. Она будет проходить обучение на уровне со всеми. Но, я думаю, вы все понимаете, кем она является, и будете относиться к ней соответственно, – он обвел строгим взглядом присутствующих.

Те не шевельнулись, глядя на меня слишком серьезными взглядами. Какая дисциплина! Он повернулся к преподавателю и произнес ему:

– Прошу, продолжайте. Я ухожу, – и с этими словами куратор и вправду удалился, даже не посмотрев в мою сторону.

У меня мелькнула мысль о том, что он продолжает сердиться. Но почему? Я же не виновата ни в чем! Выдохнула с облегчением только лишь когда он вышел, уставившись на закрывшуюся за ним дверь. Захотелось чем-то тяжелым кинуть вдогонку. Да нечем. У меня даже коммуникатора не было при себе. Кстати, почему я его не взяла? Растяпа! Буду сегодня вольным слушателем. Включила мозги на запись и повернулась к преподавателю. Он заговорил приятным тенором:

– Позвольте, иата, представиться для вас лично, так как ваши однокурсники уже слышали мое имя. Меня зовут Хон Цирот. Я буду у вас преподавать социологию, – я коротко кивнула и выпрямила спину, показывая ему, что внимательно слушаю.

Он повернулся ко всем и продолжил говорить:

– Поднимите руку те, кто считает социологию не нужным предметом!

Я оглянулась и не увидела ни одной поднятой руки. Видно, все боялись его или уважали. А я подниму. Стало интересно, что он скажет?

– Да, иата, вы считаете предмет социологии не нужным? Почему?

Я так и знала, что он это спросит!

– Я хотела узнать, что вы возразите против моей поднятой руки, – буркнула я.

Позади послышались сдержанные смешки. Преподаватель ухмыльнулся.

– Я вижу, иата, вы пошутить любите?

– Ну... – запнулась, так как, конечно, не хотела зарабатывать себе нехорошую репутацию. – Но вы же этот вопрос не зря задали? Значит, у вас есть аргументы, которые доказывают, что на самом деле этот предмет является важным.

Он сделал губы дугой вниз в удивлении и кивнул.

– Я думаю, иата, из вас выйдет неплохой студент. Вы можете глубже мыслить. Это важная черта лидера. Интересный шаг, – он довольно кивнул. – Я, действительно, имею аргументы, указывающие на то, что социология, подлинно нужный предмет именно для вас. Во-первых, он нужен вам, наездникам ниясытей по определению. Вы – будущие лидеры Иридании. Вы – будущие члены Правящей палаты или члены прикордонной службы и будущие преподаватели. Вы должны понимать, что умение понимать механизмы, движущие обществом, вам необходимы в дальнейшей вашей сложной работе. По-сути, социология, довольно обширная наука и затрагивает много сфер человеческого общества. Социология – наука, изучающая общество, закономерности его развития и функционирования, механизмов его развития и строения его структур. А также это механизм обнаружения причин массового поведения людей, отношения между личностью и обществом в целом. Вопросы, которые затрагивает эта наука, исследуются и другими науками, такими как демография, философия, политология и экономика. Но то, что изучает социология, направлено на прогнозирование, проектирование общества, его поведения и движения, – он заложил руки за спину и прошелся вдоль всего пролета между его столом и остальной аудиторией. – Вам, как никому другому, нужно понимать, почему общество действует тем или иным образом. Что им движет? Как им управлять? Социология изучает причинно-следственные связи между индивидуумом и группами в процессе взаимодействия. Предмет нелегкий, но вы должны серьезно к нему отнестись. Я постараюсь излагаться ясно и понятно. От вас я требую вопросов и размышлений. Не стесняйтесь их задавать. Я буду этому только рад. Сегодня я хочу вам поведать историю возникновения этого термина, и начнем немного говорить о его структуре и о понятии социальной реальности и социального пространства.

Я поняла, что дело... ммм.. не очень радостное. Голова стала пухнуть уже только в начале лекции, это учитывая то, что я-то и язык еще знаю туго. Особенно специализированные термины. Что будет дальше? Но делать было нечего, я покорно слушала его слова. Он задавал вопросы, некоторые удосуживались даже давать свои комментарии. В один из таких вопросов я оглянулась назад, чтобы узнать, кто же все-таки со мной учится? И тут узрела! Мне мило улыбался на все свои красивые зубы Март, братишка, собственной персоны! Я так обрадовалась его присутствию, что напрочь забыла о том, где нахожусь. Я повернулась и громким шепотом ему прошипела:

– Ты тоже здесь?! Как же так?

– Вы представляете себе, иата! А я здесь! – услышала я за собой голос преподавателя и тут же резко развернулась назад.

Господин Хон стоял прямо перед моей партой и мило улыбался. Я глупо улыбнулась ему в ответ и нервно сглотнула. Для приличия поморгала. И сказать-то нечего! Он так прав! Он действительно тоже здесь! А я как-то забыла...

– Я думаю, у вас еще на перерыве будет возможность пообщаться с молодым человеком, а пока, прошу, будьте внимательны. Вы не представляете, как это сложно донести до ваших затуманенных ферментом ниясытей голов такую невероятно объемную и сложную информацию, – он продолжал улыбаться.

Я вжала голову в плечи. Ну, против танка не попрешь! Прав на все сто. Где там щель, чтобы сквозь землю провалиться? Давно ее не искала. Он оторвал взгляд от меня и продолжил лекцию. Сидела я дальше, молча. Боялась даже дыхнуть.

В общем, лекция по социологии прошла в тартаровых муках о том, что я почти ничего не понимала, учитывая, что преподаватель использовал термины, которые первый раз слышала. Хоть с энциклопедией сиди и переводи все его фразы. И это еще притом, что пол года назад я вообще не разговаривала по-иридански. Я снова задала себе вопрос типа "А что я здесь делаю?".

О завершении лекции нам сообщил мелодичный звук через динамики. На прощание господин Хон крикнул, чтобы мы вызубрили определение термина "социология" и повторили историю науки. Он будет спрашивать на следующий раз. Печально... Я б такая, чтобы он не спрашивал... Поднялась со своего места и тут же повернулась к своему братику. Он сидел ровно за мной на третьем ряду. Заметив, что я оглянулась, Март поднялся со своего места и скоро спустился ко мне с широченной и довольной улыбкой. За ним шлепал маленький ниясыть, мальчик, чуть крупнее моей Забавы.

– Ну что, сестренка! Как тебе развивающиеся события?

– Голова кругом идет! Я не успеваю толком все понять! Вот я стою, тебя провожаю, а вот – я уже учусь в учебном заведении, о котором ровным счетом ничего не знаю, кроме названия. Я даже не знаю, как называется наш курс, и на кого мы учимся?! – я глядела на него расширенными глазами.

– Ты не представляешь себе, как я удивился сам! Ну, во-первых, я не думал, что мне предложат участвовать в избрании. Потом, я очень удивился тому, что Нук меня выбрал. А тут еще ты стала кашиасу. Ну, вооще! – он так привычно широко распахнул глаза и стал таким смешным со своими оранжевыми радужками, как когда-то, еще дома, так по родному и по-свойски, что я забыла о своих тревогах.

Я широко ему улыбалась в ответ и не заметила, как вокруг нас собралась целая толпа.

– Слушай, Лана! Ой... прости, теперь же ты у нас иата! – Март хитро сощурился, видимо проверял, не испортила ли меня неожиданная власть?

– Для тебя, брат, я останусь навсегда, просто Лана, – я игриво взмахнула ресницами.

Он громко, как всегда, дома, когда мы с ним резвились в криг, засмеялся.

– Пошли, сестрица иата Лана! Теперь я твой гид по дебрям нашего огромного атконнора, – он, ухватив за плечи, увлек меня в сторону выхода из аудитории. – У нас сейчас целых пятнадцать минут, чтобы переварить социологию и настроиться на биологию.

И только на выходе заметила ту самую толпу своих одногруппников, которые хотели меня поприветствовать и познакомиться со мной. С ними я буду учиться целых три года. Это немалый срок. Я приветливо улыбнулась и, кивнув им через плечо, пошла за Мартом. Они вежливо улыбнулись мне в ответ и направились к выходу вслед за нами. Март оттащил меня ото всех к огромному окну коридора в самом тупике и поставил перед собой на вытянутых руках, заглянув прямо в глаза:

– Ну, рассказывай, что с тобой было.

Я опустила глаза к пальцам рук и сделала сосредоточенное лицо.

– Я мало что могу тебе рассказать. Да ты и сам все видел. А после того, как Забава меня выбрала, нас отвели в мои новые апартаменты... – я превратила глаза в блюдца после слова "апартаменты", – ты бы их видел! Роскошь!

– Я не сомневаюсь. Ты же теперь кашиасу! – он сделал выразительную паузу, желая подчеркнуть мое новое положение, затем ехидно продолжил: – Так ты нашу будущую королеву назвала Забава? В твоем стиле! Что дальше?

Одарив его задетым взглядом, я продолжила:

– Будто твое наречение не оригинально?! Нук! Так, по-моему, Ларта называла птичек? Нукки? – сощурила я глаза, стрельнув ему в отместку, а потом, опустив плечи, закончила: – Ты представляешь, я в тот же день уснула мертвецким сном на двое суток! С ума сойти! Я их даже не заметила!

– Я тоже дрых как Сур после сеанса обжорства! – он напомнил мне про нашего домашнего шестилапого питомца и погладил по голове своего нура (так все называли ниясыть мужского пола, как нира – женского).

Я захохотала, вспомнив нашего домашнего шалуна, и посмотрела на жмущуюся к моей ноге девочку. Она оглядывалась по сторонам и впитывала все происходящее как губка. Мне даже показалась, что я чувствую ее жуткое любопытство обо всем, что происходит вокруг. Неужели так действует та самая связь между нами? Ощущения такие, словно это я, а не она, оглядываюсь и хочу знать все, что твориться вокруг. Удивительно.

– Погоди! – тут меня осенила одна мысль. – Мне наш куратор сказал, что поручил меня на сегодня старшему группы, чтобы я не заблудилась. Выходит...

– Да, я – старший группы, – он это сказал спокойно и без насмешек, будто понимал, что это налагает на него большую ответственность.

– Это как же такое произошло?

– Я не скажу тебе. Просто куратор назначил меня и все. Он мне не объяснял, – Март пожал плечами.

– Март, я хотела у тебя спросить...

– Спрашивай.

– Как тебе господин куратор?

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, как человек? Меня он немного пугает... – я опустила глаза и сделала вид, что рассматриваю ногти, словно это стало самым важным делом в моей жизни.

Март почухал затылок и вытянул в задумчивости лицо.

– Странный он какой-то. Суровый. Загадочный, что ли? Честно, я не могу понять его. Мысли его не вижу. Даже поверхностные. Закрытый он. Я таких не встречал. И меня, он тоже немного пугает. Есть в нем что-то... Но наездники ниясытей все такие, так что удивляться этому не стоит. Мало того, пора привыкать, – Март ухмыльнулся своей мысли, будто считал ее весьма гениальной.

– Что ты имеешь в виду под словами "наездники все такие"?– я бросила на него вопросительный взор.

– Все, кто становится наездником, становятся невидимы для других людей.

– В смысле?

– Их мысли не видимы. Все. По крайней мере, для простых людей. Другие наездники могут видеть их, как и раньше. Я не знаю, почему так, – я кивнула ему, но, в действительности, до конца не могла понять слов Марта. Ведь я и до этого никого не "видела".

– Ого! – восхитилась я. – Слушай, Март. Плохо, что вы мне ничего не рассказывали о ниясытях. Теперь я чувствую себя прескверно! Все всё знают, а для меня все впервые!

– Ну, прости. Мы жили в глуши и с ними практически никак не соприкасались. Тем более, сейчас в Иридании мир и наездники редко покидают большие города или пограничный рубеж. В нашем поселке тоже редко появляются. Так что не было необходимости тебе что-либо рассказывать. Тебе надо было азы вызубрить, а потом уже такие нюансы. Хотя, сейчас я уже так не думаю, когда смотрю на твою Забаву. Подумать только, ты стала кашиасу! Три дня назад ты их даже не видела!

– Я тоже об этом думала, – я сморщила нос в задумчивости.

– Слушай, Лана, а почему ты с собой не взяла свой коммуникатор? Мы тебя искали. А куратор, так тот вообще так разозлился! Ты хоть понимаешь, кем ты стала? – он прищурился и сделал губки трубочкой. – Нет. Не понимаешь. Да и как ты могла бы это понять? Я думаю, это наш промах, – он имел в виду промах всей семьи. – Ведь мы тебя пытались, так сказать, воспитывать в нашей культуре. Я обязан наверстать упущенное. Ты, если что, спрашивай меня. Ну, если, что не понятно. Поняла? Не стесняйся.

– Кого-кого, а тебя я стеснятся в последнюю очередь буду, – подмигнула я брату.

Тот самодовольно ухмыльнулся. Видно было, что гордился тем, что на короткой ноге с персоной высокого полета. Если так подумать, то и правда, быть родственником, хоть и приемным, кому-то из правящих кругов, это знаете ли, честь. Я хлопнула его по плечу.

– Ладно, Март. А ты знаешь, что теперь у меня есть каота?

– Догадываюсь, – он наклонил голову. – Слушай, Лан, а ты не хотела бы похвастаться передо мной своими апартаментами? А то нам, простым смертным, не разрешено появляться наверху. Сама понимаешь, там живет элита, – слово "элита" Март произнес протяжно.

– А у меня есть выбор?

– Нет, – самодовольно ухмыльнулся наглец.

Как же я рада, что он рядом! Что у меня есть рядом человек, на которого я могу положиться, довериться ему. Пусть и не по крови, но по, хоть и короткому, но воспитанию, мы были родными. И я действительно его считала своим близким человеком.

– Ладно, это все потом, а сейчас, пошли на биологию. Уже время, – он взял меня под руку и повел в седьмую слева от того места, где мы стояли, дверь.

Там белела надпись "биология". Вообще на каждой двери виднелись таблички с надписями, так что на этом этаже заблудиться было невероятно сложно. В аудитории уже заняли все свои места и о чем-то друг с другом разговаривали. Когда мы вошли, многие повернули в нашу сторону головы, но попыток познакомиться более не предпринимали, чего мне особо и не хотелось. Мы с Мартом заняли свои места. Рядом на свое место, словно она там всегда и сидела, хлопнулась Забава, положив голову мне на колени и требуя ласки. Как такое создание не погладить? Не прошло и минуты, как мелодия из динамиков сообщила о начале следующей лекции. Обреченно вздохнув, я подняла глаза к входной двери, откуда должен был появиться преподаватель, и замерла в ожидании следующей умственной пытки.

Итак, биология...

В аудиторию уверенной походкой вошел высокий и красивый мужчина. И как только его увидела, память кольнула, что я его уже где-то видела. Где? Не помню. Он обвел всех вдумчивым взглядом черных, как уголь, глаз, полных удивительной глубины и ясности. Глядел он слегка из-под лба и от этого взгляд казался немного тяжелым, однако стоило ему улыбнуться, как лицо засветилось светом дружелюбия и мягкости. Мужчина подошел к преподавательскому столу и раскованно оперся пятой точкой о столешницу. Я невольно начала рассматривать черты его лица. Волевой подбородок с небольшой ямкой, ровный нос, немного выступающие черные брови, широкие скулы. Настоящее лицо лидера. Никакой женоподобности. От чего внутри родилось невольное чувство восхищения от силы характера, читающегося в каждом движении и жесте. А еще его широкие плечи... Уф! Природа весьма постаралась, одарив сего мужчину всеми возможными достоинствами сильного пола человечества.

Он был одет в стандартное одеяние всех преподавателей-наездников – черный китель с белыми воротником и манжетами и в строгие выутюженные черные брюки. А еще мне в глаза бросились его блестящие лакированные черные ботинки. Для меня это было доказательством того, что этот мужчина очень любит себя и уверен в своих силах. А еще его взгляд. Что-то было в его черных глазах. Казалось, что он может легко решить все мои проблемы. Вот, если бы он мне сказал сейчас идти за ним на край света, то пошла бы, даже не задумываясь. Такие люди только своим одним видом вызывали невольное доверие.

Преподаватель обвел всех своим пронизывающим взором, коротко остановился на мне, почтительно кивнув (я уже стала к этому понемногу привыкать), и начал говорить глубоким насыщенным тенором в аудиторию:

– Приветствую вас, господа учащиеся, на первом уроке биологии. Меня зовут Лахрет Ноа. Я буду преподавать у вас теорию о необходимых для вас вещах и явлениях. Все, что вы должны знать о своих напарниках-ниясытях. Об их физиологии, воспитании, повадках и особенностях. Поговорим с вами и о правилах использования их особенностей, но это много позже. Далее мы будем изучать так же все, что непосредственно касается их потребностей и окружающей среды. Это мой первый с вами предмет. Я буду у вас преподавать ещё технику. И также Приора – или предмет чисто для наездников – как пользоваться способностями ниясытей. Всего три, – он замолчал и сложил руки на груди. Глядя в эти умные глаза, я почему-то обрадовалась, что он будет у нас преподавать так много и часто. Он сразу вызывал положительные эмоции. – Хочу услышать ваши вопросы прежде, чем начну начитку лекции.

Преподаватель снова обвел взглядом присутствующих. Какое же знакомое лицо... Где же я могла его видеть? Точно! Это тот мужчина, к которому подошел господин Наран, когда оставил меня на орхестре площадки избрания в гассэ. Тогда я еще обратила на него внимание, на его пристальный и изучающий взгляд. Хм, интересно вдвойне. Значит, этот Лахрет дружит с фаготом. Что их связывает? Я на миг отвлеклась от предмета, а в это время урок продолжался.

В конце занятых парт поднялась одна рука молодого человека с тонкими губами и слегка оттопыренными ушами. Буду называть его ушастиком.

– Назовите свое имя, имя вашего ниясыти, и можете задавать свой вопрос, – кивнул ему преподаватель.

– Мое имя – Магон Тао, наездник Сина. Скажите, а мы будем эту тему жевать три года подряд? – слегка сиплым голосом спросил мой новый одногруппник.

– Поверьте, это настолько обширная тема, что жевать мы ее будем чрезвычайно долго. Но не три года. О других темах мы будем говорить по мере необходимости, – он усмехнулся лишь одним уголком рта, и это движение придало ему особого шарма. – Еще вопросы?

Рук больше никто не поднимал. Поэтому решила поднять руку я. Он повернулся в мою сторону, и разрешающе кивнув головой:

– Прошу вас, иата Лана.

Я немного замялась. Вообще-то я хотела, как он и просил, представиться, а он уже все знает... Хотя, нет.

– Я – Лана Арамс, наездница Забавы. Хочу вас спросить – а практикум у нас будет?

Господин Лахрет загадочно на меня посмотрел, на этот раз, улыбнувшись и вторым уголком губ, и тем самым вызвал внутри смешанное чувство приязни и смущения.

– Будут, но когда ваши ниясыти подрастут и достигнут летательного возраста. Это и есть предмет Приора.

– А когда это будет?

– Через полтора года. Точнее в это время вы сможете на них сесть. А до этого они будут учиться летать отдельно от вас, – он смотрел на меня сосредоточенно и неотрывно.

На этом моя смелость исчерпалась, и я смущенно опустила взгляд. Увидев, что вопросы иссякли, господин Лахрет продолжил, оторвавшись от стола:

– Начну я с того, что напомню вам, что такое предмет биология. А также начнем с азов, – он развернулся к столу, где находилась панель управления прожектором на доску.

Вызвал изображение ниясыти в профиль и начал, оглянувшись вполоборота на нас:

– Наука биологии занимается изучением живых существ, их взаимодействие с окружающей средой. Она изучает все аспекты жизни, в частности, структуру, функционирование, рост, происхождение. Этим мы и будем заниматься на лекциях. В основе современной биологии Иридании лежат четыре фундаментальных принципа: клеточная теория, генетика, гомеостаз и энергия. Об этих понятиях мы будем говорить много позже. Первым и главным объектом нашего изучения будет ваш теперь неизменный спутник и друг – ниясыть. Начну с названия. Слово "ниясыть" с древнего карского языка, на котором разговаривали наши предки, переводится как "блестящий змей". Соответственно от двух частей "ни" – блестеть и "ясыть" – змей. Это существо вошло в жизнь ириданцев много сотен лет назад. Никто сейчас и не скажет, когда случилось первое единение человека с ниясытью. Конечно, у нас есть романтическая история о девушке Дарине, которая случайно встретилась с малышкой нирой в горах... Но это легенда. Может, вымысел, а, может, и правда. Нам придется принимать это как данность. Теперь же они стали нашими спутниками и дают в неограниченном спектре свою силу нам и обществу в целом. То, что они могут и делают, а так же, как нам этим пользоваться, мы будем обсуждать после.

Его голос завораживал меня, как флейта факира – кобру. Он говорил легко, спокойно и понятно. Я следила, как зачарованная, за каждым его движением, изменениями мимики. У меня еще возникла мысль о том, что не может быть мужчина таким... слишком красивым, идеальным во всем. И это сильно пугало, вызывая настороженность. Он иногда бросал на меня внимательный взгляд. Однако это еще больше смущало, и в то же время не могло не нравиться, что удивляло втройне.

Господин Лахрет повернулся к доске, взял в руки стержень-указку и начал указывать на отдельные части тела ниясыти и называть их названия. Нога, грудь, колено, крыло и тому подобное. Что ж, буду запоминать. Мы послушно повторяли за ним. На это ушло минут двадцать. Потом каждый вставал и говорил, что запомнил. Он же спрашивал, какая часть тела для чего нужна нашим ниясытям. Мне сначала показалась это полным бредом. Неужели не ясно, что лапы даны ниясыти, чтобы ходить? Или крылья, чтобы летать? Но дальше, все пошло сложнее. Я и не догадывалась, что хвост ниясыти служит не только для регулировки движения в полете или равновесия при ходьбе. Оказывается, у них там находятся органы, отвечающие за спаривание. А так они различаются только по масти. Ну и размером. Самцы крупнее самок где-то на пол головы или на голову. Это как кому повезет. Мы нашли на рисунке место, где должен сидеть наездник. Это как раз там, где у ниясыти заканчивается шея, и начинаются плечи. Ну, это и коню понятно. А где ж еще сидеть-то? У самок еще есть яйцеклад. Он находится как раз в том месте, где у животных анус. А мне вот стало интересно, а как наши питомцы испражняются? Я и спросила об этом учителя. А что тут такого? Господин Лахрет снова усмехнулся своей особой односторонней улыбкой. Я его развеселила. Он нам показал еще одно отверстие чуть ниже яйцеклада у самок. А! ну, теперь всё ясно. Это была тоненькая почти незаметная щель, которая при необходимости расходится и от туда... ну понимаете, что там происходит. Ведь урок биологии! Я тут ни при чем.

– А куда нам ходить, когда им захочется? Ну, это...– я замялась.

Преподаватель продолжал улыбаться.

– Туда же, куда и люди. Пока. И будьте любезны, ухаживайте за ними. Промывайте. Это касается всех, – он окинул всех взглядом.

– А что значит, "пока"? – уточнил Март.

– Когда они станут взрослыми, они сами будут находить себе нужные места, – Лахрет проявлял терпение.

– Лишь бы не на голову! – брякнула я.

Все громко, мягко говоря, засмеялись. Преподаватель тоже растянулся в улыбке. Меня пока что Забава не спрашивала об отхожем месте. И странно это как-то. Пора бы. Я подняла руку. Лахрет кивнул.

– А почему моя Забава мне ничего об этом не говорила, что ей надо кое-куда. Маленькие, что, разве не какают?

Группа лежала под столами.

– Скоро попросит, не переживайте, – тут уже преподаватель смеялся со всеми.

Надо было бы смущаться подобным вопросам, но я себя чувствовала совершенно свободно и непринужденно. Не было такого чувства, что я нахожусь на лекции и должна все обязательно зазубрить. Все проходило в виде диалога.