Текст книги "Рассвет с Рыцарем-Волком (ЛП)"
Автор книги: Элис Кова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 24 страниц)
– Истинный Король Альф может быть только один. Одна стая – один король, – говорит Вейлин.
Альфы опускают цепи Эвандера, освобождая его. Мускулы Эвандера вздуваются, когда он поднимает руку, напрягаясь под тяжестью толстых кандалов, но обретая движение там, где раньше его не было.
– Хорошо. Я сделаю это сам. – В движениях Конри чувствуется убийственное намерение. Кажется, что все происходит медленно. Он отходит от меня. Я пытаюсь остановить его. Но он уже вне пределов досягаемости.
– Я должен был зарезать тебя, как твоего отца. – Слова Конри выкованы из стали и обмакнуты в кислоту отвращения. Его руки сжаты в дрожащие кулаки. – Нельзя было позволять тебе жить так долго. Предатель стаи – всегда предатель.
– Это не его вина! – кричу я. Эвандер может быть «свободен» от альф, удерживающих его, но он не в том положении, чтобы сражаться, не в том весе, в котором он находится. Конри не останавливается. Но он отвечает мне.
– Вина больше не имеет значения. Решение простое. Очень простое. То, что я должен был сделать с самого начала. – Обычно спокойное поведение Конри трескается, рассыпается на тысячу мелких кусочков, которые никогда не собрать обратно. Теперь они видят его – вся стая видит его отчаявшимся и ненавидящим, которым он на самом деле является. Кто-то удивлен, кто-то испытывает отвращение, а кто-то впечатлен и даже доволен.
– Не приближайся к нему! – Я бросаюсь к Конри, физически пытаясь удержать его, а в голове крутятся мысли о духах, которых я могла бы призвать на помощь. Но я уже просила всех. Все силы исчерпаны. А учитывая магию тумана, который потрескивает на моем плаще, я подозреваю, что теперь это владения великого волка. И никто другой не сможет вмешаться.
– Отвали от меня, предательская шлюха! – Конри отшвыривает меня от себя с той осторожностью, с какой человек отбрасывает рваный плащ, запутавшийся в его теле. Я приземляюсь на землю, уже вскарабкиваясь на ноги. – Ты будешь принадлежать мне душой и телом. Никто, никто не отнимет то, что принадлежит мне по праву. Я – Король Волков!
– Ты говоришь как капризный ребенок! – Неужели все дело в силе Авроры? Или это превратилось в то, что он тешит свое самолюбие? Эвандер забрал то, что, по мнению Конри, принадлежит ему, и теперь Конри хочет проявить ту же силу, что и малыш после потери любимой игрушки.
Эвандер пытается двигаться, стараясь повторять шаги Конри. Но цепи сковывают его и не дают перейти в волчью форму. Он никак не может сражаться в таком виде. Альфы, возможно, и позволяют соперничать, но это лишь видимость. Они явно не видят в Эвандере достойного соперника. Сомневаюсь, что кто-то вообще хочет, чтобы он стал королем… кроме меня.
Не раздумывая, я начинаю бежать. Конри проносится мимо меня, его удивление едва уловимо. Я бросаюсь к Вейлину и врезаюсь прямо в него, используя импульс, чтобы на мгновение сбить его с толку. К счастью для меня, мужчины-лыкины, похоже, предпочитают простые брюки. В них всего два кармана, и я запихиваю в них две руки.
Его глаза расширились, и он издал рык, когда мои пальцы сомкнулись вокруг ключа, который, как я подозревал, был там. Это была авантюра, но я угадала правильно. На выходе из подземелий Конри проскочил мимо Вейлина. Этим движением он передал Вейлину ключ от кандалов Эвандера. Передав ответственность за управление им доверенному альфе.
Прежде чем Вейлин успевает среагировать, я разворачиваюсь и оставляю его на открытом воздухе там, где только что была. Я бросаюсь к Эвандеру, в панике нащупывая ключ.
– Фаэлин, уходи! – кричит мне Эвандер.
Конри принимает свою волчью форму в то же мгновение, когда один кандал падает с запястий Эвандера. Может, альфам и не нравится мое вмешательство, но они и не собираются мне мешать. Я перехожу к другому запястью – Конри несется вперед на четвереньках. Позади него – белое пятно.
– Аврора? – Я на мгновение замираю от испуга, продолжая работать над второй цепью Эвандера.
Отвлечение стоит мне драгоценных секунд. Конри настигает нас. Он прыгает, и Эвандер отталкивает меня, свободной рукой отпихивая Конри за горло, пока тот уворачивается. Мы втроем падаем на землю, потеряв равновесие.
Я ползу к Эвандеру, пока Конри приходит в себя.
– Фаэлин…
– Ты не можешь драться! – Я вставляю ключ в замок и поворачиваю. Его второе запястье свободно. Теперь к лодыжкам.
Но Конри уже вернулся к нам. Это головокружительная и хаотичная смесь ударов, укусов и рычания. Эвандер явно лучший боец, потому что ему удается сдерживать Конри даже в человеческой форме. Но у Конри есть скорость и полная подвижность.
Я стараюсь сосредоточиться на том, чтобы освободить ноги Эвандера. Один упал. Эвандер издает крик, колено его освобожденной ноги подгибается, когда он пытается сбросить Конри.
Волчий Король оказывается на нем, когти глубоко впиваются в плечи. Конри наносит удар за ударом. Крови так много. Дождь красных брызг рассыпается по мху.
Подпрыгнув, я хватаюсь за спину Конри, пытаясь оттащить его, перебрасывая свой вес, когда Конри делает очередной выпад. Он поднимает оба когтя, и мне удается его оттащить. Белое пятно, которое я видела ранее, проплывает у меня перед глазами. Когти Конри опускаются.
Кровь приливает к моему лицу и щекам. Смех прерывается булькающими звуками. Рев резко обрывается.
Мы падаем на землю. В последнюю секунду мне удается вывернуться, чтобы Конри не навалился на меня всем весом. Но я не успеваю выставить руку. Я прижата к земле и так близок к каждой ужасающей, жуткой детали.
В горло Конри вонзается знакомое лезвие. Мой охотничий нож. Тот самый, который я…
Могу я взглянуть? сказала Аврора. Я никогда раньше не держала в руках оружие… Могу я оставить его себе? Ее глаза блестели, как и сейчас. С какой целеустремленностью она засунула его в сапог, который я ей подарила. Знала ли она тогда то, что задумала сейчас?
Нож лежит в дрожащей руке, измазанной кровью. Пальцы такие скользкие, что уже скользят по рукояти. Массивная лапа Конри падает с разорванного горла Авроры. Даже задыхаясь от крови и шока, она улыбается.
– Сдохни, ублюдок, – хрипит Аврора и откидывается на противоположную от Конри сторону. Неподвижно, как смерть.
Глава 48
У Конри расширились глаза. Как будто он впервые столкнулся с самой смертью – со своей мимолетной смертностью и осознанием того, что он не бог-король, которым так явно себя считал. Даже в конце, застыв навеки в своей волчьей форме, он никогда не выглядел так по-человечески. Впервые я вижу в монстре человека и даже не могу справиться с жалостью. Не тогда, когда он слишком поздно нашел эту душу.
И не тогда, когда рядом с ним истекает кровью Аврора.
Я выдергиваю руку из-под Конри, чувствуя, как растягиваются кости и рвутся сухожилия. Все болит, и пальцы с трудом шевелятся. Но они двигаются. А значит, я могу помочь.
Сделай что-нибудь, Фаэлин! кричу я себе, перепрыгивая через Конри и пытаясь добраться до Авроры. Я едва замечаю, что Эвандер тоже движется. Его все еще замедляет последняя цепь, от которой я так и не смогла его освободить. Но гораздо быстрее, чем ранее.
– Аврора, Аврора, пожалуйста. Держись. – Мои слова столь же неистовы, как и движения. Ее горло перерезано с одной стороны, через ворот. Я даже не знаю, куда лучше надавить, чтобы остановить кровотечение, но все равно вдавливаю ладонь в рыхлую и окровавленную плоть. Ее глаза дрогнули, и она издала слабый вздох. Я ругаюсь в досаде на жестокость судьбы и страхе перед тем, что ее травмы могут означать для всех нас.
Это тело нельзя убить естественными способами… чтобы убить меня, нужно, чтобы смертная рука совершила магический акт. Ее слова возвращаются ко мне, когда ужас оседает на моих плечах.
Я потянулась к своему мешочку с нитями, но нащупал лишь пустоту. Верно, они лишили меня всего. И я слишком устала, чтобы бороться с этим. Слишком устала от мира, чтобы протестовать, когда у меня забрали мое самое сильное и единственное оружие.
– Я могу это исправить. – Я перевела взгляд на волков, стоящих в удивление и ужасе. – Принесите мой мешок с нитками. – Никто не двигается. – Она умирает. Сделайте это немедленно! – кричу я с яростью и властностью, на которые сама не знала, что способна. Одна из женщин бросается прочь.
– Фаэлин… – кричит Аврора.
– Не пытайся говорить, – приказываю я. Эвандер подходит к нам. – Держи ее за горло, останови кровотечение. – Он выполняет мою просьбу. Я тянусь к плащу, достаю одну вышитую фигуру из множества – сердце из малиновой нити, жизненная сила и удача. Поднеся его к зубам, я рву нить, неистово разрывая стежки, чтобы вытащить его.
Она все равно говорит.
– Мне очень жаль.
– Не извиняйся. Пожалуйста, молчи. Я могу тебя спасти.
– Я не могла… раньше… я не могла сделать это раньше. Мне пришлось покинуть территорию лыкинов, чтобы освободиться от клятвы. Чтобы нарушить… чтобы причинить ему вред.
– Ты… – Я замираю, когда в голове проясняется связь. Но затем я снова с жаром принялась за шитье. – Ты ведь знала, что в ночь нашего бегства нас наверняка поймают, не так ли?
– Пока… пока мы выбирались с территории… лыкинов. – Ее глаза распахиваются, чтобы встретиться с моими, и она одаривает меня язвительной улыбкой. – Я искренне надеялась… что мы уйдем. Но если бы мы не ушли… Это должна была быть я. Я должна была это сделать.
Все это время она соглашалась с нашими планами, надеялась, что они сработают, что они достаточно хороши, чтобы освободить ее. Но в глубине души, за всем этим, она втайне планировала запасной вариант. Охотничий нож, который я ей подарила, и который она оставила себе, хотя он был для нее «бесполезен». Она убеждала нас не останавливаться на достигнутом, хотя у Конри был Эвандер, и она должна была знать, что я никогда не смогу его бросить. Последние мгновения перед тем, как Конри забрал нас, Аврора продолжала отступать назад по древнему городу, пробираясь к границе территории лыкинов. Она так сильно хотела быть свободной, я знала это и объясняла этим каждый ее поступок.
Но она также хотела отомстить. И любой из этих вариантов был бы достаточно хорош.
У меня защипало в глазах.
– Ты не должна была этого делать.
– Конри был моим убийцей – все Короли-Волки были, – говорит она достаточно громко, чтобы все слышали, напрягая голос от ран и от давления, которое Эвандер оказывает на ее горло. – Я начала эту клятву. Я должна была ее закончить.
Освободив нить, я осторожно провожу ею по ее шее, по ране зигзагообразным штрихом, словно планирую, как можно сшить кожу обратно.
– Да, и теперь, когда он ушел, мы отправимся в дом сирен. – Я касаюсь одного конца нити, пытаясь извлечь силу изнутри себя.
Аврора поднимает менее поврежденную из двух своих рук и осторожно берет меня за пальцы. Ее прикосновение – не более чем бабочка, приземлившаяся на мою плоть. Но оно успокаивает меня.
– Нет времени… Этого не исправить.
– Нет.
– Фаэлин, ты не в силах это исправить. – Слова сказаны как можно мягче. Но как же они ранят. Как нелепой я себя чувствую.
– Я могу…
– Только если ты воспользуешься моей силой, и, скорее всего, это все равно ничего не изменит.
Другая альфа вернулась с моим швейным набором. Она кладет его у моего бедра и быстро отходит. Похоже, никто из лыкинов не осмелится посягнуть на священную землю рощи, все еще окутанную волшебным туманом духа великого волка.
Великий волчий дух! Я смотрю на его насест в поисках помощи, но его нет. Я не помню, чтобы он уходил. Будь он проклят. Скорее всего, он не смог бы оказать помощь: это, без сомнения, не в его силах. Но, обвиняя его, я отвлекаю часть боли от себя. От того, что это моя вина, и только моя.
– Не рискуй использовать мою силу. Ты должна взять на себя все остальное, – заканчивает Аврора.
– Что? – тихонько вздыхаю я. Я слышу резкий вдох Эвандера, стоящего рядом со мной. Его брови нахмурены, а глаза полны всех печалей мира. По-своему он тоже любил Аврору. Если бы она была ему безразлична, он никогда бы не стал рисковать всем, чтобы освободить ее несколько месяцев назад.
– Сделай то, что ты сделала в первую ночь нашей встречи. Прими мою силу в себя.
– Я не могу… это была случайность.
– У тебя явно особый талант, Фаэлин. – Аврора слабо улыбается. – Ты сможешь.
– Но это было разрушение кольца. Это не одно и то же. – Я лихорадочно моргаю. Много раз. По моим щекам текут слезы.
– Это тело – всего лишь сосуд для моей силы. Оно ничем не отличается от кольца. – Слова Авроры тверже, непоколебимее. От этого кровь быстрее течет между пальцами Эвандера. – Если его уничтожить, сила освободится, она будет искать себя.
– Могу я вместо этого отдать тебе силу в себе? – Я хватаюсь за любую идею, которая не заканчивается тем, что она предлагает.
– Если бы ты могла, мы бы уже сделали это раньше, – мягко напоминает она мне. – Фаэлин, я устала. Я прожила тысячу лет и не хочу существовать еще тысячу в таком виде.
– Что с ней будет, если она заберет всю твою силу? – Голос Эвандера густой и тяжелый от эмоций. Но под его словами скрывается покорность, за которую мне хочется на него обидеться. Я не могу поверить, что он согласился на это. Беспокоясь обо мне, он отказывается от Авроры. – Она ведь не может быть духом, правда?
– Я не знаю, – признается Аврора. – Но с половиной у нее все в порядке. Я верю, что она достаточно сильна, чтобы удержать остальное. – Оптимизм радует, хотя я не могу не думать, что он также неуместен. Ее глаза полностью открываются, взгляд возвращается ко мне, и я не могу отделаться от ощущения, что это в последний раз. – Пожалуйста, Фаэлин… если бы это был кто-то другой, я бы хотела, чтобы это была ты. Закончи это для меня.
Я часто моргаю, мое зрение затуманивается, когда слезы, которые я больше не могу сдерживать, наконец-то вырываются на свободу. Я горячо хватаю ее пальцы, забыв о нитке и ране. Я держусь за нее так, словно одним только этим прикосновением могу удержать ее здесь, такой, какая она есть. Я могу сохранить свою подругу.
Аврора улыбается, ее глаза снова закрываются. Она абсолютно спокойна. Даже лунный луч, падающий на нее, кажется, светится ярче.
Женщина, которую я знал в таком виде, уйдет. Но она будет жить вечно в другой форме. Во мне. В луне, которую я буду встречать каждую ночь.
– Все будет хорошо, – шепчу я ей и себе. – Больше не будет боли, ты достаточно долго страдала.
Все еще держа ее пальцы одной рукой, я поворачиваюсь и тянусь к ножу, торчащему в шее Конри, и с ворчанием освобождаю его. Я вытираю лезвие о бедро. Льняная ткань уже окрасилась в пунцовый цвет. Хотела бы я иметь под рукой клинок, который не использовался для убийства Конри, клинок, который мог бы быть предназначен для Авроры и только для Авроры. Но это все, что у меня есть, и медлить нельзя.
Положив нож, я выбираю по одной нити. Обматываю их вокруг рукояти, а затем закрываю пальцами. Каждая частичка сущности от меня, от моих предков, которые владели этим охотничьим ножом на протяжении многих лет, когда мы использовали его как инструмент для нашей магии, каждая частичка сущности от духов, которых мы знали, и тех, кто давно забыт. Я сворачиваю все это вместе.
Ко мне возвращается давно забытое воспоминание. Редкое время, проведенное в лесу с моей матерью, когда я была еще девочкой.
Фаэлин, однажды может наступить момент, когда тебе придется использовать свою силу, чтобы забрать жизнь другого. Эти слова были такими нежными, но в то же время такими мрачными. От них во рту появился металлический привкус, хотя произносила их не я. Я знаю. Я знаю, бабушка говорит, что наша сила нужна только для того, чтобы помогать этому миру. Но однажды может возникнуть необходимость в убийстве. Возможно, чтобы спасти себя. Возможно, для того, чтобы пережить долгую зиму. Когда бы ни пришло это время, нанеси сильный и верный удар, дочь моя. Не медли. Ведь хуже, чем лишить жизни, – это причинить страдания.
– Тебе больше не будет больно, – тихо клянусь я Авроре. Нож в моей правой руке. Левая тянется за ее головой, обхватывая ее. Эвандер медленно убирает окровавленную ладонь, обнажая рану.
– Спасибо, друг мой, – слабо шепчет она, уже не имея сил открыть глаза.
– Это честь для меня. – Я нежно целую ее в лоб и провожу лезвием по ее грудной кости. Она никогда не чувствовала себя такой маленькой, такой хрупкой. Столько крови пропитало землю вокруг нас, что для того, чтобы положить этому конец, потребуется совсем немного. – Спасибо тебе за все, что ты для меня сделала.
– Это было… честью для меня.
Я решительный шаг.
Если бы я не решилась и не бросила все силы на это, то, возможно, не смогла бы сделать вонзить лезвие6 в нее. Но я не колебалась и чувствую, как в этот момент из ее изможденного тела вытекают последние остатки жизни. Я подавляю всхлип и еще раз целую ее лоб.
А потом – свет.
Магия взрывается внутри нее. Кровь и кровь сгущаются в ярчайший лунный луч. Ударная волна проносится по роще, разбрасывая лыкинов, как тряпичных кукол. Их разбрасывает в стороны и между деревьями. Даже Эвандера отбросило. Но меня это не трогает.
Я остаюсь в центре событий и задыхаюсь, глядя, как исчезает моя подруга. Когда вся сила, которой она обладала, высвобождается. Затем, словно натянутая тетива, она срывается обратно.
Сияние возвращается, но не к Авроре, а ко мне. Я чувствую, как ее сила проникает в меня. Наполняет меня до такой степени, что я откидываю голову назад и поднимаю грудь к небу, задыхаясь. Во мне нет места для него. Я едва могу дышать, но никогда еще не чувствовал себя более живым.
Звезды заполняют мои глаза. Темное небо становится моей тенью. Я вижу, как весь мир проносится подо мной, как будто я переместилась на луну. Я вижу мелькающие острова, окутанные облаками. Города, лежащие глубоко под водой и землей. Давно забытые снежные замки и шумные города, кипящие жизнью. Мир кажется таким маленьким, что его можно удержать в ладони, но стоит мне протянуть руку, чтобы коснуться его…
Он заканчивается.
Я падаю. Ветер наполняет мои уши. Сила погружается все глубже и глубже в свой новый дом – в меня. Ослепительный свет и видения исчезают.
Две сильные, знакомые руки обнимают меня. Я заключена в тепло Эвандера, как куколка, из которой мне еще предстоит выйти. Он гладит меня по лицу, глядя на меня широкими и нежными глазами. Уже не испуганными, а изумленными.
– Как… Я?
– У меня есть ты, – пробормотал он. – Ты в безопасности и, хвала старым богам, со мной.
Значит, мои видения не были реальными. А может, и были. Я смахнула последние капли дымки. Бледное сияние, покрывавшее мое тело, словно я сама была источником лунного света, тоже начинает меркнуть.
Лыкины на верхнем краю рощи стоят. Я смутно ощущаю их движения, когда они начинают спускаться в мягкий мох нижней части рощи. Навстречу Эвандеру и мне. Он крепче прижимает меня к себе, прижимая мою щеку к своей груди. Он все еще в крови и грязи, но это он.
Эвандер издает низкий рык на приближающихся. На нем все еще висят кандалы. Он не может обратиться, да и я не в том положении, чтобы сражаться. Несмотря на бурлящую во мне силу, я не знаю, как ее использовать. Она уже захлестывает мой разум, голова кружится. Мое тело словно налилось свинцом.
Альфы останавливаются в нескольких футах от нас, остальные в своих стаях – за ними. Затем они медленно опускаются на колени, упираясь кулаками в землю и горбясь, опустив головы в знак благоговения.
– Хранитель и связанная с духом луны, мы признаем тебя нашим королем.
Глава 49
Церемония состоится через два дня в ночь полнолуния. В ночь, которая изначально должна была стать моей брачной ночью.
Пышность и обстоятельства не были связаны со смертью Конри. Бывшего Короля Волков забрали самые преданные подхалимы, которые держались за него до самого горького, горького конца. Мы полагаем, что они похоронили его где-то в Дене, а затем скрылись. Безымянная могила для недостойного короля, опозоренного смертью от руки того, кто должен был, прежде всего, быть ему преданным.
Это был лучший конец, чем он заслуживал. Если бы все зависело только от меня, его оставили бы гнить, пока падальщики обдирали бы мясо с его костей. Его скелет остался бы как напоминание – памятник этой мрачной эпохе в истории лыкинов, чтобы она никогда не была забыта. Но это зависело не от меня. Так решил Эвандер, и это случилось, когда меня не было рядом. Ссориться после этого было бессмысленно, так что вопрос остался открытым.
Сегодняшнее собрание тоже было не для Эвандера. Среди лыкинов не бывает пышных коронаций. Короли-Волки помазаны кровью своего предшественника. Их право на власть было закреплено присутствием на их стороне лунного духа, роль которого теперь досталась мне. Это все торжества, которые проводятся. Больше ничего не требуется, поскольку их законность не подвергается сомнению.
Правда, с приходом нового короля кое-что изменилось… Во-первых, я осталась с ним по собственной воле, а не была передан и обменяна как королевский жетон. Я все еще рядом с Эвандером, потому что клятвы, связавшие наши сердца задолго до того, как он надел клыкастую корону Волчьего Короля, и я ношу в себе силу лунного духа.
Так что сегодняшняя церемония – не траур по Конри и не коронация Эвандера… а мое торжество.
Мы сидим, соприкасаясь боками и сложив руки, его большой палец вычерчивает ленивые круги по моей костяшке. На плоском камне в центре рощи сооружен костер. Лыкины танцуют с пламенем, подбадривая его своими голосами. В их песнях звучат истории о могуществе луны. О ранних лыкинах и великих духах-волках, которые могли пересечь весь мир в несколько гигантских прыжков.
Это церемония, призванная почтить силу лунного духа. Они все время смотрят туда, где сижу я, в сторону, вместе с Эвандером. Время от времени они склоняют головы в знак почтения. Ищут моего одобрения, которое я стараюсь дать. Но я с трудом удерживаю внимание на них. Вместо этого я смотрю на яркую полную луну над головой. Мне хочется, чтобы дым, поднимающийся от пламени, был веревкой, которой я могла бы связать небесное тело и притянуть его к себе. Или лестница, по которой я могла бы подняться, чтобы вновь оказаться в том далеком, волшебном месте осознания. Где-то, может быть… только может быть… достаточно далеко от этого мира, чтобы я смогла найти Аврору.
– Мне жаль, что момент не более мрачный, – пробормотал Эвандер мне на ухо.
– Нет. – Я возвращаю свое внимание к земле. – Мне хватит тихого траура на всю жизнь. Душа Авроры была светлой до самого конца. Не думаю, что она хотела бы, чтобы мы оплакивали ее смерть, но праздновали ее жизнь, которая продолжает жить во мне.
Я говорю серьезно, поэтому слова выходят убедительными. Но они пронизаны сладкой печалью, которая мне слишком хорошо знакома. Пелена, которая преследовала меня всю жизнь, вернулась. Смерть сидит по другую сторону от меня, пока я наблюдаю за танцами и слушаю музыку лыкинов.
И хотя на моих губах играет улыбка, какая-то часть меня полна сомнений. Я думаю, не стоит ли мне обидеться на всех тех, кто всего несколько дней назад позволил ей умереть. Кто на протяжении многих лет позволял ей находиться в подчинении, в котором она пребывала. Кто с радостью подверг бы меня той же участи, если бы не доброта Эвандера.
Но, возможно, я слишком поспешно осуждаю их. Я знаю силу обаяния Конри. О его манерах и о том, как хорошо он скрывал правду о внутренней реальности Авроры. Возможно, Эвандер действительно сможет построить здесь что-то новое. Вопрос лишь в том, какое место во всем этом займу я. Но оставаться здесь, среди них, среди смертных, которые позволили причинить ей боль, особенно когда мое тело болит от первозданной силы, текущей по моим венам, – это может оказаться выше моих сил.
Эвандер держит себя в руках, как я и предполагала. Он позволяет альфам приходить к нему в свое время, когда они готовы – если они готовы. Это смущает лыкинов, ведь они знали только королей, требующих верности или смерти. Возможно, именно эта доброта делает их смелыми… и возмущенными.
Я тихо сижу рядом с ним, пока альфы спорят с ним, обсуждая, как лучше управлять равнинами. Как будет осуществляться надзор за стаями. В этот момент пальцы Эвандера крепко сжимаются вокруг моих, позволяя ему держать в себе все слова, которые он выскажет позже.
Правление не дает ему покоя. Он видит в этом необходимость и хочет лучшего для своего народа. Он хочет поступать с ними правильно. Но при этом Эвандеру не нравится быть тем, кто должен это делать. Думаю, отчасти поэтому другие альфы устраивают такие споры, но я никогда не скажу об этом прямо… Сейчас ему нужна моя поддержка, и, более того, думаю, он понимает это.
Каждую ночь я выслушиваю его разочарования, позволяя ему выплеснуть их, чтобы на следующий день ему на душе было легче. Я пытаюсь поцелуями заглушить боль. И беззастенчиво потакаю своему собственному удовольствию.
Проходят недели, и я замечаю изменения в том, как альфы смотрят на меня. При виде меня их глаза все чаще обращаются к моему животу. В лучшем случае я чувствую их удивление, а в худшем – невысказанные ожидания.
Но эта тема не поднимается до тех пор, пока альфа не спрашивает прямо о плане Эвандера по преемственности. Они все знают, чем он пожертвовал, будучи одним из рыцарей Конри.
– Мне жаль, что он спросил об этом, – пробормотал Эвандер позже, когда мы сидели перед костром. Я знала, что у него на уме, еще до того, как он что-то сказал. Но все равно приятно слышать, что он затронул эту тему.
– Это ожидаемый вопрос, я не расстроилась.
Молчание становится неловким. Он неловко переминается с ноги на ногу.
– Я не… я не знаю. – Лицо Эвандера искажается от боли. – Такого на моей памяти еще не было. – Он качает головой. – Возможно, моя фертильность16 вернулась. Но…
Я останавливаю его легким прикосновением к колену.
– Все в порядке.
Глаза Эвандера встречаются с моими.
– Я знаю, как это было важно для тебя… Все те ночи, когда мы разговаривали на крыше. Ты хочешь иметь семью.
– Хотела. Думаю, и сейчас хочу. – Я смотрю ему в глаза, пытаясь пронзить его, чтобы он не отвернулся и не отступил от меня. – Но это уже не только мое решение. И если мы решили, что это наше будущее, то есть и другие способы завести ребенка.
– Но… – Его возражения исчезают, и Эвандер наконец отводит взгляд, возвращаясь к пламени. Я протягиваю руку, направляя его лицо обратно к своему.
– Никаких «но», – говорю я мягко, но твердо. – Ребенок не обязательно должен быть кровным, чтобы быть твоим собственным. Мне не нужно носить его в себе, чтобы чувствовать себя матерью, если мне суждено это. – Я ободряюще улыбаюсь ему. – Сейчас я просто пытаюсь выжить в этой новой для нас обоих роли.
– Выжить, – тихо повторяет он. Это отчасти вопрос, отчасти печаль от моего имени.
Я стараюсь не уклоняться от честных ответов.
– Я все еще ищу свое место в этом мире, как и ты.
– Верно…
Разговор затихает, и никто из нас не возобновляет его. Мы безучастно смотрим на пламя. В какой-то момент я оказываюсь в объятиях Эвандера, и он крепко прижимает меня к себе. Единственный путь к спасению – это держаться вместе, несмотря ни на что.
Глава 50
Проходит всего четыре месяца, прежде чем на его жизнь совершается первое покушение.
Мы одни, гуляем по роще, как делали это много раз после обеда, наслаждаясь уютной тишиной и пением птиц и деревьями вокруг нас. Иногда эти темные залы Дена становятся для меня слишком тяжелыми, гнетущими. Я до сих пор чувствую, как ее призрак беспокойно мечется там. Слышу звук цепей Эвандера, эхом разносящийся по пустым залам. Запах Конри в постели, как бы усердно ее ни чистили и ни меняли меха и одеяла.
Иногда заседания совета становятся для меня непосильной ношей. Их вопросительные взгляды. Невысказанные ожидания.
Эти маленькие побеги – все, что дает мне не сломаться. Когда мне везет, Эвандер присоединяется ко мне. Мы идем в компании деревьев, а не других лыкинов.
Убийцы приходят, как тени, проносятся сквозь серебристые деревья Дена и нападают на Эвандера – не на меня. Я нужна им живой, а он – мертвым.
Эвандер реагирует с поразительной быстротой. Они бросаются на него, оскалив зубы и когти, рыча и оскалившись. Их трое, громадных и жаждущих крови, против одного Эвандера.
Я застываю от неожиданности. Рука тянется к бедру, скользит по длинной рубашке, которая скрывает пристегнутый к ней охотничий нож. Это совсем другой нож, не тот, который я вонзила в сердце Авроры. Тот спрятан подальше, в безопасности и сохранности. Используя его сейчас, я чувствую, что обесчестила бы ее.
Но тот день научил меня необходимости сражаться – иметь собственные зубы среди того окружения, в котором я сейчас нахожусь.
Лыкины не ожидают, что я вступлю в бой. Я прыгаю на спину одного из них, прежде чем он успевает броситься на Эвандера. Мой кинжал вонзается в его плоть между лопатками. Он проходит насквозь, и волк издает ужасный вопль, сопровождаемый хрустом.
Меня отбрасывает на приличное расстояние, а лыкин кружится, пытаясь разглядеть нападавшего. Его глаза встречаются с моими. В его взгляде я вижу нечто похожее на предательство.
Мои глаза тоже встречаются с его глазами, и я задерживаю на нем взгляд на долгую секунду, пока в моей голове проносится вопрос: Что я наделала?
Эвандеру удалось отвлечь внимание двух других. Третий настолько поглощен предательством женщины, которую он считал духом новолуния, и всем тем, что сопутствовало этому титулу – молчаливый защитник, не участвующий в смертельных разборках, – что буквально ударила его в спину, и не замечает, как Эвандер вцепился ему в горло.
Морда Эвандера окрасилась в красный цвет, вокруг него лежат трупы его врагов. Он медленно идет ко мне, вздымая и опуская массивные, покрытые мехом плечи, напоминая мне рябь волны. Но когда он подходит уже достаточно близко, чтобы с его носа капала кровь на мои сапоги, он меняется. Он по-прежнему ползет ко мне на руках и коленях. Благословенно бескровный.
– Фаэлин…
Звук моего имени возвращает меня в свое тело. Я понимаю, что каждый мускул дрожит.
– Что… Почему? – Он знал тот самый вопрос, который я задавала себе, потому что именно он по-настоящему знает мое сердце.
– Я… я знала, что это произойдет. – Слова дрожат, как и мои руки, кинжал со звоном падает на землю. – Я видела, как однажды на тебя напали, когда я ничего не могла сделать, и поклялась, что это никогда не повторится.
– Но нож? – Он опускается на колени, когда я подтягиваю к себе ноги. Не знаю, намеренно ли он расположился так, чтобы заслонить собой кровавую бойню позади нас.
– Я знала, что не смогу заставить себя позвать духа для этого. Я не стану искать их помощи для таких мрачных задач. – Хотя однажды я это уже сделала, и мы оба это знаем. Это совсем другое. Это будет выбор использовать их как оружие, а не просто защищаться.
