Текст книги "Рассвет с Рыцарем-Волком (ЛП)"
Автор книги: Элис Кова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 24 страниц)
Полагаю, именно это и делает Аврору столь ценной для них… Если они не могут призывать духов, значит, они хранят ту силу, которая у них есть, от них.
– Есть лыкины, которым по тем или иным причинам легче использовать нашу силу и искать духов, чем другим. Но даже в этом случае нет гарантии, что духи будут нам подчиняться. Мы не можем повелевать их лояльностью так, как это можешь делать ты. – Его формулировка раздражает.
– Я не повелеваю духами.
– Нет? – Он показывает на маленькие цветы, за которыми мы идем.
– Мэри – мой друг.
– Вы не связаны? – Конри нахмурил брови.
– Да, но…
– Узы – это клятва, данная ведьме, что дух будет одаривать тебя своей силой по мере своих возможностей, не так ли?
– Да, – признаю я, чувствуя себя загнанной в угол. – Но чтобы вышли узы, нужно быть достойным их. И хотя, по общему признанию, развязать узы практически невозможно, я бы попыталась, если бы меня попросили.
Он молчит несколько шагов.
– Ты считаешь, что я должен освободить Аврору.
Когда я поднимаю на него глаза, он слегка забавляется и легко улыбается. Если он и обиделся, то этого не видно. Поэтому я решаюсь быть смелой.
– Да.
– А что будет, когда она освободится и у нас, лыкинов, больше не будет сил свободно превращаться в волков? Тогда мы станем жить по лунному циклу? Теперь ты знаешь, что у нас нет других сил, кроме этой, какой бы могущественной она ни была. Как мы будем защищаться или сдерживать нашествие вампиров их горах?
– Я уверена…
– Как определить короля среди альф, если не контролировать лунный дух? Без такого способа мы неизбежно вернемся к годам враждующих стай, борющихся и ссорящихся между собой до такой степени, что у нас не будет никакого реального права голоса или влияния среди других правителей Мидскейпа, если Совет Королей когда-нибудь соберется вновь.
Настала моя очередь замолчать на несколько шагов. Я знаю, что должна прекратить разговор и оставить все как есть… но моя храбрость продолжает идти со мной, шепча мне на ухо.
– Я не знаю, – признаюсь я. – Я не знаю ни политики Мидскейпа, ни половины его магии. – Я делаю паузу, чтобы поднять глаза и встретиться с его взглядом. – Но что я точно знаю, так это то, что король, который смог стать королем только благодаря тому, что заманил в ловушку другого, – не настоящий правитель. Он трус.
Конри тоже останавливается и поднимает брови. От его тусклого, но одновременно опасного взгляда у меня почти дрожат руки. Почти. Но я продолжаю стоять на своем. Пока у меня есть силы Авроры, я защищена от многих последствий. Я надеюсь.
К моему удивлению, он говорит:
– Тогда, возможно, как ведьма, ты сможешь помочь мне найти способ сделать это без риска для благополучия моего народа.
– Что? – говорю я, совершенно ошеломленный.
– Король еще никогда не был женат на ведьме. Возможно, с помощью твоей магии мы сможем найти способ поддержать мой народ, сохранить мир и освободить Аврору.
– Ты действительно так думаешь? – Над холмами поднимается легкий ветерок. Он пахнет свежей травой и удивительной надеждой.
– Если ты действительно готова быть на моей стороне, Фаэлин, то, думаю, мы сможем добиться чего угодно. – Мышцы его руки напряглись вокруг моей ладони. Каким-то образом я успела забыть, что ухватилась за него.
В голове громко звучат предупреждения Эвандера. Острое чувство предательства по отношению к Авроре. Но разве это действительно предательство, если конечный результат один и тот же? Я не иду против того, чего она хотела бы… просто ищу другой путь.
Глава 21
В тот вечер я готовлю для Авроры на небольшом костре в стороне. Я беру обрезки мяса, которые нам дал Конри, и обжариваю их до тех пор, пока сок не станет прозрачным. Эвандер нашел для меня две миски – они больше подходят для смешивания, чем для еды, так что листовая зелень, которую я нарвала ранее, выглядит смехотворно маленькой. На краю костра лежат два корнеплода. Насколько я могу судить, это какой-то вид картофеля, который я время от времени прокручиваю в руках, пока готовлю все остальное.
– О чем вы двое говорили? – спрашивает Эвандер, когда Конри уходит.
– А, спасибо, что наконец-то спросил, – говорю я, не поднимая глаз от листьев.
– Прости?
– Я чувствовала, что ты хочешь что-то сказать с тех пор, как я вернулась в лагерь.
– Я не собирался спрашивать при нем, – бормочет Эвандер.
– Почему ты хочешь знать, о чем мы говорили? – Я ковыряюсь в картошке.
– Я боюсь, что он пытается расположить тебя к себе, и, возможно, это ему удается. – В словах Эвандера звучат суровость и страх, сопровождаемые нотками отвращения.
Я вздыхаю. Так вот что происходит? Я пытаюсь использовать Конри, а он использует меня?
– Вот так всегда… – Эвандер приседает рядом со мной. – В конце концов, его обаяние всех изматывает.
– Эвандер, моя цель – освободить Аврору. – Я понижаю голос до шепота и перевожу взгляд на него. – Моя единственная цель – освободить ее. Я сделаю все, что потребуется, чтобы добиться этого. Я изучу все варианты и возможности. И если ты обидишься на меня за это, мне придется спросить, был ли ты вообще на моей стороне.
Эвандер наклоняется вперед, приближая свое лицо к моему. Я не двигаюсь. Не отступаю. Если я что-то и знаю о лыкинах, так это то, что они постоянно борются за власть – постоянно ищут, кто возьмет верх и будет контролировать ситуацию. Я не могу показать ни малейшей слабости или сомнения.
– Кроме самой Авроры, я единственный, кто здесь на твоей стороне. И думаю, мои действия это доказали.
Он говорит так, будто я должна доверять ему без малейших колебаний. Я поджимаю губы, намеренно игнорируя тот факт, что до сих пор мне было опасно легко давать ему повод для сомнений.
– Если ты на моей стороне, то почему ты не…
– Не хочешь работать с Конри? – Эвандер поднял брови. Свет костра освещает половину его лица, отбрасывая на другую половину глубокую тень. – Потому что это одна из немногих вещей, которые могут быть хуже смерти. Не поддавайся ему, Фаэлин. Его слова – ложь. Его действия – дымовая завеса для его намерений. Ему нельзя доверять.
– И все же он продолжает давать мне свободу. Он слушает меня, когда я говорю. Он даже знает, что я пытаюсь противостоять его обаянию, – поспешно говорю я, прежде чем Эвандер успевает выдвинуть очередное возражение.
– Что он? – шипит Эвандер.
– Он знает, что я сопротивляюсь ему, и не принуждает, – говорю я. – Вот почему он дал мне еще одну подстилку. Поэтому он дает мне пространство и время, как мне нужно и как я хочу.
Эвандер поджимает губы, нахмурив брови в суровом выражении. Он пробормотал:
– Это нехорошо.
– До сих пор моя жизнь здесь значительно улучшилась с тех пор, как я начала сомневаться в его отношении.
– Фаэлин, он не из тех, кто не получает желаемого.
– Он сказал, что любит охоту. – Я снимаю мясо с огня и снова переворачиваю картофель.
Эвандер хватает меня за запястье, возвращая мое внимание к нему.
– Да, он любит охоту. Но что, по-твоему, случится, если в конце он не получит свою добычу? – Эвандер продолжает буравить меня взглядом. Его выражение лица более требовательно, чем его вопрос. – Не знаешь? Потому что, так или иначе, Конри всегда получает свою добычу. Может, сейчас он и играет с тобой, но как только ему надоест эта игра, его тактика изменится, и вид милого мужчины, которого ты знаешь, исчезнет.
Когда кто-то проходит между двумя соседними палатками, Эвандер тут же отпускает меня и поворачивает голову в ту сторону. Но прохожий даже не удостаивает нас взглядом. Пользуясь моментом, я режу ножом картофель и бросаю его в деревянные миски.
– Я услышала тебя, Эвандер. Теперь мне нужно отнести это Авроре.
Он провожает меня в ее палатку, не говоря больше ни слова по этому поводу. Хотя я чувствую, что от его разочарования идет такой же горячий пар, как от картофеля. Аврора, как и следовало ожидать, рада видеть нас обоих, и теплый прием, который она оказывает Эвандеру, заставляет меня почувствовать себя виноватой за то, что я сомневалась в нем. Она действительно ему доверяет.
Ее волнение удваивается, как только она видит, что лежит в миске. Эвандер оставляет нас, занимая позицию у входа в палатку.
– Зелень, овощи, правильно приготовленное мясо? – Аврора садится на землю, скрестив ноги, и ставит миску на колени. – Как тебе удалось сотворить это чудо?
– Конри ходил со мной за едой.
Аврора делает паузу, схватив горсть зелени. Она запихивает их в рот и долго пережевывает.
Я продолжаю, когда она умолкает:
– Он знает, что происходило – более или менее. Что я сопротивлялась ему… – Я быстро пересказываю ей события прошедшего дня. Выражение ее лица невозможно прочесть все время, пока я говорю. – … Но я думаю, что, если он искренен, возможно, есть способ для всех нас получить то, что мы хотим.
– Не с ним. Не с Конри, – наконец говорит она, медленно покачивая головой. – Он хочет, чтобы ты поверила, что это возможно. Но он ни за что не сдастся.
– А может, ему и не нужно, не совсем, – поспешно говорю я. Ее слова перекликаются со словами Эвандера, и с каждым мгновением я чувствую себя все глупее и глупее от того, что начала доверять Конри. – Может, мы сможем использовать его достаточно долго, чтобы получить то, что нам нужно. Если он будет думать, что мы на его стороне, мы сможем использовать это в своих интересах.
Аврора обдумывает это.
– Я бы предпочла, чтобы ты этого не делала.
Я тяжело вздыхаю.
– Ты и Эвандер… вы оба предупреждали меня о нем. И я верю вам. – Я бросаю взгляд на крышку палатки, надеясь, что мой голос звучит достаточно тихо, чтобы Эвандер не услышал. – Но Конри не был тем мужчиной, о котором вы говорили. По крайней мере, не для меня. Возможно, он действительно стремится к изменениям и самосовершенствованию?
– Я стояла рядом с сотнями Волчьих Королей, и каждый из них становится таким же испорченным своей властью, как и предыдущий.
– Аврора, мы, смертные, не монолит. Я понимаю, что тебе пришлось столкнуться с многовековыми испытаниями. Но каждый человек способен измениться, если захочет.
– Если захочет, – повторила она, подчеркивая. – Он никогда не захочет.
Я опираюсь локтем на колено и опускаю голову на ладонь.
– Я просто не знаю, как освободить тебя без его помощи. Я видела Мидскейп, или только эту его часть… Этот мир огромен. Я не знаю, смогу ли я освободить нас от него, и я боюсь его гнева, если мы попытаемся и потерпим неудачу.
– Ты не одинока в своем страхе перед его гневом. – Аврора положила кончики пальцев на мою свободную руку, лежащую на другом колене. – Именно поэтому мы не потерпим неудачу. Мы продолжим собирать духов для нашего дела и призовем их, когда придет время совершить побег. Мы будем тщательно планировать и действовать только тогда, когда будем уверены.
Я киваю и выпрямляюсь, стараясь излучать больше уверенности, чем чувствую.
– Так что давайте закончим с едой, а потом снова поработаем над твоей магией.
Мы проводим еще одну ночь в лагере со стаей Вейлина, а затем палатки спускаются. Теперь волков почти сотня, они бегут как один, громыхая по склону равнины. Я не нахожу в поездках той радости, что была раньше. Ветер не так сладко пахнет надеждой.
Каждую ночь между двумя лагерями мы ставим временные палатки. Но палатка Конри остается самой прочной. Каждую ночь у меня своя отдельная постель, и он велит мне видеть хорошие сны.
С рассветом меня охватывают еще большие сомнения.
Я слежу за каждым движением Конри в поисках предательства. Намека на обман. Но ничего не нахожу.
Учитывая его прошлое, все, что сказали Эвандер и Аврора, я не думаю, что смогу полюбить его… но если он пытается измениться, возможно, мы могли бы стать друзьями. Или друзьями настолько, что он окажется прав, и мы сможем добиться чего-то значимого для обоих наших миров.
Помогать и лыкинам, и людям – это гораздо более важная цель, чем защита леса. А когда мне удастся вернуть Авроре ее силу, у меня появится задача. Цель.
Каждое утро, просыпаясь, я надеюсь, что на этот раз все будет гораздо яснее, чем в предыдущий. Но, увы, я лишь еще больше запутываюсь.
– Фаэлин, – говорит Конри, входя в палатку в нашу первую ночь в лагере новой стаи. – Ты проснулась?
– Да, – отвечаю я, хотя он это прекрасно видит.
Конри садится на край своей постели, ближе к ногам.
– Если ты не слишком устала, я бы хотел, чтобы ты послушала наши песни.
– Песни?
– Да, их будут петь у костра. – Он протягивает руку. – Пойдем со мной? Но только если ты хочешь.
Мне настолько любопытно, что я принимаю приглашение. Конри выводит меня из палатки, а Эвандер идет у него за спиной. Мы направляемся к большому костру в центре лагеря. Половина стаи сидит или стоит в кругу вокруг него. Я вижу трубы и простые плоские барабаны.
Мужчина, в котором я узнаю одного из альф, почтительно кивает Конри. Затем он откидывает голову назад и издает звук, который нельзя назвать ни пением, ни воем, а чем-то средним. Он исходит из глубины его нутра и поднимается по затылку. Другие поднимают подбородки и воют в ответ. Это призыв и повторение, к которому вскоре присоединяется медленный и ровный стук барабанов.
Вскоре вся стая начинает дышать в унисон, резко вдыхая часть звука, который быстро становится музыкой. Каждый, кажется, поет-выпевает один звук, но делает это так быстро, что вместе они начинают складываться в слова.
– Эвандер, будь добр. – приказывает Конри, произнося так мало слов.
Эвандер делает шаг вперед. Я думаю, что он собирается петь, но вместо этого он подходит к костру. Он протягивает руку, словно тянется к пламени, и смыкает пальцы. Когда он шевелит губами, я вижу, как пляшут языки пламени, как в них появляются глаза.
Фолост? Никогда еще маленький огненный дух не выглядел таким могущественным. Время, проведенное в Мидскейпе, пошло на пользу не только Мэри.
Один миг золотых глаз. Да. Но чему? На мой вопрос ответили, когда огонь угас, и Эвандер опустил руки, как бы затушив его. Лыкин поднимает правую ладонь, пальцы сдвигаются, отводя ее в сторону. Фолост движется вместе с Эвандером, словно лыкин управляет духом огня.
Пламя принимает очертания волков и клыкастых корон, светящегося шара, похожего на солнце, но я могу лишь предположить, что это луна.
Это их история, рассказанная через мерцание желтого, оранжевого и красного цветов. Историю, которой вторит первобытный, гортанный вой, складывающийся в слова на древнем языке, которого я не понимаю. И все же… я нахожу себя раскачивающимся вместе с ними. Дышу вместе с ними. Грохот барабанов и резкие трели панорамных труб, выдерживающих высокие ноты, вызывают сладкое головокружение сродни слишком большому количеству медовухи. Сердце колотится, слегка бурлит, но воздух густой от предвкушения.
– Пошли, – говорит Конри, всего одно слово. Приказ. Но я все равно слушаю его, когда он протягивает руку. – Потанцуй со мной.
Он вытаскивает меня из толпы, притягивая к себе. Его ладонь скользит по моему бедру, обхватывает меня сзади и крепко сжимает. Мои щеки мгновенно вспыхивают, и я оглядываюсь по сторонам. На нас смотрит так много глаз…
– Смотри на меня, – приказывает он. – Только на меня.
И я смотрю.
Движения не похожи ни на один танец, который я когда-либо знала. Я никогда не считала себя танцовщицей. Но мне доводилось кружиться обнаженной под полной луной. Это… не похоже на то. Когда я танцевала в лесу, я чувствовала себя легкой, как сам воздух. Здесь, сейчас, я тяжелая и горячая, двигаюсь со словами, воем и пульсирующими ударами барабанов.
Конри обхватывает меня за талию и наклоняется вперед. Я отклоняюсь назад, прогибаясь в пояснице. Мои бедра прижимаются к его бедрам. Конри низко рычит мне в шею. Я горю, как в огне, и мысли плывут, уносясь в небытие, оставляя после себя пустоту в голове.
Это было бы здорово…
Голос вернулся, подстрекаемый чарами Конри. Магия, которая заставляет всех мужчин и женщин стаи смотреть на Конри с завистью и вожделением. Конри притягивает меня к себе, наши груди прижимаются. Он кружит меня. Поднимает меня.
Барабаны пульсируют. Пот катится по моей шее. Вой в моей душе и серебряные глаза, которые грозят поглотить меня… Я – корабль в море, уносимый течением. Лист с дерева, не знающий, куда приземлиться.
Я вскидываю руки, и острая боль пронзает меня насквозь.
Я моргаю, восстанавливая сознание. Сначала мне кажется, что я подошел слишком близко к огню. Но я должен быть достаточно далеко. Искра?
Я перевожу взгляд, встречаясь с темным взглядом Эвандера за золотыми глазами Фолоста. Я понимаю, что он специально попросил духа зажечь меня. Он хотел, чтобы я вновь обрела сосредоточенность.
– Прости меня. – Я кладу руки на плечи Конри, изображая одышку. – Я устала.
Улыбка Конри не сходит с лица. В его глазах горит та же страсть, из-за которой я почти полностью отдалась ему несколько секунд назад.
– Конечно. Давай вернем тебя в постель.
Меня провожают обратно в палатку. Когда я сажусь на свое спальное место, Конри наклоняется ко мне и нежно целует в лоб.
– Спасибо, что танцевала со мной, – шепчет он мне на ухо, касаясь губами моей щеки. – Я не могу передать словами, как глубоко я наслаждался этим. Хотя мне бы хотелось показать тебе, как много еще способов, которыми наши тела могут двигаться вместе.
– Я…
– Не сейчас. – Он отстраняется с легкой ухмылкой. Интересно, думал ли он, что я уступлю на этот раз? После того танца… я не могу винить его за это. – Мне нужно решить кое-какие вопросы с моими рыцарями и альфами. – Конри проводит большим пальцем по моим губам. Я вздрагиваю. – Может быть, позже, если тебе так хочется.
Я не успеваю ничего ответить, как он покидает палатку. У меня перехватило дыхание. Я вся расплавлена. Пот все еще катится по моей шее. Неутолимое желание прикоснуться к себе умопомрачительно. Но я сопротивляюсь, откидываясь на спинку кровати. Если бы я ласкала себя сейчас, я бы думала о Конри… я бы отдалась ему.
Но так ли уж это плохо?
Словно в ответ на эту мысль, палатка распахнулась, явив Эвандера.
– Нам нужно двигаться быстро.
– Что?
– Не сопротивляйся и просто иди за мной. Тебе нужно кое-что услышать. Сейчас же.
Что-то в его голосе заставляет меня без промедления сделать то, что он говорит. Я делаю шаг, и Эвандер мгновенно притягивает меня к себе. Его левая рука лежит на моем бедре. Моя плоть все еще пылает, и я отчетливо ощущаю, как его пальцы вдавливаются в меня. Его тело движется рядом с моим, пока он ведет меня через лагерь.
Мы перебегаем из тени в тень. В каждом его движении чувствуется грация, которую я еще не видела. Глаза Эвандера блестят в свете растущей луны. Острые и настороженные. Кажется, он знает, кто находится за каждым углом, прежде чем они что-то скажут или сделают. Я уверена, что никто нас не видел, когда мы огибаем лагерь и останавливаемся у палатки во внутреннем круге – напротив палатки Конри. Палатка, которая кажется такой же обычной, как и все остальные.
Эвандер подносит палец к губам и приседает, подводя меня ближе к стене из брезенты. Мы останавливаемся, и он прислоняет ухо к полотну; я повторяю его движение. Палатки хоть и плотные, но все же это всего лишь ткань, и я могу без проблем расслышать почти каждое слово.
– …действительно женишься на ней? – размышляет женщина с нотками отвращения. Я не узнаю голос.
– Разве это так плохо? – Конри спрашивает с тихим фырканьем, как будто знает ответ на свой вопрос. – Ведьма в жены.
– Человек, – поправляет она со злобой. – Король Волков не может иметь потомство от человека. Даже ведьма-ткачиха – и та немыслима.
– Я знаю, но пока у меня нет выбора; пока магия Авроры в ней, это игра, в которую мы все должны играть. – Он вздохнул.
– Ты не выглядел так, будто играл с ней в игру, когда танцевал. – Я узнаю голос Вейлина, альфы последней стаи, которую мы собрали на охоте.
– Хорошо, значит, мое выступление было достаточно убедительным. – По моим венам пробегает холод, который, кажется, холоднее, чем объятия зимы. Голос принадлежит Конри, но для меня он чужой. Его тон бесстрастный, расчетливый и переменчивый. Это словно приоткрытие завесы, за которой скрывается истина. Как будто впервые я могу услышать глубины его злобы. – Она думает, что сможет противостоять мне. Это восхитительно, что она верит, будто может помешать мне с помощью магии, в то время как в конце концов она всего лишь простая женщина, и поддаться своим желаниям – это то, что ее природа заставит ее сделать. Не нужно никакой магии. Я заставлю ее прогнуться передо мной не только в этом.
Не знаю, что вызывает у меня большее отвращение: то, что он считает меня такой простой, или то, что я играю в его игру.
– Она у меня как на ладони. Она будет хорошо играть и позволит нам отвезти ее в Ден.
– Где ты на ней женишься? – спросила женщина. Полагаю, она альфа этой стаи.
Конри фыркает.
– Ты ведь и правда в это веришь, Дрена?
– Но ты…
– Я отведу ее в старый лес и приведу к духу волка. Там мы вырежем ее сердце и скормим его великому волку, который будет готов принять силу Авроры в процессе. Затем эта сила перейдет от волка ко мне, как к королю, и будет вечно жить в моей родословной, – говорит Конри, не обращая внимания ни на что.
Он никогда не имел в виду, что власть перейдет в его род, если я лягу с ним в постель…
Он собирается убить меня.
Глава 22
Силы покидают меня, и я падаю, ударившись затылком о прохладную землю, а шок ложится на мои плечи. Ты не должна удивляться, мягкий голос ругает меня на задворках сознания, это то, что они тебе говорили. Нет… я не удивляюсь Конри. Я удивляюсь себе. Даже если я говорила себе, что потакаю ему с целью манипуляции, на самом деле я поддалась его обаянию.
– Как ты думаешь, она поймет твои намерения? – спросил Вейлин.
– Нет, она считает себя умной, но я держу ее именно там, где хочу. Я позволю ей поверить, что она контролирует ситуацию, пока не станет слишком поздно, – бесстрастно говорит Конри.
– А если она не будет следовать твоим планам? – спрашивает Дрена.
– Именно для этого он меня и назначил, – говорит Бардульф, звуча немного взволнованно. – Ее присутствие уже достаточно оскорбительно; для меня будет честью убрать этот позор с наших земель.
Легкое прикосновение к моему локтю отвлекает меня от разговора. Вейлин говорит что-то еще, но мое внимание снова приковано к палатке. На Эвандера, который осторожно обхватывает мою руку и тянет меня вверх.
Я позволяю ему вести меня обратно через лагерь. Конри был прав. Я думала, что контролирую себя. Но на самом деле я была марионеткой, танцующей под приказы Конри. Теперь мои ниточки оборваны, и я обмякла под хваткой Эвандера.
Пока лагерь расплывается вокруг нас, мое оцепенение медленно сменяется яростью. Это снова придает моему разуму остроту и ясность. Единственное, что изменилось, – я теперь знаю, без сомнения, что с Конри никогда нельзя рассуждать здраво. Аврора и Эвандер были правы. Я должна благодарить Конри за то, что он избавил меня от сомнений и раздумий по поводу моего дальнейшего пути.
К тому времени как мы добрались до палатки Эвандера, проскользнули через вход и скрылись в темноте, мои мысли снова пришли в движение. Я делаю два шага, которые палатка может мне позволить, чтобы добраться до задней стены. Поворачиваюсь, иду обратно к Эвандеру, поворачиваюсь и повторяю. Шагаю.
Эвандер пытается заговорить.
– Он не…
– Заботится обо мне? – Я издаю звук отвращения. – Это очевидно. – Я останавливаюсь, повернувшись спиной к Эвандеру. Кулаки сжимаются. – Знаешь, я не думала, что я ему небезразлична. Не совсем. Но я думала, что, возможно, он будет уважать меня настолько, что мы сможем работать вместе для достижения общей цели. Возможно, время измотало его, страх перед потерей Авроры показал его уязвимость, и он стал не совсем тем, которого вы оба знали… Что с ним можно…
– Договориться? – Теперь очередь Эвандера заканчивать мое предложение. – Конри не знает значения этих слов. Это его путь или ничего. Сопротивляясь ему, даже осмелившись попытаться, ты совершил кардинальный грех, которому нет прощения. – Несмотря на то что он говорит почти шепотом, голос Эвандера становится все громче по мере его приближения. Он останавливается прямо у меня за спиной, и мне кажется, что он вот-вот положит руку мне на плечо, но, должно быть, это мое воображение, так как прикосновения так и не последовало. – Мне жаль, что тебе пришлось узнать это таким образом. Но я не мог позволить тебе и дальше думать, что у нас с ним есть надежда на союз. Не тогда, когда я узнал о его планах.
– Единственное, о чем я сожалею, – это о том, что была настолько доверчива, что поверила ему, несмотря на свои сомнения. – Ярость, а не печаль, смягчает мой голос.
– Надеяться на здравый смысли видеть в людях лучшее – отличительные черты доброго сердца. Это не повод расстраиваться.
Возможно, он прав, но в этот момент я раскаленным железом вбиваю истину в свое сознание. Я никогда не забуду этот урок.
– Спасибо, что отвел меня туда, – говорю я. – Мне нужно было это знать. Теперь я готова бороться с ним до последнего.
– Хорошо. Потому что он сделает все, что в его силах, чтобы ты продолжала влюбляться в него.
– Чтобы я по-прежнему была у него под контролем. – Я с ненавистью перефразировала его слова.
– Для Конри признание того, что его чары не работают, было бы сродни потере мужественности. Это сделало бы его дураком.
Разве может что-то звучать лучше, чем идея выставить дураком самовлюбленного короля? Думаю, нет. Мои пальцы расслабляются, а голова слегка откидывается назад, когда я перевожу взгляд с пола на потолок шатра. Он подернут бледной дымкой от растущей луны. Я здесь уже почти две недели. Достаточно времени, чтобы луна выросла почти до своего апогея.
Мощь Авроры растет вместе с небесным телом. Возможно, именно это питает мою смелость. Или же эта пламенная решимость – моя собственная. Сила, выращенная из необходимости, взращенная мудростью и чародейством, подаренными мне матерью и бабушкой, с трудом добытая в каждом триумфе и каждой неудаче на протяжении моих лет. Семена, из которых продолжает расцветать моя сила.
– Думаю, я бы хотела это сделать, – шепчу я.
– Что сделать? – Эвандер выглядит искренне озадаченным.
– Сделать из него дурака. – Слова восхитительны на вкус.
Эвандер берет меня за плечо и поворачивает к себе, чтобы посмотреть мне в глаза. Его брови нахмурены. Плечи напряжены. Я чувствую, как кончики его пальцев впиваются в мою плоть сквозь плащ и рубашку.
– Ты ничему не научилась? – рычит он. – Вызов Конри – смертельно опасная игра.
– Значит, я должна уступить ему? – Я поднимаю брови и слегка наклоняю голову. – Просто позволить ему делать со мной все, что ему заблагорассудится, пока я не перестану быть ему полезной? – Я тихонько хихикаю и качаю головой. Выражение лица Эвандера только мрачнеет. – Этого не случится.
– Тебе нужно держать себя в руках.
– Согласна. – Я легонько кладу руку ему на грудь. Скульптурный контур его грудины плавно переходит в мою ладонь, словно доказывая, что наши тела были созданы, чтобы дополнять друг друга. Даже сквозь тонкую рубашку, которую он носит, я чувствую каждый изгиб его твердых мышц. На моих губах пляшет игривая улыбка. Хватит сдерживаться. Я целеустремленно смотрю на него сквозь ресницы. – Вот почему мне нужна твоя помощь.
– Конечно. – Он отступает на шаг назад, готовый уйти, как делал это все предыдущие ночи.
Я ловлю запястье Эвандера левой рукой и возвращаю его внимание к себе, моя правая ладонь все еще прижимается к его коже. Мое сердце колотится с такой силой, что дыхание учащается. Но причина не в нервах… а в предвкушении. Волнение. Я думала об этом столько раз, что мне приятно представить, что это наконец-то произойдет. – Мне нужно… больше.
Его губы слегка приоткрываются. Тело расслабляется. Надеюсь, только от шока, а не от отвращения к моему явному намеку.
– Если ты готов это дать, – поспешно добавляю я, надеясь, что это уже предполагалось.
– Ты хочешь… – Слова произносятся с таким придыханием и слабостью, что к концу они совсем исчезают.
– Я хочу, чтобы ты помог сделать так, чтобы я не думала о Конри. Я хочу… хочу быть удовлетворенной так, как не была уже много лет.
Он изучает мое лицо.
– У тебя были мужчины?
– Не так много. Но достаточно, чтобы уверить тебя, что я не разочарую. – Я делаю небольшой шаг вперед, наши тела почти сливаются. – Достаточно, чтобы знать, что я делаю и о чем прошу. Я не действую вслепую или поспешно
Эвандер глубокомысленно усмехается.
– Не спешишь? Как это – выбирать меня, чтобы насолить мужчине, который, как ты только что узнала, вынашивает планы убить тебя, не спешишь? – Он качает головой и отстраняется. Ладонь, лежавшая у него на груди, вдыхает ночной воздух, леденея от прикосновения. – Я не стану для тебя вещью, которую ты сможешь использовать.
– Ты – нечто большее, – говорю я. Он останавливается, но не поворачивается ко мне лицом. Я тут же жалею, что решила его переубедить. Мне следовало оставить этот вопрос.
– Почему?
Я должна ему сказать. Не только ради того, чтобы убедить его, но и потому, что он имеет право знать, чем я занималась. Особенно если он предпочел бы, чтобы я прекратила. Учитывая, как он себя ведет, эта идея может показаться ему тошнотворной.
– Потому что… – Я собрала все свое мужество, которое только могла найти. Не оставляй меня сейчас, безмолвно прошу я ту свою более смелую часть. – Потому что ты – единственное, что позволило мне освободиться от него.
– Да, и ты по-прежнему можешь делать здесь все, что тебе нужно.
– Я не об этом. Эвандер, ты… я думаю о тебе.
– Что? – шепчет он, наконец поворачиваясь ко мне лицом. Эвандер изучает выражение моего лица.
– Каждый раз, когда мне приходилось сопротивляться чарам Конри. Даже когда он находится рядом, прилагая все свои силы и магию, чтобы завладеть мной, стоит мне вспомнить о тебе, и все мысли о нем исчезают. – Пока я говорю, выражение лица Эвандера невозможно прочесть. Но в нем нет отвращения. Поэтому я решаюсь продолжить, надеясь, что, возможно, он верит в то, что я говорю. – Последние две недели я постоянно фантазировала о тебе. Я пыталась думать о ком-то другом – о своих прошлых партнерах, о мужчине, которого я полностью выдумала в своем воображении. Но ни одна из них не сработала. Никто из них не мог пробиться сквозь дымку его обаяния. Кроме тебя.
– Ты хочешь сказать… – Настала его очередь подойти ко мне. Сильное скольжение его бедер по воздуху, покачивание плеч, движение, больше похожее на рысь, чем на обычный шаг. – Что когда ты лежишь там, наслаждаясь собой… что когда он шепчет тебе на ухо и пытается воздействовать на тебя всеми силами своей магии… ты думаешь обо мне?
Мне удалось слабо кивнуть. Мое горло сжалось от предвкушения, пока он сжимает пространство между нами, превращая его в гудящее тепло.
