Текст книги "Рассвет с Рыцарем-Волком (ЛП)"
Автор книги: Элис Кова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 24 страниц)
– Что, если я никогда не захочу тебя? – Я шепчу в темноту, которая обрушивается вокруг меня.
– Захочешь. – Он двигается вокруг меня, устраиваясь позади меня на постели и притягивая меня к себе. – В конце концов, они все приходят к этому.
– Возможно, я никогда не смогу, – настаиваю я, мгновенно пожалев, что сказала «возможно», а не «не буду». Как же так вышло, что мои слова прозвучали менее уверенно, чем я хотела?
– Если ты пытаешься окольными путями спросить, заставлю ли я тебя лечь со мной в постель, Фаэлин, то нет. – Он проводит кончиками пальцев по моей руке. – Я ведь еще ни к чему тебя не принуждал, не так ли?
– Ни к чему, кроме того, что ты заставишь меня лечь в твою постель. И стать твоей женой.
– Ах, да… Я не стану жертвовать благополучием своей стаи и стабильностью поста короля ни ради кого, даже ради своей будущей королевы. – Конри, кажется, искренне… размышляет над этим вопросом. – Однако, кровать. Не хочешь ли ты отдельную? – Он кажется искренне удивленным, как будто не задумывался о том, что я могу это сделать.
– Да. – Я проверяю постоянно расширяющиеся границы.
– Очень хорошо. – Конри внезапно сдвигается с места и встает. Я падаю обратно на постель без него. Он идет к входу палатку и отдает приказ Эвандеру. Через несколько минут двое рыцарей вносят еще одну подстилку. Конри показывает на ту, на которой я лежу, и на новую. – Выбирай. Мне все равно.
Перемещение на другое место похоже на оцепенение. Постельное белье пахнет в основном свежим и неиспользованным. Но я все еще чувствую запах Конри рядом с собой. В маленькой палатке наши спальные места находятся на расстоянии всего лишь пальца. Но все же это моя собственная…
– Лучше? – спрашивает Конри, устраиваясь.
– Да, – признаю я, все еще потрясенная происходящим. Это ломает все мои ожидания от Конри. Мы оба лежим, бок о бок, но порознь. Я смотрю на него сквозь темноту, и, хотя мои глаза недостаточно хороши, чтобы видеть, что-то подсказывает мне, что он смотрит в ответ. – Конри? – осмеливаюсь я.
– Фаэлин. – Он все еще не спит.
– Есть ли другой способ обеспечить стабильность для лыкинов, кроме как жениться на тебе…
Он останавливает меня.
– Фаэлин, всего несколько дней без лунного духа, и кто-то выступил против меня. Щенки были убиты, дети убиты только потому, что они принадлежали к моей стае. В этом вопросе я не могу пойти на компромисс. Мне нужна сила лунного духа, чтобы сохранить мир.
– А если эта сила будет освобождена? Что тогда будет со мной?
Пауза.
– У тебя есть способ сделать это?
Освободить Аврору от уз и восстановить ее как полноценного духа. Но я не собираюсь произносить это вслух…
– Нет.
– Ну, тогда, похоже, тебе не о чем беспокоиться. Итак, да, ты выйдешь за меня замуж, Фаэлин. Боюсь, мне это необходимо. Но, – он протянул руку, взяв мою в свою, – я надеюсь, что смогу стать для тебя тем, которого ты сочтешь за честь иметь своим мужем. Возможно, однажды ты научишься не только терпеть меня в своей постели, но и, что гораздо лучше, принимать меня в свое сердце.
Слова кажутся сладкими и чистыми. Простыми. Неужели все действительно так просто?
– Я знаю, как моя стая отзывается обо мне. Но я убедительно прошу тебя: дай мне шанс, – продолжает он. – Узнай сама, кто я на самом деле. Увидь мою любовь к своему народу – любовь, которая распространится и на тебя. Позволь мне завоевать твое сердце. Если ты сдашься, то, возможно, поймешь, что тебе тоже нравится эта игра.
Мое сердце трепещет, когда он отпускает меня. Конри переворачивается на спину, прижимаясь ко мне. Но я продолжаю лежать на боку, лицом к нему, вглядываясь в темноту. Как будто каким-то образом я смогу понять, что же произошло в забытых именах всех старых богов.
Глава 19
Несмотря на то что Конри явно подозревает, что моя поврежденная лодыжка – это уловка, он все равно заставит стаю остаться в лагере еще на два дня. Я узнаю об этом, когда Эвандер придет за мной утром. Конри поднялся с рассветом. Я притворилась спящей, когда он уходил. Хотя обычно я не сплю допоздна, я дремала лишние несколько часов. Рядом с ним невозможно нормально выспаться, когда я нахожусь в напряжении от его присутствия.
– Ты сегодня тихая, – замечает Эвандер, когда мы выходим на утреннюю прогулку. Я стараюсь почаще опираться на свою «здоровую» лодыжку, но не слишком. Учитывая наш вчерашний разговор, уловка удалась.
– Прости, – бормочу я.
– Тебе не нужно извиняться. – Он медленно останавливается на краю лагеря и смотрит на колышущиеся под ветром луга, мерцающие серебристо-серым светом среди низкого тумана, который постоянно покрывает эти равнины. – Он… Все ли… – Эвандер поворачивается ко мне лицом, на его лице застыло выражение твердой решимости и глубокой озабоченности. – Он не сделал ничего плохого прошлой ночью?
Я смотрю на рыцаря.
– Мой «присягнувший защитник», – мягко говорю я. – Скажи мне, ты бы защитил меня от него, если бы до этого дошло?
– Без сомнения. – Никаких колебаний. Даже почти нет паузы. Не знаю, был бы у него такой же ответ, когда мы прибыли в Мидскейп почти неделю назад.
– Эвандер…
– Я знаю, что он собой представляет и на что способен. Он просил меня совершать и оправдывать многие отвратительные поступки, но есть и такие, которые даже я не выдержу.
– На что он способен… – тихо повторяю я, переводя взгляд на медленно склоняющиеся холмы. – Он не причинил мне вреда, Эвандер. Совсем наоборот. Дополнительная постель была поставлена, чтобы мне было удобнее, потому что он ничего от меня не ждет.
Из уголков моих глаз я вижу, как Эвандер поджимает губы. Он тоже смотрит назад, на травы. Он хочет что-то сказать. Слова висят в воздухе, но он не ослабляет давления.
– Если бы я захотела пойти и посмотреть, что находится за тем холмом, – я указываю на далекий горизонт, – ты бы мог меня отвести?
Эвандер оглядывается через плечо на лагерь, несомненно, в поисках Конри. Короля нигде не видно.
– Если мы будем держаться в пределах видимости от лагеря, все будет в порядке…
– Особенно если я потребую этого от тебя ради своей магии? – Я слегка усмехаюсь.
Эвандер отвечает мне тем же.
– Определенно да, в таком случае.
– Хорошо, отведи меня туда.
По моей просьбе он принимает форму волка. В воздухе возникает пульсация магии и клубится дым, словно последний вздох души, покидающей этот бренный мир. Там, где раньше была кожа, пробивается мех, а широкие мышцы превращаются в сильные ноги, способные унести меня дальше горизонта.
Серебристые глаза Эвандера встречаются с моими. Его волчье выражение расслаблено. Почти как у волчонка… Не в силах сдержаться, я протягиваю руку. Моя рука нависает над его головой, и наши взгляды по-прежнему были прикованы друг к другу. Пока его глаза не закрываются, и он не наклоняет подбородок вверх, прижимая мягкий мех между ушами к моей ладони.
Легкая улыбка появляется на моих губах, когда я чешу его между ушами. Кажется, он наслаждается этим действием не меньше, чем собака. После минутного наслаждения Эвандер подгибает ноги под себя, усаживаясь так, что его тело превращается в пушистую буханку хлеба.
Взять его за шерсть между плечами – это уже почти вторая натура, как и перекинуть ногу. Когда он встает, я сдвигаюсь с места, чувствуя, как он делает то же самое. Я меняю хватку и мягко, но крепко вжимаю колени в его бока. Мы путешествуем уже несколько дней, но что-то в том, чтобы покинуть лагерь, кажется другим. Это похоже на то, как будто я впервые оказалась на его спине.
Кажется, Эвандер безошибочно угадывает, когда моя решимость становится непоколебимой. Он устремляется вперед, словно выпущенная стрела, проносясь сквозь туманное утро. Я слегка наклоняюсь, вжимаясь животом и грудью в пульсирующую мощь его спины. Мои руки скользят вперед и свободно хватают мех по обе стороны его шеи, а не плеч. Я представляю себя одним из гонцов, которых время от времени можно встретить на старых улицах и торговых путях, разносящих письма и посылки для тех, кто достаточно привилегирован, чтобы купить их услуги.
Вот только Эвандер изящнее и быстрее любой лошади, которую я когда-либо видела. Он вдвое меньше, но втрое мускулистее. Каждый удар его ног о землю выбивает из меня все тревоги. Ветер, запутавшийся в моих волосах, его шерсть, щекочущая мою кожу, аромат трав, покрытых росой… я чувствую, как страх и беспокойство покидают меня, сменяясь ясностью в тот момент, когда мы достигаем вершины того холма, который раньше казался таким далеким.
Несмотря на то что бежал Эвандер, у меня перехватывает дыхание. Мои глаза слезятся от резкого ветра, а по щекам текуn слезы от его темпа. По крайней мере, я считаю, что это исключительно из-за скорости и ветра.
Эвандер опускается на землю, и я поспешно смахиваю с него влагу, прежде чем сойти. Но я не поворачиваюсь к нему лицом – вместо этого я делаю несколько шагов вперед и смотрю на пейзаж, более захватывающий, чем все, что я когда-либо видел прежде.
Мои предчувствия относительно этого конкретного гребня земли оправдались. Земля полого спускается вниз и в сторону, открывая потрясающий вид. Слева от нас возвышаются величественные горы, словно сланцевые стражи, охраняющие покой. Густой лес теснится у их подножия. Между ними и вокруг раскинулось обширное пространство, покрытое травой и туманом. Оно было усеяно башнями и небольшими лагерями, а между ними встречались великолепные безлюдные просторы. А справа от меня, так далеко, что приходится прищуриваться, виднеется береговая линия.
– Это море? – Я указываю на воду вдалеке.
– Нет, это озеро.
– Озеро? – повторяю я, потрясенный его масштабами.
– Да, самое большое в Мидскейпе. Оно называется Калдувин. По некоторым рассказам, когда-то здесь жил огромный дракон, который сделал это озеро своим ложе. Когда он взлетел в небо, оставленная им дыра заполнилась столетним дождем, который оросил первые земли, – рассказывает Эвандер. – Хотя, думаю, большинство считает это старой легендой, которая скорее вымысел, чем факт. Тем более что другие предания противоречат друг другу.
– У нас тоже есть легенды о драконах в Мире Природы, – говорю я.
– Я знаю.
– А что насчет тебя? – Я поднимаю брови.
Он пожимает плечами.
– Я знаю немного истории о людях и Мире Природы, в котором они живут.
– И о ведьмах, – замечаю я.
Эвандер смотрит на меня уголками глаз. Он видит, что я осторожно выясняю его историю, но явно не склонен предоставлять какую-либо информацию. Вместо этого он указывает на горы и переключается на другую тему.
– Это горы вампиров. Хотя их не видели уже тысячу лет. С тех пор как лыкинам пришлось изолировать их на морозных вершинах, чтобы предотвратить распространение их болезни по всем землям.
Несмотря на увлечение вампирами, я возвращаюсь к озеру. Подозреваю, что уже знаю ответ, но все равно должен спросить.
– Сирены, они живут там?
– Нет, они живут в Вечном Море, которое находится в водах далеко-далеко на северо-западе. Самый прямой путь – пересечь Калдувин, а затем пройти через болота, отделяющие северные дикие земли фейри от самого края нашего мира.
– Звучит довольно просто, – саркастически пробормотал я.
– Если ты спрашиваешь ради своих планов сбежать с Авророй, то я бы сказал, что вам лучше всего отправиться на юго-запад, а не на север. – Он показывает вниз на лес, проводя пальцем вверх, за пределы видимости моих глаз. – Сухопутный путь будет гораздо проще, чем отваживаться на странные воды Колдувина, окутанные магией. Как только вы пройдете край леса, то окажетесь за пределами земель лыкинов, что должно освободить часть сил Авроры.
– Они не освободились, попав в Мир Природы?
Он обдумывает этот вопрос.
– Это нужно спросить у нее. Но я подозреваю, что нет, поскольку когда-то это тоже была территория лыкинов.
Разочарование.
– Еще дальше, – продолжает он, – вы достигнете большой стены территории эльфов. Если вы сможете добраться до них, то сможете попросить аудиенции у Короля Эльфов.
– Говорят, его сердце состоит изо льда, но вы можете попытаться умолить его Человеческую Королеву сжалиться над вами – она из любви к своему народу, а он из жалости к Авроре. Если вы сможете добраться до эльфов, думаю, вы будете в безопасности. Конри никогда бы не подумал пойти против Короля Эльфов.
– Этот Король Эльфов настолько могущественен? – Я не хочу иметь дело с другим королем, чья репутация – ледяное сердце.
– Он потомок тех, кто создал Вэйл и Фэйд, барьеры миров. Его сила безгранична, – говорит Эвандер с ноткой благоговения. – В стране эльфов рыцари Конри не смогли бы до вас добраться. И если вы получите согласие Короля Эльфов, он может послать с тобой эскорт до самой сирены. Вам также понадобится его помощь, чтобы пересечь дикие земли фейри, учитывая слухи о том, что они стали такими же кровавыми, как Равнины Лыкина до нашего объединения.
– Мидскейп кажется опасным местом, – пробормотал я.
– Если верить слухам… но кто знает, что из этого окажется правдой. Исторически все наши народы сотрудничали, лидеры собирались в Эвалоне на Совет Королей, чтобы обмениваться информацией и работать на благо всех народов. Но в наше время… Мидскейп – расколотая земля. Каждый народ держится сам за себя и с глубоким подозрением относится к другому.
Где-то за горизонтом, в стране, полной как магии, так и опасностей… находится наш лучший шанс на безопасность, запертый за эльфийской стеной и находящийся в руках другого короля. Но если есть Человеческая Королева, то, конечно, она тоже ведьма, как и я. Она бы пожалела нас.
Возможно, после опыта с Конри я не слишком доверяю королям, но я верю в подругу-ведьму.
– Сколько времени займет путь до эльфов? Сколько дней?
– На двух ногах? Думаю, четыре – нет, пять дней, не меньше.
Я прикусываю нижнюю губу и опускаюсь на землю, подтягивая колени к груди и упираясь ими в локти, глядя на холмы, лес, горы и озеро. Эвандер садится рядом со мной. Достаточно близко, чтобы я чувствовала его тепло, пробивающееся сквозь утреннюю прохладу, но достаточно далеко, чтобы не было риска, что мы соприкоснемся. Интересно, замечает ли он, что Конри обратил на нас внимание?
– Эвандер, как ты думаешь, есть ли шанс, что Конри поможет освободить Аврору? – Вопрос тихий. Вполголоса.
– Нет. – В этом слове нет сомнений.
– Даже если бы существовал способ сохранить силу и единство лыкинов без нее? – В голове продолжает звучать разговор, произошедший накануне вечером.
– Конри был готов уничтожить половину стай, если бы это позволило ему стать единственным обладателем силы Авроры. Он стал бы королем костей, прежде чем вновь превратиться в обычного человека.
– Сложно совместить твои слова с тем, что он говорит., – признаю я.
Эвандер хватает меня за руку, привлекая мое внимание к себе. Он смотрит мне в глаза.
– Не поддавайся его обаянию или любой другой сладкой лжи, которую он использует. Конри не из тех, кому ты можешь доверять. Он не твой союзник, Фаэлин.
– Но он не причинил мне вреда, пока что, – заметила я.
– Кроме того, что заставляет тебя выйти за него замуж.
– Учитывая его положение, это…
– Не оправдывай его, – холодно прервал меня Эвандер. – Он король, а у короля всегда есть способ добиться желаемого, если он считает это достаточно важным. Он – тот, кто обладает властью и устанавливает правила. Если бы он хотел, чтобы ты была свободна – Аврора была свободна, – вы обе были бы свободны. Но вместо этого он хранит вас как сокровища, предназначенные только для него. Готов убить любого, кто только взглянет на вас слишком долго.
Я вздыхаю и неловко отодвигаюсь, продолжая следить за пейзажем.
– Возможно, то, что случилось с Авророй, напугало его? Может, он хочет начать все с чистого листа, с новым способом руководства?
– Нет. Только не Конри. – Слова вырвались с трудом.
– Ты действительно ненавидишь его.
– Первое, что он сделал, как только получил в руки кольцо Авроры, – потребовал, чтобы все альфы на лугах подчинились ему. Тех, кто не подчинялся, он убивал. В семнадцать лет он убивал детенышей в их домах собственными когтями и зубами. – Эвандер подтягивает колени к груди, повторяя мои движения, и обхватывает их руками до побеления костяшек. Сгибание мышц подчеркивает шрамы, покрывающие его.
– Он и тебя ранил, – мягко говорю я.
Эвандер медленно поворачивается ко мне лицом. Его лицо было лишено всякого выражения. В глазах, цвета утреннего тумана, словно жили призраки давно умерших.
– Он забрал у меня нечто более ценное, чем моя плоть. – Его тон стал тихим, низким, медленным.
– Аврора рассказала мне о твоей стае, – шепчу я.
– Да, моя стая, моя история, мой отец, прямо на моих глазах. – Тени над глазами Эвандера темнеют. – И он отнял у меня женщину, которую я любил.
Ах, любовь и месть. Я киваю и снова обращаюсь к пейзажу. Интересно, убил ли Конри эту женщину? Или он «забрал» ее другим способом. Как бы то ни было, у Эвандера есть масса причин – и, надо признать, веских причин – ненавидеть Конри.
Но мне нужно сосредоточиться прежде всего на себе и Авроре. Мотивы ненависти Эвандера к Конри – это лично его, и я могу использовать их в наших интересах. Их стоит учитывать и держать в уме. Но если есть способ привлечь Конри на свою сторону, я должна попытаться. Увидев кажущиеся бесконечными просторы Мидскейпа, я убедилась в этом.
Я еще не знаю, что будет означать – привлечь его на свою сторону… но если есть шанс, я им воспользуюсь. Не только ради Авроры, но и ради себя. Возможно, ради всех лыкинов. Если я смогу умерить его пыл, то, возможно, это принесет пользу всем нам.
Глава 20
Если Конри и знает о моей авантюре с Эвандером, он ничего не говорит об этом позже тем же вечером. Не упоминает он и о моем возвращении к Авроре. Не упоминает он и о моей вечерней прогулке с Эвандером вокруг лагеря, где я снова, как и прежде, тайком покидаю его.
В палатке снова лежат две постели. Бок о бок. Мы спим раздельно, и он не делает ни единого движения в мою сторону. Даже для поцелуя.
Большую часть ночи я провожу, уставившись в потолок палатки. Сон приходит с перерывами. Время проходит достаточно быстро, чтобы я поняла, что отдохнула. Но вряд ли это можно назвать отдыхом. Как получилось, что я больше нервничаю, когда он перестал пытаться меня соблазнить?
Когда наконец наступает утро и он начинает просыпаться, я понимаю, что ночь прошла впустую. Я не приблизилась к плану, как вытащить Аврору. Я не уверена в том, как лучше поступить. В результате я почти не знаю, что делать дальше.
– Ты проснулась, – замечает Конри, садясь и потягиваясь.
– Сегодня я проснулась рано, – вру я.
– Удачно для меня.
– О?
– Я подумывал пригласить тебя на утреннюю охоту. – Он садится, и по тому, как одеяло стелется вокруг его коленей, я понимаю, что он решил спать без штанов.
Я тут же отворачиваюсь, но не без того, чтобы не увидеть изгиб его стройной спины, когда он встает. Мои щеки слегка краснеют, и я прикусываю их изнутри, надеясь, что от боли у меня немного прояснится в голове и он не заметит этого, когда повернется ко мне спиной.
– Из меня плохой охотник.
– Разве? Как же ты тогда добывала себе пропитание?
– Есть много способов прокормить себя, которые не связаны с плотью других существ. – Когда я слышу, как ткань скользит по коже, я осмеливаюсь оглянуться. Он завязывает шнурки на брюках, и, к счастью, больше я ничего не вижу.
– Полагаю, это правда. Но что за унылое существование – не баловать себя мясом регулярно.
Я фыркнула.
– Не менее верно и обратное. Возможно, ваши земли до сих пор были бы богаты дичью, если бы ваш народ придерживался более взвешенного подхода.
Конри бросает на меня тяжелый взгляд. Я судорожно сглатываю. Возможно, этого не следовало говорить.
Но он говорит прежде, чем я успеваю отступить.
– Возможно, ты права, и это еще один способ принести мудрость лыкинам. Хотя я не завидую тому, что тебе предстоит сражение, когда нужно будет убедить лыкинов есть меньше мяса.
– Овощи могут быть не менее сытными и вдвое вкуснее, если их правильно приготовить. – Я встаю, решив, что пойду с ним на эту охоту. Это хорошая возможность продолжить знакомство с землей. И если я смогу увидеть, где прячется дичь, это даст возможность прокормить Аврору и себя в дороге. Провизии, которую я припрятала, хватит лишь на несколько дней, поскольку я планировала, что мы будем останавливаться в других населенных пунктах по мере нашего путешествия по Миру Природы. Здесь же нам придется быть более самодостаточными.
– Но охотиться гораздо скучнее. – Конри ухмыляется. – Не думаю, что можно получить такое же удовольствие от погони за морковкой.
– Значит, ты никогда не испытывал удовольствия от особенно хорошего корма13, – возражаю я.
Его выражение лица переходит в откровенную улыбку, которая озаряет его глаза.
– Сегодня я покажу тебе радости охоты, а ты покажешь мне радости корма.
– Что?
– Я неясно выразился? – Он приостановился на полпути к крышке палатки. – Мы оба можем делать то, что нам нравится, и разделять это вместе.
– Ты хочешь научиться добывать корм?
Конри поворачивается и делает два шага, чтобы сократить расстояние между нами. Он мягко кладет руки мне на плечи, встречаясь с моими глазами.
– Мне кажется, ты не понимаешь, Фаэлин. Моя главная цель – заботиться о своем народе. Да, иногда это требует крови, жертв и жестокости. Иногда, возможно, существуют более мягкие подходы, которые я еще не видел. Возможно, ты поможешь мне увидеть их. Я готов учиться.
– Хорошо, – бормочу я, когда он отпускает меня и выходит из палатки. Эти слова звенят у меня в ушах. Еще одно напоминание об этом странном мужчине, который постоянно заставляет меня верить в его чистую и нежную натуру, несмотря на мои первые впечатления… и несмотря на то, что все остальные предостерегают меня от него.
– Эвандер, пойдем, мы отправимся на охоту, – командует Конри, когда мы выходим на улицу. Глаза Эвандера мечутся между мной и Конри. В них звучит немой вопрос, когда они ненадолго встречаются с моими. Но я никак не могу ответить. – Ты отправишься с королевой, как и прежде. Проследи, чтобы ей не причинили вреда. Я знаю, как запах крови может сплотить остальных альф и рыцарей.
– Да, мой король.
Я опускаюсь рядом с Эвандером, справляясь с неловкостью от излучаемого им напряжения. Он расстроен тем, что я это делаю? Есть ли опасность, о которой я не знаю?
Через несколько мгновений мы собрались вместе с одной женщиной и еще двумя мужчинами. Бардульфа я уже знаю. Конри представила мужчину как Вейлин, еще одного альфу. Женщину я видела в лагере, она крутится в тех же кругах, что и Эвандер с Бардульфом. Ее зовут Мелл, еще один из рыцарей Конри.
– Я буду вести, – объявляет Конри, прежде чем принять облик волка.
Снова оказавшись на спине Эвандера, мы мчимся по пастбищам, расчерченным веером в форме острия стрелы. Конри впереди. Мы с Эвандером за его правым плечом. Вейлин – за его левым. Бардульф – за Эвандером и мной, а Мелл – за Вейлином. Темп быстрый, и все, на чем я могу сосредоточиться, – это как можно крепче прижаться к Эвандеру.
Конри отклоняется, меняя курс без предупреждения. Его морда опускается и поднимается, меняя положение по мере бега, он вдыхает запах земли и воздуха. Он что-то выслеживает, и я узнаю, что именно, по склону близлежащего холма. Глаза лыкина улавливают движение раньше меня. Скрежет зубов и возбужденное рычание приковывают мое внимание к тому, на чем они все уже сосредоточились – впадине в травах, убегающей от нас.
Конри быстрее существа. Он прыгает, челюсти раскрываются. Они смыкаются вокруг маленького существа, и воздух наполняется ужасным хныканьем, которое затем прерывается. Волчий король поднимает голову, и между его челюстями оказывается серый заяц. Красный цвет просачивается в шерсть бедного существа вокруг клыков, пробивших его шею, и мгновенно убивает его. Глаза Волчьего Короля встречаются с моими, и он подбегает к Эвандеру, кладя зайца у моей ноги, как подношение мне.
Я заставляю себя улыбнуться и киваю головой ради остальных. Я уверена, что в культуре лыкинов это важный жест, и инстинкт подсказывает мне, что не стоит обижаться. Так же, как я уверена, что Конри ищет одобрения своего убийства от моего имени.
То, как он уловил запах существа, нашел его и убил с такой скоростью и точностью, было впечатляющим. Но в этом мертвом зайце я не могу не увидеть тонкого предупреждения. Запекшаяся кровь словно говорит: смотри, как легко можно оборвать жизнь. Смотри, как быстро и эффективно я охочусь и убиваю. Посыл ясен. Но я не знаю, было ли это сделано намеренно.
Спустившись с Эвандера, я делаю то, что они приказали мне перед отъездом. Я достаю нож из своего ранца и аккуратно перерезаю горло твари. Мой большой охотничий нож был бы более эффективным, если бы он все еще был у меня. Но и маленький справился бы с задачей. Затем я привязываю зайца вверх ногами к ремням на шее Эвандера, чтобы он истекал кровью, когда будет качаться на боку Эвандера.
Мы повторяем этот процесс еще для трех зайцев и одной лисы. Я как раз завязываю последнюю веревку, когда Конри впервые с начала охоты выходит из волчьей формы. Он помогает мне завязать последний узел и одобрительно хмыкает, когда кончики его пальцев касаются моих.
– Ты довольно умело управляешься с убийством на охоте для того, кто утверждает, что не часто этим занимается.
– Я… – Мои руки на мгновение замирают, когда воспоминания, о которых я не думала уже очень давно, угрожают поглотить меня целиком. На мгновение я снова оказываюсь в лесу. Другая пара рук обнимает меня, когда я сжимаю тетиву. Две сильные руки вокруг меня. Впервые мое сердце дрогнуло. Глубоко дыши, Фаэлин, легко, ровно… Я быстро прихожу в себя, надеясь, что Конри не заметил моего кратковременного отступления от настоящего. – Не многие люди жили у края леса. Единственные, кто это делал, были охотниками. Расти в таком уединении было одиноко, так что появление спутника было желанной дружбой, даже если наши жизни были очень разными.
Лиам. Моя первая настоящая любовь. Моя единственная любовь. Первый день, когда мы встретились, был одним из худших в моей жизни: день, когда умерла моя мама. Но в нем было что-то хорошее от всего этого горя. Плечо, на котором можно выплакаться. Из травмы расцвела новая дружба. И, в конце концов, нечто большее… или я так думала.
– Ты была близка с этим охотником, – замечает Конри.
Я смотрю в его сторону, заканчивая завязывать узел, крепящий лису к боку Эвандера. Рыцарь-волк смотрит на нас через плечо. Интересно, слушает ли он эту часть моей истории, о которой я порой предпочитаю забыть? Не сомневаюсь, что да, учитывая, как мало мы рассказали друг другу о своем происхождении.
Конри смеется, несомненно, поняв мою нерешительность.
– У меня было много любовниц до тебя, моя будущая королева. Полагаю, то же самое можно сказать и о тебе. Так что не скромничай и отвечай мне честно.
– Он был мне небезразличен, – признаюсь я. – Но потом он ушел, и на этом все закончилось. – Это слишком упрощенное описание того, что произошло на самом деле. Но и… такое точное. Наша с Лиамом история не сложнее. Я отдала Лиаму все свое сердце. Я была готова отдать ему все свое тело и каждый год, который был у меня впереди.
А он, не сказав ни слова, оставил меня одну ждать в темной ночи.
– Глупец, что бросил такую женщину, как ты. – Конри отходит от Эвандера. – А теперь покажи мне, что ты так любишь делать.
Мне потребовалось немало душевных сил, чтобы переключить внимание со старых ран и вернуться в настоящее. Я уже много лет не вспоминала о Лиаме. Но, кажется, даже в другом мире есть так много того, что заставляет меня думать о нем. Вкратце, впервые за долгое время, я задаюсь вопросом, что он делает сейчас. Он счастлив без меня?
– Хорошо, – говорю я и опускаюсь на колени, упираясь пальцами в землю. – Но я попрошу помощи у друга, поскольку не знаю, где лучше всего это сделать в этих землях. – Я делаю медленный вдох и призываю магию, которая спит во мне. С тех пор как я работаю с Авророй, мне стало легче находить эту скрытую силу. Или, возможно, ее стало больше. – Мэри, я прошу тебя о помощи.
Вокруг моей руки распускаются маленькие календулы, самая большая расцветает на месте моей ладони, когда я отдергиваю руку. Крошечные лианы тянутся вверх невозможными путями, образуя кукольное человекоподобное существо. Мэри стала намного меньше, чем я видела ее в последний раз. Но в ее магии чувствуется сила, которой я никогда раньше не ощущала. То, что она ушла, – лучшее, что могло для нее случиться.
Это заставляет меня задуматься о том, какой могла бы быть истинная сила Авроры, если бы она смогла освободиться.
– Здравствуй, Фаэлин, – говорит Мэри своим сладким, шепчущим голосом. – Рада снова видеть тебя.
Все волки собрались вокруг нас, хотя и не понимают слов. Конри молча наблюдает за происходящим, на его губах играет гордая улыбка. Я сосредоточиваюсь на Мэри, не обращая внимание на остальных.
– И я тоже. Как ты думаешь, у тебя есть время и силы, чтобы помочь мне найти еду? Я не знаю, где и что искать в этих землях. Но, судя по местности, я надеюсь найти какие-нибудь корнеплоды?
– Это будет честью для меня. – Мэри опускает подбородок, и лианы снова погружаются в землю. В нескольких шагах от нее вырастает еще одна календула. И еще одна за ним.
– Мы пойдем за ней, – говорю я Конри на общем языке. Переход между языком духов и языком смертных происходит инстинктивно и без усилий.
Конри оглядывается через плечо.
– Остальные отнесите убитых в лагерь. Их нужно разделить со стаей, и чем скорее, тем лучше.
Все четверо волков опускают головы, глядя на своего короля. Морда Эвандера, как я заметила, опускается не так сильно, как у остальных. Повинуясь приказу короля, они мчатся прочь.
– Впечатляюще наблюдать за работой ведьмы, – оценивает Конри, когда мы начинаем идти в направлении следующего цветка ноготков. – Твоя способность вызывать духов просто поразительна.
– Эвандер вызвал водяного духа, чтобы мы прошли.
– Эвандер – странный лыкин. – Конри облегченно смеется. – Не стоит считать его примером для сравнения с остальными. К тому же он гораздо менее опытен в этих делах, чем ты.
– Почему странный? – спрашиваю я, стараясь говорить непринужденно, несмотря на свое глубокое любопытство.
– Осторожнее, Фаэлин, а то я могу приревновать тебя к тому, что ты расспрашиваешь о другом мужчине. – Конри произносит эти слова достаточно легко, но я вижу вспышку предупреждения в его глазах.
Я смеюсь и переплетаю свою руку с его.
– Я лишь спрашиваю, стоит ли мне беспокоиться о моем присягнувшем защитнике.
– Ничего подобного, моя дорогая. – Он похлопывает меня по предплечью. – Хотя лыкины могут видеть духов, мы не можем общаться или связываться с ними так же, как ведьмы. Именно это делает наш обет, данный духу великого волка, таким уникальным и заметным исключением – мы не можем просто призывать духов по своему желанию или общаться с ними.
