Текст книги "Рассвет с Рыцарем-Волком (ЛП)"

Автор книги: Элис Кова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)

– Тебе придется признаться, что ты его убила, – прямо говорит Эвандер.

– Ты что, лишился всех своих лучших чувств? – Я замираю на месте, на мгновение ошеломленный, чтобы продолжать.

– Тебе придется довериться мне. – Эвандер тоже останавливается и берет меня за руку.

– Конечно, я доверяю тебе. – Я заставляю себя идти дальше. Даже если мы не бежим, нам нужно продолжать путь к Дену, если мы хотим, чтобы Конри заподозрил что-то большее, чем он уже заподозрил. – Вот кому я не доверяю, так это этому безумцу, который явно убивал невинных людей и любой ценой добивался власти.

– Ты тоже не должна ему доверять. Но есть кое-что в Конри, чему мы можем доверять.

– И что же это?

– В том, что он всегда будет заботиться о себе. Ты права, он будет удерживать власть любой ценой, и мы должны убедиться, что он воспринимает смерть Бардульфа как цену за это. – Эвандер переводит взгляд на меня, пальцы переплетаются с моими.

– Ведь это совсем не выглядит рискованно, – бормочу я себе под нос.

– О, это будет очень рискованно.

Я останавливаюсь без предупреждения и притягиваю его к себе. Эвандер издает удивленный возглас, прежде чем наши губы встречаются. Свободной рукой я хватаю его за бедро и притягиваю ближе, чувствуя, как он упирается в меня. Мои пальцы скользят по изгибу его задней части, крепко сжимая ее. Еще один звук удивления, который застревает в задней части его горла и становится почти рыком, когда я отстраняюсь.

– Зачем это было нужно? – спрашивает он, так же лениво, как и улыбка, скользнувшая по его губам.

– Потому что я могла – потому что скоро не смогу.

Улыбка исчезает. Его выражение лица становится серьезным.

– Что бы ни случилось, знай, что я люблю тебя.

– Пока ты не забываешь об этом. – Я ищу его взгляд, пытаясь найти хоть малейший след сомнения. Это беспокойство. Страх. Но не сомнение. Меня успокаивает его отсутствие.

– Я найду способ снова прийти к тебе. Мы уже обсуждали это ранее. Мы сделаем это снова. – Его убежденность скорее беспокоит, чем успокаивает. Раньше Эвандер приносил облегчение, забавлял, вызывал легкий интерес, который мог стать чем-то большим, но меня не слишком беспокоила мысль о том, развивается он или нет.

Теперь он – все.

– Давай сосредоточимся на том, чтобы оставаться в безопасности и сбежать. Как только нам это удастся, у нас будет остаток жизни, чтобы наслаждаться тем, что мы вместе. – Я натягиваю улыбку, как для себя, так и для него.

Эвандер отпускает мою руку, и мы снова начинаем идти вместе.

– Вот что произойдет, когда мы прибудем в Ден, и что тебе нужно будет сделать…

Мы проводим чуть меньше получаса, гуляя и обсуждая все планы. Я репетирую реплики и запоминаю их. Затем он возвращается в форму лыкина, чтобы наверстать упущенное время. Последние полчаса, пока мы мчимся по раскисшим лугам, мой разум пуст, как туман, который вечно оседает на земле лыкинов. Чем дальше на северо-запад, тем гуще становится туман, настолько, что, наверное, Эвандер ориентируется по памяти, магии и чувствам лыкинов, потому что я не вижу ничего дальше своей руки перед лицом.

Он предупредил меня, что чем дальше на север, тем гуще становится туман на равнинах. Но я не ожидала, что он будет настолько сильным. Мы могли вот-вот сорваться с обрыва в море, и я бы не узнал об этом, пока мы не оказались бы в свободном падении.

И это особенно удивительно, когда туман, словно по волшебству, возникает из ниоткуда. Глубокий вдох, и ощущение замкнутого пространства, вызванное плотными облаками, исчезает, а лучи солнца согревают мои плечи, охлажденные во время поездки. Даже при солнечном свете мои зубы почти стучат. Мы находимся достаточно далеко на севере, где даже днем не удавалось избавиться от пронизывающего холода, опустившийся на землю за ночь.

В углублении долины окаменел лес. Большие корявые деревья, каждое из которых размером с могучее красное дерево, которое я почитала в детстве, укрывают родовой дом лыкинов ветвями с блестящими серебристыми листьями. Протянув руку, я прижимаю ладонь к коре одного из деревьев, когда мы проходим мимо. Она гладкая, как полированный речной камень, прохладная, как хрусталь. Хотя оно выглядит и ощущается как скульптура, под моей рукой оно гудит, как настоящее, живое дерево. Они вдыхают солнечный свет и хрустящий прохладный воздух и выдыхают жизнь.

Под их прохладной тенью находится то, что можно назвать городом. Большинство строений – палатки, лишь несколько постоянных коллективных домов и зданий. Я узнаю некоторые палатки, которые я видела, когда мы были на равнине. Ошеломляющие строения веревок и брезента – практически усадьбы, сделанные целиком из натянутой ткани.

Те сооружения, которые являются постоянными, не соответствуют друг другу, надстроены и явно построены разными руками в разное время. Каменные здания, поросшие мхом, с одной стороны разрушаются, с другой – обрастают новыми пристройками из дерева, настолько свежего, что оно еще пахнет. Некоторые здания больше похожи на коридоры, змеящиеся вокруг деревьев, – комната за комнатой, пристроенные к ним.

В каждом строении живут лыкины. Они появляются из дверных проемов и палаток. Они прекращают разжигать костры и проводить спарринги. Я чувствую себя так, словно впервые попал к лыкинам. Сюрреалистическое чувство повторения усиливается, когда Конри мчится нам навстречу.

Эвандер замедляет шаг и останавливается прежде, чем Конри добегает до нас. Эвандер опускается на землю, чтобы я могла слезть с него, а затем встает, как человек. Я поправляю плащ и тут же начинаю идти, оставляя Эвандера позади, словно испытывая огромное облегчение от встречи с Конри. Волчий Король переходит в человеческий облик и бежит ко мне на двух ногах, раскинув руки, словно искренне волнуется. Искренне опасается за мое благополучие.

– Словами не передать, как я рад тебя видеть. – Он прижимает меня к себе так крепко, что мне приходится выдохнуть. Он словно пытается вжать меня в себя. Уверена, если бы он мог таким образом достать из меня магию Авроры, то давил бы меня до тех пор, пока не затрещали бы ребра и не вытекли глаза.

Тем не менее, я должна сыграть свою роль.

– Мой дорогой король, я безмерно скучала по тебе. – Мои слова почти пронзительны, как будто я борюсь со слезами. К счастью, за последнее время я достаточно натренировалась сдерживать настоящие слезы, чтобы знать, как изменить тембр голоса и сделать его убедительным.

– Что случилось с Бардульфом? – Он отпускает меня, чтобы посмотреть мне в глаза. Несомненно, в поисках лжи.

На периферии я вижу очертания Авроры. Ее выражение лица слишком туманно, чтобы разобрать его. Но она здесь. Хорошо. Я готовлюсь к тому, что будет дальше.

– Я убила его, – говорю я прямо. Ни следа вины или угрызений совести. Я не отстраняюсь.

Конри внимательно смотрит на меня, и до него доходит смысл сказанного. Он издает звук неверия и качает головой. Он отходит в сторону, упираясь руками в бедра, и снова качает головой. Собравшиеся начинают перешептываться между собой.

Я вдыхаю и выдыхаю воздух своими легкими. Дышу. Нормально. Как мне снова это сделать? Все, что я хочу сделать, – это задержать дыхание или позволить ему учащаться вместе с ритмом моего сердца, который я также пытаюсь замедлить.

Он убил твою мать. Эта мысль отрезвляет меня и помогает сохранять спокойствие, несмотря на нервы. Она заостряет мое внимание на камне мести.

Конри снова поворачивается ко мне лицом. Его глаза слегка сужаются, как будто он пытается сфокусировать на мне взгляд.

– Как?

Один этот вопрос говорит о том, что подозрения Эвандера были верны. Конри не спрашивает, почему я убила Бардульфа. Ему все равно, что один из его самых преданных рыцарей мертв. А мой мотив второстепенен – он хочет узнать, как я одолела этого мужчину – рыцаря, который без труда убил другую ведьму.

– Ты послал меня найти духов, которых я могла бы призвать для твоих целей, чтобы принести славу твоему имени. Именно это я и сделала.

– И как же убийство Бардульфа принесет славу моему имени? – Конри качнул головой в сторону. Воздух неподвижен. Словно все вокруг подчинено каждому его движению, приливу и отливу эмоций.

– Прости меня за то, что я несу тебе эту весть, мой король, но Бардульф не был верен тебе, – говорю я, все еще высоко держа голову. – Я должна была это сделать, потому что не собиралась позволить ему забрать то, что принадлежит тебе.

– Что принадлежит мне? – подталкивает он меня к продолжению. Однако я не могу прочесть выражение его лица, и его тон нейтрален.

– Бардульф пришел к нам в лес и увидел, как я управляю новым могущественным духом, которого я привела для тебя. Я полагаю, он намеревался использовать его, чтобы узурпировать тебя.

Конри покачал головой.

– Бардульф, нет… нет, он бы не стал.

– Он следил за мной, когда я ходила купаться. Он пытался соблазнить меня, а когда это не удалось, он попытался применить силу. – Все это не ложь, поэтому, когда Конри продолжает прощупывать меня взглядом, я встречаю его ровно. – В течение всего этого он пытался использовать на мне то, что казалось магией, чтобы склонить меня на свою сторону. Могу только представить, что он хотел убедить меня использовать силу духов против тебя.

Силу Авроры тоже, я не говорю. Хотя, судя по выражению лица Конри, он это слышит. В этом и заключается риск, который мы с Эвандером решили показать в нашей истории. Скрыть это было невозможно. Конри знал, что Бардульф мертв, с того самого момента, как мы вошли в Ден. Лучшим выходом было бы убедить Конри, что это я убила его и что на то была веская причина.

Но эта причина будет заключаться в том, что власть Авроры раздроблена, и пока это так, могут появиться другие, кто попытается претендовать на меня, чтобы бросить вызов Конри. Его власть не будет обеспечена, пока он не женится на мне или, что еще лучше, не вернет силу Авроры какому-нибудь объекту, который он сможет легко держать в своих лапах. А это лишь ускорит его в первом случае или заставит попытаться убить меня во втором.

И вот еще одна опасность этого плана. Теперь он видит во мне человека, способного на убийство. У кого есть не только средства, но и желание ими воспользоваться. Это может подтолкнуть его в одном направлении:

Убить меня.

Не то чтобы он уже склонялся к этому… но я, скорее всего, устранила все сомнения. Конри провел все свое существование, устраняя возможные угрозы своему правлению, и теперь, в некотором роде, я стала одной из них.

Конри переводит взгляд на Эвандера.

– Это правда?

– Каждое слово. – Эвандер не упускает ни единого шанса. – Я хотел защитить ее от нападок Бардульфа, но она сделала это раньше, чем я успел. Прости меня, мой король, я спал, когда все это началось, иначе я был бы быстрее, и Бардульф мог бы предстать перед твоим судом живым, как и должно было быть. – В тоне Эвандера сквозит отвращение, и я чувствую, что оно направлено мне в спину. Мы расходимся во мнениях, и в результате Эвандер становится еще более преданным.

Конри смотрит на меня долгую, напряженную минуту. Мне кажется, если бы он мог покончить со мной здесь и сейчас, он бы так и сделал. Но он смеется, разряжая напряжение, и хлопает в ладоши, разжимая их и делая движение между собравшимися лыкинами и мной.

– Вот ваша будущая королева! Разве она не великолепна? – Он подходит ко мне и обхватывает мою талию. Это успокаивает меня: хотя он, несомненно, видит во мне угрозу, он также видит во мне инструмент для того, чтобы остальные лыкины продолжали подчиняться. – Защищая меня и мою корону от тех, кто осмелится выступить против нас. – Он смотрит на меня. – Мне не терпится сделать тебя своей женой.

– Правда, ты не расстроен? – Это единственный раз, когда я позволяю неуверенности прокрасться в мой голос. Я и так казалась ему сильной и опасной. Теперь я хочу заверить его, что, хотя я и представляю угрозу, я не умна. Ему не нужно беспокоиться о том, что я строю козни; я слишком боюсь его расстроить. Все это просто неудачное стечение обстоятельств…

– Расстроить? Нет. Я благодарен тебе за то, что ты защищаешь себя и что, прежде всего, ты верна мне и только мне.

– Для меня нет будущего, кроме как рядом с тобой. – Отвратительно.

– Не забывай об этом. – Он берет меня за подбородок и приближает мое лицо к своему, как будто собирается поцеловать меня. Но он этого не делает и лишь ухмыляется моему вынужденному выражению тоски. – Я – все, а ты – ничто без меня.

Я томно улыбаюсь.

– Все для тебя, любовь моя.

– Теперь ты должна показать этого духа, который был достаточно могущественным, чтобы убить одного из моих сильнейших рыцарей.

– К сожалению, это дух воды. Так что я не смогу без…

– Великое озеро Калдувин находится на краю Дена, совсем недалеко. Мы отправимся туда. – Конри отпускает меня и отходит назад.

– Великое озеро – не то место, где дух мог бы… – пытается вмешаться Аврора.

– Мы пойдем туда сейчас, я сказал, – резко останавливает ее Конри и переходит в свою волчью форму, не оставляя места для споров.

Я сажусь на него, как он того явно хочет, и напрягаюсь. Не из-за того темпа, который он задает. А из-за надежды, что Волст придет снова так скоро, несмотря на то, что я недавно просила его о силе. Ведь если он этого не сделает, все наши с Эвандером планы могут рухнуть.

Глава 37

У нас нет возможности поговорить с Авророй. Она едет на Эвандере, бросая настороженные взгляды в мою сторону. Я стараюсь поймать ее взгляд как можно незаметнее. Но мало надежды на то, что мне удастся передать что-то, кроме уверенности и заверений. Уверенность немного ослабевает, когда ее собственное выражение лица искажается от беспокойства.

То, что она сидит на спине Эвандера, также дает мне повод посмотреть в его сторону, не рискуя вызвать подозрения у тех, кто может увидеть. Мое внимание к Авроре можно объяснить. А вот Эвандеру найти оправдание сложнее.

Он выглядит напряженным. Хотя, возможно, я проецирую на него свое собственное беспокойство – свои собственные страхи за него. Наконец-то я нашла его. Он вернулся ко мне, несмотря ни на что. Теперь я не позволю, чтобы с ним что-то случилось.

Серебристые деревья Дена растут до самой кромки воды. Магическая флора не поредела и не уменьшилась. Их могучие корни уходят прямо в воду, мерцая под идеально чистой поверхностью. Само озеро удивительно спокойно для своих размеров. Несмотря на сильные порывы ветра, проносящиеся по его поверхности, на нем нет ни малейшей ряби.

Как только мои ноги касаются земли, меня пронзает толчок силы, даже большей, чем магия живых деревьев. Я вдыхаю и выдыхаю слабое облачко. Несмотря на то что мы ушли недалеко, воздух здесь холоднее.

– Что это за место? – шепчу я.

– Говорят, когда-то давно здесь было королевство, – отвечает Конри, шагнув ко мне. Я ценю то, что он понял, о чем я спрашиваю, и не стал просто повторять, что это великое озеро Мидскейпа. – Это было задолго до магических войн, в результате которых был воздвигнут Фэйд. Когда мир был совсем юным, и первые народы населяли его вместе со старыми богами и духами.

– А что, согласно преданиям, случилось с королевством? – спрашиваю я, когда остальные прибывают, замедляя шаг и останавливаясь по дуге вокруг Конри и меня.

– Это зависит от того, чьи придания ты слушаешь. Сирены поют, что город погрузился далеко под землю, что его жители стали первыми духами, которых их старые боги отправили в Запределье, и, возможно, чудовищами глубин. В рассказах фейри говорится, что их род разрушил древний город, ибо его королям нельзя было доверять, поскольку они занимались запретными ритуалами. – Конри смотрит на бескрайние водные просторы. Он настолько широк, что касается каждого края горизонта. Достаточно широкое, чтобы, если бы не то, что мне рассказали, неестественная неподвижность и глубокая магия, я бы подумала, что это море.

– А что говорят предания лыкинов?

– Совершенно противоположное утверждениям сирен. – Отвечает Эвандер, и я стараюсь сохранить пассивное выражение лица, глядя на него. Мне помогает то, что он тоже не смотрит на меня. Он смотрит на озеро, выражение его лица немного тусклое, как будто он немного удручен тем, что вообще объясняет мне все это. – В преданиях лыкинов говорится, что мы жили в гармонии с этим королевством. Мы научили их общению с духами, а сирены на западе научили их почитать старых богов. В историях говорится, что забытые королевства были величайшими среди нас, и за свое великолепие они были вознаграждены. Они уходили из этого мира вместе со старыми богами, возносясь за пределы этой смертной оболочки к вечной славе.

Конри начинает хихикать, пока Эвандер заканчивает свой рассказ. Он качает головой.

– Какие глупые сказки.

– Ты не думаешь, что в них есть хоть капля правды? – спрашиваю я Волчьего Короля.

– Рассказ фейри, как я полагаю, самый правдивый. Королевство или королевства, которые отказались следовать правилам Совета Королей, когда он собирался. Тот факт, что озеро простирается от Эвалона, я считаю подтверждением этой теории. Я мог бы представить, как другие короли объединили свои силы, чтобы уничтожить группу, которая не желает подчиняться им и их правилам… как отрубить непокорную конечность, – добавляет он с кислой ноткой.

Это заставляет меня задуматься о том, какие цели преследует Конри в своем правлении. Очевидно, чтобы сохранить контроль над лыкинами. Но действительно ли он хочет проникнуть в Мир Природы и захватить царство людей, как он предполагал? Или ему просто нужна власть, чтобы сохранить независимость от других народов Мидскейпа?

– Но хватит историй и небылиц. – Конри движется между мной и озером. – Покажи мне этого духа, которого ты нашла.

Все взгляды устремлены на меня, когда я делаю шаг вперед. От этого никуда не деться. Если я возражу сейчас, это вызовет подозрения, которых я не могу допустить.

Сняв обувь и поставив ее на узкий галечный пляж, я вхожу в воду и делаю медленный и бодрящий вдох. Она холодная, как лед. Моя плоть тут же покрывается колючками, хотя я гадаю, от чего это ощущение – от глубинной магии, бурлящей в озере, или от холода. Я расправляю плечи и сжимаю руки в кулаки, стараясь не дать мгновенной дрожи овладеть собой.

Давайте покончим с этим. Я потянулась в глубины своей магии – в колодец силы, исходящей от Авроры. На языке, доступном только духам, я без колебаний произношу:

– Волст, приди ко мне.

От этих слов по воде, расходящейся от меня, пробегает рябь. Она ускоряется, являясь наглядным свидетельством того, что я призвал духа. Я смотрю, как он исчезает за пределами моего зрения.

Но ответа нет.

Мое сердцебиение учащается.

– Волст, пожалуйста, – шепчу я. Дух казался достаточно милым. Но он так же могуч, как Брундил, и, как я подозреваю, так же не склонен к тому, чтобы его выставляли напоказ. Или, возможно, я попросила его о слишком многом. Он не может вернуться так быстро.

– Какие-то проблемы? – спрашивает Конри.

Я оглядываюсь через плечо.

– Нет, нет, это займет немного времени.

Выражение лица Волчьего Короля трудно прочесть. Дрожь начинает охватывать мои плечи. Без сомнения, я выгляжу еще более виноватой.

– Тогда почему этот могущественный дух до сих пор не пришел? – спрашивает Конри.

– У духов есть свой разум, – пытаюсь я деликатно объяснить, – и своя роль в этом мире. Мы не можем всегда вызывать их по своей смертной прихоти.

Конри сокращает расстояние между нами, его сапоги шлепают по воде. От них идет недолговечная рябь, но вода не желает, чтобы ее тревожили. Он вскидывает подбородок и понижает голос, обращаясь только ко мне.

– Я – Волчий Король; все в этом мире подчинится моей воле. А если нет… тогда мне придется подчинить. – Он слегка отстраняется, глядя мне прямо в глаза. – Ты понимаешь, Фаэлин?

Тебя в том числе, он не говорит, но хочет, чтобы я услышала. Мне удается кивнуть.

– Теперь попробуй еще раз. – Конри отступает на каменистый берег и выходит из воды, к которой я осталась возвращаться.

Никогда еще я не чувствовала себя такой одинокой, как в этот момент. Стоять отдельно от остальных – совершенно не похожей на них. А они все наблюдают за мной, как за каким-то развлечением.

Я делаю успокаивающий вдох и откидываю плечи назад. Я не одна. Среди них и Аврора – часть ее магии во мне. В каком-то смысле сейчас мы родственники. Эвандер рядом, ждет, когда я приду на помощь всем нам. Я могу это сделать. Не ради себя, а ради них. Ради людей, которые будут со мной до конца.

– Волст, – говорю я целеустремленно. Мой голос, кажется, несется по тихой воде, рябь бежит за звуком. – Я прошу тебя прийти ко мне, хотя бы на мгновение.

Слова покидают меня и погружаются в воду. На мгновение мне кажется, что я ощущаю легкое прикосновение магии к своим рукам. Смутное осознание того, что там есть что-то еще. Но оно исчезает. Он слишком слаб.

– Что ж, – говорит Конри через минуту, которая кажется часом. – Я вижу, что твое путешествие провалилась. – Я поворачиваюсь и в удивление смотрю на него. Даже если это было только для видимости, он никогда не говорил со мной в таком тоне в присутствии остальных. Конри улыбается. Самодовольно. Он радуется моему провалу. Я почти не сомневаюсь, что это будет использовано как еще одна причина, чтобы убить меня. – Не волнуйся, моя королева. Не все могут быть такими могущественными, как я.

– Она, наверное, устала. – Это первые слова Авроры, и взгляд, который Конри тут же бросает на нее, говорит мне о причине ее молчания. Но она делает шаг вперед, прочь от Эвандера и ко мне. – Ты послал ее, и она не только нашла духов, общалась с ними, узнала их имя, но и вынуждена была защищаться, так что дух, вероятно, тоже измотан. Она слишком долго была в разлуке со мной, и поэтому наша связь немного ослабла, что усложняет процесс.

Конри мало что делает, чтобы остановить Аврору, когда она приближается ко мне. Она останавливается у самой кромки воды. Ее взгляд скользит по поверхности, и уголки губ подергиваются хмурой гримасой, которая, как мне кажется, принадлежит не только Конри и лыкину.

– Это тяжелое место, куда он тебя привел, – торопливо шепчет она, когда мы встречаемся у кромки воды. – Это шрам от давней магии; любому духу будет трудно прийти к тебе сюда, даже если бы вы с духом были в лучшей связи.

– Что же мне делать? – Я стараюсь спрятать лицо за Авророй, чтобы Конри не видела.

Она наклоняется вперед и прижимается щекой к моей, шепча мне на ухо.

– Я помогу тебе. Используй мою силу – отдай ее Волсту. Потом ты поможешь мне восстановиться.

– Что для этого нужно сделать? – спрашиваю я, как можно меньше шевеля губами.

– Просто быть рядом со мной – это поможет мне восстановиться от моей магии в тебе.

Она сдвигается с места, и, прижавшись лбом к моему, через меня проходит прилив магии. Аврора отстраняется, выглядя мгновенно обессиленной. Ее обычная бледность приобрела тревожный серый оттенок. Даже блеск ее волос, кажется, утратил часть своего сияния.

– Авро…

– Ну вот, теперь у нее должны быть силы. О– на не дает мне закончить свое беспокойство. Она отступает на шаг и поворачивается к Конри. Интересно, видит ли Волчий Король ее резкий упадок сил? Если да, то, подозреваю, это только еще больше подтолкнет его к тому, чтобы убить меня. Конри увидит во мне пиявку для своей власти. Я не очень-то стараюсь дать ему повод сохранить мне жизнь.

– Ну что ж… – Конри жестом открытой ладони в сторону воды призывает меня поторопиться.

Я заставляю себя сохранять спокойное выражение лица. Хотя, когда я повернусь к озеру, я смогу сбросить маску. Отвращение скручивает мой желудок и губы.

Стоя на коленях, я погружаюсь в воду почти до груди. Я уже привыкла к прохладе и больше не борюсь с дрожью. Возможно, мне просто дали достаточно причин, чтобы закалить себя.

Я лезу в свою сумку и достаю нитку серого, почти синего цвета. Она уже намокла, но инструменты ведьминского ремесла не чужды природе. Они становятся тем сильнее, чем в больший слой земли они попадают, чем больше трав их окрашивают и чем больше воды они впитывают. Они будут черпать силу из моего опыта и из живых духов, которые живут во всем.

Завязав крепкий узел, я завязываю нить в петлю и кладу ее на поверхность воды. То ли благодаря моей магии, то ли благодаря силе этого озера, она плывет по почти идеальному кругу. Я сжимаю руки в кулаки и поднимаю, ловя круг на верхний край ладоней. Нить ложится на указательные и большие пальцы, а также на ладони рук.

Очищение, думаю я, вливая свою силу в нить. Чистая, как вода, очищенная лунным светом. Вода пузырится и шипит, переливаясь через края моих ладоней. Сила, которой было пропитано озеро, стекает с него тяжелыми каплями, оставляя после себя лишь простую воду.

Надеюсь, этого будет достаточно.

– Волст, – шепчу я в крошечную гладь, собравшуюся в моих ладонях. – Я благодарю тебя за помощь, оказанную до сих пор. Теперь ты нужен Авроре. Ты нужен ей, а не мне. Если есть необходимость, используй ее силу во мне, с ее благословения. Но приди ко мне здесь и сейчас, хотя бы на секунду.

Вода становится совершенно неподвижной. Затем возникает ощущение, что я держу в руках бассейн со свинцом. Мои мышцы напрягаются под тяжестью духа, который, как я знаю, поселился между моими руками.

Заставив себя встать, я поворачиваюсь, встречаюсь взглядом с Конри и говорю:

– Узрите мощь духа воды.

Вода поднимается над моими руками, зависая в воздухе, к изумлению собравшихся. Вокруг раздаются вздохи, и у собравшихся расширяются глаза. Даже хмурый взгляд Конри смягчается и превращается в нечто, что я осмеливаюсь назвать удивлением, когда вода принимает форму перевернутой капли дождя, из которой вытягиваются руки и голова.

Волст поворачивает голову и смотрит на каждого из них. Лыкины тяжело дышат и отступают назад. Я думаю, что это из-за тяжести духа, смотрящего на них… пока не вижу тень, поднимающуюся позади меня.

Осмелившись оглянуться через плечо, я вижу, что вода исчезла вокруг моих все еще ледяных лодыжек и теперь стоит в подвешенном состоянии, словно застывшая волна. Она зловеще нависает над берегом. Я вздрагиваю, когда взгляд Волста падает на Конри.

Угроза ощутима даже для меня. Это предупреждение. Демонстрация силы с шепотом о том, против кого эта сила может быть использована.

Но угроза не ослабляет напряжения. Волст отступает в мои ладони, вода спокойно возвращается на свое место и успокаивается. Я чувствую, как она опускается к моим лодыжкам, и, когда я возвращаю воду из ладоней в озеро, опустившись на колени, Волста там уже нет.

– Спасибо, – шепчу я, собирая голубую нить и обматывая ее вокруг запястья. Если повезет, то в трудную минуту мне будет легче призвать его. Теперь мы связаны.

Когда я выпрямляюсь, мои глаза встречаются с глазами Конри. Он смотрит на меня со смесью удивления… и ужаса. Без сомнения, он действительно видит во мне угрозу. Мне нужно бежать, как только появится возможность.

Глава 38

– Разве я не говорил вам, что она действительно была воплощением могущества и великолепия? – Конри обхватывает меня за талию и начинает вести обратно по берегу. Он говорит так, словно все они не слышали, как он буквально несколько минут назад утверждал обратное. Но истину лыкинов формирует их король, а не объективные факты. – От ее силы захватывает дух, не так ли?

Шепот и ропот сопровождают вежливые кивки. Лыкины явно не знают, что обо мне думать. И Конри тоже это замечает.

– Бевульф, наш великий объединитель, обрел свое могущество, вступив в союз с духом. История лыкинов становится могущественнее, когда наши короли женятся на тех, кто обладает силой, чтобы сделать ее нашей собственной. Вот почему всего через три недели мы поженимся под полной луной!

Несколько одобрительных кивков. Вежливые аплодисменты. Они все еще не покорились мне. Не то чтобы меня это волновало. Единственный лыкин, чье мнение действительно важно, – это Конри.

– Правда, через три недели? – спрашиваю я его.

– Тебя это расстраивает?

– Я бы только хотела, чтобы это случилось раньше! – Я смеюсь и наклоняюсь к нему с принужденной улыбкой. – Я рада, что смогла показать тебе силу, которой я обладаю для тебя.

– Мощь, которая убила Бардульфа. – Конри мрачно усмехается. – Неудивительно, что он соблазнился этой силой. Если бы я не женился на тебе, я бы тоже соблазнился тобой. – Его глаза обращены к Эвандеру. – Стоит ли мне беспокоиться о тебе дальше?

Вопрос задан в шутку. Но на мгновение и Эвандер, и я вздрагиваем. К счастью, думаю, Конри этого не видит, потому что Эвандер мгновенно приходит в себя.

– Я бы никогда не подумал о предательстве своего короля. – Эвандер склоняется в низком поклоне. – К тому же после стольких лет, проведенных в Мидскейпе, один лишь человеческий запах вызывает у меня отвращение. Не думаю, что я когда-нибудь смогу лечь в постель. – Затем он поспешно добавляет: – Не в обиду тебе и твоей невесте, разумеется.

Конри снова смеется и похлопывает его по плечу.

– Мне кажется, я должен наказать тебя за то, что ты говоришь такие вещи о моей мэйте. Но я слишком уверен в твоей преданности, чтобы сделать это. – Он смотрит на меня. – Полагаю, ты не чувствуешь себя оскорбленной?

– Эвандер был верным рыцарем для тебя, мой король. После того, что случилось с Бардульфом, мне приятно знать, что у тебя есть такие хорошие лыкины.

– Мне бы не хотелось, чтобы тебе пришлось убивать еще одного моего рыцаря, – соглашается он. – Не знаю, сможешь ли принести мне могущественного духа, чтобы во второй раз это исправить. – Предупреждение ясно.

Но мое внимание приковано к Авроре, которая слегка покачивается на боку Эвандера.

– Мой король, могу ли я провести эту ночь в палатке Авроры?

Конри усмехается.

– Мы в Дене, мы не должны останавливаться в шатрах.

– Нет?

– Вот увидишь. – Конри наклоняется вперед, чтобы нежно поцеловать меня, и я прилагаю огромные усилия, чтобы не отшатнуться в отвращении.

Нет ни теплого ощущения от обаяния Конри, даже того мерзкого ощущения, которое вызывал Бардульф, когда пытался использовать магию. Мысли не затуманены. Нет желания поддаться. Более того, я стараюсь вернуть поцелуй. Когда он отстраняется, я слегка наклоняюсь вперед, как будто хочу большего. Но все это – осознанный выбор. И отвратительный выбор.

Похоже, чары уже не действуют на меня так, как раньше.

– Рад видеть тебя жаждущей. – Он усмехается. – Но оставь это на ночь, и я не дам тебе уснуть до рассвета.

Я улыбаюсь, глядя на него сквозь ресницы.

– Это большая честь для меня.

Аврора вернулась на Конри, а я – на Эвандере, и нам предстоит недолгое возвращение в сердце Дена. Я провожу пальцами по шерсти Эвандера, надавливая и сжимая, словно делая массаж. Все, что может показать ему, что мое сердце все еще у него. Что беспокоиться не о чем, несмотря на то, как я должна вести себя с Конри. Жаль, что мы так и не придумали какую-то систему общения на случай, когда не остается слов.