Текст книги "Кошмар на улице Зелёных драконов (СИ)"

Автор книги: Елена Свительская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 42 страниц)

– Повтори. И свое имя, – дунул на рану, выпрямился, вновь протягивая ко мне руку. – И наш договор. Я, феникс Эн Лэй, обещаю человеку Ян Лину, что сегодня до полуночи я буду помогать ему в нападении на столицу царства людей и в поисках тех, кто подставил его сестру.

– И, возможно, отравил мать. То есть…

– Я, феникс Эн Лэй, буду помогать человеку Ян Лину в поисках того, кто подставил его сестру и, возможно отравил его мать, до сегодняшней полуночи, – повторил он.

Что—то блеснуло в его глазах. Странное. Пугающее. Затягивающее в бездонный омут.

Но он вроде был бог. И он вроде обещал.

Достав свой кинжал, хватанул себя по ладони левой щедро.

Руку окровавленную протянув к последней моей надежде, торопливо сказал, пока он не передумал заключать договор с жалким бродягой:

– Я – человек Ян Лин, обещаю каждую ночь совершать ритуал в честь моего бога, Феникса Эн Лэя, который обещал…

– Который тебе поможет, – твердо возразил он.

Я повторил:

– Я – человек Ян Лин, обещаю каждую ночь совершать ритуал в честь моего бога, Феникса Эн Лэя, – и добавил: – Который мне сегодня до полуночи будет помогать найти убийц моих сестры и матери в столице Поднебесной.

Он ступил ко мне – я с трудом удержался на месте, вспомнив то странное, волнующее и пугающее чувство, когда я стоял перед огромным водопадом, могущем меня снести с обрыва и утянуть в пучину мощным древним своим потоком – и внезапно сжал своею раненной рукой мою.

В воздухе между нас прошли, словно выписываемые невидимой кистью, мерцающие, кровавые иероглифы.

Я от боли вскрикнул, но руку он не дал мне вырвать мою.

На тыльной стороне моей руки и его, под рукава наши убегали столбцы кроваво—красных иероглифов, будто высекаемых на наших телах изнутри. Больно было… первое время.

А потом – словно и не было ничего.

И когда он мою руку выпустил, то ни крови, ни раны на моей и его ладони уже не было!

– Мы теперь как одно, – криво усмехнулся феникс. – Здравствуй, мой первый и главный верующий, Ян Лин!

– И ты здравствуй, – смущенно улыбнулся, – мой бог, Эн Лэй!

Свиток 8 – Разрушенный храм – 6

Ли Кин

Толпою меня вынесло на площадь новую в городе, получившуюся на месте улицы и краев нескольких усадьб разрушенных, площади от храма, разваленного злым драконом. Из—за близости к усадьбам аристократов здесь обломков часть уже убрали. Хотя, судя по видному в проемах копошению вдали, у дворянских усадьб, местные чиновники все—таки восстановить старались в первую очередь дома.

– Восславим бога Хэ У! – тот странный степняк, которого я видела мельком, прежде чем меня снесло толпой, внезапно вознесся на высокий обломок от стены разрушенного храма.

В руках сжимал странный посох из ствола и корней крючковатого дерева высохшего, с ободранной корой, обвешенного черепами каких—то крупных зубастых ящериц и мелких грызунов. Корни сплетались на черно¬серебристом камне, будто пальцы скрюченные сплетались.

Люди остановившиеся смотрели на старика с недоверием. Он холодно оглядел их сверху вниз.

– Да почему мы богам должны каким—то верить? – проворчали из толпы.

Старик поднял свободную правую руку вверх, сжимая тонкие, длинные пальцы.

Недоверчивого юношу из торговцев как будто подняло от земли невидимой рукой, он отчаянно тянулся к чему—то у горла, ногами трепыхал напугано, потом, захрипев, обвис.

Люди сжались, придвигаясь друг к другу. Меня ощутимо зацепили в живот локтем. До чего же мерзко быть слабой женщиной! Мне бы… меч! С мечом и в мужской одежде я хотя бы могла добиться некоторого уважения от младшего господина, да броситься на чудовище, напавшее на родной город. И меня не пытались остановить другие. Да тьфу на этих мерзких драконов!

Старик поморщился, взгляд остановил на мне. Я почувствовала себя маленькой, голой и беззащитный под этим ледяным взглядом.

– Не оскорбляйте моего бога! – рявкнул он в следующий миг, делая резкое движение правой рукой – и неподвижного уже торговца отбросило в толпу.

Возле меня. Люди напугано шарахнулись в стороны от трупа, налетая друг на друга и раня еще больше.

Я сжала кулаки, мрачно взглянув на жреца неведомого бога.

Что драконы, что этот неведомый бог – все только губят моих земляков!

Он взгляд на миг еще задержал на мне. Я голову отвернула. Я была заперта среди нескольких десятков или сотен людей. Но я не хотела служить никакому богу!

– Восславьте великого бога Хэ У! – потребовал жрец. – Пусть его милость и мощь защитным панцирем лягут на этот разрушенный город!

– Денег нет! – проворчал старик—ремесленник. – Все последние забрали чиновники на восстановление своих проклятых усадеб!

– Нам твоему богу нечего принести! – женщина сказала, стоявшая возле него.

Жрец засмеялся, громко, мощно. Смех внезапно оборвал.

– Моему богу ничего не стоит возродить ваши жилища! – громко объявил он, двигая жезлом.

Обломки чужого храма, заборов, усадеб – большие и мелкие камни – все поднялось вверх, слилось.

Люди, заорав, шарахнулись. Мне отдавили ноги и больно приложили по груди.

За обломком, на котором стоял старик в одежде степняков, все куски разломанных стен и ворот сложились в высокий, изогнутый, напоминающий коготь столб. В один единый черно—серый камень слились, с голубоватыми блестками—искрами, застывшими внутри немного матовой поверхности.

– Мой бог умеет творить такие чудеса, каких здесь еще никто не видывал! Он сможет возродить ваши дома, а вам не придется приложить к этому даже мизинца! – громко и с достоинством объявил жрец. – Мой бог – великий Хэ У – способен защитить вас от любого чудовища! Мой бог милосердный и, понимая все ваше состояние, он просит лишь о немногом – падите ниц, восславьте великого Хэ У как главного и единственного бога в этом городе! На века отдавайте сердца ваши и ваше служение только ему! Объявите, что в Шоу Шан каждый верит, что нет на Небесах бога сильнее и достойнее великого Хэ У! Принесите ему жертву и воздвигните сегодня храм из того, что есть. Пусть благороднейший и милосердный Хэ У станет главным богом на земле! Он единственный достойный бог на Небесах!

В завершение своей пылкой речи жрец поднял правую руку, осторожно притягивая к себе.

Люди шарахнулись от связанной лошади, которую невидимою силою протащило сквозь толпу. Лошадь, коричневая, только белая полсока вроде наконечника копья спускается между глаз к ноздрям, отчаянно ржала. Отчаянно волочились за нею черные хвост и грива. Красавица!

Я с тоской проводила ее взглядом.

Следуя новому движению руки жреца, лошадь подтащило к возникшему столбу—когтю и примотало внезапно появившимися толстыми веревками. Лошадь, то есть, конь, отчаянно заржал, пытаясь вырваться, но веревки держали слишком крепко.

– Принесите жертву богу Хэ У! Воздвигните ему храм! Разрушите остальные! – жрец потребовал – и на правой его руке появился черно—красный кинжал каменный – будто кровавые струйки текли по застывшему камню.

Люди, впечатленные новым колдовством, боязливо на колени опустились. Осталась стоять только я одна из толпы.

Взгляд жреца холодный остановился на мне. Люди даже не смели поднять глаза и повернуться посмотреть.

Снова война богов и верующих! Как же я устала!

– Ты дерзкая, – холодно сказал старик в одеждах степняков.

И пусть меня покарает твой бог, однако я считаю, что боги не заслуживают почтения! Сердце мое умерло семь лет назад. Сердце той искренней, пылкой девочки уже умерло. Я больше не способна верить, что какой—то из богов и небожителей однажды придет меня защитить.

Взгляд его давил, словно я стояла возле падающей скалы, но с места сдвинуться не хотелось.

Что способен сделать враг тому, чье сердце уже умерло? Я уже потеряла все, во что я верила. Я потеряла даже мой драгоценный гуцинь. Мой единственный гуцинь!

– Ты смелая. Ты мне нравишься, – возвестил жрец внезапно.

Невидимою волною меня подтолкнуло вперед. Я вскрикнула, отчаянно руками взмахнула, силясь устоять.

Его силою иль его жуткого бога меня вынесло к столбу—когтю и привязанной лошади. В воздухе возле меня завис его кроваво—черный кинжал. И… гуцинь, высеченный из черного дерева, с золотыми узорами, украшенный перламутром.

– Убей эту лошадь, девочка! – потребовал старик. – Ты станешь его жрицей! Станешь главной и самой великой женщиной этого города! Мой бог милосерден – он исполнит твои мечты, в отличии от тех жалких мальчишек!

Он… видел мои мысли. Видел… меня и их! И даже… предложил мне гуцинь.

– Зачем вам я? – уныло взглянула снизу вверх, найдя его испытующий, застывший взгляд.

Мне показалось, что внутри его глаз свивается, растекается пламя.

– Сильному богу нужны сильные жрецы! – ухмыльнулся он. – С тобой великий Хэ У перевернет этот мир! Ты напишешь новую историю этого города и своего рода вместе с ним!

Искушение было слишком велико. Неужели, никто может стать кем—то? Стоит только поверить?..

Я сжала каменный кинжал, ужасно холодный. Но он внезапно стал горячим, стоило ему соприкоснуться с моею кожей. Или с моим отчаянным желанием обрести хоть в ком—то опору.

Я ступила к лошади. Красавец—конь обреченно сжался, лезвие возле себя увидев.

– Бей в шею! – приказал старик. – Великому богу не нужны его мучения! Хэ У нужна его смерть и принесенная жертва.

Красавец—конь смотрел на меня обреченно.

Я подошла к нему вплотную. Осторожно погладила, отвлекая, сильную шею.

До чего красивая скотина! И до чего же мерзко внутри! Я не боялась, когда с мечом бросилась на спятившего Ло Вэя: я же хотела защитить родной город. Сдохнуть, но хотя бы попытаться защитить. Там я была с оружием. Там я была пусть и спятившим, но молодым воином. А тут мне предлагают стать убийцей напуганного, да еще и связанного существа, даже не способного защититься!

Я посмотрела на жреца из степняков.

– Убей лошадь! – он тепло улыбнулся. – Если ты убьешь это животное – то твоя жизнь изменится. Великий Хэ У воплотит мечты своей излюбленной красивой жрицы!

Красивой?.. И ты туда же! Льстить! Как и этот засранец Ло Вэй! Сначала город мой приперся расколошматить и людей убить, а потом называл меня красивой. И этот туда же.

Конь, голову с трудом повернув, отчаянно посмотрел на меня.

«Не убивай!» – как будто молил.

Мне стало противно и за него и за себя.

– Убей! – потребовал старик. – И ты станешь служить великому Хэ у – главному богу на Небесах!

– Убийствами? – криво усмехнулась.

– Игрою на том гуцине, что он тебе даровал! У самой смелой жрицы есть возможность выбирать, как ему служить!

Сердце трепещет.

Трепещут слезы на ресницах.

Пальцы нежно тянут, прижимая к дереву струны, сближая их. Сближая сердце и ужасные воспоминанья.

Пальцы просто трогают струны. То нежно, то быстро.

Сердце застыло.

Пальцы нежно трогают струны. То нежно, то быстро.

Смерть повторилась.

Только сегодня эту легкую поступь смерти сопровождают две прекрасных флейты.

Вместе мы слагаем новую музыку…

– Убей это животное!!! – потребовал беловолосый жрец.

Мой похититель растерянно опускает флейту.

Я и Вэй Мин играем вдвоем.

Гэлоса сплетаются наших инструментов. Мой взгляд навеки соединился, сплетаясь, с его. Голос моего гуциня, гулкое и звонкое звучание струн навеки вобрала, впитала в себя его флейта. Такое чувство, будто он слышит мою мелодию сердцем. Словно этот молодой мужчина слышит еще несыгранное и оформляет это в звук. Каждый мой звук. Каждый порыв мой. Песня моего гуциня потрясающе единодушно соединяется с его флейтой.

Мы… мы двое сегодня звучим как одно…

Нет…

Я криво улыбнулась.

Даже с подаренным новым богом инструментом моя музыка больше звучать не будет.

Новому гуциню с роскошною отделкою не заглушить тот старенький простой гуцинь, что звучал у хрупкой девочки из глубины сердца.

Черному чужому гуциню никогда не затмить мелодию светлого, которому подпевала флейта Вэй Мина.

Вместе как одно…

Отчаянно мотнула головою.

И пусть я умру, но лучшую мою песню я уже доиграла.

Я больше никогда не смогу сыграть с ним, тем, голос чьего инструмента звучал лучше всех, когда—либо услышанных в моей жизни.

На счастье.

Хрупкая красота нашей музыки разрушена памятью, как он вонзил мне нож в сердце.

И пусть.

Я подняла руку и… отпустила.

Мертвое сердце звучать больше не будет.

Лезвие опустилось на веревки, путы разорванные упали к ногам коня. Конь встал на дыбы, занося надо мной копыта.

Свиток 8 – Разрушенный храм – 7

– Глупая девочка! – жрец, появившись возле меня, оттолкнул от копыт. Тяжелые копыта разъяренного коня опустились ему на голову.

Старик упал, оставляя летящий по воздуху кровавый веер.

Кровь человека легла поверх моих светлых одежды. Заляпала лицо. Конь, развернувшись, убежал.

Люди смотрели на меня в ужасе. Отчаянно смотрели на неподвижного жреца в луже расползающейся крови.

– Ты… – вскричал какой—то чиновник в ужасе. – Что ты наделала, глупая девчонка?! Ты лишила нас заступничества бога!

Я мрачно пошла на него.

Он робко отодвинулся.

Я бросила кинжал жреца погибшего у его ног и спокойно прошла меж расступившихся людей – кто—то так и не решился подняться с колен.

Горькая судьба человека, потерявшего своего бога и не способного служить и довериться больше никому.

Глупая судьба воина, которого заставляют воевать со связанными животными!

Криво усмехнулась.

А, все—таки, я смогла не убить беззащитного! Даже если эти люди, опомнившись, забьют меня камнями, я буду понимать, что ухожу героем.

Воин – не тот, кто убивает беззащитных и бессловесных.

Воин – и я всю жизнь была в этом уверена – это защитник.

Хотя… странно…

Слезы заструились по щекам.

Никогда не думала, что даже я однажды смогу совершить хоть какой—то подвиг! Я пощадила ж это животное!

И лишила город покровительства бога, который пришел защитить этих людей.

Вечно от меня хлопоты всем.

Я никудышная.

Город, дома и заборы разрушенные, целые и восстановленные в суете – дома в городе попадались самые разные, как и люди – молчал, смазался из—за слез.

Я сама не поняла, как ноги принесли меня к храму на улице Зеленых драконов. Растерянно посмотрела на комнату с опустевшим алтарем и вещами шлюх забытыми, видными в разломанной стене. Хотя храм этот проклятый все еще стоял.

Вздохнув, взгляд опустила к земле.

Зачем я пришла сюда? На что я надеялась? Я разве могу надеяться хоть на что—то?

У главной лестницы, у кустов, лежал какой—то старик. Скрючившись. Разметались длинные белые волосы, присохла от крови черная шелковая одежда к земле. Ударили в спину, обобрали и бросили здесь. Что за люди! Как так можно?

– Дедушка… – я кинулась к нему, упала возле него на колени, осторожно коснулась руки. – Дедушка, ты живой?..

Он простонал что—то неразборчивое.

Рука холодная. Но немного теплая. И он может стонать хотя бы.

Я осторожно перевернула его на бок, провела ладонью по лбу, сдвигая густые, промокшие от кровавых слез волосы, увидела его лицо.

– Ты! – я шарахнулась.

– Снова ты, – устало улыбнулся Ло Вэй.

– Что ты тут делаешь? – я вскочила, сжав кулаки.

– Дохну, наверное, – криво усмехнулся он.

Рана огромная на спине, спекшаяся, могли даже позвоночник зацепить, а он все еще насмешничает.

– А ты что тут делаешь? – устало приподнялся он и. поморщившись, снова завалился на бок.

Зашипел, скрючился от боли.

Храм драконов Вэй… этот проклятый храм драконов Вэй… тяжелораненый Ло Вэй…

Мне в плечо уткнулось что—то большое и мокрое.

Вскрикнув, отшатнулась.

Спасенная мною лошадь радостно потянулась меня облизать. Щеку обслюнявила, едва в глаз не залепила. Тьфу!

– Что ты творишь—то?! – проворчала.

Но рука потянулась погладить ласковую скотину. Хоть кто—то меня не бросил.

Стой, Ли Кин, у тебя еще есть родители! И наши мастера старики! О, только бы они оказались живы!

Лошадь, будто мысли мои прочитав, опустилась передо мной на колени. Без упряжи и седла, но она хотела служить мне. Отблагодарить меня хотела.

– Красавица… – я улыбнулась ей.

– Оба красавцы… – прошелестело сзади.

– Ты! – обернулась к нему сердито.

Он уже обвалился на спину. Ногу согнул. Попытался подняться, но оторваться от земли не смог. Слезы… текли кровавые из его глаза. Он умирает. А я… но он меня похитил! Хотя я его тогда между ног основательно приложила. Но он мой город хотел разрушить!

Взгляд дракона застыл на небе или на крае крыши храма Вэй.

Дракон Ло Вэй… храм драконов Вэй…

– Ну, что тебе еще?! – прошипел он, когда я вцепилась в его пояс.

Вскрикнув, обвалился на меня.

– Потерпи! – проворчала ему в ухо.

Тонкие пальцы, вздрогнув, осторожно прошлись по моей спине и спутанным волосам.

– Может, просто меня убьешь?.. – глухо попросил вдруг беловолосый бог с молодым лицом. – Я уже устал умирать.

– Иди сюда! – я поманила к себе лошадь.

То есть, коня. Но это сейчас без особой разницы.

– Я же просил! – возмутился Ло Вэй, которого я, поднатужившись, тащила на спину опустившейся уже возле него лошади. – Простил просто дать мне сдохнуть!

– Ну, извини, – я от натуги застонала – он был взрослый и молодой мужчина, слишком тяжелый для меня, хотя и изящно—хрупкий. – Чтоб тебе дали умереть, тебе надо было валяться на другой дороге.

– Я так больше… не могу… – окровавленные пальцы ободранные на моем запястье сцепились.

– А я не могу, когда кто—то дохнет передо мной! – рявкнула я на него. Лошадь погладила по боку. – Так, поднимаемся. Осторожнее, милая. То есть, милый.

А она как будто могла читать мои мысли. Я пошла возле, придерживая за пояс мужчину, вцепившегося в гриву лошади из последних сил.

– И куда теперь? – спросил он глухо.

– Родственничкам сдам тебя твоим. И пойду моих проведать.

– Каким родственничкам? – он приподнялся.

Свалился с лошади. К счастью на мою сторону. Сволочь!

– На меня—то за что, скотина?!

– Я вообще—то дракон! – прохрипели надо мной. – Я—а—а!!! Отстань от меня, животное!

Но конь, за волосы его ухватив – Ло Вэй извивался, стонал и страшно ругался, на знакомых и не знакомых мне языках – мужчину с меня стянул И коняка верный снова опустился возле нас. С трудом, едва не плача от усталости, я запихнула Ло Вэя обратно на спину коня. Конь осторожно поднялся. Я вцепилась в раненого, мешая ему падать.

– Нету у меня родственников! – ворчал мужчина с лошади.

– Хватит врать! – рявкнула я.

Устало уже от этих проклятых драконов. Житья от них нет!

– Что… – криво усмехнулся. – Хочешь на Небеса меня проводить? Но там обо мне все забыли. Уже несколько тысячелетий как.

– Заткнись! – проворчала я.

– А ты вообще—то… чудовище натуральное! – не удержался он.

– Да пошел ты…

– Это еще кто? – спросили за мной.

Бледный как снег Вэй Юан выглянул в разлом забора, вцепившись за край окровавленными пальцами.

– Братец твой, – я осторожно подтолкнула коня к нему. – Забирай.

– Какой еще братец? – вытаращился на меня, приподнявшись, Ло Вэй.

И со стоном упал. Хряпнулся бы на землю – падал с другой стороны – но Вэй Юан метнувшийся его подхватил. На земле растянулись они оба.

– Вэй Юан… – я руки отряхнула. – Вэй Мин… – руки обтерла о платье. – И Ло Вэй. Трое драконов Вэй. Дальше разбирайтесь сами!

– Ло… Ло Вэй?! – вскричал младший господин, садясь.

То есть, бывшей уже господин. Все это уже в прошлом. Просто я – не такое бессердечное животное как Ло Вэй. Да, впрочем, этот коняка даже его лучше.

– Я все слышу! – поморщился раненый дракон.

– Мне моих родителей проведать пора! – я подтянула лошадь за гриву осторожно к себе – и коняка возле меня уже опустился, подставляя спину. – И наших стариков—мастеров, – запоздало вспомнила.

– Но я… – поморщившись, приподнялся Ло Вэй.

– Мне на вас наплевать. На всех! – я забралась на спину лошади.

А усадьбу… затянуло внезапно голубым куполом.

– Брат, ты чего?! – возмутился Вэй Юан.

И под мерцающим куполом, прямо в воздухе завис, руки на груди скрестив. Вэй Мин с развевающимися волосами, белыми наполовину, а наполовину – черными и красными.

– Я эту тварь в наш дом не пущу! – проорал старший господин.

Бывший старший господин.

– Но он же… – Вэй Юан всхлипнул. – Это же брат мой… наш брат! Его зовут Ло Вэй! Тоже иероглиф Вэй в имени…

– Я эту морду впервые вижу!

– Я эту морду тоже ненавижу! – поморщившись. Ло Вэй сел. – Пойду я

уже…

Но, вскрикнув, рухнул. Рухнул бы, не успей ухватиться за лошадиный хвост. Коняка моя верная обиженно хотела приложить его копытом, но Вэй Юан вовремя Ло Вэя в сторону оттащил. Рухнули оба. Конь торопливо зад отвернул от них с выпущенным на свободу хвостом.

– Сами разбирайтесь! – проворчала.

– Ничего. – смущенно улыбнулся бывший младший господин. – Езжай к родителям, Яо Чуан. Мы уж сами разберемся. Надо только пробить брешь в его защитной сфере и втащить в дом. Но я уж справлюсь один, – взгляд смущенно и быстро по моей фигуре в женском платье скользнул. – Не девице же с ним таскаться.

– Не пробьешь, – хмыкнул Ло Вэй, которого он как раз приподнял и прислонил о свое колено, – я видел твой уровень магии, мальчишка: тебе не пробить его заклинание.

– Ты—то откуда знаешь? – пробурчал Вэй Юан обиженно.

– Так мы же сражались. Ты только в рукопашную драться учил.

– Я все учил! – огрызнулся юноша.

– Ты полагался только на оружие, – поморщился насмешник, сжимая ворот ханьфу. – Просрал в итоге. Без меча ты – никто.

– Неблагодарная ты скотина! – не удержалась я.

– Я дракон! – он обнажил удлинившиеся и заострившиеся резцы.

Я запоздало поняла, чем там мои бывшие хозяева извлекали кровь с запястий. Невольно поежилась, представив. Хотя, правда, это значит, что даже у них есть братская любовь.

– Так, пойдем, – Вэй Юан поднялся, упираясь в колени ладонями.

Наклонившись, подхватил мрачного, хряпнувшегося было на спину, раненого под руки.

– Куда еще? – поморщился тот. – Нет, чтоб просто добить! А еще добрым прикидывался!

– Я тебя в нашем храме спрячу. И еды принесу. А, да… – он, удерживая его с трудом левой рукой, прокусил правую, кровью на лицо Ло Вэю сплюнул.

– Чокнутые оба! – не выдержал тот. Хотя пряди у висков у него внезапно почернели.

– Брось эту тварь, он же тебя уже один раз убил! – проворчал откуда—то из—за забора Вэй Мин, который, как выяснилось, не ушел в дом еще. – Снова хочешь повторить?

– Но его же зовут Ло Вэй! Он наш брат! – возмутился Вэй Юан.

– Нету у нас братьев! – проорали со двора. – Только мы двое!

– Но я видел кусок твоего прошлого, когда ты напоил меня своей кровью! – взвопил младший господин.

– Да заткнитесь уже! – рявкнул Ло Вэй, поморщившись. – Дайте сдохнуть спокойно!

Вэй Мин за забором притих. Младший брат его дышал тяжело, но Ло Вэя еще удерживал. Хотя и руки тряслись. Не восстановился еще. И вообще, Вэй Мин прав был: Ло Вэй брата его уже один раз убил, а он все еще помочь тому хочет. Хотя и не разбираюсь я в их семейных дрязгах…

Хотела с лошади соскочить, но навернулась.

Навернулась бы, не подхвати меня чья—то рука. Нога, то есть, в черных штанах из—под загнувшихся черных ханьфу.

– Придурки! – выл Ло Вэй. – Я из—за вас сто раз подохну!

Я осторожно сползла с его ноги на землю, отчаянно руку к коняке протянула.

Животное неодобрительно покосилось на раненого дракона, но послушно приблизилось, легло. Позволило Мне и Вэй Юану затащить его на спину.

– Только до храма, хорошо? – благодарно улыбнулся мне младший дракон. – Дальше мы сами. А тебе надо родителей проведать. И этих… ваших стариков. Надеюсь, все в порядке с ними.

– Призраков не ходит за ней, – глухо отозвался с лошади Ло Вэй.

Мы его придерживали с обоих сторон, лошадь по команде моей поднялась. Хотя было чувство, будто она меня понимает вообще без слов.

Лошадь я придерживала осторожно за шею, чтоб она не рванула. Вэй Юан раненого придерживал с той стороны.

Медленно, потихоньку до храма дошли. Там двое мальчишек в одежде чиновничьих детей с воплями побежали от нас.

– Меня узнают, – ухмыльнулся Ло Вэй.

– Скорее, они меня сочли за призрака, – ухмыльнулся Вэй Юан.

Младший господин руки растер, прежде чем подхватить Ло Вэя под ноги. Тяжело вздохнул. Совсем мало у него сил. Хорошо, что я додумалась ему лошадь одолжить. В конце концов, они мне денег на гостинцы дали моим родным. Хоть он и гад—дракон.

Ло Вэй бессильно обмяк, руками – с одной стороны, ногами – с другой.

– Подохнуть спокойно не дают! – проворчал.

– Сдохнешь в другой раз, – проворчала, не выдержав я.

Мы выдохнули. Невольно. Все трое.

– Ты степного духа отпусти, – вдруг глухо сказал Ло Вэй. – Запрягать не смей. Его клан тебя не простит.

– Какого еще степного духа?

Он вскрикнул, когда лошадь исчезла.

Плечистый, коренастый парень в кожаной одежде его на руки подхватил.

– Раз уж моей госпоже угодно, так уж и быть, помогу, – проворчал он, мрачно зыркнул на Вэй Юана, растерянно притихшего. – Куда его тащить?

Тот смущенно показал на лестницу главного входа.

– Храм теперь чист.

А я растерянно смотрела на обернувшегося коня.

Не высокий, но мощный юноша. Роскошная копна длинных, вьющихся черных волос.

– Не, подохнет, если по всем ступенькам протащить, – возразил дух коня, огляделся. – А, вот та щель как раз на уровне земли.

Вдвоем они затащили раненого в храм, куда—то в зал за алтарем, за статуями огромными каменными драконов – я подсмотрела в проем. В храм не пошла. Да ну их!

– Ты кое—что забыла!

Как будто он стоял за спиной.

Но когда обернулась, Ло Вэя рядом не было. Только в воздухе завис мой пояс с ножнами и мечом.

– Забыла, когда отдыхала у меня, – добавил мерзкий дракон насмешливо.

– Она… отдыхала у тебя? – Вэй Юан в проеме растерянно на меня обернулся.

– Ну, это… – смутилась.

– Дух меча выбрал тебя, – голос дракона зазвучал уже тише.

Осторожно протянула руки к оружию, ожидая какой—нибудь подлянки. Я б и не вспомнила о нем, побоялась бы забрать хоть что—то у Ло Вэя, но тот демон, который одолжил мне свое оружие, обещал явиться за мной.

Ничего не случилось. Осторожно обернула кожаный пояс поверх моего, тряпичного, поправила, чтобы меч был под правой рукой.

– Спасибо, что вернул, – добавила смущенно.

Приличный человек бы сказал что—то вроде: «Спасибо, что спасла», но это был просто мерзкий дракон.

Но, стоило пройти около двадцати шагов, как меня бодро догнал уже знакомый коричневый конь с белым наконечником копья на носу.

– Без меня—то куда? – возмутился степной дух. – Ты меня спасла, теперь моя очередь тебя спасать.

– Но ты же степной бог, – смущенно улыбнулась я.

– Степной дух, – шумно выдохнул конь. – Это, как бы… не совсем бог. Мы иногда на Небесах прислуживаем им.

– Ты все равно свободен, – проворчала я. – Я тебя спасала не для того, чтоб ты мне служил. Тем более, я – просто человек. А ты – дух и, по некоторым версиям, даже божество.

– И как я отцу в глаза посмотрю на Небесах? – закатил глаза зверь. – Он скажет, что я подох, но долг спасительнице не вернул.

– Ну, будешь просто как друг, – похлопала по шее. – Поможешь нам немного, а потом – ступай куда хочешь. Ты свободен.

Смущенно руку отдернула. Он же в мужчину превращался. А я, значит, мужчину сейчас наглаживала?

– Пойдем, прокачу! – ухватила меня за пояс сильная рука, подбросила в воздух.

С воплем упала на лошадиную уже спину, вцепилась в гриву.

– Сама ж говорила: надо проведать родителей.

– Ага, – смутилась, – спасибо.

– Надо проведать, покуда живы, – грустно отозвался он. – Мои—то ушли по ветрам совсем. Все проклятый Хэ У.

– А кто он такой? – заинтересовалась я.

– Говорят, младший брат одного из прежних небесных императоров. Вздумал сам трон захватить, привел на Небо армию демонов…

Последовала долгая и кровавая история, которую он рассказывал увлеченно. Люди от нас шарахались. Те четыре женщины. Два мужчины. Старик. И немудрено: нечасто встретишь болтливого коня!

Завидев ворота родного дома, приоткрытые, я с коня слетела и кинулась внутрь, забыв обо всем. О, только бы были живы они! Только бы ничего не случилось!

Мать потерянно сидела на кухне, опустив руки на колени, голову повесив с полурассыпавшейся прической. Но, заслышав шаги, с надеждой посмотрела. Вскочила, расплескав воду и зерно, что в мисках стояли возле нее.

– Ли Кин! Девочка моя! – крепко—крепко в объятиях меня сжала. – Моя милая!

Я зарылась носом в ее волосы, как когда—то в детстве. Давно уже теперь немытые, но такие родные.

– Мама! Мамочка!

Мы долго стояли, прижавшись друг к другу.

– Но где же отец? – вспомнив, я испуганно отстранилась. – Где… где наши старики? Живы ли?

– Все хорошо, – мать устало улыбнулась, пощипав меня за щеки. – Старики в мастерской. Отец в чиновничью управу ушел. Говорил, что хочет хоть чем—то городу помочь. Что там без порядка город не выстоит.

– Значит, все хорошо! – прильнула к ней, снова уткнувшись носом в ее волосы.

– Всего—то, что забор немного рухнул, да дерево упало.

Я напугано отстранилась, заглянув моей госпоже в глаза.

– Трещину—то в земле мы с отцом уже засыпали. Дерево чуть подсохнет и пойдет на дрова. – улыбнулась она. – Ничего особенного не случилось, моя девочка, – сжала нежно мои щеки. – Но больше всего я волновалась за тебя! Где ты ходила?

– Я это… я была у моих господ…

– Говорят, младший из них умер героем, защищая наш город, – она нахмурилась.

Я промолчала. Я не знала, что ей сказать. Тем более, Вэй Мин грозился отомстить, если мы с Ли У расскажем кому—то об их сущности.

– Похоронили его уже? – спросила моя родительница взволнованно.

– Ну, это… – я смутилась.

– Сходи, хоть помоги им, – сжала она мои ладони. – Они же о тебе заботились. Тем более, младший господин. Ты говорила, он был добрым.

Вздохнула.

Мне почему—то вспомнился снова старший. Как мы играли с ним. Двое как одно…

Головой мотнула. Нет, лучше забыть!

– Старший тебя чем—то обидел?

– Ну, это… не совсем.

Он просто меня убил.

Мы еще долго сидели, прижавшись друг к другу.

– Госпожа, посмотрите, какие кувшины мы еде…

Ми Шенг выронил роскошный фарфоровый кувшин.

– О боги! – вскричал старик, падая на колени, прямо на осколки. – Вы сохранили жизнь младшей госпоже! – поклонился, головою коснувшись почти в пол. – Хвала всем богам, что сохранили ее!

– Ох, еда! – мать вскочила. – Я забыла приготовить вам еду…

– Ничего, – улыбнулся Ми Шенг. – Жизнь нашей младшей госпожи дороже. А мы уж как—нибудь… да не помрем же?..

Я почти помогла матери приготовить им завтрак. То есть, уже обед. А потом про драконов вспомнила.

– Что загрустила, моя луноликая? – улыбнулась мама.

– Да это… – смутилась. – Мои господа… надо б проверить…

А то двое там точно выглядели как умирающие. Или они трое? Или не стоит?..

– Сходи, сходи, помоги, – матушка потрепала меня по щеке липкой рукою, смутилась, рукавом бережно оттерла. – Может, старший господин только притворяется равнодушным? Да и мало еще времени после смерти брата его прошло. Он, наверное, тоскует.

Скорее будут тосковать попытавшиеся к нему приблизиться. Он меня тогда уже убил.

Но хотя бы для нее вид попыталась сделать, будто схожу к нему. К ним. Я еще о духе лошади вспомнила. Может, попрошу немного помочь моим? Хотя бы старикам помочь отнести посуду на рынок.