Текст книги "Кошмар на улице Зелёных драконов (СИ)"
Автор книги: Елена Свительская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 42 страниц)
Свиток 4 – Разорванная книга – 3
Син
К господину Чжану глава стражи успел прежде, чем тот успел отпустить посланника к нему со двора. Судя по недоброму взгляду и величине свежепереплетенного деревянного свитка, разговора глава чиновников с Сином хотел долгого и расплаты кровавой.
«Но пока я тут рассусоливаю, те подозреваемые могут сбежать»
– Все под контролем, господин Чжан! – начал Син торопливо, прежде чем толстый и широкоплечий, высокий, а потому казавшийся горою чиновник открыл было свой рот, затрепетав густой узкой бородкой. – Приветствую вас, господин Чжан! – виновато склонил голову, но лишь на миг. – Я с дороги. Подозреваемых в утренних и ночных бесчинствах нашли, я велел собирать воинов у меня. И мы сейчас же отправляемся их пытать.
– Ваших дурней—воинов? – скривился чиновник.
– Нет, подозреваемых. Кстати говоря…
– Я вам согласия на приход сватов еще не давал! – резко и невежливо оборвал его гроза города.
«Прям император воров, собственной персоной, в гневе и после первой и серьезной промашки!» – невольно подумал Син, припомнив простонародное прозвище местного главы чиновников, но оборвал себя на низменных мыслях.
Хотя бы до того времени, когда красотка из дочерей Чжана войдет в его дом женой. Там уже можно будет серьезно заняться созданием новых наследников, а пока надо лишь немного стерпеть. Да запытать дерзких воров, утроивших переполох на улице Зеленых драконов.
– Ходят слухи, что прибыли посланники императора, что должны были явиться с проверкой.
Господин Чжан, вскрикнув, выронил поднос с толстым свитком из бамбуковых дощечек, который как раз готовился вручить слуге.
– Это мне тоже надобно успеть проверить.
– Уж проверьте! – проворчал Чжан. – И из мерзкого вора сделайте «свинью»!
– И из тамошнего стража сделаем.
– Из двух! – взвизгнул высокий толстяк, заколыхались телеса под парчовыми одеждами.
– Увы! – Син вздохнул. – Казнить того стража, который сопротивлялся, никак не получится. Разве что немного запытать. Боюсь, девки те уже всем все растрепали о ночном переполохе – и парень там теперь герой.
– Это у вас несколько сотен клинков и копий или не у вас? – поморщился господин Чжан.
– Я, разумеется, сделаю все, что могу. Но о деле того парня ничего не могу обещать.
Их отвлек звон разбившейся вазы.
Мужчины резко развернулись к смущенно замершей девушке в розовых шелках с причудливою вышивкой. Та не сразу успела рукавом прикрыться. Да и не слишком—то спешила лицо прятать красивое.
– Ах, что—то случилось, отец? – взволнованно спросила девушка.
– Сгинь с глаз постороннего, Мэй Ли! – поморщился господин Чжан и слуге, робко еще замершему, склонившись пред ним, громко заявил: – И передай, чтоб ее матери всыпали пятнадцать ударов палкой.
– Но господин! – рухнула девушка на колени. Слезы настоящие по щекам потекли.
– Сгинь, Мэй Ли! – потребовал хозяин поместья.
И она, рыдая, о кувшине и растекшемся масле розовом позабыв совсем, вглубь усадьбы побежала, мелко семеня и покачиваясь.
Син взглядом ее проводил.
«А хороша. Почти как Ли Фэн»
– Это моя вторая дочь, – сердито уточнил глава чиновников, но оборвал вспыхнувший блеск глаз незваного гостя: – От наложницы. Третьей. Но, впрочем, если вам угодно затеять историю со сватами…
– Нет, что вы! – возмутился глава стражи. – Я влюблен в Ли Фэн, едва увидел! Я этому цветку персика, распустившемуся на закате моей жизни, не изменю ни в жисть!
Шумно выдохнув и, не удержавшись, господин Чжан извлек из широкого рукава и распахнул роскошный веер с летящими журавлями и красными символами долголетия. Так раскрыл, что господин Син едва успел отшатнуться, дабы сохранить себе правый глаз.
– Кхм! Кого—то я из—за ширмы в борделе «Звенящих от радости лепестков» на той неделе видел.
– Так я лишь пытался вкусить на миг дурман, поскольку сердце мое слезами кровавыми уже обливается от боли разлуки…
Господин Чжан сердито сложил веер. Господин Син, сообразив, что сболтнул лишнего, виновато вытянулся.
– Воров найти. Стражей тех двух растерзать, – строго велел глава чиновников.
– Да, конечно! – заулыбался господин Син. – Конечно, господин Чжан!
– И, кстати, – хозяин самого большого и роскошного поместья в городе снова раскрыл веер и лениво обмахнулся, – мне интересно, как вы выкрутитесь с тем прудом, из которого в ночь одну исчезла вода.
– Это… – глава стражи вконец уже смутился.
– Только, надеюсь, вы не верите в эти байки об объявившемся драконе?
– Да ни за что! Дитя я, что ли, малое?!
– А люди верят! – укоризненно сказал господин Чжан. – Люди ждут героя!
– А! – господин Син усмехнулся.
– Наивные! – хохотнул глава чиновников.
– Наивные! – поддакнул глава стражи.
Нервно рассмеялся.
На том и расстались.
«Только что ж я с парнем тем из борделя, пострадавшим, буду делать? – вздохнул господин Син, уходя. – Люди ж его, верно, уже считают героем. Девки все наверняка разболтали! Еще и этот пруд, будь он неладен! Вода—то девалась куда?..»
У здания городской управы его уже ждали пара сотен лучших солдат. Оружие блестит, спины ровные, глаза сердитые. Глаза горят.
«Чуят, что если что, то пытать уже придется кого—то из них!» – криво усмехнулся главный воин столицы. Ну, по обязанностям.
Да скомандовал:
– Отправляемся на улицу Зеленых драконов!
– Брать бордель? – радостно спросил кто—то.
Да пинок между ног получил. Лицо исказилось от муки, но выстоял в строю почти ровно, почти не дернулся.
– В проклятый дом, дурачина! Там, где хозяин повесился! Слышали о таком?
– Да! – полетело по рядам.
А глаза стали уже не слишком бодрые.
– Его нынче утром купили. А бордель «Голубого лотоса зари» ограбили ночью. Вам это что—нибудь говорит, дурни?!
– Никак нет! – грянуло дружное.
И даже смекалистый Эй Гуо, доложивший рано утром, сделал вид, что не понял ничего, при других. Не мешать же начальнику главному считать себя самым умным! Те, кто мешали, долго не живут.
– В общем, новых хозяев того дома подозреваю в краже сокровищ из борделя. Ну, что в том нищем заведении могли унести. Мы сейчас ворюг припугнем – и они подробности выложат. Значит, утварь и забор можно громить. Хозяев новых – побить можно. Слегка. Главное, сделайте грозный вид. Притворитесь, будто мы пришли убивать!
– Слушаюсь!!! – грянуло дружное из двухста глоток.
– Вперед! – рявкнул глава стражи, меч выхватив, поднял над головой.
И первым пошел вперед.
– Да, господин Син!!! – рявкнули за ним так громко и так яростно, что он невольно дрогнул.
А потом лишь ухмыльнулся.
«Вот не завидую я тем юнцам!»
И довольный пошел выполнять поручение господина Чжана. To есть, рабочие свои обязанности.
Проклятая усадьба почти с краю улицы Зеленых драконов, в стороне совсем от храма ограбленного, то есть, борделя «Голубого лотоса зари», встретила гул шагов запустением и буйной зарослью сорняков. Которую ровною дорогою стоптали четыреста две штуки ног, вместе с воротами. Которые Син злобным пинком распахнул. Они, жалобно скрипнув давно не смазанными засовами, упали за его спиной. А дальше сапоги грубые пошли месить трухлявое дерево в пыль и щепки.
Словом, появление главы стражи Шоу Шана и его бравого воинства в проклятую усадьбу получилось эпическое. Призракам злобным надлежало вторично сдохнуть от зависти к такому устрашению. Слугам – суетливо забегать.
Но слуги не забегали. Не пищали рабыни под взглядами похотливыми воинов. Мухи разве что гудели кое—где. Да лениво развалился на тщательно подметенном пороге – единственном подметенном месте во дворе и на крытой галерее – прекрасный юноша с веером.
«Бабочки как живые!» – восхитился невольно Син, большой любитель красоты. Красоты вообще.
Прекрасный юноша в нежно—сиреневых шелковых одеждах с вышитыми ирисами и лотосами лениво обмахнулся веером – и бабочки пестрой стаей поднялись в небо, затерялись в чистой голубизне и легких облаках, словно куски нежной пены или легкие голубиные перья разбросанных кое—где на небе.
«Живые!» – испугался глава стражи. Но лишь на миг.
Вспомнил о мерзких ворюгах. Взгляд опустил.
Тут, снова лениво обмахнувшись и грациозно, длинноволосый юноша – гриве таких густых волос любая девушка Шоу Шана бы обзавидовалась – взгляд перевел на воинов во дворе. Взглядом их окинул ленивым.
– Мерзкие воры! – грозно начал Син.
Юноша лишь небрежно веером взмахнул. Вдруг поднявшийся ветер поднял обрывки стоптанной травы, да в лицо главе воинов Шоу Шана смахнул, прямо в глаза! Мужчина, ругаясь, принялся отряхивать лицо, морщась от травяных кусков, подрезавших левый глаз. Покуда, моргая, взгляд поднял на юношу, лениво приподнявшегося, примерещился ему как будто зеленый ореол вокруг того. Мигнул и погас.
«Пить вчера надо было меньше! – подумал глава стражи с досадой. – И запытать поставщика того за вино!»
– Мерзкие… – начал было грозно он, злясь и на обокравших бордель, и на боль в глазу, что теперь едва ли не рыдает, как слабак, перед дерзким юношей.
– Младший брат! – оборвал его лениво новый хозяин проклятого дома. – К тебе пришли!
Из дома вышел второй юноша, еще более красивый, в одеждах шелковых, но весь в пылевых клоках с ног до головы. Разве что этот половину волос – от висков и со лба – собрал в узел на затылке, скрепил серебряной шпилькой.
«Но почему убирает тут? Сын наложницы, что ли? Или вообще рабыни?» – попытался как—то себе объяснить это странное зрелище глава стражи.
Второй юноша, куда более рослый и плечистый, серьезно воинов замерших две сотни оглядел, точнее, сколько виделось с первых рядов тел и голов.
«Вообще не дрогнул, мерзавец!»
– А, погодите! – бряцнул он.
И… вообще скрылся в затхлом доме!
– Хамы малолетние! – не выдержал господин Син, гаркнул так, что его воины дрогнули.
А красавчик в светло—сиреневых шелках лишь лениво качнул веером.
«Свинью» первым сделаю из него! – решил Син. – Самолично ему руки и ноги срублю и брошу в нужник, буду рядом стоять и смотреть, как он в чужом дерьме тонет и захлебывается!»
– Так, я готов вас выслушать, – на пороге за чокнутым модником появился сын рабыни, к поясу простому ножны с мечом пристегивая.
Вытянулся за старшим братом развалившимся, взглянул на воинов, взиравших на него с любопытством – кто видел его спереди – серьезно. Пыль лишь отчасти отряхнувший с одежды, оставивший белыми лохмами висеть с волос, но что—то в его голосе деловом некоторых стражей пугало. Что—то неуловимое.
– Это я хочу выслушать, почему вы обокрали бордель и заявились в Шоу Шан при свете дня, наглые морды! – проорал Син.
Морды недоуменно переглянулись.
– Он конченный хам! – скривился модник.
– Я так и не понял, чего он явился? – спокойно заметил младший.
– Вы двое обокрали бордель «Голубого лотоса зари»! – рявкнул глава стражи и воины его вытащили копья и мечи. – Вы поплатитесь за это, мерзкие малолетки…
– Брат, скажи…
– Нет, стой! – оборвал внезапно сын рабы сына законной госпожи.
– Что, ты и правда обокрал бордель? – старший аж сел. – Ты?!
– Да иди ты! – сорвался младший на крик.
– Нет, это ты иди! Иди к нормальным девкам! Что ты шляешься к этим отбросам? Подхватишь еще заразу какую—нибудь! Ты же не думаешь, что успешные и здоровые бабы стали бы покупать себе под усадьбу какой—то обветшалый храм?
– Он не обветшалый! – возмутился младший, но под взглядом его смутился. – Ну, не совсем. Крыша не протекает– и ладно.
– Значит, вы там были? – грозно спросил Син.
Захотелось ему от удовольствия потереть руки. Попались, юнцы!
– Я смотрел на него со стороны и огорчился, что никчемные и глупые местные люди испоганили такое великолепие! – нахмурился сын рабыни.
– Что?! – ахнул один из воинов второго ряда. – Ты как нас назвал?! Ты, мерзкая морда!
– Так, побейте их! – не выдержал спокойствия юных хамов уже и глава стражи. – А потом мы спросим, на что они ограбили бордель!
– Мы бордель не грабили!!! – внезапно модник встал в полный рост, глаза гневно сверкнули. – Вот больше делать великому мне нечего, кроме как обирать какое—то отребье и потаскух!
– Брат! – укоризненно начал сын рабыни.
– Заткнись! – рявкнул сык госпожи. – С тобой потом поговорю.
– Это ты заткнись! – проорал уже вконец разошедшийся Сик, которому надоело, что эти двое опять ссорятся, совсем его игнорируя. – Стража, схватите их! Избейте!
Свиток 4 – Разорванная книга – 4
– Брат! – капризно возмутился модник.
– Эх, а я хотел поговорить с вами по—хорошему! – грустно качнул головою другой.
Воины, обнажившие оружие, сделали только пяток—другой шагов к галерее, а младший вдруг резво перемахнул с перил на землю. Медленно выхватил меч.
«Дорогой!» – успел заметить Син.
А потом юноша из богатой семьи, неясно что забывший в их захолустье, с пугающим молчанием врезался в ряды стражи. Взлетели кровавые брызги, заорали десятки голосов, закрывая хама от главы стражи.
«Затопчут еще их! – Син сердито травы клочки с доспехов смахнул. – Вот кого мне пытать потом?»
Вопли его доблестных воинов сменились напуганными. Внезапно отпрянули напиравшие сзади. Кольцо разомкнулось.
Два десятка воинов или около того лежало неровною грудой под ногами юноши в окровавленной белой одежде. Кровью чужой уже почти отмытой от пыли. Разве что несколько серых лохмотьев застыло в намокших от крови волосах.
– Я с вами вежливо говорил, а вы… вы подняли на меня оружие?! – рявкнул молодой воин. – В моем доме?!
– И—извините! – пролепетал кто—то из первого ряда.
Точнее, нового первого. Первые смельчаки уже все полегли, захлебываясь собственной кровью и кровью из глоток и рук отрубленных напарников.
– За сопротивление стражи вас… – начал было Син.
Но юноша окровавленный его перебил:
– Я предлагаю вам выбор, доблестные мужи: или я вас всех перережу, или вы выберете себе нового начальника – и сгинете с земли моей усадьбы! Живо решайте! Я вашего хамла на моей земле больше не потерплю!
– Э—э… – растеряно начал Син.
– И идиотов ваших заберите! Мне лень возиться с вашими трупами. И еще… – он, шумно выдохнув, застыл.
– Что еще? – робко спросил кто—то позади, надеясь, видно, что до него очередь не дойдет.
– И я не воровал из какого—то борделя!!! – добавил юноша, нахмурившись, и крепче сжал рукоять меча.
– Х—хорошо! – торопливо сказал кто—то и попятился.
– Стража, взять его! – рявкнул Син.
И несколько десятков глаз, прежде таких доверчивых и послушных, злобно уставились на него.
– Простите, господин, но мой жене скоро рожать, – грустно сказал Эй Гуо.
– Верно, господин Син, – робко сказал старый усатый воин, видевший не одну войну, прежде чем в ходе каких—то интриг оказался сосланным в Шоу Шан рядовым стражником. – Давайте просто уйдем?
– Но бордель… – возмутился глава стражи. – Бордель обокрали…
– И на каком основании вы утверждаете, что это сделали мы? – грозно спросил молодой воин.
– Да на что мне грабить бордели? – возмутился модник. – Самое интересное у девок под юбками, а не в одеждах мужиков!
– А то, что обокрали ночью, а утром вы купили здесь дом!
– И все? – поморщился воинственный новый хозяин.
– И у ворот никто не видел, в какой день и какой час вы вошли в Шоу Шан!
– А меньше надо спать стоя и резаться в маджонг! – рявкнул на них дерзкий сын рабы.
– Кто на посту спал и резался в маджонг?! – яростно обернулся Син к потрепанным и перепуганным своим воинам.
– Господин Син, давайте, мы это…
– Ты мне еще указывать будешь, что я должен делать?!
– Выметайтесь из моей усадьбы и разбирайтесь за воротами!!!
– Но… – пытался было возмутиться глава стражи.
С воплем юный воин рванулся вперед. Пинком ноги еще двоих с ног сбил. У одного хрустнул нос.
И воины торопливо бросились прочь, пол ограды снесли.
– И трупы заберите вонючие свои! – потребовал модник им вслед.
Несколько вернулись и робко выполнили. Несколько пар рук сложили обломки ограды проломанной друг на друга, чтоб хоть и дерьмовая, но хоть какая—то ограда появилась и укрыла глаза злобные новых хозяев от людей с улицы. Кому—то из любопытных бедняков в пылу голову снесли, а другие сами разбежались.
– Теперь люди будут нас сторониться! – вздохнул Вэй Юан, со вздохом опускаясь на порог.
– Да путь! – лениво обмахнулся веером Вэй Мин. – Больше страху – больше уважения.
Beep внезапно сложил, подался вперед, к самому уху его, заставив младшего брата невольно вздрогнуть:
– Скажи… примерный мой братик, ты и правда… ограбил бордель?
– Я только… – Вэй Юан виновато голову на грудь опустил. – Я только очистил наш храм от скверны.
– И то ладно, – наследник дома Зеленых глициний опять распахнул веер, сел, прислонившись к перилам, лениво обмахиваясь.
Младший из драконов сидел, внезапно сгорбившись и опустив плечи голову.
– Да что ты? – ударил его веером сложенным по затылку Вэй Мин. – Все же хорошо закончилось! Пока. Здесь.
– Но я… – Вэй Юан внезапно всхлипнул. – Но я не хотел грабить бордель! – и внезапно уткнулся лицом ему в плечо, пряча вспыхнувшие от стыда щеки. – Это недостойно! – прохрипел он из—под опять сияющей чистотой шелковой ткани, нервно сжав тонкими пальцами рукав старшего брата.
Вэй Мин шумно вздохнул. Легонько стукнул концом веера по затылку. Но младший брат даже не дернулся. Он чувствовал себя ужасно виноватым. И низко опустившимся.
– Утихни! – проворчал Вэй Мин. – Это только первый наш день в мире людей. Мало ли, что еще будет?
– Ох, нам надо еще храм спасти и восстановить! – Вэй Юан снова выпрямился.
Торопливо стер дуновением теплого ветра слезы.
– Простите, господин! – донеслось со стороны.
Братья, вздрогнув, нервно оглянулись.
К ним, восторженно глазами блестя, несся их слуга Яо Чуан.
– Мой господин! – радостно кричал он. – Мой господин!
Вэй Мин приосанился и грациозно распахнул веер, лениво обмахнулся.
Но глупый человечишка отчего—то на колени рухнул не перед ним.
– Мой господин! – Яо Чуан робко сжал полу одеяния нервно замершего Вэй Юана. – О, мой господин!
– Да что? – не выдержал тот.
– Вы так потрясающе сражались!
– Да ну! – воин от его похвалы только поморщился.
– О, возьмите меня в ученики!
– А убираться и готовить пищу для господ ты будешь когда? – сердито, но все еще грациозно поднялся Вэй Мин.
«С таким трудом слугу нашел, а тот уже сбегает к младшему брату!»
– А убираться я буду! Стирать, готовить, как и обещал! Мне много не надо! – парнишка внезапно всхлипнул. – Но лишь возьмите меня в ученики, господин Вэй Юан! Дайте мне поучиться у вас хоть иногда! Я же знаю, что вы в этом городе по делам и вы – человек занятой! Но лишь иногда! О, возьмите меня в ученики, господин Вэй Юан!
– Но зачем? – нахмурился дракон, выдернув у него из—под пальцев верхнего одеяния край, грозно поднялся над ним. – Ты ж и сам умеешь драться, парень.
Робко замер слуга. Робко взгляд поднял.
– Но как вы не могу. А я хочу стать сильным! Чтобы никто и никогда более не смел мне указывать и меня оскорблять!
И в земном поклоне растянулся по земле у его ног, коснулся земли головой и встрепанным пучком волос.
– Возьмите меня в ученики, господин Вэй Юан! Я молю!
Свиток 4 – Разорванная книга – 5
Ли Кин
Мне снились странные сны: сначала дракон нес меня в лапах по небу, потом у главных ворот он и другой дракон повздорили, стоит ли стену перелететь или «по приличному зайти в ворота»? В довершение всего эти два дракона поспорили. «Жаренной курицей клянусь, что там стража вся уснула давно или режется в маджонг!» – сказал один, который летел впереди. Он поднялся над стеною, рванулся вниз. «Чокнутый!» – проворчал несший меня. Потом заскрипело за воротами – и створки внезапно открылись. И оттуда… на нас посмотрел прекрасный юноша в белых одеждах. «Спят давно!» – ухмыльнулся он.
И меня тот дракон осторожно в город занес. А у юноши прекрасного в руках появились сверток и большая шкатулка. Ножны с мечом проявились на поясе. И вдруг мой дракон исчез. Но я не успела расшибиться об землю, как меня подхватили крепкие руки с удивительно нежной кожей. Только лишь обрубками волос по земле протянулась. Дунул юноша, склонившийся надо мной – и волосы мои стали чистыми, покрываясь благоуханием цветов.
– Ты мне проиграл курицу! – сказал юноша в белых одеяниях.
– За курицу я даже мать продам! – возмутился другой.
И цапнул у него сверток из рук… э—э… хвостом?..
Мне снился старый храм на улице Зеленых драконов, его густой полумрак, в котором я утонула, войдя. Снился внезапно прорезавший темноту луч, выхвативший прекрасного юношу, медитировавшего на алтаре. Нет… не хочу! Не хочу на него смотреть!
Но он открыл глаза и голову повернул ко мне.
Я знала, что сейчас он заговорит, а я – выроню свой гуцинь. И трещину, которая теперь пробежит по нему, будет уже не убрать. И звучания столь ровного и чистого из—за разбитого корпуса более не будет. Музыка, красивая музыка покинет навсегда мой дом в тот день.
– Нет! – закричала я. – Только не говори! Только ничего не говори!
И проснулась. Села в ужасе, разглядев пологи из паутины, просыпанной пылью, да побелевший потолок надо мной. Снова кошмар? Или уже не сплю? Но где мой дом?!
Странно, но пол вокруг меня был безукоризненно чистым. Незнакомое, старое дерево, потемневшее от времени. Где я? С кем?..
Вспомнила кошмар про дракона в храме и меня передернуло. Нет, ни за что! Только не в храм драконов Вэй! Но если я не в храме, то где я?
Запоздало вспомнила, что храм продали под бордель. Это богохульство. Да ну его!
Одежду оглядела. Она, как и пол на некотором расстоянии вокруг меня, была безукоризненно чистой. Мои плетенные соломенные сандалии стояли поодаль. И меч. Незнакомый меч. Да где же это я?
Рядом кто—то укоризненно цокнул языком. Огляделась. И шарахнулась от юноши, сидевшего на шкафчике, покрытом пылью. Вроде б от дверей у той ширмы должна была тянуться цепочка следов, раз он вошел, но пол между дверью и им был безукоризненно чистый. Юноша с прекрасным, вытянутым лицом небрежно поправил верхнее одеяние, длиннополое. Голову наклонил, на меня посмотрев. Скользнули по белоснежным одеждам белые—белые, длинные—длинные волосы, с левой стороны заплетенные у корней в несколько тонких—тонких косиц. Был он божественно красив. Какой—то неземной, хрупкой красотой. Мне даже показалось, что я снова вижу сон.
А потом за ним рассмотрела открытый проход. В другую комнату. Безукоризненно чистую комнату с большим алтарем, на котором высились около двадцати поминальных табличек. И у пары из них почему—то не написано было поверх имен. Да и сделаны были из старого, потускневшего дерева, хотя и недавно вырезанные. Он…
Я повернулась к странному юноше, слишком прекрасному, чтобы быть из людей, да с волосами не седыми даже, а белыми—белыми. Открыла было рот, чтоб спросить…
Он пальцами двумя, средним и указательным, многозначительно прикрыл себе рот. И я замерла, не договорив. А он указал небрежным, но безукоризненно изящным взмахом руки на прикрытое окно, где поверх решетки из дерева и бумаги висели еще занавеси из пыли. Я, правда, на несколько секунд залюбовалась им, а не окном. Юноша, вздохнув, спрыгнул с низкого шкафчика – и там, где он сидел, не осталось за ним следа меж плотной пыли – и, не оставляя ни малейших следов по белому, мягкому, плотному слою пыли, прошел к окну. Рукою сердито, резко уже, указала на окно, за которым ругались. И многозначительно пальцами рот прикрыл.
Я вслушалась. В ужасе узнала голос главы стражи Шоу Шана. И тот звук, что издавали его воины в доспехах при движении. Ох, да их тут много!
На юношу таинственного покосилась. Тот меня тем же жестом попросил молчать.
Вслушалась. Не поняла, что такое. Там явно было двое молодых. И их обвиняли, что они обокрали бордель! Да кто в Шоу Шане мог?..
За мной хмыкнули.
Оглянулась. Этот беловолосый юноша стоял уже почти за мной, хихикая, прикрывал рот рукой. Ага, и за ним не тянулось темной цепочки следов как за мной. Ну, и прятать—то смех тогда зачем?
Юноша, внимательно взглянув на меня, посерьезнел. Помолчав – я напряженно вслушивалась в перебранку на улице – вдруг указал мне рукою на ножны с мечом, лежащие на месте, на котором я проснулась.
– Так я ж не уме…
Ножны внезапно оторвались от пола и прилипли к его руке. Я онемела, а он, пользуясь моей растерянностью, быстро на мне пояс застегнул.
– Погоди, а сам—то ты…
– А я только дух, – он нахмурился.
– Какой еще дух?! – я попятилась.
Он кивнул на меч. Э—э…
Юноша прекрасный и пугающий ступил ко мне. Я, шарахнувшись, налетела на окно. Но старые рейки осыпались, дав мне вывалиться наружу. Ужасно больно хряпнулась на землю с галереи, на обломки дерева. Расчихалась от укрывших меня обрывков пылевого покрывала.
Но, впрочем, падения моего никто не заметил. В стороне толпа воинов накинулась на кого—то. И прекрасный юноша в нежно—сиреневых одеждах с лотосами и ирисами равнодушно смотрел с террасы на бойню, лениво и редко обмахиваясь веером. И господин Син смотрел! Ой! Это что еще тут происходит?!
Но вскоре наши стражники расступились. И между их ног я заметила несколько окровавленных тел. Много окровавленных тел.
– Я с вами вежливо говорил, а вы… вы подняли на меня оружие?! – рявкнул молодой воин, стоявший между воинства. – В моем доме?!
– И—извините! – пролепетал кто—то.
И я, обалдев, смотрела, точнее, вслушивалась из зарослей сорняков, как этот молодой и дерзкий мужчина выставил со своего поместья главу стражи и несколько сотен солдат! И трупы убитых потребовал с собой прихватить! Один! Против целого войска! И явно дрался хорошо, раз так быстро столько народу убил, а наши воины даже перечить ему не осмелились! Измену господину Сину предпочли, лишь бы не драться больше с ним! Интересно, что ж это за воин—то такой?
Я не сразу вспомнила о странном беловолосом юноше. А когда оглянулась, то его в окне проломанном не увидела.
Да воины, поспешно сбегающие, не заметили меня в непротоптанных сорняках. Поспешно тела, истекающие кровью, утащили. Даже забор обратно сложили, старый, разломанный.
Я во все глаза, дыхание затаив, ожидала, когда же они уйдут все, открыв того доблестного юношу. И вот, наконец—то это случилось!
Кажется, его одежда сначала была белой. Но теперь белых пятен осталось немного и они уже тонули в красной кровавой волне. И вот, он наконец—то опустил окровавленный меч, и я лицо его увидела. И замерла, кажется, язык совсем проглотив: он был не только статный, превосходно сложенный, но и лицом восхитительно красив! Ах, какой мужчина!
Но он даже внимания на меня не обратил, смотревшую, затаив дыхание, на него из сорняков. Он к тому, лениво обмахивающемуся веером, так и не вступившему в сражение, присел. Уткнулся лицом ему в плечо. Это было по—детски трогательно и наивно. И вообще… вообще, эти двое, и аристократ с веером, и молодой воин были сказочно хороши. Словно сошли с картин. Словно сказки о небожителях воплотились наяву! Просто… просто разве могут люди быть столь роскошно сложены и столь завораживающе красивы?
Но потом я вспомнила, как тот молодой воинство Шоу Шана разогнал. Сердце взволнованно забилось, когда на него смотрела. И от красоты его и от безумной моей идеи. Но, впрочем, я решилась. Я запоздало вспомнила его имя. И я отчаянно кинулась к нему.
– Простите, господин! Мой господин! Мой господин!
И, добежав, рухнула на колени перед ним. Перед этим дерзким и ловким воином, разогнавшим несколько сотен лучших солдат Шоу Шана. Я молила его взять меня в ученики. Я увидела в его темно—карих глазах свет солнца моей победы! Лицо мастера, способного так научить меня воевать, чтоб ни одна душа впредь, ни человек, ни бог, ни демон не посмел меня обидеть! Богов я боюсь еще больше, чем демонов. Но этот прекрасный воин мог меня спасти! Он мог спасти меня от моей несчастной доли! От женской слабости. От нищеты. От участи быть проданной отцом в бордель. Я не позволю же, чтобы матушку мою продали вместо меня.
Я молила взять его меня в ученики, а он… отвечать на мою мольбу не спешил. Все внутри меня обмирало от ужаса. Но это была моя мечта о свободе и силе! Я ни за что не отдам никому моей мечты! Ни богу, ни демону! А, впрочем, боги хуже демонов и людей. Но я стану сильной! Я хочу стать сильной! Чтобы ни никто и никогда больше не смел оскорблять меня! Я никогда в жизни не мечтала так отчаянно, как о том, чтобы назвать его своим учителем!
