Текст книги "Романтика любви"

Автор книги: Джослин Рэйнс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 29 страниц)

– И что ты теперь собираешься делать без своей кухарки? – спросила ее Кэролайн, прекрасно зная, что Тамара никогда в жизни не станет заниматься таким неблагодарным делом, как стряпня.

– Я знаю, что ей делать, – вступил в беседу Джек. – Она может накупить себе мороженой пиццы, которую ты всегда покупаешь, и приготовить ее в микроволновой печи.

– Просто замечательная идея, – сказал Ферди, который только что вышел из дома, где он немного вздремнул перед обедом. Поприветствовав гостей, он обнял жену за талию.

– Да, идея просто замечательная, дорогой муженек, – сказала ему Тамара. – Ведь ты ни разу в жизни не ел пиццу, не говоря уже о мороженой. – Теперь Тамара повернулась к Кэролайн. – Сегодня я заказала обед в кафе «Павильон» у твоего друга, Пьера. Что же касается будущего, то мне следует начинать подыскивать себе кухарку. Как все это ужасно!

Клиффорд рассмеялся.

– Да будет тебе, – сказал он. – Могу себе представить, что ты получишь истинное наслаждение, беседуя с претендентками.

– В этом вся ее сущность, – согласился с ним Ферди. – А пока почему бы нам не выпить по коктейлю? Пойду найду Соумса.

Герцог исчез и через минуту появился в сопровождении своего неизменного лакея, который принял заказы. Почти у всех.

– Подожди! Ты забыл про меня, Соумс, – сказал Джек, дергая лакея за рукав ливреи.

– Вы совершенно правы, сэр, – сказал Соумс. – Что будете пить, господин Джек?

Джек немного подумал и сказал:

– Пожалуй, «К-П». Без льда.

Кэролайн удивленно посмотрела на него.

– Можно спросить, что такое этот «К-П»?

– Такой напиток: половина кока-колы, половина пепси. Меня Бретт научил, – сказал Джек, явно довольный собой, глядя, как Соумс уходит в дом.

– Бретт? – одновременно спросили Клиффорд, Тамара и Ферди.

– Друг Джека, – объяснила им Кэролайн.

– Надеюсь, не тот футболист? – неприязненно спросила герцогиня.

– Бейсболист, – поправила ее Кэролайн.

– Бретт Хаас? Третий бейсмен из «Брэйвз», гордость Зала Славы? – спросил Клиффорд.

– Ага, – с гордостью ответил Джек, выпятив грудь. – Мы с ним приятели.

– Тебе повезло, – сказал Клиффорд. – В свое время я был его болельщиком, но ни разу не встречался с ним.

Джек сразу почувствовал к Клиффорду симпатию.

– Если хочешь, я могу тебе рассказать про него, – сказал он, беря Клиффорда за руку, подводя к столу и усаживаясь рядом с ним.

Кэролайн только покачала головой. Нет, ее сын никогда не перестанет удивлять ее.

– А теперь, дорогая, расскажи нам, как продвигаются дела с новым магазином, – сказал Ферди, сопровождая Тамару и Кэролайн к столу. – Как идет строительство?

Кэролайн уже собралась отвечать на его вопрос, как в доме раздались громкие крики и звон посуды, и, прежде чем герцогиня успела выразить свое недовольство, из дома выбежал встревоженный Соумс.

– Ваша светлость, похоже, что на кухне возникли кое-какие проблемы, – сказал он, стараясь сохранить британское хладнокровие.

– В чем дело, Соумс? Кто-то еще уходит из моего дома? – со вздохом спросила Тамара.

– Еще нет, но грозятся уйти, – ответил лакей. – Видите ли, тот джентльмен, которого ваша светлость наняла, чтобы приготовить обед, настаивает на том, чтобы поменяли всю посуду.

– С какой стати этот парень будет это делать? – удивился Ферди, который хотел только одного – поскорей получить свой коктейль. Боже, уже второй час. Почему Соумс все не несет ему шотландского виски? – Какой-то простой официант...

Соумс покачал головой.

– Нет, сэр. Это другой джентльмен. Он привел с собой двух помощников и отстранил всех наших работников от приготовления пищи.

– Но это же просто невероятно. Он что, ненормальный? – спросила герцогиня.

– Нет, ваша светлость. Он француз, – с презрением произнес Соумс.

«Француз?» – подумала Кэролайн. Но джентльмен, которого описал Соумс, совсем не походил на тихого и вежливого Пьера Фонтэна. Кроме того, Пьер никогда не занимался приготовлением торжественных обедов на дому у заказчиков. У него есть люди, которые за это отвечают. Кроме того, он никогда в жизни не позволит себе вторгнуться в дом своего клиента и «захватить» кухню. А вот Жан-Клод...

На лице Кэролайн появилась улыбка, когда она поняла, что вторжение в дом клиента и захват кухни были как раз в духе Жан-Клода. И как раз в этот момент на террасе появился этот экстравагантный шеф-повар собственной персоной. Все повернулись, чтобы посмотреть на непрошеного гостя – высокого, удивительно красивого мужчину с горделивой осанкой. На нем была белоснежная униформа повара, на кармане куртки который было золотом вышито его имя. Он сделал театральный поклон.

– Бонжур, медам и месье, – Жан-Клод обвел всех глазами, задержав на мгновение горящий взор на Клиффорде, в котором он мгновенно почувствовал потенциального соперника. Но его апломб от этого нисколько не пострадал. – Жан-Клод Фонтэн, и я прибыл специально, чтобы обслужить вас.

Герцогиня прижала сложенные ладони к груди и чуть не потеряла сознание от неожиданности и восхищения. Это был как раз тот джентльмен, который тоже писал автографы в экземплярах своей книги по кулинарному искусству в магазине «Корпорация "Романтика любви"», тот самый знаменитый шеф-повар, о чьем ресторане только и говорили в Манхэттене, тот самый знаменитый холостяк, который появлялся в обществе всегда в компании какой-нибудь очередной знаменитости Нью-Йорка! Тамара была чрезвычайно польщена тем, что такой известный человек, как Жан-Клод, личносогласился обслуживать ее обед. Но тут до нее дошло, почему он тут: только для того, чтобы произвести впечатление на Кэролайн. Герцогиня была в курсе, что он угощал ее изысканными блюдами в Нью-Йорке и в Палм-Бич. И теперь он просто пользуется случаем, чтобы снова поразить ее! Это так восхитительно, так романтично! Но что обо всем этом подумает Клиффорд? Ведь он тоже влюблен в Кэролайн. Тамара не имела ни малейшего представления, как они выпутаются из этого щекотливого положения. Она была уверена, что сама Эми Вандербилт не смогла бы придумать подходящий вариант – слишком все запутанно, очень романтично и очень волнующе!

Кэролайн встала из-за стола, подошла к Жан-Клоду и взяла его за руку.

– Все это очень мило, – с улыбкой сказала она, – но тебе совсем не обязательно было самому готовить обед. Ведь ты приехал в Палм-Бич всего на пару дней.

Жан-Клод посмотрел ей в глаза.

– Мне просто необходимо было увидеться с тобой, дорогая, – ответил он. – Ты не могла прийти ко мне, поэтому это должен был сделать я, не так ли?

Кэролайн кивнула. Прошло уже несколько месяцев, с тех пор как они виделись в последний раз, и теперь она поймала себя на мысли, что он все такой же очаровательный и все так же волнует ее, как тогда.

– Жан-Клод, я хочу тебя со всеми познакомить, – сказала она, взяла его под руку и подвела к столу. Она представила его Клиффорду, герцогу и герцогине. – А это Джек, – сказала Кэролайн, улыбаясь своему сыну.

– Ах, Жак, – с улыбкой произнес Жан-Клод. – Твоя мама мне много о тебе говорила. По правде говоря, я приготовил для тебя кое-что особенное. Кое-что, что тебе обязательно понравится.

– Здорово! Наверное, пиццу! – воскликнул Джек.

Жан-Клод отшатнулся, как будто ему нанесли удар в самое сердце. Но он тут же с улыбкой повернулся к Кэролайн.

– Твой сын, наверное, любит пошутить? Совсем как ты. Надо же такое придумать – пиццу! На торжественном обеде! Нет, я приготовил свое самое любимое блюдо, которое я просто обожал, когда мне было столько же лет, сколько Жаку.

Кэролайн уже собиралась ему сказать, что Джек совсем не шутил, но в это время из дверей дома вышли два официанта с большими серебряными подносами, уставленными разнообразной снедью. Они поставили первые блюда перед каждым из гостей, но Джека обслужил сам Жан-Клод, который положил в его тарелку «mouclade a la creme de fenouil»[19].

– Это специально для тебя, Жак, – сказал он, ставя тарелку перед мальчиком. – Когда я был маленьким, мы с папой летом ездили на побережье. Там мы собирали этих «муль»[20], приносили их домой, чистили и готовили восхитительное кушанье. Это особое блюдо, в нем еще есть лук-порей, лук-шалот, укроп, соус карри и сливки.

– «Муль»? – переспросил Джек, сморщив нос. – А что это такое?

– Это мидии, – с гордостью перевел Жан-Клод.

– Мидии? Это такие... – начал говорить Джек, но осекся, увидев, что мать укоризненно смотрит на него.

– Все выглядит очень аппетитно, – с улыбкой сказала она Жан-Клоду, подумав, что по крайней мере один из сидевших за столом – а именно Ферди с его отменным аппетитом – обязательно прикончит это «муклад а ля крем де фенуй», предназначенное для Джека, а она покормит своего сына традиционной пиццей, как только они приедут домой.

– А я все еще дожидаюсь своего виски, – сказал Ферди, который уже начинал сердиться. Наступило время коктейлей, а Соумс еще ничего не принес ни ему, ни гостям.

– Извините, сэр, – сказал Соумс и поспешил в дом, откуда буквально через минуту принес коктейли.

– Боже мой! Это просто невероятно! – Герцогиня все не могла успокоиться: сам легендарный Жан-Клод Фонтэн пришел к ней в дом. Специально для того, чтобы приготовить свои изысканные блюда! Она не могла дождаться, когда уже сможет рассказать об этом своим знакомым. А когда Селеста узнает – обязательно узнает, уж Тамара об этом позаботится, – она просто лопнет от зависти.

– Кэролайн, почему бы тебе не сесть рядом со мной? – спросил ее Клиффорд, желая отвлечь ее внимание от Жан-Клода. Он так соскучился по ней, так много хотел ей сказать.

– Жан-Клод, ты не будешь возражать? – спросила Кэролайн своего друга, не зная, будет ли он и дальше прислуживать им или ей лучше продолжать беседу. Она оказалась действительно в очень щекотливом положении. Конечно, ей хотелось увидеться и с Жан-Клодом, и с Клиффордом, но не одновременно же!

– О, пожалуйста, – сказал Жан-Клод, подвинув для нее кресло. – Мне очень хочется, чтобы ты оценила обед, который я приготовил. А теперь мне пора на кухню – проследить за вторыми блюдами. Потом я смогу присоединиться к вам. Хорошо?

Кэролайн выдавила из себя улыбку, представив себе, как она сидит за одним столом с Жан-Клодом и Клиффордом.

Жан-Клод на время удалился, и все принялись за еду, за исключением Джека, который даже не притронулся к своему блюду, а явно скучал, потому что взрослые только и говорили, что о мамином магазине, акциях Ферди и портфеле ценных бумаг Тамары, поэтому он вскоре извинился и побрел к бассейну.

В половине третьего снова появился Жан-Клод. За ним шествовали оба его помощника, которые принесли лосося-гриль под грибным соусом, запеченный картофель и охлажденное сухое вино «Марсель».

– Джек, дорогой! – закричала Кэролайн сыну, который сидел на кромке бассейна и болтал в воде ногами. – Пора вернуться к столу и покушать.

– Я не голоден, мама, – ответил он. – Можно я побуду здесь? Пока вы не закончите?

Кэролайн хотела было сказать «нет», но Тамара остановила ее.

– Да пусть поиграет, – сказала она. – Ему ведь неинтересны все эти разговоры взрослых. Пусть по крайней мере помочит ножки. Попозже он может переодеться в плавки и искупаться.

Когда Жан-Клод закончил обслуживать их, он пододвинул стул и сел рядом с Кэролайн. Она обратила внимание, что это не очень понравилось Клиффорду, особенно когда Жан-Клод завладел всеобщим вниманием, рассказывая о последней статье о его ресторане в журнале «Гурмэ».

– Я очень близко знаком с главным экономистом из конгломерата средств массовой информации, которому фактически принадлежит «Гурмэ», – сказал Клиффорд, пытаясь привлечь к себе внимание Кэролайн.

– А, ты имеешь в виду того проныру, которого не интересует ничто на свете, кроме прибыли от журнала? – отозвался Жан-Клод.

– Вообще-то главный экономист – женщина, – сказал Клиффорд, явно довольный промахом Жан-Клода.

– Поправка принята, – сказал Жан-Клод. – Должен признаться, что меня не очень интересуют люди, помешанные на цифрах. В основном я связан с людьми искусства.

Кэролайн поморщилась. Жан-Клод откровенно насмехался над способностями Клиффорда как специалиста по финансам. Конечно же, чтобы произвести на нее впечатление.

– Интересная точка зрения, – не сдавался Клиффорд. – А я-то всегда считал, что «помешанные на цифрах», как вы нас окрестили, не менее творческие личности, чем люди искусства. Ведь именно мы разрабатываем самые изощренные способы, чтобы остальные «люди искусства» не оказались у разбитого корыта.

Герцогиня украдкой взглянула на Ферди и Кэролайн. Ни для кого из них не было секретом, что они стали зрителями спортивного состязания, в котором главным призом является Кэролайн.

Жан-Клод рассмеялся.

– Понял, дружище, – сказал он Клиффорду. – Может быть, в один прекрасный день я приду к вам за помощью. Чтобы не остаться «у разбитого корыта». – И он подмигнул Кэролайн, которая все больше и больше чувствовала себя не в своей тарелке.

Вдруг в дверях дома снова показался Соумс, еще более озабоченный, чем раньше. Ворот его накрахмаленной рубашки был расстегнут, и он, надо сказать, был сам не свой.

– А теперь что случилось? – осведомился герцог, когда тот подошел к столу.

– Сэр, один джентльмен настаивает на том, чтобы присоединиться к вашему столу, – сказал Соумс, переводя дыхание.

Все посмотрели на Жан-Клода, но он только пожал плечами.

– Кто бы это ни был, это не один из моих людей, – ответил он, находясь в таком же недоумении, как и все остальные.

– А этот джентльмен представился, Соумс? – спросила Тамара.

Несчастный Соумс, возможно, и ответил бы что-нибудь, но тут на террасе появился незваный гость собственной персоной.

– Джентльмена зовут Бретт Хаас. Ну, как вы тут поживаете?

У Кэролайн просто отвисла челюсть. Неужели у Бретта хватило наглости вторгнуться к герцогу и герцогине?

Она покачала головой, не веря своим глазам, но он действительно был здесь во всей своей красе дальтоника: на этот раз на нем были розовые брюки для гольфа, рубашка-поло оливкового цвета и голубые носки!

– Что ты здесь делаешь? – спросила Кэролайн. Вся остальная компания была слишком шокирована, чтобы говорить.

– Приехал повидаться с тобой, лапушка, – сказал он, улыбаясь самым дурацким образом. – Прилетел на день раньше и сразу же поспешил в твое гнездышко. Звонил-звонил в дверь, а мне никто не открывает. Тогда я заловил Селму. Сначала она не хотела признаться, где ты прячешься. Но ведь ты меня знаешь – я могу разговорить кого хочешь. И вот я здесь. Ты рада видеть меня?

– Конечно же, нет, – вмешалась герцогиня. Она не привыкла к тому, что ее официальный обед идет не по установленному ритуалу. С нее достаточно было шока от появления Жан-Клода, но тот хотя бы человек цивилизованный, можно сказать, утонченный. А тут вваливается этот дикарь!

– Угомонитесь, мадам герцогиня. Почему бы Кэролайн самой не ответить на этот вопрос? – сказал Бретт Тамаре и повернулся к Кэролайн: – Ну, что ты скажешь, солнышко? Правда же, ты рада видеть меня?

Самое интересное, что Кэролайн действительно была рада видеть его, даже больше, чем подозревала, и поэтому, когда Бретт легко поднял ее со стула и прижал к себе, она тоже непроизвольно обняла его. И когда он поцеловал ее в губы, она тоже поцеловала его на виду у всех! Это была какая-то спонтанная реакция на его появление. Кэролайн ничего не могла поделать с собой. Когда она увидела Клиффорда и Жан-Клода после такого большого перерыва, она была счастлива, очень счастлива, но при этом ощущала какую-то настороженность. Что-то сдерживало ее. Она думала, что это оттого, что они встретились при свидетелях. Но почему же теперь она просто растворилась в объятиях Бретта Хааса? Невзирая на присутствующих? Что это на нее нашло?

– Бретт! Бретт! Посмотри сюда! Я здесь! У бассейна!

Это кричал Джек, пытаясь привлечь внимание своего героя. Кэролайн еще никогда не видела столько восторга на его лице. Она подумала, что это, должно быть, не просто обожание избранного идола. Это была неподдельная радость. Настоящая любовь.

– Салют, мужик! Здорово, что ты здесь! – Бретт весело помахал рукой Джеку, который, поднявшись на цыпочки, стоял на краю бассейна.

– А ну, посмотри, Бретт! Посмотри, что я умею! – воскликнул Джек и так же на цыпочках побежал вокруг бассейна.

– Джек, осторожно! Там скользко... – начала было говорить Кэролайн.

И в этот самый миг Джек поскользнулся и упал в воду. Не раздумывая ни секунды, Бретт бросился к бассейну и прямо в одежде нырнул вслед за мальчиком, выловив его. Они пошептались о чем-то, а потом вдруг оба скрылись под водой!

– Джек! Бретт! О Боже! – закричала Кэролайн, и все бросились к бассейну.

– Не волнуйся, дорогая, сейчас я их спасу, – сказал Жан-Клод, снимая через голову куртку.

– Нет, лучше я, – возразил Клиффорд, развязывая галстук.

– А я не могу лезть в воду, – сказала Тамара, которая всегда считала ниже своего достоинства учиться плавать. – Полезешь ты, Ферди!

Герцог сделал хороший глоток виски и принялся расстегивать сюртук.

– Нет, я! – вскричала Кэролайн, сходя с ума от страха. – Джек – мой сын, и я не могу допустить, чтобы с ним что-нибудь случилось. А Бретта я просто люблю, и я...

Она осеклась под взглядами всей компании. Герцог и герцогиня выглядели так, словно вот-вот упадут в обморок, а Клиффорд и Жан-Клод были просто сражены ее признанием. Кэролайн и сама поразилась своим словам. Интересно, когда это она успела понять, что любит именно Бретта? В какой именно момент почувствовала, что именно он стал частью ее души, когда перестала испытывать сомнения? Когда он появился на террасе Тамары? Когда он прыгнул в бассейн, чтобы спасти Джека? Или еще раньше? Намного раньше? Может быть, еще тогда, когда он «положил на нее глаз» в самолете? Или когда они танцевали под дождем? Кэролайн не могла ответить на этот вопрос, но ей было все равно. Ей просто хотелось чувствовать, как его руки обнимают ее, – и чем скорее, тем лучше.

– Я тут кое-что услышал. Это правда – или мне не верить своим ушам?

Кэролайн резко обернулась на голос. Это Бретт. И с ним Джек! Они вынырнули на поверхность – и кувыркались в воде!

– С вами все в порядке? – воскликнула Кэролайн, становясь на колени возле бассейна. – Все в порядке?

– Господи, мама, ты всегда нервничаешь из-за пустяков! – Джек весело смеялся. – Ведь я нарочно притворился, что упал, – дети в бассейне возле нашего дома без конца так шутят. И Бретт сразу это понял, правда, Бретт?

Бретт подплыл к Кэролайн и протянул ей руку.

– С тебя капает, – сказала она, не зная, что сделать лучше: утопить Бретта или поцеловать его. Неизвестно, был ли он уверен, что Джек шутит, но он не раздумывая прыгнул в бассейн – чтобы спасти его или чтобы просто порезвиться с ним. Ну как можно на него сердиться?

– Ну и плевать, – сказал он, улыбаясь до ушей. Его волосы прилипли к черепу, придавая ему дикий вид. – Ты бы лучше повторила то, что сказала только что.

– Не знаю, что ты имеешь в виду, – отстранилась Кэролайн.

– Ты что, ждешь, чтобы я начал умолять тебя, ласточка? – В глазах Бретта затаилась улыбка.

Кэролайн кивнула.

– Ну что ж, уговорила. Итак, я умоляю тебя...

У Кэролайн больше не осталось сомнений. Уже не осталось. И не было смысла скрывать правду от него – и от себя.

– Я люблю тебя, Бретт, – шепотом сказала она, сама удивляясь, как легко и уверенно она произносит эти слова.

– Извини, я не расслышал, – издевался над ней Бретт. – Неужели нельзя говорить громче? По-моему мне в уши попала вода.

Боже! Он просто неисправим!

– Я сказала, что люблю тебя, Бретт Хаас, – произнесла Кэролайн настолько громко, чтобы ее слышали даже соседи Тамары.

Вместо ответа Бретт повернулся к Джеку, который плавал на спине рядом с ним, и сказал:

– Слышал, парень? Твоя мама любит меня!

Джек улыбнулся:

– А я всегда знал это. Я только ждал, когда же она признается.

– Сговорились! – со смехом сказала Кэролайн, чувствуя себя очень счастливой.

– А как насчет того, чтобы показать, как ты меня любишь? – спросил Бретт, слегка потянув ее за руку.

– Как насчет того, чтобы ты показал мне? – возразила Кэролайн.

– Нет проблем, солнышко, – и Бретт дернул ее за руку. Когда Кэролайн вынырнула, хватая ртом воздух, она действительно чувствовала себя счастливой, как ребенок. Она обняла Бретта за шею.

– Я люблю тебя, моя принцесса, – прошептал Бретт, убирая мокрые пряди волос с ее лица. – И буду любить всегда.

«На всю жизнь и после смерти» – подумала Кэролайн со слезами на глазах, наблюдая, как ее сын подплывает к ним. Бретт отпустил ее талию и протянул Джеку руку. Потом он обхватил их своими крепкими руками.

– Я люблю вас обоих, – серьезно сказал Бретт. И это была чистая правда.

Эпилог

Прошло четыре с половиной недели, и Чарльза Годдарда обвинили в организации убийства и поджога. Кэролайн стояла на пороге того здания, которое буквально через несколько месяцев станет вторым воплощением «Корпорации „Романтика любви“» – на пороге нового магазина на Ворт-авеню. Рабочие уже ушли, и Кэролайн была одна в тихом и пустом здании. Здесь все еще пахло дымом, но реконструкция шла полным ходом, и Кэролайн видела, что скоро ее магазин опять станет таким, каким был в ее мечтах. Здесь будет освещение, при котором все женщины почувствуют себя красавицами... кисейные занавеси, которые будут колыхаться, создавая ощущение сказки... большие терракотовые вазы с вечнозелеными растениями... тихая музыка, атмосфера романтики...

Оглядывая это просторное помещение, которое было больше, чем весь их бывший дом на Пэттерсон-авеню, 39, Кэролайн невольно думала о том, как много ей удалось сделать за свою не такую уж долгую жизнь, как много ей пришлось перенести, как многому пришлось научиться и как много она все-таки любила.

Кэролайн вспомнила свое печальное детство, полное одиночества, равнодушие матери, жестокость отца. Теперь она надеялась, что у нее с родителями должны установиться более дружеские и теплые отношения. Ведь если бы не вмешательство Эла Шоу, если бы не его решение рассказать все, что он узнал от Рэя Лайонса, если бы он не решил забыть все эти годы обид и взаимонепонимания между ними и не пришел на помощь к своей дочери в ее борьбе за выживание, она потеряла бы Джека...

Кэролайн вспомнила, как пятнадцатилетней девочкой она ходила по воскресеньям в «Брэйкерс» и мечтала, как встретила Франческу Пален, с которой она подружилась и которая подарила ей шелковый шарфик. Франческа Пален впервые познакомила ее с миром, где сбываются мечты, где жизнь полна возможностей, где люди, как и гранд-отели, могут возрождаться из пепла и становиться лучше и прекрасней, чем прежде...

Кэролайн вспомнила, как работала в «Элеганс» у требовательной, непредсказуемой, но по-своему очаровательной Тамары Брандт, не будь которой, она никогда бы ничему не научилась, не поверила бы в свои способности, не приобрела бы опыт и никогда не основала бы «Корпорацию "Романтика любви"». Тамара была просто шокирована признанием Кэролайн, что она любит Бретта Хааса, этого «хама»! Но когда герцогиня увидела, какими счастливыми Бретт сделал Кэролайн и Джека, она смилостивилась.

– Может быть, нам стоит отправить его к личному портному Ферди? – сказала она, увидев Бретта, входящего в «Корпорацию» в сине-фиолетовой рубашке...

Кэролайн вспомнила Джеймса, своего дорогого незабываемого Джеймса, который дал ей уверенность в своих силах и научил претворять мечты в жизнь. Это был первый человек на свете, который действительно заботился о ней, который поверил в нее. Он доказал, что любовь – не сказка, придуманная романистами, он доказал ей, что она умеет любить и быть любимой, он изменил всю ее жизнь, он подарил ей Джека, живое воплощение их неугасимой любви...

Кэролайн вспомнила Жан-Клода Фонтэна, ошеломительного, темпераментного, очень талантливого Жан-Клода, вытащившего ее из пучины вдовьего горя в мир живых при помощи одного лишь своего обаяния. Она не любила его – не любила так, как Бретта, – но он пробудил ту часть ее души, которая когда-то, казалось, умерла вместе с Джеймсом. Он доказал ей, что она может чувствовать себя женственной, сексуальной, желанной, что она сама может испытывать желание. Кэролайн сохранит их дружбу навсегда, особенно теперь, когда Жан-Клод решил взять на себя обязанности по управлению рестораном отца и теперь будет проводить в Палм-Бич гораздо больше времени.

– Что ж, не всегда бывает так, как хочешь, – сказал он Кэролайн, когда понял, что у них с Кэролайн нет романтического будущего. – Но никогда нельзя говорить «никогда», не так ли, дорогая?..

Кэролайн вспомнила Клиффорда, ее опору, советчика, человека с золотым сердцем, который спас ее бизнес, рискуя своим собственным будущим. Он, конечно, был в отчаянии оттого, что она решила связать свою судьбу не с ним, а с Бреттом, но, будучи интеллигентом до мозга костей, он искренне благословил ее.

– Я говорил бы неправду, если бы утверждал, что мне понравился финал нашего «конкурса» женихов, – признался Клиффорд. – Но я не могу сказать, что проиграл. Нет. Благодаря тому что я полюбил тебя, Кэролайн, я тоже обрел кое-что. Я обрел способность любить. Всю жизнь я думал, что для меня существует только работа, и ничего, кроме работы. А теперь я знаю, что жизнь этим не ограничивается. Теперь мне хочется большего. И за это я буду тебе всегда благодарен.

– И я тебе, – сказала ему Кэролайн, обнимая его. Несмотря на то что они не стали любовниками, они останутся деловыми партнерами и добрыми друзьями на всю жизнь...

Кэролайн подумала о Бретте Хаасе, для которого жизнь была приключением и вызовом, который встречал каждый новый день так, как будто это был его последний день, который научил ее относиться ко всему с легким сердцем, чувствовать себя беззаботной и жизнерадостной, который сумел избавить Кэролайн от всех комплексов, оставшихся у нее с детства, когда она не знала, что такое смех и счастье. Она любила Бретта так, что у нее захватывало дыхание и замирала душа при одной мысли о нем. Бретт просто боготворил ее и постоянно восхищался ей. Он любил Джека, как своего родного сына. Кэролайн с нетерпением ждала встречи с Петси, которая должна была приехать к ним во Флориду в середине декабря на рождественские каникулы. Они будут как единая семья, такая, о которой всегда мечтала Кэролайн: четверо близких людей – всегда плечом к плечу, всегда будут любить друг друга и заботиться друг о друге Всю жизнь...

Кэролайн переступила порог магазина и покачала головой. «Так же, как я возродила из пепла свой магазин, я возродила и свою судьбу. Теперь я буду сильнее, крепче, теперь я смогу уверенно противостоять любым трудностям, которые могут еще встретиться на моем пути», – подумала она.

Кэролайн повернула ключ в замке и закрыла магазин на ночь.

«Приму все, что подарит мне будущее», – с улыбкой подумала она и шагнула на опустевшую Ворт-авеню навстречу заходящему солнцу...

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.

[1] Это так вкусно (фр.).

[2] Добрый день (фр.).

[3] Неплохо (фр.).

[4] Конечно, разумеется (фр.).

[5] Я тебя люблю (фр.).

[6] Все, хватит! (фр.).

[7] Запеканка (фр.).

[8] Это омерзительно (фр.).

[9] Это катастрофа (фр.).

[10] Успокойся (фр.).

[11] Я очарован (фр.).

[12] Тампа – столица штата Флорида.

[13] Улитки (фр.).

[14] Печенка под жирным соусом (фр.).

[15] Моя дорогая (фр.).

[16] Дорогуша (фр.).

[17] Кнели (фр.).

[18] Любовь (фр.).

[19] Мидии со сливками и укропом (фр.).

[20] Мидии (фр.).