Текст книги "Предатели Гора (ЛП)"

Автор книги: Джон Норман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 33 страниц)

Я намотал шнурок на её левое запястье, подсунув концы под витки. Таким образом, он остался на теле женщины и был доступен немедленно, в случае если бы я захотел воспользоваться им позже. Символизм этого действия, и его удобство, не ускользнули от внимания Леди Темионы, в конце концов, она была гореанкой.

– Я могу повернуться? – спросила она.

– Нет, – запретил я.

– Вы думаете, что сотрудник постоялого двора ожидал, что верёвку с меня могут снять? – поинтересовалась она.

– Он, конечно, мог бы предположить, что это может произойти, – ответил я. – Уж для него-то не секрет, что верёвку можно, как снять с твоего тела, так и использовать снова, чтобы связать тебя любым из сотен других способов.

Леди Темиона задрожала.

– Но разве теперь, когда я не закована и не связана, я не смогла бы убежать? – спросила она.

– Можешь, но только в пределах частокола, – напомнил я.

– Это верно, – задумчиво признала женщина.

– Впрочем, даже если бы тебе удалось бы выбраться за ограду, не думаю, что Ты ушла слишком далеко, голая с цепью на шее и знаком должника.

– Я могу повернуться? – осведомилась она.

– Хорошо, повернись, – разрешил я.

– Я привлекательна? – спросила меня Леди Темиона, повернувшись ко мне лицом.

– Да, – ответил я.

– Но только для свободной женщины? – уточнила она.

– Конечно, – признал я.

– Я хочу, – прошептала она, – быть такой же привлекательной, как рабыня.

– На твоём месте, я бы не слишком жаждал быть столь же привлекательной, как рабыня, – заметил я.

– Но тот воин в зале паги не захотел меня, – напомнила мне Леди Темиона. – Он отверг меня!

– Ты – всего лишь свободная женщина, – в свою очередь напомнил я ей.

– Вы получили поцелуи от женщин, прикованных цепями к кольцам во дворе, – сказала она, – Амина, Ремис и другие целовались с вами, если, конечно, я могу вам верить.

– Можешь, – заверил я её.

– И я сказала вам, что Вы никогда не получите поцелуй от меня, – добавила женщина.

– Да, – кивнул я, – я припоминаю что-то подобное.

– Я решила смягчиться, – заявила Леди Темиона.

– Неужели, правда? – улыбнулся я.

– Да, – серьёзно сказала она. – Вы можете поцеловать меня.

Она зажмурилась, но я не поцеловал её.

– А я могу поцеловать вас? – спросила женщина, так и не дождавшись.

– Да, – разрешил я.

Губы Леди Темионы осторожно прижались к моим. Это был короткий, деликатный поцелуй, похоже, сильно напугавший её. Она отпрянула.

– Что-то не так? – поинтересовался я.

– Я боюсь своих ощущений, – призналась женщина.

– Они – часть тебя, – объяснил я. – Не стоит бояться их.

– Давайте продолжим это, – внезапно, сердитым шёпотом предложила она.

– Что это? – уточнил я.

– Моё вами использование, – пояснила Леди Темиона.

– Понятно, – протянул я.

– Ничего вам не понятно! Я должна серебряный тарск и пять медных, – вспылила она. – Если Вы заплатили всего бит-тарск за моё использование, то при таком уровне, мне понадобятся месяцы, чтобы отработать свой долг перед хозяином этой дыры.

Я молча переждал вспышку её гнева. В конце концов она была свободной женщиной.

– Ну что же Вы ждёте? Возьмите меня в свои жестокие, как железо руки, – сказала она. – Заставьте меня задыхаться, потеть и целоваться. Только поспешите!

– Есть кое-что, что как мне кажется, тебе следовало бы понять прежде всего, – предупредил я.

– О чём это Вы? – спросила Леди Темиона.

– Ты должна серебряный тарск и пять медных, – начал я, – и я заплатил бит-тарск за твоё использование в течении ана, но это не означает, что твой долг уменьшился на этот бит-тарск.

– Что? – удивилась она.

– Обычно, в таких ситуациях, если тебе не сообщили ничего другого, деньги, которые Ты зарабатываешь, идут не тебе самой, а хозяину заведения, и они ни в коем случае не уменьшают твой долг.

– Не может быть! – вскинулась Леди Темиона.

– Тем не менее, это так, – пожал я плечами. – Таким образом, держатель твоего долга, получает с тебя некоторую пользу. Кроме того, он ещё и не теряет деньги, скажем, на твоём питании.

– Но ведь тогда получается, что он может держать меня здесь столько, сколько захочет! – возмутилась женщина. – Это значит, что я могу остаться здесь, в этом ужасном месте, в его власти, пока на то будет его желание!

– У тебя ещё остался шанс на то, что тебя могут выкупить, – напомнил я.

– Конечно! – нетерпеливо воскликнула она. – Я должна встретить настоящего джентльмена и жалобно попросить об этом!

Лично, я не был уверен, что теперь подобные хитрости пройдёт у неё с той же лёгкостью, как это было раньше, когда она была полностью одета. Одно дело, когда свободная женщина, со слезами на глазах, но в достоинстве своих одежд и вуали, попытаться приставать к мужчине уповая на его легковерность или добросердечность, и совсем другое, если она сделает то же самое будучи раздета догола. Для любого нормального мужчины будет трудно смотреть на голую женщину, и не увидеть в ней женщину. Кроме того, тело Леди Темионы недвусмысленно предполагало, что со временем от него следует ожидать проявления рабских форм.

– Возможно, со временем Ты найдешь некого товарища готового поступить так, – не стал я разочаровывать её, – в ожидании, что Ты бросишься в его руки, с радостью согласившись стать его компаньонкой.

– О да, – задумчиво протянула она.

– Похоже, подобная уловка в прежние времена тебе неплохо удавалась, – заметил я.

– Да, – признала Леди Темиона.

– А, в конечном итоге, наградой тех простаков, оказывался мимолётный благодарный взгляд поверх твоей вуали? – предположил я.

– Я – свободная женщина, – ответила она. – Но не только это.

– Тогда, возможно, благодарный взгляд, пожатие руки, сердечно произнесённое «спасибо»? – усмехнулся я.

– Самое главное, удостовериться, что счета оплачены, и что я чиста, – пожала плечами Леди Темиона. – После этого можно просто уйти. Зачастую я просто поворачивалась к ним спиной, поскольку они – дураки, и не заслуживают большего. Смешно было смотреть, как они стоят, понимая, что их только что надули.

– Честно говоря, сомневаюсь, что такое может сработать с любым мужчиной, – сказал я, – возможно, даже далеко не с каждым «джентльменом».

– Верно, – согласилась женщина, – Потому, бывает разумно вознаградить некоторых из них, по крайней мере, пожатием руки и выражением глубокой благодарности, перед поспешным уходом.

– Подозреваю, что на твоём пути осталось немало разочарованных мужчин, – покачал я головой.

– А мне нравится разочаровывать мужчин, – зло бросила Леди Темиона.

Основываясь на той страстности, с которой она это произнесла, я сделал вывод, что она когда-то разочаровалась в мужчинах, и после этого решила мстить им и презирать их. И в то же время я не сомневался, что она была по-прежнему очарована мужчинами, и что было в ней нечто боявшееся их, или того, кем они могли быть.

– К счастью, мне удалось отделаться от них, – поморщилась она.

– Интересно, что они подумали о тебе, – заметил я.

– Понятия не имею, – пожала плечами Леди Темиона.

На Земле, насколько я знаю, написано немало романтических историй о «девицах в бедственном положении», ожидающих героя, который, если можно так выразиться, будет совершать ради них подвиги, например, сражаться за них с драконами, злыми волшебниками, нечестными рыцарям и тому подобную чушь. Эти «девицы в бедственном положении», будучи спасены, как ожидается, будут с радостью даровать свою пылкую привязанность краснеющему застенчивому герою, и так далее. Само собой разумеется, в действительности, к разочарованию, а иногда раздражению «краснеющего застенчивого героя», такая развязка зачастую проходит мимо него. Хотя такие истории известны и на Горе, но, как среднестатистический гореанин имеет тенденцию быть несколько более практичным и деловым, так и среднестатистический герой таких историй, если мы поверим этим историям, будет сильно отличаться от земного коллеги. Например, земной девице, если бы она нашла себя спасенной на Горе, скорее всего, не пришлось бы проводить много времени за серьезными размышлениями относительно того, даровать ли себя спасателю. Скорее, она могла бы, к своему удивлению обнаружить, что её запястья закованы в кандалы за её спиной, одежда сорвана, а на шее завязана верёвка. И теперь вместо полагающейся кареты, ей придётся пройтись пешком, около тарлариона героя, привязанной за шею к его стремени. А в дальнейшем, если он найдёт её удовлетворительной, он может оставить её себе, по крайней мере, на какое-то время. Если же девица ему не понравится, то вскоре ей предстоит оказаться на невольничьем рынке.

– Я должна найти джентльмена, который согласится выкупить меня, – заявила Леди Темиона, – настоящего джентльмена, того, кто сжалится надо мной и благородно спасёт меня из кабалы.

– Ещё одного дурака? – уточнил я.

– Да! – усмехнулась она.

Я даже не стал ничего говорить ей.

– Как Вы думаете, я найду такого? – с тревогой в голосе спросила меня Леди Темиона. – Я ведь прежде никогда не делала этого, будучи раздетой и с цепью на шее.

– Возможно, – не стал я разочаровывать её сразу.

– Я должна! – решительно произнесла она.

Люди породили множество мифов. Многие из них, придуманные, чтобы скрыть или исказить действительность, функционируют, как своеобразная идеологическая одежда. Само собой, заблуждения и утаивание истины, в этом случае называют «правдой». Правда же, спрятанная глубоко в земле, как предполагается рано или поздно снова выйдет на поверхность, однако если этого не произойдёт, то мы и не узнаем об этом. В действительности, если даже это и случится, то только для того чтобы обнаружить, что она скорее всего, будет отвергнута и запрещена настолько быстро, насколько это возможно, причём именем «правды». Многие, действуя от имени правды, на самом деле боятся заглянуть в лицо этой правды. Всё же я думаю, что природа правды не столь уж ужасна. Просто она отличается, причём, на мой взгляд, в лучшую сторону от лица лжи. Людям рано или поздно приходится проходить через развенчание мифов, хотим мы того или нет. Всё же действительность превалирует над мифами, и эта действительность, зачастую темнее и опаснее любого мифа, но в то же время великолепнее и реальнее.

– Но что мне делать, пока я не смогу найти такого дурака? – спросила Леди Темиона.

– Значит, это правда, что иногда, когда мужчина выкупал тебя у твоих кредиторов, Ты просто поворачивалась к нему спиной? – спросил я.

– Да, – признала она.

– А теперь повернись-ка спиной ко мне, – велел я.

– Пожалуйста! – попыталась противоречить она.

– Делай что сказано, сейчас же, – приказал я.

– Ой, – пискнула Леди Темиона, оказавшись в моих руках, сразу, как только повернулась ко мне спиной.

– Склонись вперёд, – скомандовал я.

Женщина повиновалась.

– Думаю, что смогу дать тебе некоторое представление, относительно того, что Ты будешь делать, пока не найдёшь такого дурака, – прорычал я.

– Пожалуйста, – испугалась она, – пощады!

– Посмотри на это вот с какой точки зрения, – посоветовал я. – До сих пор Ты жила за счёт мужчин, предоставляя им минимальную компенсацию за это. Теперь же, Ты просто продолжишь делать то же самое, то есть, получишь на жизнь от меня, с той лишь разницей, что придётся это отработать. Но, по крайней мере, Ты хоть в чём-то будешь приносить пользу. В конце концов, мужчины, в моём лице, получат с тебя хоть какую-то компенсацию.

– Я не рабыня! – простонала Леди Темиона. – Ой!

– Прежде, Ты в некотором смысле, использовала мужчин, – сказал я. – Теперь мужчины будут использовать Тебя. Да, и Ты можешь двигаться или нет, как тебе будет угодно.

Она коротко дёрнулась, пытаясь отстраниться, но у неё ничего не получилось. Женщина раздосадовано вскрикнула, но в её крике явственно слышались нотки страха. Потом она замерла.

– Я не рабыня, – повторила она.

– По крайней мере, не рабыня по закону, – усмехнулся я.

Что интересно, от этих слов она вздрогнула всем телом.

– Пока, – добавил я.

И снова её тело, беспомощно, рефлекторно, конвульсивно ответило на мне.

– Пожалуйста! – взмолилась Леди Темиона. – Не говорите так.

Рефлекторность женского ответа представляет интерес. Их реакция всегда цельная, физическая, эмоциональная и интеллектуальная. Мужчины занимаются сексом, а женщины, они и есть – секс.

– Почему Вы заплатили за меня бит-тарск? – спросила она. – Почему Вы не заплатили за обычную гостиничную девку? Неужели они слишком дороги для вас? Разве Вы не могли позволить себе одну из них?

– Думаю, мог бы, – заверил я женщину.

Конечно, в немалой степени благодаря монетам, взятым из кубышки разбойников, мои финансы в настоящее время были в превосходном состоянии.

– Значит, я действительно была той, кого Вы желали видеть здесь, – прошептала Леди Темиона.

– Да, – признал я.

– Почему? – спросила она.

– Я решил, что смогу предоставить тебе небольшое унижение, которое проинформирует тебя относительно природы твоей женственности, – объяснил я.

– Я ненавижу вас! – простонала Леди Темиона. – Ненавижу!

Это точно, её тело просто кипело от ненависти. И это было приятно.

– Я доставляю вам удовольствие, не так ли? – сердито осведомилась она.

– Разумеется, – ответил я.

Леди Темиона снова попыталась замереть, изобразив абсолютную холодность.

– Кроме того, – добавил я, – я нахожу тебя интересной с точки зрения секса.

– Правда? – сразу заинтересовалась она.

– Конечно, – заверил я женщину.

– Как по-вашему, кто-нибудь ещё мог бы заинтересоваться мной? – спросила она.

– Можешь не сомневаться, – успокоил её я.

– Ой! – внезапно тихонько вскрикнула Леди Темиона. – О-о-ох!

– Ты двинулась, – заметил я.

– Я – свободная женщина, – сердито отрезала она. – Просто я во власти владельца этого постоялого двора! Я – свободная женщина! Меня просто заставили прислуживать за столами! А теперь предоставили гостю, как будто я могла бы быть рабыней!

Я не стал говорить ей, что чаще всего с задолжавшими денег женщинами, поступают иначе. Их просто продают в рабство.

– Как Вы думаете, у меня получится найти такого дурака? – спросила меня Леди Темиона.

– Откуда мне знать.

– Я должна, – прошептала она. – Я должна! Иначе со мной может произойти нечто ужасное.

– Что именно? – поинтересовался я.

– Меня могут продать в рабство, – всхлипнула женщина. – Тогда я стану всего лишь рабыней в ошейнике!

– Ну, на месте хозяина этого постоялого двора, я, конечно, давно бы уже решил что с тобой следует сделать, – заметил я.

– Что? – спросила она.

– Продал бы тебя в рабство, – ответил я.

– Никогда! – вскрикнула Леди Темиона. – Никогда!

– Но Ты должны быть рабыней, – сказал я.

– Нет! Нет! – простонала она.

– Ты двигаешься, – сообщил я ей.

Она вскрикнула в расстройстве, но тут же дёрнулась снова и тихонько простонала.

– Вы собираетесь заставить меня отдаться вам полностью? – поинтересовалась Леди Темиона.

– Конечно же, нет, – заверил я её. – Ты же – свободная женщина!

– Плевать, сделайте это со мной! – попросила она.

И я не стал разочаровывать женщину, в целом с толком проведя своё время с ней.

Потом она уже сама плотно прижималась ко мне.

– О-ох, – тихонько всхлипывала Леди Темиона. – О-о-охх, о-о-о.

Она казалась смущенной, испуганной, изумленной тем, что было с ней сделано, тем, что она почувствовала. По моим ощущениям, дежурный должен был вот-вот прийти за женщиной.

– Это произошло, не так ли? – испугано спросила она. – Неужели я, правда, отдалась мужчине?

– Можно сказать и так, – признал я.

Фактически, для свободной женщины, плохо знакомой с обращением мужчин, и тем, что они могли бы с ней сделать, если бы пожелали, у неё всё прошло очень даже неплохо. У Леди Темионы, хотя её саму подобная мысль, возможно, ужаснула бы, всё же она пока ещё оставалась свободной женщиной, были необычайно сильные женские начала, до поры скрытые в глубинах её тела. У меня не было никаких сомнений, что став собственностью мужчин и объектом приложения их плети, она станет чрезвычайно любвеобильной, а в конечном итоге, даже беспомощно таковой.

– Ты должна серебряный тарск и пять медных, – задумчиво проговорил я.

– Вы думаете о том, чтобы выкупить меня? – спросила Леди Темиона.

– Признаться, я подумываю об этом, – ответил я.

Я должен пробраться в Форпост Ара, осаждённый косианцами и их наёмниками. У меня мелькнула шальная мысль относительно того, как можно было бы использовать такую как она для своих целей.

– Я боюсь быть выкупленной вами, – призналась она мне.

– Почему это? – поинтересовался я.

– Если меня выкупите Вы, я окажусь в вашей полной власти, – пояснила Леди Темиона. – Вам я буду принадлежать по-настоящему.

– Ты, конечно, знаешь, что Ты, по большому счёту, не имеешь никакого влияния на того, кто выкупит тебя, – заметил я, – фактически, не больше, чем имеет рабыня на того, кто её купил на рынке.

– Я знаю, – вздохнула она.

Я какое-то время лежал спокойно, обдумывая одну идею. Да, решил я, пожалуй, я мог бы использовать женщину, такую как она, или даже нескольких женщин.

– Вы взяли меня как тарскоматку, – недовольно проворчала женщина.

– Да, и Ты неплохо ответила на такое взятие, – кивнул я. – Возможно, это тебе подходит.

– Вы совсем не уважаете меня, – сказала она.

– Но Ты же и не хочешь моего уважения, – заметил я. – Скорее тебе хочется, чтобы тебя лелеяли, тобой дорожили, управляли и даже унижали, владели и командовали, чтобы тебя заставили подчиняться, служить и любить.

Леди Темиона вздрогнула, но ничего мне не ответила.

– Кто-то идёт сюда, – сказал я. – Слышишь шаги по лестнице?

– Нет, – ответила она, старательно прислушиваясь.

– Кто-то сейчас поднимется по первому пролёту, – сказал я, и немного подождав, определил: – Мужчина.

– Да, теперь и я его слышу, – сказала женщина через пару инов. – Ой!

Я перевернул её на живот, и разложил на одеяле, расстеленном на полу.

– Мои руки! – попыталась протестовать она.

Вообще-то поздно, руки уже были связаны. Я быстро заломил их ей за спину, скрестил запястья, и, придерживая их левой рукой, правой сдёрнул шнурок и, мгновение спустя связал им руки женщины. Дело в том, что я полагал, что к нам приближается ночной дежурный, чтобы забрать у меня Леди Темиону, но по мере приближения шагов, я различил, что его поступь явно тяжелее, чем у того парня. Женщина немного приподнялась на правом локте, и поглядела в сторону двери. Впрочем, я уже был уверен, кто именно должен вот-вот войти в спальню. Я быстро окинул взглядом пространство вокруг меня. Он вошёл в главный корпус постоялого двора несколько позже меня, раз уж он позже оказался в ванной и в столовой. Не исключено, что в таком случае он арендовал место, следующее за моим. Если так, то вполне может быть, что мне будет гораздо легче сделать то, что я задумал. По крайней мере, мне не придётся разыскивать его в темноте. В углу, на месте «99» спал мужчина, должно быть, приехавший на постоялый двор гораздо раньше, раз уж ему посчастливилось получить одно из четырех самых удобных угловых мест. Если человек, шаги которого я слышал, действительно был тем, кого я ожидал увидеть, и место рядом со мной арендовал именно он, и если всё произойдёт так, как я ожидал, то можно будет заручиться поддержкой товарища с углового места. Всё же вторая часть моего плана требовала союзника.

– Ай! – услышал я, чей-то крик.

Кто-то, в нескольких ярдах от меня, около входа, вскрикнул от боли. Похоже, вновь прибывший несколько перебрал с пагой, возможно два, а то и три канфара были лишними. Интересно, заплатил ли он за них. Послышался ещё один гневный крик, оборвавшийся звуком удара. Кажется, мужчина, пробиравшийся через лежащие тела, держался на ногах несколько неустойчиво. Следующий постоялец, возмущённо закричавший от того, что на него наступили, поднялся на ноги в готовности дать отпор хаму, но тут отступил назад, увидев, что едва доставал до плеча вновь прибывшего. Однако буян был настроен отнюдь не миролюбиво и жестом показал, что тот должен подойти к нему. Испуганный постоялец так и сделал. Зря, вновь прибывший, внезапно, без предупреждения, один за другим нанёс ему два удара в живот, и бедолага, согнувшись в три погибели, со стоном упал на своё прежнее место. Другой мужчина едва успел привстать, как получил свой удар, и завалился на бок. Один из постояльцев не решившийся подниматься на ноги, имел неосторожность что-то сказать вновь прибывшему. Дебошир наполовину обнажил свой меч, и несдержанный на язык товарища тут же вытянулся на одеялах сделав вид, что крепко спит. Гарда меча со стуком врезалась в край ножен. Ещё двое мужчин приподнялись, видимо разбуженные шумом, и с интересом наблюдали за происходящим. Я обратил внимание на неподвижно лежавшую свободную женщину, которой я заткнул рот и связал, и чью одежду порезал её собственным ножом. Она была абсолютно беспомощна, и отлично понимала, что любой из здесь присутствовавших мужчин мог откинуть в сторону её разрезанную одежду и использовать её саму, как ему вздумается. Неудивительно, что она не смела даже пошевелиться. Интересно, какие мысли, навеянные её беспомощностью и уязвимостью, могли бродить сейчас в хорошенькой головке женщины. Несомненно, разоруженная и беспомощная, полностью ощутившая свою собственную слабость, понимающая, что её красота в любой момент может оказаться в чьем-нибудь пользовании, она теперь узнала себя намного лучше, чем знала когда-либо прежде. Иногда такие события помогают женщинам лучше понять, что они – женщины. Через пару мгновений вновь прибывший добрался да места «98», как раз рядом с моим. Мужчина сердито смотрел вниз. Я с удовлетворением отметил, что его прямоугольная сумка по-прежнему при нём. Воин уложил свою сумку у стены, прикрыв её шлемом.

– Ой! – пискнула Леди Темиона, рывком поднятая на ноги.

Я успел заметить, что сумка была закрыта на замок. Так что вариант, что удастся легко открыть, и исследовать или забрать содержимое отпадал. Правда, в данный момент я уже был не столь заинтересован тем, что лежало в сумке. Мои интересы перешли в несколько иную плоскость. Хотя, конечно, если он был, как мне показалось, курьером, эта сумка становилась полезным дополнением к маскировке.

Мужчина держал, запрокинувшую назад голову женщину, на весу перед собой так, что его борода оказалась в дюймах от её горла.

– Это – свободная женщина, – сухо прокомментировал я.

Мужчина с отвращением отбросил её от себя и с недовольным ворчанием отвернулся. Леди Темиона упала на бок на одеяло в ногах моего спального места. Я не знал, узнал он её, или нет, но сомневался, всё же мужчина прилично набрался. Да и темно было здесь.

Он осмотрелся. Я изначально предполагал, что он должен был предпочесть место в углу. Причём я нисколько не сомневался, что для него не будет иметь никакого значения, что оно было занято.

– Ай! – вскрикнул тот мужчина, что на свою беду занимал самое удобное место.

Бородач внезапно поднял и припечатал его спиной к стене, а потом, удерживая в таком положении, приблизил своё лицо к его и прорычал:

– Ты почему моё место занял?

– Это моё место! – возмутился разбуженный мужчина, и был тут же ещё раз брошен на стену.

– Почему?! – снова спросил бородач.

– Должно быть, Вы ошиблись! – предположил мужчина, кстати, оказавшийся тем же самым товарищем, которого этот грубиян ранее выкинул из ванны, да ещё и заставил прислуживать себе в качестве истопника.

Судя по всему, этот мужчина относился к породе педантов, тому типу людей, организованных и рациональных, любящих порядок во всём. Безусловно, такие грубияны, как этот невежа, представляют своего рода стихийное бедствие, для него и ему подобных.

В наказание за свои слова педант снова впечатался в стену. Становилось немного шумно, но, в конце концов, я пока не спал.

– Послушайте, но у меня же есть острака на это место! – простонал мужчина.

– Какое это имеет значение? – спросил бородач, снова ударяя им в стену.

– Никакого, конечно! – прохрипел товарищ, с трудом втягивая в себя воздух. – Мне очень жаль, что я занял чужое место! Я приношу свои извинения! Простите меня! Это было глупо с моей стороны!

Бородач выпустил тунику своей жертвы, и тот практически стёк по стене на пол. Там он постарался долго не задерживаться, и торопливо собрав своё имущество, уполз с места номер «99».

– Ты же не думаешь о том, чтобы перед отъездом пожаловаться на меня хозяину этого постоялого двора, не так ли? – осведомился бородач.

– Нет-нет, что Вы, конечно же, нет, – заверил его изгнанный им товарищ, пристраивая своё имущество на 98-м месте, рядом с моим.

Честно говоря, я откровенно сомневался, что хозяин этого заведения, будет особо рад возможности вмешаться в такой спор, особенно учитывая, что одной из вовлечённых в него сторон, был вооруженный наёмник из компании Артемидория.

– Я смотрю, Вы тоже крупный товарищ, – заметил мой новый сосед, окидывая меня настороженным взглядом. – Надеюсь, Вы не претендуете на это место.

– Нет, – успокоил я его.

– А то, если что, меня всегда можно бросить в стену. Опыт у меня уже есть, – проворчал он.

– Не стоит так огорчаться, – посоветовал я ему.

– И уберите эту дрянь с моих глаз, – потребовал бородатый, недовольно глядя на Леди Темиону.

Женщина всё ещё лежала на боку, головой к моим ногам, там же где и приземлилась, боясь даже пошевелиться. Она опустила голову к самому полу, не смея посмотреть на него.

– Я арендовал её на один ан, – пояснил я. – Думаю, что это время уже почти вышло, и дежурный должен вот-вот прийти за ней.

– И чего она тебе стоила? – полюбопытствовал он.

– Один бит-тарск, – ответил я.

– Это – намного больше, чем она стоит, – усмехнулся бородач.

– Возможно, – не стал спорить я.

– В большинстве городов, за такие деньги можно поиметь монетную девку, – заметил он.

– И то верно, – согласился я.

Монетные девки – это один из самых низких видов уличных рабынь, которых их владельцы, посылают на улицы, обычно ближе к сумеркам, с цепью на шее, на которой висит колокольчик, чтобы привлечь внимание к их местонахождению, и маленькой, запертой на замок копилкой на поясе или на шее. Обычно рабовладельцу, работающему в этой сфере бизнеса, принадлежат несколько таких невольниц. И горе той из его девушек, в копилке которой по возвращении бренчит меньше монет, чем у других! Безусловно, во многих местах всего за бит-тарск можно попользоваться даже пага-рабыней или рабыней борделя.

– Дороговато это, для свободной женщины, – сказал он.

– Возможно, – признал я.

– Особенно за такую, – высокомерно добавил бородач.

– Возможно, – повторил я.

– Хотя, возможно, это и правильно, бит-тарск за толстую тарскоматку, – заржал мужчина.

– Ну, не такая уж она и толстая, – встал я на защиту Леди Темионы.

Конечно, её фигуру можно было бы значительно улучшить, и, если она станет рабыней, то у меня не было ни малейшего сомнения, что так и будет, причём очень быстро.

– Да я видел тарларионих, которые выглядели лучше её, – презрительно бросил он.

Леди Темиона, лежавшая на боку у меня в ногах, сжала в кулаки свои связанные сзади руки и напряглась в гневе. Честно говоря, мне её реакция была не очень понятна. В конце концов, она же не думала, что могла бы состязаться в привлекательности с рабыней.

– Возможно, но боюсь даже за таких как она, не получится запросить меньше бит-тарска, – уже несколько раздражено ответил я.

При этом я всё время уговаривал себя, что должен попытаться контролировать себя. Бит-тарск, конечно, в большинстве гореанских городов, является монетой самого низкого номинала.

– Зато их можно было бы арендовать на месяц, – предложил иной выход бородач.

– Возможно, – согласился я.

– Такие тарскоматки ничего не стоят, – сказал он. – Она же понятия не имеет, что можно сделать её пальцами ноги.

– Скорее всего, не знает, – признал я его правоту.

Леди Темиона пораженно уставилась на меня.

– Её следует как можно скорее нарядить рабскую сбрую и послать в ближайшую школу для дрессировки, – заявил бородач.

– Честно говоря, сомневаюсь, что поблизости есть хоть одно такое заведение, – заметил я.

– Тогда надо отдать её в обучение какой-нибудь рабыне, – предложил он.

– Возможно, именно это ей и предстоит, – сказал я. – Насколько я понимаю, на неё только этим вечером надели цепной ошейник.

Школы для дрессировки рабынь, в которые бородач предложил отправить Леди Темиону, обычно имеются только в городах. Чаще всего, но не всегда, они располагаются в холдингах работорговцев. Само собой разумеется, ученицами таких школ редко бывают свободные женщины, всё же эти заведения предназначены для рабынь. Сбруя, которую он упомянул, была, конечно, не та упряжь, что используется для буксировки повозок, а дрессировочной сбруей, сложным устройством, состоящим из многочисленных ремней и колец. Весьма полезная вещь, например, для того чтобы помочь женщине научиться служить владельцу, не используя какие-либо конечности, например, руки. Обычно такая сбруя надевается на голое тело. Кроме того, это приспособление помогает невольнице привыкнуть к своей беспомощности и к своим новым условиям жизни. Женщина, носящая рабскую сбрую, может быть закреплена в невероятном разнообразии поз и положений, количество которых ограничено только воображением ей владельца.

– А Ты странный малый, – сказал он мне, – раз сумел обойтись свободной женщиной.

– Ей недолго оставаться свободной, – пожал я плечами.

Леди Темиона от страха задрожала так, что знак кривого тарна и замок звякнули на её ошейнике.

– Это верно, – признал бородач, внимательно присмотревшись к женщине.

Леди Темиона не осмеливалась даже встречаться к его жестоким пристальным взглядом. Возможно, это было правильно. Наёмник был изрядно пьян, и мог счесть это оскорблением, и хорошо если бы для неё всё закончилось оплеухой или пинком. Я, конечно, сделай он это, не одобрил бы подобного, но учитывая обстоятельства и мои планы на ближайшее будущее, скорее всего не стал бы вмешиваться. Конечно, в данный момент она была отдана мне в пользование, за что было заплачено, к тому же оставалась свободным человеком, так что правом любого её наказания обладал только я, а не он. Если ему так уж захотелось бы избить её, он должен был спросить моего разрешения, или в качестве альтернативы, он мог бы немного подождать, внести арендную плату за следующий час, делать с ней всё, что душе захочется. Кстати, наказать рабыню может любой свободный человек. Так что не стоит рабыне осмеливаться проявлять непочтительность к свободному человеку, и совершенно не важно, кто является её владельцем.

– К тому же, нет смысла надевать на неё сбрую, – усмехнулся бородач. – Она слишком глупа, чтобы чему-то научиться.

– Любую женщину можно научить, – заметил я.

– Я – свободная женщина! – внезапно всхлипнула Леди Темиона.

Мужчина подошёл и присёл подле неё, и она сразу опустила голову на одеяло и испугано напряглась.