Текст книги "Побратимы Гора (ЛП)"

Автор книги: Джон Норман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 35 страниц)

Ведущий уже был всего на расстоянии ста ярдов. Я видел, как его копьё направилось в мою сторону, перья херлита ветром прижало к древку. На мгновение, это напомнило мне уши слина, изготовившегося к нападению. Ещё несколько ярдов и я буду должен стегнуть поводьями тарна, и ударом и криком, бросить его в атаку.

Я ударил птицу, но внезапно, натянул поводья. Тарн, остановленный прямо в момент броска, гневно закричал, поднимаясь на дыбы. Меня бросило назад, но я удержался.

Ведущий Киниямпи, когда до столкновения оставалось всего несколько ярдов, дико и беспорядочно задёргал поводья своего тарна. Я видел, как он отвернул, вначале вправо от меня, а затем назад. Всадник даже не смотрел на меня. Он смотрел на что-то, очевидно, находившееся позади меня. Его лицо казалось искажено ужасом. Он прижался к спине своего тарна и бросился наутёк. Почти одновременно фланговые тарнсмэны, в явно видимой панике, беспорядочно, сломав строй, разлетелись в стороны то меня, и затем, отчаянно, бросили своих птиц вслед за лидером.

Ничего не понимая, я обернулся назад. И ничего не увидел. Только облака и небо. Я вздрогнул, от внезапно накатившего на меня холода, и повернул тарна на обратный курс, но полетел не прямо в Два Пера, на случай, если за мной всё же следили. Позже, убедившись в отсутствие сопровождения, я направился в стойбище. Небо казалось ясным. Утренний воздух было свеж и прохладен.

– Вот таким образом всё и произошло, – закончил я свой рассказ, внимательно слушавшим Кувигнаке и Хси. – Они просто внезапно отвернули, и сбежали в последний момент.

– Они увидели что-то позади тебя, – сделал вывод Хси.

– И что это могло быть? – спросил Кувигнака.

– Я не знаю, – признался я.

– Это, могло быть только одно, – сказал Хси.

– И что же? – поинтересовался я, заранее зная его ответ.

– Ваканглисапа, – уверенно заявил Хси.

– Я никого не увидел, – заметил я.

– Животные мира духов появляются или нет перед людьми, как им нравится, – пожал плечами Хси.

– Ваканглисапы не существует, – сказал я.

– Но вот что интересно, – задумался Хси.

– Что?

– Ты держал перо. И всё же Ты не подвергся нападению. Я не понимаю это.

– Не пытайся объяснять явления маловероятными категориями, – предупредил я.

– Возможно, Ты был защищён магией пера, – предложил свою версию Хси.

– Я уверен, что существует рациональное объяснение, – заверил его я.

– Может быть, – согласился Хси, но тут же, добавил: – Возможно, Ваканглисапа -не твой враг.

– Ваканглисапы не существует, – в который уже раз объяснил я.

– Он может быть твоим союзником, – сказал Хси.

– Ваканглисапа – миф. Он не существует, – простонал я.

– Что мы будем делать теперь? – наконец попытался перевести разговор в конструктивное русло Кувигнака.

– Мы продолжим действовать согласно нашим планам, – ответил я. – Мы пошлём гонцов в земли Пыльноногих, Пересмешников и Слинов.

– Пересмешники не пойдут на сотрудничество, – убеждённо сказал Хси. – Они – кровные враги Кайила.

– Слины также вряд ли помогут, – предупредил Кувигнака.

– И всё же гонцов мы пошлём, – объявил я.

– Отлично, – кивнул Кувигнака.

– А в течение этой и следующих недель, мы должны тренировать тарнсмэнов, -добавил я.

– Им будет нужен блотанхунк, – заметил Кувигнака.

– Кэнка, – тут же предложил Хси.

– Считая твоего тарна, Хси, и не считая наших с Кувигнакой, у нас есть шестнадцать птиц. Мы сформируем две группы, в каждой будет лидер и семь воинов. Блотанхунком одного отряда будет Кэнка. Другую возглавит Хси, – предложил я.

– Хси? – поражённо уставился на меня сам Хси.

– Да.

– Возможно, это должен быть Кувигнака, – предложил он.

– Ты – намного лучший воин, чем я, Хси, – тут же отказался Кувигнака.

– Вы доверяете мне, быть блотанхунком? – не мог прийти в себя Хси.

– Да, – кивнул я, – уверен, что точно также, теперь, думаю все мужчины.

– В тебе кровь Махпиясапы, – напомнил Кувигнака. – Ты – великий воин. Ты -природный лидер.

– Я приложу все усилия, – пообещал растроганный Хси.

– Сколько времени у нас есть? – поинтересовался Кувигнака.

– У Кайил мало мяса. А зима приближается, – прикинул я.

– Значит гонцам пора в путь. А мужчины должны заняться обучением, – сказал Кувигнака

– Я считаю, что надо быть готовыми не позднее конца Канвапегиви, – высказал я своё мнение я.

«Луна, когда листья становятся коричневыми» – именно на этот месяц приходится осеннее равноденствие.

– Это уже скоро, – заметил Кувигнака.

– Охота должна быть завершена к этому сроку, – напомнил я. – Иначе вам не успеть подготовиться к зиме.

– Это слишком скоро, – покачал головой Кувигнака.

– Я лишь надеюсь, что это не слишком поздно, – хмуро сказал я.

43. Что произошло, в стойбище Жёлтых Ножей

– Сколько раз тебе, повторять, чтобы Ты быстрее изучала язык Жёлтых Ножей, -крикнула Ивосо Блокету на наречии Кайил.

– Это слишком трудно для меня, – пролепетала Блокету.

Обе девушки стояли на коленях, Блокету занимала положение чуть позади Ивосо, и расчесывала той волосы. Они находились в вигваме. Мы могли наблюдать их через крошечную щель, которую прорезали ножом в задней стене вигвама, позади них. В вигваме горел небольшой костерок и две девушки стояли на коленях позади огня, если смотреть от входа, как раз между ним и задней частью жилья.

– Я изучила язык Кайила почти мгновенно, – заявила Ивосо.

– Но Вы были захвачены ещё ребёнком, – напомнила Блокету. – И то Вам понадобилось два года прежде, чем Вы заговорили бегло.

– А не слишком ли Ты высокомерна, девушка? – ехидно спросила Ивосо.

– Нет, Госпожа, – быстро ответила Блокету.

– Может быть, стоит завтра опять наказать тебя стрекалом? – размышляла Ивосо.

– Пожалуйста, не надо, Госпожа, – взмолилась Блокету, и я сделал вывод, что применение Ивосо стрекала для воспитания своей рабыни, оказалось довольно эффективным. Вероятно, его прикладывали к голой коже связанной девушки, таким образом, усиливая эффект.

– Попроси как следует, – приказала Ивосо.

– Блокету, служанка, умоляет её Госпожу не бить её стрекалом, – заскулила Блокету.

– Возможно, – усмехнулась Ивосо. – Мы посмотрим, какое настроение у меня будет завтра.

– Да, Госпожа, – всхлипнула Блокету.

На красновато-коричневой шее Блокету был виден жёлтый, украшенный бисером ошейник, как это обычно принято среди краснокожих, завязанный на горле. Он был очень аккуратным и, несомненно, принадлежал Ивосо.

– Как Ты помнишь, я изучила язык Кайила очень быстро, – снова сказала Ивосо.

– Да, Госпожа, – быстро подтвердила Блокету.

– А вот Ты, с другой стороны, довольно медлительна, – пожурила она свою рабыню.

– Да, Госпожа. Простите меня, Госпожа, – отозвалась Блокету.

– Но в этом нет ничего необычного, – продолжила Ивосо. – Все женщины Кайилы вообще глупы. Они почти столь же глупы как бледнолицые рабыни.

– Да, Госпожа.

Блокету носила платье с рукавами, без бахромы и без украшений. Оно было чрезвычайно просто и откровенно, и заметно контрастировало с изящным, почти белым, платьем из дублёной кожи табука, украшенным бисером и вышивкой её Госпожи. Рабыне также, не позволили ни узких бриджей до колен, распространенных среди краснокожих женщинам, ни мокасин. Её ноги были просто обернуты лоскутами кожи.

– Мне доставляет удовольствие владеть тобой, – призналась Ивосо.

– Да, Госпожа.

– Даже притом, что Ты бесполезна, – усмехнувшись, добавила Ивосо.

– Я была дочерью вождя! – воскликнула Блокету.

– Даже дочери вождей Кайила достойны, быть только рабынями и служанками у Жёлтых Ножей, – рассмеялась Ивосо.

– Да, Госпожа, – рыдая, согласилась Блокету.

– Тебе нравится твоя одежда? – поинтересовалась Ивосо.

– Да, Госпожа.

– Они намного лучше того, чем Ты заслуживаешь, не так ли? – продолжала издеваться Ивосо.

– Да, Госпожа.

– Это потому, что я добра к тебе.

– Да, Госпожа.

– А как Ты думаешь, может я слишком добра.

– Я не знаю.

– Отвечай «Да» или «Нет», – приказал Ивосо.

– Пожалуйста, Госпожа, – простонала Блокету.

– Да или нет?

– Нет, Вы не слишком добры, – наконец решилась Блокету.

– Ты смеешь критиковать меня? – властно спросила Ивосо.

– Нет, Госпожа.

– Ты, кажется, предположила своим замечанием, что я, возможно, недостаточно добра.

– Нет, Госпожа!

– Значит, твой ответ – Да? – уточнила Ивосо.

– Да, да!

– Да, что? – намекнула Ивосо.

– Да, Госпожа, – исправилась рабыня.

– Да, Госпожа, что? – настаивала хозяйка.

– Да, Госпожа, Вы слишком добры!

– Ты снова смеешь критиковать меня снова! – делано возмутилась Ивосо.

– Нет, Госпожа, – заплакала Блокету, совсем сбитая с толку.

– Но Ты, возможно, права, – заметила Ивосо. – В конце концов, рабыня должна говорить правду.

Блокету зарыдала.

– Я была слишком снисходительна к тебе. Я теперь вижу последствия этого. Спасибо, Блокету. Я попытаюсь исправить своё отношение. Я должна попытаться в будущем рассматривать тебя так, как Ты заслуживаешь, с намного большей строгостью.

– Пожалуйста, не надо, Госпожа, – взмолилась Блокету.

– В конечном счёте, Ты – всего лишь рабыня.

– Да, Госпожа.

– Ты плачешь? – удивилась Ивосо.

– Вы обманули меня!

– Не трудно обмануть глупую рабыню, – засмеялась Ивосо.

– Нет, Госпожа, – всхлипнула Блокету.

– Как тебе наверное обидно, что я была когда-то твоей служанкой, – усмехнулась Ивосо. – За то, как теперь подходяще, что Ты теперь моя.

– Да, Госпожа.

– А Ты знаешь, какое самое большое удовольствие во владение рабыней?

– Какое, Госпожа?

– Знать, что можешь сделать с ней всё, что тебе нравится. Полностью!

– Да, Госпожа, – испуганно сказала Блокету.

– Продолжай расчесывать, – скомандовала Ивосо.

– Да, Госпожа.

– Ты знаешь, что некоторые мужчины, находят тела рабынь небезынтересными? -поинтересовалась Ивосо.

– Я слышала это.

– Конечно, только низменные мужчины, – уточнила хозяйка.

– Конечно, Госпожа.

– И что они находят в таких надоедливых, послушных девках, которые должны ублажить или умереть? – размышляла Ивосо.

– Я не знаю, Госпожа.

– Ты – рабыня, – сказал Ивосо.

– Да, Госпожа.

– И что Ты думаешь о мужчинах?

– Я их ужасно боюсь, – призналась она, – особенно, после того, как стала рабыней.

– Интересно, – заинтересовалась Ивосо, присматриваясь к задрожавшей Блокету. -Я заметила, что мужчины смотрят на тебя. А ты знаешь, о том, что иногда они рассматривают тебя?

– Иногда, Госпожа.

– Твоё тело имеет приятные формы, – признала Ивосо. – Некоторые из этих мужчин, несомненно, низменных мужчин, могли бы найти тебя интересной.

– Интересной, Госпожа? – испугалась Блокету.

– Да, сексуально интересной, – усмехнулась хозяйка.

– Возможно, Госпожа, – сжалась девушка.

– Возможно, мне стоит бросить тебя им.

– Пожалуйста, нет, Госпожа, – взмолилась Блокету.

– Ты принадлежишь мне, – напомнила она. – Я сделаю с тобой всё что захочу.

– Да, Госпожа, – вздрогнула рабыня.

– Твой отец был предателем, как и Ты сама. Иногда я думаю, что самым лучшим наказанием для тебя будет, передать тебя связанной остаткам твоего племени для их суда. Несомненно, у них есть способы наказания предателей.

– Не отдавайте меня на суд племени, – зарыдала Блокету.

– Ты просишь, меня о том, чтобы остаться моей рабыней? – удивлённо спросила Ивосо.

– Да! Да!

– Попроси должным образом, – строго приказала Ивосо.

– Блокету, Ваша служанка, просит милосердия у её Госпожи, – быстро проговорила Блокету. – Она просит разрешения остаться служанкой её Госпожи.

– Возможно, – промурлыкала Ивосо. – Мы посмотрим.

– Да, Госпожа.

– Продолжай расчесывать, рабыня, – приказала Ивосо.

– Да, Госпожа.

Одним длинным, прямым и быстрым ударом ножа я рассёк кожу задней стены вигвама. Кувигнака и Хси, так стремительно возникли перед девушками, что те даже не успели ничего понять, как оказались брошенными на пол вигвама и схвачены. Они ещё не начали приходить в себя, а их уже перебросили на спины и плотно зажали рты.

Я влетел в вигвам за ними следом, и бросил каждому, по тугому клубку скрученных кожи и меха. Легко втиснутые во рты девушек, кляпы немедленно расширились, и заполнили их ротовые полости. Следом за кляпами, к моим друзьям полетели две длинных, плоских полосы кожи. Краснокожие, обмотав головы девушек этими полосками, протянув их между зубами, и затем крепко затянув на затылке, жёстко закрепили клубки на месте. Ни выплюнуть, ни даже издать звук стало невозможно. Девушки в панике смотрели на нас.

Кувигнака принялся быстро связывать Блокету, а Хси уделил внимание Ивосо. Руки девушек мгновенно оказались стянуты ремнями спереди. Затем Кувигнака снял с ног Блокету куски кожи, служившие девушек обувью. Хси не отставал от друга, споро сдёрнув с Ивосо мокасины, за которыми последовали её мягкие, почти белые, кожаные бриджи. Освободив ноги пленниц от лишней одежду друзья, работая стремительно, кожаными шнурами связали им щиколотки. Следом за обувью на пол полетели срезанные ножами платья. Из одежды Блокету оставили только ошейник на горле, а у Ивосо не было и того.

Мы довольно осмотрели дело наших рук. Было чему порадоваться. Теперь настало время двух специально приготовленных длинных кожаных мешков. Ивосо дико затрясла головой, и задёргалась всем телом.

Как они не дёргались, но обе были засунуты в мешки ногами вперёд. Эти мешки, по конструкции таковы, что относительно плотно прилегают к телу девушки, и, оказавшись внутри, всё что она может сделать это немного подёргиваться. У каждого такого мешка, имеются по две крепких кожаных ручки, расположенные в верхней части по обе стороны от головы пленницы. Если поднять мешок за эти ручки, или связать их, то место их соединения окажется обычно в двенадцати – восемнадцати дюймах над головой девушки. Кроме того, посредством этих ручек, мешок можно закрепить на множестве транспортных средств.

Как только груз оказался на месте, мы закрыли мешки вокруг шей девушек, затянув верёвки, продёрнутые через петельки. Для пленниц теперь стало невозможно даже пытаться выкарабкаться на свободу. Хси, с очевидным удовольствием, затягивал шнур под подбородком Ивосо. Оставалась ещё горловина мешка, приблизительно двенадцать -восемнадцать дюймов над рядом петелек шейной верёвки, но её мы не затянули, а оставили скатанной вниз. При желании или необходимости, горловина легко раскатывается, и пользуясь собственными петельками, параллельными шейным, мешок полностью закрывается над головой девушки. Это окончательно лишает полностью закрытую обитательницу мешка возможности освободиться самостоятельно.

Ивосо издавала сердитые звуки, почти неслышные, надёжно заглушенные кляпом, забитым в её рот.

– Ты, наверное, хотела бы сказать нам, что подобное обращение с тобой не сойдёт нам с рук, не так ли? – поинтересовался Хси.

Ивосо энергично закивала, на что Хси только широко улыбнулся. Девушка в ярости и расстройстве, на некоторое время замолкла, видимо несколько удивлённая, сколь легко ожидаемы, оказались её слова.

– Ты хорошо выглядишь, сидя в рабском мешке, – порадовал Хси Ивосо.

Ярость Ивосо была слишком велика, но как-то невыразительна из-за пут, мешка и кляпа.

– Я сожалею, Леди Ивосо, но у нас не было других мешков под рукой, которые были бы более подходящими для свободной женщины, мешков, совместных с вашим достоинством. Мы вынуждены были обходиться тем, что мы имели, – как будто бы посочувствовал я девушке.

Ивосо бросила на меня яростный взгляд, но затем отвела взгляд. Блокету что-то тихо и жалко скулила, пытаясь привлечь внимание Кувигнаки. Наконец мой друг обратил на неё внимание. Краснокожая рабыня жалобно захныкала.

– А ну тихо, рабыня и изменница, – приказал он ей.

Девушка откинула голову, издавая умоляющие стоны. Слезы побежали из её глаз. Она дрожала. Похоже, Блокету надеялась извлечь выгоду из привязанности, которую, насколько она знала, он когда-то испытывал к ней. Конечно, он позволил бы ей уйти! – Вероятно, думала она. Конечно, он оказал бы ей милосердие! Но её беззвучные просьбы остались без внимания. Она дрожала, беспомощная в кожаном мешке. Её глаза стали дикими. Её худшие страхи, что она может быть возвращена в земли Кайил, чтобы предстать перед строгим судом её народа, как оказалось, могли вот-вот сбыться.

– Идите по своим делам, – сказал я Кувигнаке и Хси. – Оставьте, кайил стреноженными снаружи. Встречаемся в заранее оговоренном месте.

– Кайилы снова поднимутся, – сказал Хси, вскидывая руку.

– Наши планы исполняются, – улыбнулся Кувигнака.

– Да. Совет всех кланов Кайилы, Исбу, Касму, Исанна, Напоктан и Висмахи, всего оставшегося народа Кайила, соберётся на Скале советов в конце луны Канвапегиви, -объявил я

Мы пожали друг другу руки. Тогда Кувигнака и Хси, словно бесплотные тени, выскользнули в ночь, сквозь прорезь, сделанную мной в коже вигвама.

Я посмотрел на прекрасных пленниц, беспомощных в их мешках, и затем подкинул немного дров костёр. Я должен выждать какое-то время. Ивосо что-то пыталась мне сказать, но у неё выходили лишь тонкие, отчаянные просящие звуки, напоминающие скулёж щенка.

– Пожалуйста, тише, Леди Ивосо, – велел я ей, прикладывая палец к своим губам, и она затихла.

Огонь, через некоторое время, начал затухать.

Это служило своего рода часами. Такие факторы, как нетерпение могут сильно искажать субъективные оценки длины различных временных интервалов. Эти искажения, конечно, можно устранить, по крайней мере, в большой степени, обращаясь за помощью к различным приборам, использующим какой-либо непрерывный, объективный процесс. Не такие ли процессы, отражены в часовых свечах, в крошечном потоке воды в водяных часах, в падающем песке в стекле анов, в чередовании дня и ночи, и в звёздном календаре? Я снова подкинул дров, но теперь для того, чтобы я мог бы лучше видеть то, что я собирался делать. По моим расчётам, к настоящему времени Кувигнака и Хси должны быть на месте.

Я встал.

Девушки смотрели на меня со страхом.

И их страхи ни в малейшей степени не были успокоены, когда я принёс крепкую сделанную из сыромятной кожи верёвку, и присев рядом с ними, привязал концы этой верёвки к ручкам мешков Блокету и Ивосо. Запаниковавшая Ивосо начала издавать отчаянные звуки сквозь заткнувший её рот кляп, мотая при этом головой.

– Вы хотели бы что-то сказать, не так ли, Леди Ивосо? – спросил я.

Она отчаянно задёргала головой в утвердительном жесте.

– И если я вытащу кляп, Вы, конечно же, обещаете вести себя тихо?

Она закивала не менее энергично.

– Я мог бы, конечно, держать остриё ножа у Вашего горла, и при малейшем признаке обмана или строптивости воткнуть его в Ваше горло, – напомнил я, от чего она заметно побледнела. – На таких условиях, Вы всё ещё хотите поговорить?

Она кивнула, и мои руки потянулись было к кляпу, но вдруг я остановился.

– Я не отваживаюсь вынуть кляп, – объяснил я. – Вы – женщина чрезвычайно умная и решительная. Вы, несомненно, так или иначе, обманули бы меня.

Она покачала головой отрицательно, пытаясь успокоить меня.

– Возможно, я всё же выну кляп, – размышлял я, посматривая на девушку.

Она кивала, не переставая.

– Нет, – сказал я сам себе. – Я не должен этого делать. На самом деле, ещё до того, как мы покинули наше стойбище, я был предупрежден, что ни в коем случае нельзя так делать. Господа боятся, что я могу быть обманут. Таким образом, Вы должны, по крайней мере, какое-то время, продолжать носить это.

Ивосо бросила на меня мгновенный полный ярости взгляд, и затем откинула голову на пол, в беспомощном разочаровании.

– Мне, правда, жаль, – сказал я.

Ивосо озадаченно посмотрела на меня.

– Я могу понять Ваши чувства, – пояснил я ей. – Как обидно, что Вы, благородная свободная женщина, оказались связаны и засунуты голой в мешок, как если бы Вы могли бы быть простой рабыней, как будто нет никакого различия между Вами и рабыней Кайилой, которая лежит около Вас.

У меня не было ни малейшего сомнения в том, что, быстрый и острый ум Ивосо сейчас лихорадочно работал.

Теперь она смотрела на меня с мягким, спокойным упреком. Она жалостно кивнула головой.

– Я сожалею, Ивосо Леди, – сказал я, и начал тщательно завязывать петлю на середине верёвки, концы, которой были привязаны к ручкам рабских мешков.

Ивосо начала робко жалобно хныкать, пытаясь привлечь к себе моё внимание. Я посмотрел вниз на неё.

Её глаза были мягкими, умоляющими, и смотрелись покорными и скромными. Она шевелила головой, поднимая ко мне рот, заполненный плотным промокшим клубком и тугими ремнями.

– Вы хотите поговорить со мной? – поинтересовался я.

Она отрицательно покачала головой.

– Это хорошо, – сказал я.

Она снова жалобно захныкала, поднимая ко мне свою голову, со столь плотно, и столь эффективно привязанным кляпом.

– Вы хотите, чтобы я вынул кляп? – попробовал угадать я.

Она снова отрицательно покачала головой, делая мелкие, беспомощные движения.

– Что, тогда? – задумался я.

Она всё так же скулила, поднимая голову.

– Это неудобно, не так ли? – спросил я, и девушка энергично закивала.

– Краснокожие, – проворчал я, – иногда обращаются с женщинами слишком свирепо, как Вы думаете?

Ивосо вновь закивала, соглашаясь со мной.

– Я полагаю, что никому не причиню вреда, если я ослаблю это немного, -вздохнул я.

Ивосо издала благодарные звуки. Блокету следом за хозяйкой, подняла голову, и начала жалобно и умоляюще поскуливать.

– Тихо, рабская девка, – приказал я ей. – Ты не свободная женщина. Ты продолжишь носить свой кляп с его полной эффективностью, как положено рабыне.

Блокету откинулся назад, и залилась слезами.

Я развязал узел на затылке Ивосо, пальцем слегка ослабил ремни, я затем, засунув палец в её рот, ослабил также и кляп. За тем, как если бы опасаясь, что я был слишком мягок, я повторно затянул ремни, полотно, но не на столько, как они были ранее, и связал концы кожаной полоски вместе у неё на затылке простым одинарным узлом. Такой узел, конечно, продержится какое-то время из-за плотности кожи и силы трения, но он развяжется сам, особенно если его проверить. Второй виток, который должен бы зафиксировать первый, я лишь симулировал, сделав в несколько движений концами ремешка, и дёрнув их в конце. Фактически же узел остался не подкреплён. Однако Ивосо была уверена, что узел на её затылке завязан как следует.

Всё это время Блокету лежала на спине, и горько рыдала.

– Так лучше? – заботливо спросил я у Ивосо.

Она снова умоляюще застонала.

– Я не осмеливаюсь ослабить это ещё больше, – объяснил я, подпустив в голос извиняющихся интонаций.

Она захныкала ещё более умоляюще.

– С другой стороны, я всегда смогу, затянуть этот ремень потуже, – размышлял я.

Она отрицательно покачала головой.

– Так лучше, не так ли? – спросил я, и она закивала головой.

– Возможно, я всё же должен снова затянуть его, как было, – сказал я, подходя к ней.

Она отрицательно замотала головой, умоляюще глядя на меня.

– Вы довольны?

Она кивнула головой, и я отвернулся от неё сделав вид, что полностью поглощён завязыванием верёвки. А про себя я улыбался. Неужели она действительно думала, что такой женщине, как она, сочному рабскому мясу, действительно окажут какое-либо уважение вообще?

Тогда я, прихватив верёвку, вышел из вигвама через прорезь. Я погладил осёдланную кайилу, ждущую там. Седло на животном было с высокой лукой больше подходящее для охоты, чем для войны. Я накинул петлю на луку седла, сбрасывая верёвку так, чтобы она шла по обоим бокам кайилы, спускалась к земле и тянулась назад в вигвам. Я натянул почти полностью скрывающий меня плащ на голову и плечи, и запрыгнул в седло. За тем без спешки, я понукнул кайилу, вытягивая из вигвама два мешка с весьма соблазнительным содержимым.

Я услышал, как Ивосо тихо и отчаянно заскулила позади меня, теперь-то она действительно была напугана. Подозреваю, что сейчас она полностью поняла, возможно впервые за это время, что нам не составляло сложности умыкнуть её стойбища Жёлтых Ножей, со всеми вытекающими последствиями, которые могли бы тогда случиться с ней в результате. Но я пока ещё никуда не торопился.

Без спешки, практически полностью скрытый плащом я вывел кайилу на широкий, пустой центральный проход между вигвамами Жёлтых Ножей, частенько используемый для триумфальных шествий. По такому проходу молодые краснокожие парни, раскрашенные и нарядные, восседая на спинах своих кайил, проходят парадом перед девушками. В таком проходе иногда проводятся гонки кайил. А ещё по этому проходу, иногда, назад и вперед таскают в мешках рабынь, для оскорбления или наказания, а то и просто ради развлечения.

Я чувствовал натяжение верёвок по обоим бокам кайилы, но вес груза буксируемого таким образом, был совершенно незначительным для силы кайилы. Теперь я находился в самом начале приблизительно двухсотярдового центрального прохода, и медленно ехал вперед, периодически посматривая на мой груз. Головы девушек были приподняты над землёй, что обеспечивалось конструкцией ручек, и натяжением верёвок. Ивосо всё так же отчаянно скулила, но звуки ей издаваемые были глухи и почти неслышны. Они напоминали мне писк испуганного урта. Я сомневался, что их можно было бы расслышать на расстоянии большем, чем несколько футов, и уж конечно, не в вигвамах по обе стороны этого широкого прохода. Домашний слин появился из-за вигвамов, и настороженно приподнял свои пробитые метками уши, но когда он увидел то, что следовало мимо, он успокоено отвернулся, прекратив обращать на нас внимание. Такие зрелища и звуки были для него не в новинку.

Я снова бросил взгляд назад. Ивосо безумно изгибалась в своём мешке. Неужели эта хорошо связанная вещица действительно думала, что она могла бы освободиться самостоятельно? Разве она не знала, что была связана воином, Хси из племени Кайил? Впрочем, есть простой способ прекратить такие бесплотные извивания, надо всего лишь увеличить скорость кайилы. Что я и сделал.

Когда я доехал до конца проход, я по широкому кругу развернул кайилу, следя чтобы не перевернуть мешки, и начал путь в обратную сторону, на этот раз даже быстрее.

Мешки, в которые девушки были помещены голые и связанные девицы, были специальными рабскими мешками. Они были чрезвычайно крепки, и надёжно прошиты двойными швами. Их назначение состоит в том, чтобы превратить их в крепкие кожаные тюрьмы, контейнеры, из которых девушка не может сбежать, и в котором она будет абсолютно беспомощна. Вследствие толщины материала и крепости швов мешок, почти неумышленно, предоставляет девушке великолепную защиту. Ни Ивосо, ни Блокету не понесли бы ущерба для кожи или тела в результате того, что делалось с ними. И конечно мы не хотели бы их повредить. Большинство мужчин предпочитает мягких гладких рабынь. Действительно, в городах, большинству рабынь для удовольствий даже удаляют волосы на теле, в том числе и на интимных местах.

Я снова развернул кайилу, достигнув конца прохода, этой длинной и пыльной улицы между вигвамами Жёлтых Ножей, и отправился в обратный путь ещё раз.

Я оглянулся назад, отметив, что от лап кайилы поднимается облако пыли. Ничего, пусть девчонки подышат! Я усмехнулся. Мне было даже жаль, что я не был в пределах системы купов, ибо то, что я делал, было своего рода высоким купом. Таскать высокую леди Жёлтых Ножей, одну из их собственных гордых свободных женщин, в мешке, туда-сюда по их собственному центральному проходу, как обычную рабыню! Конечно, это стоило бы, по крайней мере, пера или какой-либо маркировки на пере.

Я увеличил скорость.

Мне даже было интересно, задумывалась ли Ивосо о том, почему их головы оставили открытыми, или почему бы нам не упаковать одну девушку полностью, а другой оставить голову свободной, и почему мы рассматривали рабыню и свободную женщину одинаково. Рабыня, будучи транспортируема в мешке, например, на фургоне или на плечах мужчин, обычно полностью упаковывается в мешок. Горловина при этом завязывается над её головой. Это помогает держать девушку в неведении относительно её местонахождения и о том, что с ней происходит. Подобное обхождение рассматривается, как подходящее для рабынь. Кроме того, женщина, проведя в мешке какое-то время, вероятно, становится расположенной быть чрезвычайно благодарной тому, кто освобождает её и очень боится, что тот, если она рассердит его, может возвратить всё в прежнее состояние.

Конечно, немало живого товара на Горе транспортируется таким способом. В городах, кстати, при упаковке женщин в мешок, наблюдается различие, существующее между рабыней и свободной женщиной. Обычно рабыню закрывают в мешке полностью, в то время как свободной женщине, если нет никакого риска в выполнение этого, затягивают только шейный ремень. Кроме того, из уважения к статусу свободной женщины, она носит более легкие или более удобные путы, нежели чем рабыня. Конечно, будучи официально порабощённой, и она, и рабыня, будут уже связываться, и упаковываться одинаково. Безусловно, многое зависит от ситуации.

Например, если два мешка должны буксироваться в пыли за тарларионом, то может иметь место, что свободная женщина, для её большего комфорта, будет закрыта в кожаном заключении полностью, а рабыня останется с завязанным только шейным ремнём. Это снова делается для унижения рабыни, и для того, чтобы она чётко видела различие в обращении с ней и со свободной пока женщиной. Ивосо, по-видимому, не была знакома с обязательными различиями, принятыми в городах. Свяжи девушку Хси, страстно ненавидевший её, мягче чем Блокету, она, возможно, что-то и заподозрила бы. Но мы оставили головы обеих из девушек открытыми, что, кстати, хорошо согласовалось с обычными методами, принятыми среди краснокожих тянущих своих рабынь, скажем, для наказания или развлечения. Здесь головы рабынь обычно оставляют открытыми, и им редко завязывают рот. Такими методами, доставляя ещё больше развлечений зрителям. Все могут рассмотреть выражения лиц рабынь, и услышать их крики о милосердии, или обещания лучшего служения, или гарантии исправить поведение, или даже прекрасного поведения. Иногда молодые краснокожие организуют гонки, в которых рабынь тянут позади кайил. Когда молодые парню начинают обсуждать такие планы маленькие рабыни в стойбище, особенно белые, приходят в ужас, поскольку они знают, что их вес ничто для кайилы, и скорости в таких гонках будут весьма приличными.

Я в очередной раз развернул кайилу по широкому кругу в конце прохода, мешки, как быстрый двойной плуг, следовали за натянутыми верёвками, оставляя за собой два следа в пыли. Мне казалось, что к этому времени, Ивосо уже должна была справиться с завязками и кляпом. Я надеялся, что достаточно их ослабил. Оглянувшись назад, а отметил, что мешки и верёвки были полностью покрыты пылью. Я несколько снизил свою скорость.

Внезапно позади меня послышался дикий пронзительный крик, подозреваю на языке Жёлтых Ножей. Я на мгновение остановил кайилу, и посмотрел назад. Ивосо сидела в её мешке, с головой, торчащей между его ручек. Она наклонилась вперед и кричала. Я был уверен, что такой вопль, быстро пробудит большую часть стойбища.