Текст книги "Побратимы Гора (ЛП)"

Автор книги: Джон Норман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 35 страниц)

– Сейчас Ты не кажешься, гордым агентом кюров, – заметил я.

– Я больше не агент кюров. Теперь я – всего лишь рабыня, – признал она.

– И умоляющая рабыня к тому же, как мне кажется, – добавил я.

– Да, – не стала отрицать она. – Я – теперь всего лишь умоляющая рабыня.

Я промолчал.

– Я понимаю, что сейчас я одета не привлекательно, и что моей голове мешок, но под этими вещами, я – женщина, с женскими потребностями и желаниями. Это не может быть скрыто всей ложью и грубой тканью этого мира. Никакое позорное или ущербное одеяние, никакая маскировка особенностей, никакая лживость языка или ума не могут изменить, того, что я – женщина.

Я продолжал молчать и слушать.

– Я попытаюсь заинтересовать Вас, – пообещала она.

– Для меня будет не очень хорошей идеей, принять твою просьбу, – сказал я, и подумал, что, в конце концов, ей придётся возвратиться в загон Ваниямпи.

– Вы же видели меня голой, в ярме, – вспомнила она, – и привязанной к оси фургона.

– Да.

– Разве я не привлекательна?

– Ты симпатична, – уклончиво ответил я.

– И разве Вы не находите меня привлекательной?

– Нахожу, – уже не стал отрицать я

– Обладайте мной, – предложила она.

– Это было бы не разумно, – сказал я, потому как, действительно сомневался, что будет хорошо для неё.

– Я прошу быть использованной для Вашего удовольствия, Господин, – произнесла она.

– И если будет так, чего Ты будешь бояться? – поинтересовался я.

– Только того, что я не смогла бы вас достаточно ублажить.

– Это подходящий ответ, – признал я.

– Коснитесь меня, обладайте мной, – взмолилась она.

Я не стал отвечать на её мольбы.

– Вы всё ещё здесь. Где Вы? – спросила напуганная, стоящая на коленях девушка, протягивая руки в попытке нащупать меня. – Вы не оставили меня?

– Нет, – успокоил я рабыню. – Я пока здесь.

– Я жевала корень сипа, – печально сказала она. – Нас, женщин из загона, тащивших волокуши, всех заставили сделать это, чтобы предохранить, в случае если мы окажемся взятыми и изнасилованными нашими владельцами.

– Я помню.

– Вам ничего опасаться.

– Я знаю, – сказал я.

Я не знал, как объяснить ей, что в этом вопросе я беспокоился не за себя, а за неё. Память о прикосновении мужчины, о прикосновении любого мужчины, я думал, будет слишком жестоким воспоминанием для неё, возвращённой в загон к Ваниямпи. Я сомневался, что такое воспоминание сделает однообразие и одиночество загона легче переносимым. Для того, кто вынужден жить на овсянку, возможно, лучше никогда не знать вкус мяса и вина. Если нужно жить с Ваниямпи, возможно лучше самой быть Ваниямпи. Во всяком случае, это безопаснее. Здравомыслие может быть рискованным в стране сумасшедших.

– Пожалуйста, – продолжала она умолять меня. – Дотроньтесь до меня, обнимите меня, и дайте мне познать, что мужчины всё ещё действительно существуют.

– Но ведь, как бывшая свободная женщина, Ты знала прикосновение мужских рук, -предположил я.

– Но только на моих собственных условиях, и никогда так, как если бы я была рабыней, как сейчас, – с сожалением признала она.

– Понятно.

Безусловно, что только рабыня, женщина в полном подчинении её господина, действительно может знать, каково это быть в руках мужчины, что это такое искренне и беспомощно чувствовать их прикосновение.

– Пожалуйста, – услышал я мольбу из-под грубого мешка.

– Ты должны будешь вернуться к Ваниямпи, – напомнил я.

– Обладайте меня, – вновь попросила она. – Я буду служить Вам как настоящая рабыня.

– Что Ты сказала? – потребовал я повторить.

– Я буду служить Вам как настоящая рабыня, – робко прошептала она.

Я безжалостно схватил её за плечи, один раз злобно встряхнул.

– Ой! – закричала она от боли.

– Ты – рабыня! – напомнил я ей, и, тряхнув её ещё раз, злобно швырнул женщину в грязь.

– Да, Господин! – послышался испуганный вскрик из-под мешка. – Да, Господин!

– Ты больше не гордая свободная женщина, – прорычал я ей. – Ты – теперь рабыня, и только рабыня! Если тебя будут использовать, то конечно, Ты будешь использоваться в качестве простого домашнего животного, презренной рабыни!

– Да, Господин! – всхлипнула девушка.

Я сердито смотрел на неё сверху вниз. Высокомерие, даже неосторожное высокомерие, для рабыни не позволительно. Она лежала на боку, в грязи, с головой скрытой в мешке. Серое платье задралось, и высоко оголило её правое бедро. Нельзя не признать, что нога её была красива. Я сжал кулаки, едва сдержавшись, чтобы не подвергнуть напуганное, прекрасное порабощённое животное обращению, соответствующему её статусу.

– Позвольте мне быть женщиной, – молила она. – Пожалуйста, позвольте мне быть женщиной!

Я рассматривал Ваниямпи.

– Это противозаконно, – наконец, сказал я, и, подняв из грязи, перекинул её беспомощное тело через плечо.

– Я ненавижу Вас, я ненавижу Вас, – рыдала свисавшая с моего плеча рабыня. – Я ненавижу Вас!

Я принес её назад к шалашу, и поместил с её сестрами и помощницами по упряжи -другими женщинами Ваниямпи.

15. Уловка Хси

– Смотрите! – выкрикнул Хси. – Я приветствую тебя от всего сердца! Сейчас, во время празднеств, Давай улучшим отношения между нами.

– Приветствую тебя, – поздоровался Кэнка, стоя перед своим вигвамом.

Позади Хси стояли двое его товарищей, Солдат Слинов. Один из них держал на верёвке вереницу из двадцати кайил.

– Показывая теплоту, которая находится в моем сердце по отношению к тебе, я передаю тебе двадцать кайил! – объявил Хси, отходя в сторону и давая дорогу краснокожему с кайилами.

– Не нужно! – отказался Кэнка.

– Они уже твои! – крикнул Хси с экспансивным взмахом руки.

– У меня нет двадцати кайил, – отозвался Кэнка. – Я же не сын вождя.

– Но Ты и не должен возвращать мне кайил, – напомнил Хси, заинтересованно глядя на Кэнку. – Ты же знаешь, что не потеряешь честь, если возвратишь мне, в великодушной взаимности, что-либо сопоставимое по ценности.

– Но что я мог бы иметь сопоставимое по ценности? – сердито запротестовал Кэнка.

Понятно, что ему нужно было превзойти дарителя в возвратных дарах для показа великодушия. Технически, конечно, Хси не должен был предлагать Кэнке подарки ценности, которую не мог бы возместить Кэнка. Так можно было опозорить или унизить получателя.

– Её, – заявил Хси, указывая на побледневшую Виньелу, стоящую у входа в вигвам. – Я возьму её!

– Нет! – крикнул Кэнка. – Я не отдам её! Она моя!

– Я дал тебе подарок большой ценности, – сказал Хси, как если бы был озадачен. – Ты ничего не дашь мне взамен?

– Её Ты не получишь! – предупредил Кэнка.

– Очень хорошо, мой друг, – усмехнулся Хси. Он посмотрел на своих товарищей, и других краснокожих, которые подтянулись к месту действия, заинтересованные происходящим, и теперь стояли вокруг нас. Он широко улыбнулся.

– Кайилы, однако, были переданы и принадлежат тебе. Я не сожалею о своем великодушии. Я сожалею только, что Ты оказался столь неприветлив в этом вопросе.

Один из Солдат Слинов соратник Хси хлопнул себя по бедру от удовольствия. Из собравшейся вокруг толпы послышались смешки. Всё новые краснокожие привлечённые слухом о визите Хси к вигваму Кэнки, очевидно быстро распространившемся по стойбищу, появлялись как будто из ниоткуда. Перед вигвамом уже собралась приличная толпа.

– Я подарил Кэнке двадцать кайил, – обратился Хси к толпе. – А он взамен не дает мне одну самку кайилы. – Он указал на Виньелу.

Смех в толпе усилился.

– Забирай назад своих кайил! – сердито велел Кэнка.

– Как это может быть сделано? – удивился Хси. – Им уже тебе передали.

– Я отдаю их тебе! – в ярости сказал Кэнка.

– Отлично, – улыбаясь, воскликнул Хси, и его товарищ из Солдат Слинов подхватил повод.

– Хси довольно умён, – шепнул мне Кувигнака. – Он отлично знает, что Кэнка не хочет отдавать Виньелу. Его внимание к ней уже известно всему стойбищу. Но даже в этом случае, Хси не приступил к осуществлению своего плана до тех пор, пока мой брат не отказалась отдать рабыню его отцу, Махпиясапе, в дар для Жёлтых Ножей. Раз уж Кэнка не согласился отдать её вождю, то конечно, он не отдал бы её Хси в обмене подарками.

– Значит Хси, и не ожидал получить Виньелу, – понял я.

– Понятно, что нет, – подтвердил Кувигнака. – Я даже не уверен, что он хочет её. Она конечно симпатична, но в стойбище есть много симпатичных девушек. Только у Исанна их больше двухсот. Кроме того, он может быть сыном вождя, но для всех он -всё ещё только один из множества молодых парней. Он не хотел бы, платить двадцать кайил даже за такую женщину. Для молодого парня это было бы безумием, чтобы заплатить такую цена за всего лишь бледнолицую рабыню. Молодой мужчина не стал бы, платить больше, чем четыре или пять кайил за неё. Большинство бледнолицых рабынь идет всего за одну шкуры, а то и того меньше. К тому же, после того, как его лицо было изуродовано, Хси, по большей части, избегал женского общества, включая и рабынь. Зная Хси, я полагаю, что он предпочтёт посвятить себя убийству Пересмешников или Жёлтых Ножей, чем стать рабовладельцем.

– Получается, что он ничем не рискует, – сделал я логичный вывод.

– Зато опозорив Кэнку, извлекает много пользы, – добавил Кувигнака. – Он -умный парень. Он мне даже начал нравиться.

– Я сожалею, мой друг, Кэнка, – усмехнулся Хси, – похоже, Ты потерял честь в этом вопросе. Я надеюсь, что Ты простишь меня. В конце концов, это конечно, моя ошибка. Мне не пришло в голову, что для заключения мира между нами, я не должен был предлагать тебе столь роскошные подарки. Я никогда не предполагал такой возможности, что Ты испытываешь недостаток благородства и великодушия воина Кайилы. Это хорошо, что Ты всего лишь член сообщества Всех Товарищей потому, что такого как Ты никогда бы не приняли в Солдаты Слины.

Я напрягался, поскольку испугался, что Кэнка выхватит свой нож и бросится на Хси. Сын вождя, как мне кажется, тоже готовился к такой возможности, и подозреваю, даже приветствовал бы это. Его колени были немного согнуты, рука зависла около ножен. Похоже, Хси готовился выставить свои разногласия с Кэнкой на суд стали.

– Хо, хо! – внезапно засмеялся Кувигнака, хлопая себя по бедру. – А Хси так и не понял шутку!

Оба молодых воина смотрели на Кувигнаку, как если бы он, возможно, рехнулся.

– Отличная шутка, Кэнка, – похвалил Кувигнака. – Ты здорово его одурачил. И на какой-то момент одурачил даже меня!

– Ты о чём сейчас? – осторожно поинтересовался Кэнка.

– Хси, Ты действительно думал, – весело смеялся Кувигнака, – что мой брат, Кэнка, служивший блотанхунком, и тот, кто сейчас возглавляет Всех Товарищей, а не просто Солдат Слинов, не взял бы твои двадцать кайил за простую рабыню?

– Я никогда не отдам её, – предупредил Кэнка.

– Могу я поговорить с моим братом? – всё так же смеясь, спросил Кувигнака.

– Конечно, – ответил Хси, и, повернувшись к толпе добавил: – Это – прекрасная Сиптопто, сестра Кэнки. Почему сестре нельзя разрешить поговорить с её братом? Разве это не привилегия сестры говорить с её братом?

– Синто! – раздалось несколько криков в толпе. – Конечно! Конечно!

– Спасибо, – поблагодарил Кувигнака.

– Не стой между нами, – рыкнул Кэнка на Хси.

Кувигнака встал непосредственно между двумя молодыми дикарями, стоя перед Кэнкой и спиной к Хси. Он по-братски положил руки в плечи Кэнки, действие, которое служило для того, чтобы Кэнка остался, там, где он стоял. Он что-то приглушённо, скороговоркой посоветовал брату и, отстранившись, заговорил уже достаточно громко, чтобы слышали близстоящие.

– Брат, я чувствую, что твоя шутка действительно зашла слишком далеко, -сказала Кувигнака.

– Ты прав, Кувигнака, – признал Кэнка. – Ты прости меня, Хси, на самом деле я не собирался развлекаться, используя тебя.

Хси озадаченно уставился на него.

– Она твоя, – вдруг объявил Кэнка, указывая на Виньелу.

Виньела выглядела такой отчаянной, что на мгновение мне показалось, что она сейчас упадёт в обморок.

– Моя? – не уверено переспросил Хси.

– Конечно, – заверил Кэнка. – Вяжи верёвку ей на шею, и забирай её.

Теперь уже он, твердо взял на себя инициативу, и выхватил верёвку табуна кайил из рук растерявшегося Солдата Слина.

– Моя? – в ступоре пробормотал Хси.

– Ну, да, – улыбнулся Кэнка. – Ты же сам сказал, что хочешь взять её. Забирай!

– Но, двадцать кайил! – ошарашено, сказал Хси.

– Условия обмена, Ты, сам назначил, – напомнил Кэнка. – Конечно, я нахожу их несколько необычными, но принимаю их. Забирай её.

– Пожалуйста, Господин, – жалобно всхлипнула Виньела, падая на колени к ногам Кэнки, – не прогоняйте меня! Не отдавайте меня ему! Я люблю Вас! Я люблю Вас!

– Тихо, ничтожная рабыня, – серьезно сказал Кэнка.

Виньела замерла на коленях с опущенной головой, содрогавшимся от диких рыданий телом.

– Ты что, возомнила о себе? – строго спросил он. – Ты – не более, чем просто товар. Думаешь, что перестала им быть, несколько раз ублажив меня?

– Нет, Господин, – ответила девушка, размазывая слёзы. – Нет, Господин.

Ошеломленный Хси стоял рядом.

– И что же Ты собираешься делать с нею? – довольно улыбаясь, поинтересовался Кэнка.

Я видел, что Хси, как и предположил Кувигнака, не планировал получение девушки. Он действительно понятия не имел, что же теперь с ней делать.

– Мой отец хотел её, – пробормотал Хси. – Я отдам её ему для Жёлтых Ножей.

– Слушай, прекрасная идея, – горячо поддержал его Кэнка.

– Хси, отдал двадцать кайил за бледнолицую рабыню! – заржал один из мужчин, собравшихся вокруг.

– Я не думаю, что позволю ему вести мои торговые дела вместо меня, – усмехнулся другой.

– Получилось две шутки, – смеялся ещё один. – Хси сам выставил себя идиотом, решив, что Кэнка не пойдёт на обмен, а затем Кэнка обманул его, сделав обмен очень прибыльным!

– Если бы только я мог бы сделать также в обмене подарками! – завистливо сказал ещё кто-то.

По толпе перекатывались волны смеха.

– Подойди, девка, – зло приказал Хси Виньеле.

Было заметно, что он хотел как можно скорее скрыться с этого места, где, совершенно неожиданно для него, они с Кэнкой поменялись местами, и вместо триумфа, его, Хси – сына вождя, не только превзошли, но и выставили идиотом. Это жестоко жалило его тщеславие.

– Иди с ним, – велел Кэнка Виньеле, и та нетвёрдо поднялась на ноги.

Хси отвернулся. Но он не успел сделать больше двух шагов, как Кэнка крикнул ему вслед:

– Задержись, Хси, мой друг!

Хси, в бешенстве повернулся лицом к Кэнке, его пальцы сжимавшие рукоять ножа побелели от напряжения.

– Сейчас – время заключения мира, – напомнил Кэнка. – Это – время пиров и танцев. Это – время обмена подарками.

Глаза Хси свирепо сверкнули.

– Я дарю тебе двадцать кайил! – крикнул Кэнка, поднимая повод. – Они твои!

– У меня нет ничего достойного двадцати кайилам, чтобы отдать тебе! – закричал Хси в ярости.

– Я готов взять её, – показал Кэнка, на Виньелу.

– Не-е-ет, – внезапно протянул Хси. – Я отлично знаю, что Ты хочешь её. Я оставлю её себе!

– Ну что же, сделай так, это твоё право. Но тогда, – засмеявшись сказал Кэнка, поворачиваясь к толпе, – это позволяет говорить всем здесь собравшимся, что Хси потерял свою честь, что он не участвовал в обмене подарками, чем доказал что оказался низким и мелочным мужчиной, что он испытывает недостаток благородства и великодушия воина Кайилы!

– Я – воин Кайила! – в ярости заорал Хси. – Ты про меня сказал, что я теперь ничтожный и мелочный? Хси щедр! Хси благороден! Хси – щедрый и благородный воин! Хси – воин Кайила! Хси не может потерять свою честь!

– Правда?

– Она твоя! – крикнул Хси.

– А кайилы – твои, – улыбнулся Кэнка, вручая повод табуна кайил одному из друзей Хси, Солдат Слинов.

Виньела упала к ногам Кэнки, почти теряя сознание.

Хси яростью уставился на Кэнку. Его рука сжимала ножны его ножа.

– Я думаю, что Кэнка хочет эту женщину, – заметил мужчина в толпе.

– Я думаю также, – ответил ему другой.

– Интересно, – отозвался третий.

– Было уже три шутки, – посчитал кто-то. – Кэнка делал вид, что не хочет меняться, потом он пошёл на обмен, обдурив Хси, а затем, желая вернуть женщину, он снова выставил Хси идиотом, вынуждая его, против его чести, обменять её снова.

Я улыбнулся. Сам я думал, что почести в этом весёлом обмене более заслуженно надо предоставить Кувигнаке, а не его брату. Его острый ум, как показалось мне, выиграл сегодня и предотвратил возможное кровопролитие. Я уверен, что и Кэнка не ни разу не заблуждался по этому поводу.

– Хорошая история, – заметил какой-то мужчина. – В течение лет её не раз ещё будут пересказывать.

– И это не собственная повесть, – добавил кто-то. – Мы все можем рассказать про это.

– Да, это точно, – в предвкушении, сказал первый.

Множество историй среди краснокожих, являются собственными повестями, то есть историями, которые имеет право рассказывать только один мужчина. Если кто-то захочет услышать такую повесть, ему надо попросить, чтобы сам владелец рассказал её. Это – привилегия владеть повестью. Она может сделать владельца важным человеком, ведь чтобы послушать повесть, нужно приехать к нему. Иногда они рассказывают в специальные дни, дни пересказа повести, и многие люди придут в такой день, чтобы послушать. Некоторые мужчины бедны, и владеют немногим, но у них есть повесть, и обладание хорошей повестью, по мнению дикарей, делает мужчину богачом. Такие истории, как и другие формы движимого имущества, могут быть отданы или проданы. Однако они, редко продаются, поскольку дикарям не нравится думать, что у их повести, может быть цена. Им нравится думать об этом как о чём-то слишком драгоценном, чтобы это можно было продать. Таким образом, как все драгоценные или бесценные вещи, они должны сохраняться, или дариться, сохраняться как сокровища, или отдаваться даром мужчиной, сердце которого поёт, делая подарки. Иногда мужчина завещает свою повесть своим наследникам. Например, некоторые повести в течение нескольких поколений были в собственности одной семьи. С другой стороны, владелец может передать повесть тому, кому она понравилась, или тому о ком он думает, что тот является хорошим рассказчиком.

– Завтра, – в сердцах закричал Хси, тыкая его пальцем в Кэнку, – мой отец заберёт женщину! Завтра, к полудню, он возьмет её у тебя для Жёлтых Ножей!

Хси взбешённо развернулся и зашагал между вигвамами. Его сопровождали товарищи из Солдат Слинов, уводя следом табун кайил.

– Как думаешь, он правда сделает это? – поинтересовался я у Кэнки.

– Нет. Махпиясапа рассержен на меня, но он – хороший вождь. Он знает традиции Кайила. Он никогда не заберёт женщину у меня против моей воли.

Затем Кэнка присел рядом с Виньелой, и помог ей подняться на колени, удерживая перед собой.

– Не бойся, – постарался он успокоить девушка.

– Вы отдали меня, – прошептала она.

– Только на мгновение, – объяснил он, – и только в пределах наших традиций. Не было опасности потерять тебя.

– Вы отдали меня, – как сомнамбула повторила девушка.

– Уже всё позади, – постарался успокоить её Кэнка. – Я не сделаю этого снова.

– Разве я Вам не нравлюсь? – спросила Виньела шёпотом.

– Да, – сказал Кэнка, – Ты мне нравишься.

– Не отдавайте меня всем и каждому, – попросила она.

– Я никогда никому тебя не отдам, – пообещал он. – Я люблю тебя.

Она пораженно посмотрела на него, а затем, дрожа и рыдая прижалась к его рукам.

– Я тоже люблю Вас, мой Господин, – сквозь счастливые слёзы проговорила рабыня.

Кэнка позволил ей поплакать какое-то время, сжимая её в своих руках. Потом поднял её на руки и осторожно занес своё сокровище в темноту своего вигвама.

– Кэнка вполне себе неплохо пообщался с Хси, как мне кажется, – заметил Кувигнака.

– А мне показалось, что это Кувигнака пообщался с Хси вполне себе неплохо, -усмехнулся я. – Конечно, Кэнка это знает, но я подозреваю, что, к сожалению, и Хси это тоже понял.

– Хси – умный парень, – согласился Кувигнака. – Я думаю, что самое время, ему самому вкусить его собственное горькое лекарство.

– Те, кто прописывают такое лекарство, редко любят принимать его сами, -предупредил я.

– Я думаю, что теперь у меня есть некоторое удовлетворение за его уловку с лощиной и потерю мяса, – хихикнул Кувигнака.

– Ты не думаешь, что это может обернуться проблемой?

– Нет, – отмахнулся Кувигнака. – Хси конечно взбешён, но он ничего не может поделать. В пределах наших обычаев он беспомощен.

– А что, если он выйдет за пределы ваших обычаев?

– Он не сделает этого, – покачал головой Кувигнака. – Хси, что бы он ни говорил и ни делал, является Кайилой. Он благороден.

– Он угрожал Кэнке, что Махпиясапа завтра отберёт Виньелу, – напомнил я. – Он, конечно, не мог знать, что этого наверняка, и как мне кажется по всей вероятности, это просто ложная угроза. Но, в то же время, справедливо и то, что он лгал в случае с мясом.

– Это верно, – задумчиво сказал Кувигнака. – Он действительно не должен был так поступать. Это не то, что было бы приличным для мужчины.

– Да, такие понятия, как цивилизация, дружба и товарообмен чрезвычайно зависят от доверия.

– Также, это может быть опасно для него, – размышлял Кувигнака.

– Как это? – удивился я.

– Щит может предать его, – объяснил Кувигнака.

Я пристально посмотрел на Кувигнаку, ожидая продолжения.

– Да. Это – известный факт. Щит может не захотеть защищать тебя, если Ты -лгун.

– Щиты не ведут себя так за пределами Прерий, – улыбнулся я.

– Ты – скептик, я вижу, – сказала Кувигнака. – Но, заверяю тебя, мой друг, я говорю о щитах народов Прерий и в пределах Прерий. Это не Ваши обычные щиты. Они сделаны при помощи заклятий. Магия войны использована при их конструировании и создании. Они не просто доспехи, не просто хитрые конструкции из металла или кожи. Они святы. Они драгоценны. Они – друзья и союзники. Конечно, Ты же видел их установленных на треногах позади вигвамов, греющихся на солнце?

– Да, – признал я.

– Они должны впитать силу солнца.

– Я понимаю.

– Ты не стал бы делать этого с обычным щитом, не так ли? – спросил Кувигнака.

– Конечно, нет, – согласился я.

– А значит, это не обычные щиты.

– В сражении, некоторые воины более удачливы, чем другие.

– Конечно. Просто их магия войны, более сильна.

– Понимаю.

– Пора возвратиться в наш вигвам, – сказал Кувигнака.

– Ты говоришь по-гореански, – заметил я. – Ты жил среди белых.

– Да, и что? – спросил Кувигнака.

– Ты действительно веришь в это?

– Во что, в это?

– Я о щитах, – напомнил я.

– Конечно.

– А если серьезно.

– Я сам не знаю, – улыбнулся Кувигнака. – Возможно – да. Возможно – нет.

– Все ваши люди верят таким вещам?

– Большинство, как мне кажется, – ответил Кувигнака.

– А что на счёт воинов, таких как Кэнка и Хси, они верят в это?

– Конечно, – уверенно сказал Кувигнака.

– Пойдем в наш вигвам, – предложил я.

– Да, – поддержал меня Кувигнака. – Я должен отдохнуть. Завтра я буду танцевать. Завтра будет великий день!

16. Оипутаке

– Господин! Господин! – радостно крикнула девушка с белокурыми волосами, хватая меня за руку.

Блондинка удачно встретила меня позади вигвама. Она была обнажена, за исключением бисерного ошейника завязанного на её горле. Это утро, было утром дня большого танца. Рабыня встала передо мной на колени, как-никак я был мужчина.

– Я так счастлива, Господин! Я так счастлива! – восклицала она.

– Почему Ты не в стаде? – оглядываясь вокруг, спросил я, беспокоясь за неё. – Надеюсь, Ты не сбежала, не так ли?

Наказание для девушки, отбившейся от её стада, или сбежавшей оттуда, было не шуточным. Первое нарушение влекло за собой передачу краснокожим женщинам, что означало многие дни мучений и пыток. За второе нарушение перерезали сухожилия и оставляли в прериях.

– Нет, – засмеялась она, не поднимаясь с колен. – Меня забрали оттуда! Я больше не стадная девка!

– У тебя другой ошейник, – заметил я.

Это был красивый ошейник, сделанный из красно-жёлтого бисера.

– У меня теперь новый господин, – гордо и счастливо сказала блондинка.

– Что же произошло? – поинтересовался я.

– Вчера вечером, – начала рассказывать она, – меня, и других рабынь, передали во время обмена подарками. Мой бывший владелец, я думаю, собирался избавиться от никчёмной девки, но как только я оказалась на расстеленной шкуре внутри вигвама моего нового владельца, начала служить ему, восхитительно, как покорённая рабыня. Он ликовал. Я думаю, что он был очень мной доволен. Он сказал, что я оказалась изумительным подарком. Он даже дал моему прежнему хозяину ещё одну кайилу. Тот хозяин был просто в бешенстве от того, что избавился от меня. Но теперь он уже ничего не может поделать с этим. Я теперь принадлежу новому краснокожему господину.

– Замечательно, – порадовался я за свою знакомую.

– А ещё, у меня теперь есть имя! – похвасталась она.

– И что же это?

– Oiputake, – гордо сказала она.

– Это слово переводится как поцелуй, – кивнул я.

– Да, – заулыбалась Оипутаке, и, хихикнув, добавила: – Иногда, я не знаю, это мой владелец просто подзывает меня или приказывает, чтобы я ублажила его!

– Раз уж Ты – рабыня, то я не думаю, что Ты можешь иметь выбор в этом вопросе, – улыбнулся я.

– Я и не выбираю, – смеясь, сказала блондинка. – Если я имею малейшие сомнения, я целую его.

Я улыбнулся.

– И это изумительное чудовище в том, что касается власти надо мной, совершенно не строг в моём решении этой двусмысленности!

– Оипутаке – произнёс я.

– Да, Господин, – сказала она, и, наклонившись вперед, поцеловал меня в бедро.

– Я вижу, что есть некоторые преимущества, в предоставлении девушке такого имени, – признал я.

– Вы, мужчины абсолютно одинаковы, в том, что касается владения нами, -засмеялась Оипутаке.

– Возможно, – не стал я спорить.

– Мой Господин пообещал мне, что, если я продолжу ублажать его, как ему нравится, он может даже разрешить мне одежду, – похвасталась она.

– Замечательно.

– И он может заплести мне волосы, – радостно добавила она.

– Он должен остерегаться, чтобы он не стать безвольным с тобой.

– Я не думаю, что существует подобная вероятность. Он – краснокожий.

– А Ты хотела бы сделать его безвольным, так, чтобы Ты могла вертеть им как захочешь? – поинтересовался я.

– Нет, – твёрдо сказала она. – Я хочу только быть его прекрасной во всех отношениях рабыней.

– Он – краснокожий. Я не думаю, что есть малейший шанс, что тебе бы позволили быть чем-либо еще.

– Нет, Господин, он не позволит, – засмеялась она.

– Ты кажешься счастливой, – отметил я.

– Я, непередаваемо счастлива. И я в долгу перед Вами за это, – сказала Оипутаке.

– Передо мной, – я пожал плечами, – или перед любым другим мужчиной.

– Это были Вы. И я никогда не забуду этого, – сказала девушка, и её глаза подёрнулись дымкой.

– Есть только одна вещь, которая меня пугает, – добавила она.

– И что же это, – заинтересовался я.

– Я стала так беспомощна, перед моими потребностями, – призналась она.

– Да, и что в этом пугающего?

– Мои аппетиты были разожжены вами, – пояснила она. – Вы пробудили мои потребности. Теперь это бросает меня в полную власть мужчин.

Она заёрзала на коленях, свела и сильно сдавила бедра.

– Это обычное дело для рабыни, – отметил я.

– Теперь, я загораюсь, едва только завидев привлекательного мужчину, – кусая губы, призналась Оипутаке. – При этом я сразу становлюсь теплой и влажной. Я уже не говорю о том, что со мной происходит, когда я голая в ошейнике и на коленях перед ним.

– Я понимаю тебя.

– Когда-то, я не могла даже представить, что могла бы однажды молить мужчину о его прикосновении, но вчера вечером, в руках моего господина, я это сделала. Слезно, я, когда-то гордая свободная женщина Ара, теперь всего лишь рабыня, я умоляла его о ласке, – прошептала рабыня.

– И он снизошёл до твоей мольбы?

– Да, – улыбнулась она. – Я люблю его!

– А ведь он мог бы выпороть тебя вместо этого, – предупредил я.

– Я знаю, – сказала она, – поскольку я – всего лишь рабыня. Я люблю его! Я люблю его!

– Я счастлив за тебя, – признался я.

– Спасибо, Господин.

– Надеюсь, Ты ему отдалась полностью?

– О да, – довольно улыбнулась рабыня. – Я отдалась ему до самого дна моего живота.

– Превосходно, – похвалил я девушку.

Она снова заёрзала на коленях передо мной.

– Тебя что-то мучает?

– Но ведь именно Вы первым вызвали во мне эти ощущения, – напомнила она.

– Да?

– Они делают меня беспомощным перед почти любым мужчиной, – созналась девушка.

– И что, это за ощущения? – решил уточнить я.

– Иногда мое сердце трепещет, а мое дыхание ускоряется. Иногда вся моя кожа внезапно оказывается, залита теплом. Тогда мне кажется, что мои груди и бедра просят о прикосновении. Я хочу оказаться в объятиях, я хочу ласки. Мой живот становится горячим и чувствительным. Я чувствую желание. Моё лоно увлажняется. Запах моего желания окружает меня.

– Поцелуй мои ноги, – скомандовал я Оипутаке.

Она наклонилась и целовала мои ноги, потом подняла голову и посмотрела на меня. В её глазах стояли слезы.

– Тебя тревожат такие ощущения? – спросил я.

– Иногда, – признала Оипутаке, – я так стыжусь этих изменений, происходящих в моем теле.

– Это пустяки, и не стоят того, чтобы их стыдиться, – объяснил я. Скорее надо радоваться, что твоё тело, наконец-то, освобожденное от запретов, комплексов и жёсткости, теперь находится в прекрасном рабочем состоянии.

– Прекрасное рабочее состояние? – удивлённо переспросила блондинка.

– Конечно. Ощущения, которые Ты описываешь, и многие другие подобные, являются естественными реакциями здоровой и влюбленной женщины в присутствии привлекательного мужчины. Вместо того чтобы чувствовать стыд при их появлении, тебе стоит чувствовать беспокойство, если бы они не возникали. Не появление таких ощущений, в ситуациях, в которых было бы естественно их почувствовать, по-видимому, будет тебе подсказкой относительно присутствия некоего неуместного барьера или блока, физического, или что более вероятно психологического характера.

– Но бывают ли такие ощущения у хороших женщин?

– Я не знаю, – пожал я плечами. – Знаю, что у больных женщин их не бывает.

Она посмотрела на меня.

– Что есть «хорошая женщина», – спросил я, – та, кто является естественной, непосредственной, женственной и любящей, или та, кто соответствует определенным культурным стереотипам. Кстати, эти стереотипы часто являются результатом попыток со стороны агрессивных сумасшедших наложить свои комплексы, которые они неспособными изжить на других?

Она не говорила, стояла на коленях, и размышляла

– Некоторые добродетели, на мой взгляд, требуют лечения, – высказал я своё мнение.

– Но такие ощущения, могут сделать женщину рабыней.

– Да, – согласился я.

– Теперь, я понимаю, почему некоторые женщины так их боятся, – сказала Оипутаке.

– Я тоже это понимаю, – согласился я с ней. – Но Ты – рабыня, так что, Ты не должна беспокоиться по этому поводу. Порабощенная, Ты освобождена, как это ни парадоксально, чтобы быть свободной.