Текст книги "Побратимы Гора (ЛП)"

Автор книги: Джон Норман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 35 страниц)

– Нет, – сказали брюнетка и блондинка почто хором.

– Вы помните двух молодых людей, которых недавно изгнали из загона? Их звали Кабачок и Клубника, – поинтересовался я у Тыквы.

– Да, – печально сказал он.

– Они уже в безопасности, – успокоил я его, – в стойбище Кайил.

– Я очень рад это слышать! – радостно воскликнул Тыква.

– Замечательно! – послышались сразу несколько возгласов.

Я видел, что они действительно не хотели, чтобы пара молодых людей погибла в прериях, за то, что они была замечены трогающими друг друга. Я подозревал, что так и будет.

– Это Редька захотела их изгнать, – сообщил Морковь.

– Они были пойманы, когда трогали друг друга, – сердито заявила Редька.

– Кабачок взял себе имя народа Кайил, – рассказал я. – Теперь он Wayuhahaka, что означает «Тот, Кто Владеет Многим».

– Но он же, ничем не владеет, – заметила Редька.

– Он нашёл своё мужество, – объяснил я, – и никто, и никогда теперь, не сможет отобрать у него этого.

– Это не подходящее имя для Одинакового, – зло сказала Редька.

– А он больше не Одинаковый, – усмехнулся я.

– Отвратительно, – сморщилась она.

– Он уже учится пользоваться луком и копьём, – сообщил я Тыкве.

– Любопытно, – ответил тот.

– А Клубника осталась Клубникой, – добавил я. – По крайней мере, сейчас, это имя ей оставлено. Он ещё не счел целесообразным изменять его.

– Что значит «ей оставлено»? – спросила Редька. – Как это «Он ещё не счёл целесообразным изменять его»?

– Он нашёл её приятной, – пожал я плечами. – Он сделал её своей рабыней.

– Своей рабыней! – тяжело задышала брюнетка, помешивающая кашу.

– Да.

Брюнетка даже прекратила помешивать кашу.

– Значит, он может снять с неё одежду, если пожелает, – сказала блондинка, также делая паузу в помешивании.

– Одета она или нет, теперь, полностью зависит от его желания, подтвердил я.

– И он может трогать её всякий раз, когда пожелает? – спросила другая женщина Ваниямпи.

– Конечно, – ответил я. – Когда, как, где и столько, сколько ему нравится. И поскольку она – рабыня, она может теперь выпрашивать его ласку, и умолять о его прикосновении.

– Если она теперь рабыня, она должна повиноваться ему, не так ли? – спросила брюнетка.

– Она должна не просто повиноваться ему, а делать это превосходно, и во всех случаях, – пояснил я.

– Мешайте кашу, – напомнила Редька, застывшим женщинам.

Эти две девушки снова вернулись к прежнему занятию.

– Она – тоже рабыня, не так ли? – спросила женщина Ваниямпи, которая уже говорила прежде, и кто не была занята готовкой, указывая на Миру.

– Да, – кивнул я головой, а Мира скромно опустила свою.

– Не рассматривайте её, – прикрикнула Редька, – особенно, это касается тех из вас, чья одежда имеют большие размеры!

– Любой может смотреть на неё, кому нравится это делать, – вдруг сказал Тыква.

Мира покраснела, и ещё ниже склонила голову. Тыква был прав, конечно. Рабыни, будучи предметами собственности, могут быть осмотрены любым, кому хочется это делать.

– Я не хочу, чтобы она находилась среди нас, – зло заявила Редька.

– Почему это? – поинтересовался я.

– Она – рабыня.

– Я думал, что все Ваниямпи рабы, – напомнил я ей.

Редька в бешенстве посмотрела на меня.

– Безусловно, не замечание рабства – лучшее убежище, – усмехнулся я.

– Каша готова, – сказала темноволосая девушка, помешивая ложкой, пузырящуюся и булькающую массу в котле.

– Давайте ужинать, – предложил Тыква.

– Что она делает? – возмущённо спросила Редька.

– Она прислуживает мне, – объяснил я.

Мира стоя передо мной на коленях, опустив вниз голову, протягивала ко мне руки с миской каши, предлагая мне поесть.

Котёл с кашей уже был снят со стойки и отставлен в сторону. Блондинка принесла деревянные миски и ложки.

– Здесь каждый обслуживает себя сам, в порядке очереди, – сварливо сказала Редька.

– Ваша каша, Господин, – меж тем предложила мне Мира.

– Спасибо, – поблагодарил я девушку, беря миску, и рабыня вернулась в очередь к котлу, чтобы принести кашу для Кувигнаки и Хси.

– Она симпатична, не так ли? – поинтересовалась брюнетка, у Моркови, который внимательно наблюдал за Мирой.

– Да, – признал он.

– А я симпатична? – спросила брюнетка.

– Ты не симпатична, и Ты не уродлива, – ответил он. – Ты – Одинаковая. Одинаковые не бывают симпатичными, и они бывают уродливыми. Они все одинаковые.

– Ох, – вздохнула она.

Мира уже возвратилась от котла и опустилась на колени около Кувигнаки, и, опустив голову, на вытянутых руках предложила кашу ему, точно таким же способом, как и мне.

– Спасибо, – кивнул Кувигнака, и девушка отправилась к котлу за следующей порцией.

– Она хорошо прислуживает, – отметил Тыква.

– Женщины быстро обучаются, – пожал я плечами в ответ.

Брюнетка и блондинка, которые готовили кашу, и сидели со скрещенными ногами около Моркови и Капусты, вдруг встали и снова встали в очередь за кашей.

– Я много думал о том, что мы обсуждали, – сказал мне Тыква. – Я думал об этом много раз.

– Я надеялся, что Ты мог бы это делать, – признал я, а в действительности, ради этого я и приехал в барак Ваниямпи на этот раз.

Мира подошла нам, и теперь встала на колени перед Хси, предлагая ему миску каши, как ранее мне и Кувигнаке. Он с достоинством взял миску одной рукой, а другой щёлкнул пальцами, обратившись к ней на языке Кайил. Рабыня опустила голову к земле перед ним. Хси сказал снова, и она покорно поцеловала пол перед ним. Новый приказ, и девушка выпрямилась и с снова опустила голову до земли у его ног. Ещё команда, и она вернулась к своему прежнему положению, стоя на коленях, выпрямившись и разведя ноги в стороны. Хси сказал ещё слово, и она кротко опустила голову.

– Она подчиняется с совершенством, – похвалил Тыква.

– Как волнующе это должно быть, находиться под властью мужчины и повиноваться ему с таким совершенством, – тихо прошептала женщина Ваниямпи, ни к кому не обращаясь.

– Спасибо, Хси, – сказал я на Кайила.

– Спасибо, Хси, – повторил Кувигнака.

– Это – пустяк, – улыбнулся Хси.

Урок Хси не был для нас бесполезен. Мы с Кувигнакой, возможно неосмотрительно, относились к Мире слишком мягко. Рабыня, с которой обращаются столь мягко, может начать забывать, что она – рабыня. Бывает, что необходимо напомнить ей о её положении. Порка в этом случае может оказаться наиболее полезной.

Две девушки, которые недавно ушли за кашей, темноволосая и белокурая, уже вернулись назад, каждая с миской, вновь наполненной пищей. Они появились как раз вовремя, чтобы понаблюдать за действиями Хси и Миры. Девушек почти трясло от волнения.

– Я принесла Вам ещё немного каши, – сказала темноволосая, становясь на колени перед Морковью.

Он пораженно уставился на неё, как будто увидел девушку впервые в жизни.

– Вы не хотели бы ещё немного? – тихим голосом спросила она.

– Да, – ответил он, в прострации беря миску из её рук.

– Я Вам принесла добавку, – теперь уже белокурая, опустившись на колени около Капусты, протягивала свою миску к нему.

– Спасибо, – поблагодарил он, пораженный до глубины души.

– Здесь каждый приносит себе свою кашу сам, – зло бросила Редька.

– Нет, – упрямо заявили девушки.

– Я думаю, что даже притом, что Ты – Одинаковая, возможно Ты симпатичная, -наконец выговорил Морковь, обращаясь к брюнетке.

– А могли бы Вы командовать мной, – вдруг спросила она, – как, командовали той девушкой.

– Нет, – воскликнул он, – конечно, нет! Ты – Одинаковая!

– Ох, – вздохнула она, явно разочарованно.

– У Вас разве нет неотложных дел где-нибудь в другом месте? – попыталась намекнуть мне Редька.

– Нет, – усмехнулся я.

– Я думаю, что сейчас самое время, вам оставить наше поселение, – уже прямо указала она на дверь.

– Я ещё не доел свою кашу, – показал я ей свою миску.

– Не будьте грубой, Редька, – раздражённо буркнул Тыква. – Они – наши гости.

Редька вскинула голову, как мне показалась в нетипичном для неё, почти женском жесте, и отвела взгляд.

Я вручил остатки своей каши, размазанные по деревянной миске Мире, оставив ложку у себя. Она уже не была столь глупа, чтобы попросить её. Рабынь обычно кормят вообще без посуды. Кстати, каша к настоящему времени, конечно, уже остыла.

– В случае необходимости, Вы можете быть выставлены силой, – предупредила Редька.

– Что-то я сомневаюсь в этом, – усмехнулся я.

– Что Вы хотите от нас? Зачем Вы сюда приехали? – наконец поинтересовалась она.

– Конечно же, ради удовольствия разделения котла с друзьями. Разве это не является достаточной причиной?

Женщина впилась в меня взглядом полным ярости.

Мира с аппетитом доела кашу, и теперь, пальцами и языком доводила миску до идеальной чистоты. Теперь, она уже не ела, как могла бы есть богатая свободная женщина, с золотой посуды турианской вилкой, в каком-нибудь роскошном прекрасном доме. Она уплела кашу, как рабыня, и была благодарна за, то, что её покормили.

– Кажется, что вот теперь, вам пора бы отправляться, – едко заявила Редька.

Но вместо ответа, я поднялся и обошёл вокруг костра, выбрав место около нескольких Ваниямпи. Они быстро отодвинулись, освободив пространство вокруг меня.

– Ко мне, Мира, – резко скомандовал я.

Девушка стремительно вскочила на ноги и, обежав костёр, встала передо мной. Она была очень красива в её подпоясанных тряпках.

– Сними одежду, – приказал я ей.

Она подняла руки к затылку, чтобы распустить узел воротника, от этого движения линия её грудей приподнялась, сделав их форму ещё более привлекательной.

Благоговейный вздох прокатился по рядам Ваниямпи.

Она потянула узел слева на её бедре. Крик удовольствия пробежал среди Ваниямпи. Прежняя Леди Мира из Венны стояла передо мной, уже как обнажённая рабыня.

– К моим губам, рабыня, – скомандовал я, и она растаяла в моих руках, обнимая и целуя меня, как положено рабыне в объятиях её господина.

– А-и-и-и! – восхищённо, но тихо крикнули некоторые из мужчин.

– О-о-ох, – вздохом возбуждения вторили им женщины.

Я не отрывался от губ своей рабыни.

Казалось, она заблудилась в моих объятиях. Она потерянно скулила. Она отдалась моим рукам, сдаваясь мне полностью, как и должна это делать рабыня, если не хочет быть избитой владельцем.

– Выбросить их! – услышал я, дикий крик, доносившийся до меня, как если бы из страшного далёко. – Выбросить их!

Потихоньку отходя от охватившего меня желания и страсти, я начал смутно ощущать стук маленьких кулаков по моей спине. Потом удары прекратились, кто бы ни делал это, но его явно оттащили от меня.

Я осмотрелся затуманенным взглядом. Тыква, с трудом удерживал извивающуюся Редьку.

– Выбросить их! – билась в истерике Редька. – Выбросить их!

Темноволосая, что перемешивала кашу, внезапно, вызывающе глядя на Редьку, выскользнула из своей одежды. Блондинка немедленно последовала её примеру. Эти две, надо признать – красотки, оказались столь же обнажены как Мира.

– Нет! – визжала Редька, в ужасе глядя на них. – Нет!

– Да! Да! – кричали ей девушки.

– Изгнать их! – закричала Редька, указывая не только на этих двух девушек, но и на Морковь с Капустой. – Всех их изгнать!

– Жёлтые Ножи! – крикнул мужчина, стоявший около двери.

В бараке Ваниямпи мгновенно повисла осязаемая тишина. Редька перестала биться в истерике и побледнела.

– Их там двое, – сообщил мужчина. – Они стоят у ворот.

– Что там происходит? – спросил Хси Кувигнаку.

Кувигнака коротко изложил ему суть дела. Хси кивнул, и оба моих друга поднялись на ноги. Я оторвался от Миры, и присоединился к ним. Мы обменялись взглядами, и без лишних слов приготовили наше оружие. Я не рассчитывал на появление здесь Жёлтых Ножей.

– Я пойду, посмотрю, чего они хотят, – сказал Тыква. Он обернулся и покинул барак.

– Они не уйдут, – дрожа от испуга, сказала Редька. – Я знаю это!

– Как Ты думаешь, что им надо? – поинтересовался я её мнением.

– Я не знаю, – пожала она плечами. – Еда? Ночлег? Они могут потребовать у нас все, что им понравится.

– Они берут то, что они хотят, – объяснил мужчина.

– Я привлекательна? – меж тем, спросила брюнетка у Моркови.

– Да, – признал он, наконец. – О, да! Ты привлекательна! Ты красива!

– А я? – пристала блондинка к Капусте.

– Да, – восхищённо ответил он. – Ты, тоже красива!

– Тогда, обними меня и соедини свои губы с моими, – потребовала брюнетка от Моркови.

– Но ведь для этого мне нужно тронуть тебя!

– Я раздета. Поцелуйте меня, я прошу Вас!

– Я дотронусь до тебя! – прошептал он.

– Я не смогу быть женщиной, если Вы не будете мужчиной.

И он взял её в руки, и они поцеловались. Светловолосая, не отставала от подруги, и уже была в руках Капусты.

– Вы – идиоты! – отчаянно прошипела Редька.

Тогда Морковь и Капуста, обнимая своих девушек, повернулись к остальной части населения барака, собравшейся у порога, чтобы оценить произведённое впечатление.

В барак Ваниямпи стояла полная тишина. Лишь слышен, треск поленьев костре. Я взглянул на двух девушек, стоявших с Морковью и Капустой.

Они разделись сами. Совершенно ясно, что они были рабынями. Теперь весь вопрос только в том, кто станет их владельцами. Обычно краснокожие не интересуются женщинами Ваниямпи, но у меня не было сомнений, для этих двух красоток Жёлтые Ножи будут готовы сделать исключение. Они были желанны и красивы. Но даже их нагота была здесь ни при чём. Я думаю, что в большей степени здесь играло роль нечто иное, нечто, что пряталось внутри их, нечто психологическое. Это нечто, возможно, лучше всего можно охарактеризовать, как признание ими их женственности. В любом случае, теперь, они больше не были женщинами Ваниямпи, они стали призами и сокровищами, они оказались вполне достойны того, чтобы быть связанными по рукам и бежать за кайилой господина. Я не думал, что Жёлтые Ножи сочтут целесообразным пренебрегать ими. Слишком, очевидно, было то, что они теперь готовы быть покорными желанию мужчины. Я рассматривал девушек, Морковь, Капусту. Я задавался вопросом, воспротивятся ли эти недомужчины, если Жёлтые Ножи войдут и решат, что девушки представляя для них интерес, должны быть, связаны и уведены с ними. Поначалу, я предположил, что нет – даже не возразят, поскольку они были мужчинами Ваниямпи. Но потом я посмотрел в их глаза, и улыбнулся сам себе. В их глазах была решимость защищать свою собственность. Возможно, в конце концов, они были мужчинами.

– Они войдут, – обречённо сказала Редька. – Я знаю это!

– Вам надо спрятаться, – посоветовал мужчина.

– Не думаю, – усмехнулся я.

– Если они найдут вас здесь, то они убьют вас, – сказал мужчина.

– Нет, если они найдут меня здесь, то именно они будут убиты, – осадил я его.

– Вы должны уйти! – заявила Редька.

– Нет.

– Вы не понимаете, что в опасности не только Вы, – запричитала Редька. – Разве Вы не понимаете этого? Они подумают, что мы оказали вам гостеприимство!

– Но Вы именно это и сделали, – напомнил я. – Каша была превосходна. Спасибо.

– Возможно, они захотят убить не только вас, – закричала она. – Они могут захотеть убить нас всех!

– Возможно, – не стал спорить я с истеричкой.

– Вы должны уйти, – потребовала она. – Ваше присутствие здесь подвергает опасности всех нас!

– Я так не думаю.

– Уходите! – приказала Редька.

– Вы же не ожидаете, что они вот так возьмут и выйдут, – заметил мужчина. – Там, снаружи, Жёлтые Ножи.

– Возможно, они могли бы сбежать в другую сторону. Можно сделать подкоп под столбами, – предложил второй.

– Я не думаю, что на это есть время, – отмахнулся третий.

– К тому же, будет трудно быстро скрыть следы такого побега, – добавил первый.

– Верно, – согласился второй.

– Вы правы! – крикнула Редька. – Если их поймают, при побеге, или если обнаружат следы такого побега, то Жёлтые Ножи в любом случае поймут, что они были здесь.

– Это кажется логичным, – признали мужчины.

– У нас есть шанс! – заявила Редька.

Ваниямпи с интересом уставились на неё.

– Мы можем сделать только одно! Теперь я вижу это совершенно ясно!

– И что же это? – спросил мужчина.

– Схватить их! – дико закричала она, показывая на нас пальцем. – Хватайте их!

Но никто даже не пошевелился.

– Хватайте их! – верещала Редька. – Вы что, хотите умереть? Вы хотите, чтобы вас убили? Хватайте их!

– Зачем? – удивлённо спросил один из мужчин.

– Я не хочу умирать! – кричала она. – Я не хочу быть убитой Жёлтыми Ножами!

Ваниямпи в растерянности смотрели друг на друга.

– Хватайте их, вяжите их! – истерично выкрикивала женщина.

– Почему? – опять спросил мужчина.

– Да потому, что мы можем передать их Жёлтым Ножам, Вы, дурачьё! – визгливо попыталась они объяснить им. – Мы можем притвориться, что захватили их. Что мы только ждали Жёлтых Ножей, когда те прибудут к нам, чтобы мы могли передать их!

– Но Жёлтые Ножи могут убить их, – удивился мужчина.

– Да, но мы все будем спасены! Мы останемся в живых! Вы что, не понимаете? Это же – наш единственный шанс! – выкрикивала Редька.

– Мы не будем делать этого, – ответил ей мужчина.

– Морковь, Капуста – крикнула Редька, – Схватите их.

– Нет, – сказали оба.

– Я приказываю это! – взвизгнула Редька.

– Нет. Нет, – повторили Морковь с Капустой.

– Кто-то подходит! – предупредил мужчина от порога.

Хси с Кувигнакой встали по обе стороны от двери, сжимая в руках свои ножи, а я остался там, где стоял.

– Отставить! – крикнул я им на Кайила.

На пороге стоял Тыква, держа в руке украшенное перьями копьё. Я узнал оружие. Это было одно из тех двух копий, которые Ваниямпи подобрали на поле боя между наёмниками и дикарями, несколько недель назад. Очевидно, что, по крайней мере, одно копье было сохранено. Я был просто поражен. Я никак не ожидал увидеть его снова. Я даже не предполагал, что Ваниямпи могут прятать это у себя.

На наконечнике копья была кровь.

– А где Жёлтые Ножи? – удивилась Редьку.

– Я убил их, – меланхолично ответил Тыква.

– Ты убил их! – закричала она в ужасе.

– Да, – спокойно подтвердил он.

– Ты сошёл с ума! – затряслась он.

– А где другое копье? – спросил Тыква у Моркови.

– Спрятал, около края кукурузного поля, – ответил Морковь.

– Я так и думал, – кивнул Тыква. – Утром принеси.

– Принесу, – пообещал Морковь, и раздетая брюнетка, дрожа от страха и возбуждения, крепче вцепилась в его руку.

– Но ведь на самом деле Ты не убил Жёлтых Ножей, не так ли? – с надеждой простонала Редька.

– Убил, – разбил её последние надежды Тыква. – Я сделал это.

– Ты безумен! – закричала она, закрыв лицо руками. – Ты безумен!

Огромный мужчина спокойно, не говоря ни слова, рассматривал её.

– Мы обречены, – простонала она. – Мы все обречены!

– Сними свою одежду, – вдруг приказал он.

Она поражённо, открыв рот, смотрела на него.

– Полностью, – уточнил он.

– Никогда! – взвизгнула он сорвавшимся голосом.

– Сейчас же, – спокойно сказал Тыква.

Тут я заметил, что остальные женщины Ваниямпи сбрасывали с себя одежду, за исключением тех двух, кто уже сделал это раньше. Редька в ужасе смотрела вокруг себя, не веря в происходящее. Потом её глаза упёрлись окровавленные наконечник копья. С трудом оторвав глаза от оружия, она столкнулась взглядом с Тыквой. Она задрожала. Она поняла, что неповиновения он не потерпит.

– Хорошо, – довольно кивнул Тыква, наблюдая, как серое платье упало на земляной пол.

Я увидел, что Редька, как я и догадался в нашу первую встречу, была, с какой стороны не посмотри, не была непривлекательной женщиной. А положа руку на сердце, надо признать, что она была довольно соблазнительна.

– Я – лидер! – сказала она, но уже совсем не уверенно.

– Повернись, медленно, теперь встань ко мне лицом, – спокойно командовал ей Тыква. – Хорошо.

Теперь я во всех подробностях увидел, что Редька, действительно была очень красивой женщиной.

Тем временем, мужчины Ваниямпи уже осматривали остальных женщин. Некоторые сами крутились перед ними, кого-то заставляли делать это силой, вращая руками для детального осмотра. В некоторых случаях сами мужчины обходили вокруг смирно стоящих женщин, и женщины знали, что являются предметом их интереса и оценки. Этот процесс очень порадовал мужчин. Я думаю, что многие из них, никогда прежде, не представляли, насколько нежны, красивы и насколько желанны их женщины.

– Тыква! – со слезами в глазах, позвала Редька

– Я не овощ, – рыкнул он. – Я больше не Тыква.

– Я не понимаю, – отпрянула Редька.

– Я беру себе новое имя, – объявил он. – Я беру себе имя «Seibar». Теперь я -Сэйбар.

«Сэйбар», кстати, весьма распространённое на Горе мужское имя. Такой была фамилия, например, работорговца в Кайилиауке. Также, я знал двух человек в Аре с этим же именем.

– Тыква! – окликнула его Редька старой кличкой.

– Я – Сэйбар, – поправил он.

– Но это не имя Ваниямпи, – попыталась возразить она.

– Верно, – кивнул он.

– Это – дерзость. Это – неповиновение! Позволь мне надеть мою одежду, немедленно! – ещё раз пыталась она покомандовать.

– Носить тебе одежду или нет, решать буду я. И я решу этот вопрос, тогда и так, когда и как мне понравится, – ошарашил её мужчина.

– Я – лидер! – закричала она.

– На колени, – рявкнул он.

Одна за другой женщины Ваниямпи опускались на колени. Редька в страдании оглядывалась вокруг.

– Быстро, лидер, – прикрикнул Сэйбар на Редьку.

Редька встала на колени. Она неплохо выглядела у его ног.

– Я – лидер! – крикнула она.

– Нет, – огорчил он её. – Ты – всего лишь женщина.

– Но мы же – все Одинаковые! – заплакала она.

– Нет. Ты – женщина. Я – мужчина. Мы все разные.

– Учение! – плакала она. – Вспомните Учение!

– Учение ложно, – отмахнулся он. – И конечно, Ты это знала. Ты просто по какой-то причине достаточно долго использовала его, чтобы ниспровергать, отрицать и прятать свой пол.

– Нет, – замотала она головой. – Нет!

– Но теперь, больше Ты больше не будешь предавать и скрывать свой пол. Впредь, Ты объективно и открыто, будешь, тем, кто Ты есть, женщиной, – объявил Сэйбар.

– Нет! – плакала женщина.

– Твоя ложь, твои отговорки, твоё притворство закончились.

– Нет, – рыдала Редька.

– С этого момента, Ты признаёшь свой пол и будешь верна ему. Впредь, без обмана, без оговорок, в твоих мыслях, и даже в твоих самых тайных мыслях, в твоём поведении, манерах и внешности Ты будешь выражать твою женственность честно и полностью.

– Нет, нет, – заливалась он слезами.

– Впредь, Ты будешь точно тем, кто Ты есть – женщиной.

– Пожалуйста, не надо.

– Я всё сказал, – закончил Сэйбар.

– Пожалуйста. Пожалуйста, пожалуйста!

– Уже всё сказано.

Она опустила голову, сотрясаясь от рыданий.

– Естественно, за нарушение этого приказа, последует справедливое наказание, -честно предупредил он.

– Я понимаю, – всхлипнула она.

– И я не думаю, что неповиновение будет трудно обнаружить, – добавил Сэйбар, усмехнувшись.

Она кивнула. Выражение, жест, даже тон голоса, или любое, казалось бы, неприметное движение, могло бы показать отступление от правил или неповиновение. Ей больше не разрешено подавлять её женственность. Теперь она должна демонстрировать её, бескомпромиссно и подлинно. Так было решено Сэйбаром.

– Кто Ты? – строго спросил Сэйбар.

– Я – женщина, – глотая слёзы, запинаясь от рыданий, ответила Редька.

– О-о-ох, – послышался вздох кого-то из женщин Ваниямпи, тихий и взволнованный услышанным от Редьки признанием.

Сэйбар передал своё копье Моркови, и ремнём в руке, присел около Редьки.

– Что Вы делаете? – испугалась она.

Он привязал ремень к её правой щиколотке, затем оставив приблизительно шесть дюймов слабины, завязал узел и на левой. Остаток ремня мужчина пропустил между её ногами, скрестив ей запястья, принялся связать их спереди. Он решительно дёрнул концы, затягивая последний узел, и наконец, соизволил ответить:

– Связываю тебя.

Она незаметным движением, проверила тугие, плоские кожаные круги, стянувшие её руки, и побледнела, почувствовав себя совершенно беспомощной.

– На ноги, женщина, – скомандовал Сэйбар, вытягивая рукой её на ноги.

Она не могла стоять прямо, поскольку он оставил её только около восемнадцати дюймов ремня между её левой лодыжкой и связанными запястьями.

– Подойди ко всем мужчинам в этой комнате и сообщи им, кто Ты, – приказал Сэйбар.

Редька, полусогнувшись, короткими шагами, насколько это позволяли ей кожаные кандалы, посеменила к Моркови. Она посмотрела на него, глазами полными слёз.

– Я – женщина, – сказала она.

– Да, – признал Морковь.

– Я – женщина, – сообщила Редька Капусте.

– Да, – кивнул Капуста.

Наконец Редька встала передо мной, и сквозь плач проговорила:

– Я – женщина.

– Это легко увидеть, – ответил я.

Сэйбар взял её своей огромной рукой, и вывел на открытое место в середине барака.

Внезапно она вывернулась из его руки и обернулась почти падая.

– Я не женщина! – крикнула она, бесполезно дёргаясь в тугих путах.

Сэйбар, неторопливо, начал накручивать на правую ладонь кожаные ремни, поудобнее располагая их в руке. Оставив свободно свисать двухфутовые концы этих пяти ремней со своего кулака, он приблизился к Редьке. Она в ужасе уставилась, на медленно раскачивающиеся перед её глазами кожаные полосы. Она смотрела на них, почти как если бы было загипнотизирована.

– Я солгала, – пробормотала она. – Я – женщина. Я – действительно женщина!

– На колени, – услышала она короткую команду Сэйбара, и не теряя времени упала на пол.

– Ты были высокомерна и заносчива, – заявил он.

– Она изгоняла людей из нашего дома, – добавил какой-то мужчина.

– Она хотела, чтобы мы связали наших гостей и передали их Жёлтым Ножам, -напомнил второй.

– Она пыталась казаться мужчиной! – сказал третий.

– Она предала свой пол, – сказал ещё кто-то.

– Нет, – прошептала Редька. – Нет!

– А ещё Ты пытались ослабить, уменьшить и разрушить истинную мужественность, -подытожил Сэйбар.

– Нет, – закричала она. – Нет!

– Мужчины больше не хотят терпеть этого, – объявил Сэйбар. – С нас хватит.

– Я не собиралась никому повредить! – заплакала Редька.

– Мы поднимаемся, – крикнул мужчина.

– Да! Да! Да! – посыпались со всех сторон радостные мужские голоса.

Редька дико заозиралась. Потом снова остановил свой взгляд на ремнях в руке Сэйбара.

– Мы выбрали, Ты видишь, моя дорогая Редька, – сказал Сэйбар, – Мы решили подтвердить нашу естественную независимость. Эксперимент по извращению, неправде и болезни закончен. Мы теперь снова будем мужчинами.

– Сэйбар! – зарыдала она.

– Да! кричали все мужчины в бараке.

– Конечно, Ты боялась, что это могло бы однажды произойти, – усмехнулся он, глядя в её искажённое ужасом лицо.

– Опусти голову к земле, – приказал он.

Она повиновалась. Она дрожала.

– Я – женщина, – закричала она. – Я – женщина! А-а-а-а!

– Да, и мы тобой остались не довольны, – сказал ей Сэйбар, замахиваясь для следующего удара.

Надо признать, что он хорошо выпорол её. Уже через несколько мгновений она валялась на боку у его ног, связанная, рыдающая, исполосованная, наказываемая.

По знаку Сэйбара, Морковь и Капуста подняли её на ноги. Они поддерживали её, поскольку сама она удержаться на ногах была не в силах. Она смотрела на Сэйбара, сквозь свои растрепавшиеся волосы и слезы в её глазах.

– Выкиньте её отсюда, как она сделала это с другими, – велел Сэйбар.

– Нет, – вскрикнула женщина. – Нет!

– Не бойся. Тебя развяжут, как только вышвырнут за ворота. Тогда у тебя будут те же самые возможности для выживания, которое Ты предоставила другим изгнанным, -пообещал он ей с ухмылкой на лице.

– Сэйбар, пожалуйста, нет! – крикнула она, пытаясь свалиться на колени.

– Только тогда ворота закроются за тобой.

– Пожалуйста, нет! – она начала биться в истерике. – Позвольте мне встать на колени! – взмолилась она к Моркови и Капусте.

Они позволили ей упасть на колени, но лишь после знака Сэйбара.

– Я прошу проявить ко мне милосердие, – молила она.

– То же самое милосердие, которое Ты оказала другим? – поинтересовался Сэйбар.

– Нет, – зарыдала женщина, – истинное милосердие!

– Почему оно должно быть оказано тебе, если другим Ты в нём отказала?

– Мы откроем ворота, – предложил кто-то из мужчин.

– Любимая Мира, – закричал Редька, дико глядя на мою рабыню, – что я должна сделать?

Мира отпрянула, пораженная этим вопросом, обращённым именно к ней.

– Я – всего лишь рабыня, – развела она руками. – Вы – свободная женщина.

– Что я должна сделать? – испуганный повторила она.

– Вы имеете только один маленький шанс, – сообщила ей Мира.

– Скажи мне! – взмолилась Редька.

– У вас остался только один путь к спасению, который пока открыт, – сказала Мира, – но он унизительный и оскорбительный. Я даже не осмеливаюсь предложить это Вам.

– Говорите, пожалуйста, говорите!

– Умоляйте его, чтобы он сделал Вас своей рабыней, – сообщила Мира. – Тогда он может оказать вам милосердие, как полностью подчинённой женщине, своей собственности.

– Я не знаю, что мне делать, – плакала Редька.

– Если Вы – свободная женщина, гордо уйдите подальше в Прерии, чтобы погибнуть от голода и жажды, или от хищников. Если Вы – рабыня, молите, чтобы стать его рабыней, – обрисовала выбор рабыня.

– Я не знаю, что мне делать!

– Делайте то, что подсказывает ваше сердце, – предложила Мира.

– Попросите милосердия для меня, умоляйте за меня, походатайствуйте обо мне! -попросила Редька.

Мира подошла и встала на колени, склонив голову перед Сэйбаром.

– Пощадите нас, Господин, – попросила она. – Мы – всего лишь женщины, одна невольница и одна свободная. Мы знаем вашу силу. Мы знаем то, что Вы можете сделать. Мы не оспариваем ваше право. Мы просим о милосердии, хотя бы на какое-то время. Мы просим о доброте, хотя бы на мгновение.

– Ваша рабыня говорит красноречиво, – отметил Сэйбар.

– Она испытала силу мужчин, и уже знает, что они могут с ней сделать, – пожал я плечами.

Женщина в кожаных кандалах, внезапно зарыдала, и затряслась от неудержимых, подавляющих её эмоций. Её дрожь не поддавалась контролю. Очевидно, что-то происходило глубоко в её душе.

– Да, – прошептала она самой себе. – Да!

Она низко опустила голову, и без всякой команды, нежно и покорно принялась целовать ноги Сэйбара.

– Посмотри на меня, – приказал Сэйбар.

Она подняла голову. Её глаза были мокрыми от слёз. Взгляд их был невероятно мягок и нежен. Я думаю, что никогда прежде не удостаивался Сэйбар такого взгляда, как этот.

– И, несомненно, Ты подписываешься под просьбой этой рабыни, – сказал Сэйбар, указывая на Миру.

– Да. Но с одним исключением, – сказала женщина в кожаных кандалах.

– О? – удивился Сэйбар.

– В одном она ошиблась, – сказала она.

– В чём же? – заинтересовался он.

– Она сказала, что на коленях перед Вами стоят две женщины, одна невольница и одна свободная. В этом она была ошибка. Перед вами на коленях стоят две рабыни.

Мира, со слезами на глазах, внезапно схватила связанную женщину, и поцеловала её.

Я схватил Миру за волосы и отбросил её в сторону, чтобы не мешалась.

– Да, я – рабыня! – объявила женщина в кожаных кандалах, глядя в глаза Сэйбара.