Текст книги "Зарубежный криминальный роман"

Автор книги: Джон Кризи

Соавторы: Шарль Эксбрайя,Гюнтер Лофлёр
сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 31 страниц)

Первым пришел в себя Реджинальд Чедгрейв, почувствовав сильный запах жареного лука. Он открыл глаза и понял, что над ним склонилось женское лицо, страстно целующее его лоб.

– Мы бредим?

Смущенно вскрикнув, Роза отпрянула назад. Реджинальд, наконец, узнал ее.

– Но… что вы делаете, миссис Венден?

– Прошу вас, мистер Чедгрейв, пожалейте мою скромность!

– Черт возьми, миссис Венден, не ошиблись ли мы, нам показалось, что вы нас целовали?

– Я думала, что вы все еще без сознания…

– А для чего эти поцелуи, миссис Венден?

– Просто… просто я люблю вас, мистер Чедгрейв… О, мне стыдно, но я так боялась, что вы умрете!

Реджинальда очень взволновало это бесхитростное признание. Он протянул свою дружескую руку кухарке.

– Миссис Венден… Мы благодарим вас за такое проявление интереса к нам… Знайте же, что мы всегда считали вас очень приличной женщиной…

– Благодарю вас, мистер Чедгрейв.

– Мы считали, что отныне вы можете нас называть просто по имени, Роза…

Потрясенная миссис Венден разрыдалась.

– О, Роза…

– Я… я… я так счастлива… Ре… Реджинальд! Как вы себя чувствуете?

– Голова еще тяжелая, но мы считаем, что ваше лечение нам очень помогло…

Роза покраснела от счастья.

* * *

Сэр Микаэль понял, что все пропало. Скандала избежать было невозможно. Поскольку о каждом огнестрельном ранении необходимо было сообщать в полицию, его коллега предупредит Скотлэнд-Ярд, и этот ужасный полицейский начнет снова совать свой нос в его личную жизнь. Как выпутаться из этого? Что скажет Джейн? Поверила ли она тому, что он пытался ее убить? Ему следовало лишь изображать обманутого мужа, готового отомстить за свою честь. Ему не нужно было соглашаться на то, чтобы раненый Нарборо остался в его доме, но Уортэм был слабовольным человеком, да к тому же он никогда не признавал своих ошибок и ему нужно было перекладывать вину на кого-то другого. Он возненавидел Глорию, которую он обвинял во всех своих несчастьях.

Леди Джейн ломала голову, пытаясь понять, что означала эта сумасшедшая авантюра. Кто направил Мортимера к ней среди ночи? Она не возмущалась тем, что он сел ее способной принять его в своей комнате ночью. Мортимер был так устроен, что ему все казалось нормальным, коль скоро речь идет о любви. Одна мысль мучила ее: сэр Микаэль целился в нее или нет?

* * *

Придя в Ярд, Дэвид Тъюстед узнал о том, что произошло ночью в доме сэра Микаэля Уортэма. Он вызвал сержанта Эйбриджа.

– Омер, нам снова надо идти на Харли стрит. Сегодня ночью сэр Микаэль всадил пулю в плечо Мортимера Нарборо.

– Почему?

– Потому что застал его в комната своей супруги.

– Леди?

– Вы знаете, Омер, леди сделаны из того же теста, как и все, но что касается леди Джейн – это удивительно.

* * *

В доме, где царила паника, где каждый подозревал другого, Реджинальд решил взять бразды правления в свои руки. Он узнал от Маргарет, что леди Джейн отдыхала, сэр Микаэль не выходил из своей комнаты, и чуть не упал от возмущения, узнав, что раненый Мортимер Нарборо лежит в гостевой комнате. Он бросился наверх и вошел, не постучав, в комнату, где человек из Камберленда благословлял судьбу за то, что она позволила ему еще несколько часов побыть возле своей любимой. Живя сегодняшним днем, он не задумывался о будущем. И все-таки вторжение мажордома его удивило.

– Что вы хотите?

– Мы хотим убедиться! Мы надеялись, что вы оставили нас в покое!

– Что-то не так?

– Прошу нас извинить, но, сэр, мы всегда жили в мире, в котором – по крайней мере официально – соблюдаются общепринятые правила.

– Если я вас правильно понял, Реджинальд, вы хотите, чтобы я поскорее убрался отсюда?

– Как можно скорее, сэр!

– А почему, я вас спрашиваю?

– Потому что слуга, достойный этого звания, должен блюсти честь своего дома.

– Вы выражаетесь как вельможа!

– В чем вы меня упрекаете?

– Нас с самого раннего возраста научили не иметь собственного мнения или, во всяком случае, не выражать его. В этом достоинство нашей службы, которую мы имеем честь исполнять на основе старинных обычаев.

– А если я попрошу вас хоть один раз нарушить их?

– Мы никогда не позволяли себе никаких слабостей.

– Я слишком счастлив, несмотря на полученную пулю, чтобы сердиться.

– Его светлость герцог Киркенн, у которого мы имели честь служить, обычно говорил, что счастье – это состояние духа и что только посредственные души испытывают отсутствие метафизического беспокойства и считают себя счастливыми.

– Ваш герцог был глуп.

– Мы не можем допустить, чтобы в нашем присутствии выражались в таком тоне о членах семьи, восходящей по прямой линии к Эдуарду-Исповеднику!

– Вы надоели мне, Реджинальд! Пойдите купите мне «Дэйли Геральд» и оставьте меня в покое!

– Никогда!

– Вы отказываетесь купить мне «Дэйли Геральд»?

– Решительно! Вы, видно, не знаете, сэр, что мы консерваторы?

В этот момент в дверях показалась мощная фигура Дэвида Тъюстеда.

– Итак, мистер Нарборо, мы, кажется, решили изображать из себя Дон Жуана и пытаемся ночью похитить леди Джейн?

Глава 5

Появление полицейского страшно удивило Реджинальда Чедгрейва.

– Как вы вошли?

– Через дверь. А вы что подумали?

– Но мы вас не слышали!

– Я воспользовался тем, что в это время прелестная девушка начищала медные ручки двери снаружи… Она мне рассказала о ваших ночных происшествиях… Кто вас ударил?

– Мы ничего не знаем, но предполагаем…

– Так кто же?

Реджинальд мстительно ткнул пальцем в сторону Нарборо.

– Этот джентльмен, сэр!

Мортимер тихо рассмеялся.

– Не обращайте внимания на его россказни, инспектор, полученный удар несколько помутил его разум.

Слуга стал еще более торжественным.

– Сэр, если кто-то как вор пробирается в чужой дом, мы считаем логичным, что этот кто-то нападает на охрану.

Реджинальд выводил из себя полицейского.

– Хорошо. Хорошо сказано, но пока, я вас не вызвал, отправляйтесь в комнату прислуги.

– Но наша работа…

Тъюстед сухо оборвал его:

– Вы предпочитаете, чтобы я доставил вас туда с помощью сержанта Эйбриджа?

Усмиренный слуга больше не настаивал и удалился.

– А теперь поговорим с вами, мистер Нарборо… Знаете ли вы, что если бы вас убили, вы заставили бы меня мучиться сожалениями? А мне хотелось бы спокойно жить в отставке. Я бы упрекал себя всю жизнь за то, что не позволил вам уехать в ваш Камберленд.

– Вы очень добры.

– Не думаю, мистер Нарборо… просто заинтригован. Почему вы мне солгали?

– Я вам солгал?

– Мне так кажется, разве нет? Должен ли я напомнить вам, как вы пришли, чтобы сообщить мне, что у вас с леди Джейн – трансцендентальная любовь, что вы окончательно расстались и что вам хотелось бы в этот же день сесть в поезд и отправиться на родину? И вдруг ночью, изменив свои намерения, видимо посчитав, что физическая нежность имеет свои положительные стороны, вы тайно проникаете в дом сэра Микаэля и, как профессиональный соблазнитель, вы, не колеблясь, являетесь в спальню хозяйки дома. Что произошло? Когда вы были искренним, мистер Нарборо?

– Всегда, инспектор.

– Позвольте мне считать, что это отнюдь не следует из вашего поведения!

– Что бы вы ни думали, мистер Тъюстед, я сказал вам правду и, придя в Ярд, я хотел уехать.

– Что заставило вас изменить ваше намерение?

– Телефонный звонок леди Джейн.

– Действительно?

– Она сообщила мне, что она много думала, после того как мы расстались на Куинн-Эннс-Гэйт… Короче, она сказала, что решила уехать сегодня же и просила меня зайти за ней. Сэра Микаэля не должно было быть дома допоздна, и она сообщила мне подробно, как пройти к ней через черный ход.

Полицейский долго смотрел на Мортимера и, – вздохнув, сказал:

– Самое невероятное то, что все, что вы мне рассказываете, по-видимому, правда… Мистер Нарборо, сколько вам лет?

– Скоро сорок.

– Вы – учитель, не так ли?

– Да, я преподаю английскую литературу.

– Позвольте дать вам совет?

– Ваш? Конечно.

– Тогда, мистер Нарборо, как только вы сможете держаться на ногах, садитесь в поезд, который увезет вас в Камберленд и живо снова погружайтесь в старую Англию и никогда оттуда не выходите. Вам слишком много лет, чтобы научиться жить в сегодняшней Англии.

– Представьте себе, я тоже в этом все более убеждаюсь, инспектор, ведь даже леди Джейн смеется надо мной по примеру других!

– Возможно ли?

– Увы, да!.. Когда я послушался и выполнил то, что она мне сказала, она изобразила удивление, как будто мое появление оказалось для нее неожиданностью… И конечно, она не приготовила багаж… Я не мог понять, что означало такое ее отношение… Как вы думаете, она посмеялась надо мной?

– Я надеюсь скоро ответить вам на этот вопрос, мистер Нарборо. А теперь отдыхайте, чтобы поскорей покинуть этот дом.

– Как только придет доктор, я попрошу увезти меня в клинику.

– Вы правильно сделаете.

* * *

В комнате для прислуги никто не решался заговорить. Тяжелая атмосфера, царившая в доме, подавляла всех и, даже Реджинальд утратил свою спесь. В углу, сидя на стуле, неизвестно почему хныкала Маргарет. Роза Венден вглядывалась в лицо того, чьей супругой она намеревалась стать, и ее пугали те изменения, которые произошли в обычно бесстрастном лице старого слуги. Глядя куда-то вдаль, он пытался осмыслить происшедшее. Этот тип, что осмелился так ударить его ночью, что чуть не раскроил ему череп… По какому праву этот невоспитанный полицейский распоряжается здесь как у себя дома? Почему этот презренный Нарборо, наказанный справедливо за свое поведение искусителя, устроен в комнате для гостей? Почему до сих пор не показывается сэр Микаэль?

Кухарка осмелилась наконец, задать вопрос, который не давал ей покоя!

– Что все это значит, по-вашему, Реджинальд?

Тот бессильно развел руками.

– Нам неизвестно, Роза, но если вы хотите знать наше мнение – ничего хорошего.

Рыдания Маргарет усилились. Реджинальд раздраженно повернулся к ней.

– Что с вами?

– Я… я не знаю.

Чедгрейв пожал плечами и собрался было выругать горничную, как в комнату вошел инспектор. Все застыли на своих местах. Полицейский же казался очень оживленным.

– Ну что, здесь что-то совсем не весело?

Они ничего не ответили. Роза – из робости, слуга – из презрения, Маргарет же была слишком поглощена своими рыданиями. Вот к ней-то и обратился Тъюстед:

– Что с вами, малышка?

– Я… я… не знаю, сэр.

– Без причины не плачут…

– Может, из-за того, что произошло ночью?

– Возможно.

Внезапно его тон изменился, и он обернулся к Реджинальду.

– Не расскажете ли вы, что здесь произошло?

– Когда?

– Ну, скажем, вчера ночью?

– Как только сэр Микаэль вернулся домой после обеда, здесь уже запахло драмой!

– В самом деле?

– Сэр Микаэль не замедлил еще более усилить наши предчувствия, сделав признание, которые тронули нас и насторожился.

– Что он вам сказал?

Мажордом презрительно взглянул на полицейского.

– Но это тайна, сэр!

– Для полиции нет тайн, если речь идет о попытке убийства. Иначе становишься соучастником.

– А? В таком случае, мы склоняемся перед законом, хоть и сожалеем о его жестокости.

– Ничего, я вас слушаю.

– Итак, сэр Микаэль с горечью признался мне, что должен отказаться от Королевского общества вследствие вмешательства в его жизнь этого отвратительного молодого человека, а также из-за смерти леди Ходдесдан. Он был очень подавлен и признался, что подумывает о самоубийстве…

Кухарка с трудом подавила вырвавшийся стон, а горничная заплакала еще горше.

– Он собирался умереть из-за оскорбленного честолюбия?

– Нет, сэр, из-за того, что боялся, что леди Джейн бросит его ради этого джентльмена, который таковым не является.

– У вас создалось впечатление, что он действительно в это верил?

– Мы умеем распознавать искренность страдающего человека, сэр!

– Хорошо… А потом?

– Потом сэр Микаэль признался, что его мучает предчувствие, что этот джентльмен, который таковым не является, проникнет в дом в его отсутствие…

– Почему он не отказал ему от дома?

– Из боязни оскорбить леди Джейн и подтолкнуть ее на свершение того, чего он боялся.

– И что?

– Мы дали слово, что в отсутствие сэра Микаэля мы будем следить…

– Потому что сэр Микаэль предвидел ночной визит Нарборо?

– Не совсем, сэр… Просто, мы поняли, что он считал это возможным.

– Но вы заснули?

– Просто задремал, но какой-то странный звук разбудил меня.

– Что за звук?

– Какой-то звон со стороны двери, ведущей на черную лестницу. Мы подошли туда и в этот момент на нас сзади напали.

– Сзади…, хотя ночной гость должен был появиться перед вами?

– Несомненно… Мы признаемся, что не поняли, сэр.

– Это неважно, понимать – не ваша забота, а моя.

Полицейский повернулся к женщинам.

– А у вас есть, что сказать?

Роза Венден, встала, дрожа от возмущения.

– Хочу сказать, что это позор, что вы до сих пор не надели наручники на этого убийцу, что там, наверху…

– Достаточно… А вы, мисс?

Маргарет пробормотала:

– Я… я не верю…, что этот молодой человек – преступник.

– Почему?

– Я не знаю, просто… у него очень безобидный вид…

Реджинальд взревел:

– Безобидный?.. А наша голова? Что вы думаете о нашей голове?

Измученная девушка пробормотала:

– Она мне не нравится!

Кухарка зашипела:

– Идите собирайте вещи, мисс, мы выгоняем вас!

Инспектор резко вмешался:

– Молчите!

Реджинальд чуть не задохнулся от гнева:

– Что вы себе позволяете… в комнате для прислуги…, где все привыкли к подчинению?..

– Никто не выйдет из этого дома без моего разрешения!

– Но…

– Это приказ, Чедгрейв, и советую вам его не нарушать, если не хотите эту ночь провести в тюрьме.

В полной тишине инспектор направился к двери. Прежде чем выйти, он оглянулся.

– Мистер Чедгрейв, за время своей службы я встречал немало глупцов, но таких, как вы, впервые.

* * *

Леди Джейн выходила из ванной комнаты, когда услышала стук в дверь.

– Это вы, Маргарет?

– Инспектор Тъюстед.

– Но я не могу вас принять!

– Сожалею, ибо у меня очень мало времени.

– Хорошо, вы можете минутку подождать?

Она поспешила завязать волосы платком, накрыть покрывалом кровать, открыть окно и пригласила полицейского войти.

– Я не думаю, что в Ярде принято принимать полицейского в спальне.

– Леди Уортэм, задача полицейских Ярда – поиск истины, и неважно где они ее находят.

– Садитесь, инспектор. С сегодняшней ночи я начинаю привыкать, что моя спальня превращается в место публичных собраний. Чем я могу быть вам полезна?

– Вы должны догадаться…

– Речь идет, по-видимому, о мистере Нарборо?

– Совершенно верно… Очень симпатичный молодой человек и… такой доверчивый.

– Почему вы мне это говорите?

– Потому что я думаю, очень плохо смеяться над его наивностью.

– Я не понимаю?

– Тогда поставлю все точки над i: мистер Нарборо поделился со мной, сообщив о тех чувствах, которые он питает к вам. Я не думаю, что он имеет привычку рассказывать такие истории полицейскому инспектору, но с другой стороны, он был вынужден объяснить некоторые свои поступки и не принадлежит к разряду тех людей, с которыми мы обычно имеем дело. Он мыслит несколько по-другому.

– Куда вы клоните?

– А вот куда. Мистер Нарборо вошел этой ночью в ваш дом, чтобы увезти вас, но вы отказались следовать за ним.

– И вы меня осуждаете?

– Конечно нет… по крайней мере, если не вы толкнули его на такой поступок.

– Инспектор! Вы отдаете себе отчет в том, что…

– Прошу вас, леди Уортэм, не следует возмущаться понапрасну. Я уверен, что мистер Нарборо не лжет.

– Что означает?..

– Это означает, что он не лжет, когда говорит что пришел по вашему приглашению.

– А как бы я это сделала?

– Обычный телефонный звонок.

– Инспектор, я даю вам слово, что не звонила мистеру Нарборо.

– Допустим. Но если это так, как он узнал, где находится черный ход, и прямо явился в вашу спальню?

– Я не могу это объяснить.

– Жаль, ибо точно так же вы объяснили бы, почему были не заперты двери, ведущие на черную лестницу и в холл. Я не думаю, что, хоть мистер Нарборо и необычный человек, он может проходить сквозь стены.

– Инспектор!..

– Видите ли, леди Уортэм, мне совсем не нравится то, что происходит в вашем доме в последнее время. Смерть леди Ходдесдан, выстрел в мистера Нарборо… Нет, действительно, мне не нравится все это, и я боюсь, что не оставлю вас в покое, пока не узнаю, кто сообщил дорогу в вашу спальню.

– Вы считаете?..

– А вы?

– Очевидно, теперь…

– Подумайте надо всем. Предположите, что леди Ходдесдан не отравилась, а ее отравили, что мистера Нарборо затянули в ловушку… Что касается леди Ходдесдан, то убийца ошибся, но сегодня ночью…

– Инспектор… мой муж стрелял не в Мортимера, а в меня, а Мортимер был ранен, потому что бросился мне на помощь… Микаэль хотел убить неверную жену, разве это не логично?

– Подождите, прошу вас.

Тъюстед выбежал из комнаты и бросился в комнату для прислуги.

– Чедгрейв!

– Сэр?

– Расскажите мне, как все происходило сегодня ночью в спальне леди Уортэм?

– …Ну что ж, сэр, мы вошли и увидели картину, которой мы не могли поверить.

– Дальше! Скажите мне о поведении сэра Микаэля!

– Прекрасно, сэр! Это было как у Шекспира! В двух словах, он клеймил виноватых, потом прицелился в леди Джейн.

– Вы в этом уверены? Он хотел выстрелить в свою жену, а не в мистера Нарборо?

– Мы в этом уверены!

– Тогда как объяснить, что пуля попала в мистера Нарборо?

– Потому что этот джентльмен, который на самом деле не джентльмен, на этот раз вел себя как джентльмен и бросился к леди Джейн, чтобы защитить ее.

– А дальше?

– Потом, сэр Микаэль снова хотел выстрелить в леди Джейн, но, слава Богу, я пришел в себя и смог остановить карающую руку!

* * *

– Миледи, – заявил Тъюстед, – я горжусь своей проницательностью. Я не верю ни в фей, ни в домовых. Для меня, один плюс – всегда два. Вы понимаете, что я хочу сказать?

– Абсолютно.

– Поведение мистера Нарборо кажется мне столь необычным, столь далеким от логики, что мне трудно найти ему объяснение, если не считать, что он подчиняется кому-то…

– Кому?

– Вам.

– Простите меня, инспектор, я не обладаю столь рассудочным мышлением как вы, но я не понимаю…

– Представьте себе, миледи, что все происходящее – лишь спектакль марионеток, управляемых одной умной женщиной?

– Мной?

– Вами!

– А зачем?

– Может быть, чтобы отделаться от мужа?

– А для чего?

– Чтобы уйти к другому человеку, который пока находится в тени или чтобы унаследовать поскорее имущество вашего супруга?

– И для этого я убиваю леди Ходдесдан и сама чуть не становлюсь жертвой? Мне кажется, у вас какая-то странная логика, инспектор?

Леди Уортэм поднялась.

– Сожалею, инспектор, что разочарую вас, но у меня нет любовника, а вот у моего мужа – есть. Глория Гист. В нашей семье имущество принадлежит мне, муж лишь управляет им, и я хочу лишить его этого права, ибо его пагубная страсть к картам грозит мне разорением.

– Он об этом догадывается?

– Я предупредила его об этом.

– Вы очень неосторожны, миледи, очень, и, я надеюсь, вы простите мне этот маленький спектакль, который я сыграл, обвиняя вас. Я думаю, это была единственная возможность узнать у вас то, что я узнал. Леди Уортэм… боюсь, что вся эта история сыграна сэром Микаэлем, с невольным участием мистера Нарборо, с одной целью… устранить вас.

– С сегодняшней ночи я думаю так же… Сегодня моя смерть была бы на руку моему мужу, поскольку мое завещание оставляет все пережившему меня супругу.

– Но, имейте в виду, что у меня нет ни одного вещественного доказательства, которое позволило бы мне оградить вас от супруга!

– Я понимаю.

– Надо быть внимательней, миледи.

– Постараюсь.

– Видите ли, леди Уортэм, остается еще одна вещь, которую я не понимаю: зачем было убивать леди Ходдесдан? Очевидно, речь идет об ошибке, но как это произошло?

– Тем более, что здесь все знаю, что леди Элен пила только джин. Она одна пила его в тот вечер…

– Как, вы пили разное?

– Все, кроме леди Ходдесдан, пили виски.

– А мне ничего не сказали об этом.

Вдруг леди Джейн вскрикнула:

– Постойте!

И она рассказала полицейскому о том инциденте, который произошел между леди Элен и Мортимером. Она объяснила, почему в тот вечер, вопреки своему обычаю, леди Ходдесдан попросила виски, и как, по привычке, она взяла и выпила стакан, предназначавшийся мистеру Нарборо.

– Так значит это его хотели отравить…

– По-видимому.

– Увы! Это ничего нам не проясняет, ибо я не знаю, зачем сэру Микаэлю потребовалось устранить человека, служившего прикрытием в его планах?

Тъюстед покачал головой.

– Нет, миледи, леди Ходдесдан убил кто-то другой… по ошибке. Вы ничего не имели против мистера Нарборо, логика подсказывает, что это не мог быть и ваш муж… ни ваша гостья…

– Тогда кто же? Больше никого не было!

– А я думаю, что был.

* * *

– Опять? – возмутился Реджинальд при виде инспектора.

– Мы очень упрямы в своем деле… Мистер Чедгрейв, мне бы хотелось узнать ваше мнение об одном странном факте… Вы знали, что у доктора пропал флакон с дигиталисом, однако леди Ходдесдан была отравлена цианистым калием… И почему леди Ходдесдан? У вас есть какие-то соображения на этот счет, мистер Чедгрейв?

– Говорили об ошибке, сэр… Леди Ходдесдан выпила стакан, который не был ей предназначен. Мы разделяем это мнение.

– А для кого был предназначен отравленный стакан?

– Для мистера Нарборо.

– Откуда вы знаете?

– Нам так было приказано, сэр.

– Но ведь напитки подавали не вы?

– Нет, сэр. Этим занимался сам сэр Микаэль.

– Значит, вот где вмешался случай, иначе бы мистер Нарборо отправился к праотцам.

– Без всякого сомнения, сэр.

– Вы уже были под судом, Реджинальд?

– Мы? Вы шутите, сэр?

– В таком случае, надеюсь, что суд примет это во внимание…

– Суд?

– Реджинальд Чедгрейв, от имени Ее Величества, я арестовываю вас за убийство леди Ходдесдан.

– Но…

Роза упала в обморок, Маргарет ударилась в слезы, а мажордом, бледный, как смерть, пытался защитить себя:

– Мы… мы не понимаем… такое ужасное обвинение!

– Ну же, мистер Чедгрейв, вам ли мне советовать сохранять достоинство в такой момент? Вы хотели устранить мистера Нарборо, потому что считали, совершенно искренне, что он внес смятение в дом ваших хозяев. Ваша тупая и трогательная верность заставила вас взять во взломанном шкафчике немного цианистого калия…

Вы боялись, как бы мистер Нарборо, якобы украв дигиталис, не отравил сэра Микаэля… и вы решили опередить его. Когда вы узнали, что только он один будет пить джин, вы отравили содержимое его стакана. К несчастью, сэр Микаэль решил сам подать напитки. Вот так леди Ходдесдан умерла вместо другого, по привычке взят стакан с джином. Ну что, Чедгрейв, зачем отпираться?

– Пусть. Мы признаемся. Мы сожалеем о безвременной кончине леди Ходдесдан, но не о попытке спасти сэра Микаэля, ибо этот похититель дигиталиса мог его отравить.

– Мне очень жаль, что я отнимаю вашу последнюю иллюзию, Чедгрейв: дигиталис украл вовсе не мистер Нарборо.

– Тогда кто же?

– По-видимому, никто… Вас просто разыграли, бедняга. Ну что ж, следуйте за мной, я передам вас своему помощнику.

Роза была все еще в обмороке, и Реджинальд, уходя, обратился к горничной:

– Маргарет, скажите Розе, что мы не запятнали своей чести, и это вовсе не наша вина, что судьба отвернулась от нас. Мы взойдем на эшафот, как король Чарльз… Скажите также Розе, Маргарет, что я только сожалею…

Чедгрейв высокомерно оглядел инспектора.

– …Что меня арестовал человек, который голосует, по-видимому, за лейбористов.

* * *

Хирург занимался перевязкой Мортимера.

– У вас в Камберленде все такие?

– Какие?

– Сегодня ночью вы получили пулю в плечо, у вас должен был бы быть жар, боли… а я вижу, что вы – как рыбка в живой воде. Надо было действительно родиться в Камберленде, чтобы так реагировать…

– Вы позволите мне вернуться домой?

– Не будем преувеличивать, однако. Вам надо с недельку поваляться в постели. Я отпущу вас, как только рана совсем закроется и больше не будет опасности заражения.

– Тогда возьмите меня в свою клинику.

– Вы действительно этого хотите?

– Прошу вас.

– Прекрасно. Я навещу еще одного пациента и заеду за вами.

Уходя, он столкнулся в дверях с леди Уортэм и инспектором.

– Леди Уортэм, наш больной изъявил желание вернуться в клинику. Вы можете прислать кого-то, чтобы помочь ему одеться? Я через час заеду за ним.

– Им займется Реджинальд.

Когда врач ушел, полицейский сказал:

– Нет, Реджинальд им не займется. Я только что отправил его в Ярд. Это он отравил стакан, предназначенный мистеру Нарборо и который выпила леди Ходдесдан. Мистер Нарборо, леди Уортэм заявляет, что никогда вам не звонила.

– Тогда кто же?

– Думаю, что скоро смогу ответить на ваш вопрос.

Леди Джейн подошла к больному и взяла его руку в свою.

– Вы помните, что я вас сказала вчера в Сан-Джеймс парке?

– Я никогда это не забуду.

– Я не изменила своего мнения со вчерашнего дня, друг мой. Простите меня, но с вами сыграли злую шутку… Кто-то знал о тех чувствах, которые вы ко мне питаете…

Полицейский заметил:

– Это сужает поле наших поисков, по крайней мере, если вы, мистер Нарборо, не сообщали об этом всем встречным?

А они его не слышали. Достаточно было леди Джейн произнести несколько слов, напомнить об их вчерашней встрече, как они почувствовали себя в каком-то другом мире, где больше не было полицейских.

– Мортимер, вокруг нас происходит что-то грязное… Я хочу, чтобы вы знали, что я здесь ни при чем…

– Я это знаю.

– Почему вы пришли ночью, несмотря на то, что я вам говорила?

– Я надеялся, что вы изменили свое мнение… Так трудно смириться с потерей своей любви.

Она провела пальцами по его лбу.

– Мортимер… К сожалению, жизнь – не волшебная сказка и я не такая, какой вы меня себе представляете.

– Важно, как я вас вижу.

– Я не свободна… и даже если бы была…, мне кажется, я не решилась бы уехать жить в Камберленд… Простите меня.

– Это ничего, Джейн… Не извиняйтесь… И все-таки я уеду с вами.

– Не понимаю…

– Я тоже не понимал. Правила игры слишком сложны. Выигрывают только люди, похожие на сэра Микаэля, ведь они знают правила… Вы думаете, между нами все кончено? Вы ошибаетесь, Джейн! Все только начинается!

– Но вы ведь уезжаете?

– Что бы соединиться с вами и больше никогда вас не покидать.

Дэвид Тъюстед вышел на цыпочках из комнаты. Он чувствовал, что его присутствие было лишним, но он был счастлив, что накануне своей отставки он познакомился с таким человеком как Мортимер Нарборо, и потом, ему было пора поговорить с сэром Микаэлем.

* * *

Уортэм, после нескольких часов тяжелого беспокойного сна и горького пробуждения, решил вернуться в свой кабинет. Он чувствовал, что голова его совершенно пуста. Он знал, что в доме полиция и готовился изобразить из себя оскорбленного мужа, который стреляет в соперника, чтобы защитить свою честь. Конечно, если Нарборо подаст жалобу, ему присудят штраф, но он заслужит уважение судей. Они будут удивлены, что он не станет требовать развода, а проявит благородство, которое вызовет к нему симпатию. Он больше не хотел расставаться с Джейн. Ему хотелось лишь выбраться из этой истории, в которую втянула его эта Глория. Это из-за нее ему грозила виселица. Он никогда ей этого не простит. Он помирится с женой. Как только исчезнет этот Нарборо, он снова станет внимательным, заботливым, и она забудет об этом полусумасшедшем типе. Только вопрос времени.

Сэр Микаэль нахмурился, увидев входящего полицейского. Начиналась битва, битва, которую он должен обязательно выиграть.

– Меня предупредили о вашем приходе, инспектор, но после такой ночи, вы понимаете, я должен был поспать несколько больше, чем обычно, поэтому прошу простить меня, что я вас сразу не принял.

Тъюстед поклонился.

– Я понимаю вас, сэр… Вы, конечно, знаете, что ваш поступок может иметь юридические последствия. В Объединенном Королевстве закон не допускает самовольную расправу…

– Я знаю, инспектор. Мне стыдно за то, что я потерял контроль над собой, и считаю себя виноватым.

– Я рад, что вы так искренни и желаю вам, чтобы суд не был очень суров к вам, особенно если мистер Нарборо не подаст на вас жалобу, что по-видимому, и произойдет.

– Я ничего не хочу от этого субъекта.

Полицейский возразил:

– Тем не менее, он получил пулю в плечо!

– Любой муж поступил бы точно так же на моем месте! Обнаружить его в комнате жены, да еще когда она была в ночном туалете… признайтесь, есть от чего потерять голову, не так ли?

– Простите меня за мой вопрос, но моя профессия заставляет меня сделать это. Вы думаете, что леди Уортэм ждала мистера Нарборо?

– Конечно нет!

– На чем основана ваша уверенность?

– Во-первых на том, что это моя жена, во-вторых, если бы она была виновата, она приняла бы больше предосторожностей и не оставила бы открытой настежь дверь.

– Я вам охотно верю, ибо очень уважаю леди Уортэм.

– Благодарю вас. Сигареты?

– Нет, спасибо. Попытайтесь забыть о чувстве враждебности, которое вы по праву питаете к нему и скажите, что вы думаете о мистере Нарборо?

– Невозможный человек, о котором нельзя сказать, притворяется ли он глупым или такой на самом деле.

– Сэр Микаэль, поскольку мы оба согласились, что леди Уортэм не была предупреждена о ночном визите мистера Нарборо, как вы можете объяснить его инициативу?

– Вот именно, инспектор, я не могу это объяснить.

– Ведь он же все-таки не дурак до такой степени, чтобы считать, что стоит ему явиться среди ночи в спальню леди Уортэм, как она упадет в его объятия или убежит вместе с ним.

– Мне это тоже кажется очень странным.

– Видите ли, сэр Микаэль, придя сюда прошлой ночью, Нарборо был уверен, что ваша жена решила уехать с ним, поэтому его первые слова были о багаже, который был еще не готов.

– И что?

– А то, что если не допустить, что Нарборо совершенно безумен, то значит он решился на такую авантюру, уверенный, что леди Уортэм ответит взаимностью на его страсть, как пишут в романах.

– Ничто не позволяло ему думать…

– Ах нет! Нарборо утверждает, что леди Уортэм позвонила ему по телефону, чтобы назначить столь странное свидание, и объяснила, как найти дорогу в ее спальню, уточнив, что две двери, ведущие на черную лестницу, будут открыты.

– Он лжет!

– Я не думаю, ибо он точно последовал указаниям и нашел дорогу, а двери оказались незапертыми.

– Вы смеете думать, что моя супруга…

Тъюстед умиротворяюще поднял руку:

– Ваша жена или… кто-то другой, замысливший все это, то ли чтобы скомпрометировать вашу жену, то ли избавиться от Нарборо, предвидя вашу реакцию.

– Кто?

– Если бы я знал это, сэр, загадки бы не было. Кстати, ваша супруга сказала мне, что вы должны были отсутствовать вчера ночью?

– Действительно.

– Но вы не ушли?

– Просто я вернулся раньше, чем предполагал.

– Кто-нибудь знал о – таком изменении вашего распорядка дня?

– Не думаю. Впрочем, я и не вижу, как…

Инспектор посмотрел ему прямо в глаза и спокойно спросил:

– Даже мисс Гист?

Уортэм подскочил на месте:

– Как вы смеете…?

– Не нервничайте, сэр. Вы думаете, в Скотлэнд-Ярде не знают все о вас и даже о вашей пагубной страсти к картам…?